Девять принцев Амбера (Nine Princes in Amber)
"Я здесь, видишь ли, без официального разрешения занимаюсь не совсем законными изысканиями...
Роджер Желязны по образованию филолог, поэтому совершенно неудивительно встречать в его текстах огромное количество отсылок к памятникам мировой литературы и использования мифологических сюжетов.
"Меня поразило огромное количество книг внутри. Присутствие книг всегда приводит меня в восхищение"
Каждая часть Пятикнижия Корвина, может быть условно отнесена к определенной литературной традиции и культурному пласту.
В первой книге цикла основной тон задают кельтские мотивы, средневековый эпос и рыцарские романы.
"Как говорили Эдип, Гамлет, Лир и все прочие: "Жаль что я не знал об этом раньше"
Кельтскую атмосферу создает использование автором ирландских имен, топонимов и мифологем.Так, Корвин (Corwin, главный герой первых пяти частей) встречает оборотней (вэйр); принцы (братья Корвина) упоминают старых кельтских богов, например, Лира (в кельтской мифологии – безграничная, безличная сущность, соизмеримая с морем).
Своих покойников жители Амбера хоронят в своеобразных кайрнах (англ. cairn или ирл. carn, кельтское сооружение в виде пирамиды из камней, предназначенное для обозначения места погребения).
В первой части Пятикнижия упоминаются «Зеленые рукава» (Greensleeves - популярная ирландская народная песня) и приводится описание короны Амбера: «Корона была серебряной, с семью высокими пиками…», что является явной отсылкой к короне Туат(а) Де Дананн (др.‑ирл. Tuatha Dé Danann).
Особую роль в Хрониках играет кельтский мифологический мотив Пустоши. Желязны признал влияние книги Джесси Уэстон "От ритуала к романсу" на свои романы: «Что касается книги Уэстон и легендарных и мифологических материалов, то их содержание уже присутствовало в моем сознании и существовало давно». Корвин в романе идет по пути мифов Пустоши, освещенных Джесси Уэстон. Он является рыцарем, который исцелит землю.
Уэстонский анализ мифов Пустоши также отметил, что вариации Грааля включали четыре символа, которые впоследствии стали ассоциироваться с картами Таро: чаша (потир или кубок), копье (жезл или скипетр), меч и блюдо (круги или пятиугольники).
"А ведь карты могли бы и мне самому пригодиться, если дело обернется худо… Дела обернулись худо"
На своем пути Корвин и его братья видят виселицу со скелетом, которая в Таро означает дурное предзнаменование. Карты Таро играют особую роль в жизни правителей Амбера: принцы используют фамильные Козыри с изображением всех членов своей семьи для связи друг с другом, а также для гаданий. Как выяснится впоследствии, путь в Янтарь закончится для Корвина ослеплением и заточением в подземелье.
Некоторые имена явно отсылают читателя к памятникам эпической литературы. Имя короля Амбера, отца принцев, Оберона, является аллюзией на героя поэмы цикла «Гуон Бордосский», в которой рассказывается о сыне Юлия Цезаря и волшебницы Морганы – сестры короля Артура: в возрасте семи лет он совсем перестает расти и понимает, что наделен даром волшебства. Герой по имени Оберон также появляется в комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь». Он волшебник, повелитель волшебной страны фей. В отличие от своего эпического прототипа, он не карлик, а взрослый статный чародей. По-видимому, Желязны заимствует этот образ скорее у Шекспира, изображая своего героя очень властной и непредсказуемой личностью.
Аллюзий к Шекспиру у Желязны очень много. Немаловажную роль в романе играет сказочный Лес Арден – древнейший лес мира «Хроник», расположенный на пути к Амберу. Шекспир, нередко переносил действие своих пьес в Арденский лес, будучи родом из этих земель (например, комедия "Как вам это понравится?"). Однако Желязны делает этот лес более фантастическим: «Я никогда еще не видел таких деревьев, могучих и величественных… Они возвышались, они парили, они были огромны».
Во время диалога Корвина и Эрика, его главного противника в первом романе, последний спрашивает:
– Ты хочешь трон?
– Разве только я, а не каждый из нас? – ответил ему я
– Думаю, да, – заметил он со вздохом.

