Хочу сообщить вам две цифры.
Эти две цифры никто и нигде не ставил вместе - просто я случайно увидел в ленте одну, а потом решил выяснить другую.
Вместе они, по-моему, производят впечатление.
И обе - из украинских, что важно, источников.
Первая: за 11 месяцев 2023 года на Украине в результате боевых действий погибло 2000 гражданских лиц.
Это сообщило украинское МВД, а с их слов - тамошние тг-каналы.
Вторая: в 2019 году (то есть "до всего", включая и эпидемию) в результате ДТП на Украине погибло 3454 человека.
Об этом говорил первый замначальника департамента патрульной полиции Украины.
Все - трагедия, но соотношение таково.
Вспомните об этом, когда в следующий раз будете читать про "Гитлера", "Рейх", "Мордор" и "геноцид".

Самый лучший, неубиваемый аргумент против дурацких предложений что-нибудь масскультное запретить из-за вредного влияния на молодежь, а также "пропаганды насилия и жестокости", состоит в следующем.
В Советском Союзе было очень много бытового насилия и жестокости.
И молодежь в иные периоды - сначала в двадцатые, потом (это самое страшное) в конце сороковых и в начале пятидесятых, ну а потом в восьмидесятые, - была такая, что в иных местах ходить нужно было с большой опаской, дрались - толпами, а кто из класса не сел в тюрьму, тот умница и молодец.
Все это описано в многочисленных источниках. И эти драки, и грабежи, и банды, и изнасилования, и просто бытовое гопничество.
А массовой культуры никакой не было.
Ну, патефон, фильм с Орловой, Утесов-Шульженко. Потом песня "Модерн Токинг" (как тогда писали) на дискотеке и фотография Дитера Болена на стене. "Вот, новый поворот". Все.
Никаких сериалов, компьютерных игр, анимэ, мемов, рэпа, что там еще.
И почему-то без всего этого - жизнь была жестче и страшнее.
А сейчас - со всем этим - намного безопаснее и тише.
Но если это признать, у запрещающих исчезнет такая простая, такая выгодная и дешевая в обращении поляна для спекуляций, что лучше уж сойдемся на том, что как увидит человек плохую картинку в интернете, так и пойдет убивать-грабить, а если не увидит, так и не пойдет никуда.

Саморазоблачение литераторов Зильбертруда и Чхартишвили - это булгаковская история.
"Вован и Лексус" выступили совершенно как Коровьев и Бегемот - позвонили советским писателям от имени товарища Сталина и Поскребышева, то есть Зеленского и Ермака, и два Берлиоза - тщеславных холуя, мечтающих о внимании начальства, - бросились рассказывать дорогому, любимому руководству о том, как они ненавидят Россию, желают ее распада на сто частей, ждут штурма Мариуполя и хотели бы перевести гонорары от эпопеи "Кавалер Золотого Сала" на армейские нужды тарасов.
Булгаков ненавидел совписов, считая их исключительно подлыми людьми, лакейской обслугой людоедской власти.
Зильбершвили именно таковы. И на Украине они нашли себе власть с нужным размахом жестокости и тоталитарного пропагандистского накала, чтобы с обожанием припасть к ее сапогу. Зильбер, как мы знаем, уже сочинил льстивую книжку о Зеленском - именно того уровня лизоблюдства, какой требовался в тридцатые годы.
Бить их за это рублем, блокировать им любые заработки в России - естественная, разумная инициатива. Конечно, не самая лучшая - куда приятнее было бы просто отправлять их доходы на оружие для русских солдат, - но уж хоть так.
Мнения защитников Зильбершвили не выдерживают критики. В современном Евросоюзе начисто отменяют и отовсюду выгоняют даже правоверно антирусских людей, заподозренных в мельчайшей, миражной связи с Россией - истории Медузы или Десницкого все помнят, а сейчас та же чистка проводится литовцами в отношении Долина. На этом фоне русское отношение к книгам Зильбершвили поражает бесконечным терпением.
Можно спросить: а стоит ли раскрывать их псевдонимы?
Если бы они были только писателями - нет, этого не стоило бы делать.
Но они уже совсем не только писатели. Они - добровольно, со страстью и ненавистью, - записались в украинские военные пропагандисты, сели в пломбированный вагон.
И в этом вагоне они уже не "быков" и не "акунин".
У них впереди большое будущее. Им предстоит бить чечетку в Виннице, гастролировать по Хайфе и Брайтон-Бич, писать романы о подвигах збройных сил в восьми томах и заседать в президиумах комитетов свободной ингерманландии.
Главное - чтобы больше ни рубля из Москвы.

