Leveraged Buyouts (16%) тоже недоступный для частного инвестора инструмент, приносящий Йелю более 11% годовых в последние 20 лет. Если кратко, это предоставление целевого займа компании под покупку акций другой компании. "Плечо" составляет до 90% стоимости покупки, поэтому такие инвестиции сопряжены с высоким риском. Нужно быть уверенным, что прибыль объединенной компании позволит обслуживать долг. Некоторые компании выпускают облигации для финансирования своих сделок (их можно покупать частным инвесторам), другие – получают банковские и небанковские кредиты.
Недвижимость занимает около 10% портфеля и приносит 8% годовых в последние 20 лет. Этот тип активов нужен для стабилизации портфеля в случае падений на фондовом рынке. Чтобы диверсифицировать портфель недвижимости (если у вас нет на это 4 млрд долларов) проще всего покупать специализированные фонды. В США это REIT, вы можете найти фонд инвестирующий в любой тип недвижимости, в ипотечные кредиты или покупающих активы для сдачи в аренду. Такой фонд должен инвестировать в недвижимость не менее 75% всех средств и распределять не менее 90% годовой прибыли акционерам в виде дивидендов.
В России можно купить как американские акции (выберите "Сектор - Недвижимость") так и местные паевые инвестиционные фонды недвижимости, но все они являются закрытыми, купить их можно только в момент формирования и на бирже они не торгуются.
В финале хочется напомнить, что не стоит пытаться повторить то, что делают другие инвесторы, даже такие крутые как крупнейшие эндаументы. Тем более, что некоторые из них долгосрочно проигрывают простой инвестиции в пассивный индексный фонд.
Недвижимость занимает около 10% портфеля и приносит 8% годовых в последние 20 лет. Этот тип активов нужен для стабилизации портфеля в случае падений на фондовом рынке. Чтобы диверсифицировать портфель недвижимости (если у вас нет на это 4 млрд долларов) проще всего покупать специализированные фонды. В США это REIT, вы можете найти фонд инвестирующий в любой тип недвижимости, в ипотечные кредиты или покупающих активы для сдачи в аренду. Такой фонд должен инвестировать в недвижимость не менее 75% всех средств и распределять не менее 90% годовой прибыли акционерам в виде дивидендов.
В России можно купить как американские акции (выберите "Сектор - Недвижимость") так и местные паевые инвестиционные фонды недвижимости, но все они являются закрытыми, купить их можно только в момент формирования и на бирже они не торгуются.
В финале хочется напомнить, что не стоит пытаться повторить то, что делают другие инвесторы, даже такие крутые как крупнейшие эндаументы. Тем более, что некоторые из них долгосрочно проигрывают простой инвестиции в пассивный индексный фонд.
Sell in May and Go Away?
В прошлом веке по статистике рынок акций показывал худший результат в течение летних месяцев, поэтому среди инвесторов была популярна стратегия "Продать всё в мае и отдохнуть". Но с ростом цифровой экономики эта максима становится не такой очевидной.
С начала года инвесторы уже успели получить хорошую прибыль, поэтому вопрос встал снова. Стоит ли фиксировать прибыль сейчас и уходить в ожидании летнего провала? Инвестиционные банкиры не рекомендуют этого делать.
Если посмотреть на динамику широкого рынка, то стратегия все еще может быть актуальна в Европе, но уже не работает в США. Возможно, как раз из-за преобладания технологических компаний в американских индексах. У них нет такой выраженной сезонности, как в традиционных отраслях
В прошлом веке по статистике рынок акций показывал худший результат в течение летних месяцев, поэтому среди инвесторов была популярна стратегия "Продать всё в мае и отдохнуть". Но с ростом цифровой экономики эта максима становится не такой очевидной.
С начала года инвесторы уже успели получить хорошую прибыль, поэтому вопрос встал снова. Стоит ли фиксировать прибыль сейчас и уходить в ожидании летнего провала? Инвестиционные банкиры не рекомендуют этого делать.
Если посмотреть на динамику широкого рынка, то стратегия все еще может быть актуальна в Европе, но уже не работает в США. Возможно, как раз из-за преобладания технологических компаний в американских индексах. У них нет такой выраженной сезонности, как в традиционных отраслях
Как стать венчурным инвестором с $1000?
Когда мы говорим про потенциально высокодоходные, но рискованные инвестиции, то имеем в виду отдельные акции публичных компаний. Но иногда стратегия требует добавления еще более доходных потенциально и рискованных активов. Так работают венчурные фонды, которые инвестируют в маленькие не публичные компании в расчете на то, что они покажут активный рост. Венчурные инвестиции доступны только для крупных фондов или очень состоятельных граждан. Но и розничные инвесторы могут добавить этот тип активов в свой портфель через покупку акций BDC (Business Development Company). Впервые BDC's появились в 1980 году в США и регулируются Законом об инвестиционных компаниях.
Особенности
Деятельность таких компаний сильно ограничена законодательством:
- Не менее 70% всех активов должно быть инвестировано в компании США с капитализацией менее 250 млн долларов. Это могут быть разные формы займов или покупка акций
- 90% от прибыли компании должно распределяться среди акционеров в виде дивидендов (это делает их схожими с фондами недвижимости REIT)
- Портфельные компании могут получать от BDC управленческую поддержку
- BDC не платит корпоративный налог на распределяемую прибыль (налог с дивидендов платят акционеры)
Риски
Преимущества таких компаний понятны – они платят высокие дивиденды (до 10% годовых в долларах), когда всё идет хорошо и растут в цене. Что можно сказать о рисках?
- Акции BDC ликвидны, потому что торгуются на бирже. Но акции портфельных компаний вовсе не обязательно. BDC вполне может "застрять" в плохих акциях или долговых бумагах
- BDC часто используют заемные средства (плечо), чтобы инвестировать их в портфельные компании. В разнице процентных ставок находится прибыль, поэтому потенциальный ROI с плечом будет выше. Но растет и риск. Если портфельные компании перестанут приносить прибыль, то BDC может потерять свой (ваш) акционерный капитал
- BDC инвестируют в не очень хорошие компании с точки зрения частного инвестора. Они часто не публичные, без прибыли, испытывающие трудности и уже закредитованные. Часто компании берут кредиты, чтобы вернуть предыдущие
Когда мы говорим про потенциально высокодоходные, но рискованные инвестиции, то имеем в виду отдельные акции публичных компаний. Но иногда стратегия требует добавления еще более доходных потенциально и рискованных активов. Так работают венчурные фонды, которые инвестируют в маленькие не публичные компании в расчете на то, что они покажут активный рост. Венчурные инвестиции доступны только для крупных фондов или очень состоятельных граждан. Но и розничные инвесторы могут добавить этот тип активов в свой портфель через покупку акций BDC (Business Development Company). Впервые BDC's появились в 1980 году в США и регулируются Законом об инвестиционных компаниях.
Особенности
Деятельность таких компаний сильно ограничена законодательством:
- Не менее 70% всех активов должно быть инвестировано в компании США с капитализацией менее 250 млн долларов. Это могут быть разные формы займов или покупка акций
- 90% от прибыли компании должно распределяться среди акционеров в виде дивидендов (это делает их схожими с фондами недвижимости REIT)
- Портфельные компании могут получать от BDC управленческую поддержку
- BDC не платит корпоративный налог на распределяемую прибыль (налог с дивидендов платят акционеры)
Риски
Преимущества таких компаний понятны – они платят высокие дивиденды (до 10% годовых в долларах), когда всё идет хорошо и растут в цене. Что можно сказать о рисках?