– Правильно говорят: "Нет покоя голове в венце”. Я не понимаю, почему мы так рвемся занять эту нелепую должность.
Фраза “It’s true, that uneasy-lies-the-head bit” явно отсылает нам к монологу Генриха IV из акта III, сцены I, второй части одноименной исторической драмы Шекспира “Uneasy lies the head that wears a crown”.
Строчки из монолога Гамлета приходят на ум герою романа Желязны во время битвы за трон Амбера, когда Корвин понимает, что проигрывает: «Уснуть и видеть сны.…Так всех нас в трусов превращает мысль…».
Вообще одна из самых главных аллюзий, на мой взгляд, — это отсылка к «Гамлету». В начале романа «Владения Хаоса» Корвин называет себя «безумным принцем» Амбера, как Гамлет был «безумным принцем Дании».
Как и Гамлет Корвин встречается с "призраком" своего отца во время обеда в Лоррейн (Lorraine), он посчитал попытку Оберона связаться с ним по Карте предсмертным посланием от «духа отца».
Соперничество между братьями Корвином и Эриком находит множество параллелей с событиями Войны Алой и Белой розы как они описаны у Шекспира. Явной отсылкой являются эмблемы двух братьев на Картах: символ Корвина — серебряная роза (соответствует белой розе дома Йорков), красный цвет Эрика соответствует алой розе дома Ланкастеров.
«Правду говорят, что встречаться при лунном свете — дурная примета» — отвечает Дейрдра (Deirdre) своим спасителям в 4-й главе первой книги «Хроник». «Не в добрый час я при сиянье лунном Надменную Титанию встречаю» — слова Оберона в комедии Шекспира "Сон в летнюю ночь".
«Спать, видеть сны… Да, есть вещи, которые действуют постепенно, как медленный яд» (в оригинале у Желязны: «To sleep, perchance to dream… Yeah, there’s a thing that rubs») — размышления Корвина в 6-й главе «Девяти принцев Амбера». «Уснуть и видеть сны, быть может… Вот в чём трудность» (у Шекспира: «To sleep: perchance to dream: ay, there’s the rub») - самый известный монолог Гамлета «Быть или не быть».

В начале «Девяти принцев Амбера» Корвин думает про себя: «В Дании пропахло гнилью» (в оригинале у Желязны: «In the state of Denmark there was an odor of decay»). Известная строка из «Гамлета»: «Прогнило что-то в Датском королевстве» (в оригинале у Шекспира: «Something is rotten in the state of Denmark»).

В романе Желязны отчётливо видны и сказочные мотивы. Дорога Корвина к Амберу, а вместе с тем и, к собственному Я, показана как путь в сказочный мир, очень напоминающий волшебную страну Оз: «Небо блеснуло зеленым, потом розовым… Я заметил, что люди, мимо которых мы проезжали, были одеты довольно странно, а дорога была из кирпича». Путь в «страну Оз» изображен автором со всеми подробностями. Описание изменения ткани мира наполнено реминисценциями и знаками: встреча со всадником в сером. Память еще не вернулась к Корвину, однако он понимает, что эта фигура – его двойник, так как черный и серый – цвета принца.
Довольно сильное подсознательное влияние на Желязны оказал «Темный мир» , роман 1946 года, якобы написанный Генри Каттнером, но позже К. Л. Мур (его жена и частый соавтор) обнаружила, что он в значительной степени был написан ею. В Темном мире, у персонажа Эдварда Бонда амнезия, но его преследуют воспоминания о мире, который он не может вспомнить. Он собирает информацию, скрывая свою нарушенную память, и узнает, что на самом деле он лорд Ганелон. В конце концов его память восстанавливается. Его приключения начинаются на нашей Земле, прежде чем он перенесется в Темный мир. Первоначально было два мира, Земной мир и Темный мир, но теперь есть несколько миров, сосуществующих во времени и пространстве, но разделенных вариантом вероятности. Эти миры почти идентичны в точках ветвления, но затем сильно расходятся во временных потоках. Объясняется, что Темный мир является источником многих мифов и легенд на Земле. Ганелон настолько изменился из-за своего опыта жизни, не зная о себе, что даже его враги заявляют, что он, должно быть, самозванец: "Да, это говорит не Ганелон! В старые времена вас не заботило, сколько врагов вы нажили. Если ты так сильно изменился, это может привести к опасности для всех нас".
"Куда легче подойти к Эмберу, чем уйти оттуда, потому что город этот является центром всего"
В «Хрониках Амбера » мы впервые встречаемся с Корвином в роли Карла Кори, страдающего амнезией, который достаточно умен, чтобы скрывать пробелы в своей памяти, собирая информацию от своих братьев и сестер Флоры, Рэндома и Дейдры. Его воспоминания в конечном итоге восстанавливаются, когда он проходит по Лабиринту в городе Ребма, подводном зеркальном отражении Амбера. Его отец Оберон переодевается и использует псевдоним Ганелон, печально известное имя предателя (из «Песни о Роланде») и предатель Корвина в Авалоне. Эмбер и Хаос находятся на противоположных концах континуума с бесконечным числом теневых миров между ними. Мы узнаем, что почти бессмертные амбериты были источником многих мифов и легенд на Земле. Корвин был настолько изменен своей амнестической жизнью на Теневой Земле, что его братья, сестры и отец заявили, что он существенно изменился. Его сестра Фиона восклицает: "Я только что заметила, что это не совсем Корвин! Должно быть, это одна из его теней!"
"Желай одного, делай другое, и посмотри, что из этого получится, тогда ты в любом случае не проиграешь"

