Поддержим новый канал СЕРЬЕЗНО - его ведут патриоты, посвятившие жизнь служению Отечеству на разных участках работы, которые им доверила Родина и продолжившие своё служение в отставке. Глубокий качественный анализ внешней политики и национальных интересов стран, с которыми мы живем на одной планете.

Не получая в своей среде того признания, на которое рассчитывал, Володя стремился компенсировать это. Не случайно он так любил публичные выступления на конференциях, семинарах. И именно поэтому, а не только ради заработка, ездил читать лекции по линии общества «Знание». Да, не хватило Крылову силы насмешливо, встав во весь свой интеллектуальный рост, сказать: «Кому вы нужны?! Вы всего лишь колода карт». То бишь: социальных ролей, функций, за которыми часто нет или почти нет никакого профессионального (а значит, и социального) содержания и которые могут существовать лишь за счет чужого содержания. Крылов не умел, не мог бороться с социальными тенями, социальными вирусами. Слабость? Внутренняя непоследовательность? Конечно, они. Но в их основе лежат не только индивидуальные черты. «Горе от ума» Крылова (как и Чацкого) имеет социальные причины. На призыв: «Ты, царь: живи один. Дорогою свободной / Иди, куда влечет тебя свободный ум», – Крылов мог откликнуться лишь частично – в интеллектуальной сфере. Здесь он мог быть самодостаточным. Социально-поведенчески же это оказалось для него невыполнимым. И уж конечно, он не мог принять и реализовать «подход», сформулированный Игорем Северянином так:

За что любить их, таких мне чуждых? За что убить их?!
Они так жалки, так примитивны и так бесцветны.
Идите мимо в своих событьях, –
Я безвопросен: вы безответны.

Или так:

Но, даровав толпе холопов
Значенье собственного «я»,
От пыли отряхаю обувь,
И вновь в простор – стезя моя.

Дело в том, что в личности Крылова затейливо переплетались, усиливая и одновременно подрывая друг друга, индивидуализм и коллективизм. Оба – специфические, возможно, даже неполные, «незавершенные», становящиеся, а потому особенно часто и остро вступающие в конфликт и раздирающие личность.

В свете событий последних часов-дней-недель напомню, что зря недооцениваем ракетные возможности «стран третьего мира», где democracy не прижилась.

🚀По этому поводу ранее на канале я выкладывала небольшую книгу «Распространение ракетных технологий в странах третьего мира», где среди прочего описывается ракетная программа на 2012 год: поставленный Хезболле иранский оперативно-тактический комплекс Фатех (Fateh).

🤔Однако, я ещё в январе говорила, что Ближний Восток всколыхнёт от поездок и заявлений конгрессменов/медийных политиков…

#читать #оружие #Иран #БлижнийВосток

@angiezen

Суть в том, что Крылов относился к поколению, которое со смертью Сталина и ранней «оттепелью/слякотью» почувствовало вкус свободы, но еще не воспринимало ее как индивидуальную. Если было в советской истории поколение, кото¬рое можно охарактеризовать как коллективистское положительно, то это те, кто родился в 1935–1955 гг. (плюс-минус два-три года). У коллективизма этого поколения два источника, две составные части: отрицательные и намного более сильные положительные. Отрицательные связаны с бедностью и тревогами: кого-то коснулась холодная гражданская война 1930-х годов, которую подают как «сталинские репрессии», всех коснулась война. Положительные были обусловлены той же войной – чувством единства перед лицом врага, переживанием Победы, улично-дворовой дружбой того времени, сошедшей на нет в 1970-е с формированием советской версии потребительского общества. Коллективизм 1930–40-х годов столь же навязывался системой, сколь рос, прорастал, развивался совершенно естественно из самих недр советского общества, строившего социализм, и исторических обстоятельств. В 1950-е годы негативные источники и составные части советского коллективизма если и не исчезли полностью, то были существенно ослаблены. А циничный индивидуализм 1970-х (появился на рубеже 1950–60-х годов, но тогда был ограничен вторым и третьим поколениями советской верхушки) ещё не восторжествовал.

