Банки гребут деньги лопатой, или почему вклады замораживать не будут
https://olegmakarenko.ru/3281838.html
https://olegmakarenko.ru/3281838.html
В прошлом году мы с Кримсональтером обсуждали в Клубе Зелёной Свиньи, что вклады в России замораживать не будут, и что даже думать об этом немного странно (ссылка (https://dzen.ru/a/ZxwQ5dVG8ABYnrto)). Как видите, мы оказались правы, никто вклады не заморозил.
Тем не менее народ волнуется, вопросы про депозиты мне продолжают задавать. Поэтому я разобрал в Школе Капитализма 5 популярных мифов про заморозку вкладов. Процитирую пару фрагментов из статьи (ссылка (https://sponsr.ru/capitalism/98409/5_mifov_ozamorozke_bankovskih_vkladov_vRossii_ili_pochemu_zamorozki_nebudet/)).
Суть мифа: ставки по депозитам сейчас очень высокие, а денег на депозитах очень много. Банкам приходится платить проценты, а у них нет соответствующих доходов, только обязательства перед вкладчиками. Банки вот-вот обанкротятся, надо срочно заморозить вклады, чтобы вся банковская система не посыпалась.
Реальность. Рост выплат по депозитам с лихвой компенсируется ростом доходов от кредитования, так как объём выданных кредитов больше, чем объём привлечённых банками средств (ссылка (https://www.rbc.ru/quote/news/article/6784bdb29a79474322a7d440)).
У банковского сектора всё отлично — в 2024 году он обновил рекорд по прибыли, заработав 3,8 трлн рублей (ссылка (https://www.kommersant.ru/doc/7462087)). К примеру, Сбер объявил в апреле, что платит дивиденды по 35 рублей на акцию, и что это ровно половина его прибыли за 2024 год (ссылка (https://www.banki.ru/news/lenta/?id=11013308)). Всего, значит, у Сбера 70 рублей прибыли за год. Я сейчас залез в терминал, Сбер стоит 295 рублей. Несложно подсчитать, что Сбер генерирует 70/295 = 24% годовой доходности (или 10% дивидендной доходности после налогов). Если это называется «банки банкротятся», то хотел бы я так банкротиться много лет подряд… На мой взгляд, Сбер не банкротится — он гребёт деньги бензиновой лопатой, не успевая вытирать пот со лба.
<…>
Заморозить рублёвые вклады — это как отрезать ногу пациенту, крайняя мера. В России совершенно не та ситуация сейчас, так что даже обсуждение возможности заморозки вкладов звучит несколько нелепо.
— Доктор, помогите! Пациенту Долгоносикову из 6-й палаты плохо: он объелся яблок и вот уже три часа не вылезает из туалета, только стонет и матерится из-за двери.
— Всё ясно, дело серьёзное. Сестра, готовьте операционную. Будем ампутировать Долгоносикову левую ногу!
Желающие могут снова шутить про «твёрдо и чётко» — как в комментариях к прошлогоднему посту. Поставлю сейчас себе в календарь отметку на май 2026 года — напомнить, что я очередной раз оказался прав.
Тем не менее народ волнуется, вопросы про депозиты мне продолжают задавать. Поэтому я разобрал в Школе Капитализма 5 популярных мифов про заморозку вкладов. Процитирую пару фрагментов из статьи (ссылка (https://sponsr.ru/capitalism/98409/5_mifov_ozamorozke_bankovskih_vkladov_vRossii_ili_pochemu_zamorozki_nebudet/)).
Суть мифа: ставки по депозитам сейчас очень высокие, а денег на депозитах очень много. Банкам приходится платить проценты, а у них нет соответствующих доходов, только обязательства перед вкладчиками. Банки вот-вот обанкротятся, надо срочно заморозить вклады, чтобы вся банковская система не посыпалась.
Реальность. Рост выплат по депозитам с лихвой компенсируется ростом доходов от кредитования, так как объём выданных кредитов больше, чем объём привлечённых банками средств (ссылка (https://www.rbc.ru/quote/news/article/6784bdb29a79474322a7d440)).
