Историк - автор книг "Великий оболганный Вождь", "Клевета на Сталина. Факты против лжи о Вожде", "Самые подлые мифы о Сталине", "Реванш Сталина", "Сталин без лжи. Вождь знал, как спасти Россию!", "За что Сталин выселял народы" и еще много, много каких книг, и все в том же роде, - выступает на камеру в южном городе.
Рядом с историком стоит человек грозного вида.
Просто стоит себе рядом.
Молчит.
А историк говорит.
- Я, говорит историк, - посетив эту республику, встретившись с ветеранами, изучив историю ее народа, пришел к выводу, что решение о депортации было ошибочным и несправедливым, ведь с бандитами можно было разобраться индивидуально, а народ в целом был и остается верным России, что хорошо видно по поступкам его достойных сынов.
И, когда он говорит - о том, как признал свои заблуждения, как изменил свою точку зрения, - он слегка разводит руками, а голову склоняет набок, то влево, то вправо.
Так, словно бы от его рук и головы невидимые ниточки ведут куда-то, - и там, куда они ведут, кто-то мягко тянет за них и отпускает, тянет и отпускает. Игра такая.
Историк весь какой-то хрупкий. Джинсики, свитер.
Он весь какой-то ошибочный, почти как депортация достойных сынов.
А тот, другой, - тот, который стоит молча рядом, - вот про него так не скажешь.
Его - если хочешь остаться живым и здоровым - лучше вообще не обсуждать.
И, когда мы смотрим на то, как историк бессильно разводит руками, как он - таким привычным для Карабасов-Барабасов и их гостеприимных республик жестом - качает головой туда-сюда, - велик соблазн подумать мысль насчет клеветы на Вождя.
Приятную мысль насчет того, что кто-то ведь хотел реванша, писал о нем, - и вот он.
Здравствуй, реванш.
И теперь можно - совсем как в книгах про самые подлые мифы о Сталине, - каяться и признаваться.
Ну ее, эту мысль.
Лучше подумать другую.
Примерно ту, которая долгими столетиями не оставляла наш не всегда побеждавший народ..
Что думал каждый, кто ждал уезжавших в Орду, - не зная, получится ли у них вернуться?
Это не страшно, что ты пришел к выводу и осознал. Так бывает.
Это не страшно, что руки в стороны и голова набок. И так бывает.
Ты, главное, возвращайся домой.

(2016)

Читаю я в последнее время новости, смотрю на происходящее - то NY Times пишет, что мирных жителей Константиновки разбомбила украинская ракета, то Wall Street Journal отчитывается о том, как хорошо научилась воевать русская армия, то поляки сигнализируют, что ракета, которая в прошлом году прилетела к ним, тоже была из Украины, а вовсе не наша, а то канадский спикер уходит в отставку, поскольку ошибочно чествовал Тараса Гестапенко - теперь это, оказывается, нехорошо, а мужики-то и не знали, а то даже в малютке-Словакии рвется к власти популярнейший антиукраинский деятель, и все это, конечно, события совершенно разного масштаба, никак не связанные друг с другом (я враг конспирологии), но этих событий все больше, они нарастают со всех сторон, - словом, что-то мне стало казаться, что в следующем году американцы Зеленского убьют.
То есть официально его убьет злой Путин, ну, это дело привычное, он во всем виноват, - а на самом деле товарищ Бернс вздохнет и нажмет на кнопку.
И придет кто-нибудь заведомо непопулярный, чтобы подписать Брестский мир и Хасавюрт, ну или ничего не подписывать, но все равно сделать именно это.
Потому что западный мир все больше и больше устает от происходящего, а Зеленский - и тут я решительно разойдусь с нашим телевизором, - не является, конечно, никакой марионеткой госдепов, он человек с манией величия, наполеончик, получивший на ниве борьбы с нами великую всемирную славу, от которой он теперь уже не может отказаться - и не будет отказываться, игнорируя все тихие предложения прикрутить фитилек по-хорошему. У него вся его жизнь оказалась поставлена на эту карту - кто он без нее? Снова комик, отставник, символ керенского разочарования, лауреат скучных премий, рантье, мемуарист? И это после роли вершителя судеб человечества, Черчилля из Конотопа?
Нет, невозможно.
Он летит высоко, так высоко, как я уж и не знаю, кто еще летел до него, - и, чтобы спустить его вниз, его придется убить, и сделает это именно тот, кто его когда-то и нанял, как и положено в хорошем кино. Чтобы неудобный живой герой стал удобным мертвым героем, грандиозный и крайне дорогостоящий культ Тараса был убран в коробку, большие казенные деньги можно было потратить на что-то другое, менее аллергическое для избирателя, ну а выяснение отношений с Россией - отложить до естественных поколенческих перемен.
Разумеется, жизнь это совсем не кино, а все вышесказанное - всего лишь мои безответственные фантазии.
И, тем не менее, мне впервые стало казаться, что нечто подобное - возможно.