- Акции BDC ликвидны, потому что торгуются на бирже. Но акции портфельных компаний вовсе не обязательно. BDC вполне может "застрять" в плохих акциях или долговых бумагах
- BDC часто используют заемные средства (плечо), чтобы инвестировать их в портфельные компании. В разнице процентных ставок находится прибыль, поэтому потенциальный ROI с плечом будет выше. Но растет и риск. Если портфельные компании перестанут приносить прибыль, то BDC может потерять свой (ваш) акционерный капитал
- BDC инвестируют в не очень хорошие компании с точки зрения частного инвестора. Они часто не публичные, без прибыли, испытывающие трудности и уже закредитованные. Часто компании берут кредиты, чтобы вернуть предыдущие
Как и из чего выбирать BDC?
Список всех зарегистрированных BDC можно найти здесь, на Санкт-Петербургской бирже я нашел только одну из них (ARCC). На что стоит обратить внимание при выборе помимо обычных показателей компаний:
- Капитализация больше 1 млрд долларов, чем меньше фонд - тем больше риск
- Leverage Factor (плечо) – чем выше доля заемных средств, тем больше рисков. Я бы избегал плеча больше 2 (когда компания инвестирует в два раза больше, чем имеет собственных активов)
- Price to Book – нормально, когда он в районе 1-1,5. Это отношение стоимости компании к стоимости всех активов. Если такая компания торгуется сильно дешевле, чем баланс, значит инвесторы считают, что она неверно оценивает свои активы. Например, у нее много плохих (по мнению рынка) кредитов, которые компания не спешит списывать. Если выше, то она явно переоценена, возможно ценой манипулируют
- Доходность – она не должна быть слишком высокой, сейчас такие компании приносят 7-8% в среднем. Если выше – заемщики компании платят нерыночные проценты по кредитам, а значит у них явно проблемы с финансированием
Дальше нам понадобится отчетность. Финансовую можно найти на stockanalysis.com, там стоит посмотреть на динамику прибыли компании (Financials - Income), на динамику соотношения долга к капиталу (Financials - Ratios - Debt/Equity), хорошо если она не сильно меняется от квартала к кварталу.
У BDC's для оценки рисков нужно изучить еще несколько параметров:
- В какой области работает BDC? Кому выдает займы? В какие компании входит в капитал? На том же сайте stockanalysis есть хорошее резюме для каждой компании (например, ARCC). Кроме того, стоит поискать новости связанные с компанией, из которых вы узнаете о последних сделках, выданных займах и дефолтах
- В разделе IR на сайте самой компании (например, ARCC) стоит посмотреть последние презентации для инвесторов и транскрипты звонков. Если компания не выкладывает транскрипты сама, то их можно бесплатно найти на fool.com (seekingalpha стала просить премиум-подписку за транскрипты) (например, ARCC). В них вы узнаете о стратегии компании, про приоритетные отрасли и проекты. Аналитики обязательно зададут вопросы про проблемные компании из портфеля, и вы сможете дополнительно поискать информацию о них и оценить риски
На сайте SEC (ссылки на них есть на профиле stockanalysis) нам понадобятся формы, которыми компания отчитывается перед регулятором. В первую очередь - 10-K и 10-Q (годовой и квартальный отчет). Что самое важное?
- Consolodated Schedule of Investment – вы можете посмотреть на инвестиции компаний в конкретные активы, выданные займы, процентные ставки и справедливую оценку активов (fair value)
- Management’s Discussion and Analysis – комментарии и анализ текущего финансового отчета от менеджмента компании
- Quantitative and Qualitative Disclosures About Market Risk – информация о текущих рисках, которые присущи для рынка в целом
- 1A Risk Factors – риски самой компании. Здесь может быть полезная информация о рисках портфеля и диверсификации активов
Список всех зарегистрированных BDC можно найти здесь, на Санкт-Петербургской бирже я нашел только одну из них (ARCC). На что стоит обратить внимание при выборе помимо обычных показателей компаний:
- Капитализация больше 1 млрд долларов, чем меньше фонд - тем больше риск
- Leverage Factor (плечо) – чем выше доля заемных средств, тем больше рисков. Я бы избегал плеча больше 2 (когда компания инвестирует в два раза больше, чем имеет собственных активов)
- Price to Book – нормально, когда он в районе 1-1,5. Это отношение стоимости компании к стоимости всех активов. Если такая компания торгуется сильно дешевле, чем баланс, значит инвесторы считают, что она неверно оценивает свои активы. Например, у нее много плохих (по мнению рынка) кредитов, которые компания не спешит списывать. Если выше, то она явно переоценена, возможно ценой манипулируют
- Доходность – она не должна быть слишком высокой, сейчас такие компании приносят 7-8% в среднем. Если выше – заемщики компании платят нерыночные проценты по кредитам, а значит у них явно проблемы с финансированием
Дальше нам понадобится отчетность. Финансовую можно найти на stockanalysis.com, там стоит посмотреть на динамику прибыли компании (Financials - Income), на динамику соотношения долга к капиталу (Financials - Ratios - Debt/Equity), хорошо если она не сильно меняется от квартала к кварталу.
У BDC's для оценки рисков нужно изучить еще несколько параметров:
- В какой области работает BDC? Кому выдает займы? В какие компании входит в капитал? На том же сайте stockanalysis есть хорошее резюме для каждой компании (например, ARCC). Кроме того, стоит поискать новости связанные с компанией, из которых вы узнаете о последних сделках, выданных займах и дефолтах
- В разделе IR на сайте самой компании (например, ARCC) стоит посмотреть последние презентации для инвесторов и транскрипты звонков. Если компания не выкладывает транскрипты сама, то их можно бесплатно найти на fool.com (seekingalpha стала просить премиум-подписку за транскрипты) (например, ARCC). В них вы узнаете о стратегии компании, про приоритетные отрасли и проекты. Аналитики обязательно зададут вопросы про проблемные компании из портфеля, и вы сможете дополнительно поискать информацию о них и оценить риски
На сайте SEC (ссылки на них есть на профиле stockanalysis) нам понадобятся формы, которыми компания отчитывается перед регулятором. В первую очередь - 10-K и 10-Q (годовой и квартальный отчет). Что самое важное?
- Consolodated Schedule of Investment – вы можете посмотреть на инвестиции компаний в конкретные активы, выданные займы, процентные ставки и справедливую оценку активов (fair value)
- Management’s Discussion and Analysis – комментарии и анализ текущего финансового отчета от менеджмента компании
- Quantitative and Qualitative Disclosures About Market Risk – информация о текущих рисках, которые присущи для рынка в целом
- 1A Risk Factors – риски самой компании. Здесь может быть полезная информация о рисках портфеля и диверсификации активов
Инвестировать в BDC можно и через покупку облигаций, чтобы предоставить компании заемные средства, на которые она будет вести свою деятельность. Это дает вам риск ниже, чем при покупке акций и фиксированную доходность. Но она будет потенциально не такой высокой.
Например, компания Ares Capital недавно разместила облигации с доходностью 2,875% годовых (что в долларах вполне неплохо), в то же время текущая дивидендная доходность акций составляет 8,3% годовых. Правда, здесь доходность может снизиться (или исчезнуть) из-за проблем с долгами, вслед за чем обесценятся и сами акции.