У банковского сектора всё отлично — в 2024 году он обновил рекорд по прибыли, заработав 3,8 трлн рублей (ссылка (https://www.kommersant.ru/doc/7462087)). К примеру, Сбер объявил в апреле, что платит дивиденды по 35 рублей на акцию, и что это ровно половина его прибыли за 2024 год (ссылка (https://www.banki.ru/news/lenta/?id=11013308)). Всего, значит, у Сбера 70 рублей прибыли за год. Я сейчас залез в терминал, Сбер стоит 295 рублей. Несложно подсчитать, что Сбер генерирует 70/295 = 24% годовой доходности (или 10% дивидендной доходности после налогов). Если это называется «банки банкротятся», то хотел бы я так банкротиться много лет подряд… На мой взгляд, Сбер не банкротится — он гребёт деньги бензиновой лопатой, не успевая вытирать пот со лба.
<…>
Заморозить рублёвые вклады — это как отрезать ногу пациенту, крайняя мера. В России совершенно не та ситуация сейчас, так что даже обсуждение возможности заморозки вкладов звучит несколько нелепо.
— Доктор, помогите! Пациенту Долгоносикову из 6-й палаты плохо: он объелся яблок и вот уже три часа не вылезает из туалета, только стонет и матерится из-за двери.
— Всё ясно, дело серьёзное. Сестра, готовьте операционную. Будем ампутировать Долгоносикову левую ногу!
Желающие могут снова шутить про «твёрдо и чётко» — как в комментариях к прошлогоднему посту. Поставлю сейчас себе в календарь отметку на май 2026 года — напомнить, что я очередной раз оказался прав.
Другие печальные истории доказывают, что ни молодой возраст, ни житейская «прошаренность» тоже не являются достаточно крепким панцирем. Выманивают деньги у всех.
2. После 2022 года я крепко охладел к людям, у которых «другое мнение», которые «против Путина» и так далее. В том числе потому, что эта публика с удивительной лёгкостью, даже с некоторым злорадным торжеством оправдывает любые преступления своей стороны против русских.
3. Я слышал много историй, в том числе и от знакомых, про тяжелые последствия разговора с телефонными мошенниками. Однако я не слышал ни одной (sic!) грустной истории про человека, который пострадал бы, отмахнувшись от важного звонка. Собственно, как показывает опыт беспечно резвящихся пранкеров, нужно очень серьёзно постараться, чтобы создать кому-то проблемы в физическом мире через телефон.
Если мне говорят по телефону что-то странное или неприятное, я вешаю трубку, и всё. Ещё ни разу об этом не пожалел.
4. Наше нездоровое общество сильно атомизировано, секуляризовано, разобщено. Это проблема. В нормальном обществе телефонные мошенники наносят значительно меньший ущерб, по двум причинам:
— когда происходит что-то странное, получатель звонка немедленно советуется с близкими (особенно если на том конце провода от него требуют молчать);
— семейное имущество распределено таким образом, что даже полное банкротство одного из членов семьи не создаёт критических проблем для семьи в целом.
5. У нас медленные законодатели. Вместо того, чтобы кошмарить безответный малый бизнес, им давно следовало бы защитить как минимум владельцев квартир. Сделать это можно элементарно, несколькими способами. Например, требовать при продаже квартиры страховку от телефонного мошенничества. Или ввести обязательную проверку у полицейского психолога для продавцов. Способов полно — нужно только немного подумать над законопроектом.
6. Теоретически уже сейчас продуманные владельцы квартир могут оформить ипотеку на родственника: взять у него в долг 1000 рублей под залог своей квартиры, зарегистрировать долг у нотариуса. Это создаст официальное обременение, которое не получится снять без согласия кредитора или без суда. Отобрать такую квартиру мошенникам будет значительно сложнее.
Я пишу «теоретически», так как не знаю, как работает эта схема на практике. Юриспруденция — наука менее предсказуемая, чем кажется тем, кто редко бывает в судах.
7. Буквально каждый тренер единоборств, у которого я когда-либо занимался, любил рассказывать истории, как к нему или к его ученику подошёл хулиган, после чего выхватил от подготовленного спортсмена тумаков. Мораль была следующей: мутузь грушу, чтобы защитить себя на улице.
И в самом деле, десятки миллионов людей в России имеют опыт физических тренировок, зачастую весьма обширный. Однако уличная преступность сейчас сходит на нет — спасибо видеокамерам и сытому капитализму. Место гопников занимают хакеры, причём особенно свирепствует их зловредный «социальный» подвид. Но население продолжает «готовиться к прошедшей войне»: тренируется заламывать руки и бить людей кулаком в лицо, хотя логичнее было бы изучать правила составления паролей, технику гипноза, социальную инженерию и прочие вопросы информационной безопасности.
