Дорогой Мишаня сходил в гости к Мирфу и рассказал, зачем мы занимаемся тем, чем занимаемся (я бы как-нибудь про это тоже с удовольствием поговорил бы, вероятно).

То есть если вы внезапно выстрелите со своей игрой по персональной (=бесплатной) лицухе, то нужно начинать усиленно молиться Богу, чтобы игру не скачали больше 4 млн раз, потому что это будет означать 100% налог от Unity (еще и скейлящийся до бесконечности)

Какой же ор, кто-то очень умеет в баланс

Энтузиасты перенесли Banjo Kazooie в... VR Chat?

Не очень хочется возобновлять постинг (я тут допиливаю большую штуку и работаю, поэтому тут молчаливо) с неприятных вещей в жанре this is why we can't have nice things, но что-то мне сложно оставаться в стороне.

В общем, в галерее «Наковальня» была выставка, посвященная видеоиграм. Есть там такой лот под названием "Fandu-dath-belore? (Кто идет?)" художницы Ани Фельдман, сейчас на сайте галереи его можно купить за 100 000 рублей. Проблема в том, что вышивка на полотне попиксельно повторяет скрины участника движения INGAME. Из поста сообщества и дискуссии в комментариях становится понятно, что Фельдман запросила у автора скриншотов разрешение "использовать их в своем проекте", но о сути проекта, как и денежной стороне вопроса, судя по всему, не было сказано ни слова.

Почему в описании к работе отсутствует имя автора скриншотов, которые в точности повторены в работе Фельдман, как и отсутствует имя ассистентки, переводившей скрины в вышивку (этот момент проскальзывает в обсуждении поста), и в чем тогда, собственно, заслуга самой художницы? Линия защиты Фельдман проходит через тезисы "я — художница, потому что искусство — это моя карьера" (а ассистентка, занимавшаяся переводом, как и фотограф INGAME — нет, это подмастерье и цифровой абориген, видимо), "автор мне сказал, что не связан с искусством и не художник", какие-то полуироничные кидания ссылок про апроприацию с Дюшаном (использовавшим редимейды, критиковавшим коммерциализацию искусства и ушедшим из-за этого в шахматы; его работы дорого продавались на аукционах уже после его смерти), фразочки "ну да я как Джефф Кунс" (проигравший ряд судебных тяжб о нарушении авторского права и безуспешно пытавшийся засудить других) и шуточки про маму-автора борща, ну и вообще, "не понимаю, за что мне извиняться".

Понимаю, что звучу как бабуля на лавочке, но вся эта история подчеркивает некоторые тенденции, сопровождающие включение видеоигр в контекст более традиционного и институционализированного искусства, начиная с противоречивого разделения на художника, чье имя в итоге фигурирует в графе авторства, ассистентов и вообще каких-то безымянных людей. Хотелось бы верить, что времена колониальных музеев с выставки попертого с других континентов прошли, да и вроде бы искусство видеоигр среди энтузиастов предполагает большую солидарность и коллаборативность, но, видимо, это разделяют не все. Что же, очень жаль, потому что путь видеоигр к музеям и искусству и без того труден, и хотелось бы, чтобы этот путь помог институтам переработать свое проблемное наследие, а не утянуть видеоигры за собой.

В остальном процитирую критическую часть поста INGAME (ниже форвардну их полностью):

"Фельдман, как и многие другие художники из поколения, выросшего в сети, обращается в своём творчестве к миру фандома, интернет-субкультур и онлайн-игр, на первый взгляд размывая границу между "высокой" и "низкой" культурой — однако фактически, на самом простом человеческом уровне, то, что она делает, только усиливает неравенство между "художниками", которые выставляются в престижных галереях, и "создателями контента", которые копошатся где-то у себя в интернете и, видимо, из-за этого не настолько значимы, чтобы их необходимо было упоминать в приличном обществе."

вопрос от редакции к нашей подписчице Ане Фельдман: почему художницы и художники, создающие произведения традиционными средствами на основе чужих внутриигровых фотографий, почти никогда не считают нужным указывать авторство исходных работ?

схожий вопрос мы могли бы задать живописцу Саше Язову - но снимки, по которым он пишет картины, он находит в сети, где авторство, предположим, не всегда может быть указано, и это может быть слабым, но оправданием. Аня Фельдман, однако, сама обратилась к Егору Черных с просьбой об использовании его снимков - причём на безвозмездной основе, что, наверное, не очень этично, учитывая коммерческий контекст, для которого предназначена работа (галерея "Наковальня" продаёт её за 100 тысяч рублей). ни в инстаграме художницы, ни в её тг-канале, ни в выставочном пространстве галереи "Наковальня", где её работы одаривают взглядами вальяжные Сергеи Шнуровы и Андреи Малаховы, имя Егора не упоминается — как и имя ассистентки, перенёсшей его снимки в формат вышивки.

Фельдман, как и многие другие художники из поколения, выросшего в сети, обращается в своём творчестве к миру фандома, интернет-субкультур и онлайн-игр, на первый взгляд размывая границу между "высокой" и "низкой" культурой — однако фактически, на самом простом человеческом уровне, то, что она делает, только усиливает неравенство между "художниками", которые выставляются в престижных галереях, и "создателями контента", которые копошатся где-то у себя в интернете и, видимо, из-за этого не настолько значимы, чтобы их необходимо было упоминать в приличном обществе.

но мы-то с вами давно знаем, что Джек Кирби - ничуть не менее интересный художник, чем Рой Лихтенстайн.

Что же, сегодня эта история заканчивается небольшим шагом в сторону справедливости. Вероятно, too little too late, но хоть что-то.

Пока собирал материал для одной большой штуки (скоро анонсируем), наткнулся на эстетичный постер Hyper Olympic '84. Красиво зафиксировано движение и напряжение тел.

Про ее близкую родственницу — Track & Field — писал в нашей книге. Занятно, что игры "олимпийского цикла" обычно вообще никак не рассматриваются ни историками, ни в game studies, хотя на мой взгляд, в них осталась незамеченной куча необычных для своего времени вещей, актуальных спустя долгое время. Кажется, такое происходит, когда прорывные игры не могут передать по наследству свои наиболее удачные решения популярным проектам после себя, и очередь наследования прерывается.