Чем больше мать интегрирует деструктивность, которая была спроецирована на неё, тем больше усиливается нарциссизм ребёнка. Первичный нарциссизм, его роль - огромна в клинике психосоматики. Если Мишель Фэн раньше говорил, что психосоматика имеет дело с патологией Я, то уже давно мы все говорим, что психосоматика имеет дело с патологией первичного нарциссизма.
Жан Клод Эльбез. Из цикла семинаров «Аннигилирующая мать» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
Жан Клод Эльбез. Из цикла семинаров «Аннигилирующая мать» в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
…как подчёркивал Буве, худшее, что может случиться с пациентом в психоанализе, - он может остаться непонятым.
А. Грин «Моральный нарциссизм» (1969), глава 4 сборника «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти», пер. с французского А. И. Коротецкой.
#МорисБуве
А. Грин «Моральный нарциссизм» (1969), глава 4 сборника «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти», пер. с французского А. И. Коротецкой.
#МорисБуве
…какими могут быть нарциссические шрамы. На самом деле, термин «шрам» тут не очень уместен. Скорее речь идет не о шрамах, а о спайках - чувствительных и уязвимых зонах, которые могут вызывать боль. При острых и подострых состояниях появляется форма хронической организации, стремящейся создать нарциссический панцирь, защищающий от травм, но цена этой защиты - образование умерщвляющего склероза, который лишает возможности получать удовольствие от жизни.
Холодность, равнодушие, дистанция становятся эффективным щитом против ударов со стороны объекта. Так формируется психический противовозбуждающий экран, но он тоже несовершенен. У Ахилла была его пятка, а у Зигфрида участок на коже, — места, уязвимые для оружия. Я бы сказал, что этим и определяется нарциссическая структура, - уязвимым местом в доспехах или на гербе.
Объект быстро обнаруживает слабое место в этой броне субъекта, он, объект, страдает из-за того, что нарциссический субъект охладел к нему, что его держат на расстоянии и избегают с ним близости. Такое поведение объекта, который в ответ на депривации начинает искать слабые места у субъекта, - нормальная реакция пастуха по отношению к своей пастушке.
Месть объекта до того соблазнительна, что субъект, несмотря на свою точку зрения, начинает провокационно демонстрировать свои уязвимые места, как если бы он бессознательно призывал объект нанести по ним удар. Образуется дилемма между страхом нарциссической кастрации и страхом проникновения в фантазматическую вагину. Но нужно отметить, что фантазматическая промежность - это не полость, а скорее бездонная пропасть.
Вгоняя себя в такие крайние защиты, субъект окажется между страхом сепарации, что означает потерю объекта, и страхом проникновения - опасностью вторжения объекта, когда желание слияния станет синонимом вампиризма со стороны объекта. В итоге объект будет либо утраченным, т.е. мертвым для субъекта, либо превратится в фантом, т.е. в жаждущего крови вампира.
Нарциссический щит, с одной стороны, может защищать Я и подкармливать его иллюзии о всемогуществе и независимости от объекта, укрепляя его в ощущении идеальной самодостаточности и, с другой стороны, он пытается сдержать удвоенный страх сепарации и вторжения.
А. Грин «Страх и нарциссизм» (1979), сборник «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти». Перевод с французского А. И. Коротецкой.
#АндреГрин #НеНевротическоеФункционирование #нарциссизм
Холодность, равнодушие, дистанция становятся эффективным щитом против ударов со стороны объекта. Так формируется психический противовозбуждающий экран, но он тоже несовершенен. У Ахилла была его пятка, а у Зигфрида участок на коже, — места, уязвимые для оружия. Я бы сказал, что этим и определяется нарциссическая структура, - уязвимым местом в доспехах или на гербе.
Объект быстро обнаруживает слабое место в этой броне субъекта, он, объект, страдает из-за того, что нарциссический субъект охладел к нему, что его держат на расстоянии и избегают с ним близости. Такое поведение объекта, который в ответ на депривации начинает искать слабые места у субъекта, - нормальная реакция пастуха по отношению к своей пастушке.
Месть объекта до того соблазнительна, что субъект, несмотря на свою точку зрения, начинает провокационно демонстрировать свои уязвимые места, как если бы он бессознательно призывал объект нанести по ним удар. Образуется дилемма между страхом нарциссической кастрации и страхом проникновения в фантазматическую вагину. Но нужно отметить, что фантазматическая промежность - это не полость, а скорее бездонная пропасть.
Вгоняя себя в такие крайние защиты, субъект окажется между страхом сепарации, что означает потерю объекта, и страхом проникновения - опасностью вторжения объекта, когда желание слияния станет синонимом вампиризма со стороны объекта. В итоге объект будет либо утраченным, т.е. мертвым для субъекта, либо превратится в фантом, т.е. в жаждущего крови вампира.
Нарциссический щит, с одной стороны, может защищать Я и подкармливать его иллюзии о всемогуществе и независимости от объекта, укрепляя его в ощущении идеальной самодостаточности и, с другой стороны, он пытается сдержать удвоенный страх сепарации и вторжения.
А. Грин «Страх и нарциссизм» (1979), сборник «Нарциссизм жизни, нарциссизм смерти». Перевод с французского А. И. Коротецкой.
#АндреГрин #НеНевротическоеФункционирование #нарциссизм
Либидо
Мы называем так рассматриваемую количественную величину - даже если в настоящее время она не измерима - энергию таких влечений, которые имеют отношение ко всему, что можно обобщить понятием любовь.
Ядро того, что названо нами любовью, разумеется, образует то, что обычно называют любовью и что воспевают поэты, то есть половая любовь, имеющая целью слияние полов. Но мы не отделяем от нее и всего того, что так или иначе причастно к названию «любовь», - с одной стороны, любовь к себе, с другой стороны - любовь к родителям, любовь к детям, дружбу и вообще любовь ко всем людям, а также преданность конкретным предметам и абстрактным идеям.
Наше оправдание состоит в том, что психоаналитическое исследование нам показало: все эти стремления являются выражением одних и тех же импульсов влечений, которые стремятся подвести оба пола к слиянию, хотя при иных обстоятельствах они отклоняются от этой сексуальной цели или удерживаются от ее достижения, но при этом все же всегда сохраняют достаточно много от своей первоначальной сущности, чтобы обозначить свою идентичность (самопожертвование, стремление к сближению).
Таким образом, мы полагаем, что словом «любовь» в его многообразных применениях язык создал совершенно правомерную взаимосвязь и что мы не можем сделать ничего лучшего, чем положить ее в основу наших научных дискуссий и описаний. Принятием такого решения психоанализ вызвал бурю негодования, как будто он был повинен в кощунственном нововведении. И все же этим «расширенным» пониманием любви психоанализ не создал ничего оригинального. «Эрос» философа Платона в своем происхождении, проявлении и отношении к половой любви полностью совпадает с любовной энергией, либидо в психоанализе, как по отдельности показали Нахманзон и Пфистер, а когда апостол Павел в знаменитом послании к Коринфянам превозносит любовь над всем остальным, он, несомненно, понимал ее именно в таком «расширенном» смысле («Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий» 1 Коринфянам 13, стих 1), из чего можно лишь почерпнуть, что люди не всегда принимают всерьез своих великих мыслителей, даже если они якобы весьма восхищаются ими.
Эти любовные влечения a potiori и по своему происхождению называются в психоанализе сексуальными влечениями. Большинство «образованных» восприняло это наименование как оскорбление и отомстило за него, бросив психоанализу упрек в «пансексуализме». Кто считает сексуальность чем-то постыдным и унизительным для человеческой природы, тот волен воспользоваться более благородными выражениями «эрос» и «эротика». Я и сам мог бы так поступить с самого начала и тем самым избежал бы многих упреков, но я не хотел этого, ибо не люблю идти на уступки малодушию. Нельзя знать, куда тебя заведет этот путь; сначала уступаешь на словах, а затем постепенно и на деле. Я не нахожу никакой заслуги в том, чтобы стыдиться сексуальности; греческое слово «эрос», которое должно умерить стыд, в конечном счете не что иное, как перевод нашего немецкого слова «Liebe».
З. Фрейд «Массовая психология и анализ Я» (1921). Собрание сочинений в 26 томах. Т. 15 Статьи по теории культуры. Пер с нем. Андрея Боковикова.
#ЗигмундФрейд #либидо #любовь
Мы называем так рассматриваемую количественную величину - даже если в настоящее время она не измерима - энергию таких влечений, которые имеют отношение ко всему, что можно обобщить понятием любовь.
Ядро того, что названо нами любовью, разумеется, образует то, что обычно называют любовью и что воспевают поэты, то есть половая любовь, имеющая целью слияние полов. Но мы не отделяем от нее и всего того, что так или иначе причастно к названию «любовь», - с одной стороны, любовь к себе, с другой стороны - любовь к родителям, любовь к детям, дружбу и вообще любовь ко всем людям, а также преданность конкретным предметам и абстрактным идеям.
Наше оправдание состоит в том, что психоаналитическое исследование нам показало: все эти стремления являются выражением одних и тех же импульсов влечений, которые стремятся подвести оба пола к слиянию, хотя при иных обстоятельствах они отклоняются от этой сексуальной цели или удерживаются от ее достижения, но при этом все же всегда сохраняют достаточно много от своей первоначальной сущности, чтобы обозначить свою идентичность (самопожертвование, стремление к сближению).
