#корги_литература
ВИКТОР КРИВУЛИН
В ночь на Рождество
Трещина в стекле. Отблеск фонаря?
дребезжанье пойманного света?
Страшно и подумать о звезде.
Слово, существующее зря
или существующее где-то
в черной – отражением – воде.
Некий Вифлеем. Трещина стекла.
Горло перерезанного неба.
Правда, лучше думать о другом,
чтобы ты, любимая, спала,
чтобы где-то – Господи, но где бы –
плакал новорожденный. О ком?
Плакал бы о нас, и звенел стакан
с помутнелой ледяной водою.
Льдинка, видишь, плавает, звезда!
И произнести стыдно. И тоска -
видеть, но молчать той же немотою,
что и скот, проснувшийся тогда,
среди ночи в праздничном хлеву.
В крыше – темно-синяя прореха.
Точно блестка рыбьей чешуи,
плавает звезда в проруби. Живу
точно подо льдом – по замерзшим рекам
серебрятся рыбины мои.
Трещина. Стекло. Проволочный звон.
Ящики с бутылками пустыми
из-под молока. Влажный взгляд коров
на ребенка с мукой обращен,
с каплей света посредине
каждого из тающих зрачков.
январь 1972
ВИКТОР КРИВУЛИН
В ночь на Рождество
Трещина в стекле. Отблеск фонаря?
дребезжанье пойманного света?
Страшно и подумать о звезде.
Слово, существующее зря
или существующее где-то
в черной – отражением – воде.
Некий Вифлеем. Трещина стекла.
Горло перерезанного неба.
Правда, лучше думать о другом,
чтобы ты, любимая, спала,
чтобы где-то – Господи, но где бы –
плакал новорожденный. О ком?
Плакал бы о нас, и звенел стакан
с помутнелой ледяной водою.
Льдинка, видишь, плавает, звезда!
И произнести стыдно. И тоска -
видеть, но молчать той же немотою,
что и скот, проснувшийся тогда,
среди ночи в праздничном хлеву.
В крыше – темно-синяя прореха.
Точно блестка рыбьей чешуи,
плавает звезда в проруби. Живу
точно подо льдом – по замерзшим рекам
серебрятся рыбины мои.
Трещина. Стекло. Проволочный звон.
Ящики с бутылками пустыми
из-под молока. Влажный взгляд коров
на ребенка с мукой обращен,
с каплей света посредине
каждого из тающих зрачков.
январь 1972
Под маской Ленина
В прозе Довлатова сотни персонажей. Многие из них носят имена приятелей писателя, но, как вспоминают современники, далеко не все богемные ленинградцы 1960-х похожи на эти литературные шаржи. Впрочем, и Довлатов-герой Довлатову-автору не тождествен.
Тем удивительнее, что некоторых реальных людей, по разным причинам он выводит в прозе под вымышленными именами. Так, фантастически ленивый эрудит-экскурсовод Митрофанов из "Заповедника" - достаточно дружелюбная и при этом точная карикатура на филолога Владимира Герасимова.
А сейчас, перечитывая "Компромисс", спотыкаюсь о сюжет, который до недавнего времени считал остроумной выдумкой:
"Изображение Ленина - обязательная принадлежность всякого номенклатурного кабинета. Я знал единственное исключение, да и то частичное. У меня был приятель Авдеев. Ответственный секретарь молодежной газеты. У него был отец, провинциальный актер из Луганска. Годами играл Ленина в своем драмтеатре. Так Авдеев ловко вышел из положения. Укрепил над столом громадный фотоснимок - папа в роли Ильича. Вроде не придраться - как бы и Ленин, а все-таки - папа..."
Прототип Авдеева - ответственный секретарь ленинградского молодежного журнала "Аврора" Александр Шарымов, чей отец, был удивительно похож на Ленина и играл роли Ильича в театре. Портрет загримированного отца, как вспоминает поэт Владимир Уфлянд, стоял на столе в шарымовском кабинете:
"Не удивительно, что на всех местах официальной службы А. М. Шарымова на его столе стоял умеренного размера портрет В. И. Ленина. Смешно другое: это была фотография Cашиного отца, талантливого провинциального актёра в роли Ленина".
Судя по всему, именно этот портрет напечатан в сборнике произведений Александра Шарымова "Стихи и комментарии" (СПб, 2006).
