Фокусируясь на вечном

Поспешность категоричных выводов на основе промежуточных знаний.

За последние 100 лет в обществе никто не получил такого доверия, как учёные. Это те люди, которые сделали нашу жизнь удобнее, дали возможность связываться по мобильной связи с близкими, замораживать пишу в холодильнике, перемещаться по воздуху на другую часть света в течение дня. Это тот пласт общества, к которому практически не направлен негатив, в отличие от политиков, журналистов или предпринимателей.

Несмотря на то, что всё вышесказанное на самом деле имеет место, не стоит путать прикладное практическое, инженерное и коммерческое применение научных нароботок и теоретизацию полученных данных. В науке что-то может работать, но при этом и не быть истиной.

На самом деле, позитивное практическое применение может наблюдаться в противоборствующих научных теориях.

Например, в диетологи есть лагерь врачей, которые твердят, что не важно что ешь, когда и сколько раз, а главное – суточное потребление калорий, которое должно быть ниже, чем расходуемое для снижения веса тела. Свою теорию они успешно подкрепляют практикой , которая демонстрирует результат и который позволяет им считать свою научную теорию доказанной, а тех, кто с ними не согласен, научно необразованными.

Другой лагерь также опирается на научные данные, которые демонстрируют разный метаболизм в течение дня, который основан на циркадных ритмах и выработке гормонов, позволяющих иначе использовать и расходовать энергию из пищи в зависимости от времени суток. Чем вам не научная модель, причём она тоже демонстрирует результаты.

Очевидно, что обе теории в чем-то правы, а что-то недооценивают, либо гипертрофируют. Всё это выглядело бы как достойная научная конкуренция, но, как правило, специалисты, представляющие тот или иной лагерь, не терпимы к противоположной точки зрения, бескомпромиссны и склонны чрезвычайно упрощать и непременно коммерциализировать свою теорию, зачастую, будучи искренне уверенными в ее истинности и ложности других. Сам этот феномен научного большевизма и максимализма требует глубоко психологического разбора, почему мы падки на категоричные заключения, основываясь на априори промежуточных знаниях.

Абсолютно все теории до одной могут быть полностью пересмотрены. К сожалению, это, как правило, не знает не только обыватель, искренне верящий специалисту, но и сами учёные. Впиваться в горло оппоненту, доказывая необразованность и лженаучность его взглядов – это подход человека, который не знает природу научного метода и формирования научных теорий, о которых нам говорит философия науки. История философии науки демонстрирует нам не только кладбище научных теорий, но и то, как сам научный метод претерпевал изменения, а то, что считалось псевдонаукой, становилось наукой и наоборот. И на этом путь не закончен. Наука едва ли что-то доказала, она добыла очевидно промежуточные данные, на основе которых можно нарисовать десятки разных теорий в разных областях с одинаковой практической пользой и прикладным свойством в технологиях только для того, чтоб потом половину из них признать несостоятельными. Причина того, почему одна теория в какое-то время получает статус правильной, а другие отвергаются – это не истинность её в обывательском понимании, а в том, что она гармонично согласуется с другими теориями в смежных областях. Также и причина, почему большой набор данных, который опровергает какую-то теорию всё ещё не является основанием для её исключения в научном сообществе – это то, что новая теория не очень удачно стыкуется с уже сформированной смежными теориями в других областях – так называемой научной мозаикой. Поэтому иногда, чтоб изменить научную теорию, не достаточно опровергнуть её, а необходимо сдвинуть всю научную парадигму, как говорил Томас Кун, произведя революцию, и поменять подход в десятках смежных теориях.

#философия_науки

3.2K views11:40