#побег_Толстого #прости_жена #невыносимо
📩 Толстая Софья Андреевна
🗓 28 октября 1910
📍 Ясная Поляна
Отъезд мой огорчит тебя. Сожалею об этом, но пойми и поверь, что я не мог поступить иначе. Положение мое в доме становится, стало невыносимым. Кроме всего другого, я не могу более жить, в тех условиях роскоши, в к[отор]ых жил, и делаю то, что обыкновенно делают[1] старики моего возраста: уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши после[дние] дни своей жизни.
Пожалуйста пойми это и не езди за мной, если и узнаешь, где я. Такой твой приезд только ухудшит твое и мое положение, но не изменит моего решения. Благодарю тебя за твою честную 48-летнюю жизнь со мной и прошу простить меня во всем, чем я был виноват перед тобой, также как и я от всей души прощаю тебя во всем том, чем ты могла быть виновата передо мной. Советую тебе помириться с тем новым положением, в к[отор]ое ставит тебя мой отъезд, и не иметь против меня недоброго чувства. Если захочешь что сообщить мне, передай Саше, она будет знать, где я, и перешлет мне, что нужно; сказать же о том, где я, она не может, п[отому] ч[то] я взял с нее обещание не говорить этого никому.
Лев Толстой.
28 Окт.
Собрать вещи и рукописи мои и переслать мне я поручил Саше.
Л. Т.
На конверте: Софье Андреевне.
📒 В ночь с 27 на 28 октября, как записал Толстой в «Дневнике для одного себя», «произошел тот толчок, который заставил предпринять» его тот шаг, который в течение тридцати лет был его заветной мечтой (см. Дневник, т. 58, стр. 123—124). В шестом часу утра 28 октября 1910 г. Толстой вместе с Д. П. Маковицким, своим врачом, выехал из Ясной Поляны, оставив жене комментируемое письмо.
Толстой, выполняя своё решение прожить последние годы соответственно своим взглядам, тайно покинул Ясную Поляну навсегда.
📝 Примечания
[1][В подлиннике:] делает
👤 #Софья_Андреевна_Толстая #Александра_Львовна_Толстая
Том 84, письмо 837
📩 Толстая Софья Андреевна
🗓 28 октября 1910
📍 Ясная Поляна
Отъезд мой огорчит тебя. Сожалею об этом, но пойми и поверь, что я не мог поступить иначе. Положение мое в доме становится, стало невыносимым. Кроме всего другого, я не могу более жить, в тех условиях роскоши, в к[отор]ых жил, и делаю то, что обыкновенно делают[1] старики моего возраста: уходят из мирской жизни, чтобы жить в уединении и тиши после[дние] дни своей жизни.
Пожалуйста пойми это и не езди за мной, если и узнаешь, где я. Такой твой приезд только ухудшит твое и мое положение, но не изменит моего решения. Благодарю тебя за твою честную 48-летнюю жизнь со мной и прошу простить меня во всем, чем я был виноват перед тобой, также как и я от всей души прощаю тебя во всем том, чем ты могла быть виновата передо мной. Советую тебе помириться с тем новым положением, в к[отор]ое ставит тебя мой отъезд, и не иметь против меня недоброго чувства. Если захочешь что сообщить мне, передай Саше, она будет знать, где я, и перешлет мне, что нужно; сказать же о том, где я, она не может, п[отому] ч[то] я взял с нее обещание не говорить этого никому.
Лев Толстой.
28 Окт.
Собрать вещи и рукописи мои и переслать мне я поручил Саше.
Л. Т.
На конверте: Софье Андреевне.
📒 В ночь с 27 на 28 октября, как записал Толстой в «Дневнике для одного себя», «произошел тот толчок, который заставил предпринять» его тот шаг, который в течение тридцати лет был его заветной мечтой (см. Дневник, т. 58, стр. 123—124). В шестом часу утра 28 октября 1910 г. Толстой вместе с Д. П. Маковицким, своим врачом, выехал из Ясной Поляны, оставив жене комментируемое письмо.
Толстой, выполняя своё решение прожить последние годы соответственно своим взглядам, тайно покинул Ясную Поляну навсегда.
📝 Примечания
[1][В подлиннике:] делает
👤 #Софья_Андреевна_Толстая #Александра_Львовна_Толстая
Том 84, письмо 837
#побег_Толстого #Толстой_женатый #кому_из_нас_топиться
📩 Толстая Александровна Львовна
🗓 29 октября 1910
📍 Оптина пустынь
Сергеенко[1] тебе всё про меня расскажет, милый друг Саша. Трудно. Не могу не чувствовать большой тяжести. Главное, не согрешить, в этом и труд. Разумеется, согрешил и согрешу, но хоть бы поменьше.