История эсэсовского деда Гуньки (на самом деле, наверное, Гунько), из-за которого в Канаде заполыхал такой скандал, что уже ушел спикер парламента, - как ни странно, очень похожа на комический эпизод из жизни нашей любимой бабки Альбац, которая в интервью Гордеевой рассказала, что Гоголь писал по-русски, потому что Александр Второй запретил книги на мове.
А общее тут одно: космической силы невежество, происходящее из космической же силы равнодушия.
Я неплохо знаю - ну, знал когда-то - людей как будто бы либеральных взглядов, и потому уверен, что ключевой момент всех безобразий, которые они себе позволяют, - это именно бесконечное презрение к тому, что, у кого, как и почему было на самом деле.
Это неважно и неинтересно.
Есть простая и вечнозеленая идея.
Хороший Запад и плохая Россия. Все, больше ничего не требуется.
А дальше все "входящие" факты и обстоятельства механически встраиваются в эту схему, и даже если вчера нужно было агитировать за территориальную целостность (Украины), а сегодня за сепаратизм (армян) - какая разница? Ясно же, что в одном случае против России будет "целостность", а в другом - "право на отделение", коль скоро русские не впряглись его осуществить. А если бы впряглись - тогда, может быть, снова развернемся.
Так и с Альбац. Ей нет ну никакого решительно дела ни до русского монархиста Гоголя, ни до царя Александра, запретившего мову через четверть века после смерти Гоголя. Случайные обрывки сведений в ее сознании требуется уложить в одну примитивную схему - и достаточно.
И ровно то же самое и с канадцами, славившими деда Гуньку.
Канадцы понятия не имеют, что было во Второй Мировой на другом конце света, и что было до того, и что было после, и что происходило в Крыму, а что - на Донбассе и далее, далее. Им все равно. Товарищ политрук сказал - а ты повторяй и не умничай.
Поэтому когда возник этот скандал - они, думаю, ужасно удивились.
Я, кстати, всегда недоумевал: почему в Голливуде, то есть в стране, где вокруг тебя живет целая толпа русских, авторы любого фильма, где действуют "наши", не удосуживаются проконсультироваться и подобрать героям хоть сколько-нибудь правдоподобные имена? Про обстоятельства я даже и не говорю, но имена! - товарищ Иван Топор, генерал Иван Гоголь.
А ровно поэтому. Наплевать.
Эсэсовцы, гоголи, какая разница.
И мы эту стену пренебрежения, конечно, не пробьем.
Но все равно противно и смешно.

Иноагент Левада сообщает, что количество людей, считающих Россию великой страной, увеличилось вдвое за двадцать лет - было сорок с чем-то процентов, а теперь аж восемьдесят.
Наверное, так и есть.
Интересно, однако, что ответили бы эти люди на незаданный социологией вопрос: а почему вы считаете Россию именно сейчас - великой страной?
Именно, подчеркиваю, сейчас.
Коварный вопрос, и очень даже подходит иноагенту.
Понятно же, что могут сказать почтенные обыватели: что у нас, мол, Пушкин, Толстой и Достоевский.
Что у нас 9 мая 1945 года. Или - Гагарин.
Кто-то, может быть, вспомнит революцию. А кто-то, напротив, изрядную территорию. Или ядерную бомбу. Ну или Чайковского Петра Ильича, чтобы выглядело мирно.
Выбор большой, но предсказуемый.
И все в этом списке - сделано, придумано, завоевано, заработано когда-то раньше. Кем-то великим, кто действовал "до" - и сейчас функционирует как миф из учебника и телевизора.
А что теперь?
А теперь вот что: Россия - великая страна, потому что она, и только она одна в целом мире - пытается оспорить собственное поражение, крах и распад конца двадцатого века.
На свете есть много, много народов, которых кто-то когда-то ограбил, унизил, обманул, склонил к невыгодному результату. И никто, разумеется, об этом не забывает. Не забывает, но сделать ничего не может - ибо, как говорит товарищ Блинкин, имеется "порядок, основанный на правилах" или, говоря проще, американцы ложкой по балде дадут, если рыпнешься.
Но и сербы, и венгры, и турки, и поляки, и теперь уже армяне (можно продолжить) - молчат, но знают, где и когда их умыли.
Даже Китай - и тот ходит вокруг Тайваня, как кот вокруг лежащей на столе рыбы. Но и не более того.
И только Россия - решилась переиграть заведомо невыгодную, кабальную сделку. Вернуть что-то потерянное. Опрокинуть стол, за которым заинтересованные граждане так долго и так хорошо играли в наперстки.
Разумеется, у меня - и, мягко говоря, не у меня одного, - есть миллион разных вопросов и замечаний к тому, как все это происходит в деталях. И это нормально - если ты всем доволен, значит, ты не человек, а полено.
И, тем не менее, сам этот рывок - уникальный в своем роде в двадцать первом веке, - есть несомненный признак величия.
Тот самый, который здесь и сейчас, а не при Федор Михалыче и Петре Ильиче.
И даже если не получится ничего - все равно, at least we tried, как говорят в таких случаях пресловутые англосаксы.
Но, я думаю, кое-что получится точно.

Для кого-то, может быть, возвращение Донбасса в Россию - это чужой официоз, газета Правда, ну или что-то отдаленное и неопределенное, вызывающее беспокойство.
Но для меня - это очень, очень личная история.
Потому что я помню, с чего все это начиналось.
Помню митинги, каждые выходные проходившие по южнорусским городам в ожидании неизвестно чего.
Помню эффект от крымской виктории, настроивший и всех остальных, кто хотел избавиться от "незалежностей" у себя дома, на перемены.
Помню, как Валерий Болотов в своем последнем обращении из подполья снял балаклаву - и это значило, что пошел обратный отсчет взятия власти.
Помню, как революционная толпа захватила администрации и вывесила русские флаги.
Помню, как взволнованные, неподготовленные, пестрые активисты читали, сбиваясь, первые документы своей республики, а рядом, в Луганске, то же самое делали усталые люди, обвешанные оружием.
Не было в моей жизни другой такой политической истории, которая казалась бы мне ближе и важнее.
В успех русского сепаратизма тогда не верил никто.
Считалось, что этих обложившихся шинами и плакатами ребят просто уничтожит украинский спецназ, а чуть позже - что их вот-вот, обязательно сдаст Россия.
"Скоро они побегут через границу", - злорадно говорил тогда один политолог из числа самых гнойных мерзавцев.
Но убежал в итоге отсюда он сам.
А Донбасс - остался.
Напомню два простых факта.
Во-первых, в истории постсоветской смуты не было больше такого примера, чтобы нечто возникало из ниоткуда. Приднестровье, Осетия, Крым - все это прежние автономии, однажды сменившие курс, и только в Донецке и Луганске, где старая власть исчезла полностью, все было создано с нуля.
Во-вторых, у Москвы - в отличие от случая с Крымом, где был Севастополь и флот, - не было ни одной прагматической причины присоединять Донбасс. Там не было никакого "ресурса".
Ресурс там был один - наши люди.
И эта фантастическая идея - что можно вернуть регион домой, в Россию, только благодаря какому-то библейскому терпению и библейской же твердости людей, уходивших из поганого украинского Египта сквозь горе, сквозь мрак, сквозь все трагедии, - она состоялась, сбылась.
И я за них счастлив.
И за себя, как никогда сильно переживавшего весну четырнадцатого, но не знавшего еще, к чему все придет, тоже счастлив.
Чудесный день, святой день.
Все было не зря, и память о той весне - она со мной.