8. Наконец, про потерю денег. Горе профессора понятно — у преподавателей вуза не очень большие зарплаты, и я не удивлюсь, если потерянные 52 миллиона рублей он копил всю жизнь. Однако, как верно заметил Достоевский, «ко всему-то человек-подлец привыкает». Таково базовое свойство человеческой психики: нам неважно, сколько у нас денег сейчас: нам важно, улучшается наше положение по сравнению с тем, что было вчера, или становится хуже. Бомж, которому подарили пакет продуктов и бутылку вина, испытывает острую радость. Миллиардер, на яхте которого стуканул движок, грустит.
2. После 2022 года я крепко охладел к людям, у которых «другое мнение», которые «против Путина» и так далее. В том числе потому, что эта публика с удивительной лёгкостью, даже с некоторым злорадным торжеством оправдывает любые преступления своей стороны против русских.
3. Я слышал много историй, в том числе и от знакомых, про тяжелые последствия разговора с телефонными мошенниками. Однако я не слышал ни одной (sic!) грустной истории про человека, который пострадал бы, отмахнувшись от важного звонка. Собственно, как показывает опыт беспечно резвящихся пранкеров, нужно очень серьёзно постараться, чтобы создать кому-то проблемы в физическом мире через телефон.
Если мне говорят по телефону что-то странное или неприятное, я вешаю трубку, и всё. Ещё ни разу об этом не пожалел.
4. Наше нездоровое общество сильно атомизировано, секуляризовано, разобщено. Это проблема. В нормальном обществе телефонные мошенники наносят значительно меньший ущерб, по двум причинам:
— когда происходит что-то странное, получатель звонка немедленно советуется с близкими (особенно если на том конце провода от него требуют молчать);
— семейное имущество распределено таким образом, что даже полное банкротство одного из членов семьи не создаёт критических проблем для семьи в целом.
5. У нас медленные законодатели. Вместо того, чтобы кошмарить безответный малый бизнес, им давно следовало бы защитить как минимум владельцев квартир. Сделать это можно элементарно, несколькими способами. Например, требовать при продаже квартиры страховку от телефонного мошенничества. Или ввести обязательную проверку у полицейского психолога для продавцов. Способов полно — нужно только немного подумать над законопроектом.
6. Теоретически уже сейчас продуманные владельцы квартир могут оформить ипотеку на родственника: взять у него в долг 1000 рублей под залог своей квартиры, зарегистрировать долг у нотариуса. Это создаст официальное обременение, которое не получится снять без согласия кредитора или без суда. Отобрать такую квартиру мошенникам будет значительно сложнее.
Я пишу «теоретически», так как не знаю, как работает эта схема на практике. Юриспруденция — наука менее предсказуемая, чем кажется тем, кто редко бывает в судах.
7. Буквально каждый тренер единоборств, у которого я когда-либо занимался, любил рассказывать истории, как к нему или к его ученику подошёл хулиган, после чего выхватил от подготовленного спортсмена тумаков. Мораль была следующей: мутузь грушу, чтобы защитить себя на улице.
И в самом деле, десятки миллионов людей в России имеют опыт физических тренировок, зачастую весьма обширный. Однако уличная преступность сейчас сходит на нет — спасибо видеокамерам и сытому капитализму. Место гопников занимают хакеры, причём особенно свирепствует их зловредный «социальный» подвид. Но население продолжает «готовиться к прошедшей войне»: тренируется заламывать руки и бить людей кулаком в лицо, хотя логичнее было бы изучать правила составления паролей, технику гипноза, социальную инженерию и прочие вопросы информационной безопасности.
8. Наконец, про потерю денег. Горе профессора понятно — у преподавателей вуза не очень большие зарплаты, и я не удивлюсь, если потерянные 52 миллиона рублей он копил всю жизнь. Однако, как верно заметил Достоевский, «ко всему-то человек-подлец привыкает». Таково базовое свойство человеческой психики: нам неважно, сколько у нас денег сейчас: нам важно, улучшается наше положение по сравнению с тем, что было вчера, или становится хуже. Бомж, которому подарили пакет продуктов и бутылку вина, испытывает острую радость. Миллиардер, на яхте которого стуканул движок, грустит.