Этого, главное, прежде всего желаю тебе, тем более, что знаю, что тебе выпала страшная, не по силам по твоей молодости задача. Я ничего не решил и не хочу решать. Стараюсь делать только то чего не могу не делать, и не делать того, чего мог бы не делать. Из письма к Ч[ерткову] ты увидишь, как я не то ч[то] смотрю, а чувствую. Очень надеюсь на доброе влияние Тани и Сережи[2]. Главное, чтоб они поняли и постарались внушить ей, что мне с этими подглядыванием, подслушиванием, вечными укоризнами, распоряжением мной, как вздумается, вечным контролем, напускной ненавистью к самому близкому и нужному мне человеку[3], с этой явной ненавистью ко мне и притворством любви, что такая жизнь мне не неприятна, а прямо невозможна, что если кому-нибудь топиться, то уж никак не ей, а мне, что я желаю одного — свободы от нее, от этой лжи, притворства и злобы, которой проникнуто всё ее существо. Разумеется, этого они не могут внушить ей, но могут внушить, что все ее поступки относительно меня не только не выражают любви, но как будто имеют явную цель убить меня, чего она и достигнет, так как надеюсь, что в третий припадок, который грозит мне, избавлю и ее, и себя от этого ужасного положения, в котором мы жили и в которое я не хочу возвращаться.
Видишь, милая, какой я плохой, не скрываюсь от тебя.
Тебя еще не выписываю, но выпишу, как только будет можно, и оч[ень] скоро. Пиши, как здоровье. Целую тебя. Л. Толстой.
Едем Шамардино[4].
Душан разрывается, и физически мне прелестно.
📝 Примечания
[1] Алексей Петрович Сергеенко (р. 1886), в то время секретарь B. Г. Черткова, приезжал к Толстому в Оптину пустынь 29 октября 1910 г., по поручению В. Г. Черткова, с вестями о том, что делалось в отсутствие Толстого у него дома, и в тот же день возвратился обратно.
[2] В опубликованном в сборнике тексте дальнейшая часть письма до слов: «не скрываюсь от тебя» выпущена.
[3] В. Г. Черткову.
[4] Толстой в сопровождении Д. П. Маковицкого и А. П. Сергеенко 29 октября в 6 ч. вечера выехал из Оптиной пустыни в Шамординский женский монастырь Козельского уезда Калужской губ., где жила его сестра, монахиня Мария Николаевна Толстая.
👤 #Александра_Львовна_Толстая #Алексей_Петрович_Сергеенко #Владимир_Григорьевич_Чертков
Том 82, письмо 291
📩 Толстая Александровна Львовна
🗓 29 октября 1910
📍 Оптина пустынь
Сергеенко[1] тебе всё про меня расскажет, милый друг Саша. Трудно. Не могу не чувствовать большой тяжести. Главное, не согрешить, в этом и труд. Разумеется, согрешил и согрешу, но хоть бы поменьше.
Этого, главное, прежде всего желаю тебе, тем более, что знаю, что тебе выпала страшная, не по силам по твоей молодости задача. Я ничего не решил и не хочу решать. Стараюсь делать только то чего не могу не делать, и не делать того, чего мог бы не делать. Из письма к Ч[ерткову] ты увидишь, как я не то ч[то] смотрю, а чувствую. Очень надеюсь на доброе влияние Тани и Сережи[2]. Главное, чтоб они поняли и постарались внушить ей, что мне с этими подглядыванием, подслушиванием, вечными укоризнами, распоряжением мной, как вздумается, вечным контролем, напускной ненавистью к самому близкому и нужному мне человеку[3], с этой явной ненавистью ко мне и притворством любви, что такая жизнь мне не неприятна, а прямо невозможна, что если кому-нибудь топиться, то уж никак не ей, а мне, что я желаю одного — свободы от нее, от этой лжи, притворства и злобы, которой проникнуто всё ее существо. Разумеется, этого они не могут внушить ей, но могут внушить, что все ее поступки относительно меня не только не выражают любви, но как будто имеют явную цель убить меня, чего она и достигнет, так как надеюсь, что в третий припадок, который грозит мне, избавлю и ее, и себя от этого ужасного положения, в котором мы жили и в которое я не хочу возвращаться.
Видишь, милая, какой я плохой, не скрываюсь от тебя.
Тебя еще не выписываю, но выпишу, как только будет можно, и оч[ень] скоро. Пиши, как здоровье. Целую тебя. Л. Толстой.
Едем Шамардино[4].
Душан разрывается, и физически мне прелестно.
📝 Примечания
[1] Алексей Петрович Сергеенко (р. 1886), в то время секретарь B. Г. Черткова, приезжал к Толстому в Оптину пустынь 29 октября 1910 г., по поручению В. Г. Черткова, с вестями о том, что делалось в отсутствие Толстого у него дома, и в тот же день возвратился обратно.
[2] В опубликованном в сборнике тексте дальнейшая часть письма до слов: «не скрываюсь от тебя» выпущена.
[3] В. Г. Черткову.
[4] Толстой в сопровождении Д. П. Маковицкого и А. П. Сергеенко 29 октября в 6 ч. вечера выехал из Оптиной пустыни в Шамординский женский монастырь Козельского уезда Калужской губ., где жила его сестра, монахиня Мария Николаевна Толстая.
👤 #Александра_Львовна_Толстая #Алексей_Петрович_Сергеенко #Владимир_Григорьевич_Чертков
Том 82, письмо 291