Ход Конева
Ждём роста цен на эскорт-услуги.
Ничего такого, девочки, мы не ждём.
Русскому человеку всегда должна быть скидка.
Русскому человеку всегда должна быть скидка.
Ход Конева
Ничего такого, девочки, мы не ждём. Русскому человеку всегда должна быть скидка.
И вообще: это у них в Америке эскорт.
У нас: добрые женщины, готовые прийти на помощь в трудную минуту.
У нас: добрые женщины, готовые прийти на помощь в трудную минуту.
Forwarded from Новости Москвы
🕷В Москве проснулись клещи, — департамент природопользования
Москвичам следует подбирать на прогулки правильную одежду и использовать защитные спреи.
Москвичам следует подбирать на прогулки правильную одежду и использовать защитные спреи.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Как я вижу любого сотрудника ГИБДД на дороге.
Forwarded from MARIANNA
Давно я думала сделать рубрику #женихмесяца, но как-то что-то всегда откладывалось)
Девчат. Пора 😁
Пока не понимаю, насколько часто смогу делиться достойными кандидатами, но при первой возможности — всё для вас 💔
Открывает рубрику писатель, друг семьи и просто прекрасный, обаятельный и харизматичный Миша Конев) Многие уже заочно Мишу знают, неоднократно был на канале и в запрещенной сети в историях)
Скажу сразу, Миша легко гуглится, поэтому кому интересно — гуглим, а затем обязательно подписываемся на него😁) у Миши великолепное чувство юмора, а канал ведет очень талантливо и красиво)
@knightsmove
Девчат. Пора 😁
Пока не понимаю, насколько часто смогу делиться достойными кандидатами, но при первой возможности — всё для вас 💔
Открывает рубрику писатель, друг семьи и просто прекрасный, обаятельный и харизматичный Миша Конев) Многие уже заочно Мишу знают, неоднократно был на канале и в запрещенной сети в историях)
Скажу сразу, Миша легко гуглится, поэтому кому интересно — гуглим, а затем обязательно подписываемся на него😁) у Миши великолепное чувство юмора, а канал ведет очень талантливо и красиво)
@knightsmove
Forwarded from БП online
Ход Конева
Между собой или в принципе? https://t.me/KolesoRP/8341
Хорошая жена и мужу в радость.
Forwarded from Лев Толстой. Лайфстайл
Нынче я был в духе.
1852 год, 3 апреля
23 года
1852 год, 3 апреля
23 года
Папа.
(в двух частях)
Часть 1
Только что я заполнял анкету для одного проекта. Похоже, самого важного проекта в моей жизни. И в ней нужно было указать все сведения о близких родственниках: имя, фамилия, отчество, дата рождения, место проживания, место работы. Я без труда написал всё о маме, наткнулся на графу «Отец».
Отец. Что я знаю о моём отце? Его зовут Андрей. А папу его звали Яша.
Я больше ничего не знаю о моём «отце». Но в графе «Отец» нельзя указать имя, фамилию и отчество. Анкета не позволяет мне не знать об отце. Отец либо есть, либо нет. Либо знаешь о нём всё, либо он умер. А мой не умер. Но я ничего о нём не знаю. Смотрю в экран и делаю выбор: заживо похоронить папу или не заполнять анкету?
И мне стало стыдно. Просто нестерпимо стыдно, настолько, что выть захотелось. Примерно так, как когда я маленький ехал в троллейбусе и, если вдруг с мамой здоровался любой взрослый мужчина, я спрашивал: Это мой папа? Или дедушка?
Мне стало настолько же стыдно, как в тот день, когда я шёл из школы со своими друзьями, и меня остановила неизвестная пожилая женщина и решила поговорить со мной о жизни. Я испугался и спросил:
- Кто Вы?
- Я, Миша, твоя бабушка.
Мои одноклассники засмеялись: Миша встретил бабушку. Она захотела меня обнять, а я захотел её уничтожить. Я не знал эту женщину, никогда её не видел ни до, ни после того дня, когда мне было нестерпимо стыдно.
Стыдно. Я решил позвонить подруге, которая тоже участвует в проекте:
- Что мне делать, если я ничего не знаю про папу? Я не знаю, когда он родился. И не знаю где он живёт. Я вообще ничего о нём не знаю.
- Ну…Поставь галочку, будто бы его нет.
Его как будто и не было. Он появлялся 1 сентября, 31 декабря и 17 марта - в мой День рождения. Как сейчас помню: дарил 1000 рублей. Иногда катал на машине и спрашивал «Как там деды?», имея ввиду бабушку и дедушку, которые меня растили вместе с мамой. А потом подарил морскую свинку, которого я назвал Вованом.
