***
тебе огрызок карандашный
как опыт облака лобастый
и перистых седые пряди
по обе стороны тетради
а что случилось между ними
какая горечь целлюлозы
уже неважно ибо имя
светлее прозы
виновница всех происшествий
союза розы и ножа
привычно гладишь против шерсти
когда октябрь желт и ржав
смахнет не гладя нить седую
и свет продлится от него
вот потому то негодует
тьма не объявшая его
тебе огрызок карандашный
как опыт облака лобастый
и перистых седые пряди
по обе стороны тетради
а что случилось между ними
какая горечь целлюлозы
уже неважно ибо имя
светлее прозы
виновница всех происшествий
союза розы и ножа
привычно гладишь против шерсти
когда октябрь желт и ржав
смахнет не гладя нить седую
и свет продлится от него
вот потому то негодует
тьма не объявшая его
Forwarded from Теперь живите с этим
Личная библиотека П. И. Чайковского насчитывала около 1500 книжных и нотных изданий. Самое раннее из них – трагедии Еврипида на итальянском языке 1581 года. На листе, вклеенном в книгу перед титулом, сам композитор записал: "Украдена из библиотеки Палаццо Дожей в Венеции 3-го Декабря 1877 года Петром Чайковским, надворным советником и профессором консерватории"
Из Райнера Марии Рильке
ОСЕННИЙ ДЕНЬ
Пора, Господь, и лету отдыхать.
На циферблат в саду косые тени
набрось; и ветерку по сеням
вели ступать.
Вели налиться всем своим плодам,
даруй им два денька еще погожих,
загар внуши и спелость тонкокожим;
и сладости твоей добавь в агдам.
Кто без жилья, уж не возводит дом.
Кто одинок, тот при свечном огарке
устанет бодрствовать, читать, ругать помарки
в письме - и беспокоиться при том,
когда зашелестит листвою в парке.
ОСЕННИЙ ДЕНЬ
Пора, Господь, и лету отдыхать.
На циферблат в саду косые тени
набрось; и ветерку по сеням
вели ступать.
Вели налиться всем своим плодам,
даруй им два денька еще погожих,
загар внуши и спелость тонкокожим;
и сладости твоей добавь в агдам.
Кто без жилья, уж не возводит дом.
Кто одинок, тот при свечном огарке
устанет бодрствовать, читать, ругать помарки
в письме - и беспокоиться при том,
когда зашелестит листвою в парке.
Иоганн Вольфганг фон Гёте
В ПОЛНОЧНЫЙ ЧАС
В полночный час, когда я шёл, рассеян,
Через церковный двор еще малец
Домой к отцу-священнику, - усеян
Был купол звездами, сиял он, как венец;
В полночный час.
Когда ж, забредши в жизненные дали,
На зов любви готов был повернуть, -
Мне сполохи созвездья затмевали,
А я всё шёл, восторг мне ширил грудь;
В полночный час.
И, вот теперь, когда при свете полной
Луны я начал видеть в глубине, -
Послушно мысли с быстротою молний
Вчера и завтра обнажили мне;
В полночный час.
1818
***
Ушел бы я так далеко, далЁко,
Земные не преграда мне границы,
Но держит свет меня звезды высокой:
Твоя судьба с моей соединиться
На ней смогла; в душе твоей глубокой
Себя я вижу и виденье длится.
Мечты, стихи - всё, чем могу я быть -
Нанизаны на жизнь твою, как нить.
1784
Um Mitternacht
Um Mitternacht ging ich, nicht eben gerne,
Klein, kleiner Knabe, jenen Kirchhof hin
Zu Vaters Haus, des Pfarrers; Stern am Sterne,
Sie leuchteten doch alle gar zu schön;
Um Mitternacht.
Wenn ich dann ferner in des Lebens Weite
Zur Liebsten musste, musste, weil sie zog,
Gestirn und Nordschein über mir im Streite,
Ich gehend, kommend Seligkeiten sog;
Um Mitternacht.
Bis dann zuletzt des vollen Mondes Helle
So klar und deutlich mir ins Finstere drang,
Auch der Gedanke willig, sinnig, schnelle
Sich ums Vergangne wie ums Künftige schlang;
Um Mitternacht.