Методологически конечно небезупречно, но очень интересно.
https://www.nkj.ru/news/45118/

Первоисточник статьи https://www.cell.com/current-biology/fulltext/S0960-9822(22)01286-6

Ружья Авалона (The Guns of Avalon)
"Никто не крадет книг, кроме старых друзей"
Как следует из названия второй части Пятикнижия Корвина, «Ружья Авалона», доминирующим мотивом этой книги являются легенды о Короле Артуре и Рыцарях Круглого Стола.
Для непосвященных поясню, что Авалон (англ. Avalon) — это мифический остров во французских и английских интерпретациях кельтских легенд. Его древнерусский аналог — остров Буян. По легенде на Авалоне был перезахоронен легендарный король Артур; в других вариантах легенды Авалон — место пребывания Феи Морганы. На Авалоне также по преданиям воспитывалась фея Мелюзина.
Для читателей, которые не заметили намеков на легенды о короле Артуре и кельтские мифы о Пустошах в первой книге, Желязны повторяет это уже на другом, более отчётливом уровне уровне.
"В царстве теней нет истинного, а есть только возможное"
В «Ружьях Авалона» мы узнаём, что Корвин правил Авалоном, Тенью которую он намеренно создал более шести веков назад максимально похожей на Амбер. Мы помним, что Авалон также является королевством Артура.
Во второй книге Корвин возвращается в Тень Тени Авалона, встречает там старых знакомых Ланселота Озёрского и Ганелона.
"Так внес я сэра Ланселота Озерного в Твердыню Ганелона, которому доверял как брату, иными словами, не доверял вообще"
Сэр Ланселот дю Лак (фр. Lancelot du Lac) когда-то служил Корвину на Авалоне. По кельтским легендам же он - доверенный рыцарь короля Артура.
Корвин бежал с Авалона после того, как он был разрушен, и Ганелон предал его. Авалон же короля Артура постепенно рушился из-за прелюбодеяния Ланселота с королевой Гвиневрой, неудачного поиска Грааля и смерти короля Артура.
В «Хрониках Эмбера» в Старом Авалоне Ганелон являлся соратником Корвина и так же как его прототип, стал предателем. Очевидно, Желязны не устраивает судьба этого героя во французской героической поэме, и потому в своем романе он дает ему второй шанс: поплатившись за совершенные в прошлом ошибки, Ганелон сумел искупить грехи, став защитником и покровителем родного края, а также вновь став другом Корвина.
"- Развяжи ему руки. Мы его накормим.
- Но ведь он - вор.
- Не ты ли говорил мне когда-то, что убил человека за пару башмаков?
- Конечно! Но здесь нельзя сравнивать.
- Почему?
- Мне это удалось"
Как отмечает довольно известный и авторитетный американский исследователь творчества Роджера Желязны Теодор Крулик, образ Ланселота в романе «Хроники Эмбера» заимствован не только из кельтских легенд о Короле Артуре, но также из поэмы Эдмунда Спенсера «Королева фей». Образ Ланселота, созданный Желязны, может быть соотнесен с образом рыцаря Редкросса. Как и в первой книге «Королевы фей», где Редкросс в одиночку одолевает шестерых противников, в «Ружьях Авалона» Ланселот впервые встречается с Корвином вскоре после сражения с шестью врагами.
Как и Редкросс Спенсера, являющийся олицетворением христианской добродетели и праведности, Ланселота Желязны отличают доброта и сердечность, и после боя, как отмечает Корвин, рассуждая о своем друге, он молится над трупами поверженных.
В поэме Спенсера Редкросс подобен Христу и олицетворяет христианскую церковь. В романе Желязны Ланселот служит напоминанием Корвину и Ганелону о райском Авалоне, являя собой то светлое и чистое начало, что помогает им не сходить с истинного пути.
"Не знаю, где и как в моей жизни прицепилась ко мне совесть, но теперь она могла малость потешиться"