Дорогой Караулов!
Понимаешь, если я буду это существо, которое теперь из Америки рассказывает, как оно хочет издавать в Киеве свои сочинения про мудрейшего Иосифа Виссарионовича Зеленского, да будет сама земля, по которой он ходит, сладкой как халва, издавать, чтобы отдавать деньги на дроны для ВСУ, - если я буду его называть "Быковым", то я поставлю знак равенства между ним - и тем человеком, которого я знал лет пятнадцать-двадцать назад.
У того человека был, может быть, говнистый характер - мы все не без греха, - но с ним мы сделали пару хороших изданий, он писал местами прекрасные лирические стихи, он написал обаятельную биографию Пастернака и несколько неровных, но симпатичных романов. И, что немаловажно, этот человек с брезгливой иронией относился к украинству. Он любил Крым и презирал Майдан.
Вот его-то я в памяти своей и продолжу называть Быковым, а это печальное явление природы пусть будет Зильбертрудом, потомком Швондера и Берлиоза.
И мне так проще, и, думаю, так оно точнее будет.

Виктор Шендерович в сегодняшнем эфире на "Ходорковский Live", отвечая на вопрос о том, есть ли у Америки и НАТО списки для нанесения ядерных ударов по России, сообщает следующее (с 40-й минуты видео):

"Я не сомневаюсь, что эти списки есть. Их бы хорошо показать россиянам!
А вот посмотрите - вот сюда прилетит, вот сюда, сюда, сюда. Вас накроет. Вы заплатите.
Ваши дети, может быть, внуки - заплатят кровью,
жизнью, увечьями, катастрофой жизненной.
Заплатят за то, что вы поддерживаете Путина. Подумайте еще раз крепенько! Сюда ударят и сюда.
Вот жителям этих кварталов приготовиться - дорогой товарищ Иванов Игнатий Петрович, вы знаете, вы находитесь в зоне опасности.
По вас долбанут Штаты - и правильно сделают.
Ну что поделать, если вы гражданин государства-агрессора и живете возле очень важного военного объекта. Дрезден, да.
Подумайте, дорогой Игнатий Петрович или как вас там. Подумайте, стоит ли поддерживать Путина.
Вот этот список - я серьезно говорю - надо перевести на русский и примерить к жилым кварталам, которые там находятся.
Сказать: ребята, вы в опасности. Подумайте. Этой опасности подвергаете себя вы. Не надо потом на НАТО кивать. НАТО это должно было сделать в 2014 году. Долбануть.
Имело полное юридическое право - и, более того, было обязано".

Не пора ли уже обратить внимание на эти бравые речи?
https://youtu.be/E5eqT-ZhG14?si=M73yzXVF-lfARzei

Совсем скоро, в 21.00 - я в эфире radiosputnik.ru.
Включайте, кому интересно.