1818
***
Gewiss, ich wäre schon so ferne, ferne,
So weit die Welt nur offen liegt, gegangen,
Bezwängen mich nicht übermächtge Sterne,
Die mein Geschick an deines angehangen,
Dass ich in dir nun erst mich kennen lerne.
Mein Dichten, Trachten, Hoffen und Verlangen
Allein nach dir und deinem Wesen drängt,
Mein Leben nur an deinem Leben hängt.
1784
Оценили 4 человека
В ПОЛНОЧНЫЙ ЧАС
В полночный час, когда я шёл, рассеян,
Через церковный двор еще малец
Домой к отцу-священнику, - усеян
Был купол звездами, сиял он, как венец;
В полночный час.
Когда ж, забредши в жизненные дали,
На зов любви готов был повернуть, -
Мне сполохи созвездья затмевали,
А я всё шёл, восторг мне ширил грудь;
В полночный час.
И, вот теперь, когда при свете полной
Луны я начал видеть в глубине, -
Послушно мысли с быстротою молний
Вчера и завтра обнажили мне;
В полночный час.
1818
***
Ушел бы я так далеко, далЁко,
Земные не преграда мне границы,
Но держит свет меня звезды высокой:
Твоя судьба с моей соединиться
На ней смогла; в душе твоей глубокой
Себя я вижу и виденье длится.
Мечты, стихи - всё, чем могу я быть -
Нанизаны на жизнь твою, как нить.
1784
Um Mitternacht
Um Mitternacht ging ich, nicht eben gerne,
Klein, kleiner Knabe, jenen Kirchhof hin
Zu Vaters Haus, des Pfarrers; Stern am Sterne,
Sie leuchteten doch alle gar zu schön;
Um Mitternacht.
Wenn ich dann ferner in des Lebens Weite
Zur Liebsten musste, musste, weil sie zog,
Gestirn und Nordschein über mir im Streite,
Ich gehend, kommend Seligkeiten sog;
Um Mitternacht.
Bis dann zuletzt des vollen Mondes Helle
So klar und deutlich mir ins Finstere drang,
Auch der Gedanke willig, sinnig, schnelle
Sich ums Vergangne wie ums Künftige schlang;
Um Mitternacht.
1818
***
Gewiss, ich wäre schon so ferne, ferne,
So weit die Welt nur offen liegt, gegangen,
Bezwängen mich nicht übermächtge Sterne,
Die mein Geschick an deines angehangen,
Dass ich in dir nun erst mich kennen lerne.
Mein Dichten, Trachten, Hoffen und Verlangen
Allein nach dir und deinem Wesen drängt,
Mein Leben nur an deinem Leben hängt.
1784
Оценили 4 человека
***
вот дерево
все выдохи его
лицом меняясь в осень пламенея
и не умея обогнать кого
собралось абрисом в аллее
верней волчком точней в плаще худом
уже души лоскутья а не кожи
но продолжает двигаться с трудом
пугать прохожих
поскольку ветер сильный и колюч
его напор бездомная собака
он ищет имя нужное и ключ
но пониманья не было однако
я капюшон надвину затяну
веревку горизонт событий сужу
я ветру в душу нет не загляну
другому пусть другому пусть послужит
как парусу на море ветряку
на суше где без голоса они же
и с черной ветки пятую строку
не оборвет но чек пустой нанижет
мне близок дом и близость дорога
а не дорога где меня не слышат
скорей бы снег и месяца рога
пар изо рта когда у кромки дышат
балкона когда кончили курить
поспешно и декабрь обжигая
ведет в тепло где снова говорить
но тема разговорная другая
вот дерево
все выдохи его
лицом меняясь в осень пламенея
и не умея обогнать кого
собралось абрисом в аллее
верней волчком точней в плаще худом
уже души лоскутья а не кожи
но продолжает двигаться с трудом
пугать прохожих
поскольку ветер сильный и колюч
его напор бездомная собака
он ищет имя нужное и ключ
но пониманья не было однако
я капюшон надвину затяну
веревку горизонт событий сужу
я ветру в душу нет не загляну
другому пусть другому пусть послужит
как парусу на море ветряку
на суше где без голоса они же
и с черной ветки пятую строку
не оборвет но чек пустой нанижет
мне близок дом и близость дорога
а не дорога где меня не слышат
скорей бы снег и месяца рога
пар изо рта когда у кромки дышат
балкона когда кончили курить
поспешно и декабрь обжигая
ведет в тепло где снова говорить
но тема разговорная другая
***
Как солнце бывшее всегда
и времена, где нас любили,
день утекает как вода
и масло из большой бутыли.
