нашлась старая-старая папка с очень старыми миниатюрами. Решил выложить тут. Пускай побудут на далеких неведомых серверах #4.

Этюд #2
Вдоль аллеи, которую создала в лесу сама природа, росли орешины, и ветви их, переплетаясь над тропинкой, образовывали арки, и под ними была тень. Тропинку под арками проложили пастухи, перегонявшие скотину из деревни на зеленые луга далеких холмов. Она была вырезана на склоне холма, но только на нем до самой вершины рос густой лес. Лес спускался сверху и продолжал тянуться до самого подножия холма; там была дорога, и по ней ехали автомобили – из Капана в Ереван и обратно – и гул их заглушался лесом.
Если все время идти по аллее, можно выйти на освещенную солнцем поляну, с трех сторон окруженную лесом. На поляне растут маки, васильки и желтые одуванчики. Здесь можно увидеть кусты ежевики и шиповника. Ягоды шиповника похожи на капельки крови, которые вот-вот закапают с зеленых колючих веток.
С поляной заканчиваются арки, но тропинка продолжает тянуться дальше вверх, а потом резко спускается в неглубокий овраг, где есть родник с очень холодной и очень вкусной водой. Дальше тропинка поднимается по склону другого холма, на которой нет леса, зато ближе к вершине есть роскошные луга. Отсюда с поляны можно видеть далекую вершину этого холма, пасущихся там коров и сидящего на камне пастуха.
Но тебе лучше оставаться на этой поляне. Этюдник можно установить на краю поляны, стоя спиной к ее четвертой стороне (не свались только ради Бога в пропасть; здесь поляна резко обрывается, и далеко внизу, у дороги есть острые камни и скалы). За твоей спиной будут долина, утопающая в полуденной дымке с тремя крошечными селениями, а за ними – цепи гор. Не надо пиши долину: Ты это уже сделал вчера. Пиши поляну. Перед тобой повыше будет лес, и тебе удастся передать стройность стволов бука, а также – громаду большого дуба, который окажется посередине картины. Слева – вход в аллею с арками из веток орешины, а справа – опять лес, деревья, но они ниже, потому что там овраг с родником. Здесь можно нарисовать корову, идущего за ней пастуха с кривой палкой. Они спускаются в овраг, а все стадо уже, напившись из ручейка, поднимается по склону следующего холма. Коров очень много, и они слиты в одной черно-коричневой массе.
Но ты хороший художник, и поэтому не концентрируй внимание на пастухе и корове, которые почему–то отстали от стада. Большая часть полотна занимает поляна, и чувствуется, что она залита полуденным солнцем. Красные маки, голубые васильки, ярко-желтые одуванчики и веселая светло-зеленая трава. Ближе всего к тебе кусты шиповника и ежевики, и поэтому надо подробно написать черные ягоды ежевики и ягоды шиповника цвета крови. Ты видишь: если куст шиповника тянется вверх, к небу и приблизительно представляет собой почти правильную трапецию, то куст ежевики не имеет формы и словно распластался по земле. Пиши медленно, не спеша, и ради Бога не отходи от этюдника, чтоб посмотреть, как получается картина: ты не успеешь даже взглянуть на картину, как будешь уже лететь вниз, на скалы. И потом: когда пастух будет возвращаться со своим стадом и увидит одиноко стоящий этюдник, он не догадается посмотреть вниз; он просто решит, что ты скрылся за каким-то деревом помалой нужде.
Когда ты заметишь, что длина твоей тени увеличилась настолько, что достает до входа в аллею, это будет означать, что у тебя за спиной, вернее, за далекими горами заходит солнце. Собери этюдник, краски и поспеши по аллее домой, чтоб тебя не опередило стадо со своим меланхоликом-пастухом. Иначе тебе придется ждать, когда вся эта скотина добредет, наконец, до деревни, а тогда ты не дойдешь засветло.
Итак, прежде чем увидишь, что стадо решило возвращаться, спеши домой. Дома выпей что-нибудь покрепче молока и, выкурив, конечно, сигарету, ложись спать. Изнуренный летним солнцем, ты быстро заснешь, если, конечно, не получил солнечный удар, и тебе будет сниться сон с красными, как у Гогена, коровами и рогатым (не улыбайся!) пастухом.
Ты знаешь, что молодая жена пастуха утром тебе принесет очередную банку молока.
Спокойной ночи, художник.
2003 год

нашлась старая-старая папка с очень старыми миниатюрами. Решил выложить тут. Пускай побудут на далеких неведомых серверах #5.