На российских ресурсах очень мало информации про BDC, поэтому я надеюсь, что мой текст кому-то поможет. Пишите в комментариях, используете ли сами такой вид активов и какие компании этого типа выбираете себе в портфель.
Например, компания Ares Capital недавно разместила облигации с доходностью 2,875% годовых (что в долларах вполне неплохо), в то же время текущая дивидендная доходность акций составляет 8,3% годовых. Правда, здесь доходность может снизиться (или исчезнуть) из-за проблем с долгами, вслед за чем обесценятся и сами акции.
На российских ресурсах очень мало информации про BDC, поэтому я надеюсь, что мой текст кому-то поможет. Пишите в комментариях, используете ли сами такой вид активов и какие компании этого типа выбираете себе в портфель.
После долгого перерыва, мы возвращаемся с послеобеденной историей о том, за что в этом году присуждена Нобелевская премия по экономике и как это повлияет на нашу жизнь. Всем привет!
«Если мы хотим принимать правильные решения, нам необходимо понимать их последствия», — с такой очевидной мысли начинается публикация Нобелевского комитета о лауреатах премии по экономике 2021 года. Но точно установить причинно-следственную связь между событиями достаточно сложно, для этого нужно проводить жестко контролируемые исследования, такие как проводят фармацевтические компании для того, чтобы получить одобрение новых препаратов.
Для простоты можно свести всё к нескольким правилам:
— Группа людей с очень похожими вводными должна быть случайным образом разделена на контрольную и экспериментальную часть
— Препарат, влияние которого изучается, должен обязательно применяться к экспериментальной группе и обязательно не применяться к контрольной группе
— Поведение людей в группах должно быть естественным и независимым от получения препарата. Для этого, испытуемые не должны знать к какой группе они относятся
Звучит несложно, но даже в клинических исследованиях, где контроль упрощен, случаются неудачи. В качестве примера можно вспомнить клиническое исследование вакцины от коронавируса. Его нельзя считать успешным, потому что испытуемые стали сами сдавать анализы на антитела (исследование перестало быть слепым), вносили изменения в свое поведение, а некоторые находили способ получить настоящий препарат и переходили в другую группу, нарушая распределение.
Теперь представим, что мы хотим ответить на вопрос, касающийся экономики. Например, правда ли люди с высшим образованием зарабатывают больше, потому что получили образование? (на графике данные американских мужчин, родившихся в 1930-39 годах)
«Если мы хотим принимать правильные решения, нам необходимо понимать их последствия», — с такой очевидной мысли начинается публикация Нобелевского комитета о лауреатах премии по экономике 2021 года. Но точно установить причинно-следственную связь между событиями достаточно сложно, для этого нужно проводить жестко контролируемые исследования, такие как проводят фармацевтические компании для того, чтобы получить одобрение новых препаратов.
Для простоты можно свести всё к нескольким правилам:
— Группа людей с очень похожими вводными должна быть случайным образом разделена на контрольную и экспериментальную часть
— Препарат, влияние которого изучается, должен обязательно применяться к экспериментальной группе и обязательно не применяться к контрольной группе
— Поведение людей в группах должно быть естественным и независимым от получения препарата. Для этого, испытуемые не должны знать к какой группе они относятся
Звучит несложно, но даже в клинических исследованиях, где контроль упрощен, случаются неудачи. В качестве примера можно вспомнить клиническое исследование вакцины от коронавируса. Его нельзя считать успешным, потому что испытуемые стали сами сдавать анализы на антитела (исследование перестало быть слепым), вносили изменения в свое поведение, а некоторые находили способ получить настоящий препарат и переходили в другую группу, нарушая распределение.
Теперь представим, что мы хотим ответить на вопрос, касающийся экономики. Например, правда ли люди с высшим образованием зарабатывают больше, потому что получили образование? (на графике данные американских мужчин, родившихся в 1930-39 годах)
Если просто сравнить доход людей с дипломом и без, то мы увидим очевидный тренд. Который, правда, может объясняться тем, то у детей из бедных семей не было возможности учиться в вузе (поэтому у них нет диплома), а меньший доход связан с окружением и стартовыми возможностями, которые будут разными у людей с разным доходом. Или люди с более высоким доходом просто обладают лучшими коммуникативными способностями, которые, в том числе, позволили поступить и вуз и закончить его. Но помогли бы человеку зарабатывать больше и без этого.
Контролируем хаос (ну почти)
Разделить людей на группы и контролировать их мы не можем (нельзя запретить людям поступить в вуз или бросить его, хотя конечно и такое бывает). Поэтому исследователи решили обратиться к эмпирическим экспериментам. Их смысл противоположный!
Мы не контролируем распределение, не можем влиять на поведение людей, но можем использовать переменную, которая не является случайной на самом деле, но ее значение определяется случайно (или просто независимо от эксперимента). Тогда испытуемых можно было бы «на бумаге» разделить и проанализировать разницу в поведении каждой группы. Распределение останется случайным, просто мы ничего для этого не делали, только наблюдали.
Проиллюстрировать этот подход можно примером, когда люди одной национальности, примерно равных социально-демографических характеристик разделили с помощью одного «случайного» значения — 38 параллели северной широты.
Контролируем хаос (ну почти)
Разделить людей на группы и контролировать их мы не можем (нельзя запретить людям поступить в вуз или бросить его, хотя конечно и такое бывает). Поэтому исследователи решили обратиться к эмпирическим экспериментам. Их смысл противоположный!
Мы не контролируем распределение, не можем влиять на поведение людей, но можем использовать переменную, которая не является случайной на самом деле, но ее значение определяется случайно (или просто независимо от эксперимента). Тогда испытуемых можно было бы «на бумаге» разделить и проанализировать разницу в поведении каждой группы. Распределение останется случайным, просто мы ничего для этого не делали, только наблюдали.
Проиллюстрировать этот подход можно примером, когда люди одной национальности, примерно равных социально-демографических характеристик разделили с помощью одного «случайного» значения — 38 параллели северной широты.
Мы все можем наблюдать за результатами «корейского эксперимента» и оценить разницу в уровне жизни людей и экономическом развитии стран. «Случайно» выбранная граница между выборками гарантирует, что все прочие факторы на соседних территориях будут примерно одинаковыми — климат, природные ресурсы, уровень образования и так далее.
Другое исследование использовало правило, по которому дети, весящие меньше 1,5 кг при рождении считаются недоношенными и получают дополнительное лечение. Если взять две группы детей с весами, разделенными значением 1500 граммов, то распределение между ними можно считать случайным. В то же время, сложно поверить, что дети с весом 1499 и 1501 грамм действительно имеют разное состояние здоровья, которое отражается в весе.
Чистый эксперимент в итоге показал, что «легкие» дети имеют более низкую смертность в возрасте до одного года, чем упитанные. При том, что общий тренд будет противоположным, более «тяжелые» дети в среднем более здоровые. Но, вероятно, лишнее медицинское вмешательство всё только портит.
Впервые этот подход был описан Дональдом Кэмпбелом в 1960 году, и в дальнейшем использовался постоянно. Лауреаты этого года проделали большую работу, чтобы доказать, что естественные эксперименты могут объяснять закономерность каких-либо социальных процессов. И наибольшего успеха добились в исследованиях рынков труда и образования.
Например, для ответа на вопрос о влиянии высшего образования на доходы, можно взять в качестве разделителя проходной балл. Предположим, в определенном году в университет попали все абитуриенты, которые набрали больше 100 баллов. Значит ли это, что студенты с 99 баллами действительно менее способные, чем те, кто набрал 100? Разумеется, нет, это чисто формальное разделение. Таким образом, выбирая его, мы можем быть уверены, что дальнейшая разница в доходах никак не обусловлена социальными факторами.