Аллюзии на Спенсера не ограничиваются образом Ланселота: в Авалоне Корвин встречает Дару, красивое, хитрое и своенравное существо, которое вполне может быть соотнесено с Дуэссой Спенсера, олицетворяющей Ложь и Любострастие (которая в поэме выдаёт себя за образец верности и чистоты, называя себя Фидессой). В «Хрониках» Дара – царица Хаоса, она само коварство, и ее истинное обличие проявляется в конце романа: «Мгновение оно казалось стройной женщиной.… И вдруг волос не стало, а вместо – огромные, кривые рога из широкого, бесформенного лба, кривоногий обладатель которого с трудом шаркал копытами по вспыхивающему пути. Потом что-то еще… Огромная кошка… Женщина без лица… Яркокрылая тварь неописуемой красоты… Башня из пепла…». Оба героя (и Корвин Желязны и Редкросс Спенсера) оказываются обмануты прекрасными женщинами, и обоих ждет расплата за проявленную слабость.
"Да, это была Дара. Высокая и величественная, прекрасная и ужасная одновременно. Один вид ее терзал мой разум. Ее руки были в возбуждении подняты, нечеловеческий хохот срывался с губ. Я хотел отвернуться, но не мог"
Также из второй книги мы узнаем, что король Утер правил Тенью, напоминающей Авалон, созданный Корвином, и при этом помним, что Утер по кельтским легендам — отец короля Артура.
Исходя из этого можно предположить, что Желязны намеревался сделать роковое правление Корвина на Авалоне источником земной легенды о короле Артуре.
"Кладбища забиты людьми, верившими, что их некому заменить"
И опять вспоминаем любимого Вильяма нашего Шекспира. Когда Корвин получает от Эрика письмо с просьбой о перемирии, он мысленно отвечает: «И я верю тебе, можешь не сомневаться, потому что все мы — люди чести» (в оригинале у Желязны: «I believe you, never doubt it, for we are all of us honorable men»).
В шекспировском «Юлии Цезаре» Марк Антоний говорит в своей речи на похоронах: «Так Брут был благородным человеком; и все они; все люди чести были» (в оригинале у Шекспира: «For Brutus is an honourable man; So are they all; all honourable men»).
Нужно отметить, что во второй части Пятикнижия кельтские мотивы отчётливо перемежаются христианскими. Так, сочиненные Корвином стихи:
«По ту сторону Реки Благословенных, где сидели мы, да, мы плакали, когда вспоминали Авалон.
Наши мечи были разбиты в наших руках, и мы повесили наши щиты на ветви дуба.
В море крови пали серебряные башни.
Сколько миль до Авалона?
Несчетное число, говорю я, и ни одной.
Пали серебряные башни»,
по-видимому, восходят к строчкам из псалма 136, Откровению от Иоанна Богослова, а также традиционной английской детской песенке.
В псалме говорится: «1. При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали мы о Сионе; 2. На вербах, по среди его, повесили мы наши арфы.; 3. Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши – веселья: “Пропойте нам из песней Сионских”»; 4. Как нам петь песнь Господню на земле чужой?». В Откровении Иоанна Богослова содержатся такие строки: «Пал, пал Вавилон, город великий».
Что же касается песенки, то она звучит так: How many miles to Babylon? Threescore miles and ten. Can I get there by candlelight? Yes, and back again. Yes, if your feet are nimble and light, You can get there by candlelight. – Сколько миль до Вавилона? – Двадцать пять и пятьдесят. – Как бы мне туда добраться, чтобы засветло назад? – Будь проворней – доберешься И как раз успеешь засветло назад.
Желязны составляет эту фразу из казалось бы несочетаемых, фрагментов, разных по стилю и пафосу. Подобный синтез высокого и низкого искусства выражает постмодернистское уравнивание стилей и жанров, что характерно для творчества Желязны в целом.
"Единственный дракон, который нам встретился, был хром на обе ноги. При нашем приближении он быстро заковылял в сторону, пыхтя, сопя и сминая маргаритки"

