АВГУСТ
Как ясен Август, нежный и спокойный,
Сознавший мимолётность красоты.
Позолотив древесные листы,
Он чувства заключил в порядок стройный.
В нём кажется ошибкой полдень знойный, —
С ним больше сро́дны грустные мечты,
Прохлада, прелесть тихой простоты
И отдыха от жизни беспокойной.
В последний раз, пред остриём серпа,
Красуются колосья наливные,
Взамен цветов везде плоды земные.
Отраден вид тяжёлого снопа,
А в небе журавлей летит толпа,
И криком шлёт «прости» в места родные.
Константин Бальмонт
1894
#бальмонт
#август
Как ясен Август, нежный и спокойный,
Сознавший мимолётность красоты.
Позолотив древесные листы,
Он чувства заключил в порядок стройный.
В нём кажется ошибкой полдень знойный, —
С ним больше сро́дны грустные мечты,
Прохлада, прелесть тихой простоты
И отдыха от жизни беспокойной.
В последний раз, пред остриём серпа,
Красуются колосья наливные,
Взамен цветов везде плоды земные.
Отраден вид тяжёлого снопа,
А в небе журавлей летит толпа,
И криком шлёт «прости» в места родные.
Константин Бальмонт
1894
#бальмонт
#август
А она, гордо неся любовь, отвечала:
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать —
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, —
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить,
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнёт тоски, и горя, и позора, —
Умей любить!
Сердечность, доброта и глубокая религиозность, были присущи Лохвицкой и неотделимы от её обычной жизни. Любящая жена, мать пятерых детей, она казалась олицетворением добродетели и чистоты. В поэзии же Мирра становилась роковой, страстной женщиной, воспевающей грехопадение и невоздержанность чувств.
Быть рядом с любимым ей довелось 7 лет. У них никогда не было общего дома и детей. Поэтесса не смогла уйти от мужа, Бальмонт жил в то время со второй женой Екатериной Андреевой. Скандал вокруг их семей разгорался с возрастающей силой. Вдруг Бальмонт не выдержал. Он покинул Петербург, чтобы больше не видеть осуждения и упрёков. Поэт страдал, но и для поэтессы эта разлука стала настоящей трагедией.
В юности она воспевала всё светлое.
Теперь же, под тяжестью зрелой любви и невозможностью жить с любимым человеком, в поэзию впервые вошли страдания, картины смерти и отчаяние. Сгорая от чувств и не желая более писать о них, Мирра ушла в иной мир: мистический, непознанный, недосягаемый. Теперь центральным в её поэзии становились фантастические образы ведьм, сатаны, смерти.
Невозможность пережить в реальности то, что было воспето в поэзии, в конце концов привела к ухудшению отношений и к полному их разрыву, хотя стихотворная перекличка, ставшая своего рода поединком, продолжалась.
Когда-то ты меня любил,—
Давно, в стране иной.—
Ты полон был могучих сил,
Ты был любимым мной.
Блеснул закат лучистых дней —
Давно, в иной стране.—
Расстались мы — не по твоей,
Не по моей вине.
И свод затмился голубой —
В стране иной, давно.—
Мой друг, склонимся пред Судьбой,
Так было суждено.
Возможно, именно эти драматические переживания вызвали у Лохвицкой тяжелый внутренний надлом, сказавшийся на ее здоровье, которое стало стремительно ухудшаться. Она жаловалась на боли в сердце, хроническую депрессию и ночные кошмары.
В 1905-м году поэтесса скончалась от сердечной болезни не дожив до 36 лет.
Бальмонт не присутствовал на похоронах, но тяжело переживал смерть возлюбленной.
Спустя месяц после похорон он напишет:
О какая тоска, что в предсмертной тиши
Я не слышал дыханья певучей души,
Что я не был с тобой, что я не был с тобой.
Что одна ты ушла в океан голубой.
А ещё через год, став отцом, свою дочь Бальмонт назовёт Миррой, в честь бывшей возлюбленной, так и не ставшей ему женой.
Мирра Константиновна Бальмонт писала стихи и печаталась в 1920-х годах под псевдонимом Аглая Гамаюн.
Фидлер, рассказывая о встрече с Бальмонтом в конце 1913 года (через 8 лет после смерти Лохвицкой), сообщает следующее: «О Мирре Лохвицкой Бальмонт сказал, что любил её и продолжает любить до сих пор: её портрет сопровождает его во всех путешествиях».