Давайте зафиксируем.
Осенью 2023 года, через полтора года сами знаете чего, в самом главном, самом официозном государственном издании страны - "Российской газете" - Павел Басинский опубликовал текст примерно следующего содержания: друзья, мы ведь с вами знаем, что в нашей истории было много политических столкновений, и наши деятели культуры не раз эмигрировали, но - давайте будем умнее и шире, не будем дубоватыми запрещалкиными, вот, например, Дмитрий Быков издал книгу про Владимира Зеленского - так давайте ее прочтем, давайте подискутируем о ней, выясним в споре, кто прав, без цензуры... ну и тп.
Потрясающе, конечно.
Даже в самом галлюцинозном грибном бреду нельзя представить себе, чтобы в главном официозе Украины (неважно, где именно) кто-нибудь черным по белому предложил читать и обсуждать какую-нибудь хвалебную книжку про Путина или аналоги ея.
Ну ровно как и в Америке невозможно вообразить, чтобы кто-то выступил в "Вашингтон Пост" с идеей, что сторонники России нам не враги, так что давайте, мол, сядем с ними спокойно, поговорим, поспорим с коллегой Такером Карлсоном (ну или кого они там знают в этом качестве), найдем истину.
На Украине что-то подобное - без риска быть мгновенно посаженным, а то и убитым - можно предлагать только из эмиграции.
В Америке - там жизнь чуть подобрее - можно вещать про терпимость и взаимопонимание в своем частном блоге или в каком-то маргинальном листке, и без всяких шансов быть принятым за человека.
И только у нас можно в главной госгазете сказать: да вот же Быков, Зеленский, ну, давайте не горячиться (в то время как сам Быков в это время камлает буквально так: "крах путинского рейха будет страшнее немецкого", "с бывшими друзьями буду разговаривать только на Гаагском трибунале" etc.)
Но при этом всем прогрессивным человечеством (почти) торжественно установлено, что тоталитаризм, фашизм, Рейх, Мордор - это все у нас, а где-то там, напротив, свобода.
Ну чистый же оруэлл, перевернутый мир, доказывающий нам, что это мы тут, с РГ и Басинским, щелкаем клыками, а они, с их тотальной цензурой, мирно пасутся на лужайке.
Я, кстати, с Басинским согласен (пусть и не в случае Быкова, тот уж совсем запредельная гнида, вылизывающая афедрон украинской военной пропаганде).
И не только потому я с ним согласен, что свобода лучше, чем несвобода, как сказал один деятель, но и в силу того печального знания, что наша власть устроена следующим образом: если ты очень хочешь, чтобы она ввела жестокий контроль и заткнула какую-нибудь сволочь, то она сделает так: контроль и правда однажды введет, но только для того, чтобы заткнуть лично тебя, а эту самую сволочь, напротив, будет приманивать на родину вкусными плюшками и ценными подарками, обещая ей дома разрешить то, что будет запрещено всяким там патриотическим лохам.
Так что я в громы и молнии на чью-то голову не играю.
Но оцените сам жест.
Российская газета! Зеленский!
Хорошо живем, мирно живем.

