... признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатности, потому что не гарантирует того действия, не рождает тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность. Причиной этому является то, что многие из современных подвижников, подвергаясь действию обольстительного духа самопревозношения, путают средство достижения цели (непрестанную молитву) с самою целью, которая заключается в качественном изменении души, в ее очищении. Эта главная цель, ведущая ко спасению и благому выбору на Страшном Суде Божием, достигается не только молитвой, но, особенно в первые годы духовного трудничества, — сознательным волевым усилием, а точнее — насилием над своей, погрязшей в самости и эгоизме душой, в мучительной борьбе против пропитавшего душу насквозь духа гордыни.
Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна, благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас ...Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11,29).
Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека многими добродетелями (самозабвением и самоотвержением ради ближнего, любовью, кротостью, милосердием, великодушием, бесстрашием и мужеством в исповедании веры, а также духовной мудростью), подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая, как уже сказано, не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения.
Другим важнейшим средством достижения цели является понуждение своего сердца. «Надлежит понуждать себя, даже против воли сердца, к любви, — если кто не имеет любви; к кротости, — если кто не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы быть милосердым, чтобы терпеть пренебрежение, когда пренебрегают, не приходить в негодование, когда уничижают; надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае Бог, видя, что человек столько подвизается и, против воли сердца, с усилием обуздывает себя, даст ему истинную любовь, истинную кротость, истинного доброту и истинную духовную молитву».
Таким образом, прежде чем необдуманно броситься по пути приобретения непрестанной Иисусовой молитвы, следует понудить себя, свое сердце к приобретению, хотя бы в некоторой степени, евангельской любви, кротости и милосердия, ведя жестокую и непрестанную борьбу со своей самостью и эгоизмом. В противном же случае, при нарушении указанной последовательности, духовная катастрофа может стать необратимой.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна, благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас ...Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11,29).
Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека многими добродетелями (самозабвением и самоотвержением ради ближнего, любовью, кротостью, милосердием, великодушием, бесстрашием и мужеством в исповедании веры, а также духовной мудростью), подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая, как уже сказано, не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения.
Другим важнейшим средством достижения цели является понуждение своего сердца. «Надлежит понуждать себя, даже против воли сердца, к любви, — если кто не имеет любви; к кротости, — если кто не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы быть милосердым, чтобы терпеть пренебрежение, когда пренебрегают, не приходить в негодование, когда уничижают; надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае Бог, видя, что человек столько подвизается и, против воли сердца, с усилием обуздывает себя, даст ему истинную любовь, истинную кротость, истинного доброту и истинную духовную молитву».
Таким образом, прежде чем необдуманно броситься по пути приобретения непрестанной Иисусовой молитвы, следует понудить себя, свое сердце к приобретению, хотя бы в некоторой степени, евангельской любви, кротости и милосердия, ведя жестокую и непрестанную борьбу со своей самостью и эгоизмом. В противном же случае, при нарушении указанной последовательности, духовная катастрофа может стать необратимой.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Возвращаясь к признаку непрестанности и самодейственности Иисусовой молитвы, покажем, словами великого египетского подвижника, что такая молитва без начатков смиренномудрия, кротости и любви не возводит ее обладателя по ступеням духовного совершенства и ведения, т.е. не является благодатной в полном смысле этого слона. «Если же кто, — пишет авва Макарий, — понуждает себя к одной только молитве, но не принуждает себя к кротости, смиренномудрию и любви, то, согласно с прошением его, дается ему иногда отчасти благодать молитвенная, в упокоении и веселии духа, но по нравам остается он таким же, каким был и прежде».
Нам известны многие наши современники, которые частым призыванием Имени Господа Иисуса Христа усвоили себе непрестанную молитву еще в самом начале своей духовной жизни, т.е. едва отойди от жизни языческой (увлечение восточными культами) и даже вовсе безбожной. Они, эти абсолютно неочищенные, страдающие многочисленными пороками и страстными желаниями люди к несчастию своему полагают, что стяжали благодатную молитву. Какое пагубное заблуждение!
Дальнейший ход событий показывает, как правило, два варианта исхода:
а) одни бросают занятия Иисусовой молитвой;
б) другие попадают в психиатрическую больницу, прельстившись своей мнимой «святостью» и подпав, в результате этого, под власть злого духа.
Приходилось нам встречать и современных подвижников с Кавказа, где некоторые подвизаются и поныне в течение уже нескольких десятков лет. Один из них при первой же встрече, с порога заявил, что является обладателем самодвижной благодатной Иисусовой молитвы. Такое начало знакомства, безусловно, не дает возможности заподозрить в подвижнике избытка скромности и смирения — главных признаков и плодов благодатной молитвы.
Другой кавказский отшельник, тоже обладатель непрестанной Иисусовой молитвы, оказавшись в одном из возрождающихся русских монастырей, в беседе с молодыми послушниками призвал их к упражнению в ночной молитве, чем выказал полное отсутствие духовного рассуждения, которое бывает непременным плодом благодатной молитвы. С точки зрения здравого духовного рассуждения, этот подвиг для многострастных и неопытных молодых людей смерти подобен.
Итак, наши наблюдения дают возможность сделать вывод о том, что при некоторых благоприятных условиях у духовного трудника может появиться самодвижная Иисусова молитва, которую отнюдь не следует считать благодатной. Это некий навык почти исключительно механического свойства, как бы начальная стадия вхождения в молитвенное делание. Многие из делателей молитвы так и остаются в этой фазе на всю жизнь, но значительно хуже, когда они, обольщаемые бесами и собственным самомнением, начинают считать эту молитву благодатной. Их конец достоин всяческого сожаления, от которого нам бы и хотелось предупредить молодых ревнителей молитвы.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Нам известны многие наши современники, которые частым призыванием Имени Господа Иисуса Христа усвоили себе непрестанную молитву еще в самом начале своей духовной жизни, т.е. едва отойди от жизни языческой (увлечение восточными культами) и даже вовсе безбожной. Они, эти абсолютно неочищенные, страдающие многочисленными пороками и страстными желаниями люди к несчастию своему полагают, что стяжали благодатную молитву. Какое пагубное заблуждение!
Дальнейший ход событий показывает, как правило, два варианта исхода:
а) одни бросают занятия Иисусовой молитвой;
б) другие попадают в психиатрическую больницу, прельстившись своей мнимой «святостью» и подпав, в результате этого, под власть злого духа.
Приходилось нам встречать и современных подвижников с Кавказа, где некоторые подвизаются и поныне в течение уже нескольких десятков лет. Один из них при первой же встрече, с порога заявил, что является обладателем самодвижной благодатной Иисусовой молитвы. Такое начало знакомства, безусловно, не дает возможности заподозрить в подвижнике избытка скромности и смирения — главных признаков и плодов благодатной молитвы.
Другой кавказский отшельник, тоже обладатель непрестанной Иисусовой молитвы, оказавшись в одном из возрождающихся русских монастырей, в беседе с молодыми послушниками призвал их к упражнению в ночной молитве, чем выказал полное отсутствие духовного рассуждения, которое бывает непременным плодом благодатной молитвы. С точки зрения здравого духовного рассуждения, этот подвиг для многострастных и неопытных молодых людей смерти подобен.