Этюд #3
…Теперь тебе вспомнился город, который утопал в дымке, там, в долине. Вспомнились реки, не замерзающие зимой, вспомнилась сама зима и холод. Зимой в городе бывает очень красиво, особенно по вечерам, когда ты гуляешь по улицам, и снег, который шел с утра, искрится в свете фонарей. Рядом чернеет река, и ты знаешь, что чуть дальше она встретится с другой и сольется с ней. Зимой ты отдыхаешь, или работаешь в мастерской. Зимой ты пишешь только весну! Когда на улице идет снег и очень холодно, дома у тебя на картине цветет сирень и светит солнце…
Ты подумал теперь об этом и улыбнулся. И почему-то у тебя на картине начал идти снег. Прямо на застенчивые цветки. Цветки сирени.

Этюд #4
Рассвет был просто изумительным. На востоке, над лесом, с севера на юг протянулись длинной дугой облака и образовали огромную арку над Востоком, под которой было еще одно, маленькое облако, похожее на яхту с поднятым грот-парусом.
Облака сначала были белыми, и, казалось, словно застыли в ожидании чего-то и не плыли по небу, от чего, может, и не было ветра. Не было слышно ни птиц, ни дыхания леса: все застыло в ожидании, все чего-то ждало. Ждало и небо, и облака из белого постепенно стали фиолетовыми, и неожиданно стало еще тише. Фиолетовый сменился розовым, а потом и вовсе красным, и в природе стало уже невыносимо от ожидания: деревья окаменели и как будто вытянулись ввысь в неимоверном напряжении; казалось, еще немного, и они вылетят из земли и, подобно ракетам, полетят в космос, чтоб посмотреть, почему так долго длится ожидание… Но вот с красной аркой и яхтой под ней начинает что-то происходить: они приобретают оранжевый цвет, и кажется, что если теперь топнуть по земле ногой, то она, Земля, зазвенит от напряжения…
Но вот где-то запел петух, и природа вздохнула с облегчением. И начало восходить Солнце: над лесом показался краешек Диска. Оно, словно стесняясь, застенчиво и робко начало взбираться по невидимой лестнице на небо. Арка снова стала белой, и яхта, как будто подняв якоря, поплыла на север. Подул легкий ветерок, листья на деревьях заулыбались и зашумели, приветствуя Солнце. Запели птицы, и лес, затаивший дыхание, снова задышал. Яхта же с наполненным грот-парусом все плыла на север, освобождая путь для Солнца, которое все увереннее и увереннее поднималось по небосклону, светило уже во всю силу и было прямо под аркой, которая разорвалась в центре, и было такое впечатление, будто раскрылись большие небесные врата.
Утро закончилось.
Начинался день.
Скоро к тебе в беседку, где ты сегодня установил этюдник, прибегут твои “пастушата”, как ты их называешь в шутку, и позовут на завтрак.
– Пойдем! Пойдем! Мама приготовила яичницу с помидорами, и мы купили хлеба!...