Я не верю в модную, общепринятую теперь идею - настолько модную и общепринятую, что даже люди жанра Маши Слоним и Евгении Марковны Альбац с этим не особо спорят, - что в октябре 1993 года под залпы ельцинских танков проиграла русская демократия.
То есть формально все так и есть - да, демократия, да, проиграла, ВС РСФСР, избранный весной 1990 года, был единственным в полной мере демократическим парламентом со времен Учредительного собрания 1918 года и, собственно, до сих пор, но - это, увы, не так уж важно.
Дело в том, что демократия погибла бы в любом случае.
Ведь сменяемость власти, честные политические процедуры и ответственность чиновников перед депутатами - это не висящая в воздухе абстракция, это результат огромной социальной работы, за которой всегда обнаруживается крепкий, сытый, уверенный в себе обыватель, у которого все есть - адвокаты, недвижимость, сбережения, акции, участие в целой горе добровольных организаций от профсоюзов до масонских лож, словом, демократия - это коллективный хозяин.
А советский-постсоветский человек совсем не был хозяином. Он был нищим, растерянным, сбитым с толку и обманутым бесконечными Мавроди, Кашпировскими и Чубайсами обитателем комнатушек в панельке. Он не жил, а выживал. И, несомненно, он бы отдал свои права и свободы кому угодно, кто смог бы их убедительно, властно забрать, будь то Ельцин, Хасбулатов, Руцкой, Лужков или какой-нибудь генерал.
И само существование нашего короткого "демократического процесса" было связано только с тем, что примерно на пять лет - 1988-1993 - государство заболело, оно трещало и шаталось, и контролировать было некому. А потом система начала приходить в себя, только и всего.
Тем не менее, октябрь 1993 года исключительно важен в другом смысле.
Дело в том, что это было вовсе не только восстание в защиту демократии, но и - восстание против современности.
Той современности, которая на практике означала разрушение и недружественное поглощение России окраинным, используя сегодняшнее словцо, колониальным вариантом западного мира.
Именно поэтому на баррикадах Октября равно использовались красный и желто-черный флаг. Оба они понимались как символы самостоятельного великого прошлого - в противовес убогому и зависимому настоящему.
И вот это восстание против современности - оно в конце концов и победило.
Октябрь 1993 года победил.
Конечно, для этого потребовалось не только дождаться февраля 2014 и 2022 года, но и влить воды цинизма и карьеризма в вино романтического нонконформизма, свойственного тогдашним антиельцинским активистам, - и победа, как это часто у нас бывает, пришла не снизу, а сверху, в силу медленной трансформации той самой системы, которая в 1993 считала себя частью глобального мира, а потом что-то пошло не так.
Тем не менее, время перевернулось, и Ельцин с Гайдаром воют в аду.
Худшее, что можно сказать по этому поводу - объявить себя чистоплюем. Тогда, мол, было благородное, красивое поражение, а теперь некрасивая, казенная победа, ну ее. Я знаю таких людей: они много лет рассказывали, как они любят Эдуарда Лимонова или Егора Летова, а сейчас бегают по Лондонам, Тель-Авивам и Астанам, изображая невинность.
Не надо этого. Конечно, в 1993 году случилась чистая, высокая трагедия, а в нынешней России слишком много фарса и Щедрина, и это, чего уж там, зло.
Но только быть ренегатом - зло еще большее.
Я потолстел и поседел, пока ждал этого восстания против современности. Я, может быть, отчасти разочаровался в том, что оно вообще нужно, пока ждал его.
Но когда оно все же произошло, когда было решено ломать Украину (а она - и есть концентрированная современность) и рвать с наперсточниками общечеловества - я встал в один ряд со всеми.
И даже если финал всего происходящего будет горьким - что ж, во всяком случае, мы стоим на своем месте, где и должны.
На том же самом, где погиб великий 1993 год.

Дни больших официальных мероприятий в России - это всегда дни большого разочарования для патриотов, националистов, почвенников etc.
Потому что каждый раз неумолимо выясняется одно и то же, одно и то же: что политический идеал нашей власти - за вычетом одного-единственного нюанса, пока еще заблокированного нашими тюремными понятиями, - это Демпартия США.
Формула проста: всем заведует бюрократия - и международная бюрократия, в публичном поле мультикультурно пляшут разные экзотические национальности, ударяя в шаманские бубны, а за кадром теневые боссы пилят бабло на проектах "партнерства".
И никакой разницы в этом смысле нет между правящей американской системой - и нашей.
Чиновники-миллиардеры, льстиво осыпающие негров и арабов конфетти во славу "диверсити" - и ровно то же самое здесь, просто чуть другими словами.
Трамп, случись он у нас, давно взорвал бы себя гранатой в собственном самолете, ибо экстремист и наркоман.
То ли дело какой-нибудь евразийский Хоттабыч, да благоухает его борода вечно.
Конечно, все это очень тяжко.
Утешение, однако, есть: важно не то, чего им хочется, и что у них там говорится, и что показывают сознательно и торжественно.
Важно другое: что происходит против воли начальства, происходит вопреки и через не хочу.
Например, с 2014 года Россия пополнилась, наверное, семью миллионами новых граждан из числа Иванов и Петров, приехавших из Украины с вещами - или, в большинстве своем, никуда не переезжавших, а попавших к нам вместе со своей землей.
Разумеется, если бы Демпартия РФ имела возможность делать именно то, чего она всегда хотела и хочет, - все эти люди так и остались бы "украинцами", и земля, на которой они живут, осталась бы украинской, зато нам однажды компенсировали бы эту недостачу семью миллионами братских суданцев, сомалийцев или бангладешцев.
Но, как пела одна любимая группа, You Can't Always Get What You Want - и потому Россия пополнилась русскими людьми и русскими землями, а не только всем тем, что обычно у нас тут возникает по пути с юга на север.
Это, повторяю, случилось через не хочу.
И, может быть, мы еще увидим что-то такое, что опять состоится сквозь всю эту вечную лумумбу и вечную одностороннюю дружбу со всем человечеством.
Что-нибудь нехорошее, реакционное, устаревшее.
Что-то свое.