Итак, наши наблюдения дают возможность сделать вывод о том, что при некоторых благоприятных условиях у духовного трудника может появиться самодвижная Иисусова молитва, которую отнюдь не следует считать благодатной. Это некий навык почти исключительно механического свойства, как бы начальная стадия вхождения в молитвенное делание. Многие из делателей молитвы так и остаются в этой фазе на всю жизнь, но значительно хуже, когда они, обольщаемые бесами и собственным самомнением, начинают считать эту молитву благодатной. Их конец достоин всяческого сожаления, от которого нам бы и хотелось предупредить молодых ревнителей молитвы.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Неизвестно, совершалось ли у него действие молитвы во время сна, — об этом братья не решились его спросить, зная, что он уклонится от ответа, по заповеди прежде живших отцов, которые говорили: «Как скрываешь свои грехи, так скрывай и добродетели свои».
Со времени той встречи прошло много лет, но они часто вспоминали об этом примере, свидетельствовавшем о высокой мере преуспеяния в молитвенном делании. Увы нам! Мы и поныне не можем прийти в ту меру, какой он достиг, за краткое время, подвизаясь в пустыне всего лишь пять лет.
Через семь лет братья вновь повстречались с ним, но на этот раз уже не заметили в нем внешних признаков молитвенного действия. Он был так же сосредоточен, как и во время их первой беседы, но его молитвенное бодрствование было уже потаенным, скрытым от взоров в глубине внутреннего человека.
Любой мог бы подивиться столь редкостному преуспеянию, какого достиг этот смиренный раб Божий. Он находился на послушании у одного престарелого монаха-отшельника, который провел сорок лет своей жизни в абсолютном уединении, вдали от суетного мира. Сей богомудрый аскет, видимо, и обучил послушника непосредственно из своего опыта этому сокровенному деланию. Ученик благоговейно и живо воспринял его, как неоценимое богатство, и приумножил в невидимой брани с силами тьмы, восстающими на всякого, кто ревностно простирается вперед.
#В_горах_Кавказа
Со времени той встречи прошло много лет, но они часто вспоминали об этом примере, свидетельствовавшем о высокой мере преуспеяния в молитвенном делании. Увы нам! Мы и поныне не можем прийти в ту меру, какой он достиг, за краткое время, подвизаясь в пустыне всего лишь пять лет.
Через семь лет братья вновь повстречались с ним, но на этот раз уже не заметили в нем внешних признаков молитвенного действия. Он был так же сосредоточен, как и во время их первой беседы, но его молитвенное бодрствование было уже потаенным, скрытым от взоров в глубине внутреннего человека.
Любой мог бы подивиться столь редкостному преуспеянию, какого достиг этот смиренный раб Божий. Он находился на послушании у одного престарелого монаха-отшельника, который провел сорок лет своей жизни в абсолютном уединении, вдали от суетного мира. Сей богомудрый аскет, видимо, и обучил послушника непосредственно из своего опыта этому сокровенному деланию. Ученик благоговейно и живо воспринял его, как неоценимое богатство, и приумножил в невидимой брани с силами тьмы, восстающими на всякого, кто ревностно простирается вперед.
#В_горах_Кавказа
Достигнув, наконец, желанного безмолвия, наши отшельники все же понимали всю сложность и опасность своего положения. Ведь они оказались в положении самоучек, не имеющих опытного наставника. Им выпало на долю духовное сиротство без старческого надзора и назидания в деле освоения молитвенной науки.
Руководствоваться приходилось лишь святоотеческими книгами, в которых были показаны идеалы древнехристианского подвижничества. Но книжное слово, к сожалению, хотя и имеет великое достоинство, все же остается книжным. С его помощью продвижение дается с большим трудом и с великой медлительностью.
Понимая глубину своего духовного убожества и отсутствие руководства, они выбрали путь золотой середины, избрав для себя молитвенный способ св. Иоанна Лествичника. Братия избегали смелых попыток касаться вниманием области сердца, как это предлагается другими наставниками, в частности, епископом Феофаном, который во многих своих письмах о духовной жизни обуславливает успех молитвенного делания только вниманием ума в области сердца. «Существо жизни христианской, — пишет он, — состоит в том, чтобы стать умом в сердце пред Богом, в Господе Иисусе благодатью Святаго Духа». Святитель Феофан учит далее: «Оставьте голову и низойдите умом в сердце и там стойте вниманием неисходно. Только тогда, когда ум сочетается с сердцем, можно ожидать успеха в памяти Божией. Извольте теперь поставить себе целью достижение сего и начинайте движение к цели. Не думайте, что это так легко, что только захотелось, как и дело тут...» И в другом письме: «Желательно вам умудриться в различении помыслов. Сойдите из головы в сердце, тогда все помыслы ясно видны будут вам, движась пред оком ума вашего острозоркого; а до того не ждите должного различения помыслов».
Опуститься умом в сердце... Слова эти кажутся сущей нелепицей для человека, не посвященного в суть умного делания. Но и для посвященного в начале пути встречается немало недоумений. И разрешить их весьма нелегко. Возникает бесчисленное множество самых разнообразных препятствий, мешающих стяжанию молитвенного навыка. Поэтому братья не дерзали пользоваться наставлениями святителя Феофана.
Некто из святых Отцов писал, что молитвенное преуспеяние, как наивысочайшее благо, как дар, ниспосылается усердному труженику еле ощутимыми йотами, чтобы он умел ценить этот дар в соответствии с мерой понесенных им трудов. Вот это заключение, подтвержденное их собственным опытом, и вселяло в братьев надежду. Они понимали: все, что происходит с ними, испытали, в том или ином виде, и их соотечественники, жившие намного раньше, а также иноки древних времен, о которых свидетельствуют святоотеческая писания.
В минуты отчаяния и безысходности их весьма ободряли богодухновенные увещания преподобного Исаака Сирина: «Не бойтесь, что жестокость брани непрерывна и продолжительна, не приходите в колебание от долговременности борьбы; не ослабевайте и не трепещите от вражеских ополчений, не впадайте в бездну безнадежности, если, может быть, и приключится на время поскользнуться и согрешить».
Однако обучение молитвенному трезвению, невзирая на все их труды, хотя и подвигалось вперед черепашьими шагами, а все-таки двигалось, несмотря на растерянность, порождаемую иногда духом уныния.
Однажды один из братьев, вернувшись с озера, сообщил радостную для всех новость: к приозерным монахиням пришел из соседнего междугорья давний пустынножитель — схииеродиакон Исаакий и поселился в пустующей Анниной келье, которая уже около трех лет сиротливо стояла без присмотра на краю огорода.
#В_горах_Кавказа
Руководствоваться приходилось лишь святоотеческими книгами, в которых были показаны идеалы древнехристианского подвижничества. Но книжное слово, к сожалению, хотя и имеет великое достоинство, все же остается книжным. С его помощью продвижение дается с большим трудом и с великой медлительностью.
Понимая глубину своего духовного убожества и отсутствие руководства, они выбрали путь золотой середины, избрав для себя молитвенный способ св. Иоанна Лествичника. Братия избегали смелых попыток касаться вниманием области сердца, как это предлагается другими наставниками, в частности, епископом Феофаном, который во многих своих письмах о духовной жизни обуславливает успех молитвенного делания только вниманием ума в области сердца. «Существо жизни христианской, — пишет он, — состоит в том, чтобы стать умом в сердце пред Богом, в Господе Иисусе благодатью Святаго Духа». Святитель Феофан учит далее: «Оставьте голову и низойдите умом в сердце и там стойте вниманием неисходно. Только тогда, когда ум сочетается с сердцем, можно ожидать успеха в памяти Божией. Извольте теперь поставить себе целью достижение сего и начинайте движение к цели. Не думайте, что это так легко, что только захотелось, как и дело тут...» И в другом письме: «Желательно вам умудриться в различении помыслов. Сойдите из головы в сердце, тогда все помыслы ясно видны будут вам, движась пред оком ума вашего острозоркого; а до того не ждите должного различения помыслов».
