Вот тут можно прочитать мемуары генерала Добророльского о том, как тяжело далось российскому командованию решение об объявлении мобилизации (даже частичной) в 1914 году. Ну и мою короткую вводную статью, чтобы было понятно, почему важно републиковать текст спустя сто лет.
#почитать
https://www.nlobooks.ru/magazines/neprikosnovennyy_zapas/148_nz/
#почитать
https://www.nlobooks.ru/magazines/neprikosnovennyy_zapas/148_nz/
НЛО
148 НЗ
Все-таки память о 28 июня 1914 года вытеснена из Сараево. Мемориальная могила членов Млады Босны находится на окраине города. Мост Гаврилы Принципа переименован в Латинский. А свежий памятник террористу установлен в 2015 году по другую сторону границы Республики Сербской в юго-восточном Сараево.
И с книгами о покушении есть проблема. Книжары на Балканах - это не столько книжные, сколько магазины канцтоваров. Обежал два книжных развала и зашёл в Исторический музей в поисках книги о Первой мировой войне или сараевском убийстве. И лишь в независимом книжном Buybooks нашел уже давнишнюю (но хорошую) книгу Тима Бутчера. Сувенир не приобрёл, но, пользуясь случаем, книгу рекомендую
#почитать
И с книгами о покушении есть проблема. Книжары на Балканах - это не столько книжные, сколько магазины канцтоваров. Обежал два книжных развала и зашёл в Исторический музей в поисках книги о Первой мировой войне или сараевском убийстве. И лишь в независимом книжном Buybooks нашел уже давнишнюю (но хорошую) книгу Тима Бутчера. Сувенир не приобрёл, но, пользуясь случаем, книгу рекомендую
#почитать
И впрямь для тогдашнего берлинского школьника война была чем-то глубоко нереальным: нереальным и, однако, существующим — будто игра. <...> О еде я думал так же мало, как футбольный болельщик во время финального, решающего матча. Сводки с фронтов интересовали меня значительно больше, чем какое бы то ни было меню.
Сравнение с футбольным болельщиком может быть развито. В самом деле, я, ребенок, был тогда болельщиком войны. Сказать, что я стал жертвой яростной пропаганды, которая должна была в 1915-1918 годах подстегнуть ослабшее воодушевление первых месяцев войны, означало бы погрешить против истины — нет, настолько плохим я не был. Я столь же мало ненавидел французов, англичан и русских, сколь мало болельщик «Портсмута» «ненавидит» игроков «Вулверхэмптона». Естественно, я желал их проигрыша и поражения, но только потому, что их унижение и разгром стали бы оборотной стороной победы и триумфа моей команды. Для меня имела значение лишь завораживающая привлекательность военной игры, той, в которой число пленных, захваченные территории, завоеванные крепости и потопленные суда — все равно что голы в футболе или очки в поединках боксеров. Я не уставал вести таблицу подобных «голов» или «очков». <...> Если бы печаталась статистика погибших, я, разумеется, не преминул бы подобным же образом «пересчитывать» павших, даже не догадываясь о том, как в действительности выглядит то, над чем я произвожу арифметические операции. То была темная, таинственная игра с нескончаемым порочным возбуждением, которое перечеркивало все, делало незначительной, попросту несуществующей действительную жизнь, одурманивало, наркотизировало, словно рулетка или курение опиума. Я и мои товарищи играли вот так всю войну, четыре долгих года, безнаказанно и беспрепятственно — и эта игра, а отнюдь не безобидная игра в «войнушку», которой мы баловались на улицах и во дворах, была тем, что оставило во всех нас свои опасные следы.