Свет октября не уберег
себя, темнеет золотое;
и сам он больше как упрек,
где место гения - пустое.
Здесь ангел месяца разут,
унынием обезоружен:
вокруг него дожди, мазут,
листва и лужи вместо кружев.
Но как прощалось небо с ним,
с какой чайковской сильной грустью -
так белокрылый серафим
для гения из захолустья
внушает: Друг, не надо ныть,
в молчании опустим лица;
тебя бы досками закрыть
как в нашей в северной столице
в саду. Мы движемся к зиме,
нешкольный мел грозит обоим.
Ты растворяешься в земле,
её приправишь ты собою;
но, умерев, уже растешь,
ростком зерна расправишь спину.
Зима. Зимой, пока ты ждешь,
ты жив, попомни Прозерпину.
Как солнце бывшее всегда
и времена, где нас любили,
день утекает как вода
и масло из большой бутыли.
Свет октября не уберег
себя, темнеет золотое;
и сам он больше как упрек,
где место гения - пустое.
Здесь ангел месяца разут,
унынием обезоружен:
вокруг него дожди, мазут,
листва и лужи вместо кружев.
Но как прощалось небо с ним,
с какой чайковской сильной грустью -
так белокрылый серафим
для гения из захолустья
внушает: Друг, не надо ныть,
в молчании опустим лица;
тебя бы досками закрыть
как в нашей в северной столице
в саду. Мы движемся к зиме,
нешкольный мел грозит обоим.
Ты растворяешься в земле,
её приправишь ты собою;
но, умерев, уже растешь,
ростком зерна расправишь спину.
Зима. Зимой, пока ты ждешь,
ты жив, попомни Прозерпину.
Forwarded from Шелковица Раевского
Печальная новость😥😥
23 октября 2024 года на 89-м году жизни скончался бесконечно любимый и уважаемый, великий
Владимир Борисович Микушевич.
Царствие небесное!
Он и так был как бы не из нашего времени, смотрелся каким-то посланником Серебряного века что ли...
А вот теперь его нет с нами совсем.
📷📷📷
На фото: Владимир Микушевич на 2-м Боспорском форуме современной культуры (Керчь, 1994).
23 октября 2024 года на 89-м году жизни скончался бесконечно любимый и уважаемый, великий
Владимир Борисович Микушевич.
Царствие небесное!
Он и так был как бы не из нашего времени, смотрелся каким-то посланником Серебряного века что ли...
А вот теперь его нет с нами совсем.
📷📷📷
На фото: Владимир Микушевич на 2-м Боспорском форуме современной культуры (Керчь, 1994).
***
Чубушник - белый сарафан поблек, с теплицы целлофан шуршит, как на морозе куртка.
И длинный листопада сон, тот, чей рисунок невесом, дымок перечеркнет окурка.
Под тусклым небом октября войти, его дремоту для, штакетника огладив спину.
По склизким листьям в тусклый двор войти, в дом щитовой, как вор, как ветер входит в окарину.
О чем мелодия твоя, что может ветер изваять? Возвысится волной и тонет.
Железом кровельным стучит, обидится и замолчит, тепла не удержав ладоней.
Осенний ветер бедный Фирс сравнить бы мог с волной о пирс, сном падчерицы, отрезвленьем,
твердящим, что спасенья нет, но солнца обернется свет и пахнет яблоневым тленьем.
Нет, есть в отечестве пророк и жизнь, спеленута в комок печатной желтой целлюлозы,
запахнув серой, задрожит и - пламя весело бежит по вырванным страницам прозы.
Чубушник - белый сарафан поблек, с теплицы целлофан шуршит, как на морозе куртка.
И длинный листопада сон, тот, чей рисунок невесом, дымок перечеркнет окурка.