Мои консервативные читатели будут, вероятно, разочарованы, но я категорически не поддерживаю моральную панику по поводу вечеринки в ночном клубе и священную войну с парнем в одном носке на причинном месте.
Какими бы ни были дурацкими эти натужные весельчаки, но раздувающиеся от праведного негодования борцы за парадную добродетель - еще хуже.
Дураки есть всегда. И пошляки есть всегда. И бессмысленные тусовщики есть всегда.
И всегда кто-нибудь будет плясать с трусами на голове - пьяный, уверенный в том, что он король секса и обаяния.
Это нормально. Так и должно быть.
И нет ничего страшного в том, чтобы эту невинную похабщину терпеть.
Нельзя всех сделать принудительно хорошими, отменно воспитанными, с отличным вкусом.
Такие попытки ведут в совок, с его обязательным, убогим - "забрали в отделение и постригли, нечего патлатым ходить".
Потом такой совок всегда рушится, поскольку реальная жизнь всегда разнообразнее и сложнее, чем любой навязанный идеал.
И в ней - в этой реальной жизни - обязательно должно быть что-нибудь, что вам ну совсем не нравится, что вам противно, но вы это терпите.
А кто-нибудь, превозмогая отвращение, терпит вас.
Именно так - с помощью терпения, а вовсе не вымышленного, фальшивого "единства" - и строится крепкое общество.
У современной России достаточно настоящих, страшных врагов.
Так что давайте будем немного умнее - и не будем гоняться за теми, кто вооружен одним носком.

Примерно в 1905 году мутный провокатор Георгий Гапон и неплохой (но и не более) писатель Максим Горький интуитивно освоили политическую технологию, которой суждена была долгая жизнь.
Их знамя подхватили некоторые большевики, потом, к концу века, Ельцин - и не он один, а еще позже, в начале следующего столетия, некий миноритарный акционер, не к ночи будь помянут, ну а теперь мы видим новую версию все той же жульнической игры.
А игра такая.
Выходит на публику русский человек. С традиционной и недурной внешностью, с хорошей семьей, с узнаваемыми в народе манерами, с простой биографией, в общем, свой.
Не Абрам Казимирович Ментешашвили, а Иван Петрович Сидоров.
И начинает:
- Родные вы мои русские люди! Сдавайтесь! Штык в землю! Японцы ваши лучшие друзья! Украинцы ваши лучшие друзья! Американцы ваши лучшие друзья! А уж самые лучшие ваши друзья - это поляки! Весь мир желает нам добра и счастья! А кто же этому мешает? Так называемое наше государство! Царь плохой! Долой его! Превратим империалистическую войну в гражданскую, отовсюду уйдем в одностороннем порядке, всем все отдадим, кто чего от нас хочет, без аннексий и контрибуций, мы одни во всем виноваты, - и сразу наступит мир, будет дружба и процветание, будем жить как в Швейцарии, мыть улицы шампунем, и у каждого будет по миллиону!
Абрам Казимирович с этой агитацией имеет успех довольно редко, только в минуты крайнего развала и распада.
Но когда за все то же самое начинает агитировать сварганенный Абрамом Казимировичем из нескольких близлежащих деревяшек "Иван Петрович" - это производит впечатление на простодушных людей.
Мы ж пскопские, до нас немец не дойдет, айда грабить.
Против этой информационной заразы надо сразу принимать антибиотик, не дожидаясь, пока одураченные люди поверят, что угадали, где шарик.
И общий принцип тут очень прост.
Можно иметь какие угодно мнения насчет коррупции, застройки, абортов, налогов, феминизма, коммунизма, православия, бизнеса, экологии, традиционных ценностей и еще тысячи разных предметов.
Но если какой-то человек - под соусом любых воззрений на все это, - проталкивает вам мысль, что во внешнем мире Россия должна сдаться, должна откуда-то "просто так" уходить, должна в одностороннем порядке воткнуть штык в землю и подписать очередной Брестский мир и устроить потлач с раздачей земель и людей, - то это, собственно, не вполне человек.
Это чье-то изделие.
И сделано оно для того, чтобы вас уничтожить.
Об этом полезно помнить - после всего, что мы пережили в прошлом веке.

