Однажды молодой и бодрый уральский политик Антон Алексеевич Баков решил стать губернатором Курганской области.

Сделать это тогда мог почти любой, но одним из условий было «преимущественное проживание» на территории региона. Для этого Баков снял какой-то вагончик в одном из сел Далматовского района.

Но тогдашний губернатор Олег Богомолов решил не допускать дерзкого соперника до выборов и оспорить в суде «преимущественное проживание» в вагончике.

Суд, по рассказам очевидцев, был весьма забавный.

Со стороны Бакова свидетелем была местная библиотекарша. Интеллигентная, в очках, с пучком седеющих волос. Волнуясь, она сообщила, что АнтонЛексеич является частым посетителем библиотеки, часами просиживает в читальном зале, «зачитывается классикой русской литературы и регулярно просматривает периодику». А значит, «преимущественно проживает» и в вагончике, и в Далматово.

От действующего губернатора в суде выступил местный участковый. Бравый мужик, сопровождаемый терпким ароматом перегара, доказывал, что: гражданин Баков ни разу не был замечен в нарушении общественного порядка, употреблении алкоголя и не привлекался ни по одному из пунктов УК РФ. Соответственно, считать его «преимущественно проживающим» на территории Курганской области никак нельзя!

Тот первый суд Баков выиграл. И даже развернул масштабную рекламную кампанию. Но потом его все равно сняли с выборов.

1996 год

История от автора Ума Турман

Однажды министр спорта Свердловской области Владимир Вагенлейтнер приехал в хоккейную спортшколу «Спартаковец». Там к его визиту серьезно готовились – площадке, имеющей искусственный лёд, позарез нужна была новая ледозаливочная машина. Старый ГАЗик почти не справлялся со своими обязанностями.

Во-первых, неравномерно работали форсунки, подававшие воду, и лёд получался бугристый, а во-вторых, этот «комбайн» оставлял под сводами арены столько голубого едкого выхлопа, что тренеры справедливо опасались за здоровье юных спортсменов. На этой актуальнейшей проблеме и было решено сосредоточить всё внимание важного гостя.

Руководство спортшколы выпустило зверь-машину на «сцену» прямо во время визита Вагенлейтнера, в надежде, что тот начнет задыхаться и сам предложит обновить технику. Но не тут-то было. ГАЗик ползал по льду, старательно испуская клубы выхлопных газов, а у министра словно был заложен нос. Он ходил по тренировочным залам, останавливался в коридорах у витрин с бесчисленными наградами, расспрашивал о тренерских зарплатах. Попав под своды ледовой арены, как завороженный смотрел на заливку льда. И ни разу даже не поморщился.

Видя, что его шефы не решаются начать главный разговор, водитель ледозаливочной машины остановился возле чиновника и, набрав воздуха, выпалил ему прямо в лицо: «Владимир Альбертович, надо бы вам машину наконец заменить! Ну никуда не годится! Старая. Чадит».

Министр сначала как будто с недоверием посмотрел на шофёра, а затем благодарно, с жаром пожал ему руку: «Вот!! Я им давно это говорю! Все уже на «Ниссанах» ездят, только мы вдвоём с Ветровой (глава минкульта) на «Волгах» остались. Ну, позор ведь».

Водитель не нашёлся с ответом, да и руководство «Спартаковца» поняло, что пока министр не пересядет на «Максима» (Nissan Maxima – тогда начали наполнять автопарк администрации области), ждать от него нового ледового комбайна для детской спортшколы не стоит.

Первая половина 2000-х

История от автора Фердинанд фон Вальтер

Никто уже не помнит, но когда-то крупный свердловский бизнес самостоятельно играл в политику. Например, легендарный владелец концерна «Калина» Тимур Горяев в «Союз правых сил».

Когда миллиардера (бизнесмена до мозга костей, весьма жесткого управленца) везли на партийные теледебаты на СГТРК по внутренней территории телерадиокомпании на улице Луначарского, он вертел головой по сторонам и искренне удивлялся: «А это что?… В смысле телевидение?… Его кто-то смотрит?… Столько земли пропадает… Здесь можно было бы открыть нормальный клуб. Или статусный кабак».

2004 год

История от автора портье Тед

До 2010 года, когда буквально всё авиасообщение в Европе временно прекратилось из-за извержения исландского вулкана Эйяфьядлайёкюдль, тестом для проверки свердловских теле- и радиожурналистов на профпригодность были ФИО депутата областной думы Банзаракцы Лхамацыреновича Чойнзонова.

Даже московские журналисты, вынужденные время от времени произносить имя туркменского лидера Гурбангулы Бердымухамедова, сочувствовали своим свердловским коллегам.

Видя неловкость некоторых репортёров, обращавшихся к нему за комментариями, глава бюджетного комитета Чойнзонов просил называть его Борисом Леонидовичем или Борисом Цыреновичем.