Практический вывод сформулировал ещё царь Соломон: всё проходит. Если только себя не накручивать, попавший в беду быстро привыкнет к новому положению и снова почувствует себя нормально. Кстати, работает это и в обратную сторону. Будьте уверены: вчерашний бедняк, выигравший в лотерею 52 млн рублей, буквально через неделю снова найдёт поводы для огорчений.
«Когда-то зависть считалась одним из семи смертных грехов, прежде чем она стала одной из самых почитаемых добродетелей под новым названием «социальная справедливость». Я наткнулся на это меткое наблюдение Томаса Соуэлла по наводке Германа Клименко.
Известный американский экономист Томас Соуэлл — негр, сын многодетной горничной. Он вырос без отца, в бедности, и был первым в своей семье, кто получил больше шести классов образования. Неудивительно, что в молодости он подпал под влияние марксистских идей. Вскоре, однако, Том Соуэлл повзрослел, получил практический опыт работы с государственными программами помощи бедным и перешёл на выраженные правые позиции. Позднее профессор отметил, что «вклад Маркса в экономическую науку равен нулю».
И действительно. Вася трудолюбив, Петя экономен, Коля получил хороший старт от заботливых родителей, Маша талантлива, а Оля удачлива. Все они имеют хороший достаток и уважение в обществе. Но тут внезапно на сцену выходит грешник Люмпомир — ленивый и бездарный завистник — который, дыша перегаром, требует социальной справедливости:
1. Уравнять трудягу с лодырем.
2. Ограбить экономного инвестора.
3. Запретить родителям заботиться о детях.
4. Продвигать не талантливых, а «угнетённых».
5. Раскулачить удачливого предпринимателя.
Требования эмоционально понятны: Люмпомир завистлив, поэтому деньги в чужих карманах — страшное оскорбление для него. Однако зависть — это ведь действительно грех, равно как и преступления, совершённые завистниками по наущению их греха. Кроме того, власть завистников называется «какистократия», то есть власть худших. История доказывает, что если Люмпомир и его товарищи придут к власти, и если им действительно удастся снизить уровень экономического неравенства в стране, то страна опустится в бедность. Кроме того, Люмпомир всё равно продолжит завидовать: только уже роскошным автомобилям, а крепким мускулам, красивым лицам, щедрым пайкам и звучным должностям.
Объясните, пожалуйста, почему я должен быть на стороне Люмпомира, а не на стороне нормальных людей?
Известный американский экономист Томас Соуэлл — негр, сын многодетной горничной. Он вырос без отца, в бедности, и был первым в своей семье, кто получил больше шести классов образования. Неудивительно, что в молодости он подпал под влияние марксистских идей. Вскоре, однако, Том Соуэлл повзрослел, получил практический опыт работы с государственными программами помощи бедным и перешёл на выраженные правые позиции. Позднее профессор отметил, что «вклад Маркса в экономическую науку равен нулю».
И действительно. Вася трудолюбив, Петя экономен, Коля получил хороший старт от заботливых родителей, Маша талантлива, а Оля удачлива. Все они имеют хороший достаток и уважение в обществе. Но тут внезапно на сцену выходит грешник Люмпомир — ленивый и бездарный завистник — который, дыша перегаром, требует социальной справедливости:
1. Уравнять трудягу с лодырем.
2. Ограбить экономного инвестора.
3. Запретить родителям заботиться о детях.
4. Продвигать не талантливых, а «угнетённых».
5. Раскулачить удачливого предпринимателя.
Требования эмоционально понятны: Люмпомир завистлив, поэтому деньги в чужих карманах — страшное оскорбление для него. Однако зависть — это ведь действительно грех, равно как и преступления, совершённые завистниками по наущению их греха. Кроме того, власть завистников называется «какистократия», то есть власть худших. История доказывает, что если Люмпомир и его товарищи придут к власти, и если им действительно удастся снизить уровень экономического неравенства в стране, то страна опустится в бедность. Кроме того, Люмпомир всё равно продолжит завидовать: только уже роскошным автомобилям, а крепким мускулам, красивым лицам, щедрым пайкам и звучным должностям.
Объясните, пожалуйста, почему я должен быть на стороне Люмпомира, а не на стороне нормальных людей?