Посмертно Мирра Лохвицкая обрела себе роль Прекрасной Дамы и стала предметом романтической любви для ещё одного выдающегося поэта - Игоря Северянина, благоговейно чтившего ее память. Северянин «первый и, к чести его, наиболее откровенный» последователь поэтессы, когда Мирры не стало ему было всего 18 лет.
У Северянина много стихов, прямо посвященных памяти Лохвицкой или с эпиграфами, взятыми у нее.
Он посещал ее могилу, помнил и чтил ее памятные даты. В его переписке она нередко именуется «святой Миррой». Об этой любви свидетельствуют, в частности, воспоминания Тэффи, которая говорит прямо, что Мирру Северянин «любил всю жизнь», хотя никогда не видел, и что в ней самой он «чтил сестру Мирры Лохвицкой».
После революции творчество поэтессы подверглось насильственному забвению, поскольку ни ее любовная, ни религиозно-философская лирика не вписывались в идеологию советской эпохи. Однако фактическое влияние Лохвицкой на последующую литературу несомненно больше того, о котором привыкли говорить в наши дни; отголоски ее поэзии различимы у многих поэтов XX века – вплоть до Иосифа Бродского.
#лохвицкая
#бальмонт
#биография
Когда в тебе клеймят и женщину, и мать —
За миг, один лишь миг, украденный у счастья,
Безмолвствуя, храни покой бесстрастья, —
Умей молчать!
И если радостей короткой будет нить,
И твой кумир тебя осудит скоро
На гнёт тоски, и горя, и позора, —
Умей любить!
Сердечность, доброта и глубокая религиозность, были присущи Лохвицкой и неотделимы от её обычной жизни. Любящая жена, мать пятерых детей, она казалась олицетворением добродетели и чистоты. В поэзии же Мирра становилась роковой, страстной женщиной, воспевающей грехопадение и невоздержанность чувств.
Быть рядом с любимым ей довелось 7 лет. У них никогда не было общего дома и детей. Поэтесса не смогла уйти от мужа, Бальмонт жил в то время со второй женой Екатериной Андреевой. Скандал вокруг их семей разгорался с возрастающей силой. Вдруг Бальмонт не выдержал. Он покинул Петербург, чтобы больше не видеть осуждения и упрёков. Поэт страдал, но и для поэтессы эта разлука стала настоящей трагедией.
В юности она воспевала всё светлое.
Теперь же, под тяжестью зрелой любви и невозможностью жить с любимым человеком, в поэзию впервые вошли страдания, картины смерти и отчаяние. Сгорая от чувств и не желая более писать о них, Мирра ушла в иной мир: мистический, непознанный, недосягаемый. Теперь центральным в её поэзии становились фантастические образы ведьм, сатаны, смерти.
Невозможность пережить в реальности то, что было воспето в поэзии, в конце концов привела к ухудшению отношений и к полному их разрыву, хотя стихотворная перекличка, ставшая своего рода поединком, продолжалась.
Когда-то ты меня любил,—
Давно, в стране иной.—
Ты полон был могучих сил,
Ты был любимым мной.
Блеснул закат лучистых дней —
Давно, в иной стране.—
Расстались мы — не по твоей,
Не по моей вине.
И свод затмился голубой —
В стране иной, давно.—
Мой друг, склонимся пред Судьбой,
Так было суждено.
Возможно, именно эти драматические переживания вызвали у Лохвицкой тяжелый внутренний надлом, сказавшийся на ее здоровье, которое стало стремительно ухудшаться. Она жаловалась на боли в сердце, хроническую депрессию и ночные кошмары.
В 1905-м году поэтесса скончалась от сердечной болезни не дожив до 36 лет.
Бальмонт не присутствовал на похоронах, но тяжело переживал смерть возлюбленной.
Спустя месяц после похорон он напишет:
О какая тоска, что в предсмертной тиши
Я не слышал дыханья певучей души,
Что я не был с тобой, что я не был с тобой.
Что одна ты ушла в океан голубой.
А ещё через год, став отцом, свою дочь Бальмонт назовёт Миррой, в честь бывшей возлюбленной, так и не ставшей ему женой.
Мирра Константиновна Бальмонт писала стихи и печаталась в 1920-х годах под псевдонимом Аглая Гамаюн.
Фидлер, рассказывая о встрече с Бальмонтом в конце 1913 года (через 8 лет после смерти Лохвицкой), сообщает следующее: «О Мирре Лохвицкой Бальмонт сказал, что любил её и продолжает любить до сих пор: её портрет сопровождает его во всех путешествиях».