2003 год

нашлась старая-старая папка с очень старыми миниатюрами. Решил выложить тут. Пускай побудут на далеких неведомых серверах #6.
---------------
День рождения

День был ясный и по-летнему жаркий. На синем небе было несколько облачков, которые плыли одинокой маленькой флотилией куда-то на северо-восток, а солнце, которое весь день проливало на землю свое раскаленное масло, уже садилось за далекими холмами. На площади Оперы было многолюдно; здесь были гуляющие с детьми и гуляющие с собаками; подростки катались на роликах или велосипедах; забыв обо всем на свете, по площади кружили влюбленные пары…
У него были седые волосы, седая борода и черные брови; лицо его и высокий лоб были изрезаны бесчисленными морщинками; глаза были уставшими и глубоко запавшими. Человек сидел в кафе на площади Оперы, пил кофе и смотрел на гуляющих. На белом столике лежали пепельница, зажигалка, пачка сигарет и газета. Ее человек почему-то купил по дороге в кафе и пока еще не раскрывал, решив, очевидно, оставить ее на потом, когда вернется домой… Было девять часов вечера. Человеку в кафе было жарко; он был в костюме и галстуке, который туго стягивал шею и мешал дышать. Человек развязал узел галстука, подозвал официанта и заказал пиво; в этот день он мог себе это позволить.
– Хотите к пиву соленые палочки? – спросил официант в фартуке, но человек отказался. Ему было просто жарко и хотелось холодного пива. Официант принес большую поллитровую кружку пива, которая сразу же запотела и покрылась капельками. Человек поблагодарил и почему-то спросил:
– Какое сегодня число?
– Простите? – не понял официант.
– Какое сегодня число?
– 25–е.
– Спасибо…
Когда официант ушел, человек отпил глоток пива. Ему было приятно чувствовать, как тело остывает, душа успокаивается, и мозги очищаются. Ему было приятно видеть, что в кафе много людей, и на них можно поглазеть. Ему было приятно, что на площади Оперы столько людей бродит, и можно пройтись рядом с ними и представить себе, будто ты идешь ВМЕСТЕ с ними…
А газету… газету же действительно лучше оставить на потом, когда вернешься домой и не будешь знать, чем себя занять…

4.05.03

De parabel der blinden
Պիտեր Բրեյգել Ավագ
Կույրերը 1568
Питер Брейгель Старший
Притча о слепых 1568
----------------
Թողեք նրանց, նրանք կույրեր են։ Եթե կույրը կույրին առաջնորդի, երկուսն էլ փոսը կընկնեն: (Մատթեոս, 15:14)
Оставьте их, они — слепые вожди слепых; а если слепой ведёт слепого, то оба упадут в яму.
(Матфей, 15:14)

Получилось нечто среднее между Мансуряном и Pink Floyd. Ну, и да: среднее. Средне, в общем. Тем более что, послушав, понял, что порой не попадаю в нужную ноту. О, если б вы знали, как это трудно попасть в нужную ноту! О, это было бы настоящим ДОСТИЖЕНИЕМ - попасть в нужную ноту, а то многие путают НАСТОЯЩЕЕ ДОСТИЖЕНИЕ с чем-то другим, да еще и называют это другое - ДОСТИЖЕНИЕМ... Перефразируя поэта, села отдавать - это вам не сакуры сажать...
Но тем не менее. Такой вокализ получился. Специально без слов.
На фото - Севан 2018-го. С тех пор я там не был. Иначе были бы фотографии, не так ли?

Николь Франсуаз Флоренс Дрейфус
(Анук Эме)
27 апреля 1932 - 18 июня 2024
"Ашхен решила, что это и есть ее Жан-Луи Трентиньян, хотя Вардан и не был гонщиком. В ту пору она носила прическу а-ля Анук Эме и поправляла волосы совсем как героиня фильма «Мужчина и женщина». Ашхен очень любила этот фильм, правда, ему он не нравился, но в то время это не имело значения, а в тот самый день, восемнадцатого мая, ничего вообще не было, только она решила, что это — ОН"
"Три церкви", 2019 г.

Просто перебор струн. Когда перебираешь, думается лучше. Главное, чтоб не случился перебор. Но это уже как повезет, не так ли?