Христианские мотивы находят свое продолжение и в конце второй книги «Хроник», когда Корвин покидает вновь обретенный им Авалон. Тоска по раю на земле у главного героя смешивается с чувством утраты: он понимает, что ему больше нет в нем места, осознает, что ему придется его снова покинуть, и на этот раз навсегда. Получив то, за чем пришел, Корвин бежит, страшась гнева своего старшего брата Бенедикта, и это бегство можно уподобить изгнанию человека из Рая.
"— О боже! — воскликнул он. — Признаться, я рад, что мы с вами не враги. Послушайте, а вы уверены, что вы не дьявол?
— Конечно, дьявол, — ответил я. — Разве вы не чувствуете запах серы? И мое левое копыто сейчас отвалится от усталости"
Продолжение следует...

Начался учебный год, так быстро как раньше писать не получается, приходится на всякие там пары, исследования, статьи и конференции отвлекаться :) Но я всё равно продолжаю

Знак Единорога» (Sign of the Unicorn)

"Вещи не всегда таковы, какими кажутся"

В третьей части Пятикнижия Корвина «Знак Единорога» Желязны использует элементы классического английского детектива. Повествование начинается с убийства одного из братьев – Кейна, и большая часть повествования посвящена расследованию убийства и связанных с ним обстоятельств: исчезновением Оберона, покушением на Корвина и похищением Брэнда.
Центральное место занимают сцены в библиотеке, где Корвин собирает свою семью, подозревая каждого в совершении преступления. Корвин тщательно следит за поведением братьев и сестер, опрашивая их и пытаясь вывести на чистую воду. Более того, во время расследования происходят два новых покушения.
Подобные приемы хорошо нам знакомы по детективным романам Агаты Кристи. В «Хрониках» Желязны напрямую указывает на источник своего вдохновения: «Тогда я истощил свои маленькие серые клеточки», – признается во время расследования Корвин, цитируя, таким образом, Эркюля Пуаро.

"- Молчанием В Амбере переполнены ночные горшки....
- Чего? Чего?
- Молчание золото, равно как и струи королевской мочи"

В структуру детективного романа вплетены аллюзии на произведение предшественника Желязны и уважаемого им американского писателя-фантаста Филипа Фармера. В посвящении Желязны просит «не забывать Кикаху» – персонажа цикла Фармера «Многоярусный мир».
Изощренные описания, которые Желязны использует, изображая переход своего героя из тени в тень, очевидно, вдохновлены фармеровскими мирами. Так, попытки Рэндома спасти брата из заточения в башне напоминают скитания властителей по мирам своего отца в поисках родного замка во «Вратах творения» Фармера. Аналогия, прежде всего, прослеживается в динамике развития сюжета обеих сцен.
Желязны рисует полную стремительного движения картину, в которой герой яростно отбивает атаки противников на фоне постоянно меняющейся ткани действительности, в окружении движущихся скал, одна из которых становится для него спасительным транспортным средством: «Скала медленно отклонилась с прямого курса, сворачивая направо по дуге. Кривая съежилась. Я прокатился по параболе и правил обратно к неотступным дружкам, скорость по мере сближения росла».
Конечной планетой, которую приходится преодолеть властителям в романе Фармера, становится место скопления вращающихся цилиндров, на одном из которых располагаются врата, ведущие домой: расталкивая друг друга, братья и сестры прыгают в движущийся портал: "Аристон рванулся к вращающемуся шестиугольнику <…> Она (Вала) оттолкнула его в сторону, и Аристон, потеряв равновесие, упал…, присев на корточки перед золотой вращающейся дверью. Вала несколько минут следила за ее оборотами. Потом внезапно прыгнула вперед и исчезла в отверстии. Врата продолжали вращаться".
Помимо этого, сходными оказываются отношения между принцами Амбера и властителями многоярусного мира. Главный герой романа Фармера признается: «Мы забыли о том, что когда-то были братьями и сестрами. Жизнь превратила нас в настоящих властителей – злобных интриганов, завистливых собственников и убийц…». Принцы Амбера, в свою очередь, плетут бесконечные интриги, похищают друг друга, угрожают и даже убивают членов своей семьи; младший брат Корвина Эрик выкалывает ему глаза и заточает в темницу в первой части цикла и т. д. и т. п.