1.
Израиль поехал с ярмарки.
Он исторически выдыхается - и произошло это по причинам самым банальным: эти люди слишком долго слишком хорошо живут.
Еврейское государство создали железные революционеры - здоровая, правильная (то есть с любовью к родине и народу) версия нашего длинного "1917 года". Пара поколений суперменов, сформированных первой половиной двадцатого века, за спинами которых был и Холокост, и драматические "приключения" в СССР и Европе, и нищее детство, и трудная юность, и погромы, и война за независимость, и антибританский террор, и что только не.
Супермены твердо знали, что жизнь это слезы и кровь, пот и труд. Они побеждали арабов, превращали пустыню в сад, строили в буквальном смысле социализм с человеческим лицом, доставали ядерное оружие, изощренно мстили врагам от Эйхмана до Мюнхена, да и просто эффектно смотрелись, поскольку были образцом интеллекта, веры и воли одновременно.
А потом все они постепенно ушли - и вместо них возникли "морько, рейв и гей-парад". Образовалось стабильное ощущение благополучия, комфорта и шезлонга почти на самом верху этносоциальной иерархии. У нас технологии, у нас медицина, у нас армия, у нас американцы, да и просто мы самые умные, мы победители навсегда.
Израильтяне, судя по всему, расслабились, измельчали, что, может быть, неизбежно в случае потомков героев в нынешнем мире, - и теперь история, жестокая тетка, начинает их за это наказывать.
Расскажу в этой связи одну простую бытовую историю.
У меня есть замечательный приятель - "настоящий еврей" во всех отношениях, и при этом "наш человек", то есть человек, который не считает, что "Крым и Донбасс - это другое", и признает за Россией право на то, что считает уместным и для своего народа.
Так вот, с полгода назад он рассказал, что перевез своих детей школьного возраста учиться из Израиля в Москву. Я, конечно, удивился - что вдруг?
А он объяснил примерно следующее: образование у них, мол, чем дальше, тем больше сводится к "свободе самореализации", да и просто к приятной тусовке. Внедряется система, при которой двойку не поставь, замечание не сделай, главное - чтобы не было "травмы", чтобы все были довольны etc. Словом, либеральные ценности на параде. А в Москве - в хорошей, конечно, школе, - все еще учат, как и положено.
Я, естественно, эти его впечатления никак не проверял, но происходящие события (и не только сегодняшние, но и недавние мощные демонстрации тамошних глобалистов) склоняют к тому, что он прав.
В Израиле победила "современность" - и именно это, а вовсе не какое-то феноменальное зловещее коварство Хамаса или КСИР, есть самое уязвимое их место, то, откуда идет внутренний распад.

2.
Идея "двух государств для двух народов", которая уже давно является главным рецептом выхода из ближневосточного тупика, не работает.
Земли мало, две арабские территории - анклавы, Иерусалим все равно никак добровольно не поделить, а уж сектор Газа - это и вовсе гетто, в котором никакое государственное строительство невозможно, только правление агрессивной секты, паразитирующей на общей скученности, запертости и безнадеге.
С другой стороны, любимая романтиками идея "одного государства для двух народов" тем более не работает.
Понятно, что палестинцы банально больше рожают - и если бы сейчас два народа соединились, их было бы процентов 40 в единой стране, и, с учетом демографии и неизбежной эмиграции наименее идейных евреев подальше от обновленной таким образом родины, уже лет через двадцать они сделались бы абсолютным большинством, прости-прощай.
Тотальный геноцид, о котором мечтают некоторые, - нет, в современном мире такое не простят никому, и даже жертвам Холокоста.
Ну а заурядный вооруженный контроль "патрулей на каждом углу" - может, решил бы что-нибудь на недолгое время, но всякий патруль рано или поздно (и скорее рано) вынужден будет уйти под нажимом "мирового сообщества", что, собственно, уже и произошло много лет назад.
Поэтому способ решения проблемы мог быть только один.
Израиль (не один, разумеется, а с помощью всей конспирологической мировой закулисы) должен был создать программу по эмиграции палестинцев. Долгую, сложную и очень-очень дорогую.
Естественно, Египет с Иорданией никогда не были заинтересованы в интеграции соседских арабов - зачем им большая и бедная толпа, когда у них своих таких же достаточно, а этих зато можно использовать против Израиля.
Но это если не вкладывать большие деньги.
А если бы их вложили, если бы десятками лет, тратя многие-многие миллиарды, израильтяне создавали бы соблазнительную мотивацию для внешнего мира принимать палестинцев, и создавали бы точно такую же мотивацию для самих палестинцев уезжать, и, таким образом, разрушали бы изнутри сам концепт "палестинской нации", и делали бы это тонко и щедро, играя на всеобщей и вечной жажде лучшей жизни, - это бы дало результат.
Напомню, что сектор Газа - это, "считая по головам", примерно несколько лет нашего нынешнего переезда жителей Средней Азии в Москву и прочие русские мегаполисы. А они, эти жители, едут просто на заработки - самотеком.
Почему Израиль этим не занялся?
Думаю, пожадничали. Решили, что обойдутся и так.
Не обошлись.

3.
Нельзя желать зла.
Это вредно и разрушительно.
И уж тем более нельзя желать зла, равнодушно смешивая тех, кто в чем-то виновен - с другими, похожими на первых по какому-нибудь внешнему признаку.
И запретить себе все это - очень, очень трудно.
Я сейчас приведу несколько совершенно тошнотворных цитат, за что прошу прощения у читателей.
Они нужны, они поучительны и полезны. Потерпите.

"Весь мир заявляет о поддержке Израиля, а Москва – призывает к прекращению огня. Точно так же, как полезные идиоты призывают прекратить огонь в Украине.
Надеюсь, никакого прекращения огня не будет – ни в Израиле, ни в Украине. Надеюсь, и там, и там агрессоры – путинская Россия и Хамас – будут разгромлены. Я верю и в Украину, и в Израиль.
И отдельно про Израиль. Наш народ столько вынес, стольких врагов пережил, что у этих современных бандитов нет никаких шансов. Думаю, они пожалеют.
Храни Б-г Израиль и евреев!"
(Леонид Гозман, иноагент).