Таким образом, мы полагаем, что словом «любовь» в его многообразных применениях язык создал совершенно правомерную взаимосвязь и что мы не можем сделать ничего лучшего, чем положить ее в основу наших научных дискуссий и описаний. Принятием такого решения психоанализ вызвал бурю негодования, как будто он был повинен в кощунственном нововведении. И все же этим «расширенным» пониманием любви психоанализ не создал ничего оригинального. «Эрос» философа Платона в своем происхождении, проявлении и отношении к половой любви полностью совпадает с любовной энергией, либидо в психоанализе, как по отдельности показали Нахманзон и Пфистер, а когда апостол Павел в знаменитом послании к Коринфянам превозносит любовь над всем остальным, он, несомненно, понимал ее именно в таком «расширенном» смысле («Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий» 1 Коринфянам 13, стих 1), из чего можно лишь почерпнуть, что люди не всегда принимают всерьез своих великих мыслителей, даже если они якобы весьма восхищаются ими.
Эти любовные влечения a potiori и по своему происхождению называются в психоанализе сексуальными влечениями. Большинство «образованных» восприняло это наименование как оскорбление и отомстило за него, бросив психоанализу упрек в «пансексуализме». Кто считает сексуальность чем-то постыдным и унизительным для человеческой природы, тот волен воспользоваться более благородными выражениями «эрос» и «эротика». Я и сам мог бы так поступить с самого начала и тем самым избежал бы многих упреков, но я не хотел этого, ибо не люблю идти на уступки малодушию. Нельзя знать, куда тебя заведет этот путь; сначала уступаешь на словах, а затем постепенно и на деле. Я не нахожу никакой заслуги в том, чтобы стыдиться сексуальности; греческое слово «эрос», которое должно умерить стыд, в конечном счете не что иное, как перевод нашего немецкого слова «Liebe».
З. Фрейд «Массовая психология и анализ Я» (1921). Собрание сочинений в 26 томах. Т. 15 Статьи по теории культуры. Пер с нем. Андрея Боковикова.
#ЗигмундФрейд #либидо #любовь
Когда мы говорим о нарциссической ране и вообще о нарциссизме, мы понимаем, что нарциссическое означает переживание неполноценности или переживание какой-то недоидеальности. В основе нарциссического функционирования лежит меланхолическое ядро, которое предполагает, что субъект потерял навсегда часть себя. Он навсегда не имеет части себя. И вся работа нарциссизма нацелена на то, чтобы справляться разными путями с этим недостатком собственной полноценности, делать что-то, чтобы эта неполноценность не была видна другим. Сейчас когда дают портрет Нарцисса, то говорят о том, что он всегда в центре, ему необходимо повсеместное восхищение собой. В этот момент он пытается получить те инвестиции, которые он недополучил в самом начале. Другая крайность нарциссизма – это меланхолия (меланхолия является нарциссическим расстройством) либо аутистическое расстройство, когда наоборот – никто абсолютно не нужен, лучше уйти в глубокую изоляцию. Спектр нарциссических расстройств очень широк, но их суть в том, что нет возможности разделить Я и не-Я. Часть Я, как говорит Руссийон, попала в область тени объекта. Часть Я так никогда и не станет Я, потому что эта часть занята тем, что Фройд назвал «тенью объекта».
Коротецкая А. И. Из цикла семинаров о нарциссизме. Сентябрь 2023 г. Кишинёв.
#КоротецкаяАурелияИвановна
#нарциссизм #НеНевротическоеФункционирование #меланхолия
Коротецкая А. И. Из цикла семинаров о нарциссизме. Сентябрь 2023 г. Кишинёв.
#КоротецкаяАурелияИвановна
#нарциссизм #НеНевротическоеФункционирование #меланхолия
Фройд о любви
«…откуда вообще берётся необходимость в душевной жизни выходить за пределы нарцизма и направлять либидо на объекты»?
«Выраженный эгоизм защищает от заболевания, но в конце концов человек должен начать любить для того, чтобы не заболеть, и будет больным, если не сможет любить из-за отказа».
«Мы говорим, что у человека есть два первоначальных сексуальных объекта – он сам и заботящаяся о нём женщина, предполагая при этом, что у каждого человека существует первичный нарцизм, который при случае может оказывать доминирующее воздействие при выборе им объекта».
«Рассматривая отношение нежных родителей к своим детям, необходимо понимать его как оживление и воспроизводство собственного нарцизма, от которого они давно избавились». «Трогательная, по сути, такая детская родительская любовь – это не что иное, как возрождённый нарцизм родителей, который при превращении в объектную любовь совершенно открыто проявляет свою прежнюю сущность».
«…в любовной жизни у нелюбимого человека чувство собственной значимости снижается, а у любимого повышается».
«…кто влюблён, тот покорен. Кто любит, тот, так сказать, лишился части своего нарцизма, и он может его сохранить лишь, будучи любимым».
«Ощущение бессилия, собственной неспособности любить вследствие душевных или телесных расстройств в значительной степени подрывает чувство собственной значимости».
«Сама по себе любовь – как страдание, лишение – снижает чувство собственной значимости, но взаимная любовь, обладание любимым объектом снова его повышает».
«..возвращение объектного либидо к Я, его превращение в нарцизм, так сказать, опять представляет собой счастливую любовь, а с другой стороны, также и реальная счастливая любовь соответствует первичному состоянию, в котором объектное либидо и либидо Я неразличимы».
«Снова быть своим собственным идеалом даже в отношении сексуальных стремлений, как это было в детстве, - вот чего люди желают добиться как высшего счастья».
«Влюблённость состоит в перетекании либидо Я на объект. Она обладает достаточной силой, чтобы устранить вытеснения и восстановить перверсии».
«Это и есть исцеление через любовь».
«О введении понятия нарцизм», 1914 г. Собрание сочинений в 26 томах. Т. 13 Статьи по метапсихологии. Пер. с нем. Андрея Боковикова.
#ЗигмундФрейд #любовь
#нарциссизм #либидо #ПервичныйНарциссизм
«…откуда вообще берётся необходимость в душевной жизни выходить за пределы нарцизма и направлять либидо на объекты»?
«Выраженный эгоизм защищает от заболевания, но в конце концов человек должен начать любить для того, чтобы не заболеть, и будет больным, если не сможет любить из-за отказа».
«Мы говорим, что у человека есть два первоначальных сексуальных объекта – он сам и заботящаяся о нём женщина, предполагая при этом, что у каждого человека существует первичный нарцизм, который при случае может оказывать доминирующее воздействие при выборе им объекта».
«Рассматривая отношение нежных родителей к своим детям, необходимо понимать его как оживление и воспроизводство собственного нарцизма, от которого они давно избавились». «Трогательная, по сути, такая детская родительская любовь – это не что иное, как возрождённый нарцизм родителей, который при превращении в объектную любовь совершенно открыто проявляет свою прежнюю сущность».
«…в любовной жизни у нелюбимого человека чувство собственной значимости снижается, а у любимого повышается».
«…кто влюблён, тот покорен. Кто любит, тот, так сказать, лишился части своего нарцизма, и он может его сохранить лишь, будучи любимым».
«Ощущение бессилия, собственной неспособности любить вследствие душевных или телесных расстройств в значительной степени подрывает чувство собственной значимости».
«Сама по себе любовь – как страдание, лишение – снижает чувство собственной значимости, но взаимная любовь, обладание любимым объектом снова его повышает».
«..возвращение объектного либидо к Я, его превращение в нарцизм, так сказать, опять представляет собой счастливую любовь, а с другой стороны, также и реальная счастливая любовь соответствует первичному состоянию, в котором объектное либидо и либидо Я неразличимы».
«Снова быть своим собственным идеалом даже в отношении сексуальных стремлений, как это было в детстве, - вот чего люди желают добиться как высшего счастья».
«Влюблённость состоит в перетекании либидо Я на объект. Она обладает достаточной силой, чтобы устранить вытеснения и восстановить перверсии».
«Это и есть исцеление через любовь».
«О введении понятия нарцизм», 1914 г. Собрание сочинений в 26 томах. Т. 13 Статьи по метапсихологии. Пер. с нем. Андрея Боковикова.
#ЗигмундФрейд #любовь
#нарциссизм #либидо #ПервичныйНарциссизм
…общее понимание депрессии требует признать в ней преобладающую роль нарциссизма.
…Современная клиника показывает, что достаточно большому количеству не-невротических структур присущи бесконечные процессы горевания, которые выражены даже в большей степени, чем характерная для этих структур тревога. Клиника пограничных состояний приводит нас к необходимости быть особенно внимательными к пониманию роли Я и к концепции границ. Мною описаны два вида тревоги, которые особенно часто встречаются в исследованиях пограничных случаев: сепарационная тревога, широко описанная в литературе, и симметрично противоположная ей, а также дополняющая тревога вторжения. Д. Винникотт первым подчеркнул их значение. Понятно, что зажатое одновременно между двумя этими опасностями Я пограничного субъекта находится под постоянной угрозой покинутости своими объектами и их посягательством на его субъектную индивидуальность. В этих условиях его зависимость от объекта и от дистанции по отношению к нему во многом ограничивает свободу его развития.
А. Грин «Направляющие идеи современного психоанализа», глава 5 «Клиника: организующие оси психопатологии».
#АндреГрин #НеНевротическоеФункционирование #ПограничныеСостояния
#меланхолия #депрессия
#тревога
К. Смаджа: Грин определяет клиническую картину пограничных состояний по 4 признакам.
…Современная клиника показывает, что достаточно большому количеству не-невротических структур присущи бесконечные процессы горевания, которые выражены даже в большей степени, чем характерная для этих структур тревога. Клиника пограничных состояний приводит нас к необходимости быть особенно внимательными к пониманию роли Я и к концепции границ. Мною описаны два вида тревоги, которые особенно часто встречаются в исследованиях пограничных случаев: сепарационная тревога, широко описанная в литературе, и симметрично противоположная ей, а также дополняющая тревога вторжения. Д. Винникотт первым подчеркнул их значение. Понятно, что зажатое одновременно между двумя этими опасностями Я пограничного субъекта находится под постоянной угрозой покинутости своими объектами и их посягательством на его субъектную индивидуальность. В этих условиях его зависимость от объекта и от дистанции по отношению к нему во многом ограничивает свободу его развития.