Может быть, это странно прозвучит, но – хороший был год для России.
Да, тяжелый, нервный, драматичный, и много всего случилось, а все равно хороший.
Легко определить – почему.
Когда-то раньше – особенно в 2022 году, но совсем не только, - мы постоянно жили в облаке апокалиптических прогнозов.
Не только местные соловьи, быковы и галлямовы, иноагентами признанные, но и разные западные комментаторы и газеты любили раздать острые обещания.
«Кремль ждет катастрофа!». «ВСУ будут в Крыму!». «Экономика русских в руинах!». «Отсталая бензоколонка допустила свою последнюю роковую ошибку». Ну и так далее, мы знаем этот сладостный (нет, не очень) стиль.
И так они камлали годами, а Россия переваливала, вздыхая, через очередную крутую горочку, чтобы можно было потом оглянуться и посмотреть на любителей прогнозов: ну, что теперь скажешь? А все то же самое и скажу, шарманка же.
И вот, в конце 2023 года происходит нечто уникальное.
Впервые на моей памяти, не только наш родной телевизор и агитпроп рассказывает нам добрые истории в жанре «большинство россиян позитивно оценивают итоги этого года и встречают 2024-й с хорошим настроем», но – что самое поразительное - это делает весь западный мир.
Бесконечным потоком идут какие-то статьи и выступления политиков и журналистов из тех стран, которые трудно заподозрить в большой любви к нам. И смысл этого потока, если коротко, состоит в следующем.
Кремль – вовсе не ждет катастрофа. ВСУ – не будут в Крыму. Экономика русских – не в руинах. А бензоколонка – оказалась такая хитрая, такая стойкая, что только ой и эх. Может быть, это даже и не бензоколонка, а что-то другое. Великая держава?
И всевозможные чичваркины, иноагентами признанные, с арестовичами, в росфинмониторинге экстремистами записанными, этому потоку охотно подпевают.
Словом, все говорят, что Россия справилась. Что она враг, но молодец. И, значит, нам повезло.
Предлагаю на недельку расслабиться – и поверить.

Некоторое слабое утешение в нынешней чарующей атмосфэре состоит в том, что она, атмосфэра эта, глобальная.
Во всем, по крайней мере, западном мире уже давно происходит бесконечный "воук", то есть моральный террор со стороны людей, которым нестерпимо больно от того, что вы совершили какое-то символическое преступление против их идентичности, нравственности, социальной принадлежности etc.
И, поскольку им больно из-за того, что вы не то сказали, неудачно пошутили, показали жопу или обидели их иным образом, они сотрут вас ластиком.
Это, повторяю, мировое явление.
А что наш доморощенный воук больше любит "правую" фразу, а не "левую", "традиции", а не "эксплуатацию", - ну, сейчас так. Потом, может, иначе будет.
А что в нашем доморощенном воуке такую огромную роль играют товарищ майор, "вертикаль" и "самодержавие", а вовсе не сугубо частные институты оксфордов, голливудов и цукербергов, - а где и когда в России товарищ майор, "вертикаль" и "самодержавие" не были отцами всего? Через них тут все исторически происходит, вот и это теперь.
Противно и грустно?
Зато многим нравится.
Ведь если нельзя наказать тракториста, который утопил трактор, то можно наказать того, у кого морда наглая. Это тоже справедливость.
Будем терпеть, что ж еще.