"Желаю удачи нашим бойцам и считаю часы и дни до нашей победы"
(Андрей Макаревич, иноагент)

"Теперь будет без пощады. Ну и правильно"
(Алексей Венедиктов, иноагент)

"Израиль и Украина ценою страшных потерь, ценой жизней своих граждан пытаются спасти мир от крушения, спасти цивилизацию от нашествия варваров"
(Ксения Ларина, иноагент)

"Друзья в Израиле, обнимаю вас, сил вам, победа будет быстрой и сокрушительной!"
(Михаил Козырев, иноагент)

"Интересный когда-нибудь будет том в следственных материалах по делу о нацистском режиме Путина в международном уголовном трибунале. С заголовком “2023, террористическая атака на Израиль” на корешке"
(Сергей Пархоменко, иноагент)

"Израиль - форпост, передний край борьбы современной цивилизации с хтонью. Так же как Украина и Армения. И хтонь явно настроена биться до последнего - жизнь в мрачном мире архаики стоит недорого".
(Андрей Лошак, иноагент)

"Жалею, что сейчас не в Израиле: в такие дни хочется быть именно там. И да, для меня происходящее сейчас в Стране - больнее, чем происходящее с Россией. Как минимум, потому что россияне сами соорудили и заслужили свою катастрофу ("каждого по отдельности жалко, а всех вместе - нет", простите за самоцитирование), а израильтянин принимает на себя ненависть и судьбу потенциальной жертвы просто по факту своего рождения или гражданства. И это невозможно изменить"
(Виктор Шендерович, иноагент)

"Скажите вашему зрителю, что едет в московском метро с утренним латте, что будущее его детей зависит от поражения его страны, его любимой России. Помогите зрителю “Дождя”, наконец, осознать: Россия оккупирована самими русскими"
(Леонид Невзлин, гангстер и убийца)

Есть ли смысл комментировать эти цитаты?
В тысячный раз заметить, что граждане, выдающие себя за "оппозицию", "защитников прав и свобод" etc., - это просто сплоченное по известному признаку агрессивное сообщество, бесконечно чуждое и враждебное России?
Надеюсь, что этот простой факт понятен сейчас даже самому простодушному русскому человеку.
Поэтому я хочу сказать о другом.
Я хочу сказать: при всем омерзении, которое только и можно испытывать к этим существам, - необходимо помнить о том, что Израиль состоит совсем не только из них. И даже - в большинстве своем вовсе не из них.
Люди, страдающие там сейчас, не виноваты в том, что на голову русским гадит и гадит десятилетиями очередная беглая московская demshiza, славящая кого угодно и за что угодно, лишь бы против России.
Они, эти люди, часто и не подозревают о том, что у некоторых из их соплеменников есть эта болезненная, нелепая ненависть. Им не до этого.
А у нас пока все более-менее неплохо - и есть время и злость, чтобы перенести свои естественные эмоции, возникающие от жизнедеятельности Гозмана и Шендеровича, на каких-то неизвестных нам девочек, старух, военных или прохожих в этих южных городках с трудными названиями.
Нет, они - это другое.
Невозможно уподобляться этому речевому поносу, этой молниеносной смене пацифизма в чужой стране на милитаризм в своей, образцы которой я приводил выше.
Пархоменки и Лошаки приходят и уходят, а иногда, к счастью, даже бегут отсюда, - ну а Израиль пусть живет по возможности мирно.

Наша пропаганда уже много лет любит сообщать новости примерно такого рода:
"Священница англиканской церкви в городе ЛГБТ-таун отказалась от традиционного рождественского поздравления и обеда в этом году. Она мотивировала это решение тем, что упоминания о Рождестве могут обидеть представителей других религий, живущих в ЛГБТ-тауне".
Весело, грустно, противно, смешно.
Но только вот что: русские патриоты в последнее время пригляделись - и, к своему изумлению, стали замечать, что в России буквально отовсюду, со всяких логотипов, визуальных символов, эмблем и прочих публичных изображений кто-то тщательно убирает кресты. Если нужна церковь - то без креста. "А то обидятся".
Ничего удивительного. Я уже давным-давно говорю: несмотря на все фальшивые рассказы про "скрепы" и "самобытную цивилизацию", реальная идеология РФ как государства - ничем, вообще ничем не отличается от идеологии Демпартии США, то есть структуры тех самых Байденов и Обам, с которыми у нас кипит воображаемая борьба в телевизоре.
У нас имеет место ровно тот же самый культ меньшинств, умноженный на всевластие бюрократии и матриархат, наш вариант американского woke, откуда убран один-единственный момент, воплощению которого мешают тюремные "понятия" (сами понимаете какой), - и добавлены слова про уважение к многотысячелетнему чему-то там, то есть риторическая обертка у нас - не футуристическая, как в западном мире, а как будто бы ретроградная. Но это никого не должно сбивать с толку.
Американцы и европейцы только-только начинают строить свою Советскую власть, они еще в самом начале этого скорбного пути.
Но нам над ними смеяться грешно.
Мы свою Советскую власть давно построили - и она здесь, с нами, никуда не ушла, и тщательно вычищает кресты с любой картинки.

Я думаю, что у любого сколько-нибудь неглупого человека - в условиях жизни в большом мире, со всеми его трагическими событиями, - нет другого честного способа "занять позицию", кроме как согласиться с идеей множественности добра и множественности зла.
Нет какой-то одной, простой игры между "хорошими" и "плохими" - она существует только в самом примитивном варианте массовой культуры и пропаганды. А в более сложном варианте реальности - герои и злодеи, объекты нашего сочувствия и объекты нашего возмущения соединяются друг с другом весьма причудливым образом. И это нормально.
Мир противоречив, и этого не нужно стесняться.
И потому приходится одновременно иметь дело с тем, что:
- Беглая московская demshiza, машущая сейчас бело-синими флагами (но продолжающая при этом махать желто-голубыми), это противная крикливая погань.
- Но ее формальные соплеменники из числа ивритоязычных израильтян - это в большинстве своем обычные милые люди, ну или кому-то вовсе и не милые, а посторонние, но все равно их страдания и потеря близких заслуживают признания и эмпатии.
- Но правительство того же Израиля составляют мерзейшие кровожадные прохвосты, любители тотальной коллективной ответственности в жанре "за преступления солнцевской ОПГ разбомбим район Солнцево подчистую".
- Но противостоящие им хамасовцы - это тоже упыри, и отчасти даже и худшие, так как израильтяне совсем не ценят жизни чужих, но более-менее ценят жизни своих, а вот для хамасовцев и жизни своих стоят копейку.
- Но палестинский обыватель, и безразлично к тому, что он там себе думает - поддерживает он этих хамасовцев или проклинает, - это тоже несчастнейший человек, оказавшийся в гетто под бомбами, и он тем более заслуживает человечности.
Везде хорошие, везде плохие, под всеми знаменами и со всех сторон.
Нечто подобное, кстати, я бы вам написал и по поводу еще одного сложного конфликта, но, как говорил один известный персонаж, я чту Уголовный кодекс.