А. Грин «Направляющие идеи современного психоанализа», глава 5 «Клиника: организующие оси психопатологии».
#АндреГрин #НеНевротическоеФункционирование #ПограничныеСостояния
#меланхолия #депрессия
#тревога
К. Смаджа: Грин определяет клиническую картину пограничных состояний по 4 признакам.
Ниже – весьма интимный фрагмент из книги выдающегося аналитика Д. Анзьё «Мышление: от Я-кожи к Я-мыслящему» (почти невозможно представить себе подобное обнажение собственного мыслительного процесса на страницах книг современных аналитиков, оно, как правило, остаётся не на страницах, а на кушетках и в памяти их аналитиков). Это очень красивый пример работы индивидуальной, ассоциативной, контейнирующей и плодотворной мысли, приносящей расслабление, облегчающей боль и дающей энергию, импульс к творчеству:
«Перед тем, как лечь спать, я осознаю свое ядро. Его наличия достаточно, чтобы удерживать мою неподвижность, расслабленность: в момент пробуждения я буду чувствовать себя отдохнувшим. Но стойкое ядро страха продолжает существовать, оно не поддается моим объяснениям, моим ассоциациям. Резиденция моего Я — более не мой мозг, а мое сплетение: мое сознание полностью локализуется в этом ядре, этаком гнезде. Солнечное сознание, так хорошо названное, пускает лучи из моего сплетения по всему моему телу, но вулкан страха вдруг начинает действовать, его лава меня сжигает и парализует. Локализация обостренная, но ее трудно уточнить. Опытным путем я научился различать побочные страхи: неудовлетворенное желание, сводящее судорогами пищевод; ненависть, колющая сердце; подавляемая жестокость, стягивающая мышцы затылка и лопаток; вернувшийся отказ, от которого болит мой кишечник; страх внезапной смерти, меняющий направление вдоха одного из моих реакторов, тогда как другое мое легкое сопротивляется выдоху — я задыхаюсь, хриплю, произвожу экспирацию (слово-то какое!), отчаянно воя. Нет, речь идет о моем центральном, экзистенциальном страхе; это ни кислота, разъедающая желудок, ни пучащее вздутие живота. Я бы расположил его позади пупка, там, где моя пуповина была перерезана и перевязана. В значительной степени образная мысль, не оставляющая мое вдохновение в покое.
Защитить этот пупок, через который в меня вливалась жизнь. Положить на него свою правую руку, руку клятв, письма, преданности. Накрыть ее другой рукой, чтобы не дать соскользнуть первой и задержать тепло. Такова надгробная статуя, молящая о вечности.
Итак, я молюсь. Старый рефлекс, доставшийся от моего религиозного детства. Отец, сжальтесь надо мной. Я никогда не обращался к Богородице. Именно к отцу шли мои молитвы. Отодвиньте от меня сию чашу горечи. Не покидайте меня в одиноком мучении. Сотрите со лба мой кровавый пот. Нет, вот уже долгое время, как я больше не молюсь. Вместо этого мирское утешение приходит мне на ум: я же плачу долю за вдохновение. Мой страх забирает свою долю от моих успехов, берет свой налог на добавленную стоимость от минут моего счастья.
Немедленное расслабление. Боль почти исчезает. Во всяком случае, она не идет дальше. Мысли прекращают свое нашествие, свой балаган. Я снова мыслю. Я хочу достать маленькую подушечку, скинутую вчера вечером на пол около кровати. Моя рука повинуется. Она осторожно кладет это плюшевое дитя на мой живот. Подушка-буфер против внешней агрессии. Моя брюшная полость, мой абдомен (я чуть было не сказал абдольмен) становится защищенным. Я есть и младенец, и его мать, которые образуют единое целое. Я не засыпаю. Я спокоен, счастлив. Я заплатил. Я думаю об этой странице, которую напишу через час».
#ДидьеАнзье
«Перед тем, как лечь спать, я осознаю свое ядро. Его наличия достаточно, чтобы удерживать мою неподвижность, расслабленность: в момент пробуждения я буду чувствовать себя отдохнувшим. Но стойкое ядро страха продолжает существовать, оно не поддается моим объяснениям, моим ассоциациям. Резиденция моего Я — более не мой мозг, а мое сплетение: мое сознание полностью локализуется в этом ядре, этаком гнезде. Солнечное сознание, так хорошо названное, пускает лучи из моего сплетения по всему моему телу, но вулкан страха вдруг начинает действовать, его лава меня сжигает и парализует. Локализация обостренная, но ее трудно уточнить. Опытным путем я научился различать побочные страхи: неудовлетворенное желание, сводящее судорогами пищевод; ненависть, колющая сердце; подавляемая жестокость, стягивающая мышцы затылка и лопаток; вернувшийся отказ, от которого болит мой кишечник; страх внезапной смерти, меняющий направление вдоха одного из моих реакторов, тогда как другое мое легкое сопротивляется выдоху — я задыхаюсь, хриплю, произвожу экспирацию (слово-то какое!), отчаянно воя. Нет, речь идет о моем центральном, экзистенциальном страхе; это ни кислота, разъедающая желудок, ни пучащее вздутие живота. Я бы расположил его позади пупка, там, где моя пуповина была перерезана и перевязана. В значительной степени образная мысль, не оставляющая мое вдохновение в покое.
Защитить этот пупок, через который в меня вливалась жизнь. Положить на него свою правую руку, руку клятв, письма, преданности. Накрыть ее другой рукой, чтобы не дать соскользнуть первой и задержать тепло. Такова надгробная статуя, молящая о вечности.
Итак, я молюсь. Старый рефлекс, доставшийся от моего религиозного детства. Отец, сжальтесь надо мной. Я никогда не обращался к Богородице. Именно к отцу шли мои молитвы. Отодвиньте от меня сию чашу горечи. Не покидайте меня в одиноком мучении. Сотрите со лба мой кровавый пот. Нет, вот уже долгое время, как я больше не молюсь. Вместо этого мирское утешение приходит мне на ум: я же плачу долю за вдохновение. Мой страх забирает свою долю от моих успехов, берет свой налог на добавленную стоимость от минут моего счастья.
Немедленное расслабление. Боль почти исчезает. Во всяком случае, она не идет дальше. Мысли прекращают свое нашествие, свой балаган. Я снова мыслю. Я хочу достать маленькую подушечку, скинутую вчера вечером на пол около кровати. Моя рука повинуется. Она осторожно кладет это плюшевое дитя на мой живот. Подушка-буфер против внешней агрессии. Моя брюшная полость, мой абдомен (я чуть было не сказал абдольмен) становится защищенным. Я есть и младенец, и его мать, которые образуют единое целое. Я не засыпаю. Я спокоен, счастлив. Я заплатил. Я думаю об этой странице, которую напишу через час».
#ДидьеАнзье
П. Марти мы обязаны, среди всего прочего, разработкой следующих понятий:
- #ментализация и дементализация;
- #ОператуарноеМышление позднее получившее название #ОператуарнаяЖизнь
- «неоднородность ментального функционирования»;
- «искажение предсознательного»;
- #ЭссенциальнаяДепрессия
- «прогрессивная дезорганизация».
Трудно разобраться во всех тонкостях этих механизмов. Важно подчеркнуть, что в основе их лежит нарушение фантазматической функции, которая либо совсем отсутствует либо если и проявляет свое существование, то в низком функциональном регистре. Все происходит так, как если бы психосоматический пациент не позволял проявляться ни инвестициям влечений, исходящим из бессознательного, ни таковым, стремящимся к нему. Ассоциативная бедность речи
очевидна; если на консультации пациента спросить, что он думает о той или иной части сказанного, после нескольких слов получаем классический ответ: «Это всё». Отсутствие психической свободы ярко выражено.
Область, которую занимают неврозы характера и так называемые неврозы поведения, очень обширна. Говоря о неврозах поведения, Марти подчеркивал отличие этих неврозов от неврозов характера, именно поведение становится тем регистром, где происходит ликвидация тревоги и желания. Как сказал сам Марти в своей знаменитой формулировке: когда ищешь у этих пациентов желание, находишь деньги, машины (сегодня я мог бы добавить корабли и самолеты), и женщин. Не будем забывать и о компьютерах. Все выглядит так, как будто для этих субъектов, фантазматическая деятельность воспринимается как «опасная» настолько, что может привести субъекта к безумию (а значит, вызывающая опасения, желание избавиться от нее, то есть во всех этих случаях держать под контролем и пытаться обуздать). Часто даже удовольствие подвергается ограничениям, если оно не переживается немедленно.
Последователи П. Марти описали процедуры, приносящие самоуспокоение, которые, как они считают, играют ту же роль, что и аутоэротизм при «ментализированных» неврозах. Именно в этих случаях можно отметить стремление к изнурению себя. Цель подобного самоизнурения заключается вовсе не в том, чтобы дать психике свободу, которая сможет стать источником либидинального удовлетворения, а в том, чтобы ликвидировать напряжение. Именно в этих случаях мы можем заметить позицию истощения, которая направлена на ликвидацию, а не на возможность предоставить свободу психике, которая может быть источником либидинального удовлетворения.
А. Грин «Направляющие идеи современного психоанализа».
#АндреГрин #ПьерМарти
#ПсихосоматическоеФункционирование #СамоуспокоительныеПриёмы
- #ментализация и дементализация;
- #ОператуарноеМышление позднее получившее название #ОператуарнаяЖизнь
- «неоднородность ментального функционирования»;
- «искажение предсознательного»;
- #ЭссенциальнаяДепрессия
- «прогрессивная дезорганизация».