Кроме того, достоверную оценку можно получить в отношении тех людей, которые поменяли свое поведение в ходе эксперимента. Например, прервали обучение. Тогда мы сможем сравнить «одинаковых» людей, которые бросили учиться на разных этапах и посчитать, насколько больше они могли бы зарабатывать, если бы продолжили.
И в конце поделюсь результатами исследования, в котором разделителем для групп служил квартал, в котором родился ребенок. Предположение заключалось в том, что все дети, родившиеся в одном году, пойдут в школу вместе. Но те, которые родились раньше, получают возможность уйти из школы быстрее (в США решение об уходе человек может принять в 16 или 17 лет, а зависимости от штата). Квартал рождения ребенка является случайным, поэтому выборка разделена честно.
Данные показали, что дети, родившиеся в начале года, действительно меньше учатся в среднем и имеют доход на 9% ниже, ровно столько «стоит» один год обучения. При этом просто связь между доходом и образованием (о которой мы говорили вначале) составила 7% за каждый год. Это значит, что причинно-следственная связь в эксперименте сильнее простой корреляции.
Область естественных экспериментов продолжает развиваться, и нобелевские лауреаты Джошуа Энгрист, Дэвид Кард и Хидо Имбенс внесли огромный вклад в систематизацию процесса, который в дальнейшем позволит нам оценивать более тонкие вопросы: изучение каких дисциплин влияет на развитие человека, какова связь между принимаемыми законами и благополучием общества и так далее.
Другое исследование использовало правило, по которому дети, весящие меньше 1,5 кг при рождении считаются недоношенными и получают дополнительное лечение. Если взять две группы детей с весами, разделенными значением 1500 граммов, то распределение между ними можно считать случайным. В то же время, сложно поверить, что дети с весом 1499 и 1501 грамм действительно имеют разное состояние здоровья, которое отражается в весе.
Чистый эксперимент в итоге показал, что «легкие» дети имеют более низкую смертность в возрасте до одного года, чем упитанные. При том, что общий тренд будет противоположным, более «тяжелые» дети в среднем более здоровые. Но, вероятно, лишнее медицинское вмешательство всё только портит.
Впервые этот подход был описан Дональдом Кэмпбелом в 1960 году, и в дальнейшем использовался постоянно. Лауреаты этого года проделали большую работу, чтобы доказать, что естественные эксперименты могут объяснять закономерность каких-либо социальных процессов. И наибольшего успеха добились в исследованиях рынков труда и образования.
Например, для ответа на вопрос о влиянии высшего образования на доходы, можно взять в качестве разделителя проходной балл. Предположим, в определенном году в университет попали все абитуриенты, которые набрали больше 100 баллов. Значит ли это, что студенты с 99 баллами действительно менее способные, чем те, кто набрал 100? Разумеется, нет, это чисто формальное разделение. Таким образом, выбирая его, мы можем быть уверены, что дальнейшая разница в доходах никак не обусловлена социальными факторами.
Кроме того, достоверную оценку можно получить в отношении тех людей, которые поменяли свое поведение в ходе эксперимента. Например, прервали обучение. Тогда мы сможем сравнить «одинаковых» людей, которые бросили учиться на разных этапах и посчитать, насколько больше они могли бы зарабатывать, если бы продолжили.
И в конце поделюсь результатами исследования, в котором разделителем для групп служил квартал, в котором родился ребенок. Предположение заключалось в том, что все дети, родившиеся в одном году, пойдут в школу вместе. Но те, которые родились раньше, получают возможность уйти из школы быстрее (в США решение об уходе человек может принять в 16 или 17 лет, а зависимости от штата). Квартал рождения ребенка является случайным, поэтому выборка разделена честно.
Данные показали, что дети, родившиеся в начале года, действительно меньше учатся в среднем и имеют доход на 9% ниже, ровно столько «стоит» один год обучения. При этом просто связь между доходом и образованием (о которой мы говорили вначале) составила 7% за каждый год. Это значит, что причинно-следственная связь в эксперименте сильнее простой корреляции.
Область естественных экспериментов продолжает развиваться, и нобелевские лауреаты Джошуа Энгрист, Дэвид Кард и Хидо Имбенс внесли огромный вклад в систематизацию процесса, который в дальнейшем позволит нам оценивать более тонкие вопросы: изучение каких дисциплин влияет на развитие человека, какова связь между принимаемыми законами и благополучием общества и так далее.
Инвестиции в метавселенные
Шум, который наделала презентация Марка Цукерберга, заставил задуматься о будущем технологические компании и инвесторов. Стоим ли мы на пороге нового "Интернета сознания" и как можно успеть стать его частью.
Недавно на бирже NYSE ARCA разместился новый биржевой фонд - META (если Фейсбук решит сменить тикер, то всем будет весело!), который собирает акции компаний, которые должны выиграть от развития VR/AR технологий.
Мэтью Болл, один из идеологов и управляющих фондом, написал несколько эссе, размышляя о том, что такое метавселенные и каким будет их влияние. Мы возьмем из них элементы экосистемы, на которые стоит обратить внимание, и посмотрим на ведущие компании в этих отраслях.
Hardware
Здесь речь идет об оборудовании, которое будут покупать пользователи, чтобы попасть в новую реальность. Facebook владеет компанией Oculus и станет одним из главных бенефициаров. Свои устройства есть у Microsoft (Hololens), Snap и Google (Project Starline). Не обойдется в этой игре и без Apple, которая наверняка найдет способ войти на перспективный рынок.
Всем производителям понадобятся компоненты, что увеличит и без того сильный спрос на микрочипы. От этого выиграют компании вроде Qualcomm (их чипы используются сейчас в Oculus), TSMC, Intel, Samsung и другие. Создателям пространств и приложений не обойтись без профессиональных камер и лидаров, поэтому выиграть могут компании вроде Matterport (MTTR), Innoviz, Luminar и Ouster.
Шум, который наделала презентация Марка Цукерберга, заставил задуматься о будущем технологические компании и инвесторов. Стоим ли мы на пороге нового "Интернета сознания" и как можно успеть стать его частью.
Недавно на бирже NYSE ARCA разместился новый биржевой фонд - META (если Фейсбук решит сменить тикер, то всем будет весело!), который собирает акции компаний, которые должны выиграть от развития VR/AR технологий.
Мэтью Болл, один из идеологов и управляющих фондом, написал несколько эссе, размышляя о том, что такое метавселенные и каким будет их влияние. Мы возьмем из них элементы экосистемы, на которые стоит обратить внимание, и посмотрим на ведущие компании в этих отраслях.
Hardware
Здесь речь идет об оборудовании, которое будут покупать пользователи, чтобы попасть в новую реальность. Facebook владеет компанией Oculus и станет одним из главных бенефициаров. Свои устройства есть у Microsoft (Hololens), Snap и Google (Project Starline). Не обойдется в этой игре и без Apple, которая наверняка найдет способ войти на перспективный рынок.
Всем производителям понадобятся компоненты, что увеличит и без того сильный спрос на микрочипы. От этого выиграют компании вроде Qualcomm (их чипы используются сейчас в Oculus), TSMC, Intel, Samsung и другие. Создателям пространств и приложений не обойтись без профессиональных камер и лидаров, поэтому выиграть могут компании вроде Matterport (MTTR), Innoviz, Luminar и Ouster.
