околофутбольное: конечно, проигранный финал есть слабое утешение, но насчёт Саутгейта – два финала (дважды для Чемпионата Европы) за 6 лет. Проигранные, раз, из-за 1 (одного) пенальти, два – из-за коленной чашечки, буквально определившей «оффсайд или нет».

До этого периода Англия в финалы выходила только когда чёрно-белые телевизоры ещё стояли.

Хвалить, наверное, не за что, ругать – абсолютно не за что.

Найджел Фарадж понимает, что больше всего его избирателям в округе Клактон нужно, чтобы их избранный депутат парламента уехал в Америку. Срочно. Это очень поможет Клактону.

(прорваться в британский парламент с восьмой попытки, чтобы при первой возможности усвистать в США, а? а?)

Что, черт возьми, произошло в Шотландии?

Девять лет назад ШНП разгромила всех на своих знаменитых выборах 2015 года. То, что она окрестила «Вестминстерскими партиями, чуждыми Шотландии», то есть лейбористы, консерваторы, либералы, сократились до одного кресла от Шотландии в Палате Общин каждая, в то время как все остальные избирательные округа Шотландии стали желтыми (цвет Шотландской Национальной).

Scotland! Freeeedom!

Частичное восстановление позиций «этих партий» два года спустя, в семнадцатом, было мастерски раздавлено в ходе ответного футбольного матча в 2019 году.

Гифка с Николой Стерджен, кричащей от восторга и размахивающей руками, узнав, что лидер либдемов, Джо Свинсон, потеряла своё шотландское место, обошла все интернеты. Даже корбинисты были вышиблены, оставшись только в одном округе.

ШНП не только управляла шотландским правительством, имея большинство в местном региональном парламенте, Холируде, но выборы 2019 года также дали им 48 депутатов в Палате Общин всея Великой Британии и Северной Ирландии. Число желающих независимости по опросам достигало 52 или 54 процентов, всю пандемию правительство Шотландии воевало с Лондоном, выставляло блокпосты на дорогах и смеялось Джонсону и Лиз Трасс в лицо.

Казалось, только упорство и тупость и жестокость старых лондонских администраторов удерживают страну тартана и хаггиса от того, чтобы упорхнуть обратно в ЕС – избиратели были просто в ярости от того, что во время референдума о независимости Лондон их сманил рассказами о том, как хорошо в ЕС вместе с Англией и как сложно одним, а затем заставил пережить Брекзит и лишение щедрой финансовой и научной помощи от Европы.

Казалось, что про-лондонские партии, выступающие за централизацию, не поднимутся и за жизнь нынешнего поколения.

А затем, в четверг 4 июля 2024 года, то, что было странным результатом в Англии и Уэльсе, оказалось ничем иным, как катастрофой для ШНП и дела независимости.

Консерваторы рухнули и умерли. Вместе с ними грохнулись, как ни странно, и шотландские шотландцы.

Партия опустилась всего до девяти мест (с 48!) и потеряла полмиллиона избирателей.

Поддержка лейбористов увеличилась на 350 000 голосов и дала им дополнительные 36 мест (а было у них всего одно).

Либеральные демократы увеличили свои места на два, несмотря на потерю 30 000 голосов. Тори, в соответствии с катастрофой на юге, увидели, что их поддержка в Шотландии сократилась вдвое, но с потерей всего одного места.

Это только часть истории.

Совокупность сторонников партий независимости (ШНП + Зелёные от Шотландии + Альба, карманная партия бывшего лидера ШНП Алекса Салмонда) составляет нынче чуть менее 830 000 голосов.

Юнионистские и анти-сепаратистские партии (вышеуказанные «партии Лондона», плюс Reform UK) составляют.. 1,5 миллиона, почти вдвое больше.

Явка снизилась до 59,2%, всего на 0,4 выше минимума... 2001 года. Население впало в сон и летаргию.

В каждом избирательном округе поддержка лейбористов росла, а националистические избиратели либо остались дома, либо напрямую дезертировали. Это не сулит ничего хорошего для следующего раунда выборов в Холируд, если только лейбористы у власти не проявят впечатляющую неуклюжесть в управлении (мы смотрим на тебя, сэр бывший королевский прокурор Кир).

Как же эта катастрофа обрушилась на Шотландию?

ШНП пережила не самые лучшие времена. Уход Николы Стёрджен с поста лидера партии предвещал потерю «духа победителей». Затем выяснилось, что она ушла, потому что закрома, кошельки и погреба партии пусты. Потом выяснилось, что из кошельков этих все брали на свои нужды и партия жила в кредит.

За этим последовало безвкусное зрелище ареста Николы Стерджен, бывшей первой министр_ки Шотландии, арест её мужа и нависшее над всеми полицейское расследование состояния финансов ШНП.

Кратковременное пребывание Хамзы Юссуфа на постах лидера партии и первого министра не улучшило положение ШНП. Фактически, это более или менее вызвало их падение в опросах общественного мнения, и большая часть поддержки перешла к лейбористам, которые грозились реально истребить тори.