Опуститься умом в сердце... Слова эти кажутся сущей нелепицей для человека, не посвященного в суть умного делания. Но и для посвященного в начале пути встречается немало недоумений. И разрешить их весьма нелегко. Возникает бесчисленное множество самых разнообразных препятствий, мешающих стяжанию молитвенного навыка. Поэтому братья не дерзали пользоваться наставлениями святителя Феофана.
Некто из святых Отцов писал, что молитвенное преуспеяние, как наивысочайшее благо, как дар, ниспосылается усердному труженику еле ощутимыми йотами, чтобы он умел ценить этот дар в соответствии с мерой понесенных им трудов. Вот это заключение, подтвержденное их собственным опытом, и вселяло в братьев надежду. Они понимали: все, что происходит с ними, испытали, в том или ином виде, и их соотечественники, жившие намного раньше, а также иноки древних времен, о которых свидетельствуют святоотеческая писания.
В минуты отчаяния и безысходности их весьма ободряли богодухновенные увещания преподобного Исаака Сирина: «Не бойтесь, что жестокость брани непрерывна и продолжительна, не приходите в колебание от долговременности борьбы; не ослабевайте и не трепещите от вражеских ополчений, не впадайте в бездну безнадежности, если, может быть, и приключится на время поскользнуться и согрешить».
Однако обучение молитвенному трезвению, невзирая на все их труды, хотя и подвигалось вперед черепашьими шагами, а все-таки двигалось, несмотря на растерянность, порождаемую иногда духом уныния.
Однажды один из братьев, вернувшись с озера, сообщил радостную для всех новость: к приозерным монахиням пришел из соседнего междугорья давний пустынножитель — схииеродиакон Исаакий и поселился в пустующей Анниной келье, которая уже около трех лет сиротливо стояла без присмотра на краю огорода.
#В_горах_Кавказа
Мы, однако, заставили ее лечь в постель. Создали условия абсолютного покоя, надеясь, что ей удастся если не заснуть, то, по крайней мере, хотя бы забыться и чуть-чуть отдохнуть. Увы... Все наши усилия ни к чему не привели. На пятый день произошло непоправимое: ее зрачки сошлись к переносице. С великим усилием она едва могла немного развести их, но потом они вновь принимали прежнее неестественное положение. Через день или два появилось заикание, сперва незначительное, но потом дошедшее до того, что она едва могла выговаривать слова. Мы до того растерялись, что не знали, что предпринять. Все это продолжалось уже тринадцать дней, и она ни разу не сомкнула глаз. Нас объял мучительный страх.
Наконец, решили отправить ее на родину в сопровождении одной из наших сестер. Наняли в ближайшем селении шофера, имевшего собственную легковую машину. Он отвез сестер на аэродром, и они улетели в Россию к ее родителям. Мы ничего не знаем о ее дальнейшей судьбе. Но вот еще одна интересная деталь. Ночью, когда сестры сидели в здании аэровокзала, вдруг неожиданно повсюду погас свет, наступила непроглядная тьма. Болящая сказала сопровождавшей ее сестре: «Ой, я вижу свой ум». Та спросила с любопытством: «Какого он цвета?» — «Голубого, как небесная лазурь, даже еще красивее», — ответила послушница. На борту самолета она сразу погрузилась в глубокий сон и не просыпалась до самой посадки. В эти часы произошло ее чудесное исцеление. После приземления сестра увидела, что глаза послушницы приняли обычное положение, почти прекратилось заикание, осталась лишь едва заметная медлительность речи.
#В_горах_Кавказа
Наконец, решили отправить ее на родину в сопровождении одной из наших сестер. Наняли в ближайшем селении шофера, имевшего собственную легковую машину. Он отвез сестер на аэродром, и они улетели в Россию к ее родителям. Мы ничего не знаем о ее дальнейшей судьбе. Но вот еще одна интересная деталь. Ночью, когда сестры сидели в здании аэровокзала, вдруг неожиданно повсюду погас свет, наступила непроглядная тьма. Болящая сказала сопровождавшей ее сестре: «Ой, я вижу свой ум». Та спросила с любопытством: «Какого он цвета?» — «Голубого, как небесная лазурь, даже еще красивее», — ответила послушница. На борту самолета она сразу погрузилась в глубокий сон и не просыпалась до самой посадки. В эти часы произошло ее чудесное исцеление. После приземления сестра увидела, что глаза послушницы приняли обычное положение, почти прекратилось заикание, осталась лишь едва заметная медлительность речи.
#В_горах_Кавказа
Василий Великий писал, что всякому деланию должно предшествовать рассуждение, а без рассуждения и благое дело обратится в злое по безвременности и неумеренности.
И все же большая часть новоначальных иноков с первых шагов на своем подвижническом поприще начинает, по внушению диавола, неудержимо стремиться вперед, пренебрегая святоотеческими советами о постепенности духовного восхождения. Аскетические способы молитвенного трудничества, безусловно, гарантируют успех, но только по истечении длительного времени. А диавол, всячески стремясь прельстить новоначального через самомнение, внушает ему мысль о собственном превосходстве и собственной исключительности.
Именно поэтому жизненно важно читать святоотеческие книги с рассуждением, помня о своем духовном младенчестве. Так, например, крайне опасны попытки преждевременно соединить ум с сердцем с помощью молитвенного способа преподобного Григория Синаита. Многие по безрассудству своему попытались это сделать и необратимо повредились.
Святитель Игнатий Брянчанинов очень убедительно предостерегает новоначальных от преждевременного соединения ума с сердцем: «Отрекитесь от преждевременного, безрассудного усилия войти в таинственное святилище. И благоговение, и благоразумие научают пребывать внимательною молитвою покаяния при дверях храма».
Святые Отцы сравнивали постепенность духовного возрастания человека с постепенным телесным возрастанием, при котором с течением жизни меняются возрастные периоды: детство, юность, совершеннолетие. Так и в духовном возрастании имеются определенные состояния: новоначальных, среднепреуспевших и достигших совершенства.
Бывают, правда, и редкие исключения, когда подвижник очень быстро продвигается вперед при правильном руководстве духовного наставника.
Вспомним, например, преподобного Паисия Величковского. Но, увы, это не общедоступное явление и потому за правило не принимается. Что редко, то — не закон. Одна ласточка весны не делает. Соловецкий старец иеросхимонах Иероним писал: «Сердечная молитва — это дар Божий. А вот в умной молитве я тружусь уже сорок лет и благодарю Господа за навык».
Вот на такое же преуспеяние будем рассчитывать и все мы. Поэтому запасемся терпением на долгие годы.
#В_горах_Кавказа
И все же большая часть новоначальных иноков с первых шагов на своем подвижническом поприще начинает, по внушению диавола, неудержимо стремиться вперед, пренебрегая святоотеческими советами о постепенности духовного восхождения. Аскетические способы молитвенного трудничества, безусловно, гарантируют успех, но только по истечении длительного времени. А диавол, всячески стремясь прельстить новоначального через самомнение, внушает ему мысль о собственном превосходстве и собственной исключительности.
Именно поэтому жизненно важно читать святоотеческие книги с рассуждением, помня о своем духовном младенчестве. Так, например, крайне опасны попытки преждевременно соединить ум с сердцем с помощью молитвенного способа преподобного Григория Синаита. Многие по безрассудству своему попытались это сделать и необратимо повредились.