#почитать
Сравнение с футбольным болельщиком может быть развито. В самом деле, я, ребенок, был тогда болельщиком войны. Сказать, что я стал жертвой яростной пропаганды, которая должна была в 1915-1918 годах подстегнуть ослабшее воодушевление первых месяцев войны, означало бы погрешить против истины — нет, настолько плохим я не был. Я столь же мало ненавидел французов, англичан и русских, сколь мало болельщик «Портсмута» «ненавидит» игроков «Вулверхэмптона». Естественно, я желал их проигрыша и поражения, но только потому, что их унижение и разгром стали бы оборотной стороной победы и триумфа моей команды. Для меня имела значение лишь завораживающая привлекательность военной игры, той, в которой число пленных, захваченные территории, завоеванные крепости и потопленные суда — все равно что голы в футболе или очки в поединках боксеров. Я не уставал вести таблицу подобных «голов» или «очков». <...> Если бы печаталась статистика погибших, я, разумеется, не преминул бы подобным же образом «пересчитывать» павших, даже не догадываясь о том, как в действительности выглядит то, над чем я произвожу арифметические операции. То была темная, таинственная игра с нескончаемым порочным возбуждением, которое перечеркивало все, делало незначительной, попросту несуществующей действительную жизнь, одурманивало, наркотизировало, словно рулетка или курение опиума. Я и мои товарищи играли вот так всю войну, четыре долгих года, безнаказанно и беспрепятственно — и эта игра, а отнюдь не безобидная игра в «войнушку», которой мы баловались на улицах и во дворах, была тем, что оставило во всех нас свои опасные следы.
#почитать
Об этом можно почитать в книге Фейф Хиллис.
Крупные деятели Всероссийского национального союза, члены Государственной думы Анатолий Савенко и Василий Шульгин были уроженцами Юго-Западного края, знали "мову" и могли называть себя малороссами. А последний даже говорил: «Я — дважды русский, потому что я украинец». Самый крупный отдел Союза русского народа, самой массовой политической организации дореволюционной России, находился на Волыни, и насчитывал чуть не четверть от общего числа членов.
Местные русские националисты считали свой регион исторически частью Киевской Руси, а следовательно малороссы имели естественные связи с русской нацией. Но в отличие от Москвы, Киев сохранил истинную, неподдельную восточнославянскую культуру. Именно в этом смысле Шульгин считал себя более русским, чем уроженцы внутренних губерний империи. Такие малороссийские русские националисты могли использовать украинский язык в агитации и распространять произведения Тараса Шевченко, считая их близкими местному крестьянству, а следовательно исконными для восточнославянской культуры. До поры до времени они даже не боролись с собственно украинским национальным движением.
Своей опорой в крае националисты считали православное крестьянство, которое они стремились защитить от "пришлого населения" - поляков и евреев. Использование социальной повестки (против польских помещиков и еврейских торговцев) и поддержка местного духовенства обеспечили электоральные успехи движения.
За десятилетие после Первой российской революции русские националисты Юго-западного края создали мощную политическую коалицию. Они смогли выйти за пределы своей узкой региональной базы и добились заметного присутствия в общеимперских объединениях и политической жизни. В сотрудничестве с имперскими чиновниками малороссийская идея и русское националистическое движение получили распространение, их сторонники инициировали интенсивный диалог о перспективе превращения империи, не имевшей официального словаря для обсуждения этнических и национальных различий, в национализирующее государство. Ядром его должно было стать триединство восточнославянских народов.
Проект оказался не слишком долговечным. К 1914 году русское националистическое движение на юго-западных окраинах империи погрязло в склоках, в том числе по украинскому и еврейскому вопросам. Оно распалось, так и не став опорой режима перед вызовами массовой мобилизации и революционной волны.
#почитать
Крупные деятели Всероссийского национального союза, члены Государственной думы Анатолий Савенко и Василий Шульгин были уроженцами Юго-Западного края, знали "мову" и могли называть себя малороссами. А последний даже говорил: «Я — дважды русский, потому что я украинец». Самый крупный отдел Союза русского народа, самой массовой политической организации дореволюционной России, находился на Волыни, и насчитывал чуть не четверть от общего числа членов.
Местные русские националисты считали свой регион исторически частью Киевской Руси, а следовательно малороссы имели естественные связи с русской нацией. Но в отличие от Москвы, Киев сохранил истинную, неподдельную восточнославянскую культуру. Именно в этом смысле Шульгин считал себя более русским, чем уроженцы внутренних губерний империи. Такие малороссийские русские националисты могли использовать украинский язык в агитации и распространять произведения Тараса Шевченко, считая их близкими местному крестьянству, а следовательно исконными для восточнославянской культуры. До поры до времени они даже не боролись с собственно украинским национальным движением.
Своей опорой в крае националисты считали православное крестьянство, которое они стремились защитить от "пришлого населения" - поляков и евреев. Использование социальной повестки (против польских помещиков и еврейских торговцев) и поддержка местного духовенства обеспечили электоральные успехи движения.