Трудно разобраться во всех тонкостях этих механизмов. Важно подчеркнуть, что в основе их лежит нарушение фантазматической функции, которая либо совсем отсутствует либо если и проявляет свое существование, то в низком функциональном регистре. Все происходит так, как если бы психосоматический пациент не позволял проявляться ни инвестициям влечений, исходящим из бессознательного, ни таковым, стремящимся к нему. Ассоциативная бедность речи
очевидна; если на консультации пациента спросить, что он думает о той или иной части сказанного, после нескольких слов получаем классический ответ: «Это всё». Отсутствие психической свободы ярко выражено.
Область, которую занимают неврозы характера и так называемые неврозы поведения, очень обширна. Говоря о неврозах поведения, Марти подчеркивал отличие этих неврозов от неврозов характера, именно поведение становится тем регистром, где происходит ликвидация тревоги и желания. Как сказал сам Марти в своей знаменитой формулировке: когда ищешь у этих пациентов желание, находишь деньги, машины (сегодня я мог бы добавить корабли и самолеты), и женщин. Не будем забывать и о компьютерах. Все выглядит так, как будто для этих субъектов, фантазматическая деятельность воспринимается как «опасная» настолько, что может привести субъекта к безумию (а значит, вызывающая опасения, желание избавиться от нее, то есть во всех этих случаях держать под контролем и пытаться обуздать). Часто даже удовольствие подвергается ограничениям, если оно не переживается немедленно.
Последователи П. Марти описали процедуры, приносящие самоуспокоение, которые, как они считают, играют ту же роль, что и аутоэротизм при «ментализированных» неврозах. Именно в этих случаях можно отметить стремление к изнурению себя. Цель подобного самоизнурения заключается вовсе не в том, чтобы дать психике свободу, которая сможет стать источником либидинального удовлетворения, а в том, чтобы ликвидировать напряжение. Именно в этих случаях мы можем заметить позицию истощения, которая направлена на ликвидацию, а не на возможность предоставить свободу психике, которая может быть источником либидинального удовлетворения.
А. Грин «Направляющие идеи современного психоанализа».
#АндреГрин #ПьерМарти
#ПсихосоматическоеФункционирование #СамоуспокоительныеПриёмы
Исцеляющая красота
(тезисы из семинара Франсуа Дюпарка)
Что такое искусство, если не стремление достичь красоты?
Творчество и философия делают нас, людей, уникальными созданиями в мире, в котором мы живём, и он сам по себе является результатом необыкновенного творческого акта жизни, если только такие бедствия, как нищета и войны, не одерживают верх.
В «Недомогании культуры» Фройд рассуждает о красоте как способе, позволяющем человеку снизить страдания и обрести некое счастье – пусть, конечно, хрупкое и относительное, но драгоценное. Сублимация влечений через душевную работу, говорит он, обеспечивает важное удовлетворение: «как радость художника от созидания, от воплощения образов своей фантазии, как радость исследователя от решения проблем и от познания истины».
Красота придаёт нашей жизни смысл, который лежит в основе сотворения мира и Вселенной. Своеобразная форма негэнтропии, гармоничная сложность, которая борется с деградацией и с дезорганизующим хаосом энтропии.
В самом эстетическом поиске заложено стремление к репрезентированию, к проработке, чтобы можно было справиться с конфликтами или травматическими следами, выходящими далеко за рамки обычных возможностей к символизации.
П. Лемарки (нейрофизиолог, невролог): «Красота ласкает наш мозг, и выделяется целый ряд веществ, которые важны для нашего существования. Это химия! То есть это можно сравнить с медикаментом».
Франсис Паш: ребенок видит свое отражение во взгляде матери, отца, затем его способность замечать, видеть красоту зависит от того, как именно его отражали родители.
Кляйн и Винникотт использовали рисунок и скульптуру как эквиваленты свободных ассоциаций в речи у «достаточно невротичных» взрослых, что давало представление об их фантазмах и снах.
...художественная проработка (как в сновидении) в стремлении к красоте совершается в попытке смягчить невыразимые, а то и вовсе непредставимые страдания.
Встреча со своими произведениями у людей творческих не всегда проходит без страданий, пример тому - художники, которые часто переживают создание своих творений как трудные роды, когда сенсорно-моторные следы прошлых травм превалируют над смыслом, которым нужно поделиться.
Франсуа Чен: «Красота – это не просто орнамент. Это знак, с помощью которого творение говорит нам, что жизнь имеет смысл». Красота не может быть сведена к физической красоте или к формальному совершенству, она является результатом интеграции целого ряда человеческих переживаний.
Художественное самовыражение, в равной степени обусловленное как человеческими страданиями, так и стремлением к идеальной красоте, основывается на очень ранних перцептивных травматических следах, которые материализуются в реальности творчества, но иногда - в бреде или в патологических актах. Эти следы также могут перекликаться с патологиями социальной среды времени.
…некоторым людям искусства свойственно относительное, в достаточной мере невротическое равновесие между аффективной, психической жизнью и творчеством, благодаря репрезентациям, которые им удалось создать и проработать. Это отличает их от тех творческих личностей, чья психическая жизнь страдает из-за расщепления.
Существует также аналитическая красота (в искусстве работы), давайте вместе инвестировать красоту и стремиться создавать красоту.
Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Апрель 2024.
#ФрансуаДюпарк #сублимация
(тезисы из семинара Франсуа Дюпарка)
Что такое искусство, если не стремление достичь красоты?
Творчество и философия делают нас, людей, уникальными созданиями в мире, в котором мы живём, и он сам по себе является результатом необыкновенного творческого акта жизни, если только такие бедствия, как нищета и войны, не одерживают верх.
В «Недомогании культуры» Фройд рассуждает о красоте как способе, позволяющем человеку снизить страдания и обрести некое счастье – пусть, конечно, хрупкое и относительное, но драгоценное. Сублимация влечений через душевную работу, говорит он, обеспечивает важное удовлетворение: «как радость художника от созидания, от воплощения образов своей фантазии, как радость исследователя от решения проблем и от познания истины».
Красота придаёт нашей жизни смысл, который лежит в основе сотворения мира и Вселенной. Своеобразная форма негэнтропии, гармоничная сложность, которая борется с деградацией и с дезорганизующим хаосом энтропии.
В самом эстетическом поиске заложено стремление к репрезентированию, к проработке, чтобы можно было справиться с конфликтами или травматическими следами, выходящими далеко за рамки обычных возможностей к символизации.
П. Лемарки (нейрофизиолог, невролог): «Красота ласкает наш мозг, и выделяется целый ряд веществ, которые важны для нашего существования. Это химия! То есть это можно сравнить с медикаментом».
Франсис Паш: ребенок видит свое отражение во взгляде матери, отца, затем его способность замечать, видеть красоту зависит от того, как именно его отражали родители.
Кляйн и Винникотт использовали рисунок и скульптуру как эквиваленты свободных ассоциаций в речи у «достаточно невротичных» взрослых, что давало представление об их фантазмах и снах.
...художественная проработка (как в сновидении) в стремлении к красоте совершается в попытке смягчить невыразимые, а то и вовсе непредставимые страдания.
Встреча со своими произведениями у людей творческих не всегда проходит без страданий, пример тому - художники, которые часто переживают создание своих творений как трудные роды, когда сенсорно-моторные следы прошлых травм превалируют над смыслом, которым нужно поделиться.
Франсуа Чен: «Красота – это не просто орнамент. Это знак, с помощью которого творение говорит нам, что жизнь имеет смысл». Красота не может быть сведена к физической красоте или к формальному совершенству, она является результатом интеграции целого ряда человеческих переживаний.
Художественное самовыражение, в равной степени обусловленное как человеческими страданиями, так и стремлением к идеальной красоте, основывается на очень ранних перцептивных травматических следах, которые материализуются в реальности творчества, но иногда - в бреде или в патологических актах. Эти следы также могут перекликаться с патологиями социальной среды времени.
…некоторым людям искусства свойственно относительное, в достаточной мере невротическое равновесие между аффективной, психической жизнью и творчеством, благодаря репрезентациям, которые им удалось создать и проработать. Это отличает их от тех творческих личностей, чья психическая жизнь страдает из-за расщепления.
Существует также аналитическая красота (в искусстве работы), давайте вместе инвестировать красоту и стремиться создавать красоту.
Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах. Апрель 2024.
#ФрансуаДюпарк #сублимация
…понятия «плохой» и «хороший» объект являются формами инфантильного определения объекта, которые не соответствуют тем категориям, которые могут быть полезны психоаналитикам в осмыслении прошлого их пациентов.
Р. Руссийон. Из статьи «Деконструкция первичного нарциссизма» (статья целиком доступна к чтению студентам на сайте Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах).
#РенеРуссийон
Р. Руссийон. Из статьи «Деконструкция первичного нарциссизма» (статья целиком доступна к чтению студентам на сайте Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах).
#РенеРуссийон
Очень важно для младенца - успеть увидеть в материнском взгляде себя прежде, чем увидеть её (для того, чтобы составить представление о том, кто он есть).
Коротецкая А. И. со ссылкой на Винникотта и Руссийона. Из цикла семинаров о нарциссизме. Кишинев. 2023 г.
#КоротецкаяАурелияИвановна
#нарциссизм
Коротецкая А. И. со ссылкой на Винникотта и Руссийона. Из цикла семинаров о нарциссизме. Кишинев. 2023 г.