Почему мои посты на Дзене не показывают подписчикам
https://olegmakarenko.ru/3282601.html
https://olegmakarenko.ru/3282601.html
Мне пишут, что мои посты на Дзене не показывают тем, кто на меня подписан. Жалоба справедливая и, к сожалению, далеко не первая. Я проверял — да, Дзен скрывает некоторые посты от подписчиков. Собственно, оно ясно даже из статистики показа постов.
Вы будете смеяться, когда узнаете, в чём причина. Оказывается, Дзен сам решает, что вам показывать, а что — нет. Если вы подписались на канал, это ещё не значит что вам будут прилежно предлагать все новые посты выбранного автора. Когда Дзен решит, что выбранный вами канал вам не нужен, он просто спрячет оттуда большую часть постов, и всё (ссылка (https://dzen.ru/a/Y4rOU-4byCm1YGq_)).
— Официант! Когда будет готов стейк, который я заказывал?
— А, вы про стейк… Знаете, я решил, что вы его есть не будете. Вот, попробуйте суп с клёцками на курином бульоне.
— Но почему?! Почему вы решили, что я не буду есть стейк? Я же 40 минут назад заказал у вас именно стейк?
— Да, заказали. Однако мне кажется, что вы с большей охотой полакомитесь супом с клёцками. Всё же вы у нас в гостях, так что это мы решаем, что именно вы хотите есть.
В общем, безумие. Или, возможно, плохие программисты. Как минимум фронтендеры в Дзене очень слабые — не исключено, что задачу скрывать посты от подписчиков никто специально не ставил, оно как-то само собой получилось.
Теперь о том, как можно решить проблему с непоказом конкретно моих постов.
Вариант 1. Подпишитесь на мой Телеграм (@makarenko_peterburg (https://t.me/makarenko_peterburg/)). За Телеграмом я подобной бесцеремонности не замечал: посты тех, на кого я подписан, он выдаёт мне честно, без пропусков.
Вариант 2. Поставьте в закладки мою страницу на Дзене (https://dzen.ru/makarenko) или в Живом Журнале (https://olegmakarenko.ru/), чтобы заходить туда раз в день напрямую.
И, да, это снова к вопросу о том, почему очередной «убийца Ютуба» или «убийца Фейсбука» не взлетает. Вот, в частности, потому, что интересы авторов и читателей отечественные соцсети игнорируют, как будто мы с вами — крупный рогатый скот, интересоваться мнением которого излишне.
Вы будете смеяться, когда узнаете, в чём причина. Оказывается, Дзен сам решает, что вам показывать, а что — нет. Если вы подписались на канал, это ещё не значит что вам будут прилежно предлагать все новые посты выбранного автора. Когда Дзен решит, что выбранный вами канал вам не нужен, он просто спрячет оттуда большую часть постов, и всё (ссылка (https://dzen.ru/a/Y4rOU-4byCm1YGq_)).
— Официант! Когда будет готов стейк, который я заказывал?
— А, вы про стейк… Знаете, я решил, что вы его есть не будете. Вот, попробуйте суп с клёцками на курином бульоне.
— Но почему?! Почему вы решили, что я не буду есть стейк? Я же 40 минут назад заказал у вас именно стейк?
— Да, заказали. Однако мне кажется, что вы с большей охотой полакомитесь супом с клёцками. Всё же вы у нас в гостях, так что это мы решаем, что именно вы хотите есть.
В общем, безумие. Или, возможно, плохие программисты. Как минимум фронтендеры в Дзене очень слабые — не исключено, что задачу скрывать посты от подписчиков никто специально не ставил, оно как-то само собой получилось.
Теперь о том, как можно решить проблему с непоказом конкретно моих постов.
Вариант 1. Подпишитесь на мой Телеграм (@makarenko_peterburg (https://t.me/makarenko_peterburg/)). За Телеграмом я подобной бесцеремонности не замечал: посты тех, на кого я подписан, он выдаёт мне честно, без пропусков.
Вариант 2. Поставьте в закладки мою страницу на Дзене (https://dzen.ru/makarenko) или в Живом Журнале (https://olegmakarenko.ru/), чтобы заходить туда раз в день напрямую.