Односторонний и странный отказ от коалиционного соглашения с «зелеными» способствовал созданию впечатления, что новый первый министр Шотландии не справляется со своими обязанностями, поэтому у него не было выбора, кроме как уступить власть более правому дуумвирату лидеров шотландской партии Джона Суинни и Кейт Форбс, чтобы избежать унизительного вотума недоверия.

И это на фоне разлагающейся социальной инфраструктуры. Шотландия хронически недофинансирована...

И частично это итог «холодной войны» с консерваторами.

Шотландская школьная система зафиксировала спад в области естественных наук, изучения английского языка и математики.

Бедность в Шотландии упорно, с 80-х годов и Тэтчер, сохраняется на уровне примерно одной пятой населения трудоспособного возраста. Те же проблемы с ценами на жилье проявляются к северу от границы Англии и Шотландии.

Списки ожидания очереди на прием у врачей и назначения на операцию NHS продолжают расти.

Хотя эти области находятся в пределах власти SNP, было бы несправедливо не упомянуть о фискальной смирительной рубашке, наложенной на Холируд тори.

Шотландцы, конечно, вынесли на себе основную тяжесть решений о бюджетной экономии и выходе из Евросоюза, которые принимались совсем в других местах.

Однако более крупной проблемой является крах стратегии по достижению независимости. Приняв на себя обязательство по конституционному пути ко второму референдуму, шотландские националисты выяснили, что битвы с тори и конституционными судами захлопнули дверь перед возможностью быстро выйти из состава Великобритании.

Может быть. Когда-нибудь. К 2045. Или 2070.

И без перспективы независимости, какая цель у ШНП?

Радикальный националистический ответ, который сводится к более жесткой агитации за независимость, не нашёл своей поддержки. Как раз салмондовская партия Alba, отколовшаяся от ШНП в 2021 году, пыталась продвигать очень жесткую риторику. Особой поддержки она не нашла (всего 11 000 голосов на выборах).

В связи с этим, поскольку в Лондоне чётко показали, что не прогнутся и готовы позапрещать всю местную движуху, новый референдум вышел за рамки достижимого, и перестал волновать значимый кусок шотландского электората, он отступил на второй план.

Как показал опрос YouGov, национальный вопрос был указан как важная проблема всего для 27% избирателей SNP 2019 года. Он отставал от экономики (35%), стоимости жизни (54%) и здравоохранения, NHS (67%).

Несмотря на то, что манифест лейбористов при Стармере был упрощен донельзя, мантры лейбористов об экономическом росте, действиях в отношении NHS и другой неопределенной куче обещаний затронули достаточно шотландских избирателей, чтобы отвлечь их от ШНП и дать шанс Киру Стармеру.

В этих обстоятельствах и после долгого периода управления Шотландией (с 2015, когда те обещали разорвать цепи и мало что смогли сделать), это был идеальный шторм для ШНП.

Действительно ли Changed Starmer's Labour решит многочисленные проблемы, с которыми сталкивается Великобритания, и приведет всех нас к социал-демократическим холмам, залитым светом и порядком? Если нет, то ШНП может дождаться разочарования, обновиться и в 2029 году выиграть места, в которых она была второй.

Пока что у нас есть пара слов для описания процесса «захвата истеблишмента», который всегда происходит, когда мятежная радикальная партия получает власть.

«Истеблишмент» любит называть это «столкновением с реальностью» с последующим разочарованием и усвоением дружественной статус-кво «реальной политики взрослых людей».

Мы видели, как это случалось снова и снова. Либеральные демократы были подвержены этому — да, понимаем, что они не предлагали ничего по-настоящему нового, но они были новыми лицами и, казалось, были альтернативой тому же старому. Они быстро разочаровали тех, кто был достаточно наивен, чтобы ожидать чего-то другого.

«Зелёные» в Германии прошли по похожей траектории. Волнение и надежда... за которыми последовали разочарование и ответная реакция.

Традиционные партии также страдают от этого в некоторой степени. Но у них есть глубина «племенной», исторической поддержки, на которую можно опереться, и поэтому они способны быстрее восстанавливаться, а также проигрывать менее эффектно (не всегда, смотрим на консерваторов Сунака).

Новые партии и партии радикализма также больше зависят от личности.

Часто их привлекательность строится вокруг одной идеи и фокусируется на их лидере. Салмонд смог передать эстафету Стерджен, но отсутствие преемника (смотрим на корбинистов с такой же проблемой после 2019) подставило их.

Как и их неспособность продемонстрировать какой-либо реальный прогресс либо в достижении независимости, либо в смягчении сокрушительной хватки Вестминстера и введенных им мер жесткой экономии по всей стране.

Та самая гифка со Стёрджен в ночь выборов-2019.

Теперь, когда Кир Стармер благополучно занял свой пост, вся ответственность лежит на том, как шотландское правительство лейбористоа теперь будет разыгрывать свои карты после 9 лет власти националистов, винивших центр и обещавших независимость.

Еще один раунд столкновений лбами по вопросу этой самой независимости не кажется мудрым шагом (ШНП теперь в оппозиции), но есть возможности призвать Даунинг-стрит, 10 к ответу по поводу столичных обещаний хлеба с маслом для шотландцев и продоожить спрашивать по поводу обещаний передать больше полномочий странам и регионам.