#КоротецкаяАурелияИвановна
#нарциссизм
Когда мы говорим о всяких предвзятостях психического развития, мы говорим в том числе о том, кто есть этот ребёнок для будущих родителей. Каким они нагружают смыслом эту новую жизнь? Это действительно новая жизнь (кого ждут как другого человека, чью жизнь будут принимать как отдельную, отдельного человека)? Это тот, кто пришёл родиться? Или это моё продолжение или замещение кого-то, кого я потерял? Или это моя функция, которую я хочу получить посредством этого нового существа?
Коротецкая А. И. Из цикла семинаров о нарциссизме. Кишинев. 2023 г.
#КоротецкаяАурелияИвановна
Коротецкая А. И. Из цикла семинаров о нарциссизме. Кишинев. 2023 г.
#КоротецкаяАурелияИвановна
Белый психоз весьма напоминает эссенциальную депрессию, о которой говорил Марти в 1966 году.
Грин рассматривает оператуарное мышление как один из аспектов описанных им пограничных состояний, а также психоза. По его мнению, это бред без бреда.
Как и Винникотт, Грин считает, что именно недостаточности окружения ответственны за развязывание деструктивных влечений, за дезинвестирование Я и объектов.
Грин соглашается с Марти и де М'Юзаном в том, что болезнь – это нечто из области отсутствия смысла.
Оператуарное мышление – это не проблема в функционировании психики, а очень сложный защитный механизм, противостоящий возвращению непомышляемой ранней травмы.
Из доклада Ж.-К. Эльбеза «История теоретико-клинических разработок Парижской школы в области психосоматики» (семинар состоится сегодня вечером в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах; представленный материал даёт ценный и структурированный обзор всех основных разработок и концепций школы).
#ЖанКлодЭльбез
#БелыйПсихоз #ЭссенциальнаяДепрессия
#ПограничныеСостояния #ОператуарноеМышление
Грин рассматривает оператуарное мышление как один из аспектов описанных им пограничных состояний, а также психоза. По его мнению, это бред без бреда.
Как и Винникотт, Грин считает, что именно недостаточности окружения ответственны за развязывание деструктивных влечений, за дезинвестирование Я и объектов.
Грин соглашается с Марти и де М'Юзаном в том, что болезнь – это нечто из области отсутствия смысла.
Оператуарное мышление – это не проблема в функционировании психики, а очень сложный защитный механизм, противостоящий возвращению непомышляемой ранней травмы.
Из доклада Ж.-К. Эльбеза «История теоретико-клинических разработок Парижской школы в области психосоматики» (семинар состоится сегодня вечером в Институте Психологии и Психоанализа на Чистых прудах; представленный материал даёт ценный и структурированный обзор всех основных разработок и концепций школы).
#ЖанКлодЭльбез
#БелыйПсихоз #ЭссенциальнаяДепрессия
#ПограничныеСостояния #ОператуарноеМышление
О «белом» психозе:
При белом психозе характерны атаки на мысли, когда эти мысли как травмирующие репрезентации невыносимы. Белизна стирает репрезентации и разрывает связи. А. Благова со ссылкой на работу А. Грина и Ж.-Л. Донне.
Невозможность мыслить: «Мне всё равно. Иначе это сведёт меня с ума». Ощущение пустоты не осознаётся, оно переживается. И оно связано с ощущением холода. Тепло - это первое, что мы ждём от мамы. Коротецкая А. И.
То есть тогда задача психического аппарата - свести всё возбуждение к нулю. Б. Брюссе.
Об эссенциальной депрессии (ЭД):
ЭД. П. Марти.
ЭД отсылает нас к трудностям существования этих индивидов на первых годах жизни. К. Смаджа.
Возникновение ЭД свидетельствует о невозможности психической проработки. Ж. Швек.
ЭД была описана как «белая» депрессия, пациенты отрицают, что печалятся или страдают, но чувствуют себя пустыми, без желаний. М. Айзенштейн.
Оператуарное мышление (ОМ), оператуарная жизнь:
ОМ - это чудовищное мышление. К Смаджа.
Из истории открытия оператуарной жизни. К. Смаджа.
ОМ включает в себя 5 основных элементов. К. Смаджа.
ОМ - это своего рода процесс самоуспокоения. К. Смаджа.
ОМ - это «бред без бреда» (Грин), базовое мышление, скелет. К. Смаджа.
Оператуарная жизнь представляет собой серьезную угрозу для развития психосоматической дезорганизации. К. Смаджа.
Оператуарное состояние - это защита или дефициатрность? К. Смаджа.
При белом психозе характерны атаки на мысли, когда эти мысли как травмирующие репрезентации невыносимы. Белизна стирает репрезентации и разрывает связи. А. Благова со ссылкой на работу А. Грина и Ж.-Л. Донне.
Невозможность мыслить: «Мне всё равно. Иначе это сведёт меня с ума». Ощущение пустоты не осознаётся, оно переживается. И оно связано с ощущением холода. Тепло - это первое, что мы ждём от мамы. Коротецкая А. И.
То есть тогда задача психического аппарата - свести всё возбуждение к нулю. Б. Брюссе.
Об эссенциальной депрессии (ЭД):
ЭД. П. Марти.
ЭД отсылает нас к трудностям существования этих индивидов на первых годах жизни. К. Смаджа.
Возникновение ЭД свидетельствует о невозможности психической проработки. Ж. Швек.
ЭД была описана как «белая» депрессия, пациенты отрицают, что печалятся или страдают, но чувствуют себя пустыми, без желаний. М. Айзенштейн.
Оператуарное мышление (ОМ), оператуарная жизнь:
ОМ - это чудовищное мышление. К Смаджа.
Из истории открытия оператуарной жизни. К. Смаджа.
ОМ включает в себя 5 основных элементов. К. Смаджа.
ОМ - это своего рода процесс самоуспокоения. К. Смаджа.
ОМ - это «бред без бреда» (Грин), базовое мышление, скелет. К. Смаджа.
Оператуарная жизнь представляет собой серьезную угрозу для развития психосоматической дезорганизации. К. Смаджа.
Оператуарное состояние - это защита или дефициатрность? К. Смаджа.
Эхо - женщина, пищевая анорексия которой исчезала по мере курса психоанализа. Однако её социальная жизнь оставалась всё ещё крайне ограниченной. Она «экономила себя». …Она разрушила все робкие порывы влечений и подавила аффекты. Во время сеансов Эхо была часто неподвижна и молчалива. …У меня сложилось впечатление, что она «анорексирует» психоаналитическую работу также как «анорексирует» всю свою жизнь и свое психическое функционирование – она их «нейтрализует».
…Когда Эхо сможет начать выходить из нарциссической защиты, она внесет эту проблематику в трансфер и аналитические процессы смогут обрести смысл. Я начну содействовать этой экстернализации тени объекта, привлекая её внимание к тому, что она, похоже, относится к себе и относится ко мне, согласно тому способу, которым с ней обходилось её собственное первичное окружение.
Ход психоаналитической работы мало-помалу приводит к следующей интерсубъективной закономерности, проявляющей себя в трансфере. Эхо постепенно начинает выражать словами то, что происходило внутри неё, когда она приходит на сессии. Она приходит с некоторым удовольствием, испытывая желание объяснить мне то, что она сумела сформулировать и понять между сессиями. Но как только она оказывается передо мной, в тот момент, когда она входит в мой кабинет, источник этого удовольствия и желание поделиться немедленно иссякают. Она остается холодной, без какого-либо импульса. То, что она хотела сказать мне, теперь ей кажется безвкусным, неинтересным.
Понемногу случайная мысль, которая захватывает её в такой момент, смогла воплотиться в слова. Когда она видит мой кабинет, заполненный книгами и файлами, она думает, что я, должно быть, очень занятый человек, без сомнения, малодоступный, и что она лишь крошечная неважная вещь для меня, «великого профессора». Постепенно эти элементы переноса смогли быть связаны с определенными особенностями истории отношений пациентки с матерью. Когда родилась сестра, Эхо почувствовала себя жестоко отвергнутой, потому что её мама уделяла всё внимание новорожденной. …Некоторое потепление происходит в период проработки этого эпизода её истории. Но суть её отношений с миром, в целом, остается без изменений.
Необходимо было проработать все повседневные условия её жизни в детстве, выходящие далеко за рамки единичного события рождения сестры. …День за днем, в своей обычной семейной жизни мать Эхо раскрывается как сверхактивная женщина. …За столом, к примеру, мать носилась вокруг, обслуживая то одного, то другого домочадца, ела, стоя у края стола, никогда не присаживалась и не останавливалась для отдыха. Она начинала убирать ещё до того, как еда в тарелках заканчивалась, являясь этаким «домашним торнадо». Когда Эхо пробовала приблизиться к матери, чувствуя внутри этот импульс, он тут же иссякал, потому что мать уже оказывалась в другом месте: она отворачивалась, занимаясь чем-то другим. Эхо будто скользила по объекту с гладкой поверхностью, недосягаемому и неуловимому, чье внимание никогда не могло быть захвачено. Импульс влечения разбивался, угасал, влечение рассыпалось, отступало и отрекалось от своего объекта. Жизнь ограничивалась в похожем движении. …Прежде чем отношение Эхо к своей аффективной жизни сможет быть интегрировано, ей потребуется много раз повторять эту последовательность в своих сессиях и столько же потребуется от меня повторяющихся интерпретаций в трансфере о «разлагающем» (сводящем на нет) влиянии материнских ответов на её аффективные побуждения к ней.
... Как сказал А. Камю в начале своего эссе «Миф о Сизифе»: «Абсурд рождается из этой конфронтации между человеческой потребностью и необоснованным молчанием мира». «Пустота» отклика объекта затем «инкорпорируется» и оставляет в Я след эха этого молчания и того способа, которым оно «разрушило» импульс влечения. Случай Эхо даёт прекрасную иллюстрацию этого процесса.
