Поэту-шестидесятнику, ученому-геофизику Александру Моисеевичу Городницкому исполнился 91 год. Напомню его песню "Вальс тридцать девятого года" (1988):

И не знают студенты из Таллина
И литовский седой садовод,
Что сгниют они волею Сталина
Посреди туруханских болот.

https://youtu.be/ZviqkLtD79E

Сегодня всемирный день поэзии, и вся моя лента наполнена стихами. Я тоже процитирую одного из своих любимых поэтов.

Не ради звонкой красоты,
Как, может быть, подумал ты,
Не блеска ради
Ввожу я новые слова,
Так странно зримые сперва
Вот здесь, в тетради.

В словах испытанных — уют.
Но в старые мехи не льют
Вина младого.
Понятьям новым — новый знак
Обязан дать поэт и маг,
Искатель слова.

Нет, я из книг их не беру.
Они подсказаны перу
Златыми снами.
Они — оттуда, где звенят
Миры других координат,
Соседних с нами.

Доктор исторических наук Сергей Эрлих: "Достаточно обратиться к романам певца прогресса Жюля Верна, чтобы ощутить оптимистический настрой интеллектуалов его эпохи. Тогда верилось, что в ближайшем будущем бурное развитие науки и техники избавит человечество от голода и болезней. Мир и процветание воцарятся во всем мире.

К сожалению, уверенность в том, что человек Модерна руководствуется в первую очередь рациональными соображениями, была разрушена с началом Первой мировой войны. Осознание того, что достижения лучших умов человечества были направлены на уничтожения людей в промышленных масштабах, поставило крест на научно-технических утопиях Жюля Верна.

Одна за другой стали рождаться литературные антиутопии. Увы, они не сумели предотвратить Вторую мировую войну с газовыми камерами, ковровыми бомбардировками и финальной «вишенкой» в виде трагедии Хиросимы и Нагасаки. Ядерная угроза стала началом темпорального поворота в массовом сознании (Hartog 2015). Как строить отдаленные планы, если в любую секунду человечество может превратиться в «ядерную пыль»?

Исследователи отмечают, что и бизнес, и правительства отказываются от долгосрочных проектов. В мире возобладало «краткосрочное» (short-termism) мышление (Guldi & Armitage 2014). Люди страшатся будущего и живут ностальгией по безвозвратно утраченному золотому веку. В гуманитарных науках наблюдается стремительный рост исследований памяти.

Будущее же представляется преимущественно страшилками в духе докладов «Римского клуба», на которые мало кто обращает внимание, не потому что «он пугает, а мне не страшно», а именно потому, что очень страшно и единственный способ не оцепенеть от страха состоит в том, чтобы не слышать пророков Армагеддона.

Читать статью С.Е. Эрлиха "Ленин и Теперь. Почему левая мысль впала в убожество в тот момент, когда она так необходима?" на сайте журнала "Историческая экспертиза": https://www.istorex.org/post/21-03-2024-serguey-ehrlich

В мартирии Ипатия Гангрского рассказ про избиение беса встречается дважды. Первый раз демон явился ему в образе старика, тонущего в море — Ипатий подошел к нему по волнам, связал его за ноги, привел на корабль, повесил и избил «корабельным жезлом». Вторая история дублирует рассказ Никитиного мучения. Бес явился в темнице в образе ангела, Ипатий схватил его, связал, избил железной «дьщицей», а на следующий день взял за волосы и привел к царю-язычнику.

Примерно то же происходит в мартириях женщин-демонобориц, Иулиании и Марины. Иулиания Никомидийская была заточена в темницу, бес явился ей в образе ангела, мученица получила от Бога власть над демоном и заставила его рассказать о себе. После этого Иулиания связала бесу руки, избила его железными оковами, а наутро выбросила в кучу грязи у дороги.

Но самым жестоким борцом с демонами была Марина Антиохийская. В темнице она сама попросила Бога, чтобы он показал ей дьявола. Перед ней возник дракон, обвитый маленькими змеями (в некоторых редакциях его сразу определяли как демона: «бес змиеобразный»). Этот монстр проглотил Марину, но она перекрестилась, чрево змея разорвалось, он упал мертвым, и святая вышла из его утробы. После этого из угла показался демон, взял ее за руку, чтобы она прекратила молитву, и упрекнул, что она убила его родственника Руфа: «аз оужику свою Роуфа во образе змиеви пустих, яко да тя погубить, ты же молитвами своими оумори его и ныне мыслиши и мене изгубити. Но помилуй мя…»

Марина немедленно схватила духа «за власы и за оус», вырвала у него половину бороды и выбила правый глаз. Затем она взяла медный молот, ударила им беса в лицо, повалила, наступила на него ногой и стала бить молотом по голове и плечам. Закончив избиения, Марина узнала «послужной список» демона, расспросила о происхождении бесов и выслушала жалобу о том, что никто еще не наказывал его «тысячью ран».

Наконец, в XVII веке рассказы об избиении демонов начали проникать и в тексты, созданные на Руси. Часто в роли мучителя бесов выступал здесь св. Николай Мирликийский. В Житии Юлиании Лазаревской он прогнал демонов палицей, «единого же беса поймав, мучаше». В «Повести о некоем убогом отроце» Николай изгнал беса из царевны, «…и абие изыде из нея демон, яко вран. Тогда святый секиру на врана бросив, и демон и з секирою утопе в море».

Но уже в конце XVII века маятник качнулся в обратную сторону. На исходе столетия игумен и будущий митрополит Ростовский Димитрий (Туптало) принялся за создание новой версии Четьих Миней, сборника житий святых. Он брал средневековые тексты и подвергал их правке — не только стилистической, но и смысловой. Истории о «физических» сражениях с демонами категорически не устраивали просвещенного богослова. Он убирал из житий все сомнительные мотивы, в том числе и те, что были связаны с демоноборчеством. В его краткой версии Жития Нифонта Констанцского не упоминается, что святой избивал бесов.

В мартирии Иулиании рассказ сохранился, но получил комментарий: на самом деле нечистого духа удерживала сила Божия, действовавшая через святую. Бес терпел муки от рук девушки как от рук Господних и получал только «невещественную язву». «Спиритуалистическая» трактовка возобладала — Димитрий Ростовский четко определял, что бесовские тела иллюзорны, а избиения если и происходили, то не материально, а в видении".

Из книги: Антонов Д., Сукина Л., Майзульс М. Русское Средневековье. Мир идей. М.: Слово/Slovo, 2024. 336 с.: ил.

Пора уже возвращать старые добрые наработки.

Билет #7
1. Образ русского мира в патриотических песнях певца Shaman.
2. Критика либеральной идеологии в творчестве Ф.М. Достоевского.

Билет #11
1. XXXV съезд "Единой России" о роли литературы в формировании чувства патриотизма у школьников и студентов.
2. Обличение А.И. Герцена как иностранного агента XIX века.

Ну и т.д.