Главное событие года – это, конечно, отражение украинского наступления.
Несколько летних месяцев в запорожских степях, среди руин малозначительных вроде бы деревень, - это несколько месяцев, развернувшие европейскую историю в другую сторону.
В чем состоит этот разворот?
В том, что идея объявить Россию уникальным мировым злом, которое должно быть побеждено и наказано, провалилась.
Идея вывести русско-украинский конфликт из истории – в область морализаторской истерики, и сделать из украинцев – священный мировой фетиш, которому следует поклоняться еще яростнее, чем миту с блм-ом, - все это провалилось.
Благодаря кому и чему? Вот тут самое существенное.
Запорожская победа России – это незаметное событие.
Мы пока что не знаем имен этих людей. Мы – ну, кроме специалистов – не знаем названий частей. Мы не знаем каких-то знаменитых объектов, которые стали бы символами обороны, не знаем одной конкретной даты, когда бы все повернулось.
Все происходило неделями и месяцами, но именно такие незаметные события – работают в истории куда более действенно, чем пузыри пиара, которые умело надувает Украина.
Потому что потом эти пузыри лопаются и забываются – ну, кто сейчас помнит «киборгов донецкого аэропорта»? – а следствия этих летних месяцев распространяются сейчас по всему западному миру, и будут еще очень долгими.
А именно, пришло понимание, что Россия никуда не уйдет. Что ее нельзя победить. Что ее не получится «наказать». Что ее надо терпеть, что с ней придется считаться. Что сам этот конфликт кончится как-то иначе, не так, как «им всем там» казалось – и это надо принять.
И все это сделали неизвестные люди, которые не отступили.
Может быть, пройдут годы, они дадут интервью, о них снимут кино, им поставят памятники – там, где уже все к этому времени успокоится, зарастет, и где вместо артиллерии будет шуметь одна трава.
Но сейчас, пока этот их подвиг еще не осмыслен, не канонизирован, - я хочу под занавес года шепнуть им свое тихое спасибо.

Меня довольно сильно пришибла новогодняя новость о запрещении отца Алексия Уминского - и, стало быть, разгроме его общины, - с заменой его на другого человека.
Потому что именно он, именно в этом храме - когда-то крестил меня, и так получилось, что я кое-что понимаю про о. Алексия "не из газет".
И прежде всего я знаю, что он прекрасный священник. Образцовый настоятель - кстати, очень традиционный, чуждый всякого "обновленчества", - внимательный к прихожанам, глубоко верующий, много и долго занятый трудными делами благотворительности, бездомных, заключенных, хосписов, и особенно детских смертей (а это самый страшный фронт, какой есть в человеческой жизни). Любимый проповедник для многих тысяч, приведший в церковь стольких людей, которые еще неизвестно, где были бы без него.
При этом, разумеется, он человек своего сословия: московский либеральный интеллигент, в юности - хиппи, пришедший к священству на волне перестроечного православного романтизма, лучший друг всех тех деятелей, которых я, честно говоря, терпеть не могу.
И, разумеется, наказали его за то, за что наказали бы священника при всех режимах во все эпохи, при всех императорах, царях, генсеках и президентах - за очень умеренное, вежливое, мягкое, но все же явное гражданское несогласие с "линией партии и правительства", в русле которой традиционно следует и церковь, за вычетом экстремальных моментов истории.
За гуманизм и пацифизм среди боевых действий, за выступление в поддержку "мира, а не победы".
Я, конечно, не могу согласиться с его взглядами. Я считаю Украину - как государство и как политическую сущность - таким концентрированным страшным злом, что, по моему мнению, она требует именно силового преодоления и поражения. И, как по мне, здесь нет "равенства во зле" и "бессмысленности борьбы" - ну уж хотя бы потому, что Россия не организует "колл-центры", где бесовские голоса уговаривают несчастных людей поджигать двери военкоматов и отдавать последние деньги, и теракты Россия тоже не организует, и сатанинский шабаш 2 мая 2014 года - это тоже фирменно украинское, особое и уникальное зло.
Но речь не обо мне. У о. Алексия на этот счет, конечно, иное мнение.
И здесь - самое главное, что я хочу сказать.
Дело в том, что человек - не равен "мнениям".
Человек - больше, сложнее, важнее.
И невозможно все на свете все время сводить к "позиции", к "партийности". В жизни, мягко говоря, есть что-то еще.
И - в случае о. А.У. - эта "прибавочная стоимость" всей его пастырской жизни, его служения и трудов так велика, так важна и для его прихожан, и просто для религиозной жизни в России, что к его, повторяю, очень мягкому и умеренному либерализму можно и нужно было бы отнестись великодушно, без этой типично украинской, тупой и топорной озлобленной репрессивности. Тем более, что он сам - я уверен - при выборе между "политикой" и служением, когда бы такой выбор был ему предложен вместо запретительных мер, несомненно избрал бы служение.
Но вместо этого начальство предпочло быстро и радикально разрушить и его жизнь, и жизнь его прихода. Это - хоть и бескровная, но трагедия.
Знаете, в этом океане бесконечных моральных истерик, все новых и новых запретов, борьбы со все более и более миражными противниками - мы движемся куда-то не туда.
Нельзя терять то, что в православии называется "рассуждением" - а еще то, что в православии называется "икономией", - и превращаться в шагающих роботов партийности. И даже в том случае, если противоположная партия ничуть не лучше, если она еще хуже, - все равно нельзя.
Это и ко мне самому относится, увы.
А дорогому отцу Алексию - мое сочувствие, надежда на перемену печальных обстоятельств и бесконечная благодарность.