#корги_литература
В прозе Довлатова сотни персонажей. Многие из них носят имена приятелей писателя, но, как вспоминают современники, далеко не все богемные ленинградцы 1960-х похожи на эти литературные шаржи. Впрочем, и Довлатов-герой Довлатову-автору не тождествен.
Тем удивительнее, что некоторых реальных людей, по разным причинам он выводит в прозе под вымышленными именами. Так, фантастически ленивый эрудит-экскурсовод Митрофанов из "Заповедника" - достаточно дружелюбная и при этом точная карикатура на филолога Владимира Герасимова.
А сейчас, перечитывая "Компромисс", спотыкаюсь о сюжет, который до недавнего времени считал остроумной выдумкой:
"Изображение Ленина - обязательная принадлежность всякого номенклатурного кабинета. Я знал единственное исключение, да и то частичное. У меня был приятель Авдеев. Ответственный секретарь молодежной газеты. У него был отец, провинциальный актер из Луганска. Годами играл Ленина в своем драмтеатре. Так Авдеев ловко вышел из положения. Укрепил над столом громадный фотоснимок - папа в роли Ильича. Вроде не придраться - как бы и Ленин, а все-таки - папа..."
Прототип Авдеева - ответственный секретарь ленинградского молодежного журнала "Аврора" Александр Шарымов, чей отец, был удивительно похож на Ленина и играл роли Ильича в театре. Портрет загримированного отца, как вспоминает поэт Владимир Уфлянд, стоял на столе в шарымовском кабинете:
"Не удивительно, что на всех местах официальной службы А. М. Шарымова на его столе стоял умеренного размера портрет В. И. Ленина. Смешно другое: это была фотография Cашиного отца, талантливого провинциального актёра в роли Ленина".
Судя по всему, именно этот портрет напечатан в сборнике произведений Александра Шарымова "Стихи и комментарии" (СПб, 2006).
#корги_литература
Какие-то особенные отношения связывали Евгения Евтушенко с работницами советской легкой промышленности. В 1960-м ленинградские обувницы сказали поэту "Нет вам нашего спасибо!", а в 1979-м редактору газеты "Рабочий край" В. Кулагину пришлось вступиться за честь ивановских камвольщиц:
Честное слово, до боли в сердце досадуешь на то, с какой легкостью и недоброжелательностью представляет Евг. Евтушенко читателям нашу камвольщицу. Шаржированный персонаж из пустенького водевиля - да и только! Область и страна хорошо знают и любят других камвольщиц. Знают не понаслышке, а по героическим делам. Красивых, работящих, умных, одухотворенных светлыми идеалами. Предприятие молодо, ему всего пятнадцать лет, но его коллектив быстро прошел школу становления и уже выступил запевалой многих замечательных починов. Нынешние камвольщицы высоко несут знамя, поднятое женщинами - депутатами первого Совета и стахановками тридцатых годов. Имя камвольщицы в наши дни символизирует движение работниц легкой промышлености страны под девизом «Две пятилетки - в одну!»
По мнению автора статьи, Евтушенко вообще не понял ни Иваново, ни его жителей и жительниц:
Все, кто знает подлинную историю «русского Манчестера» ... не могут не протестовать против примитивности и ошибочности ряда суждений поэта. Святое для нас, да и для всей России, слово «Иваново» он рифмует со словами «пьяново», «рваново», «надуваново», по существу ставит между ними знак равенства. Следуя надуманной концепции, он пытается внушить неискушенному читателю, что Иваны из Иваново имели «похмельную [душу]».
Отповедь поэту целиком можно прочитать в сборнике "Аппарат ЦК КПСС и культура (1979-1984)" (С. 100-105), а я не могу отделаться от мысли, что пока тов. Евтушенко и Кулагин спорили о том, как точнее отразить боевые революционные традиции "Русского Манчестера" в том же 1979-м в Манчестере обычном Joy Division записывают эпохальный альбом Unknown Pleasures.
Честное слово, до боли в сердце досадуешь на то, с какой легкостью и недоброжелательностью представляет Евг. Евтушенко читателям нашу камвольщицу. Шаржированный персонаж из пустенького водевиля - да и только! Область и страна хорошо знают и любят других камвольщиц. Знают не понаслышке, а по героическим делам. Красивых, работящих, умных, одухотворенных светлыми идеалами. Предприятие молодо, ему всего пятнадцать лет, но его коллектив быстро прошел школу становления и уже выступил запевалой многих замечательных починов. Нынешние камвольщицы высоко несут знамя, поднятое женщинами - депутатами первого Совета и стахановками тридцатых годов. Имя камвольщицы в наши дни символизирует движение работниц легкой промышлености страны под девизом «Две пятилетки - в одну!»