Конференция "Перепрошивка Запада". День-Центр, 9 декабря.

❗Конференция в День Центре

9 декабря в День Центре (г.Москва) состоится знаковая конференция "Перепрошивка Запада. Как глубинная власть манипулирует сознанием". Это событие соберет ведущих экспертов в области социальных наук и политологии, чтобы обсудить важнейшие аспекты влияния глубинной власти на общественное сознание.

Среди спикеров - известные мыслители и аналитики: Андрей Фурсов, Виталий Волков, Иван Спиридонов, Леонид Савин и Стеван Гайич. Каждый из них представит свой уникальный взгляд на процессы, формирующие современный политический и социальный ландшафт.

Билеты на участие в конференции и доступ к прямой трансляции уже в продаже. Подробности и ссылка на покупку билетов в зал и на прямую трансляцию доступны в описании мероприятия. Не упустите шанс присоединиться к этому значимому событию и расширить свой кругозор в области политики и социологии. Подробнее про конференцию.

Последним массовым выражением советского положительного коллективизма стал массовый восторг по по¬воду полёта Гагарина в космос. Апрельский день 1961 г., когда толпы народа сами спонтанно хлынули на Красную (властную и привластную) площадь, был по сути последней в истории СССР неказенной манифестацией, во-первых, единства людей друг с другом, переживания ими не¬коего события как общей радости, ощущения себя как коллективного целого, во-вторых, единства населения и власти («народа и партии»).

Через несколько лет «июльские дожди» середины 1960-х смоют остатки положительного коллективизма, сделав его прошлым; героями времени станут персонажи рассказов и повестей Юрия Трифонова (а затем Владимира Маканина). «Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке» Булата Окуджавы обернется «Масками» Владимира Высоцкого, и выяснится, что среди взявшихся за руки соседей «по цепочке» «сосед мой справа – грустный Арле¬кин, другой – палач, а каждый третий – дурень». Потом окажется, что и маски приросли к лицам. А «грустный Арлекин» – так тот вообще предатель: «Ты мил-человек, не стукачком ли будешь?» Конечно, стукачком.

Боевые атаки обеих сторон конфликта на Святой земле продолжаются уже несколько дней. Тем не менее, официально и полномасштабно военизированная и неплохо оснащённая Хезболла в конфликт не вступила (не считая точечных перестрелок на границах). Столкновения приобретают характер городских боев. И вот тут подвох и осечка типичной натовской противопартизанской тактики:

📖Тактика Израиля. Октябрь 2023

#читать #теория #БлижнийВосток #НАТО

@angiezen

Пройдет еще немного времени, и Арлекин обернется вульгарным «Арлекино» из песни в исполнении вульгарной певицы – своеобразного зеркала брежневско-ельцинской эпохи, правдиво отражающего-воплощающего эту эпоху со всей ее похабенью.

Перефразирую Ю. Тынянова: винное брожение 1960-х Окуд¬жавы сменится уксусным брожением Высоцкого в 1970-е, а там – с эпи¬гонами, пойдет «по слову и крови гнилостное брожение» восьмидерастов.

Многим в поколении Крылова и ему самому мир, пришедший на смену эпохе «Верных друзей», «Карнавальной ночи», эпохе несбывшихся на¬дежд, мог и должен был показаться страшным. Распадаю¬щемуся – на индивидуализм и группизм, на клановость – макроколлективизму можно было противопоставить либо мощный социальный (социально-ориентированный) индивидуализм, но без квиетизма, без полного ухода в себя (там, как говаривал блестящий польский афорист Станислав Ежи Лец, тебя легче всего найдут), либо «групповую солидарность» кланового типа. На социальный индивидуализм Крылов «рассчитан» не был – только на интеллектуальный, твор¬ческий. На клановость – тоже: он не был клановым, групповым челове¬ком. Иными словами, социально ему не за что было схватиться, и это делало его по сути социально беззащитным, уязвимым.