Р. Руссийон «Деконструкция первичного нарциссизма». Перевод – Кривуля Н. В. Статья целиком доступна для чтения на сайте студентам Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#РенеРуссийон #анорексия
…Когда Эхо сможет начать выходить из нарциссической защиты, она внесет эту проблематику в трансфер и аналитические процессы смогут обрести смысл. Я начну содействовать этой экстернализации тени объекта, привлекая её внимание к тому, что она, похоже, относится к себе и относится ко мне, согласно тому способу, которым с ней обходилось её собственное первичное окружение.
Ход психоаналитической работы мало-помалу приводит к следующей интерсубъективной закономерности, проявляющей себя в трансфере. Эхо постепенно начинает выражать словами то, что происходило внутри неё, когда она приходит на сессии. Она приходит с некоторым удовольствием, испытывая желание объяснить мне то, что она сумела сформулировать и понять между сессиями. Но как только она оказывается передо мной, в тот момент, когда она входит в мой кабинет, источник этого удовольствия и желание поделиться немедленно иссякают. Она остается холодной, без какого-либо импульса. То, что она хотела сказать мне, теперь ей кажется безвкусным, неинтересным.
Понемногу случайная мысль, которая захватывает её в такой момент, смогла воплотиться в слова. Когда она видит мой кабинет, заполненный книгами и файлами, она думает, что я, должно быть, очень занятый человек, без сомнения, малодоступный, и что она лишь крошечная неважная вещь для меня, «великого профессора». Постепенно эти элементы переноса смогли быть связаны с определенными особенностями истории отношений пациентки с матерью. Когда родилась сестра, Эхо почувствовала себя жестоко отвергнутой, потому что её мама уделяла всё внимание новорожденной. …Некоторое потепление происходит в период проработки этого эпизода её истории. Но суть её отношений с миром, в целом, остается без изменений.
Необходимо было проработать все повседневные условия её жизни в детстве, выходящие далеко за рамки единичного события рождения сестры. …День за днем, в своей обычной семейной жизни мать Эхо раскрывается как сверхактивная женщина. …За столом, к примеру, мать носилась вокруг, обслуживая то одного, то другого домочадца, ела, стоя у края стола, никогда не присаживалась и не останавливалась для отдыха. Она начинала убирать ещё до того, как еда в тарелках заканчивалась, являясь этаким «домашним торнадо». Когда Эхо пробовала приблизиться к матери, чувствуя внутри этот импульс, он тут же иссякал, потому что мать уже оказывалась в другом месте: она отворачивалась, занимаясь чем-то другим. Эхо будто скользила по объекту с гладкой поверхностью, недосягаемому и неуловимому, чье внимание никогда не могло быть захвачено. Импульс влечения разбивался, угасал, влечение рассыпалось, отступало и отрекалось от своего объекта. Жизнь ограничивалась в похожем движении. …Прежде чем отношение Эхо к своей аффективной жизни сможет быть интегрировано, ей потребуется много раз повторять эту последовательность в своих сессиях и столько же потребуется от меня повторяющихся интерпретаций в трансфере о «разлагающем» (сводящем на нет) влиянии материнских ответов на её аффективные побуждения к ней.
... Как сказал А. Камю в начале своего эссе «Миф о Сизифе»: «Абсурд рождается из этой конфронтации между человеческой потребностью и необоснованным молчанием мира». «Пустота» отклика объекта затем «инкорпорируется» и оставляет в Я след эха этого молчания и того способа, которым оно «разрушило» импульс влечения. Случай Эхо даёт прекрасную иллюстрацию этого процесса.
Р. Руссийон «Деконструкция первичного нарциссизма». Перевод – Кривуля Н. В. Статья целиком доступна для чтения на сайте студентам Института Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#РенеРуссийон #анорексия
«Через литературу едва ли можно выразить весь тот внутренний шум, что наполняет нас, да и к тому же не я виновата, что в моей груди вместо стука сердца слышен шум сломанных часов».
Фрида Кало, письмо к Элле Вольф, 1938. Из книги Клэр Берест «Чёрного нет и не будет».
…
…текст никогда не приобретёт этого очень древнего свойства психического образа, который заключается в том, чтобы обеспечить немедленную представимость, преподнесённую влечению и его аффекту. Вдобавок, речь идёт о том, чтобы передать или даже высвободить, напр., в сновидении, целый пласт того бессознательного процесса, с которым связан данный образ. Этим же свойством обладают те материальные образы, графические, пластические, звуковые, которые создаются в технике рисунка, живописи и музыки. Как сказал Анзьё: «Текст – это просто смех». То, что не удаётся выразить словами, описать в повесть о себе, Бэкону удалось изобразить на своих полотнах. Он поклонялся дадаистам, у них, в основном у поэтов, был эстетический принцип: «Мысль рождается на кончике языка». В данном случае, у Фрэнсиса Бэкона, мы можем говорить о том, что мысль рождается на кончике кисти. Коротецкая А. И.
…
Николя де Сталь: «Я пишу, чтобы освободиться от всех впечатлений, всех чувств и всех тревог. Единственный способ, для этого, который я знаю, - живопись».
…
Художественная проработка (как в сновидении) в стремлении к красоте совершается в попытке смягчить невыразимые, а то и вовсе непредставимые страдания. Ф. Дюпарк.
…
Я полагаю, для Биона любая творческая личность, продвинувшая своими работами наше знание о духе и разуме, будь то поэт, философ, музыкант или художник, могла бы быть по праву признана членом психоаналитического сообщества. А. Грин.
#сублимация
Фрида Кало, письмо к Элле Вольф, 1938. Из книги Клэр Берест «Чёрного нет и не будет».
…
…текст никогда не приобретёт этого очень древнего свойства психического образа, который заключается в том, чтобы обеспечить немедленную представимость, преподнесённую влечению и его аффекту. Вдобавок, речь идёт о том, чтобы передать или даже высвободить, напр., в сновидении, целый пласт того бессознательного процесса, с которым связан данный образ. Этим же свойством обладают те материальные образы, графические, пластические, звуковые, которые создаются в технике рисунка, живописи и музыки. Как сказал Анзьё: «Текст – это просто смех». То, что не удаётся выразить словами, описать в повесть о себе, Бэкону удалось изобразить на своих полотнах. Он поклонялся дадаистам, у них, в основном у поэтов, был эстетический принцип: «Мысль рождается на кончике языка». В данном случае, у Фрэнсиса Бэкона, мы можем говорить о том, что мысль рождается на кончике кисти. Коротецкая А. И.
…
Николя де Сталь: «Я пишу, чтобы освободиться от всех впечатлений, всех чувств и всех тревог. Единственный способ, для этого, который я знаю, - живопись».
…
Художественная проработка (как в сновидении) в стремлении к красоте совершается в попытке смягчить невыразимые, а то и вовсе непредставимые страдания. Ф. Дюпарк.
…
Я полагаю, для Биона любая творческая личность, продвинувшая своими работами наше знание о духе и разуме, будь то поэт, философ, музыкант или художник, могла бы быть по праву признана членом психоаналитического сообщества. А. Грин.
#сублимация
К сожалению, многое из того, что мы видим, когда речь идет о творчестве, которое ужасает или отвращает, выражающее то, что было пережито самим творческим человеком, и которое так и не смогло трансформироваться в красоту, чаще всего представляет собой не что иное, как крик. Полагаю, что творчество, которое ужасает и вызывает такие тяжёлые переживания, содержит то, что перекликается со сновидениями-кошмарами при травматическом неврозе. В сновидениях-кошмарах (психике) мало, что удаётся. Речь идёт об архаических переживаниях (в данном случае) людей искусства. То, что было пережито когда-то в очень раннем возрасте, повторяется в творчестве. Также присутствует запрос, ожидание от публики, от общества, поскольку многие столкнулись с такими же переживаниями, испытали такой же ужас, страх и отвращение, наблюдается такой резонанс.
Ф. Дюпарк. Из ответов на вопросы после семинара «Исцеляющая красота», апрель 2024 г. Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
…
Бедные сны, шокирующие сны ограничиваются образом, ощущением или эмоцией (от страдания до оргазма), а то и вовсе едва намеченным жестом. Аналогичным образом квази-сомнамбулические сновидения не препятствуют двигательной разрядке (подпрыгивание, движение, способствующее пробуждению, агрессивный жест, удар по подушке или по самому себе). Такие сновидения чаще встречаются у пациентов с актуальными неврозами, пограничными расстройствами или психосоматическими заболеваниями. Это зачатки сновидений, которые могут быть восстановлены путем активной и целенаправленной аналитической работы.
Кошмары возникают, когда эмоциональная нагрузка превышает сдерживающие возможности Я сновидца, его способности к вытеснению и цензуру Суперэго. Они представляют собой неудачу репрезентативного перевода эмоций в умеренные аффекты, ощущений и движений - в образы.
По мнению Ж. Гийомена (Le rêve et le Moi, 1979) именно образ является излюбленным мостиком, который соединяет Я сновидческое и Я бодрствующее: с одной стороны - жизнь влечений, берущую начало в самом интимном телесном опыте, то есть корень, пуповину сновидения, а с другой - отголоски того, что произошло днём, отношения с объектами. Неудачи сновидений происходят от избытка травматического возбуждения, от чересчур интенсивного аффекта или от недавно пережитой неудовлетворенности, которая соотносится с травматическим опытом прошлого. Субъект не в состоянии произвести сновидение, достаточно защищающее его сон.
С точки зрения Сары Боттела (2005), как и Жерара Швека, формирование сновидения возможно только через процесс перевода, который начинается с физиологического сна, с парадоксального сна, то есть из пуповины сновидения (как это называет Фройд), а затем приходит к образу и, наконец, к рассказу о сновидении.