По мнению автора статьи, Евтушенко вообще не понял ни Иваново, ни его жителей и жительниц:
Все, кто знает подлинную историю «русского Манчестера» ... не могут не протестовать против примитивности и ошибочности ряда суждений поэта. Святое для нас, да и для всей России, слово «Иваново» он рифмует со словами «пьяново», «рваново», «надуваново», по существу ставит между ними знак равенства. Следуя надуманной концепции, он пытается внушить неискушенному читателю, что Иваны из Иваново имели «похмельную [душу]».
Отповедь поэту целиком можно прочитать в сборнике "Аппарат ЦК КПСС и культура (1979-1984)" (С. 100-105), а я не могу отделаться от мысли, что пока тов. Евтушенко и Кулагин спорили о том, как точнее отразить боевые революционные традиции "Русского Манчестера" в том же 1979-м в Манчестере обычном Joy Division записывают эпохальный альбом Unknown Pleasures.
Telegram
Корги-комсорги
#корги_литература
Евгения Евтушенко всю Оттепель то превозносили, то ругали на чем свет стоит. Порой критика раздавалась, откуда никто не ожидал. 1 сентября 1960 года ленинградская комсомольская газета "Смена" напечатала открытое письмо, подписанное (написанное…
Евгения Евтушенко всю Оттепель то превозносили, то ругали на чем свет стоит. Порой критика раздавалась, откуда никто не ожидал. 1 сентября 1960 года ленинградская комсомольская газета "Смена" напечатала открытое письмо, подписанное (написанное…
Forwarded from Корги-комсорги
#корги_литература #корги_фото
1980 год. Вручение независимой литературной Премии Андрея Белого за год 1979-й на квартире музыковеда Сергея Сигитова. Напомню, что кроме нее в то время в СССР была только ленинская премия и премия ленинского же комсомола.
Идеальная вечеринка. Почти по Цветаевой "нездешний вечер". У Марины Ивановны фотоаппарата не было, а здесь камера Бориса Кудрякова запечатлела весь цвет ленинградского (и не только) андеграунда.
Елена Шварц получает премию (1 рубль, бутылка белой и яблоко) в поэтической номинации из рук Бориса Останина. Виктор Кривулин, поэт-лауреат предыдущего года растерянно сидит за столом. Один из инициатооров премии, Аркадий Драгомощенко стоит у окна с московским гостем Д.А. Приговым и сидит на диване между жвумя Сергеями - хозяином квартиры Сигитовым и Курехиным, тогда еще нуждавшемся в представлении
1980 год. Вручение независимой литературной Премии Андрея Белого за год 1979-й на квартире музыковеда Сергея Сигитова. Напомню, что кроме нее в то время в СССР была только ленинская премия и премия ленинского же комсомола.
Идеальная вечеринка. Почти по Цветаевой "нездешний вечер". У Марины Ивановны фотоаппарата не было, а здесь камера Бориса Кудрякова запечатлела весь цвет ленинградского (и не только) андеграунда.
Елена Шварц получает премию (1 рубль, бутылка белой и яблоко) в поэтической номинации из рук Бориса Останина. Виктор Кривулин, поэт-лауреат предыдущего года растерянно сидит за столом. Один из инициатооров премии, Аркадий Драгомощенко стоит у окна с московским гостем Д.А. Приговым и сидит на диване между жвумя Сергеями - хозяином квартиры Сигитовым и Курехиным, тогда еще нуждавшемся в представлении
В электронной библиотеке "Вторая литература" выложили первый печатный сборник Натальи Горбаневской "Стихи" (1969). Книга была издана эмигрантским издательством "Посев" без ведома поэтессы, и Наталья Евгеньевна эту публикацию своей книгой не считала, отсчитывая официальную библиографию от следующего сборника - "Побережье" (1973). Тем интереснее читать по дезавуированной книге не (пере)издававшиеся стихотворения 1950-60-х.
Какую музыку играют
в этих кафе!