За десятилетие после Первой российской революции русские националисты Юго-западного края создали мощную политическую коалицию. Они смогли выйти за пределы своей узкой региональной базы и добились заметного присутствия в общеимперских объединениях и политической жизни. В сотрудничестве с имперскими чиновниками малороссийская идея и русское националистическое движение получили распространение, их сторонники инициировали интенсивный диалог о перспективе превращения империи, не имевшей официального словаря для обсуждения этнических и национальных различий, в национализирующее государство. Ядром его должно было стать триединство восточнославянских народов.
Проект оказался не слишком долговечным. К 1914 году русское националистическое движение на юго-западных окраинах империи погрязло в склоках, в том числе по украинскому и еврейскому вопросам. Оно распалось, так и не став опорой режима перед вызовами массовой мобилизации и революционной волны.
#почитать
Доступны для предзаказа воспоминания российско-молдавско-румынского писателя Леонида Донича-Добронравова о Революции 1917 года.
Читал рукопись как рецензент, поэтому могу сказать два слова о содержании. Во-первых, предупреждение: автор воспоминаний пересказывает буквально все слухи своей эпохи: от мистического Распутина до нечистого на руку Ленина. Но, во-вторых, эта книга примечательна подробными портретами людей, с которыми он был близко знаком: Керенского, Плеханова, Алексинского, Максима Горького, Леонида Андреева и других. Яркие, часто недружелюбные, живые характеристики.
#почитать
https://nestorbook.ru/donich-dobronravov-l-m-russkaya-revolyutsiya-vospominaniya-ocherki-vpechatleniya?fbclid=IwAR3U-kJA318rhIfxwV_R9bdAbLuzrdvwLtW1Zy8Fb5R2SLQr3uHkEkJ_7gg
Читал рукопись как рецензент, поэтому могу сказать два слова о содержании. Во-первых, предупреждение: автор воспоминаний пересказывает буквально все слухи своей эпохи: от мистического Распутина до нечистого на руку Ленина. Но, во-вторых, эта книга примечательна подробными портретами людей, с которыми он был близко знаком: Керенского, Плеханова, Алексинского, Максима Горького, Леонида Андреева и других. Яркие, часто недружелюбные, живые характеристики.
#почитать
https://nestorbook.ru/donich-dobronravov-l-m-russkaya-revolyutsiya-vospominaniya-ocherki-vpechatleniya?fbclid=IwAR3U-kJA318rhIfxwV_R9bdAbLuzrdvwLtW1Zy8Fb5R2SLQr3uHkEkJ_7gg
nestorbook.ru
ПРЕДЗАКАЗ. Донич-Добронравов Л. М. Русская революция. Воспоминания, очерки, впечатления
(обложка журнала Le Petit Echo de la Mode от 26 мая 1918 г.)
Один из наиболее известных исследователей ПМВ, Жан-Жак Беккер в своей книге о французском обществе описывает то, как война становится рутиной.
#почитать
Один из наиболее известных исследователей ПМВ, Жан-Жак Беккер в своей книге о французском обществе описывает то, как война становится рутиной.
#почитать
Давно не рекламировал книг. Но вот эту советую не только специалистам. Написана довольно увлекательно и на тему, важную для истории революции.
#почитать
https://eupress.ru/books/index/item/id/444
#почитать
https://eupress.ru/books/index/item/id/444
Снова хорошие книжные новости от PETROWORKERS.
Они отсканировали и выложили четыре сборника документов Петербургского комитета большевиков за 1902-1919 гг.
Первый том (1902- февраль 1917) - древнее сокровище, настоящая библиографическая редкость.
Второй том (1917) - нетленный бестселлер, давно циркулирует в сети.
Третий том (1918) - забытый шедевр, вышел давно, но никто до сих пор не собрался его отсканировать.
Четвёртый том (1919) - тихое совершенство, тираж обратно пропорционален труду, который в него вложен. Как один из его составителей даю благословение на самое широкое его распространение.
#почитать
Они отсканировали и выложили четыре сборника документов Петербургского комитета большевиков за 1902-1919 гг.
Первый том (1902- февраль 1917) - древнее сокровище, настоящая библиографическая редкость.
Второй том (1917) - нетленный бестселлер, давно циркулирует в сети.
Третий том (1918) - забытый шедевр, вышел давно, но никто до сих пор не собрался его отсканировать.