Святитель Игнатий Брянчанинов очень убедительно предостерегает новоначальных от преждевременного соединения ума с сердцем: «Отрекитесь от преждевременного, безрассудного усилия войти в таинственное святилище. И благоговение, и благоразумие научают пребывать внимательною молитвою покаяния при дверях храма».
Святые Отцы сравнивали постепенность духовного возрастания человека с постепенным телесным возрастанием, при котором с течением жизни меняются возрастные периоды: детство, юность, совершеннолетие. Так и в духовном возрастании имеются определенные состояния: новоначальных, среднепреуспевших и достигших совершенства.
Бывают, правда, и редкие исключения, когда подвижник очень быстро продвигается вперед при правильном руководстве духовного наставника.
Вспомним, например, преподобного Паисия Величковского. Но, увы, это не общедоступное явление и потому за правило не принимается. Что редко, то — не закон. Одна ласточка весны не делает. Соловецкий старец иеросхимонах Иероним писал: «Сердечная молитва — это дар Божий. А вот в умной молитве я тружусь уже сорок лет и благодарю Господа за навык».
Вот на такое же преуспеяние будем рассчитывать и все мы. Поэтому запасемся терпением на долгие годы.
#В_горах_Кавказа
Forwarded from Добротолюбие_админ_канала
Св. Исаак Сирин писал: «Так же как все, данные Богом, законы и заповеди, по слову отцов, имеют пределом чистоту сердца, так и все роды и виды молитв, какими только люди молятся Богу, имеют пределом чистую молитву и до нее только могут простираться».
Однако из тысячи разве один найдется, сподобившийся достигнуть чистой молитвы. Святые Отцы учили: «Кто стоит на молитве, а об уме небрежет, за помыслами не следит, тот молится воздуху, а не Богу. И всуе труд его, потому что Бог внимает уму и усердию, а не многоречию».
Что из себя представляет келейное молитвословие монаха-пустынножителя? Ведь это не просто обычное прочитывание определенного числа канонов, кафизм, акафистов. Прежде всего требуется внимательная, нерассеянная молитва. Надо максимально сосредоточиться и вводить ум в слова молитвы. В этом — вся суть!
Св. Иоанн Лествичник пишет: «Да будет же для тебя умным деланием углубление в произносимые слова... Если всегда будешь приучать ум к тому, чтобы он никуда не удалялся, то близ тебя будет и во время предложения трапезы. А если невозбранно блуждает он, то никогда не пребудет с тобою».
Научить молиться человека внешнего легко. Этот труд не представляет из себя ничего сложного. Здесь все зависит только лишь от правильности произношения слов при чтении. Но великий труд — научить молитве внутреннего человека. Проходят долгие годы, почти целая жизнь, к концу которой в большинстве своем люди, внимательно живущие, убеждаются в том, что они не пришли в меру должного устроения, то есть еще не достигли такого духовного состояния, при котором ум способен самопроизвольно отстраняться от самых различных демонских помыслов, образов и чувств — будь то обычное праздномыслие или яркие, внезапно возникающие воспоминания, размышления о будущем, памятозлобие, осуждение, красочные фантазии, тщеславные мечты или что-либо иное, мешающее внимательной молитве, чтению и богомыслию.
Велики и неудобоизъяснимы многоразличные козни бесовские в мысленной брани. Демоны подбирают к каждому подвижнику, к каждому характеру свой особый набор способов искушения, стремясь ввести в заблуждение всех и каждого. Поэтому, братия, никогда не забывайте об осторожности, внимательно рассматривая и рассуждая обо всем, что с вами случается...
#В_горах_Кавказа
Однако из тысячи разве один найдется, сподобившийся достигнуть чистой молитвы. Святые Отцы учили: «Кто стоит на молитве, а об уме небрежет, за помыслами не следит, тот молится воздуху, а не Богу. И всуе труд его, потому что Бог внимает уму и усердию, а не многоречию».
Что из себя представляет келейное молитвословие монаха-пустынножителя? Ведь это не просто обычное прочитывание определенного числа канонов, кафизм, акафистов. Прежде всего требуется внимательная, нерассеянная молитва. Надо максимально сосредоточиться и вводить ум в слова молитвы. В этом — вся суть!
Св. Иоанн Лествичник пишет: «Да будет же для тебя умным деланием углубление в произносимые слова... Если всегда будешь приучать ум к тому, чтобы он никуда не удалялся, то близ тебя будет и во время предложения трапезы. А если невозбранно блуждает он, то никогда не пребудет с тобою».
Научить молиться человека внешнего легко. Этот труд не представляет из себя ничего сложного. Здесь все зависит только лишь от правильности произношения слов при чтении. Но великий труд — научить молитве внутреннего человека. Проходят долгие годы, почти целая жизнь, к концу которой в большинстве своем люди, внимательно живущие, убеждаются в том, что они не пришли в меру должного устроения, то есть еще не достигли такого духовного состояния, при котором ум способен самопроизвольно отстраняться от самых различных демонских помыслов, образов и чувств — будь то обычное праздномыслие или яркие, внезапно возникающие воспоминания, размышления о будущем, памятозлобие, осуждение, красочные фантазии, тщеславные мечты или что-либо иное, мешающее внимательной молитве, чтению и богомыслию.
Велики и неудобоизъяснимы многоразличные козни бесовские в мысленной брани. Демоны подбирают к каждому подвижнику, к каждому характеру свой особый набор способов искушения, стремясь ввести в заблуждение всех и каждого. Поэтому, братия, никогда не забывайте об осторожности, внимательно рассматривая и рассуждая обо всем, что с вами случается...
#В_горах_Кавказа
Потом, приподнявшись, стал на колени, положил голову на оказавшийся рядом пень и замер. Я долго наблюдал за ним, но он оставался неподвижным. Наконец, решился подойти и спросить: «Что случилось, друже?» Он повернул голову лицом ко мне, не подымая ее от пня и, узнав меня, ответил: «Отец, одолел меня в мыслях моих хульный бес, не могу от него отбиться», — а у самого слезы струятся по щекам в два ручья. Едва смог его утешить. Вот такая история».
#В_горах_Кавказа
#В_горах_Кавказа
...молоденькая отшельница обладала крайне редкой, просто невероятной самоотверженностью и была готова без малейшего саможаления пройти через любые искушения. Она имела непоколебимую веру в Бога и несомненную надежду на всеблагой Божий Промысл.
👇 Жми кнопку:
⚡ПОСМОТРЕТЬ
#В_горах_Кавказа
👇 Жми кнопку:
⚡ПОСМОТРЕТЬ
#В_горах_Кавказа
Telegraph
Чудесная история о монахине и действии в ней благодати Божией
Вернувшись к монахиням в келью, он почему-то никого не застал и решил прилечь на широкую скамью, служившую вместо лежанки. Но прежде, мельком взглянув в оконце, заметил спускающуюся по склону незнакомку, очень легко одетую. На ней был короткий подрясник,…
Замечательное видео о исихастах советского периода, периода новых хрушевских гонений на Русскую Церковь. Это рассказ о том, что и в эти атеистические времена находились истинные герои Духа, которые явили нам пример истинной веры и подвига.
На нашем канале есть публикации из книги о. Меркурия "Записки пустынножителя" с хэштегом #В_горах_Кавказа
https://youtu.be/-p4KW6bAdCk
На нашем канале есть публикации из книги о. Меркурия "Записки пустынножителя" с хэштегом #В_горах_Кавказа
https://youtu.be/-p4KW6bAdCk
YouTube
Кавказские пустынножители 60-х или Исихасты Советских времён.