Но в самом деле —
не играть же Моцарта
в этих кафе.
Подпрыгивает белый бантик,
и пальцы, как на пишущей машинке,
стучат по беленьким и черненьким,
стучи, стучи, машинка.
Постриженная современным ежиком,
труби, труби, труби и зазывай,
а скрипка раздирается на части,
а женщина поет, поет, поет
лиловым голосом,
лиловыми губами,
большое лиловое пятно
колышется
и ходит вдоль.
[не позднее 1961]
На фото - постриженная почти "современным ежиком" Наталья Горбаневская.
#корги_литература
Какую музыку играют
в этих кафе!
Но в самом деле —
не играть же Моцарта
в этих кафе.
Подпрыгивает белый бантик,
и пальцы, как на пишущей машинке,
стучат по беленьким и черненьким,
стучи, стучи, машинка.
Постриженная современным ежиком,
труби, труби, труби и зазывай,
а скрипка раздирается на части,
а женщина поет, поет, поет
лиловым голосом,
лиловыми губами,
большое лиловое пятно
колышется
и ходит вдоль.
[не позднее 1961]
На фото - постриженная почти "современным ежиком" Наталья Горбаневская.
#корги_литература
Спи, ласточка
Сегодня день памяти Натальи Горбаневской. Вообще конец ноября - декабрь по многим причинам черное время. Но именно о черном пронзительно-морозном архангельском небе я думаю, когда перечитываю любимое стихотворение НГ. В Архангельске, в газете "Северный комсомолец" в начале 1968 года оно и было напечатано - до "Хроники текущих событий", до Чехословакии. Кажется, это последняя публикация Натальи Евгеньевны в официальной советской печати. Да и было их не больше десятка.
#корги_литература
#корги_газетный_зал
Сегодня день памяти Натальи Горбаневской. Вообще конец ноября - декабрь по многим причинам черное время. Но именно о черном пронзительно-морозном архангельском небе я думаю, когда перечитываю любимое стихотворение НГ. В Архангельске, в газете "Северный комсомолец" в начале 1968 года оно и было напечатано - до "Хроники текущих событий", до Чехословакии. Кажется, это последняя публикация Натальи Евгеньевны в официальной советской печати. Да и было их не больше десятка.
#корги_литература
#корги_газетный_зал
Из чего же, из чего же, из чего же сделаны персонажи Довлатова
тема благодатная. Энциклопедию можно составить. Даже те, кто появляется под своими именами - не те, кем кажутся. Вот, в "Филиале" одна из самых ярких сцен в прениях на конференции эмигрантов - как Наум Коржавин критикует аморального Эдуарда Лимонова. Последние семь минут за его счет - тот отказывается от выступления в пользу оппонента.
Сцена - почти документальная. И Лимонов, и Коржавин, и Довлатов участвовали в 1981 году в конференции в Лос-Анжелесе. Коржавин хотя и был многословен, в регламент уложился. Увеличить время его выступления, впрочем, действительно предлагалось. Но не Лимоновым, а Сашей Соколовым:
"Говорить-то можно о многом, но о чем же мне поговорить? Я бы свои пять минут с удовольствием Науму Коржавину уступил".
На фото герои подряд: Алексей Цветков (советовал Лимонову не выпендриваться и выступать по-русски, а не по-английски), Эдуард Лимонов, Саша Соколов, Наум Коржавин.
#корги_литература
#parallel_lines
тема благодатная. Энциклопедию можно составить. Даже те, кто появляется под своими именами - не те, кем кажутся. Вот, в "Филиале" одна из самых ярких сцен в прениях на конференции эмигрантов - как Наум Коржавин критикует аморального Эдуарда Лимонова. Последние семь минут за его счет - тот отказывается от выступления в пользу оппонента.
Сцена - почти документальная. И Лимонов, и Коржавин, и Довлатов участвовали в 1981 году в конференции в Лос-Анжелесе. Коржавин хотя и был многословен, в регламент уложился. Увеличить время его выступления, впрочем, действительно предлагалось. Но не Лимоновым, а Сашей Соколовым:
"Говорить-то можно о многом, но о чем же мне поговорить? Я бы свои пять минут с удовольствием Науму Коржавину уступил".
На фото герои подряд: Алексей Цветков (советовал Лимонову не выпендриваться и выступать по-русски, а не по-английски), Эдуард Лимонов, Саша Соколов, Наум Коржавин.