Мама сказала, что папа подкинул свинью. Впрочем, имела право: ей и пришлось растить Вована, на которого я забил ровно так же, как на меня забил мой отец. Но вопреки всемя я всегда ждал папу, и в один из трёх заветных дней, когда он обо мне забывал, я говорил своей няне Раисе Тарасовне:
- Тарасовна. Я очень хрупкий.
Тарасовна меня собирала. А папа исчез. Уже в старших классах я и забыл, что в жизни может быть старший мужчина, который подскажет, как быть и кем быть никогда не нужно. Я забыл, что бывает отец.
Поступил в институт, окончил два курса, приехал в родной Смоленск. У папы была другая семья (я слышал об этом), с Чучундрой-женой и маленьким сыном. Чучундра запрещала отцу говорить о том, что у сына есть брат, то есть - я. А я не то, чтобы об этом сильно переживал. Есть брат незнакомый, есть я. А между нами есть папа.
И вот однажды Чучундра решила, что все мы - одна большая семья. И позвала нас с мамой в гости на Рождество. И кто мы такие, чтобы отказывать в святой праздник? И мы откликнулись на приглашение.
(в двух частях)
Часть 1
Только что я заполнял анкету для одного проекта. Похоже, самого важного проекта в моей жизни. И в ней нужно было указать все сведения о близких родственниках: имя, фамилия, отчество, дата рождения, место проживания, место работы. Я без труда написал всё о маме, наткнулся на графу «Отец».
Отец. Что я знаю о моём отце? Его зовут Андрей. А папу его звали Яша.
Я больше ничего не знаю о моём «отце». Но в графе «Отец» нельзя указать имя, фамилию и отчество. Анкета не позволяет мне не знать об отце. Отец либо есть, либо нет. Либо знаешь о нём всё, либо он умер. А мой не умер. Но я ничего о нём не знаю. Смотрю в экран и делаю выбор: заживо похоронить папу или не заполнять анкету?
И мне стало стыдно. Просто нестерпимо стыдно, настолько, что выть захотелось. Примерно так, как когда я маленький ехал в троллейбусе и, если вдруг с мамой здоровался любой взрослый мужчина, я спрашивал: Это мой папа? Или дедушка?
Мне стало настолько же стыдно, как в тот день, когда я шёл из школы со своими друзьями, и меня остановила неизвестная пожилая женщина и решила поговорить со мной о жизни. Я испугался и спросил:
- Кто Вы?
- Я, Миша, твоя бабушка.
Мои одноклассники засмеялись: Миша встретил бабушку. Она захотела меня обнять, а я захотел её уничтожить. Я не знал эту женщину, никогда её не видел ни до, ни после того дня, когда мне было нестерпимо стыдно.
Стыдно. Я решил позвонить подруге, которая тоже участвует в проекте:
- Что мне делать, если я ничего не знаю про папу? Я не знаю, когда он родился. И не знаю где он живёт. Я вообще ничего о нём не знаю.
- Ну…Поставь галочку, будто бы его нет.
Его как будто и не было. Он появлялся 1 сентября, 31 декабря и 17 марта - в мой День рождения. Как сейчас помню: дарил 1000 рублей. Иногда катал на машине и спрашивал «Как там деды?», имея ввиду бабушку и дедушку, которые меня растили вместе с мамой. А потом подарил морскую свинку, которого я назвал Вованом.
Мама сказала, что папа подкинул свинью. Впрочем, имела право: ей и пришлось растить Вована, на которого я забил ровно так же, как на меня забил мой отец. Но вопреки всемя я всегда ждал папу, и в один из трёх заветных дней, когда он обо мне забывал, я говорил своей няне Раисе Тарасовне:
- Тарасовна. Я очень хрупкий.
Тарасовна меня собирала. А папа исчез. Уже в старших классах я и забыл, что в жизни может быть старший мужчина, который подскажет, как быть и кем быть никогда не нужно. Я забыл, что бывает отец.
Поступил в институт, окончил два курса, приехал в родной Смоленск. У папы была другая семья (я слышал об этом), с Чучундрой-женой и маленьким сыном. Чучундра запрещала отцу говорить о том, что у сына есть брат, то есть - я. А я не то, чтобы об этом сильно переживал. Есть брат незнакомый, есть я. А между нами есть папа.
И вот однажды Чучундра решила, что все мы - одна большая семья. И позвала нас с мамой в гости на Рождество. И кто мы такие, чтобы отказывать в святой праздник? И мы откликнулись на приглашение.
Часть 2
- Я Миша.