Сновидения при травматических неврозах, которые возвращают субъекта к травматической ситуации, были одним из аргументов Фрейда для объяснения навязчивого стремления к повторению и влечения к смерти. Их также можно рассматривать как желание контролировать травматическую ситуацию, чтобы избежать ее повторения.
Пробуждение посреди кошмара – это также способ обращения, подобно детскому плачу, к защищающей третьей стороне, чтобы передать невыполнимое желание или травматический опыт субъекту, который сможет успокоить.
Дж. Чивитарезе (в книге Le rêve nécessaire, 2016), развив идеи Биона и Огдена, указывает, что сновидение в контексте анализа – это сновидение на двоих, которое апеллирует к грезам аналитика. Как в знаменитом сне, пересказанном Фрейдом: «Отец, разве ты не видишь, что я горю?», от аналитика ожидают завершения работы сновидения, реализации желания, где, кажется, преобладают навязчивое стремление к разрядке и влечение к смерти. Кошмар – это замороженный эмбрион, страдающий от родительского проекта.
Ф. Дюпарк. Семинар «Современное толкование сновидений», август 2023 г. Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#ФрансуаДюпарк #травма #сон #сновидение #АктуальныйНевроз
Ф. Дюпарк. Из ответов на вопросы после семинара «Исцеляющая красота», апрель 2024 г. Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
…
Бедные сны, шокирующие сны ограничиваются образом, ощущением или эмоцией (от страдания до оргазма), а то и вовсе едва намеченным жестом. Аналогичным образом квази-сомнамбулические сновидения не препятствуют двигательной разрядке (подпрыгивание, движение, способствующее пробуждению, агрессивный жест, удар по подушке или по самому себе). Такие сновидения чаще встречаются у пациентов с актуальными неврозами, пограничными расстройствами или психосоматическими заболеваниями. Это зачатки сновидений, которые могут быть восстановлены путем активной и целенаправленной аналитической работы.
Кошмары возникают, когда эмоциональная нагрузка превышает сдерживающие возможности Я сновидца, его способности к вытеснению и цензуру Суперэго. Они представляют собой неудачу репрезентативного перевода эмоций в умеренные аффекты, ощущений и движений - в образы.
По мнению Ж. Гийомена (Le rêve et le Moi, 1979) именно образ является излюбленным мостиком, который соединяет Я сновидческое и Я бодрствующее: с одной стороны - жизнь влечений, берущую начало в самом интимном телесном опыте, то есть корень, пуповину сновидения, а с другой - отголоски того, что произошло днём, отношения с объектами. Неудачи сновидений происходят от избытка травматического возбуждения, от чересчур интенсивного аффекта или от недавно пережитой неудовлетворенности, которая соотносится с травматическим опытом прошлого. Субъект не в состоянии произвести сновидение, достаточно защищающее его сон.
С точки зрения Сары Боттела (2005), как и Жерара Швека, формирование сновидения возможно только через процесс перевода, который начинается с физиологического сна, с парадоксального сна, то есть из пуповины сновидения (как это называет Фройд), а затем приходит к образу и, наконец, к рассказу о сновидении.
Сновидения при травматических неврозах, которые возвращают субъекта к травматической ситуации, были одним из аргументов Фрейда для объяснения навязчивого стремления к повторению и влечения к смерти. Их также можно рассматривать как желание контролировать травматическую ситуацию, чтобы избежать ее повторения.
Пробуждение посреди кошмара – это также способ обращения, подобно детскому плачу, к защищающей третьей стороне, чтобы передать невыполнимое желание или травматический опыт субъекту, который сможет успокоить.
Дж. Чивитарезе (в книге Le rêve nécessaire, 2016), развив идеи Биона и Огдена, указывает, что сновидение в контексте анализа – это сновидение на двоих, которое апеллирует к грезам аналитика. Как в знаменитом сне, пересказанном Фрейдом: «Отец, разве ты не видишь, что я горю?», от аналитика ожидают завершения работы сновидения, реализации желания, где, кажется, преобладают навязчивое стремление к разрядке и влечение к смерти. Кошмар – это замороженный эмбрион, страдающий от родительского проекта.
Ф. Дюпарк. Семинар «Современное толкование сновидений», август 2023 г. Институт Психологии и Психоанализа на Чистых прудах.
#ФрансуаДюпарк #травма #сон #сновидение #АктуальныйНевроз
Психосоматика является частью новой клиники. То есть это в своем роде современный психоанализ. Мы полагаем, что действительно можно вписать психосоматику в более широкие рамки - в проблематику пограничных состояний, нарциссическую проблематику, когда на первый план выходит хрупкость Я.
Диана Табакоф, президент IPSO-MARTY. Из приветственной речи, которой открылись сегодня Дни Сенсибилизации в Институте Психосоматики им. П. Марти в Париже.
#ДианаТабакоф #ПограничныеСостояния #ПсихосоматическоеФункционирование
Диана Табакоф, президент IPSO-MARTY. Из приветственной речи, которой открылись сегодня Дни Сенсибилизации в Институте Психосоматики им. П. Марти в Париже.
#ДианаТабакоф #ПограничныеСостояния #ПсихосоматическоеФункционирование
Эссенциальная депрессия является симптомом, свидетелем ментальной психической дезорганизации.
Белая депрессия (БД) принадлежит к нозографической группе, определяемой Ж.-Л. Донне и А. Грином, как белый психоз. Белый психоз сам по себе описывается как психоз без психоза, иными словами, без бреда. Грин определил целую серию, которую назвал «белой», куда включил депрессию, горе, мышление; она выражается пустотой в мыслительных и аффективных процессах. БД выражается радикальным дезинвестированием, которое приводит к ощущению внутренней пустоты, и, главное, сопровождается мыслительной пустотой с торможением всех репрезентативных способностей.
Схематично можно выделить разные типы дискурса в рамках сеанса. Есть ассоциативный дискурс – это классическая речь невротических организаций. Есть дискурс нарративный, рассказывательный – это в основном нарциссический дискурс. Есть оператуарный дискурс.
Выражаются мысли поверхностно или наоборот? Является ли какая-нибудь мысль более предпочтительной по сравнению с другими, инвестируется ли какая-нибудь мысль больше других, является ли какое-нибудь направление мыслей объектом личной рефлексии или рефлексии вместе с аналитиком? Не нейтрализует ли дискурс всякое фантазматическое или аффективное проявление, любую эмердженцию?
Перед лицом ассоциативного дискурса аналитик как бы позволяет «нести» себя, направлять себя к движению формальной регрессии.
Антитравматическая организация нацелена на предотвращение эмердженции травматических аффектов.
Если человек помнит всё, ничего не забывает, это свидетельствует о неудаче, неэффективности механизмов вытеснения в его психическом функционировании.
М. Фэн в работе «Прелюдия к фантазматической жизни» (1971 г.) пишет о чрезмерной чувствительности и хрупкости из-за элементов, которые невозможно символизировать. Из-за неуспешности противовозбуждающей материнской функции ребёнок сталкивается с «сырой» реальностью, которая мало или совсем не символизируема. Это влияет на травматическое измерение психического функционирования.
#МишельФэн
«Заклятие объекта». Грин описал то, как организуется Я по отношению к чрезмерному возбуждению, исходящему от первичного объекта. Каждый раз, когда Я младенца, маленького ребёнка сталкивается с гипервозбуждением со стороны одного из первичных объектов, ребёнок, его Я обращается к крайнему средству защиты – к влечению к смерти для того, чтобы защититься от этого гипервозбуждения и от травматического состояния. Это то, что Грин называет овлеченивание защиты.
#АндреГрин #ВлечениеКСмерти
М. Фэн, начиная с 70-х гг., размышлял о том, что в травматическом состоянии, связанном с одним из чрезмерно возбуждающих объектов, Я будет использовать влечение к смерти в целях сокращения возбуждения.
Ш. Ференци в своей работе «Путаница языков взрослых и ребёнка. Язык нежности и страсти» противопоставляет нежность со стороны ребёнка и страсть со стороны взрослого. Страсть – это жестокое возбуждение по отношению к ребенку. Он описывает Я, которое в результате жестоких травматических ситуаций расщепляется. Он назвал это внутринарциссическим расщеплением. Само Я расщепляется, появляется полюс травматической регрессии, происходит возврат к тому, что было до травматизма. Также с Я произойдёт согласно Ференци травматическая прогрессия. Это можно связать с преждевременным развитием Я (понятие М. Фэна) – поведение в раннем возрасте, похожее на поведение взрослых.
#ШандорФеренци
П. Марти разработал целую концепцию психосоматической экономики и показал, каким образом любой опыт, соматический опыт репрезентируется в ментальном функционировании в ходе эволюции. Это то, что он называет центральным путём ментального порядка. Все фиксации, которые исходят из истории пациента, в частности, из соматической и психосексуальной истории субъекта, интегрируются в одну линию, одну цепочку.
#ПьерМарти
К. Смаджа. Из обсуждения клинического случая в рамках Дней Сенсибилизации в IPSO-MARTY. Май 2024 г.
#КлодСмаджа #БелыйПсихоз #травма #ЭссенциальнаяДепрессия
Белая депрессия (БД) принадлежит к нозографической группе, определяемой Ж.-Л. Донне и А. Грином, как белый психоз. Белый психоз сам по себе описывается как психоз без психоза, иными словами, без бреда. Грин определил целую серию, которую назвал «белой», куда включил депрессию, горе, мышление; она выражается пустотой в мыслительных и аффективных процессах. БД выражается радикальным дезинвестированием, которое приводит к ощущению внутренней пустоты, и, главное, сопровождается мыслительной пустотой с торможением всех репрезентативных способностей.