#корги_литература
#parallel_lines
Учиться у классиков!
Сайт "Горький" к юбилею Аркадия Гайдара опубликовал занятную подборку материалов из статей, записных книжек и дневников писателя. Памятник "нашей редкой силе сердечной, да дури нашей, злой заповедной". Мне больше всего понравилась вот эта запись:
"В феврале 1929 г. два гражданина — Проскоков и Дербышев, — нагрузившись изрядно спиртными напитками неизвестной марки, а вероятней всего русской очищенной, пришли в возбужденное и приятное состояние.
Будучи от природы людьми кроткого и благоразумного нрава — вместо того, чтобы впасть в буйство, орать во все горло непристойные песни и бить друг друга по головам пивными литрами и прочими опорожненными посудами, как это часто делают многие малосознательные граждане, — оба наши приятеля начали предаваться тихим и разумным развлечениям, т. е.: намазывать друг другу лицо горчицей, упражняться в меткости попадания плевком в стакан соседа, и вообще заниматься безобидным спортом, от которого ни шума, ни крика, ни лишнего беспокойства милиции".
#корги_литература
Сайт "Горький" к юбилею Аркадия Гайдара опубликовал занятную подборку материалов из статей, записных книжек и дневников писателя. Памятник "нашей редкой силе сердечной, да дури нашей, злой заповедной". Мне больше всего понравилась вот эта запись:
"В феврале 1929 г. два гражданина — Проскоков и Дербышев, — нагрузившись изрядно спиртными напитками неизвестной марки, а вероятней всего русской очищенной, пришли в возбужденное и приятное состояние.
Будучи от природы людьми кроткого и благоразумного нрава — вместо того, чтобы впасть в буйство, орать во все горло непристойные песни и бить друг друга по головам пивными литрами и прочими опорожненными посудами, как это часто делают многие малосознательные граждане, — оба наши приятеля начали предаваться тихим и разумным развлечениям, т. е.: намазывать друг другу лицо горчицей, упражняться в меткости попадания плевком в стакан соседа, и вообще заниматься безобидным спортом, от которого ни шума, ни крика, ни лишнего беспокойства милиции".
#корги_литература
Сколько ни ограничивай себя в покупке книг, появляются издания-сокровища, которые важно иметь непременно "на бумаге". Издательство Ивана Лимбаха выпустило первые два тома собрания сочинений Виктора Кривулина, третий том с поздними стихами еще в работе. Книги уже можно заказать на сайте издательства или дождаться поступления в магазины!
#корги_литература #корги_библиотека
#корги_литература #корги_библиотека
Дети Гогена и Гениса
Уж на что Петр Вайль и Александр Генис - мастера на все руки, но литературным пародиям от них я сильно удивился. В 1979 году в парижском журнале "Эхо", они напечатали четыре стилизации под ведущих литераторов эмиграции: Зиновьева, Довлатова, Лимонова и Мамлеева. Пародия на последнего состарилась лучше всех - не требует комментария, не заставляет стыдится за (уже) не смешные остроты. Впрочем, то, что мертво, состариться не может.
Ниже - Мамлеев в перепрочтении Вайля и Гениса и ссылка на журнал с другими пародиями:
Дети Гогена
Фома Издухалович Сомлеев любил, придя с работы, развалиться на кушетке и гладить толстый, смердящий живот. Ничто его так не радовало, как вид своего волосатого брюха, с гниющим от жирной пищи пупком, и мысли об испражнениях, которые собираются там за долгий день. Сомлеев часто вот так лежал, ни о чем не думал и только предвкушал час похода в клозет.
"Подумал бы о вечном", - иногда говорила ему распухшая от жирных бульонов его жена, Лахудра Ивдекеевна. Но Фома Издухало вич только похохатывал и приговаривал: "Эзотеризм, тетка, он в говне".
Их маленькие детки - Вася, Ася и Тася - по вечерам обычно дома не бывали. Они полюбили тихие игры на городском кладбище за околицей. Там Вася как старший, часто покряхтывая от малолетства, вскрывал новый, только что зарытый, сделанный пьяницей плотником Михрютичем гроб, а младшие сестренки, Ася и Тася, таскали начинающего пахнуть покойника за усы, а если случалась женщина, то и за титьки.