"Бывшие друзья - худшие враги"

При этом и те, и другие ощущают свою общность и уникальность, которые объединяют их и позволяют почувствовать себя членами одной семьи, что, впрочем, не заставляет их любить друг друга.
"Флора любила добиваться своего. Временами казалось, что она дура набитая, хотя порой она меня потрясала тем, что это оказывалось не так"

Возвращаясь к сцене спасения Рэндомом своего брата, следует отметить отсылку к поэме Роберта Браунинга «Чайлд Роланд к темной башне подошел»: «Итак, Чайлд Рэндом к темной башне подошел, о, да, “пушка” в одной руке, клинок – в другой. На шее болтаются очки». А мы помним, что конце 4-го акта трагедии «Король Лир» Эдгар, притворяясь Бедным Томом, говорит: «Чайльд-Роланд дошёл до тёмной башни» (в оригинале у Шекспира: «Child Rowland to the dark tower came»), также намекая тем самым на сказку о Чайльд Роланде.
Юмор и самоирония – отличительные черты данного Рэндома. Описывая погоню и драку, Рэндом цитирует детскую песенку об индейцах (в русском переводе о негритятах): «Над следующим бойцом у меня случилось преимущество: я подловил его, когда над краем скалы торчала лишь его часть. Слишком большая часть, и парней стало четыре».
Образ Рэндома включает в себя также аллюзии на образ шута из пьес Шекспира: именно его избирает на трон Единорог в «Хрониках Амбера», тем самым реализуя мечту каждого шута однажды стать королем.
«И вот Чайльд Рэндом дошёл до тёмной башни» (в оригинале у Желязны: «So Childe Random to the dark tower came») — фраза Рэндома в его рассказе о том, как он пытался спасти Бренда.

В третьей части цикла читатель вновь обнаруживает цитату из Апокалипсиса, на этот раз вложенную в уста Джулиэна: «Мы можем сыграть в русскую рулетку – тем милым новым оружием, которое ты принес: победивший наследует все» – в последней фразе речь идет о строках из 21 главы Апокалипсиса.
Из уст Брэнда, самого сложного и ироничного героя «Хроник», звучат слова Омара Хайяма: «В тайну сущего дверь приоткрыть не могу – в море мысли найду я жемчужину-суть…». Эти строки как нельзя лучше характеризуют личность принца Амбера, самого «думающего» из братьев: он – экспериментатор и идеалист, фэнтезийный «сумасшедший ученый», готовый разрушить мироздание, чтобы понять, что будет дальше.

Еще одна цитата вложена в уста Корвина, цитирующего «Песнь мертвых» Киплинга. Объясняя ранение, полученное им в результате совершенного покушения, он восклицает: «Если кровь – цена за адмиралтейство, я только что купил флотский патент».
Интересным представляется заключительный эпизод «Знака Единорога», в котором Ганелон, увидев место, являющееся прообразом Амбера, говорит: «На тени Земля, которую мы посещали – и где ты (Корвин) провел так много лет, – я слышал стихи о двух дорогах, что расходятся в лесу…. Заканчиваются они так: “На развилке двух дорог я выбрал ту, где путника обходишь за версту, и в этом было дело”. Когда я услышал их, то подумал о том, как ты сказал как-то: “Все дороги ведут в Амбер”…и тогда, как и сейчас, я задумался: насколько возможность выбирать, данная людям твоей крови, может противостоять неизбежности?».
Строки, которые цитирует Ганелон, являются заключительными в стихотворении «Другая дорога» американского поэта Роберта Фроста. В оригинале они звучат так:
“Two roads diverged in a wood, and I
I took the one less traveled by
And that has made all the difference”.