Compute & Networking
Главная задача производителей техники для конечных пользователей – сделать ее дешевой, легкой и максимально автономной. Для этого потребуется перенести все сложные вычисления в дата-центры, и там же оставить тяжелый статический контент. Виртуальная реальность при этом довольно требовательна к задержкам при передаче данных. Если загрузка фильма у вас прервется на секунду, то вы вероятно этого даже не заметите с учетом кэширования. А если на то же время вы окажетесь "отключены" от сервера транслирующего окружение игры, то это вам не понравится.
Вырастет спрос на оборудование для дата-центров и услуги облачных вычислений: с большим отрывом здесь выигрывает Nvidia, продукция которой используется для обработки графики, машинного обучения и суперкомпьютеров, но востребованными будут также AMD, Intel, IBM, Adobe, Amazon, Google, Snowflake, Cloudflare, Akamai и другие.
Дата-центры требуют все больше пространства, а значит зарабатывать будут компании-владельцы недвижимости, те, кто их обслуживает. Фонд KKR (торгуется на бирже), в котором Мэтью Болл является индустриальным советником, недавно приобрел компанию-оператора дата-центров CyrusOne, а крупнейший фонд недвижимости, аккумулирующий сотовые вышки и вычислительные центры American Tower (AMT), сообщил о покупке компании Coresite.
Эти же компании получат прибыль и от развития сетей 5G, которые необходимы для того, чтобы обеспечить низкую задержку сигнала в беспроводных сетях. Кроме них Болл обращает внимание на оператора Lumen и производителя оборудования Skyworks.
Virtual Platforms, Content, Payments
Игровые компании могут получить новый рынок сбыта и аудиторию, которая ранее не была вовлечена в потребление. Epic Games не торгуется на бирже, но привлекла финансирование на перенос своих игр в метавселенные. Take-Two Interactive (TTWO) уже намекнула, что GTA Online – это самая настоящая метавселенная, Minecraft (владелец – Microsoft) уже обладает огромным активным сообществом, но больше всего может выиграть новая на бирже компания Roblox. Это платформа, которая позволяет каждому создать игру с собственной моделью монетизации и гибкой механикой. По сути, Roblox уже построила свою метавселенную, в которую вовлечены молодые игроки, до которых стараются дотянуться крупнейшие бренды. Думаю, что практически любая игровая компания сможет выиграть от развития VR-технологий, поэтому выбор бумаг для инвестирования очень широкий.
И отдельно стоит упомянуть платформу Unity (U) XR, которая предлагает инструменты быстрой разработки VR/AR приложений и является стандартом в игровой индустрии, и Autodesk использующаяся для серьезного промышленного моделирования. Обе компании активно развивают портфель VR/AR продуктов и вместе занимают 10% от индекса META.
Изучить полный список бумаг, входящих в фонд можно на сайте. И еще раз упомяну серию материалов Болла о метавселенной.
Главная задача производителей техники для конечных пользователей – сделать ее дешевой, легкой и максимально автономной. Для этого потребуется перенести все сложные вычисления в дата-центры, и там же оставить тяжелый статический контент. Виртуальная реальность при этом довольно требовательна к задержкам при передаче данных. Если загрузка фильма у вас прервется на секунду, то вы вероятно этого даже не заметите с учетом кэширования. А если на то же время вы окажетесь "отключены" от сервера транслирующего окружение игры, то это вам не понравится.
Вырастет спрос на оборудование для дата-центров и услуги облачных вычислений: с большим отрывом здесь выигрывает Nvidia, продукция которой используется для обработки графики, машинного обучения и суперкомпьютеров, но востребованными будут также AMD, Intel, IBM, Adobe, Amazon, Google, Snowflake, Cloudflare, Akamai и другие.
Дата-центры требуют все больше пространства, а значит зарабатывать будут компании-владельцы недвижимости, те, кто их обслуживает. Фонд KKR (торгуется на бирже), в котором Мэтью Болл является индустриальным советником, недавно приобрел компанию-оператора дата-центров CyrusOne, а крупнейший фонд недвижимости, аккумулирующий сотовые вышки и вычислительные центры American Tower (AMT), сообщил о покупке компании Coresite.
Эти же компании получат прибыль и от развития сетей 5G, которые необходимы для того, чтобы обеспечить низкую задержку сигнала в беспроводных сетях. Кроме них Болл обращает внимание на оператора Lumen и производителя оборудования Skyworks.
Virtual Platforms, Content, Payments
Игровые компании могут получить новый рынок сбыта и аудиторию, которая ранее не была вовлечена в потребление. Epic Games не торгуется на бирже, но привлекла финансирование на перенос своих игр в метавселенные. Take-Two Interactive (TTWO) уже намекнула, что GTA Online – это самая настоящая метавселенная, Minecraft (владелец – Microsoft) уже обладает огромным активным сообществом, но больше всего может выиграть новая на бирже компания Roblox. Это платформа, которая позволяет каждому создать игру с собственной моделью монетизации и гибкой механикой. По сути, Roblox уже построила свою метавселенную, в которую вовлечены молодые игроки, до которых стараются дотянуться крупнейшие бренды. Думаю, что практически любая игровая компания сможет выиграть от развития VR-технологий, поэтому выбор бумаг для инвестирования очень широкий.
И отдельно стоит упомянуть платформу Unity (U) XR, которая предлагает инструменты быстрой разработки VR/AR приложений и является стандартом в игровой индустрии, и Autodesk использующаяся для серьезного промышленного моделирования. Обе компании активно развивают портфель VR/AR продуктов и вместе занимают 10% от индекса META.
Изучить полный список бумаг, входящих в фонд можно на сайте. И еще раз упомяну серию материалов Болла о метавселенной.
Свежая новость про строительство метавселенной. Reality Lab (часть компании Meta, которая бывший Facebook) представила прототип VR-перчаток, позволяющих передавать ощущения на расстоянии и сделала попытку осуществить погружение в еще один тип человеческих чувств. Виртуальная реальность отлично научилась соединять наши органы зрения, слуха, есть симуляторы для передачи движения в вестибулярный аппарат и идут эксперименты с аромогенерацией. После передачи осязания нам останется изобрести и подключить вкусовые электроды к языку и можно будет никогда не покидать Матрицу!
Reality Lab потратила семь лет на разработку прототипа, и он все еще далек от совершенства (он станет совершенным только когда я смогу погладить виртуальную собаку и моя кожа в это поверит!), но компания планирует потратить 10 миллиардов долларов только в этом году на разработку железа и софта для метавселенной. Еще в январе аналитики предсказывали, что весь рынок haptic-технологий достигнет 21 миллиарда долларов к 2026 году. Очевидно, они промахнулись и темпы роста будут выше.
Если честно, я не знаю хорошая это или плохая новость для стартапов, которые уже занимаются haptic-технологиями, всё будет зависеть от стратегии МетаФейсбука: купить конкурентов, убить конкурентов (или и то и другое в разных последовательностях). Суммы должно вполне хватить на любой сценарий.
Основных технологий, которые сейчас развиваются в этой области, три: механическая, пьезоэлектрическая и жидкостная. В механических перчатках используются микроприводы, которые создают иллюзию тактильности. Главная проблема такого подхода, что для точности ощущений нужно много микроприводов, которые будут нагреваться из-за питания и трения до тех пор, пока не поджарят вашу руку. Пьезоэлектрические (кстати, одним из лидеров здесь является японская компания TDK, про которую все успели забыть) используются для создания обратной связи на более-менее плоских поверхностях, а вот микрожидкостные похоже могут быть востребованы в домашних VR-устройствах.