Про Евгения Яновича Сатановского напишу вам кое-что.
Дело в том, что любой человек, принадлежащий к высокоранговому сообществу, который, тем не менее, готов поддержать сообщество низкоранговое, - это человек редкий и ценный.
Разумеется, бывают специальные, псевдонизкоранговые сообщества, поддержка которых со стороны людей, расположенных выше в иерархии, обязательна в рамках соблюдения какого-то лицемерного ритуала.
Так, выпускник Гарварда обязан клясться в любви к условным мигрантам из Сомали, закутанным в тряпку. Но это - имитация.
А вот если выпускник Гарварда встанет на сторону консервативного дальнобойщика из Канзаса - это совсем другое дело. Это - прорыв, это - жест, как политический, так и личный.
Это я все к тому, что в России есть только два публичных комментатора, принадлежащих к очень высокоранговому сообществу - сами понимаете, какому именно, - которые, тем не менее, поддержали нас в 2014 и 2022 году.
Это Евгений Сатановский и Яков Кедми. Больше я таких людей "под софитами" не знаю. Соловьев - совсем другая история, обсуждать которую я не хочу.
Но эти двое - совершенно понятно, что они запросто, щелкнув пальцами, могли сделаться Гозманом, Фейгиным, Белковским и тутти-кванти, не вылезать с "Радио свободы", русского "Бибиси" и прочих помоек (признанных иноагентами и чем там еще), и собирать по всему миру восторженные толпы эмигрантов. Быть со всем мировым - и собственным национальным мейнстримом.
Но они оба - пошли в другую сторону. Совершенно нонконформистскую, сложную и очень уязвимую, учитывая их идентичность.
А именно.
Они не стали нам говорить, что мы - и наши проблемы - "это другое".
Хотя сказать именно так - это самое выгодное и логичное, что может сделать человек, имеющий право на билет в бизнес-класс, по отношению к людям, которых даже в качестве багажа никуда пускать не хотят. То есть - к нам.
Могут возразить - "ну им же за это платили".
Знаете, платят везде, всем и за все - ну, кроме тех, кто стоит у вокзала с картонной коробкой.
Вопрос всегда в том, за что именно ты хочешь, чтоб тебе платили. Что ты выбираешь.
И этот выбор - кажется мне, живущему здесь, с нашей общей судьбой - заслуживающим уважения.
Спасибо, Евгений Янович.
А про госслужащих РФ и их великие заслуги - просто помолчим.

Вижу, некоторые иронически пишут по поводу моего предыдущего замечания: ну, мало ли кто поддержал Россию в 2014 году, в 2022 году, тоже мне, великое достижение.
Нет, скажу я вам, это большое дело.
Объясню.
На Украине и у нас - действует прямо противоположная логика во взаимосвязях места человека в обществе и его позиции по существенным вопросам.
Если вы "у них там" (пофантазируем) могли бы свободно и взаимно-откровенно общаться с пролетариатом, пенсионерами, призывниками из глубинки, таксистами, продавщицами, огородниками и далее по списку, - то вы, внезапно, обнаружили бы заметное количество если не предателей украинской перемоги, то, во всяком случае, тех, для кого все неоднозначно.
И чем беднее и старше, тем у них больше таких людей.
Зато все, у кого есть деньги, знания, социальные связи, вся, выражаясь казенно, интеллигенция с буржуазией, - они все против нас в едином строю.
А в России картина прямо противоположная.
Хотите найти здесь патриота - идите к бедным, идите к немолодым, отправляйтесь в глубинку.
Но чем выше у нас вы поднимаетесь в общественной иерархии - тем меньше обнаружится тех, кому Россия - своя.
На этих этажах у нас есть разве что разделение на тех, кто бежит из страны и кого открыто корежит от ненависти, - и тех, кто сидит здесь, мучительно изображая лояльность во имя простых прагматических целей.
Мы - страна без элиты, без головы. Голова у нас чужая во всех отношениях. А уж если кто-нибудь из здешних обитателей по праву происхождения или гражданства принадлежит к известному набору успешных наций и держав - тут уж и вовсе тушите свет.
Поэтому для меня каждый заметный человек - с деньгами или со связями, с образованием или с каким-то талантом, ну или просто с публичностью, с именем, - который в трудный момент эти свои ресурсы более-менее искренне и последовательно, не будучи чиновником, отдал России, а не сами понимаете чему, - это ценность.
У нас таких примеров очень, очень мало.
И больших перспектив в этом деле - у нас, увы, нет.

Украинскому наступлению через несколько дней будет пять месяцев.
Честно говоря, я тогда, в самом начале лета, был уверен в том, что все пропало, гипс снимают, клиент уезжает.
Я вообще люблю иногда паниковать.
Но, как говорилось в любимом фильме моего отрочества, самолет, который должен был прилететь из Рио-де-Жанейро - не прилетел.
Ничего у них, к счастью, не вышло.
И теперь я - уже такой спокойный, такой веселый, - хочу найти всех этих людей, которые с полгода назад рассказывали мне о том, как Украина сбросит Россию в Азовское море (а я тревожно молчал или что-то раздраженное гавкал), - найти и спросить их, уже так вальяжно, знаете ли, иронично:
- Ну, как там дела? Видите ли вы хоть одного Тараса на азовском берегу?
Пусть теперь они молчат или что-нибудь раздраженное лают.
Смешно и стыдно.
Смешно - это понятно, а стыдно - это вот из-за чего.
Для того, чтобы блогеры в соцсетях могли так расслабленно переходить от паники к радости, - кто-то совсем другой, тот, кому нельзя позволить себе все эти милые эмоции, должен был стоять насмерть в запорожских степях.
И когда я думаю об этих людях, мне уже не хочется искать каких-то либеральных дураков по фейсбукам и натужно шутить.
Хочется помолчать.
Можно же помолчать в благодарность?
Пять месяцев прошло.
А украинцы - не прошли.