Четвёртый том (1919) - тихое совершенство, тираж обратно пропорционален труду, который в него вложен. Как один из его составителей даю благословение на самое широкое его распространение.
#почитать
Кстати, о списке литературы. Я пропустил новость о том, что книгу Кристофера Кларка о внешнеполитическом кризисе 1914 г. в конце прошлого года таки перевели на русский.
Это, пожалуй, самая обстоятельная работа о том, какие действия и бездействия привели к Первой мировой войне. Она рассказывает о недовериях, страхах, сложном переплетении обещаний, из-за которых ключевые игроки не могли остановить запущенные процессы. Война стала результатом ошибок лидеров, которые, как "лунатики" ("сомнамбулы"), шли к катастрофе.
Книгу уже не вижу в продаже, но будем надеяться на второе издание, уповать на доблестных пиратов или оттачивать своё знание английского.
#почитать
Это, пожалуй, самая обстоятельная работа о том, какие действия и бездействия привели к Первой мировой войне. Она рассказывает о недовериях, страхах, сложном переплетении обещаний, из-за которых ключевые игроки не могли остановить запущенные процессы. Война стала результатом ошибок лидеров, которые, как "лунатики" ("сомнамбулы"), шли к катастрофе.
Книгу уже не вижу в продаже, но будем надеяться на второе издание, уповать на доблестных пиратов или оттачивать своё знание английского.
#почитать
А ещё в издательстве НЛО скоро выходит книга Ирины Юкиной об истории российского женского движения рубежа XIX-XX вв.
Судя по всему, это переработанное издание книги "Русский феминизм как вызов современности" 2007 г. Эта книга целиком доступна тут.
#почитать
Судя по всему, это переработанное издание книги "Русский феминизм как вызов современности" 2007 г. Эта книга целиком доступна тут.
#почитать
Вышел сборник "Россия в эпоху Революции и Гражданской войны: советская и постсоветская историография".
Он примечателенконечно же моей статьей про антибольшевистское подполье в Петрограде тем, что 14 историков отвечают на вопросы о достоинствах и недостатках советской и постсоветской историографии революции.
А ещё интересные историографические очерки написали Владислав Голдин, Владимир Калашников, Марк Стейнберг, Рекс Уэйд и Димитрий Чураков.
Тираж в 50 (!!!) экземпляров намекает на то, что распространять это очень интересное издание придётся нам с вами, дорогое сетевое сообщество.
p.s. предыдущие сборники, где историки тоже отвечали на вопросы, можно найти на странице Владимира Калашникова:
https://independent.academia.edu/%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%88%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B21
#почитать
Он примечателен
А ещё интересные историографические очерки написали Владислав Голдин, Владимир Калашников, Марк Стейнберг, Рекс Уэйд и Димитрий Чураков.
Тираж в 50 (!!!) экземпляров намекает на то, что распространять это очень интересное издание придётся нам с вами, дорогое сетевое сообщество.
p.s. предыдущие сборники, где историки тоже отвечали на вопросы, можно найти на странице Владимира Калашникова:
https://independent.academia.edu/%D0%92%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%9A%D0%B0%D0%BB%D0%B0%D1%88%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B21
#почитать
Издательство "Кучково поле" сообщило о выходе воспоминаний французского генерала Мориса Жанена «С миссией в воюющей России. 1916–1917 гг. Моя миссия в Сибири. 1918–1920 гг. Воспоминания»
В основу первой части воспоминаний легли дневники, которые генерал вёл, будучи главой французской военной миссии в России при Ставке верховного главнокомандующего. Читал их во французском издании. Крайне интересный источник.
Вторая часть воспоминаний связана с событиями Гражданской войны на востоке России, когда Жанен возглавил французскую военную миссию в Сибири. Отрывки из них хорошо известны в русском переводе. В данном случае публикуется полный текст в переводе по французскому изданию.
В приложении публикуются отрывки из дневников Жанена за разные годы, его интервью и статьи.
В общем, это источник, который который просто необходимо было перевести на русский. С чем нас всех и поздравляю!
#почитать
UPD За день с момента анонса книгу уже раскупили с Озона. Надеюсь, где-то ещё появится.
В основу первой части воспоминаний легли дневники, которые генерал вёл, будучи главой французской военной миссии в России при Ставке верховного главнокомандующего. Читал их во французском издании. Крайне интересный источник.