Возможно, ШНП не повезло, что в лице Суинни и Форбс у них есть два лидера, которые совершенно не подходят для того, чтобы извлечь выгоду из этого левоцентристского момента.

Возможно, ШНП суждено повторить траекторию Партии Квебека, неспособной добиться независимости и из-за этого колеблющейся в голосах поддержки.

Так что будут они иногда как провинциальное правительство, иногда как официальная оппозиция, а иногда и как шотландцы в депрессии.

Добавлю немного своих наблюдений как шотландского избирателя, только надо признаться сразу, что мой круг общения - 99% средний класс, работающие в финансах и в местных университетах. До ковида, но после брекзита и правда очень многие говорили "раньше я был против независимости, а теперь проголосую за, если опять референдум будет", и запрос на это точно был. Но потом случился ковид, а потом ещё cost of living crisis, и всем заметно стало вообще не до того, какая независимость, если рискуешь на улице остаться. У Стёрджен при этом был очень большой кредит доверия, но не п от тому что ШНП и независимость, а скорее потому что она по сравнению с Джонсоном была адекватная. А как она ушла, так и остались в итоге ШНП ни с чем, особенно когда уже совсем дошло до поиска хоть кого-то на роль лидера партии недавно.

С явкой тоже понятно, тут не было такого стремления выгнать тори, потому что мест у них в любом случае мало, а богатые пенсионеры в Scottish Borders всё равно за них проголосуют. В итоге очень многие мои знакомые просто забили на выборы, потому что им не особо принципиально было, поменяется их личный депутат с ШНП на лейбористов или нет.

Друзья, они клонировали Лиз Трасс, но за счёт превосходства в технологиях скрестили её с Фараджем и Суэллой Браверман.

Грамм, думается, двести, а может быть, и триста, а может, Пакистан, а может лейборист.

(расскажите ему про Пакистан, всё же, ну)

Всех их вместе соберём.

Четверо министров валлийского правительства подали в отставку из-за конфликта с Воэном Геттингом, обвиняя того в нечестности.

Больше о проблеме со взяточничеством и лоббизмом Геттинга (и, кажется, о подстроенных выборах сменщика Марка Дрейкфорда) мы писали тут.

Как британцы голосовали в 2024, по сравнению с 2019.

1. Многие избиратели-лейбористы на этот раз не голосовали. Неясно, почему, то ли от того, что план Стармера был бездушным и унылым без обещаний, то ли они знали, что выборы и так закончатся победой лейбористов.

2. Тори теряют избирателей к старости из-за смертей, но не набирают достаточного количества избирателей из молодёжи, чтобы компенсировать это.

Лейбористская партия и зеленые побеждают среди молодых избирателей. Другие партии в целом по нулям, убыток компенсируется приростом.

3. Из избирателей-консерваторов 2019 года:

Только 41% проголосовал за тори (!!!)
19% проголосовали за Фараджа
12% не голосовали
10% умерли
8% проголосовали за лейбористскую партию
6% проголосовали за либдемов.

4. Фактически, если эти данные верны...

...больше избирателей-лейбористов после 2019 года покинули партию, чем избирателей-консерваторов после 2019 года перешли в лейбористскую партию, но обвал тори был настолько могуч, что этого хватило выиграть где надо.

Вопрос перед открытием парламента: судя по числу избирателей, корбинизм накануне поражения в 2019 году был более популярен, чем стармеризм сейчас, после выигранных выборов?

Кир Стармер: национальные показатели проголосовавших не важны, мы изменили лицо партии, мы получили мандат на управление как итог.

(о, он не сказал «выиграли выборы»)

Победа в километр шириной, в дюйм глубиной, посмотрим, что будет, когда подует ветер.

> На самом деле, если эти данные верны, после 2019 года больше избирателей-лейбористов покинули партию, чем избирателей-консерваторов после 2019 года голосовало за лейбористскую партию.

Это правда, но те, кто сменил лояльность с Con на Lab, имеют двойное значение (если вы добавили себе сторонника, то у вас +1, но если вы украли его у врага, то у вас +2, потому что у него - 1), и такие люди с гораздо большей вероятностью будут жить в балансирующих на грани округах, которые лейбористам нужно было выиграть, так что это все равно было чистым позитивом для Стармера.

Это реалии избирательной системы FPTP для вас.

При этом, буквально, если посчитать проценты не от голосовавших, а от всех возможных избирателей, то лейбористов выбрали не 34%, а 20% избирателей.

Явка 59%, самая низкая с 1918 года.

Итог: проползание на грани по процентам, но Сокрушительный Перевес По Местам, Попирающий Палату Общин Сапогами Солнцеподобного Стармера.

Саутгейта больше нет. Будет кто-то другой.

Геттинг, первый министр Уэльса, ушёл в отставку.

Ладно, Стармер в жизни бы не позволил своему региональному лидеру с позором свалить в отставку накануне выборов.

Хорошо, что после выборов его дожали.

117 дней во главе Уэльса, убирайся.

Есть только один дипстейт.