И, да, это снова к вопросу о том, почему очередной «убийца Ютуба» или «убийца Фейсбука» не взлетает. Вот, в частности, потому, что интересы авторов и читателей отечественные соцсети игнорируют, как будто мы с вами — крупный рогатый скот, интересоваться мнением которого излишне.
Вся современная наука выросла из религии — преимущественно из христианства. Несмотря на это, плохо образованные агитаторы до сих пор показывают нам комиксы-диптихи: дескать, вот облупившаяся мозаика с Гагариным, что символизирует прогресс, а вот церковь или священник, что символизирует отсталость, борьбу религии против прогресса.
В реальной жизни Юрий Гагарин был православным, он праздновал Рождество и Пасху, в его доме висели иконы. Большая часть наших космонавтов также была верующей (ссылка (https://foma.ru/igumen-iov-talacz-nastoyatel-patriarshego-podvorya-xrama-preobrazheniya-gospodnya-v-zvezdnom-gorodke-naselnik-svyato-troiczkoj-sergievoj-lavryi-chelovek-prizvan-obladat-i-zemleyu-i-kosmosom.html), ссылка (https://pravoslavie.ru/press/060422203053.htm)).
Церкви, в свою очередь, не просто поощряли науку — они стали именно тем институтом, из которого вся современная наука выросла. Христианство позволило европейцам развить науки и ремёсла до такого высокого уровня, что они на протяжении веков доминировали над всем остальным миром — значительно менее развитым по сравнению с Европой.
К сожалению, историю христианства в наших школах излагали весьма скупо, при этом зачастую в карикатурно-искажённом виде. Посмотрите, к примеру, на характерный текст из учебника по истории 1958 года:
В реальной жизни Юрий Гагарин был православным, он праздновал Рождество и Пасху, в его доме висели иконы. Большая часть наших космонавтов также была верующей (ссылка (https://foma.ru/igumen-iov-talacz-nastoyatel-patriarshego-podvorya-xrama-preobrazheniya-gospodnya-v-zvezdnom-gorodke-naselnik-svyato-troiczkoj-sergievoj-lavryi-chelovek-prizvan-obladat-i-zemleyu-i-kosmosom.html), ссылка (https://pravoslavie.ru/press/060422203053.htm)).
Церкви, в свою очередь, не просто поощряли науку — они стали именно тем институтом, из которого вся современная наука выросла. Христианство позволило европейцам развить науки и ремёсла до такого высокого уровня, что они на протяжении веков доминировали над всем остальным миром — значительно менее развитым по сравнению с Европой.
К сожалению, историю христианства в наших школах излагали весьма скупо, при этом зачастую в карикатурно-искажённом виде. Посмотрите, к примеру, на характерный текст из учебника по истории 1958 года:
Справедливости ради современные учебники истории постепенно исправляются: сектантство прошлой эпохи в духе «монахи вели праздную жизнь» и «царь ненавидел Пушкина» оттуда уже по большей части подвычищено. Наполовину забавный, а наполовину печальный факт: потратив три часа на миссию в монастыре из чешской игры Кингдом Кам, школьник получит значительно более точное и полное представление о монастырях, чем после окончания официального курса истории средних веков.
Так вот, про науку и монастыри. В 10-11 веках в Западной Европе было не менее нескольких тысяч монастырей: у одних только клюнийцев было в 1109 году 1450 аббатств и приорств, в которых трудились около 10 тысяч монахов. Эти и другие монастыри составляли разветвлённую сеть, значение которой для науки вполне можно сравнить с современным интернетом.
1. Общим протоколом была латынь — средневековый тисипи/айпи. Монахи в массе своей были образованы, и каждый образованный монах свободно владел латинским языком.
2. Крупными узлами сети были аббатства и соборные школы, то есть учебные заведения при соборах в больших городах. Оттуда пакеты расходились по тысячам меньших монастырей.
3. В качестве пакетов «монастырский интернет» использовал письма, рукописи и рукописные книги. Монахи выстраивали курьерские цепочки, которые шли через странноприимные дома, то есть места, где давали приют путникам. Там носитель пакета мог «резюмировать передачу» после ночёвки.
Пропускная способность сети была высокой, так как один курьер мог вести с собой сразу много писем и книг. Скорость — менее высокой, однако вполне достаточной, чтобы корреспонденты из разных стран могли обмениваться десятками писем в год.