Лев Семеныч Рубинштейн был хороший.
Он, разумеется, был "русофобом" в том узкополитическом смысле этого слова, к которому мы так привыкли теперь, когда делим мир на своих и чужих, - но эта русофобия в его случае была второстепенной подробностью его жизни, чем-то вроде фона обоев на стене, набором общих мест его дружеской среды, - и не более. Жил он совсем другими вещами.
Публицистика Рубинштейна из прогрессивных журналов была образцово банальной даже по меркам этих самых журналов, его стихи-карточки стали, конечно, филологическим событием восьмидесятых-девяностых годов в ряду других изобретений концептуализма, но Пригов был намного умнее, а Сорокин намного ярче, и мы скорее вспомним Таракана с Милицанером и Мартина Алексеевича, говоря о том времени и том авторском круге.
И все же Лев Семенович был очень важным человеком для своего мира, и у него была своя уникальная роль, в которой его вряд ли кто сможет заменить.
На свете есть люди - публично известные люди, - чье подлинное предназначение состоит не в том, чтобы сочинять симфонии, командовать армиями или конструировать новое. Их миссия - просто жить, что-то особенное самой своей жизнью, своим присутствием обозначая, и собирая вокруг себя других, похожих и близких. Это люди-маяки, люди-символы.
Лев Семенович Рубинштейн был именно таким символом, талисманом московской alien-интеллигенции, сообщества образованных и неглупых людей, действовавших, однако, в чужом для них окружении русского народа (но от этого чувство общности становилось только крепче, а символы - ценнее).
Рубинштейн полвека просто был. Везде или почти везде - в редакциях, на митингах, в интеллигентских клубах, на вернисажах, литературных вечерах, посещаемых кухнях, - и его маленькая воробьиная фигурка, возникая в разных местах, сообщала главное: здесь - свои, здесь - все как мы любим.
А что он, собственно, делал - не так уж существенно. Читал какие-то тексты, очень любил петь советские песни под водку-селедку, остроумно, но добродушно шутил. Обличал, разумеется, "власть" и "все это у них там", но - это было дежурное обличение, ну, так положено, а вообще-то Рубинштейн был человек совсем не злобный, он никогда не орал, не лаял так, как это принято у Пархоменко-Шендеровичей-Альбац, его свойственников в том, что касается тусовки, но не характера. В нем была какая-то веселая невозмутимость. Он закуривал, опрокидывал пятьдесят, быстро рассказывал какую-нибудь смешную байку и шел дальше. Истерика - это был для него моветон.
Вот и в феврале 2022 года, когда жизнь alien-интеллигенции в России закончилась, - он не стал торопиться и никуда не побежал. Он остался там, где прожил всю жизнь, где он всю жизнь что-то писал, шутил, выпивал, где он, говоря коротко, работал самим собой. И этот его жест неотъезда - у меня, склонного к полярно противоположным взглядам на многое, - вызывает странное уважение. Мне нравится, что он так поступил.
При этом - в каком-то смысле - отказ от эмиграции его и убил. Талисман, оказавшийся вдруг без тех, чье коллективное присутствие и создавало его символическую роль, обречен на исчезновение. Тем не менее, обстоятельства его смерти так несправедливо-нелепо-трагичны, что можно только сочувствовать.
Я чтил его в юности, я ругал его в более поздние времена, но теперь, когда его нет, и когда здесь больше нет того мира, которому он служил маяком, когда вместо него здесь строится совсем другой мир - много более органичный, законный, но совсем не такой обаятельно-светский и мило-интеллигентский, как прежний, - я хочу помянуть Льва Семеновича хоть и вчуже, но как можно добрее.
Его очень любили неприятные люди, задержавшиеся не в своем месте.
Но его было за что любить.