Тимофей Китнис историк, богослов, директор центра апостола Фомы.
Один мирянин в церковной проповеди услышал, что все христиане должны приучаться к непрестанной молитве. И он стал понуждать себя непрестанно творить молитву Господню — «Отче наш». Сразу же появилось множество помех: прежде всего — забывчивость и леность. День за днем, месяц за месяцем, год за годом проходили в молитвенном трудничестве. С течением времени, по мере своего преуспеяния, этот человек стал все больше и больше удаляться от мира. Молитвенный подвиг исхитил его из круговорота общественной жизни с ее обычным празднословием, злоречием и пересудами; вынудил прекратить общение даже с близкими людьми. Постепенно выработался твердый молитвенный навык. Зловредные недуги: забвение, отягощение ума и леность незаметно исчезли. И все же молитву редко удавалось произносить полностью. Хозяйственные заботы отвлекали. Приходилось, остановившись на половине, тут же возвращаться к началу.
Вот, например, собирается он с сыновьями ехать в поле и во время этой суеты произносит вслух: «Отче наш, Иже еси на небесех, да святится имя Твое...» Но увидев, что старший сын уже выезжает со двора, кричит вдогонку: «Филька, борону по пути сбрось возле ближних полос». И начинает сначала: «Отче наш, Иже еси на небесех...» Потом, перестав молиться, обращается к меньшему сыну: «Фомка, косу захвати с собой. Возле новой делянки травы накосим». А сам опять: «Отче наш, Иже еси на небесех...»
Сельские мужики дали ему прозвище «Отче наш», и когда о нем вспоминали в его отсутствие, называли только по прозвищу.
— Кто запоздал с уборкой сена на своем покосе?
— Да «Отче наш».
— Чья там изгородь свалилась на поле?
— Да «Отче нашего».
Постоянное подтрунивание нисколько не смущало духовного труженика. Он неотступно продолжал свой молитвенный труд до последнего часа. И кто не дивился его спокойной кончине! Просветленное лицо приняло неизъяснимо блаженное выражение, и в глазах умирающего изобразилось душевное умиление — свидетельство богоугодной жизни...
#В_горах_Кавказа
Вот, например, собирается он с сыновьями ехать в поле и во время этой суеты произносит вслух: «Отче наш, Иже еси на небесех, да святится имя Твое...» Но увидев, что старший сын уже выезжает со двора, кричит вдогонку: «Филька, борону по пути сбрось возле ближних полос». И начинает сначала: «Отче наш, Иже еси на небесех...» Потом, перестав молиться, обращается к меньшему сыну: «Фомка, косу захвати с собой. Возле новой делянки травы накосим». А сам опять: «Отче наш, Иже еси на небесех...»
Сельские мужики дали ему прозвище «Отче наш», и когда о нем вспоминали в его отсутствие, называли только по прозвищу.
— Кто запоздал с уборкой сена на своем покосе?
— Да «Отче наш».
— Чья там изгородь свалилась на поле?
— Да «Отче нашего».
Постоянное подтрунивание нисколько не смущало духовного труженика. Он неотступно продолжал свой молитвенный труд до последнего часа. И кто не дивился его спокойной кончине! Просветленное лицо приняло неизъяснимо блаженное выражение, и в глазах умирающего изобразилось душевное умиление — свидетельство богоугодной жизни...
#В_горах_Кавказа
Мысленная брань
I
Однако демоны снова напали на меня, применив на этот раз совершенно иной способ воздействия. Теперь их цель — разрушить молитвенное трезвение, во что бы то ни стало отвлечь внимание от молитвы. Я живу один и поэтому огражден от празднословия. Но диавол находит другие пути, чтобы овладеть моим сознанием. Происходят удивительные вещи, от которых я буквально захожу в тупик. Почти еженощно, перед пробуждением, вижу, как кинофильм, очень образный, хорошо запоминающийся сон. Когда же просыпаюсь и начинаю заниматься умным деланием, где-то глубоко в подсознании появляются, чаще всего прочего, яркие картины и персонажи из ночного сна. Я стараюсь сразу же отсечь их, но они продолжают упорно нападать. Несмотря на все мои старания, мысленный противник рано или поздно вовлекает ум в беседу и этим оскверняет молитву, так что, в конечном итоге, труд ночного бодрствования сводится на нет.
По этому поводу я недавно навестил отца Исаакия и поведал ему о сатанинских кознях. Он сказал, что каждый из нас является домом Божиим, в котором совершается Богослужение и приносятся духовные жертвы. «Враг стремится всеми силами воспрепятствовать этому спасительному, устному и мысленному, молитвословию, применяя для этого все свои уловки в невидимой брани, — говорил старец. — Но и ты применяй различные приемы борьбы, изменяя тактику своего боя. Если ты приобрел самосовершающуюся Иисусову молитву, попытайся теперь подняться на вторую ступень умного делания, которую Исихий, пресвитер Иерусалимский, в своей книге называет «ум, глубоко молчащий». Подняться на нее сразу, минуя первую ступень (слежение за прилогами), невозможно. У того, кто не имеет самосовершающейся Иисусовой молитвы, ум занят двумя попечениями: это — перебирание четок с одновременной молитвой и борьба с помыслами. Тебе не нужно молиться по четкам. Обрати все свое внимание на борьбу с мысленными врагами. При этом ратоборстве нужно волевым усилием останавливать мышление. Мне когда-то, в былые годы, пришлось услышать от одного простого мирского человека нечто удивительное. Он говорил, что может долгое время ни о чем не думать. В этом, конечно, нет ничего сверхъестественного. Но все-таки это состояние дается нелегко. Постоянно упражняйся в этом делании. Сначала молчание ума продлится несколько минут. И, по мере навыка, будет постепенно увеличиваться. При этом занятии оком ума своего, то есть вниманием, смотри на свое сердечное место. Для этого палец руки приложи к левой части груди, чуть выше левого сосца, и сосредоточивай в том месте внимание. Учись молиться одним умом, чтобы язык твой был бездейственным. А иначе, хоть ты и молча будешь молиться, но если язык еле ощутимо двигается, то это еще молитва устная, а не умная. Преподобные Отцы писали, что Бог внимает уму и усердию, а не многоречию... Не опускайся вниманием ниже левого сосца. Ты будешь усматривать душепагубные прилоги или мысленные стрелы (как называли их в древности святые Отцы), которыми ведет с нами диавол невидимую брань. Когда заметишь их появление, быстро делай изнутри сердца мысленное крестное начертание: одну линию сверху вниз, а вторую слева направо. Наподобие того, как ты крестишь окно или дверь в своей келье, так неоднократно совершай и внутреннее крестное знамение, пока не сразишь им появившегося чуждого прилога — будь то мысль или образ. И вообще старайся как можно чаще производить внутреннее крестное начертание. Это делание поневоле будет заострять и удерживать внимание в области сердца. Предлагаю тебе эти приемы борьбы из своего опыта. Самодействующая молитва во время твоего бодрствования будет совершаться своим чередом».
Я возразил ему, сказав, что она у меня временами исчезает, и я не слышу ее. Он пояснил, что это происходит из-за множества вражеских мыслей, заглушающих молитву. Иногда облака или тучи закрывают солнце, и оно становится невидимым. Точно так же бывает и в нашем деле. Из-за мысленного обуревания нельзя услышать внутреннюю молитву.