Желязны полагает, что у человека всегда остается выбор, и его герой должен будет решить – рискнуть ли ему ради спасения мира, или спастись самому. В стихотворении Фроста речь также идет о выборе, и, как и Желязны, поэт полагает, что выбор в жизни человека неизбежен.
"Хотя секс у многих главное в жизни, но у каждого есть любимое дело, которым он занимается в свободное время"

Во время путешествия в иное измерение, к прообразу сущего, Корвин вспоминает картину «Герника» Пабло Пикассо: «Внезапно произошла перестройка в связности объектов, вытравившая у меня ощущение глубины, разрушившая перспективу, сместившая предметы в поле моего зрения, – все всплыло на одну внешнюю поверхность, целиком одновременно освободив расширяющееся пространство: преобладали углы, а относительные размеры казались смехотворными. Конь Рэндома встал на дыбы и заржал, огромный, апокалиптический, тут же напомнивший мне “Гернику”. К великой досаде, я заметил, что сами мы также не остались незатронутыми этим феноменом – и Рэндом, сражающийся со своим конем, и Ганелон..., – как и все вокруг, тоже преображены в этом кубистском сне пространства».

"Скоро ад предъявит счёт к оплате"

«Герника» была написана Пикассо в 1937 году вскоре после уничтожения фашистами небольшого городка в Испании. Полотно размером 3,5 х 8 м производит впечатление творящегося повсюду хаоса: фигуры помещены на передний план, перспектива и пропорции искажены, тела приняли неестественные позы, на громадном черно-бело-сером холсте царят смятение и ужас бьющихся в конвульсиях искаженных фигур: растерзанной лошади, быка, поверженного всадника, матери с мертвым ребенком и женщины со светильником. Катастрофа происходит в тесном пространстве, словно бы в подполье, из которого нет выхода. Художнику удалось мастерски изобразить агонию, гнев и отчаяние людей, переживших катастрофу, показать мир после апокалипсиса. Отсылка к «Гернике» задает нужный тон последующему повествованию «Хроник». Описание картины является предостережением: мир Амбера будет разрушен, если герои не попытаются исправить положение.

"На пороге обернулся и добавил: — Теперь можете перемывать мне кости. — И вышел.
— Превосходно, — проговорила Фиона. — Этим и займемся"

Продолжение следует...

Погулял с собаками, набрал медуницы к чаю

Уф... Написал 14 заданий для зачета по матметодам для студентов. Завтра будет весело и интересно

В очередной раз криворукие айтишники по сути сорвали пару (зачетную). Опять у них сетка не работала. Слов нет 😡😡😡

Ну что ж. Сначала на День открытых дверей в универ пообщаться со школьниками, а потом в лес с собакой на тренировку. Мне этот план нравится

Надежность - наверное самое ценимое мной в людях качество. Уверенность, что завтра человек будет к тебе относиться так же, как и сегодня, что на него можно положиться, что он не подведет в трудный момент. Что всегда можно позвонить, написать, прийти и тебе будут рады.

Начал читать Джеффа Шеттлера. Пока очень нравится манера изложения. Очень нравится, когда автор может пояснить ход своих мыслей.

Ко мне эта мысль пришла на втором курсе института. Когда я понял, что преподаватели могут ошибаться. И это не случайность. Это нормально.
И если ты читал больше, думал больше, пробовал больше, то спорить и не соглашаться - тоже нормально. С тех пор так и живу. И люблю студентов, которые читают, думают, спорят и слышат.

Есть один очень важный навык, которому, на мой взгляд, критически важно научиться. Это умение масштабировать факты, закономерности, события и т.п. Уметь смотреть на индивидуальное через призму всего общества и наоборот. Видеть события в исторической перспективе. В идеале это должно формироваться в старший классах школы и в рамках профессионального образования. Но вот получается ли это делать?