Разработчики заявляют, что им удалось создать самую быструю в мире систему управления насосами, которые наполняют "микрокарманы" на перчатке. Но для полноценного эффекта нужно синхронно передавать визуальные и звуковые ощущения. Сам разработчик прототипа рассказал, что когда он проводил виртуальной рукой по керамической тарелке, видел и слышал этот звук, то тактильных ощущений хватало, чтобы полностью в это поверить. Если же снять VR-шлем, то все ощущения сводились к тому, что на кончике пальца вибрировал маленький мотор.
Кто кроме Reality Labs?
Очевидно, что подобные задачи сейчас решаются внутри всех компаний, которые так или иначе связаны с игровыми технологиями: Sony, Microsoft, Nintendo. Кроме того, на бирже есть компания Immersion (IMMR) которая специализируется только на haptic-технологиях (и поставляет их упомянутым производителям консолей). И надо сказать, что последний отчет инвесторов не впечатлил, несмотря на растущую выручку (93% год к году) и ожидания сделки с Peloton Interactive. Другие компании из этой области пока непубличны, хотя и активно привлекают инвестиции.
Reality Lab потратила семь лет на разработку прототипа, и он все еще далек от совершенства (он станет совершенным только когда я смогу погладить виртуальную собаку и моя кожа в это поверит!), но компания планирует потратить 10 миллиардов долларов только в этом году на разработку железа и софта для метавселенной. Еще в январе аналитики предсказывали, что весь рынок haptic-технологий достигнет 21 миллиарда долларов к 2026 году. Очевидно, они промахнулись и темпы роста будут выше.
Если честно, я не знаю хорошая это или плохая новость для стартапов, которые уже занимаются haptic-технологиями, всё будет зависеть от стратегии МетаФейсбука: купить конкурентов, убить конкурентов (или и то и другое в разных последовательностях). Суммы должно вполне хватить на любой сценарий.
Основных технологий, которые сейчас развиваются в этой области, три: механическая, пьезоэлектрическая и жидкостная. В механических перчатках используются микроприводы, которые создают иллюзию тактильности. Главная проблема такого подхода, что для точности ощущений нужно много микроприводов, которые будут нагреваться из-за питания и трения до тех пор, пока не поджарят вашу руку. Пьезоэлектрические (кстати, одним из лидеров здесь является японская компания TDK, про которую все успели забыть) используются для создания обратной связи на более-менее плоских поверхностях, а вот микрожидкостные похоже могут быть востребованы в домашних VR-устройствах.
Разработчики заявляют, что им удалось создать самую быструю в мире систему управления насосами, которые наполняют "микрокарманы" на перчатке. Но для полноценного эффекта нужно синхронно передавать визуальные и звуковые ощущения. Сам разработчик прототипа рассказал, что когда он проводил виртуальной рукой по керамической тарелке, видел и слышал этот звук, то тактильных ощущений хватало, чтобы полностью в это поверить. Если же снять VR-шлем, то все ощущения сводились к тому, что на кончике пальца вибрировал маленький мотор.
Кто кроме Reality Labs?
Очевидно, что подобные задачи сейчас решаются внутри всех компаний, которые так или иначе связаны с игровыми технологиями: Sony, Microsoft, Nintendo. Кроме того, на бирже есть компания Immersion (IMMR) которая специализируется только на haptic-технологиях (и поставляет их упомянутым производителям консолей). И надо сказать, что последний отчет инвесторов не впечатлил, несмотря на растущую выручку (93% год к году) и ожидания сделки с Peloton Interactive. Другие компании из этой области пока непубличны, хотя и активно привлекают инвестиции.
Всем привет! Несколько раз за последние дни я хотел вернуть канал из спячки, чтобы разобраться с тем, как на нашу повседневную жизнь будут влиять санкции (и ответные санкции). Но ситуация меняется так быстро, что это оказывается невозможно. Поэтому ниже небольшая подборка свежих реакций и комментариев известных экономистов (спойлер: они не слишком позитивные)
Сергей Гуриев считает, что подобных по силе санкций к стране масштабов России не было в мировой истории. И вполне вероятный сценарий – заморозка валютных активов граждан России, когда единственной возможностью распорядиться долларами и евро будет продажа государству по фиксированному курсу.
Николай Кульбака помимо резкого падения национальной валюты (которое уже произошло) предсказывает практически остановку высокотехнологичной отрасли из-за санкций на поставки полупроводников, авиационных запчастей и других компонентов.
Сразу несколько аналитиков считают, что резкое повышение ключевой ставки (до 20%) должно приостановить инфляцию, а ограничение на вывод валюты и принудительная продажа валюты экспортерами должна поддержать рубль, несмотря на блокировку активов ЦБ. Но “инфляционный шок неизбежен”.
Иностранные инвесторы, в адрес которых были запрещены выплаты по российским ценным бумагам, всерьез опасаются, что страна перестанет обслуживать свои займы, хотя внешний долг продолжает держаться на низком уровне.
Ну и, конечно же, все эксперты рекомендуют не паниковать и не совершать резких движений на рынке. Берегите свой капитал (если еще не поздно) и психическое здоровье (это точно еще можно успеть!)
Сергей Гуриев считает, что подобных по силе санкций к стране масштабов России не было в мировой истории. И вполне вероятный сценарий – заморозка валютных активов граждан России, когда единственной возможностью распорядиться долларами и евро будет продажа государству по фиксированному курсу.
Николай Кульбака помимо резкого падения национальной валюты (которое уже произошло) предсказывает практически остановку высокотехнологичной отрасли из-за санкций на поставки полупроводников, авиационных запчастей и других компонентов.
Сразу несколько аналитиков считают, что резкое повышение ключевой ставки (до 20%) должно приостановить инфляцию, а ограничение на вывод валюты и принудительная продажа валюты экспортерами должна поддержать рубль, несмотря на блокировку активов ЦБ. Но “инфляционный шок неизбежен”.
Иностранные инвесторы, в адрес которых были запрещены выплаты по российским ценным бумагам, всерьез опасаются, что страна перестанет обслуживать свои займы, хотя внешний долг продолжает держаться на низком уровне.
Ну и, конечно же, все эксперты рекомендуют не паниковать и не совершать резких движений на рынке. Берегите свой капитал (если еще не поздно) и психическое здоровье (это точно еще можно успеть!)
В последние три месяца было сложно о чем-то писать в канал, из-за быстрой смены обстоятельств. Обычно я пишу тексты после работы по вечерам, и несколько черновиков успели просто в процессе написания) Но надеюсь, что получится снова выйти на какой-то регулярный ритм, потому что все эти новости так или иначе влияют на нашу жизнь, и именно об этом я всегда хотел рассказывать читателям.
Сегодня мы поговорим об “импортоудалении”, если можно так назвать процесс ухода иностранных компаний с российского рынка.
С 24 февраля 2022 года нас покинула примерно тысяча компаний, многие считали, что это в совокупности с начавшейся мировой рецессией будет серьезным ударом по их прибыли и капитализации, и в конечном счете компании будут вынуждены вернуться под давлением акционеров. Свежее исследование Йельского университета показывает, что это не так.