#В_горах_Кавказа
I
Однако демоны снова напали на меня, применив на этот раз совершенно иной способ воздействия. Теперь их цель — разрушить молитвенное трезвение, во что бы то ни стало отвлечь внимание от молитвы. Я живу один и поэтому огражден от празднословия. Но диавол находит другие пути, чтобы овладеть моим сознанием. Происходят удивительные вещи, от которых я буквально захожу в тупик. Почти еженощно, перед пробуждением, вижу, как кинофильм, очень образный, хорошо запоминающийся сон. Когда же просыпаюсь и начинаю заниматься умным деланием, где-то глубоко в подсознании появляются, чаще всего прочего, яркие картины и персонажи из ночного сна. Я стараюсь сразу же отсечь их, но они продолжают упорно нападать. Несмотря на все мои старания, мысленный противник рано или поздно вовлекает ум в беседу и этим оскверняет молитву, так что, в конечном итоге, труд ночного бодрствования сводится на нет.
По этому поводу я недавно навестил отца Исаакия и поведал ему о сатанинских кознях. Он сказал, что каждый из нас является домом Божиим, в котором совершается Богослужение и приносятся духовные жертвы. «Враг стремится всеми силами воспрепятствовать этому спасительному, устному и мысленному, молитвословию, применяя для этого все свои уловки в невидимой брани, — говорил старец. — Но и ты применяй различные приемы борьбы, изменяя тактику своего боя. Если ты приобрел самосовершающуюся Иисусову молитву, попытайся теперь подняться на вторую ступень умного делания, которую Исихий, пресвитер Иерусалимский, в своей книге называет «ум, глубоко молчащий». Подняться на нее сразу, минуя первую ступень (слежение за прилогами), невозможно. У того, кто не имеет самосовершающейся Иисусовой молитвы, ум занят двумя попечениями: это — перебирание четок с одновременной молитвой и борьба с помыслами. Тебе не нужно молиться по четкам. Обрати все свое внимание на борьбу с мысленными врагами. При этом ратоборстве нужно волевым усилием останавливать мышление. Мне когда-то, в былые годы, пришлось услышать от одного простого мирского человека нечто удивительное. Он говорил, что может долгое время ни о чем не думать. В этом, конечно, нет ничего сверхъестественного. Но все-таки это состояние дается нелегко. Постоянно упражняйся в этом делании. Сначала молчание ума продлится несколько минут. И, по мере навыка, будет постепенно увеличиваться. При этом занятии оком ума своего, то есть вниманием, смотри на свое сердечное место. Для этого палец руки приложи к левой части груди, чуть выше левого сосца, и сосредоточивай в том месте внимание. Учись молиться одним умом, чтобы язык твой был бездейственным. А иначе, хоть ты и молча будешь молиться, но если язык еле ощутимо двигается, то это еще молитва устная, а не умная. Преподобные Отцы писали, что Бог внимает уму и усердию, а не многоречию... Не опускайся вниманием ниже левого сосца. Ты будешь усматривать душепагубные прилоги или мысленные стрелы (как называли их в древности святые Отцы), которыми ведет с нами диавол невидимую брань. Когда заметишь их появление, быстро делай изнутри сердца мысленное крестное начертание: одну линию сверху вниз, а вторую слева направо. Наподобие того, как ты крестишь окно или дверь в своей келье, так неоднократно совершай и внутреннее крестное знамение, пока не сразишь им появившегося чуждого прилога — будь то мысль или образ. И вообще старайся как можно чаще производить внутреннее крестное начертание. Это делание поневоле будет заострять и удерживать внимание в области сердца. Предлагаю тебе эти приемы борьбы из своего опыта. Самодействующая молитва во время твоего бодрствования будет совершаться своим чередом».
Я возразил ему, сказав, что она у меня временами исчезает, и я не слышу ее. Он пояснил, что это происходит из-за множества вражеских мыслей, заглушающих молитву. Иногда облака или тучи закрывают солнце, и оно становится невидимым. Точно так же бывает и в нашем деле. Из-за мысленного обуревания нельзя услышать внутреннюю молитву.
#В_горах_Кавказа
Мысленная брань
II
— Теперь, — продолжал брат, — я стал практиковать это, еще не свойственное мне, состояние умного безмолвия, при котором волевым усилием на определенный период удается остановить мышление. Наступает молчание ума. Умносердечная молитва совершается обособленно от моего деятельного участия в такт биения сердца. Но и диавол изменил методы борьбы. Он насылает тонкие, едва уловимые сознанием, мысленные прилоги, которые, преодолевая мое сопротивление, вторгаются в сознание. Кроме этого, добавилась новая брань.
Однажды вечером, без малейшего повода с моей стороны, в мой ум залетело какое-то нелепое словосочетание, услышанное мной когда-то во сне — отрывок разговора одной знакомой послушницы со своей старицей: «Матушка, появился какой-то чужой кот и съел одного нашего котенка...» Странно то, что съел не цыпленка, не утенка или индюшонка, а котенка. И вот эта пустельга стала без конца вращаться в памяти во время вечерней и ночной молитвы.
Через две или три ночи демон повторил атаку — на этот раз уже через музыкальную фразу, напеваемую тонким голоском: «Цыпленок жареный, цыпленок пареный, пошел по улицам гулять. Его поймали, арестовали, велели паспорт показать». При появлении этой прибаутки я сначала рассмеялся, но потом отбивался от нее целую ночь. Одного из наших братьев бесы искушали, используя куплет из плясовой: «Калинка, малинка, малинка моя, в саду ягода калинка, малинка моя...»
По учению святых Отцов, всевозможные шутки и причуды, вызывающие смех, — дело блудных духов. Один из древнейших подвижников пишет: «Кто хочет испытать злобных демонов и приобрести навык к распознаванию их козней, пусть наблюдает за помыслами и замечает: на чем настаивают они, и в чем послабляют, при каком стечении обстоятельств... Демоны очень злятся на тех, которые значительно и деятельно проходят добродетели со знанием дела... Демонские песни приводят в движение нашу похоть и ввергают душу в срамные мечтания... Искушение монаха есть помысл, который, вошедши чрез страстную часть души, омрачает ум».
За беседой братья не заметили, как солнце скрылось между снеговыми вершинами, пора было прощаться.
#В_горах_Кавказа
II
— Теперь, — продолжал брат, — я стал практиковать это, еще не свойственное мне, состояние умного безмолвия, при котором волевым усилием на определенный период удается остановить мышление. Наступает молчание ума. Умносердечная молитва совершается обособленно от моего деятельного участия в такт биения сердца. Но и диавол изменил методы борьбы. Он насылает тонкие, едва уловимые сознанием, мысленные прилоги, которые, преодолевая мое сопротивление, вторгаются в сознание. Кроме этого, добавилась новая брань.
Однажды вечером, без малейшего повода с моей стороны, в мой ум залетело какое-то нелепое словосочетание, услышанное мной когда-то во сне — отрывок разговора одной знакомой послушницы со своей старицей: «Матушка, появился какой-то чужой кот и съел одного нашего котенка...» Странно то, что съел не цыпленка, не утенка или индюшонка, а котенка. И вот эта пустельга стала без конца вращаться в памяти во время вечерней и ночной молитвы.
Через две или три ночи демон повторил атаку — на этот раз уже через музыкальную фразу, напеваемую тонким голоском: «Цыпленок жареный, цыпленок пареный, пошел по улицам гулять. Его поймали, арестовали, велели паспорт показать». При появлении этой прибаутки я сначала рассмеялся, но потом отбивался от нее целую ночь. Одного из наших братьев бесы искушали, используя куплет из плясовой: «Калинка, малинка, малинка моя, в саду ягода калинка, малинка моя...»