- А я Лёша.
Так я впервые увидел своего брата. Мне 19, ему 10. Он обнял меня так крепко, как будто я всю жизнь дарил ему самые лучшие Лего. А я не почувствовал ничего. Почти ничего. Я не понял, почему чужой мальчик меня обнимает. Но он взял меня за руку:
- Пойдём в мою комнату!
Мы ушли от взрослых, и малыш стал показывать всё из своих владений. «Вот здесь все игрушки. Танк сломан, потому что папа на него наступил. А вот телевизор. В нём трещина, потому что мама с папой ругались».
Всё это вовсе не фигуры для складности речи. Брат показывал жизнь через призму отношений родителей. Я прекрасно понимал, что его не бьют и не мучают. Он даже посещает платные кружки. Но атмосфера в доме царила такая, что рушатся вещи, а вслед за ними и жизнь.
- Пойдём к папе?
- Пойдём?
Женщины ушли говорить о своём, и мы остались втроём: я, папа и брат. И папа заговорил:
- Этот дебил совсем не хочет учиться.
Малыш опустил голову.
- Такого дурака ещё поищи. Дебил.
Я увидел, как брат тяжело задышал и готов был заплакать. Обнял его и попросил выйти из кухни. Мальчик послушался. Передо мной остался сухой мужчина в трусах и с полуторолитровой бутылкой пива в руке.
- Ты что такое говоришь ребёнку?
- А что ему сказать. Он ёбаный дебил!
Я никогда в жизни так сильно не злился. Мне захотелось взять чашку и разбить об голову мерзкому мужичку, который зачем-то бывал мне родным:
- Не смей оскорблять сына.
- Он мой сын. Он двоешник.
И «отец» очень мерзко приложился к бутылке пива. Мною владела ярость.
- Я тоже двоешник был. А теперь отличник в институте. Как ты смеешь так с ним говорить?
Он вновь отпил и улыбнулся:
- Это мой сын.
- И мой брат. Если ты ещё раз позволишь себе так сказать о своём ребёнке - я изобью тебя до полусмерти.
Я не сдержал обещаний. В тот вечер отец испугался, а брат попросил встречать его из школы. Но я учился в Петербурге, и мне нужно было уехать. Я прощался с маленьким мальчиком, до жути похожим на меня, и понимал насколько он хрупкий. Хрупкий ребёнок в лапах взрослых, ругающихся из-за бутылки пива.
А ещё я понял, что искренне ненавижу родного отца. Я испытал отвращение к этому телу в трусах и с бутылкой. Я вдруг осознал, что вся цель моей жизни - никогда и ни в коем развитии мысли не быть похожим на это чудовище.
«Отец» продолжил издеваться над сыном. В какой-то момент ребёнка сдали в Суворовское училище (или кадетский корпус). Воспитанный в насилии мальчик стал расти и транслировать насилие. Я точно не знаю деталей, но, кажется, он мучал кого-то из своих сослуживцев. Кто-то не выдержал.
Моему папе, Чучундре и мальчику пришлось покинуть Россию. Я ничего об этом не знаю, не знаю, где, как и кто из них проживает.
Шли годы. Я позабыл о том, что в моей семье есть отец и есть брат. Я совсем, никогда об этом не думал. Но вот мой «отец» позвонил маме, а я оказался рядом. Он, почти что старик, с трудом бормотал о жизни, когда на фоне послышался голос взрослого мужика.
- Урод, тебе же говорили не звонить по международной связи. Я тебя, блять, сука, предупреждал.
Голос «отца» задрожал:
- Простите, Аня и Миша, я перезвоню. У нас дождь пошёл.
- Сука, трубку положил.
И в трубке были гудки. За дождём скрывалась страшная и уродливая справедливость. С отцом разговаривал сын, воспитанный им. Отцу возвращались дары воспитания. Мой брат отвечал моему отцу настоящей взаимностью. Он унижал моего хрупкого старика.
У них пошёл дождь. И у меня за окном сейчас идёт дождь. Моя бабушка по отцу увезла в лес собаку моей мамы и бросила там умирать, а потом сама умерла в муках от пьянства. Мой дед по отцу никогда не встречался со мной и исчез, не успев появиться. Мой брат и Чучундра живут в иностранном краю, ничего о них знать и не знаю. Я благодарен судьбе, что в моей жизни не было «отца». Я смотрю в экран и делаю выбор: заживо похоронить папу или не заполнять анкету?
Вновь и вновь прольётся дождь,
Как звёздных слёз река,
Вновь и вновь расскажет дождь,
Какие мы хрукие,
Какие мы хрупкие…
- Я Миша.