НОПА
С середины марта не писал постов. Пара музыкальных экзерсисов на гитаре (впрочем, довольно-таки средненьких), и отчет о публикации в ЛА (не в Лос Анжелесе, нет, а в журнале «Литературная Армения») – в счет идти, конечно, не могут. Как-то не тянуло, не хотелось. Да и пишущих столько, что невольно немеешь (о, это не упрек и не ехидство, честное слово!). Будучи не в состоянии писать обо всем и высказывать свое мнение обо всем по причине, как я считаю, своей некомпетентности во многих вопросах – ведь я всего лишь историк по образованию, где уж мне иметь свое мнение (да и мнение мое, собственно, предполагаю, мало кому интересно, хоть оно и есть, честное слово!), – равно как и не желая писать о себе любимом (опять это не ехидство и не упрек тем, кто пишет, просто я сам себе надоел, прям до смерти, если честно, да и ничего интересного со мной не происходит), я и не писал постов. Своим же мнением по некоторым вопросам я делился с близкими, а тут, право, не хочется. Зачем добавлять лишние волны в и без того бурлящее море? Уважаемая публика, надеюсь, оценит всю мою скромность и смиренность (хлопает длинными ресницами).
Но вот пару дней назад я закончил читать, вернее, перечитывать, и поэтому сегодня решил поделиться с уважаемой публикой своей очередной нопой (по-армянски), по-русски же – приступом. Проще говоря, вспомнил фразу М.М.Жванецкого «Кто я такой, чтоб не пить?», префразировал ее в «Кто я такой, чтоб не писать?». Итак, за эти два с лишним месяца я перечитал все, что написал сэр Артур Конан Дойл о Шерлоке Холмсе (кстати, оказалось, что 2 рассказа вовсе и не читал никогда). Это 4 больших повести и 5 сборников рассказов (57 рассказов). Подряд, взахлеб, даже делая пометки на «полях». У меня всегда бывали такие нопы. Я, скажем, так подряд и взахлеб в разные времена прочел 24 тома Бальзака, 15 томов Стендаля, 18 томов Чехова (с примечаниями, предисловиями, послесловиями, записными книжками), прослушал однажды подряд все 9 симфоний и 32 ф-но сонаты Бетховена (с письмами автора, несколькими биографиями), и тд и тп. И да: я это называю нопами (приступами), и, наверное, что-то нездоровое есть в этом глубоком погружении. Но в то же самое время – это так прекрасно! Когда вот так читаешь подряд, или слушаешь подряд, очень многое новое видишь, подмечаешь, порой ловишь автора на нестыковках. В случае с сэром Артуром и его произведениями о Шерлоке Холмсе даже замечаешь, какой рассказ он написал просто для того лишь, чтоб заткнуть (хоть на время) редактора Strand Magazine, а какой писал со страстью и увлечением. В общем, у меня случился приступ шерлокианы. Знаете, иногда сэр Артур путался, забывая, что, скажем, в одном рассказе написал одно, а в другом о том же другое. «Вы помните, Ватсон, дело с бумагами Ирен Адлер?». Тогда как мы точно знаем, что в рассказе «Скандал в Богемии» об Ирен Адлер были не бумаги, а компрометирующая фотография (то ли редакторы упустили сей момент, то ли подумали, что раз автор так написал, значит, так оно и нужно). А в одном из рассказов («Человеке с рассечённой губой»), жена Ватсона Мэри называет мужа Джеймсом (хотя, как мы знаем, Ватсон всю дорогу был Джоном). Но в этом случае мы как раз имеем дело не с забывчивостью автора или упущением редакторов, а, как я называю, «интересностью». Полное имя доктора Джон Хемиш Ватсон. А Хемиш – это шотландская версия имени Джеймс. Кстати, вы же помните, что друга гениального диагноста доктора Хауса звали ДЖЕЙМС Вилсон? Помните, да? Это я так, к слову: люблю говорить о том, что люблю, и – соответственно – не люблю говорить о том, что не люблю. Согласитесь, это абсолютный кайф подмечать такое! Это как заметить, что в песне Perfect Strangers группы Deep Purple, написанном в размере 4/4, в проигрыше основного рифа есть лишняя 5-ая доля. Кстати, таковая есть и в песне "Don't let me down" Битлз. Перед началом куплета размер изменяется на 5/4, однако, сам куплет играется в размере 4/4. Или что гитарная партия великой песни «Кашмир» великой группы Led Zeppelin играется в размере 3/4, а великий барабанщик Джон Бонэм играет в 4/4. Когда слушаешь, не замечаешь, но когда начина