По учению святых Отцов, всевозможные шутки и причуды, вызывающие смех, — дело блудных духов. Один из древнейших подвижников пишет: «Кто хочет испытать злобных демонов и приобрести навык к распознаванию их козней, пусть наблюдает за помыслами и замечает: на чем настаивают они, и в чем послабляют, при каком стечении обстоятельств... Демоны очень злятся на тех, которые значительно и деятельно проходят добродетели со знанием дела... Демонские песни приводят в движение нашу похоть и ввергают душу в срамные мечтания... Искушение монаха есть помысл, который, вошедши чрез страстную часть души, омрачает ум».
За беседой братья не заметили, как солнце скрылось между снеговыми вершинами, пора было прощаться.
#В_горах_Кавказа
Возбуждаемый подобными мысленными внушениями, гнев все более и более охватывает человека. Наступает четвертая стадия поражения ума демонами, именуемая пленением.
Наконец, разъяренный человек начинает мечтать о реванше, строить планы мщения на завтрашний день, когда он сможет употребить все, что заготовил. В этом усматривается завершительная — пятая стадия развития помысла, именуемая страстью.
Люди, живущие в миру, подпадая подобным образом под влияние страсти гнева, не придают этому никакого значения, хотя апостол Павел предупреждал, что ни гневливые, ни злоречивые досадители Царствия Божия наследовать не могут (см. 1 Кор. 6,9–10).
Возможно ли человеку избежать этой бедственной страсти? Конечно, возможно!
Духовно опытные люди, внимательно и постоянно следя за прилогами, в тот момент, когда демон бросает свою мысленную стрелу, сразу уклоняются от нее, то есть не вступают в разговор с прилогом. Этим и останавливается губительное развитие помысла.
Прилог, как мысленное внушение извне, не вменяется человеку в вину. Им лишь выявляется произволение человека в выборе между добром или злом. Если же в сердце имеется хотя бы незначительное расположение к той или иной страсти, то он останавливает на демонском внушении свое внимание, и тогда прилог, развиваясь, пленяет ум и сердце.
Бывают, однако, случаи, когда по невнимательности человек как-то бессознательно допускает развитие прилога до третьей стадии «сочетания», но если затем, как бы встрепенувшись, он волевым усилием оторвется от беседы с греховным помыслом, то не допустит ему овладеть собой. Если же этот момент будет упущен, то в четвертой стадии пленения вырвать ум из опутавшей его сети почти невозможно.
Внимая себе, нужно непрестанно творить Иисусову молитву, пусть даже первоначально по четкам. Впоследствии она обратится в самодействующую, по навыку, — и в этом основа основ, ибо молящийся ум опознает приближение подкрадывающегося помысла. Мгновенно опознав его, ум должен стремительно, как научает этому Святой Исихий, с гневом воспротиворечить лукавому словами псалмопевца: отвещаю поношающим ми слово, ...не Богу ли повинется душа моя! (Пс. 118,42; 61,2). И после противоречия тотчас из глубины сердца следует возопить ко Христу, моля о помощи. И тогда сам подвизавшийся увидит, как достопоклоняемым именем Иисуса враг, словно прах ветром, развевается и гонится прочь.
Но даже и над тем, кто уже одержим страстью, простирается всемилостивая Десница Божия. И если он прибегнет в неотступной молитве к милующему и спасающему Богу, то увидит начало избавления. По мере усердия в покаянии, сначала он увидит ослабление, а потом с течением времени затухание страсти.
В этот период человека можно сравнить с мухой, запутавшейся в паутине и стремящейся высвободиться из нее. Паук, в свою очередь, тоже употребляет все известные ему способы, чтобы удержать муху в паутине. Своим покаянным молитвенным трудом человек приклоняет к себе милосердие Божие, и Господь помогает ему, постепенно рассекая узы, делающие его пленником закона греховного. Но и диавол не медлит в своем усердии и, как тот паук, обматывает дополнительными путами уловленную сетью душу. С великим усилием он, словно штопор, ввинчивает в сознание человека свои душепагубные помыслы, от которых вновь воспламеняется затухшая было страсть.
Писал некто из Отцов: «Не все ли мы стали храмом идолов, вместо храма Божия? Не все ли мы стали вместилищем злых духов, вместо Духа Божия? Не все ли мы из сынов Божиих соделались сынами геенны? И никто не негодует на меня, слыша сию истину...»
Продолжительность диавольского пленения будет зависеть от того, как долго человек будет позволять себе беседовать с помыслами. Некто из святых Отцов сравнил страсть с горящей лампадой, которая угаснет, если в нее не добавлять масла. Так и человек, если не будет принимать внушаемые демонами страстные помыслы, увидит, как страсть постепенно исчезнет.
#В_горах_Кавказа
Наконец, разъяренный человек начинает мечтать о реванше, строить планы мщения на завтрашний день, когда он сможет употребить все, что заготовил. В этом усматривается завершительная — пятая стадия развития помысла, именуемая страстью.
Люди, живущие в миру, подпадая подобным образом под влияние страсти гнева, не придают этому никакого значения, хотя апостол Павел предупреждал, что ни гневливые, ни злоречивые досадители Царствия Божия наследовать не могут (см. 1 Кор. 6,9–10).
Возможно ли человеку избежать этой бедственной страсти? Конечно, возможно!
Духовно опытные люди, внимательно и постоянно следя за прилогами, в тот момент, когда демон бросает свою мысленную стрелу, сразу уклоняются от нее, то есть не вступают в разговор с прилогом. Этим и останавливается губительное развитие помысла.
Прилог, как мысленное внушение извне, не вменяется человеку в вину. Им лишь выявляется произволение человека в выборе между добром или злом. Если же в сердце имеется хотя бы незначительное расположение к той или иной страсти, то он останавливает на демонском внушении свое внимание, и тогда прилог, развиваясь, пленяет ум и сердце.
Бывают, однако, случаи, когда по невнимательности человек как-то бессознательно допускает развитие прилога до третьей стадии «сочетания», но если затем, как бы встрепенувшись, он волевым усилием оторвется от беседы с греховным помыслом, то не допустит ему овладеть собой. Если же этот момент будет упущен, то в четвертой стадии пленения вырвать ум из опутавшей его сети почти невозможно.
Внимая себе, нужно непрестанно творить Иисусову молитву, пусть даже первоначально по четкам. Впоследствии она обратится в самодействующую, по навыку, — и в этом основа основ, ибо молящийся ум опознает приближение подкрадывающегося помысла. Мгновенно опознав его, ум должен стремительно, как научает этому Святой Исихий, с гневом воспротиворечить лукавому словами псалмопевца: отвещаю поношающим ми слово, ...не Богу ли повинется душа моя! (Пс. 118,42; 61,2). И после противоречия тотчас из глубины сердца следует возопить ко Христу, моля о помощи. И тогда сам подвизавшийся увидит, как достопоклоняемым именем Иисуса враг, словно прах ветром, развевается и гонится прочь.
Но даже и над тем, кто уже одержим страстью, простирается всемилостивая Десница Божия. И если он прибегнет в неотступной молитве к милующему и спасающему Богу, то увидит начало избавления. По мере усердия в покаянии, сначала он увидит ослабление, а потом с течением времени затухание страсти.