Посмертно Мирра Лохвицкая обрела себе роль Прекрасной Дамы и стала предметом романтической любви для ещё одного выдающегося поэта - Игоря Северянина, благоговейно чтившего ее память. Северянин «первый и, к чести его, наиболее откровенный» последователь поэтессы, когда Мирры не стало ему было всего 18 лет.
У Северянина много стихов, прямо посвященных памяти Лохвицкой или с эпиграфами, взятыми у нее.
Он посещал ее могилу, помнил и чтил ее памятные даты. В его переписке она нередко именуется «святой Миррой». Об этой любви свидетельствуют, в частности, воспоминания Тэффи, которая говорит прямо, что Мирру Северянин «любил всю жизнь», хотя никогда не видел, и что в ней самой он «чтил сестру Мирры Лохвицкой».
После революции творчество поэтессы подверглось насильственному забвению, поскольку ни ее любовная, ни религиозно-философская лирика не вписывались в идеологию советской эпохи. Однако фактическое влияние Лохвицкой на последующую литературу несомненно больше того, о котором привыкли говорить в наши дни; отголоски ее поэзии различимы у многих поэтов XX века – вплоть до Иосифа Бродского.
#лохвицкая
#бальмонт
#биография
В день рождения американского поэта Эдгара Алана По публикую последнее написанное им стихотворение в переводе Константина Бальмонта
ANNABEL LEE
It was many and many a year ago,
In a kingdom by the sea,
That a maiden there lived whom you may know
By the name of Annabel Lee;
And this maiden she lived with no other thought
Than to love and be loved by me.
I was a child and she was a child,
In this kingdom by the sea,
But we loved with a love that was more than love —
I and my Annabel Lee —
With a love that the wingèd seraphs of Heaven
Coveted her and me.
And this was the reason that, long ago,
In this kingdom by the sea,
A wind blew out of a cloud, chilling
My beautiful Annabel Lee;
So that her highborn kinsmen came
And bore her away from me,
To shut her up in a sepulchre
In this kingdom by the sea.
The angels, not half so happy in Heaven,
Went envying her and me —
Yes! — that was the reason (as all men know,
In this kingdom by the sea)
That the wind came out of the cloud by night,
Chilling and killing my Annabel Lee.
But our love it was stronger by far than the love
Of those who were older than we —
Of many far wiser than we —
And neither the angels in Heaven above
Nor the demons down under the sea
Can ever dissever my soul from the soul
Of the beautiful Annabel Lee;
For the moon never beams, without bringing me dreams
Of the beautiful Annabel Lee;
And the stars never rise, but I feel the bright eyes
Of the beautiful Annabel Lee;
And so, all the night-tide, I lie down by the side
Of my darling — my darling — my life and my bride,
In her sepulchre there by the sea —
In her tomb by the sounding sea.
Edgar Poe
1849
АННАБЕЛЬ-ЛИ
Это было давно, это было давно,
В королевстве приморской земли:
Там жила и цвела та, что звалась всегда,
Называлася Аннабель-Ли,
Я любил, был любим, мы любили вдвоем,
Только этим мы жить и могли.
И, любовью дыша, были оба детьми
В королевстве приморской земли.
Но любили мы больше, чем любят в любви, —
Я и нежная Аннабель-Ли,
И, взирая на нас, серафимы небес
Той любви нам простить не могли.
Оттого и случилось когда-то давно,
В королевстве приморской земли, —
С неба ветер повеял холодный из туч,
Он повеял на Аннабель-Ли;
И родные толпой многознатной сошлись
И ее от меня унесли,
Чтоб навеки ее положить в саркофаг,
В королевстве приморской земли.
Половины такого блаженства узнать
Серафимы в раю не могли, —
Оттого и случилось (как ведомо всем
В королевстве приморской земли), —
Ветер ночью повеял холодный из туч
И убил мою Аннабель-Ли.
Но, любя, мы любили сильней и полней
Тех, что старости бремя несли, —
Тех, что мудростью нас превзошли, —
И ни ангелы неба, ни демоны тьмы,
Разлучить никогда не могли,
Не могли разлучить мою душу с душой
Обольстительной Аннабель-Ли.
И всегда луч луны навевает мне сны
О пленительной Аннабель-Ли:
И зажжется ль звезда, вижу очи всегда
Обольстительной Аннабель-Ли;
И в мерцаньи ночей я все с ней, я все с ней,
С незабвенной — с невестой — с любовью моей —
Рядом с ней распростерт я вдали,
В саркофаге приморской земли.