Я никогда - ну, в эти полтора года, конечно, - не верил в благожелательные разговоры о том, что надо, мол, подождать, подождать, и настроение в западном мире переменится, и фанатизм по поводу Украины куда-то улетучится - и будет уже совсем другое кино.
Потом слетел Джонсон, резко прибавил Трамп, в Словакии пришел к власти евробунтующий премьер, в Швейцарии выиграла выборы скептическая (по поводу санкций) партия, и даже в американском конгрессе спикером стал лютый человек, враг всего прогрессивного, который не хочет давать денег Киеву.
И даже Washington Post пишет о том, что тарас-гэбуха промышляет террором и политическими убийствами.
И даже Time пишет о том, что Зеленскому его собственное окружение боится сказать, что победы не будет.
Жизнь явно куда-то движется. И, видимо, в сторону общемирового разочарования в тарасах.
Неужели же мы, сидящие на этой реке, дождемся того, что мимо нас проплывет хладный труп артиста больших и малых театров?
И это, кстати, фирменное свойство России, этот медленный и неказистый успех.
Россия разворачивается долго. Ее очень долго не воспринимают всерьез.
Внимание публики отвлекают быстрые, шумные люди, умеющие создать яркий, но короткий эффект.
А потом что-то ломается и хрустит.
И приходится признавать, что эти русские оказались совсем не такие, как мы о них думали, ну что ты будешь делать.
Кажется, этот момент уже близок.

День нации стал днем наций.
Казалось бы, всего одна буква поменялась, но разница-то колоссальная.
В чем вообще-то мог и должен был быть подлинный исторический смысл дня 4 ноября, когда-то утилитарно придуманного "против коммунистов"?
Разумеется, в том, что русский народ во главе с Мининым и Пожарским самоорганизовался - и выкинул из Кремля иностранцев, а с ними и собственных вроде бы начальников, которые с иностранцами слишком заигрались.
День народного единства - в восстании русских против внешнего и внутреннего врага.
Ой.
Ой.
Ой!
Крамола-то какая.
Нет, лучше об этом даже не думать.
Это богопротивные американцы умеют работать с собственной массовой культурой так, что тема "революции" или "восставшего народа" только укрепляет государство, болеют, допустим, люди за "повстанцев" против "империи" Дарта Вейдера, а реальная-то империя от этого только хорошеет.
Мы так не можем.
У нас начальство всегда и во всем должно быть свято, нерушимо, несменяемо, и даже в самых тайных мыслях нельзя против любого, даже и образца 1612 года начальства что-нибудь злоумышлять. А то мало ли что. Как бы чего не вышло.
Ну и возмущением против иностранцев тоже нельзя увлекаться. Иностранцы у нас могут быть плохими строго в тот момент и в том объеме, в каком этого хочет начальство.
Плакаты достали! - позор американским поджигателям войны! - отлично, а теперь плакаты убрали. Теперь мы с этими поджигателями на саммит поедем.
Вот так оно и получилось, что система наша стала праздновать 4 ноября не как день опасного и, к счастью, несуществующего народа на букву "р", а как день наций, день мультикультурализма, день меньшинств.
День Байдена, Обамы и Окасии Кортес, день угнетенных колониализмом идентичностей, просто на нашем чиновничьем языке.
Не шучу: загляните в глубинную районную прессу, там по этому поводу рапортуют о священном братстве РФ с народом мгаванга-бтото-уркудук, о выставках и концертах, этой братской мгаванге посвященных.
То есть, если сорвать покровы и рассказать всю правду о нашей истории, 4 ноября 1612 года Кузьма Минин и князь Пожарский подошли к Кремлю, заглянули в него, обнаружили там сплошную стабильность - и, отказавшись от порочных идей вроде свержения короля Владислава, отправились дружить с тысячью разных национальностей, населявших тогда Федерацию.
Ура, товарищи!
Или нет.

Год назад, в начале ноября 22-го, были очень печальные дни - русская армия оставила Херсон.
Известного рода публика, как я вижу, прыгает и пляшет от радости в честь этой годовщины. У них праздник, которому нечего противопоставить, нечего возразить.
Я не специалист в военной логистике, и не берусь утверждать, правильным ли было это отступление, неправильным, и во что встала бы дальнейшая оборона, и что было бы дальше с Антоновским мостом и т.п., - да и, будем честны, в нынешних условиях уже непонятно, о чем тут можно или нельзя говорить по цензурным причинам.
Но я хочу сказать о другом.
За весь этот год - и в эти дни тоже - мы не услышали от серьезных людей, принимающих решения в России, ни одного слова - повторяю, вообще ни одного, ни намека, ни шепотом, - о том, что Херсон по-прежнему имеет отношение к родине, что он оккупирован, что он будет освобожден, что это наша земля, что ее возвращение - одна из целей происходящего и так далее.
Никто. Никогда. Ничего.
Хотя, казалось бы, даже на стандартных, казенных картах, которые теперь выпускаются и продаются в магазинах, наша южная граница находится на правобережье.
Но власть глухо молчит.
Как понимать это ее молчание?
Одно слово - печаль.