"Пули на вас жалко", - ворчал кладбищенский сторож, добряк Никодим, который и сам был не прочь поиграть с мертвякамй.
Фома Издухалович знал о детских играх своих отпрысков,но не вмешивался, думая про себя, что кто их знает - не это ли путь к высшему перевоплощению, не в этом ли их карма, и застенчиво представлял все те, уже остывшие экскременты, которые остались у бедных покойников невыделенными, с которыми их так и закопали в неглубокие ямы городского кладбища Кащейки.
Но однажды детишки не вернулись домой к ужину. Не дождавшись, мамаша Лахудра Ивдекеевна отправилась на кладбище. На разрытом холмике она нашла только пустой гроб и обгрызанную ножку своей младшенькой, Тасеньки. От других остались только пуговицы.
На безмолвный вопрос матери сторож Никодим только разводил пухлыми руками и приговаривал, пряча лукавую добрую улыбку и облизываясь: "Упыри, мать".
Фома Издухалович даже не пошел посмотреть на свою раскачивающуюся на кладбищенской крапиве жену. Он сладострастно стонал в клозете, выдавливая теплый экскремент, и соседи узнавали зна комое кряхтение: "Адеква-а-ат!", доносящееся из-за двери.
Вайль П., Генис А. Литературные пародии // Эхо. 1979. № 2-3. С. 250-253.
#корги_литература
Уж на что Петр Вайль и Александр Генис - мастера на все руки, но литературным пародиям от них я сильно удивился. В 1979 году в парижском журнале "Эхо", они напечатали четыре стилизации под ведущих литераторов эмиграции: Зиновьева, Довлатова, Лимонова и Мамлеева. Пародия на последнего состарилась лучше всех - не требует комментария, не заставляет стыдится за (уже) не смешные остроты. Впрочем, то, что мертво, состариться не может.
Ниже - Мамлеев в перепрочтении Вайля и Гениса и ссылка на журнал с другими пародиями:
Дети Гогена
Фома Издухалович Сомлеев любил, придя с работы, развалиться на кушетке и гладить толстый, смердящий живот. Ничто его так не радовало, как вид своего волосатого брюха, с гниющим от жирной пищи пупком, и мысли об испражнениях, которые собираются там за долгий день. Сомлеев часто вот так лежал, ни о чем не думал и только предвкушал час похода в клозет.
"Подумал бы о вечном", - иногда говорила ему распухшая от жирных бульонов его жена, Лахудра Ивдекеевна. Но Фома Издухало вич только похохатывал и приговаривал: "Эзотеризм, тетка, он в говне".
Их маленькие детки - Вася, Ася и Тася - по вечерам обычно дома не бывали. Они полюбили тихие игры на городском кладбище за околицей. Там Вася как старший, часто покряхтывая от малолетства, вскрывал новый, только что зарытый, сделанный пьяницей плотником Михрютичем гроб, а младшие сестренки, Ася и Тася, таскали начинающего пахнуть покойника за усы, а если случалась женщина, то и за титьки.
"Пули на вас жалко", - ворчал кладбищенский сторож, добряк Никодим, который и сам был не прочь поиграть с мертвякамй.
Фома Издухалович знал о детских играх своих отпрысков,но не вмешивался, думая про себя, что кто их знает - не это ли путь к высшему перевоплощению, не в этом ли их карма, и застенчиво представлял все те, уже остывшие экскременты, которые остались у бедных покойников невыделенными, с которыми их так и закопали в неглубокие ямы городского кладбища Кащейки.
Но однажды детишки не вернулись домой к ужину. Не дождавшись, мамаша Лахудра Ивдекеевна отправилась на кладбище. На разрытом холмике она нашла только пустой гроб и обгрызанную ножку своей младшенькой, Тасеньки. От других остались только пуговицы.
На безмолвный вопрос матери сторож Никодим только разводил пухлыми руками и приговаривал, пряча лукавую добрую улыбку и облизываясь: "Упыри, мать".
Фома Издухалович даже не пошел посмотреть на свою раскачивающуюся на кладбищенской крапиве жену. Он сладострастно стонал в клозете, выдавливая теплый экскремент, и соседи узнавали зна комое кряхтение: "Адеква-а-ат!", доносящееся из-за двери.
Вайль П., Генис А. Литературные пародии // Эхо. 1979. № 2-3. С. 250-253.
#корги_литература