ешь считать (характерно очерчивая рукой своеобразный крест: вниз, вправо, влево, вверх), то, конечно, ловишь эту лишнюю долю.
В общем, хотелось поделиться своей очередной нопой.
О некоторых семейных событиях весны, связанных с Бременскими музыкантами и предстоящими важностями этим летом (По Вертинскому: «доченьки, доченьки, доченьки мои!»), как-нибудь поделюсь. Если, конечно, меня не охватит очередная какая-нибудь художественная или социофобская нопа.
Всегда ваш,
John H. A.

это английский сериал 1984-1994 гг. Шерлока играет Джереми Бретт (прекрасно, кстати, играет). И это очень добросовестный сериал (41 серия), как академическое издание какого-то автора: одна серия - один конандойловский рассказ. Но... немного (самую малость) скучноватый. Может быть, все же из-за того, что на дворе 2024-й год. Рекомендую любителям шерлокианства. И рекомендую Джереми Бретта. Кстати, именно он - настоящий Шерлок, какой в книгах. Василий Ливанов и Бенедикт Камбербэтч (обожаемые актеры) - игра в Шерлока, а Джереми Бретт - сам Шерлок.

С 19:30 вчера и до сих пор нет света (это на ул. Киевян, у мамы). Точнее сегодня в 14:30 дали, но опять вырубили в 16:30. И до сих пор «светы нет».
Сколько времени прошло с 90-х, но до сих пор, когда вырубают свет, кажется, что начинаешь чувствовать запах сухого спирта (на котором готовился кофе, подогревался чай), руки начинают замерзать, пальцы ног покалывать от обморожения (фантомные боли). Это – память. Память – это еще и маргарин, тонко намазанный на талонный хлеб и посыпанный солью. Память – это собрание сочинений сталина и ленина в печке. Память – это сигареты «Прима» в промышленных количествах, чтоб заглушить голод. Память – это когда спичкой греешь авторучку, чтоб она начала-таки писать (рассказ или лекцию в институте). Память – это когда держишь одной рукой книгу (на которую капает еще и расплавленный парафин свечи), а другую сжимаешь между ног под одеялом, чтоб согрелась, а потом

их меняешь. Память – это когда при первой же возможности ставишь на зарядку фонарик (теперь – вон сколько чего надо зарядить).
Это все – память. И еще многое другое.
Но об этом я уже писал когда-то.
Когда-нибудь напишу и об этой памяти. Теперешней. Когда она станет памятью. Что-то типа памяти <о сегодняшней> памяти.
Правда, надо будет название придумать интересное.
Придумается как-нибудь, думаю.
<21:10 следующего дня. По-прежнему нет «светы»>

Мой коллега по работе Никита вдруг рассмеялся и сказал, что странно, как иногда меняется пол. Я удивленно посмотрел на него, стараясь угадать, что конкретно он подразумевает. Никита уточнил, что подразумевал он то, как бывает в книгах, переводах. Вот у них, мол, в "Винни Пухе" филин (он). У нас - сова (она). У них "death" (он), у нас смерть (она). И я ему рассказал, что у меня есть вещь, где герой разговаривает со Смертью (красоткой, между прочим), и смотрит, как в операционной его же самого врачи оперируют.
- Классная мысль, - сказал Никита.
Вещь эта как рассказ была написана в 2012-м году (12 лет назад!), а потом она стала пьеской в 2018-м (6 лет назад!) и была опубликована. Вот она. Называется ОНА СКАЗАЛА "ДО СВИДАНИЯ".
https://literratura.org/dramaturgy/2819-ovanes-aznauryan-ona-skazala-do-svidaniya.html