Вторая часть воспоминаний связана с событиями Гражданской войны на востоке России, когда Жанен возглавил французскую военную миссию в Сибири. Отрывки из них хорошо известны в русском переводе. В данном случае публикуется полный текст в переводе по французскому изданию.
В приложении публикуются отрывки из дневников Жанена за разные годы, его интервью и статьи.
В общем, это источник, который который просто необходимо было перевести на русский. С чем нас всех и поздравляю!
#почитать
UPD За день с момента анонса книгу уже раскупили с Озона. Надеюсь, где-то ещё появится.
Для меня вторая половина 1980-х – 90-е годы – такое волшебное время в историографии революции. Это был момент, когда пресс цензуры был снят, и историческая наука пережила настоящий ренессанс. Появилась возможность писать свободно, а не между строк, как раньше, и без ритуальных ссылок на решения очередного съезда партии.
Добавьте к этому серьезную эрудированность советских историков и открывшийся доступ ко многим архивам. В итоге появилось множество оригинальных исследований. Книжный бум тогда подогревался и общественным интересом к истории. По крайней мере, он был таковым до распада СССР.
Проблема в том, что эти чудесные книги основательно забылись. Тут своё дело сделали и смешные тиражи, и слом единой библиотечной системы, и общее падение интереса к тематике революции. А между тем, это часто очень интересные исследования, к которым стоит припадать как к источнику, хотя бы за вдохновением. Здорово, что существуют энтузиасты, которые понимают ценность этих изданий. Они сканируют эти книги и буквально дают новую жизнь сокровищам историографии.
Тут в первую очередь стоит вспомнить маститый проект «Военно-учёный архив» Юрия Бахурина.
Но обороты набирает сканер PETROWORKERS, которых я регулярно поминаю. Вот как раз выложили редкую книгу Кирьянова о рабочем протесте в годы ПМВ.
#почитать
Добавьте к этому серьезную эрудированность советских историков и открывшийся доступ ко многим архивам. В итоге появилось множество оригинальных исследований. Книжный бум тогда подогревался и общественным интересом к истории. По крайней мере, он был таковым до распада СССР.
Проблема в том, что эти чудесные книги основательно забылись. Тут своё дело сделали и смешные тиражи, и слом единой библиотечной системы, и общее падение интереса к тематике революции. А между тем, это часто очень интересные исследования, к которым стоит припадать как к источнику, хотя бы за вдохновением. Здорово, что существуют энтузиасты, которые понимают ценность этих изданий. Они сканируют эти книги и буквально дают новую жизнь сокровищам историографии.
Тут в первую очередь стоит вспомнить маститый проект «Военно-учёный архив» Юрия Бахурина.
Но обороты набирает сканер PETROWORKERS, которых я регулярно поминаю. Вот как раз выложили редкую книгу Кирьянова о рабочем протесте в годы ПМВ.
#почитать
Автор щедро поделилась своей монографией о французской разведке в Российской империи и Советской России:
Ю. М. Галкина "Против России и Германии: французская разведка на русском направлении в 1914–1920‑е гг."
#почитать
Ю. М. Галкина "Против России и Германии: французская разведка на русском направлении в 1914–1920‑е гг."
#почитать
Издательство «Библиороссика» продолжает радовать переводами правильных книг.
В мае обещают книгу Фредерика Корни "Октябрь. Память и создание большевистской революции" - классическое исследование о складывании канона рассказа об Октябрьской революции.
На сайте издательства открыт предзаказ со скидкой
Реферат можно посмотреть тут
Оригинал на английском, например, тут
#почитать
В мае обещают книгу Фредерика Корни "Октябрь. Память и создание большевистской революции" - классическое исследование о складывании канона рассказа об Октябрьской революции.
На сайте издательства открыт предзаказ со скидкой
Реферат можно посмотреть тут
Оригинал на английском, например, тут
#почитать
В конце 1923 г. учеников одной русской гимназии в Чехословакии попросили написать двухчасовое классное сочинение "Мои воспоминания с 1917 г." Детские воспоминания так впечатлили преподавателей, что они решили опубликовать отрывки из них в книге "Воспоминания 500 русских детей".
Самые маленькие мало что помнили:
- В один прекрасный день начались выстрелы.
- Революция это когда никто не спал.
- Тогда забастовала прислуга.
- Когда весь день все ходили по улицам и приходя домой без слов засыпали.