Команда профессора Джеффри Зонненфельда проанализировала финансовые показатели 1300 компаний, которые вели бизнес в России, и разделила их на пять групп, а зависимости от решений остаться или уйти с рынка:
А (327) – полный уход из страны, остановка операций
B (474) – заморозка операций, но сохранение возможности вернуться
C (163) – резкое сокращение операций, но не полная остановка
D (161) – остановка инвестиций, развития, маркетинга, но не операций
F (247) – продолжение операций в России
Фондовый рынок
В первой части был проанализирован рост или падение капитализации на фондовом рынке среди публичных компаний из списка (593 эмитента) в зависимости от группы
Сегодня мы поговорим об “импортоудалении”, если можно так назвать процесс ухода иностранных компаний с российского рынка.
С 24 февраля 2022 года нас покинула примерно тысяча компаний, многие считали, что это в совокупности с начавшейся мировой рецессией будет серьезным ударом по их прибыли и капитализации, и в конечном счете компании будут вынуждены вернуться под давлением акционеров. Свежее исследование Йельского университета показывает, что это не так.
Команда профессора Джеффри Зонненфельда проанализировала финансовые показатели 1300 компаний, которые вели бизнес в России, и разделила их на пять групп, а зависимости от решений остаться или уйти с рынка:
А (327) – полный уход из страны, остановка операций
B (474) – заморозка операций, но сохранение возможности вернуться
C (163) – резкое сокращение операций, но не полная остановка
D (161) – остановка инвестиций, развития, маркетинга, но не операций
F (247) – продолжение операций в России
Фондовый рынок
В первой части был проанализирован рост или падение капитализации на фондовом рынке среди публичных компаний из списка (593 эмитента) в зависимости от группы
Мы видим, что компании, покинувшие российский рынок, продемонстрировали значимо лучшие результаты, при чем улучшение происходит постепенно, по мере остановки деятельности. Разница отчетливо видна между каждыми двумя соседними группами
При этом, зависимость сохраняется для компаний из любых регионов. Результаты североамериканских компаний в среднем лучше, потому что вся их операционная деятельность в России приносила в среднем 2% от доходов, а имиджевый эффект может быть гораздо шире. У азиатских компаний доля связанных доходов гораздо выше, поэтому и негативный эффект от ухода оказался сильнее, но все равно был компенсирован рынком.
То же касается и разных секторов рынка, зависимость работает для всех категорий компаний. Исследователи отметили, что показатели сектора Utilities (коммунальные компании) не показательны, потому что сюда попало только три публичные компании, ведущие очень небольшую деятельность в России (в основном эти компании локальные).
Фондовый рынок следует не только за финансовыми показателями компаний, но и за эмоциями. Сегодняшний тренд “отказа от России” напоминает нам о ESG-инвестициях, когда несмотря на более низкие финансовые показатели, компании с более высоким рейтингом получают оценки выше конкурентов. Обе тенденции вполне соответствуют концепции “рынок покупает ожидания” и стремится снижать потенциальные риски владения “непопулярными” компаниями.
То же касается и разных секторов рынка, зависимость работает для всех категорий компаний. Исследователи отметили, что показатели сектора Utilities (коммунальные компании) не показательны, потому что сюда попало только три публичные компании, ведущие очень небольшую деятельность в России (в основном эти компании локальные).
Фондовый рынок следует не только за финансовыми показателями компаний, но и за эмоциями. Сегодняшний тренд “отказа от России” напоминает нам о ESG-инвестициях, когда несмотря на более низкие финансовые показатели, компании с более высоким рейтингом получают оценки выше конкурентов. Обе тенденции вполне соответствуют концепции “рынок покупает ожидания” и стремится снижать потенциальные риски владения “непопулярными” компаниями.
Всем привет! Это Саша Феоктистов, и после двух лет молчания я решил, что пора вернуться!
Мы продолжим смотреть на то, “что влияет на нашу жизнь сильнее погоды”, но это будет более личный взгляд, а значит кроме экономики в него будут попадать и другие события. Частых обновлений не обещаю, но постараюсь писать более регулярно и немного короче.
Канал сменит название в понедельник, чтобы у вас была возможность спокойно отписаться (а еще потому что я пока не придумал новое).
Всем хороших выходных, и первый пост нового сезона уже здесь!
Мы продолжим смотреть на то, “что влияет на нашу жизнь сильнее погоды”, но это будет более личный взгляд, а значит кроме экономики в него будут попадать и другие события. Частых обновлений не обещаю, но постараюсь писать более регулярно и немного короче.
Канал сменит название в понедельник, чтобы у вас была возможность спокойно отписаться (а еще потому что я пока не придумал новое).
Всем хороших выходных, и первый пост нового сезона уже здесь!
Двузначные показатели роста и операционной маржинальности IT-компаний давно не дают покоя более традиционному бизнесу. С развитием технологий модные сервисы неминуемо станут коммодити. Если в начале 00-х мобильные операторы казались вершиной инноваций, то сегодня они ничем не отличаются от горводоканала. Вода течет про трубам, интернет бежит по проводам, голос летает где-то воздухе.
То же касается облачных технологий и AI. Если сейчас AWS и Azure демонстрируют двузначный рост и маржу, значит где-то есть несколько сотен компаний, которые строят свои облака, чтобы оставить эту маржу у себя.
FT сегодня рассказала о цифровом бизнесе материнской компании одного из крупнейших в мире офлайновых ритейлеров - Lidl.
IT-департамент, построенный внутри компании, чтобы обеспечить собственные потребности, в прошлом году выделился в отдельный бизнес Schwarz Digits и успел привлечь несколько крупных клиентов (включая SAP). Услуги стандартные для подобного бизнеса: облачные технологии, информационная безопасность и, конечно же, AI. Компания, не добавившая AI в портфолио к 2024 году лишается права присутствия на любом рынке. Даже выпекать пирожки хорошо бы с искусственным интеллектом.
В молодом юните уже работает 7500 сотрудников, а доходы в прошлом году подобрались к 2 млрд евро.
“Мы вообще не думали о прибыли, просто хотели обеспечить собственные потребности!”, – объяснил причины успеха co-CEO Schwarz Digits.
Причина же в том, что Германия и Австрия имеют отдельное, более жесткое, чем в остальном Евросоюзе, регулирование в области персональных данных. И для компаний возможность гарантированно хранить данные внутри этих стран, без даже теоретической угрозы их передачи в США (привет, Амазон!) может быть важной.
То же касается и LLM, публичные версии которых банят во все большем количестве европейских офисов, чтобы избежать потенциальных утечек за рубеж.
Aleph Alpha – AI стартап, в который проинвестировали Schwarz Digits, SAP и другие крупные европейские компании, предоставляет опцию запуска “суверенного AI” внутри контура клиента, данные из которого не будут использоваться (и вообще передаваться) за пределы компании. Но будут использованы для обучения корпоративной модели.
Мы привыкли к тому, что регулирование вставляет палки в колеса бизнесу, но иногда это дает возможность вырасти другим компаниям!
То же касается облачных технологий и AI. Если сейчас AWS и Azure демонстрируют двузначный рост и маржу, значит где-то есть несколько сотен компаний, которые строят свои облака, чтобы оставить эту маржу у себя.
FT сегодня рассказала о цифровом бизнесе материнской компании одного из крупнейших в мире офлайновых ритейлеров - Lidl.