Единственный действительно сильный аргумент в пользу того, что горе-террористка Трепова не знала, что в статуэтку заложена бомба - как ни странно, не прозвучал на судебном процессе, но если бы я был "адвокатом Плевако", то я бы напирал именно на него.
Дело в том, что направлявшие Трепову настоящие террористы - то есть украинские гебисты, вместе с примкнувшими к ним взрослыми предателями из бывших русских, - это несомненные подонки, но вовсе не дураки.
И эти люди прекрасно понимали, с кем они, назовем это так, работают.
Они понимали, что имеют дело не с каким-то жестоковыйным блюмкиным, для которого "швырнуть бомбу" - как выкурить папиросу, а с малознакомой и очень глупенькой девочкой, принадлежащей к той узнаваемой субкультуре, которую называют то "хипстерами", то "винишками", то "соевыми", то еще как-нибудь, но главное в ее определениях - это упор на инфантилизм и взвинченный невротизм от каждого чиха.
И, разумеется, они понимали, что если они скажут такой девочке правду о том, что она должна сделать, - вероятность того, что она испугается и, в лучшем случае, просто откажется, а в худшем начнет психовать - крайне велика.
И, работая с таким клиентом, украинские гебисты просто обязаны были использовать ее втемную - чтобы теракт не сорвался.
Другое дело, что Трепова, судя по всему, начала постепенно догадываться, что происходит - все же она дурочка, но не идиотка.
И, тем не менее, каждый, кто поставит себя на место Тараса-русореза, может понять, что знакомить ее с маленьким секретом операции было контрпродуктивно.
К этому остается только добавить, что старинный обычай нашего правосудия - судить только стрелочников, никогда не пытаясь доказать вину заказчиков, и уж тем более не пытаясь этих заказчиков наказать - вызывает одни сожаления.
Стрелочники, конечно, уезжают на зону и расплачиваются там за свою глупость, но заказчики продолжают убивать дальше, улыбаться и махать.

Жили-были четыре брата.
И звали их Тарас Ленин, Тарас Сталин и Тарас Дзержинский.
А четвертый брат был узбек.
И они вместе строили Великую Империю.

(краткий пересказ соцсетей одного известного писателя)

Я думаю, что этот дурацкий, несправедливый, возмутительный даже приговор - парадоксальным образом может спасти Игоря Иваныча Стрелкова.
Потому что для любителей террористического пиара (та сторона фронта) убийство человека в учреждениях ФСИН - задача намного более сложная, чем убийство этого же человека в его собственном дворе или в подъезде (а мы помним, что ГБ-Тарасы стараются все делать дешево и сердито).
Ну а любителям бюрократических отчетов (эта сторона фронта) - приговор суда дает сигнал, что дело сделано, вопрос закрыт, угроза нейтрализована и галочка поставлена. Что бывает, когда она не поставлена? Это мы видели не так давно (уточнять не собираюсь, кому надо - тот поймет).
Да, мы сейчас живем в такое время, что иной раз определенному человеку безопаснее какое-то время находиться в местах не столь отдаленных - и оказаться на свободе как раз в тот момент, когда нынешняя "интрига" будет исчерпана и образуется какая-то другая жизнь.
Да, несомненно, сам ИИС и его группа поддержки - негодуют и хотят "бороться с режимом".
Но я в эту борьбу категорически не верю, и не жду от нее ничего, кроме разрухи и смерти - в первую очередь для самих борцов. Хотя самого ИИС почитаю за его многочисленные заслуги и хотел бы подольше видеть его живым. У него, между прочим, семья.
И пусть лучше они попрощаются с ним на какое-то время, чем если бы им пришлось расставаться навсегда.