Но самые упрямые «акулы эфира» не сдавались и как чистоговорку разучивали сложное имя депутата. Это упорство было вознаграждено 23 февраля 2001 года, когда прямо в Белом доме в перерыве между заседаниями к Чойнзонову пришла громкая слава в лице жительницы Кудымкара, принесшей депутату на День защитника Отечества торт.

Со словами «вот вам от всех малых предпринимателей», дарительница запустила этим тортом в лицо народному избраннику.

По нынешним временам это сочли бы насилием по отношению к представителю власти, и влепили бы тортометательнице «двушечку», а то и больше. Но тогда некая Анна Матвеева получила только 15 суток за хулиганство. Организатора и вовсе не наказали, хотя все были уверены, что так развлекается депутат Антон Баков, чьи поправки закон о ЕНВД заблокировал Чойнзонов.

Банзаракца Лхамацыренович утёрся, сходил домой, переоделся и вернулся на работу. Заявление на пермячку писать отказался.

Видеокадры с ним и с тортом тогда облетели всё российское ТВ и, говорят, демонстрировались даже в Японии. Вот попотели, наверное, тамошние журналисты, разучивая бурятское имя свердловского депутата.

2001 год

История от автора Фердинанд фон Вальтер

Однажды свердловский губернатор Россель (любивший похвастать своими неординарными познаниями в науках) гостил в одной из сельских школ и захотел удивить местных ребятишек. Схватил мелок, быстро начеркал им на доске формулу – sin²1⁰ х sin²2⁰ х sin²3⁰+. х sin²99⁰ = 1. Повернулся к классу и спрашивает: «Ну-ка, кто может доказать?».

После короткой паузы обрадовался: «Вижу, что никто. Подумайте на досуге!». И убежал.

Дети немного помучились и бросили это дело. Задачку потом показывали кандидатам физико-математических наук из УПИ, они ответственно заявили, что формула Росселя – абракадабра.

Первая половина 2000-х

Давным-давно свердловские элитарии отличались харизмой, вольнодумием и воинственностью. Никакой дипломатичности и полная расслабленность. Особенно в общении с прессой.

Как-то раз известный промышленник (по совместительству депутат областного парламента) Анатолий Павлов, побывав на невероятно статусном по тем временам Евро-Азиатском машиностроительном форуме, охарактеризовал его журналистам ёмким словом «х…ня!».

2003 или 2005 год

Страшная склока однажды произошла между избиркомом Екатеринбурга и финансово-бюджетным управлением мэрии. После выборов в гордуму глава ФБУ Андрей Корюков обвинил сотрудников комиссии в обжорстве – за три дня 12 человек истратили на еду более 300 тысяч бюджетных рублей, сожрав только за одну электоральную ночь 800 булочек!

По словам ревизора, в ходе проверки им были выявлены множественные случаи нецелевого использования средств, но аппетитом комиссии он был ошеломлен особенно.

Эль скандаль происходил при посторонних – на заседании думы. На депутатских лицах читалось осуждение.

«Да, 800 булок действительно были съедены!», – начал рвать на себе рубаху зампред избиркома Игорь Алябьев. Он уверял, что в этом нет ничего удивительного, учитывая, что в избиркоме той ночью побывало «500 помощников депутатов, члены окружных комиссий и журналисты».

«Между прочим, журналисты тоже ели наши булки! Булки, кстати, маленькие совсем были», – защищался Алябьев, стараясь не глядеть на прессу, которая тут же начала сверлить его глазами из всех углов.

Дошло до того, что избирком пригрозил Корюкову судом. Обещали подать два иска – один о взыскании с мэрии долга по зарплате в сумме 6 млн рублей, а второй – о защите чести и деловой репутации руководства комиссии. Но кончилось все тем, что на следующий день глава избиркома Виктор Перевалов был отправлен в отставку.

2005 год

Свердловские журналисты, те которые со стажем, жутко жалеют об отсутствии прямой коммуникации с последними тремя главами региона. Вот раньше как бывало при Росселе?

Все уже заснули на его ежемесячной прессухе. А тут вдруг губернатор спрашивает: «Не знаю, что вам ещё рассказать интересного… Ну вот Козицын вчера продал Качканарский ГОК Евразу, мне доложились обе стороны».

Все сразу проснулись и это стало темой дня. На каких-то там торгах обвалились или взлетели чьи-то акции. Олигархи, говорят, были в бешенстве.

Апрель 2004 года

История от автора портье Тед

Однажды свердловский губернатор Россель признался, что алкоголизм на Урале непобедим. «В области полмиллиона алкоголиков. Их ведь за руку не удержишь, чтоб не пили. Где мы найдем полмиллиона человек, которые бы их за руку держали?» – вздохнул губернатор.

Буквально за полгода до того он получил психтравму в Таборинском районе. Забрёл в одно из тамошних сёл и принялся искать собеседников среди местного населения. «Не нашел ни одной трезвой души! Попытался с какой-то женщиной заговорить. Смотрю – а у нее глаза не стоят на месте! Она своим языком не могла руководить. Мне даже неудобно стало», – делился пережитым Россель. Тогда он еще надеялся, что искоренить пьянство можно, обеспечив людей землей и работой. Через полгода стал реалистом.