4. При монастырских библиотеках работали скриптории, в которых монахи вручную переписывали книги и перерисовывали иллюстрации из них, то есть, как сказали бы сейчас, «миррорили», «реплицировали» и «делали бэкапы».
В ходе переписки текст часто снабжали глоссами, то есть метаданными, а замеченные ошибки исправляли по эталону: работали контроль целостности и версионирование.
Производительность некоторых скрипториев доходила до 50-100 рукописных книг в год. Хранилища были огромны: к примеру, монастыри на горе Афон накопили в итоге около 10 тысяч рукописных книг.
4.1. Раз уж я упомянул Афон, где уже в 11-м веке были русские кельи, замечу, не углубляясь, что у монастырского интернета был ещё один сегмент, греческий. Крупными узлами были Константинополь, Афонские обители, Киевско-Печерская и Новгородские лавры.
Размеры нашего сегмента можно оценить, например, по книге «Хождение игумена Даниила», с которой сохранилось более 150 списков. Кстати, паломники, такие как, Даниил, тоже носили «пакеты» из Киевской Руси в Иерусалим и обратно.
Латинские трактаты по астрономии и медицине попадали в Новгород и Псков через Польшу и Литву, обратно шли славянские жития в греческих переложениях. Русские монахи обычно знали греческий язык и некоторые славянские языки, но были и «люди книжные», владевшие дополнительно к этому латынью. Таким образом, «люди книжные» из Новгорода, например, могли получать знания со всей западно-европейской монастырской сети.
5. Доступ к монастырскому интернету был практически всеобщим. Любой образованный человек, особенно находящийся в орбите церковной службы, мог получить доступ ко всей научной литературе, накопленной человечеством на тот момент… за исключением запрещённых книг, так как аналоги нашего Роскомнадзора предписывали хранить их в отдельных запертых шкафах.
Конечно, в каждом отдельном монастыре доступ к книгам регулировал аббат, при этом многие библиотеки принимали только членов своего ордена или университетских клириков. Ценные книги даже приковывали цепями в целях сохранности. Однако, повторюсь, монастырей было не менее нескольких тысяч, так что учёный гость, не нашедший общий язык с одним аббатом, мог просто обратиться в соседний монастырь или университет.
Так вот, про науку и монастыри. В 10-11 веках в Западной Европе было не менее нескольких тысяч монастырей: у одних только клюнийцев было в 1109 году 1450 аббатств и приорств, в которых трудились около 10 тысяч монахов. Эти и другие монастыри составляли разветвлённую сеть, значение которой для науки вполне можно сравнить с современным интернетом.
1. Общим протоколом была латынь — средневековый тисипи/айпи. Монахи в массе своей были образованы, и каждый образованный монах свободно владел латинским языком.
2. Крупными узлами сети были аббатства и соборные школы, то есть учебные заведения при соборах в больших городах. Оттуда пакеты расходились по тысячам меньших монастырей.
3. В качестве пакетов «монастырский интернет» использовал письма, рукописи и рукописные книги. Монахи выстраивали курьерские цепочки, которые шли через странноприимные дома, то есть места, где давали приют путникам. Там носитель пакета мог «резюмировать передачу» после ночёвки.
Пропускная способность сети была высокой, так как один курьер мог вести с собой сразу много писем и книг. Скорость — менее высокой, однако вполне достаточной, чтобы корреспонденты из разных стран могли обмениваться десятками писем в год.
4. При монастырских библиотеках работали скриптории, в которых монахи вручную переписывали книги и перерисовывали иллюстрации из них, то есть, как сказали бы сейчас, «миррорили», «реплицировали» и «делали бэкапы».
В ходе переписки текст часто снабжали глоссами, то есть метаданными, а замеченные ошибки исправляли по эталону: работали контроль целостности и версионирование.
Производительность некоторых скрипториев доходила до 50-100 рукописных книг в год. Хранилища были огромны: к примеру, монастыри на горе Афон накопили в итоге около 10 тысяч рукописных книг.
4.1. Раз уж я упомянул Афон, где уже в 11-м веке были русские кельи, замечу, не углубляясь, что у монастырского интернета был ещё один сегмент, греческий. Крупными узлами были Константинополь, Афонские обители, Киевско-Печерская и Новгородские лавры.