IT-департамент, построенный внутри компании, чтобы обеспечить собственные потребности, в прошлом году выделился в отдельный бизнес Schwarz Digits и успел привлечь несколько крупных клиентов (включая SAP). Услуги стандартные для подобного бизнеса: облачные технологии, информационная безопасность и, конечно же, AI. Компания, не добавившая AI в портфолио к 2024 году лишается права присутствия на любом рынке. Даже выпекать пирожки хорошо бы с искусственным интеллектом.
В молодом юните уже работает 7500 сотрудников, а доходы в прошлом году подобрались к 2 млрд евро.
“Мы вообще не думали о прибыли, просто хотели обеспечить собственные потребности!”, – объяснил причины успеха co-CEO Schwarz Digits.
Причина же в том, что Германия и Австрия имеют отдельное, более жесткое, чем в остальном Евросоюзе, регулирование в области персональных данных. И для компаний возможность гарантированно хранить данные внутри этих стран, без даже теоретической угрозы их передачи в США (привет, Амазон!) может быть важной.
То же касается и LLM, публичные версии которых банят во все большем количестве европейских офисов, чтобы избежать потенциальных утечек за рубеж.
Aleph Alpha – AI стартап, в который проинвестировали Schwarz Digits, SAP и другие крупные европейские компании, предоставляет опцию запуска “суверенного AI” внутри контура клиента, данные из которого не будут использоваться (и вообще передаваться) за пределы компании. Но будут использованы для обучения корпоративной модели.
Мы привыкли к тому, что регулирование вставляет палки в колеса бизнесу, но иногда это дает возможность вырасти другим компаниям!
Сегодня шведская академия наук присудила Нобелевскую премию по экономике очередной попытке разобраться, что делает страны богатыми или бедными, и как на это повлиять.
Авторы исследования Дарон Асемоглу, Саймон Джонсон и Джеймс Робинсон известны широкой публике своей книгой “Why Nations Fail”, написанной в 2012 году примерно на ту же тему.
20% наиболее процветающих стран мира примерно в 30 раз богаче, чем 20% беднейших. И этот разрыв постоянный на протяжении последних десятилетий. Когда развивающиеся страны становятся богаче, им все равно не удается приблизиться к развитым, потому что те начинают зарабатывать еще больше.
Основной причиной авторы называют наличие инклюзивных, то есть позволяющих вовлечь широкие массы, экономических и политических институтов, но эта простая корреляция известна давно (хотя и часто оспаривается на примере того же Китая, где до политической инклюзии, мягко говоря, далековато). Сейчас исследователи постарались ответить на вопрос, почему такие институты появились в одних странах и не появились в других.
Авторы исследования Дарон Асемоглу, Саймон Джонсон и Джеймс Робинсон известны широкой публике своей книгой “Why Nations Fail”, написанной в 2012 году примерно на ту же тему.
20% наиболее процветающих стран мира примерно в 30 раз богаче, чем 20% беднейших. И этот разрыв постоянный на протяжении последних десятилетий. Когда развивающиеся страны становятся богаче, им все равно не удается приблизиться к развитым, потому что те начинают зарабатывать еще больше.
Основной причиной авторы называют наличие инклюзивных, то есть позволяющих вовлечь широкие массы, экономических и политических институтов, но эта простая корреляция известна давно (хотя и часто оспаривается на примере того же Китая, где до политической инклюзии, мягко говоря, далековато). Сейчас исследователи постарались ответить на вопрос, почему такие институты появились в одних странах и не появились в других.
Изучая колонизацию начиная с 16-го века, авторы заметили несколько закономерностей. Страны, которые были более развитыми и процветающими до колонизации, стали значительно беднее. А бедные – получили развитие.
Следующий фактор – уровень смертности среди колонизаторов, как от боевых действий с местным населением, так и от смертельных для европейцев болезней. Чем выше уровень смертности был на момент колонизации, тем ниже ВВП стран на текущий момент.
В обоих случаях это означало разную долю постоянно проживающего в колонии европейского населения. В развитых странах, с высоким уровнем ресурсов, колонизаторы строили экономику, направленную на извлечение природных ресурсов, не беспокоясь о будущем развитии территории. В то же время в странах с высоким сопротивлением местного населения и обилием болезней, европейцы не могли строить многочисленных поселений, поэтому отдавали управление колоний местным элитам.
Политическая система была направлена на удержание власти в одних руках, с которыми было легко договориться. Местные руководители получали от метрополии военную поддержку, которая не позволяла их свергнуть, а колонизаторы могли извлекать прибыль из местных ресурсов, не беспокоясь о том, что в колонии что-то изменится и придется договариваться заново.
В то же время на бедных и низконаселенных территориях европейцы были вынуждены держать многочисленные поселения колонизаторов, где требовалась более высокая степень политической и экономической свободы для мотивации к переезду в колонии.
Следующий фактор – уровень смертности среди колонизаторов, как от боевых действий с местным населением, так и от смертельных для европейцев болезней. Чем выше уровень смертности был на момент колонизации, тем ниже ВВП стран на текущий момент.
В обоих случаях это означало разную долю постоянно проживающего в колонии европейского населения. В развитых странах, с высоким уровнем ресурсов, колонизаторы строили экономику, направленную на извлечение природных ресурсов, не беспокоясь о будущем развитии территории. В то же время в странах с высоким сопротивлением местного населения и обилием болезней, европейцы не могли строить многочисленных поселений, поэтому отдавали управление колоний местным элитам.
Политическая система была направлена на удержание власти в одних руках, с которыми было легко договориться. Местные руководители получали от метрополии военную поддержку, которая не позволяла их свергнуть, а колонизаторы могли извлекать прибыль из местных ресурсов, не беспокоясь о том, что в колонии что-то изменится и придется договариваться заново.
В то же время на бедных и низконаселенных территориях европейцы были вынуждены держать многочисленные поселения колонизаторов, где требовалась более высокая степень политической и экономической свободы для мотивации к переезду в колонии.
Главным фактором для “реверса” в процветании исследователи называют индустриальную революцию. В конце 18 века объем промышленного производства на территории, которую сейчас занимает Индия, был выше, чем в США. Но в 19 веке произошел резкий поворот за счет роста индустриализации в странах с высокой долей европейского населения и более развитыми политическими институтами. Метрополии активнее инвестировали в те территории, которые контролировались ими снаружи, а не местным населением.
Что мешает элитам просто сменить политическую систему и перейти от упадка к процветанию? Главная причина – недоверие между массами и элитами.
Население не верит, что политическая власть готова добровольно отказаться от эксклюзивности, а власть не верит, что в случае перемен сможет получить достаточную экономическую компенсацию и гарантии безопасности.
Авторы отмечают, что несмотря на отсутствие у населения политической силы, оно имеет потенциал к мобилизации, и мы часто наблюдаем транзит власти через революции и перевороты. Поэтому в долгосрочной перспективе нет альтернативы построению более открытой для общества политической модели.
Более подробно об исследовании можно прочитать в научном бэкграунде от комитета премии.
Что мешает элитам просто сменить политическую систему и перейти от упадка к процветанию? Главная причина – недоверие между массами и элитами.
Население не верит, что политическая власть готова добровольно отказаться от эксклюзивности, а власть не верит, что в случае перемен сможет получить достаточную экономическую компенсацию и гарантии безопасности.
Авторы отмечают, что несмотря на отсутствие у населения политической силы, оно имеет потенциал к мобилизации, и мы часто наблюдаем транзит власти через революции и перевороты. Поэтому в долгосрочной перспективе нет альтернативы построению более открытой для общества политической модели.
Более подробно об исследовании можно прочитать в научном бэкграунде от комитета премии.