- А я Лёша.
Так я впервые увидел своего брата. Мне 19, ему 10. Он обнял меня так крепко, как будто я всю жизнь дарил ему самые лучшие Лего. А я не почувствовал ничего. Почти ничего. Я не понял, почему чужой мальчик меня обнимает. Но он взял меня за руку:
- Пойдём в мою комнату!
Мы ушли от взрослых, и малыш стал показывать всё из своих владений. «Вот здесь все игрушки. Танк сломан, потому что папа на него наступил. А вот телевизор. В нём трещина, потому что мама с папой ругались».
Всё это вовсе не фигуры для складности речи. Брат показывал жизнь через призму отношений родителей. Я прекрасно понимал, что его не бьют и не мучают. Он даже посещает платные кружки. Но атмосфера в доме царила такая, что рушатся вещи, а вслед за ними и жизнь.
- Пойдём к папе?
- Пойдём?
Женщины ушли говорить о своём, и мы остались втроём: я, папа и брат. И папа заговорил:
- Этот дебил совсем не хочет учиться.
Малыш опустил голову.
- Такого дурака ещё поищи. Дебил.
Я увидел, как брат тяжело задышал и готов был заплакать. Обнял его и попросил выйти из кухни. Мальчик послушался. Передо мной остался сухой мужчина в трусах и с полуторолитровой бутылкой пива в руке.
- Ты что такое говоришь ребёнку?
- А что ему сказать. Он ёбаный дебил!
Я никогда в жизни так сильно не злился. Мне захотелось взять чашку и разбить об голову мерзкому мужичку, который зачем-то бывал мне родным:
- Не смей оскорблять сына.
- Он мой сын. Он двоешник.
И «отец» очень мерзко приложился к бутылке пива. Мною владела ярость.
- Я тоже двоешник был. А теперь отличник в институте. Как ты смеешь так с ним говорить?
Он вновь отпил и улыбнулся:
- Это мой сын.
- И мой брат. Если ты ещё раз позволишь себе так сказать о своём ребёнке - я изобью тебя до полусмерти.
Я не сдержал обещаний. В тот вечер отец испугался, а брат попросил встречать его из школы. Но я учился в Петербурге, и мне нужно было уехать. Я прощался с маленьким мальчиком, до жути похожим на меня, и понимал насколько он хрупкий. Хрупкий ребёнок в лапах взрослых, ругающихся из-за бутылки пива.
А ещё я понял, что искренне ненавижу родного отца. Я испытал отвращение к этому телу в трусах и с бутылкой. Я вдруг осознал, что вся цель моей жизни - никогда и ни в коем развитии мысли не быть похожим на это чудовище.
«Отец» продолжил издеваться над сыном. В какой-то момент ребёнка сдали в Суворовское училище (или кадетский корпус). Воспитанный в насилии мальчик стал расти и транслировать насилие. Я точно не знаю деталей, но, кажется, он мучал кого-то из своих сослуживцев. Кто-то не выдержал.
Моему папе, Чучундре и мальчику пришлось покинуть Россию. Я ничего об этом не знаю, не знаю, где, как и кто из них проживает.
Шли годы. Я позабыл о том, что в моей семье есть отец и есть брат. Я совсем, никогда об этом не думал. Но вот мой «отец» позвонил маме, а я оказался рядом. Он, почти что старик, с трудом бормотал о жизни, когда на фоне послышался голос взрослого мужика.
- Урод, тебе же говорили не звонить по международной связи. Я тебя, блять, сука, предупреждал.
Голос «отца» задрожал:
- Простите, Аня и Миша, я перезвоню. У нас дождь пошёл.
- Сука, трубку положил.
И в трубке были гудки. За дождём скрывалась страшная и уродливая справедливость. С отцом разговаривал сын, воспитанный им. Отцу возвращались дары воспитания. Мой брат отвечал моему отцу настоящей взаимностью. Он унижал моего хрупкого старика.
У них пошёл дождь. И у меня за окном сейчас идёт дождь. Моя бабушка по отцу увезла в лес собаку моей мамы и бросила там умирать, а потом сама умерла в муках от пьянства. Мой дед по отцу никогда не встречался со мной и исчез, не успев появиться. Мой брат и Чучундра живут в иностранном краю, ничего о них знать и не знаю. Я благодарен судьбе, что в моей жизни не было «отца». Я смотрю в экран и делаю выбор: заживо похоронить папу или не заполнять анкету?
Вновь и вновь прольётся дождь,
Как звёздных слёз река,
Вновь и вновь расскажет дождь,
Какие мы хрукие,
Какие мы хрупкие…