Вторая лекция из цикла Андрея Фурсова посвящённая «Времени Босха»

Венецианский план захвата Голландии и Англии заключался в тайном перемещении колоссальных финансовых ресурсов и богатств, полученных при разграблении Второго Рима — Константинополя в 1204 году, финансировании войн в Европе и создания Пятых тайных венецианских колонн агентов влияния с использованием своей разведки. Одновременно с финансовой экспансией и созданием ВЕНЕЦИАНСКИХ ЧАСТНЫХ БАНКОВ, в Англии и Голландии проводились и мощные информационно-идеологические диверсионные операции против христианства. Вторая лекция Андрея Фурсова из цикла «Время Босха».

Подписывайтесь и смотрите полную версию без цензуры и рекламы на сайте

#безцензуры_nd #ВремяБосха_nd #АндрейФурсов_nd

Все видео с Андреем Фурсовым на сайте

Подписывайтесь на наши социальные сети:
YouTube
Телеграм
Вконтакте
Одноклассники
Дзен
YouTube

В силу личностных особенностей, характера, обстоятельств воспитания, установок и даже научных позиций Крылова, ни малая группа, ни клан не могли быть коллективом, соответствующим его коллективизму, его коллективно¬му инстинкту. Таким коллективом могло быть либо государство – он был макроколлективистом, государственным человеком, – либо народ, хотя никаких иллюзий по поводу народа у Крылова не было. Вместе с В. П. Ас¬тафьевым на вопрос: «Любите ли Вы свой народ?» – он мог бы, сделав, как, ещё в ту пору не скурвившийся на «либеральный» лад писатель, во время телеинтервью паузу, ответить: «Я – знаю свой народ». Однако и того государства, с которым идентифицировал себя Крылов, в 1970-е и тем более в 1980-е годы, по сути, уже не было. Это была психологическая фикция, воображаемый объект, хрупкий несуществующий идеал (как многие тогда же строили для себя в качестве подобного идеала некий свободный и счастливый За¬пад, новую версию остапбендеровского Рио-де-Жанейро), и Крылов догадывался об этом. Однако больше ему не за что было ухватиться, не за что было держаться, а он хватался за форму, за фикцию, хотя, повторю, интуитивно чувствовал, что имеет дело с несуществующим, ложным, с метафизической утопией. «Возможно, обманчив мой хрупкий идеал, но это свойство всех идеалов», – так пел в известном мюзикле Остап Бендер о своем «Рио». Бендеру такой подход простителен, а Крылову – интеллектуалу и мыслителю? В итоге всех этих психологических движений коллективизм Крылова оказывался безъякорным, идеально-романтическим, без средств и форм соотнесения и идентификации, чем-то похожим на воздушный замок.

Непросто обстояло дело и с индивидуализмом. Володя Крылов, бесспорно, был яркой, интеллектуально одаренной, талантливой личностью, индивидуальностью. Но самодостаточным он был лишь интеллектуально, социально – нет. И свободным, по крайней мере, положительно, Крылов был главным образом в интеллектуальной сфере. В этом смысле Володя оказался очень похожим на монаха с любимой им средневековой миниатюры: монах пробил головой небесный свод и увидел движение миров, ему откры¬лась их тайна. Но туловище его так и осталось в пределах свода.

Положительный индивидуализм в сфере интеллекта был необходимым, но недостаточным условием положительного социального индивидуализма; последний у Крылова был становящимся, но так и не стал ставшим. Впрочем, имевшегося хватало, чтобы нагнать страха на тех, кому положительный социоиндивидуализм в сфере социального поведения грозил бедой.

Если положительную свободу в области интеллекта Крылову обеспе¬чивало творчество, то свободу социальную, свободу от обременительных и психологически изнуряющих личностно-производственных отношений «репрессивной задушевности», он, как правило, обретал по негативу: в виде вспышек неконтролируемого гнева или, напротив, приступов апа¬тии или уходов в запой. Пьянство людей типа Крылова было их сатурналиями против ситуационных господ. Но сатурналии окан¬чивались, и начинался прессинг с использованием загула как компро¬метирующего факта и средства усиления зависимости: «Тебя прикрыва¬ют, а ты...». Вот тут-то и выскакивало чувство обязанности, зависимости, неловкости – чувство, которое надо было отрабатывать.