На вопрос о том, почему посадили Стрелкова, исчерпывающим образом отвечает древний анекдот про собрание в колхозе.
Помните? Тракторист напился и утопил трактор. Собирают народ, думают, что с ним делать. У кого какие мнения? Встает кузнец, говорит: а давайте я его... Нет! Он у нас единственный. Тогда кузнец говорит: ну давайте я тогда... пастуха. А пастух-то причем? Так их у нас двое.
Именно так все и было.
Произошел бунт Пригожина, но вагнеровцам дали амнистию. Тем не менее, учреждения, занятые борьбой с врагами, должны кого-то официально наказать, чтобы отчитаться о том, что не спят и не зря хлеб едят. А кого им наказывать, если вагнеровцы - неважно, живые или погибшие в Тверской области, - выпали из мира уголовных дел? Думали недолго. Что у нас случилось? Бунт нелояльных патриотов. А кто у нас еще нелояльный патриот? А вот Стрелков. Ну и отлично, тащи его. А что там думает этот самый Стрелков о событии, по аналогии с которым его забрали, не имеет для системы вообще никакого значения. Она так сложно не мыслит, это все неинтересные детали. Ей нужен отчет.
Что все это было так, доказывает тот факт, что Стрелков выступал со смелыми речами примерно семь лет - и ничего ему за это не было, а после мятежа был почти сразу арестован.
Смешно и грустно.
Но грустно - примерно раз в сто больше, чем смешно.

На днях объявили в розыск Акунина.
Дело завели, в перечень экстремистов записали, провозгласили иноагентом, а теперь - "их разыскивает милиция".
И внутреннего сопротивления это не вызывает, поскольку этот автор не только глупый и бездарный человек (что, разумеется, не преступление), жаждущий украинской военной перемоги (что, несомненно, преступление, но символическое), - но и человек благополучный, давно бежавший из России, и нам, к счастью, не надо ему сочувствовать, когда его куда-то "потащат", так как его никуда не потащат, все у него будет хорошо, но - его принудительный развод с Россией состоялся, и это главное.
Живите долго и мирно, гастролируйте по Жмеринке и Брайтону, главное - без нас.
То же самое касается и Улицкой, которая, вслед за своими коллегами по писательскому коминтерну, в разговоре с мнимыми украинцами одобрила теракты против тех, кто ей не нравится, и этнические чистки по образцу Карабаха в Крыму.
Улицкая - глупая и бездарная женщина, маскирующая "интеллигентностью" этническую ненависть к России, но она никого сама не убила и не ограбила, ей просто нравятся чужие преступления, когда они - против тех, "кого надо".
И пусть, опять-таки, живет долго и счастливо у себя в Берлине. Без плохой России, и без возможности здесь зарабатывать.
Но те же самые методы - внутри страны, когда речь идет не про бежавших сытых знаменитостей, а про городских сумасшедших из глубинки, которые скопировали не ту картинку, и на которых кто-то "выполняет план" - это уже совсем, совсем другое.
И если отменять Дмитрия Львовича Улицкого-Чхартишвили надо быстро и легко, то к несчастному обывателю, задуренному бесовской Украиной, нужно относиться с максимальным милосердием, если он, опять-таки, никого не убил и ничего не взорвал.
Чем выше статус - тем выше спрос.
А не наоборот, как это у нас часто бывает.

Посмотрел "Мастера и Маргариту".
Коротко: ужасная дрянь.
Для тех, кто Булгакова не любит или плохо знает - это просто дрянь.
Для тех, кто знает и любит - эффект умножается.
Подробнее напишу в ближайшие дни.