В этот период человека можно сравнить с мухой, запутавшейся в паутине и стремящейся высвободиться из нее. Паук, в свою очередь, тоже употребляет все известные ему способы, чтобы удержать муху в паутине. Своим покаянным молитвенным трудом человек приклоняет к себе милосердие Божие, и Господь помогает ему, постепенно рассекая узы, делающие его пленником закона греховного. Но и диавол не медлит в своем усердии и, как тот паук, обматывает дополнительными путами уловленную сетью душу. С великим усилием он, словно штопор, ввинчивает в сознание человека свои душепагубные помыслы, от которых вновь воспламеняется затухшая было страсть.
Писал некто из Отцов: «Не все ли мы стали храмом идолов, вместо храма Божия? Не все ли мы стали вместилищем злых духов, вместо Духа Божия? Не все ли мы из сынов Божиих соделались сынами геенны? И никто не негодует на меня, слыша сию истину...»
Продолжительность диавольского пленения будет зависеть от того, как долго человек будет позволять себе беседовать с помыслами. Некто из святых Отцов сравнил страсть с горящей лампадой, которая угаснет, если в нее не добавлять масла. Так и человек, если не будет принимать внушаемые демонами страстные помыслы, увидит, как страсть постепенно исчезнет.
#В_горах_Кавказа
Forwarded from Добротолюбие 📜
... признак непрестанности и самодейственности в совершении Иисусовой молитвы отнюдь не является признаком ее благодатности, потому что не гарантирует того действия, не рождает тех плодов, которые всегда указывали на ее благодатность. Причиной этому является то, что многие из современных подвижников, подвергаясь действию обольстительного духа самопревозношения, путают средство достижения цели (непрестанную молитву) с самою целью, которая заключается в качественном изменении души, в ее очищении. Эта главная цель, ведущая ко спасению и благому выбору на Страшном Суде Божием, достигается не только молитвой, но, особенно в первые годы духовного трудничества, — сознательным волевым усилием, а точнее — насилием над своей, погрязшей в самости и эгоизме душой, в мучительной борьбе против пропитавшего душу насквозь духа гордыни.
Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна, благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас ...Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11,29).
Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека многими добродетелями (самозабвением и самоотвержением ради ближнего, любовью, кротостью, милосердием, великодушием, бесстрашием и мужеством в исповедании веры, а также духовной мудростью), подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая, как уже сказано, не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения.
Другим важнейшим средством достижения цели является понуждение своего сердца. «Надлежит понуждать себя, даже против воли сердца, к любви, — если кто не имеет любви; к кротости, — если кто не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы быть милосердым, чтобы терпеть пренебрежение, когда пренебрегают, не приходить в негодование, когда уничижают; надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае Бог, видя, что человек столько подвизается и, против воли сердца, с усилием обуздывает себя, даст ему истинную любовь, истинную кротость, истинного доброту и истинную духовную молитву».
Таким образом, прежде чем необдуманно броситься по пути приобретения непрестанной Иисусовой молитвы, следует понудить себя, свое сердце к приобретению, хотя бы в некоторой степени, евангельской любви, кротости и милосердия, ведя жестокую и непрестанную борьбу со своей самостью и эгоизмом. В противном же случае, при нарушении указанной последовательности, духовная катастрофа может стать необратимой.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Поскольку всякое падение человеческое, начиная с прародителей, обусловлено проникновением в душу и сочетанием с ней духа гордыни, скрывающим себя под самыми разными личинами, то воссоздание личности, ее спасение и обожение (теозис) происходит только через стяжание прямо противоположного качества души. Этим качеством, а точнее, свойством, которым должна, благоухать душа христианина, является боголюбезное СМИРЕНИЕ, заповеданное Господом, призывающим нас ...Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем... (Мф. 11,29).
Итак, духовная борьба, результатом и целью которой является приобретение СМИРЕНИЯ, украшающего душу человека многими добродетелями (самозабвением и самоотвержением ради ближнего, любовью, кротостью, милосердием, великодушием, бесстрашием и мужеством в исповедании веры, а также духовной мудростью), подменяется у некоторых иной (промежуточной) целью: приобретением непрестанной и самодвижной Иисусовой молитвы, которая, как уже сказано, не является конечной целью, а лишь одним из средств ее достижения.
Другим важнейшим средством достижения цели является понуждение своего сердца. «Надлежит понуждать себя, даже против воли сердца, к любви, — если кто не имеет любви; к кротости, — если кто не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы быть милосердым, чтобы терпеть пренебрежение, когда пренебрегают, не приходить в негодование, когда уничижают; надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае Бог, видя, что человек столько подвизается и, против воли сердца, с усилием обуздывает себя, даст ему истинную любовь, истинную кротость, истинного доброту и истинную духовную молитву».
Таким образом, прежде чем необдуманно броситься по пути приобретения непрестанной Иисусовой молитвы, следует понудить себя, свое сердце к приобретению, хотя бы в некоторой степени, евангельской любви, кротости и милосердия, ведя жестокую и непрестанную борьбу со своей самостью и эгоизмом. В противном же случае, при нарушении указанной последовательности, духовная катастрофа может стать необратимой.
Игумен N
#В_горах_Кавказа
Forwarded from Добротолюбие 📜
Неизвестно, совершалось ли у него действие молитвы во время сна, — об этом братья не решились его спросить, зная, что он уклонится от ответа, по заповеди прежде живших отцов, которые говорили: «Как скрываешь свои грехи, так скрывай и добродетели свои».
Со времени той встречи прошло много лет, но они часто вспоминали об этом примере, свидетельствовавшем о высокой мере преуспеяния в молитвенном делании. Увы нам! Мы и поныне не можем прийти в ту меру, какой он достиг, за краткое время, подвизаясь в пустыне всего лишь пять лет.
Через семь лет братья вновь повстречались с ним, но на этот раз уже не заметили в нем внешних признаков молитвенного действия. Он был так же сосредоточен, как и во время их первой беседы, но его молитвенное бодрствование было уже потаенным, скрытым от взоров в глубине внутреннего человека.
Любой мог бы подивиться столь редкостному преуспеянию, какого достиг этот смиренный раб Божий. Он находился на послушании у одного престарелого монаха-отшельника, который провел сорок лет своей жизни в абсолютном уединении, вдали от суетного мира. Сей богомудрый аскет, видимо, и обучил послушника непосредственно из своего опыта этому сокровенному деланию. Ученик благоговейно и живо воспринял его, как неоценимое богатство, и приумножил в невидимой брани с силами тьмы, восстающими на всякого, кто ревностно простирается вперед.
#В_горах_Кавказа
Со времени той встречи прошло много лет, но они часто вспоминали об этом примере, свидетельствовавшем о высокой мере преуспеяния в молитвенном делании. Увы нам! Мы и поныне не можем прийти в ту меру, какой он достиг, за краткое время, подвизаясь в пустыне всего лишь пять лет.
Через семь лет братья вновь повстречались с ним, но на этот раз уже не заметили в нем внешних признаков молитвенного действия. Он был так же сосредоточен, как и во время их первой беседы, но его молитвенное бодрствование было уже потаенным, скрытым от взоров в глубине внутреннего человека.
Любой мог бы подивиться столь редкостному преуспеянию, какого достиг этот смиренный раб Божий. Он находился на послушании у одного престарелого монаха-отшельника, который провел сорок лет своей жизни в абсолютном уединении, вдали от суетного мира. Сей богомудрый аскет, видимо, и обучил послушника непосредственно из своего опыта этому сокровенному деланию. Ученик благоговейно и живо воспринял его, как неоценимое богатство, и приумножил в невидимой брани с силами тьмы, восстающими на всякого, кто ревностно простирается вперед.
#В_горах_Кавказа