Под тусклым небом октября войти, его дремоту для, штакетника огладив спину.
По склизким листьям в тусклый двор войти, в дом щитовой, как вор, как ветер входит в окарину.
О чем мелодия твоя, что может ветер изваять? Возвысится волной и тонет.
Железом кровельным стучит, обидится и замолчит, тепла не удержав ладоней.
Осенний ветер бедный Фирс сравнить бы мог с волной о пирс, сном падчерицы, отрезвленьем,
твердящим, что спасенья нет, но солнца обернется свет и пахнет яблоневым тленьем.
Нет, есть в отечестве пророк и жизнь, спеленута в комок печатной желтой целлюлозы,
запахнув серой, задрожит и - пламя весело бежит по вырванным страницам прозы.
***
Памяти Бахыта Кенжеева
Еще свечою дерево горит;
октябрь не задувает пламя, хмурясь.
Бахыт, прищурясь, слово говорит
и слово смотрит на меня, прищурясь:
Живи, пиши, не опускай в асфальт
глаза; дай на свету дозреть ореху.
Но слово плачет, как безумный альт,
нащупывая в воздухе прореху;
предсердием почуя холодок:
Тут не простая горечь, но другая
немая грусть. Ну что, еще глоток
и по домам - авось, не отругают?
Задержимся на солнце… Может быть,
московский скверик пыльный, бабье лето
и воробья бессмысленная прыть,
задор его - всё выдумка поэта?
И нужно, чтобы в осени аккорд
по замыслу вошло речное устье,
пропахший табаком аэропорт,
автобус в золотое захолустье.
Памяти Бахыта Кенжеева
Еще свечою дерево горит;
октябрь не задувает пламя, хмурясь.
Бахыт, прищурясь, слово говорит
и слово смотрит на меня, прищурясь:
Живи, пиши, не опускай в асфальт
глаза; дай на свету дозреть ореху.
Но слово плачет, как безумный альт,
нащупывая в воздухе прореху;
предсердием почуя холодок:
Тут не простая горечь, но другая
немая грусть. Ну что, еще глоток
и по домам - авось, не отругают?
Задержимся на солнце… Может быть,
московский скверик пыльный, бабье лето
и воробья бессмысленная прыть,
задор его - всё выдумка поэта?
И нужно, чтобы в осени аккорд
по замыслу вошло речное устье,
пропахший табаком аэропорт,
автобус в золотое захолустье.
***
Снег выпал в палец толщиной,
пока поселок спал в субботу.
Умойся и пойдем со мной.
Снег это незнакомый кто-то.
Узнаем, как его зовут,
каков характер у соседа.
Озяб ли сад, замерз ли пруд.
Замерз. На саночках я съеду
до поворота от крыльца,
сжимая подбородком ранец.
Не разобрать его лица
и говора. Он - иностранец.
Он за ночь наследить успел -
следы его белее прочих.
Он - снег не потому что бел,
но оттого, что всюду почерк,
наклон. Он как паркет скрипит
и липнет к обуви. Узнаем
его, пока окрестность спит,
пока мы по нему ступаем. (года 4 назад)
Снег выпал в палец толщиной,
пока поселок спал в субботу.
Умойся и пойдем со мной.
Снег это незнакомый кто-то.
Узнаем, как его зовут,
каков характер у соседа.
Озяб ли сад, замерз ли пруд.
Замерз. На саночках я съеду
до поворота от крыльца,
сжимая подбородком ранец.
Не разобрать его лица
и говора. Он - иностранец.
Он за ночь наследить успел -
следы его белее прочих.