Схематично можно выделить разные типы дискурса в рамках сеанса. Есть ассоциативный дискурс – это классическая речь невротических организаций. Есть дискурс нарративный, рассказывательный – это в основном нарциссический дискурс. Есть оператуарный дискурс.
Выражаются мысли поверхностно или наоборот? Является ли какая-нибудь мысль более предпочтительной по сравнению с другими, инвестируется ли какая-нибудь мысль больше других, является ли какое-нибудь направление мыслей объектом личной рефлексии или рефлексии вместе с аналитиком? Не нейтрализует ли дискурс всякое фантазматическое или аффективное проявление, любую эмердженцию?
Перед лицом ассоциативного дискурса аналитик как бы позволяет «нести» себя, направлять себя к движению формальной регрессии.
Антитравматическая организация нацелена на предотвращение эмердженции травматических аффектов.
Если человек помнит всё, ничего не забывает, это свидетельствует о неудаче, неэффективности механизмов вытеснения в его психическом функционировании.
М. Фэн в работе «Прелюдия к фантазматической жизни» (1971 г.) пишет о чрезмерной чувствительности и хрупкости из-за элементов, которые невозможно символизировать. Из-за неуспешности противовозбуждающей материнской функции ребёнок сталкивается с «сырой» реальностью, которая мало или совсем не символизируема. Это влияет на травматическое измерение психического функционирования.
#МишельФэн
«Заклятие объекта». Грин описал то, как организуется Я по отношению к чрезмерному возбуждению, исходящему от первичного объекта. Каждый раз, когда Я младенца, маленького ребёнка сталкивается с гипервозбуждением со стороны одного из первичных объектов, ребёнок, его Я обращается к крайнему средству защиты – к влечению к смерти для того, чтобы защититься от этого гипервозбуждения и от травматического состояния. Это то, что Грин называет овлеченивание защиты.
#АндреГрин #ВлечениеКСмерти
М. Фэн, начиная с 70-х гг., размышлял о том, что в травматическом состоянии, связанном с одним из чрезмерно возбуждающих объектов, Я будет использовать влечение к смерти в целях сокращения возбуждения.
Ш. Ференци в своей работе «Путаница языков взрослых и ребёнка. Язык нежности и страсти» противопоставляет нежность со стороны ребёнка и страсть со стороны взрослого. Страсть – это жестокое возбуждение по отношению к ребенку. Он описывает Я, которое в результате жестоких травматических ситуаций расщепляется. Он назвал это внутринарциссическим расщеплением. Само Я расщепляется, появляется полюс травматической регрессии, происходит возврат к тому, что было до травматизма. Также с Я произойдёт согласно Ференци травматическая прогрессия. Это можно связать с преждевременным развитием Я (понятие М. Фэна) – поведение в раннем возрасте, похожее на поведение взрослых.
#ШандорФеренци
П. Марти разработал целую концепцию психосоматической экономики и показал, каким образом любой опыт, соматический опыт репрезентируется в ментальном функционировании в ходе эволюции. Это то, что он называет центральным путём ментального порядка. Все фиксации, которые исходят из истории пациента, в частности, из соматической и психосексуальной истории субъекта, интегрируются в одну линию, одну цепочку.
#ПьерМарти
К. Смаджа. Из обсуждения клинического случая в рамках Дней Сенсибилизации в IPSO-MARTY. Май 2024 г.
#КлодСмаджа #БелыйПсихоз #травма #ЭссенциальнаяДепрессия
В отличие от расщепления, упомянутого Фрейдом в его статье 1938 года "Расщепление Я в процессе защиты", где описывается разрыв Я, разрываемого между двумя взаимно несовместимыми цепочками репрезентаций, расщепление, которое мы описываем здесь, разрывает субъективность на репрезентируемую и нерепрезентируемую части.
Факт отщепления от себя следов первичного травматического опыта не приводит к его исчезновению. Он заставляет его исчезнуть лишь для сознательной субъективности, он не делает его исчезнувшим для "бессознательной" субъективности в смысле расщепления, которое сохраняет его следы.
Следы первичного травматического опыта подвержены навязчивому повторению. Чем меньше опыт символизирован, чем меньше он интегрирован, тем больше он подвержен навязчивому повторению.
Это означает, что эти следы будут регулярно активизироваться и, следовательно, будут иметь тенденцию галлюцинаторно реинвестироваться на регулярной основе.
Их реинвестирование будет угрожать субъективности и Я возвращением травматического опыта: отщепленное также имеет тенденцию возвращаться. И в той мере, в какой оно не имеет репрезентации, возвращение отщепленного также не имеет репрезентативной природы; именно в акте (агировании) оно рискует проявить свои последствия, т.е. рискует воспроизвести само травматическое состояние.
Поэтому расщепления недостаточно; необходимо организовать защиту от возвращения прежнего травматизма.
Мы наблюдаем разнообразие клинических картин (которые, согласно теории Руссийона, относятся к идентитарно-нарциссическим патологиям) в зависимости от природы защит, которые психика будет осуществлять вторично (после расщепления) в попытке обуздать и связать возвращение травматизма под давлением навязчивого повторения.
Первое соображение заключается в том, что отщепление травматического опыта обедняет Я, как уже отмечал Фрейд, когда подчеркивал, что мобилизация контринвестирования в попытке остановить травматический взлом обедняет все системы Я, и в то же время происходит попыткаосуществить нейтрализацию влечений. В логике травматизма необходимо защититься от влечения, потому что именно оно является дезорганизующим. Это первая линия защиты.
Энергетическая нейтрализация в основном заключается в попытке нейтрализовать возвращение отщепленного путем организации психической жизни в целом таким образом, чтобы максимально ограничить объектные инвестиции и отношения, которые рискуют реактивировать первичную травматическую зону и сопровождавшее ее состояние дегенеративной нехватки. Любая нехватка, которая может реинвестировать травматическое состояние, любые отношения, которые могут привести к возвращению нехватки, будут избегаться или "замораживаться", любые обязательства будут ограничены, а вместе с ними и жизнь, которая с ними связана.
Энергетическая нейтрализация и обеднение Я, которые такое ограничение влечет за собой, похожи на то, что мы в IPSO называем оператуарным мышлением или оператуарным функционированием. Согласно Руссийону оператуарное функционирование относится к числу защитных процессов, доступных Я для того, чтобы справиться, на более или менее длительное время, с травматизмом.
Из доклада «Репрезентировать/символизировать - взгляд Рене Руссийона». «Représenter/symboliser, la perspective de René Roussillon» Maria Dimitropoulou, Karine Gauthier. Дни Сенсибилизации IPSO-MARTY. Май 2024 г.
#РенеРуссийон #травма
#ОператуарнаяЖизнь
#расщепление #НавязчивоеПовторение
Факт отщепления от себя следов первичного травматического опыта не приводит к его исчезновению. Он заставляет его исчезнуть лишь для сознательной субъективности, он не делает его исчезнувшим для "бессознательной" субъективности в смысле расщепления, которое сохраняет его следы.
Следы первичного травматического опыта подвержены навязчивому повторению. Чем меньше опыт символизирован, чем меньше он интегрирован, тем больше он подвержен навязчивому повторению.
Это означает, что эти следы будут регулярно активизироваться и, следовательно, будут иметь тенденцию галлюцинаторно реинвестироваться на регулярной основе.
Их реинвестирование будет угрожать субъективности и Я возвращением травматического опыта: отщепленное также имеет тенденцию возвращаться. И в той мере, в какой оно не имеет репрезентации, возвращение отщепленного также не имеет репрезентативной природы; именно в акте (агировании) оно рискует проявить свои последствия, т.е. рискует воспроизвести само травматическое состояние.
Поэтому расщепления недостаточно; необходимо организовать защиту от возвращения прежнего травматизма.
Мы наблюдаем разнообразие клинических картин (которые, согласно теории Руссийона, относятся к идентитарно-нарциссическим патологиям) в зависимости от природы защит, которые психика будет осуществлять вторично (после расщепления) в попытке обуздать и связать возвращение травматизма под давлением навязчивого повторения.
Первое соображение заключается в том, что отщепление травматического опыта обедняет Я, как уже отмечал Фрейд, когда подчеркивал, что мобилизация контринвестирования в попытке остановить травматический взлом обедняет все системы Я, и в то же время происходит попыткаосуществить нейтрализацию влечений. В логике травматизма необходимо защититься от влечения, потому что именно оно является дезорганизующим. Это первая линия защиты.
Энергетическая нейтрализация в основном заключается в попытке нейтрализовать возвращение отщепленного путем организации психической жизни в целом таким образом, чтобы максимально ограничить объектные инвестиции и отношения, которые рискуют реактивировать первичную травматическую зону и сопровождавшее ее состояние дегенеративной нехватки. Любая нехватка, которая может реинвестировать травматическое состояние, любые отношения, которые могут привести к возвращению нехватки, будут избегаться или "замораживаться", любые обязательства будут ограничены, а вместе с ними и жизнь, которая с ними связана.
Энергетическая нейтрализация и обеднение Я, которые такое ограничение влечет за собой, похожи на то, что мы в IPSO называем оператуарным мышлением или оператуарным функционированием. Согласно Руссийону оператуарное функционирование относится к числу защитных процессов, доступных Я для того, чтобы справиться, на более или менее длительное время, с травматизмом.
Из доклада «Репрезентировать/символизировать - взгляд Рене Руссийона». «Représenter/symboliser, la perspective de René Roussillon» Maria Dimitropoulou, Karine Gauthier. Дни Сенсибилизации IPSO-MARTY. Май 2024 г.
#РенеРуссийон #травма
#ОператуарнаяЖизнь
#расщепление #НавязчивоеПовторение