Эдгар По
Перевод Константина Бальмонта
1921
#по
#бальмонт
ANNABEL LEE
It was many and many a year ago,
In a kingdom by the sea,
That a maiden there lived whom you may know
By the name of Annabel Lee;
And this maiden she lived with no other thought
Than to love and be loved by me.
I was a child and she was a child,
In this kingdom by the sea,
But we loved with a love that was more than love —
I and my Annabel Lee —
With a love that the wingèd seraphs of Heaven
Coveted her and me.
And this was the reason that, long ago,
In this kingdom by the sea,
A wind blew out of a cloud, chilling
My beautiful Annabel Lee;
So that her highborn kinsmen came
And bore her away from me,
To shut her up in a sepulchre
In this kingdom by the sea.
The angels, not half so happy in Heaven,
Went envying her and me —
Yes! — that was the reason (as all men know,
In this kingdom by the sea)
That the wind came out of the cloud by night,
Chilling and killing my Annabel Lee.
But our love it was stronger by far than the love
Of those who were older than we —
Of many far wiser than we —
And neither the angels in Heaven above
Nor the demons down under the sea
Can ever dissever my soul from the soul
Of the beautiful Annabel Lee;
For the moon never beams, without bringing me dreams
Of the beautiful Annabel Lee;
And the stars never rise, but I feel the bright eyes
Of the beautiful Annabel Lee;
And so, all the night-tide, I lie down by the side
Of my darling — my darling — my life and my bride,
In her sepulchre there by the sea —
In her tomb by the sounding sea.
Edgar Poe
1849
АННАБЕЛЬ-ЛИ
Это было давно, это было давно,
В королевстве приморской земли:
Там жила и цвела та, что звалась всегда,
Называлася Аннабель-Ли,
Я любил, был любим, мы любили вдвоем,
Только этим мы жить и могли.
И, любовью дыша, были оба детьми
В королевстве приморской земли.
Но любили мы больше, чем любят в любви, —
Я и нежная Аннабель-Ли,
И, взирая на нас, серафимы небес
Той любви нам простить не могли.
Оттого и случилось когда-то давно,
В королевстве приморской земли, —
С неба ветер повеял холодный из туч,
Он повеял на Аннабель-Ли;
И родные толпой многознатной сошлись
И ее от меня унесли,
Чтоб навеки ее положить в саркофаг,
В королевстве приморской земли.
Половины такого блаженства узнать
Серафимы в раю не могли, —
Оттого и случилось (как ведомо всем
В королевстве приморской земли), —
Ветер ночью повеял холодный из туч
И убил мою Аннабель-Ли.
Но, любя, мы любили сильней и полней
Тех, что старости бремя несли, —
Тех, что мудростью нас превзошли, —
И ни ангелы неба, ни демоны тьмы,
Разлучить никогда не могли,
Не могли разлучить мою душу с душой
Обольстительной Аннабель-Ли.
И всегда луч луны навевает мне сны
О пленительной Аннабель-Ли:
И зажжется ль звезда, вижу очи всегда
Обольстительной Аннабель-Ли;
И в мерцаньи ночей я все с ней, я все с ней,
С незабвенной — с невестой — с любовью моей —
Рядом с ней распростерт я вдали,
В саркофаге приморской земли.
Эдгар По
Перевод Константина Бальмонта
1921
#по
#бальмонт
Сегодня день рождения одного из самых значимых поэтов Серебряного века - Константина Бальмонта (15 июня 1867, Владимирская губерния, - 23 декабря 1942, Нуази-ле-Гран, Франция)
Современники Константина Бальмонта называли его «вечная тревожная загадка». У него была масса последователей, он был образцом литературного стиля доя Марины Цветаевой, Игоря-Северянина, Максимилиана Волошина, Ильи Эренбурга.
Бальмонт был самым ярким из всех поэтов, кто жил в Серебряном веке. Его творческое наследие включает в себя 35 поэтических сборников и 20 книг прозы. Он писал филологические трактаты, литературные исследования, критические эссе.
В 1923 году поэт был номинирован на Нобелевскую премию в области литературы.
#бальмонт
#деньрождения
Современники Константина Бальмонта называли его «вечная тревожная загадка». У него была масса последователей, он был образцом литературного стиля доя Марины Цветаевой, Игоря-Северянина, Максимилиана Волошина, Ильи Эренбурга.
Бальмонт был самым ярким из всех поэтов, кто жил в Серебряном веке. Его творческое наследие включает в себя 35 поэтических сборников и 20 книг прозы. Он писал филологические трактаты, литературные исследования, критические эссе.
В 1923 году поэт был номинирован на Нобелевскую премию в области литературы.
#бальмонт
#деньрождения