- Когда появились красные ленточки.
- Мне очень понравился Невский с революцией, но нас увели в подвал.
- Я играла с учителем в гостиной, услышала песни - это была революция.
- Настоящей революции у нас не было, а только грабеж и обыски.
- Революция это, когда папы не было дома, а мама не знала, что ей делать.
Чем старше дети, тем тексты длиннее и подробнее.
Может показаться милым и наивным, но это бесконечно грустная книга. Дети рассуждают о потерях близких, смерти, голоде, своих страхах, о том, как события, которые они наблюдали навсегда изменили их жизнь и взгляд на мир.
У этого сборника с текстами сочинений было ещё два продолжения: "Воспоминания детей-беженцев из России" и "Дети эмиграции".
#почитать
Самые маленькие мало что помнили:
- В один прекрасный день начались выстрелы.
- Революция это когда никто не спал.
- Тогда забастовала прислуга.
- Когда весь день все ходили по улицам и приходя домой без слов засыпали.
- Когда появились красные ленточки.
- Мне очень понравился Невский с революцией, но нас увели в подвал.
- Я играла с учителем в гостиной, услышала песни - это была революция.
- Настоящей революции у нас не было, а только грабеж и обыски.
- Революция это, когда папы не было дома, а мама не знала, что ей делать.
Чем старше дети, тем тексты длиннее и подробнее.
Может показаться милым и наивным, но это бесконечно грустная книга. Дети рассуждают о потерях близких, смерти, голоде, своих страхах, о том, как события, которые они наблюдали навсегда изменили их жизнь и взгляд на мир.
У этого сборника с текстами сочинений было ещё два продолжения: "Воспоминания детей-беженцев из России" и "Дети эмиграции".
#почитать
Юрий Бахурин по случаю 110-летия вступления России в ПМВ выложил на легендарном "Военно-учёном архиве" свой фолиант "Фронт и тыл Великой войны". Эта книга о людях в окопах: как они ели и что пили, о чём говорили и во что верили, как жили и от чего умирали.
Не знаю, есть ли отчаянные смельчаки, которые одолели всю тысячу страниц от корки до корки. Сам я постоянно пользуюсь этой книгой как справочником по самым разным вопросам. В электронной форме так пользоваться ею ещё удобнее.
Поблагодарить автора можно здесь.
#почитать
Не знаю, есть ли отчаянные смельчаки, которые одолели всю тысячу страниц от корки до корки. Сам я постоянно пользуюсь этой книгой как справочником по самым разным вопросам. В электронной форме так пользоваться ею ещё удобнее.
Поблагодарить автора можно здесь.
#почитать
В издательстве «КоЛибри», подарившей нам "Мобилизованную нацию" Николаса Старгардта, вышел перевод полуавтобиографического романа Эдлефа Кёппена "Фронтовая сводка". Почему-то с новым названием "Будни добровольца". Эта книга об опыте ПМВ немецкого студента: от поступления добровольцем в артиллерию до ранения на фронте. Авторские записки в ней перемежаются вырезками газетных статей, фронтовых сводок и воззваний.
Впервые книга вышла в 1930 г., вслед за "На Западном фронте без перемен" Ремарка. А уже в 1933 г. она стала одной из жертв публичных сожжений книг в нацистской Германии. Сам Кёппен скончался в 1939 г. от долговременных последствий своих военных ранений и был основательно забыт.
До сего момента на русский язык его книга не переводилась. И кажется, сейчас для этого самое время. В последние два года мы начинаем всё лучше понимать опыт Германии прошлого столетия.
Горький и Сноб публикуют (разные) фрагменты романа.
#почитать
Впервые книга вышла в 1930 г., вслед за "На Западном фронте без перемен" Ремарка. А уже в 1933 г. она стала одной из жертв публичных сожжений книг в нацистской Германии. Сам Кёппен скончался в 1939 г. от долговременных последствий своих военных ранений и был основательно забыт.
До сего момента на русский язык его книга не переводилась. И кажется, сейчас для этого самое время. В последние два года мы начинаем всё лучше понимать опыт Германии прошлого столетия.
Горький и Сноб публикуют (разные) фрагменты романа.
#почитать
Коллеги сообщают, что скоро в продажу поступит первая книга 11 тома "Истории России", посвященного Первой мировой войне и Революции 1917 года.
#почитать
#почитать