Размеры нашего сегмента можно оценить, например, по книге «Хождение игумена Даниила», с которой сохранилось более 150 списков. Кстати, паломники, такие как, Даниил, тоже носили «пакеты» из Киевской Руси в Иерусалим и обратно.
Латинские трактаты по астрономии и медицине попадали в Новгород и Псков через Польшу и Литву, обратно шли славянские жития в греческих переложениях. Русские монахи обычно знали греческий язык и некоторые славянские языки, но были и «люди книжные», владевшие дополнительно к этому латынью. Таким образом, «люди книжные» из Новгорода, например, могли получать знания со всей западно-европейской монастырской сети.
5. Доступ к монастырскому интернету был практически всеобщим. Любой образованный человек, особенно находящийся в орбите церковной службы, мог получить доступ ко всей научной литературе, накопленной человечеством на тот момент… за исключением запрещённых книг, так как аналоги нашего Роскомнадзора предписывали хранить их в отдельных запертых шкафах.
Конечно, в каждом отдельном монастыре доступ к книгам регулировал аббат, при этом многие библиотеки принимали только членов своего ордена или университетских клириков. Ценные книги даже приковывали цепями в целях сохранности. Однако, повторюсь, монастырей было не менее нескольких тысяч, так что учёный гость, не нашедший общий язык с одним аббатом, мог просто обратиться в соседний монастырь или университет.
6. Монастырский интернет работал по всему миру — государственные границы для него были прозрачными, а местный язык не имел значения. «Пакеты» свободно проходили из немецкого Кёнигсберга в португальский Лиссабон или в венгерский Печ.
7. В монастырском интернете доминировали радикальный опенсорс и ФОСС-культура. Копирование книг, репосты и форки безусловно поощрялись, при этом многие авторы считали излишним даже подписывать свои труды, из-за чего мы знаем их сейчас только по никнеймам. Идеи копирайта были монахам глубоко чужды. Установка была такой: знания принадлежат всем, «ибо Господь дает мудрость; из уст Его — знание и разум (Притч 2:6)».
8. Сеть была распределённой и устойчивой. Падение одного узла из-за пожара, набега варваров или осады не прерывало работу «монастырского интернета» и не уничтожало данные. Монахи оперативно меняли маршрутизацию и восстанавливали утраченные книги из резервных копий.
Существовали и своего рода торренты — тетради лекций, которыми обменивались друг с другом напрямую магистры-выпускники.
9. Работали шлюзы в другие сети. К примеру, латинский «интернет» подхватывал контент из арабо-мусульманского мира через центры переводов в Сицилии и на Толедо.
10. Наконец, вокруг крупных узлов «монастырского интернета», как и в случае с современной его инкарнацией, вырастали образовательные хабы. В школах и университетах, расположенных при обителях, учили латыни, богословию, математике, медицине, музыке, философии и прочим наукам. Эти узлы создавали и распространяли новый контент. Собственно, вся европейская наука Нового времени выросла именно в этих центрах обмена и на основе этой огромной сети.
7. В монастырском интернете доминировали радикальный опенсорс и ФОСС-культура. Копирование книг, репосты и форки безусловно поощрялись, при этом многие авторы считали излишним даже подписывать свои труды, из-за чего мы знаем их сейчас только по никнеймам. Идеи копирайта были монахам глубоко чужды. Установка была такой: знания принадлежат всем, «ибо Господь дает мудрость; из уст Его — знание и разум (Притч 2:6)».
8. Сеть была распределённой и устойчивой. Падение одного узла из-за пожара, набега варваров или осады не прерывало работу «монастырского интернета» и не уничтожало данные. Монахи оперативно меняли маршрутизацию и восстанавливали утраченные книги из резервных копий.
Существовали и своего рода торренты — тетради лекций, которыми обменивались друг с другом напрямую магистры-выпускники.
9. Работали шлюзы в другие сети. К примеру, латинский «интернет» подхватывал контент из арабо-мусульманского мира через центры переводов в Сицилии и на Толедо.
10. Наконец, вокруг крупных узлов «монастырского интернета», как и в случае с современной его инкарнацией, вырастали образовательные хабы. В школах и университетах, расположенных при обителях, учили латыни, богословию, математике, медицине, музыке, философии и прочим наукам. Эти узлы создавали и распространяли новый контент. Собственно, вся европейская наука Нового времени выросла именно в этих центрах обмена и на основе этой огромной сети.