Он - снег не потому что бел,
но оттого, что всюду почерк,
наклон. Он как паркет скрипит
и липнет к обуви. Узнаем
его, пока окрестность спит,
пока мы по нему ступаем. (года 4 назад)
* * *
было воздуха больше объема
простота не сказать нищета
по дороге от серого дома
я машины по пальцам считал
я влюблялся в модельную дашку
и не взяв возвращался домой
ключ под ковриком дверь нараспашку
в мутной банке букет полевой
одинаково сиро и голо
мутро серо читай типово
начинали светиться глаголы
как цветы для меня одного
было важно паркетом не хрустнуть
я картонный парнас покорил
и на лестнице с желтым линкрустом
с наслаждением космос курил (2023)
было воздуха больше объема
простота не сказать нищета
по дороге от серого дома
я машины по пальцам считал
я влюблялся в модельную дашку
и не взяв возвращался домой
ключ под ковриком дверь нараспашку
в мутной банке букет полевой
одинаково сиро и голо
мутро серо читай типово
начинали светиться глаголы
как цветы для меня одного
было важно паркетом не хрустнуть
я картонный парнас покорил
и на лестнице с желтым линкрустом
с наслаждением космос курил (2023)
Forwarded from Теперь живите с этим
Самое длинное односложное слово – вскользь (8 букв)
Forwarded from Теперь живите с этим
Сергей Михайлович Эйзенштейн, известный во всем мире благодаря фильму «Броненосец „Потёмкин“», был не только мастером кино, но и увлечённым художником. Он оставил после себя огромный архив набросков, эскизов и раскадровок. В 1961 году в издательстве "Искусство" вышел альбом с работами мастера
1. С.С.Прокофьев дирижирует
2. Эскиз костюма леди Макбет
3. Бах
4. Проект конструкции для неосуществленной постановки "Дом, где разбиваются сердца"
5. Царь Иван Грозный
6. Тореадор
1. С.С.Прокофьев дирижирует
2. Эскиз костюма леди Макбет
3. Бах
4. Проект конструкции для неосуществленной постановки "Дом, где разбиваются сердца"
5. Царь Иван Грозный
6. Тореадор
Forwarded from Pro Космос
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
❇️Вид на область полярного сияния с орбиты. Взаимодействие частиц солнечного ветра и магнитного поля Земли дает фантастическую картину.
Forwarded from Союз композиторов России
Во Франции представят балет про Америку с Дональдом Трампом в главной роли.
Что случилось
В оперном театре Гранд Авиньон 30 ноября представят премьеру — балет «Америка» с главным персонажем — президентом США Дональдом Трампом. Автор постановки — новый директор балетной труппы Мартин Харриаг.
О постановке
В спектакле задействованы 12 танцовщиков во «взрывном и ликующем танце, полном неожиданностей» — как сказано в аннотации, в окружении 12 экранов. На экранах будут транслироваться речи Трампа, которые он произнес на выступлениях с 2017 по 2021 года.
Почему режиссер обратился к этому сюжету
Маритин Харриаг говорит, что очарован Соединенными Штатами, а образ Трампа для него — это образ идеального шоумена: «Он одновременно вызывает интерес и пугает. Доминируя на мировых экранах, Дональд Трамп превращает гонку за Белый дом в триумф исполнительского искусства».
О балете «Америка»
Его создал Мартин Харриаг в 2020 году для Лепцигского балета. В спектакле звучит музыка шведской группы «The Knife», песни Барри Уайта, а также голос самого Трампа. Почти все артисты балеты одеты в маски с его лицом.
→ Посмотреть трейлер 2020 года
→ Подробности
Что случилось
В оперном театре Гранд Авиньон 30 ноября представят премьеру — балет «Америка» с главным персонажем — президентом США Дональдом Трампом. Автор постановки — новый директор балетной труппы Мартин Харриаг.
О постановке
В спектакле задействованы 12 танцовщиков во «взрывном и ликующем танце, полном неожиданностей» — как сказано в аннотации, в окружении 12 экранов. На экранах будут транслироваться речи Трампа, которые он произнес на выступлениях с 2017 по 2021 года.
Почему режиссер обратился к этому сюжету
Маритин Харриаг говорит, что очарован Соединенными Штатами, а образ Трампа для него — это образ идеального шоумена: «Он одновременно вызывает интерес и пугает. Доминируя на мировых экранах, Дональд Трамп превращает гонку за Белый дом в триумф исполнительского искусства».
О балете «Америка»
Его создал Мартин Харриаг в 2020 году для Лепцигского балета. В спектакле звучит музыка шведской группы «The Knife», песни Барри Уайта, а также голос самого Трампа. Почти все артисты балеты одеты в маски с его лицом.
→ Посмотреть трейлер 2020 года
→ Подробности