2006 год

Наши дни. Однажды считающий себя невероятно важной персоной помощник губернатора Шумкова Казаков был забыт водителем на заправке посреди курганских пердей где-то в Каргаполье.

Шофер не заметил, что пассажир отлучился из салона – залил бак и уехал, насвистывая. На телефонные звонки долго не отвечал. Вроде как по невнимательности, но ходят слухи, что мог и специально. В общем, помощнику губернатора пришлось пережить несколько неприятных минут, прежде чем его, растерянного, подобрали обратно.

В тот день, говорят, в правительственном гараже (и не только) были ликования – многие и сами хотели бы предоставить помпадуру возможность почувствовать себя пустым местом, но шанс выпал только одному.

Лето 2025 год

Наши дни. Однажды депутат гордумы Екатеринбурга Михаил Вечкензин усердно трудился в одной из профильных комиссий – слушал и пытался вникнуть в необъятный мир цифр муниципальной программы. Кажется, о развитии культуры. Или образования. Сейчас уже неважно, важен был сам процесс.

Документ по какой-то причине вызвал у Михаила недоверие и он потребовал от докладчика зачитать все буквы и цифры. Этому воспротивился даже его коллега – вечный оппозиционер Константин Киселев, без тонких намеков сообщивший, что за программу все равно проголосуют (вне зависимости от того, поймет ее Вечкензин или нет). Но Михаил не сдавался и принялся производить устные расчеты. «Таааак, пять на семь, – вслух тянул он, – получается 30 миллионов...».

В зале повисла тишина, посреди которой кто-то громким шепотом процитировал таблицу умножения: «семью пять – 35», чем поставил жирную точку и в процессе обсуждения, и в заседании комиссии.

История от автора Роберт Родригес

Осень 2025 год

Когда «красного губернатора» Петра Сумина в Челябинской области сменил молодой и энергичный выходец из бизнеса Михаил Юревич, РПЦ поставила на епархию прилетевшего с Северного Кавказа архиепископа (а затем и митрополита) Феофана — новому главе региона «в пару».

Владыка прилетел в область чартером и разом огорошил и VIP-ов, и священников, и простых верующих. Не особо церемонясь, он заявил, что на Северном Кавказе построил 100 храмов, а в Челябинской области в этом смысле и конь не валялся.

Встречавший преемника митрополит Иов (бессребреник, продавший свою двушку в Челябиске, чтобы построить здание епархиального управления) при этих словах побелел и покачнулся.
А Феофан уже просил нового губернатора помочь в строительстве храмов: 100 в Челябинске и еще 200 по области.

Юревич оказался крепок и ответствовал: мол, не может государство на бюджетные деньги церкви строить!

В дальнейшем было забавно наблюдать, как взаимодействие ментально совпадающих мирского и духовного владык (надо отдать должное кадровикам Патриархии) ничего не порождает.

Юревич говорил об инвестициях — и Феофан тоже. Вот только инвестировать в храмы (на что намекал Феофан) губернатор не собирался. И даже создавать для епархии соответствующий «инвестиционный климат» не желал.

Фактически все, что получил от новой власти Феофан, это освобожденный от поставленного при СССР органа храм Александра Невского на Алом поле, да четыре гектара на окраине под новый кафедральный собор.

Все это, к удовольствию местных элит, перемежалось разнообразными перформансами. То владыка вручал Юревичу икону – и тот с детской непосредственностью начинал вертеть ее в руках, как крыловская мартышка очки.

То губернатора в знак особого почета звали на торжественное богослужение в алтарь кафедрального собора и он, увидев стоящий позолоченный и изукрашенный каменьями архиерейский посох, немедленно тянул к нему руку. Посох начинал падать, Юревич его ловил и пытался прислонить к стенке, посох опять падал – и все повторялось вновь и вновь под молитвенные песнопения. Пока присутствующие не начинали давиться от смеха, сводя таинство на нет.

Впрочем, и Феофан не отставал, регулярно изумляя челябинцев – чего стоил хотя бы день рождения владыки. Впрочем, это уже совсем другая история.

2011 год

История от автора котёнок Гав

Однажды глава свердловского правительства Алексей Воробьев перевернул в гробах сразу двух классиков русской литературы – Чехова и Горького. «Чтобы было как по Горькому: в человеке все должно быть хорошо», – сказал премьер.

Что он, что его начальник – губернатор Россель – почему-то так и норовили спутать Антон Палыча с кем-то еще.

«Вот Чехов написал рассказ «Шинель». Если бы он был жив, то сейчас бы написал рассказ «Штаны». Смотришь на главу муниципального образования, хорошо ему – сидит в тепле», – ругал как-то раз Россель мэров и заодно обидел Гоголя.

2004 и 2007 годы