Так и со мной
(отрывок из поэмы «Люблю»)
Флоты — и то стекаются в гавани. Поезд — и то к вокзалу гонит. Ну, а меня к тебе и подавней — я же люблю! — тянет и клонит. Скупой спускается пушкинский рыцарь подвалом своим любоваться и рыться. Так я к тебе возвращаюсь, любимая. Моё это сердце, любуюсь моим я. Домой возвращаетесь радостно. Грязь вы с себя соскребаете, бреясь и моясь. Так я к тебе возвращаюсь, — разве, к тебе идя, не иду домой я?! Земных принимает земное лоно. К конечной мы возвращаемся цели. Так я к тебе тянусь неуклонно, еле расстались, развиделись еле.
Владимир Маяковский
1926
#маяковский
(отрывок из поэмы «Люблю»)
Флоты — и то стекаются в гавани. Поезд — и то к вокзалу гонит. Ну, а меня к тебе и подавней — я же люблю! — тянет и клонит. Скупой спускается пушкинский рыцарь подвалом своим любоваться и рыться. Так я к тебе возвращаюсь, любимая. Моё это сердце, любуюсь моим я. Домой возвращаетесь радостно. Грязь вы с себя соскребаете, бреясь и моясь. Так я к тебе возвращаюсь, — разве, к тебе идя, не иду домой я?! Земных принимает земное лоно. К конечной мы возвращаемся цели. Так я к тебе тянусь неуклонно, еле расстались, развиделись еле.
Владимир Маяковский
1926
#маяковский
Поэзия — та же добыча радия.
В грамм добыча, в год труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.
Владимир Маяковский
#маяковский
#поэзия
#цитата
В грамм добыча, в год труды.
Изводишь единого слова ради
Тысячи тонн словесной руды.
Владимир Маяковский
#маяковский
#поэзия
#цитата
Сегодня день рождения того, кому, по мнению портала Prosodia, при жизни не выпало и трети того признания и известности, что выпало вчерашнему имениннику - Евгению Евтушенко)
Хотя, я бы с этим поспорила, был у Маяковского свой пик славы)
Со 131-м днем рождения, Владимир Владимирович!
Предыдущие посты о Маяковском можно прочитать по тегу - #маяковский
#деньрождения
Хотя, я бы с этим поспорила, был у Маяковского свой пик славы)
Со 131-м днем рождения, Владимир Владимирович!
Предыдущие посты о Маяковском можно прочитать по тегу - #маяковский
#деньрождения
Отрывок из выступления Маяковского в Политехническом музее:
— Не резвитесь... Раз я начал говорить, значит, докончу. Не родился еще такой богатырь, который бы меня переорал. Вы там, в третьем ряду, не размахивайте так грозно золотым зубом. Сядьте! А вы положите сейчас же свою газету или уходите вон из зала: здесь не читальный зал, здесь слушают меня, а не читают; Что?.. Неинтересно вам? Вот вам трешка за билет. Идите, я вас не задерживаю... А вы там тоже захлопнитесь. Что вы так растворились настежь? Вы не человек, вы шкаф.
Он ходит по эстраде, как капитан на своем мостике, уверенно направляя разговор по выбранному им курсу. Он легко, без натуги распоряжается залом.
Становится жарко. Он снимает пиджак, аккуратно складывает его. Кладет на стол. Подтягивает брюки.
— Я здесь работаю. Мне жарко. Имею право улучшить условия работы.
Некая шокированная дама почти истерически кричит:
— Маяковский, что вы все подтягиваете штаны? Смотреть противно!..
— А если они у меня свалятся?..— вежливо интересуется Маяковский.
Молниеносные ответы разят пытающихся зацепить поэта.
— Что?.. Ну, вы, товарищ, возражаете, как будто воз рожаете... А вы, я вижу, ровно ничего не поняли. Собрание постановило считать вас отсутствующим.
— До моего понимания ваши шутки не доходят,— ерепенится непонимающий.
— Вы жирафа! — восклицает Маяковский.— Только жирафа может промочить ноги в понедельник, а насморк почувствовать лишь к субботе.
Противники никнут. Стенографистки ставят закорючки, обозначающие хохот всего зала, аплодисменты.
Но вдруг вскакивает бойкий молодой человек без особых примет.
— Маяковский! — вызывающе кричит молодой человек.— Вы что, полагаете, что мы все идиоты?
— Ну что вы! — кротко удивляется Маяковский.— Почему все? Пока я вижу перед собой только одного.
Некто в черепаховых очках и немеркнущем галстуке взбирается на эстраду и принимается горячо, безапелляционно доказывать, что «Маяковский уже труп и ждать от него в поэзии нечего».
— Вот странно,— задумчиво говорит вдруг Маяковский,— труп я, а смердит он.
Когда хохот стихает, в одном из углов зала опять начинают что-то бубнить недовольные.
— Если вы будете шуметь,— урезонивает их Маяковский,— вам же хуже будет: я выпущу опять на вас предыдущего оратора.
Маленький толстый человек, проталкиваясь, карабкается на эстраду. Он клеймит Маяковского за гигантоманию.
— Я должен напомнить товарищу Маяковскому,— горячится коротышка,— старую истину, которая была еще известна Наполеону: от великого до смешного — один шаг...
Маяковский вдруг, смерив расстояние, отделяющее его от говоруна, соглашается:
— От великого до смешного — один шаг,— и показывает на себя и на коротенького оратора.
А зал надрывается от хохота.
Маленькая, хрупкая на вид поэтесса подымается на эстраду и начинает спорить с Маяковским по поводу одного раскритикованного им стиха.
Маяковский, очень тихо, почти беззвучно шевеля губами, отвечает ей.
— Громче, не слышно, громче! — кричат из зала.
— Боюсь,— говорит Маяковский, прикрывая рот и глазами показывая на поэтессу,— боюсь: сдую...
#маяковский
#цитата
— Не резвитесь... Раз я начал говорить, значит, докончу. Не родился еще такой богатырь, который бы меня переорал. Вы там, в третьем ряду, не размахивайте так грозно золотым зубом. Сядьте! А вы положите сейчас же свою газету или уходите вон из зала: здесь не читальный зал, здесь слушают меня, а не читают; Что?.. Неинтересно вам? Вот вам трешка за билет. Идите, я вас не задерживаю... А вы там тоже захлопнитесь. Что вы так растворились настежь? Вы не человек, вы шкаф.
Он ходит по эстраде, как капитан на своем мостике, уверенно направляя разговор по выбранному им курсу. Он легко, без натуги распоряжается залом.
Становится жарко. Он снимает пиджак, аккуратно складывает его. Кладет на стол. Подтягивает брюки.
— Я здесь работаю. Мне жарко. Имею право улучшить условия работы.
Некая шокированная дама почти истерически кричит:
— Маяковский, что вы все подтягиваете штаны? Смотреть противно!..
— А если они у меня свалятся?..— вежливо интересуется Маяковский.
Молниеносные ответы разят пытающихся зацепить поэта.
— Что?.. Ну, вы, товарищ, возражаете, как будто воз рожаете... А вы, я вижу, ровно ничего не поняли. Собрание постановило считать вас отсутствующим.
— До моего понимания ваши шутки не доходят,— ерепенится непонимающий.
— Вы жирафа! — восклицает Маяковский.— Только жирафа может промочить ноги в понедельник, а насморк почувствовать лишь к субботе.
Противники никнут. Стенографистки ставят закорючки, обозначающие хохот всего зала, аплодисменты.
Но вдруг вскакивает бойкий молодой человек без особых примет.
— Маяковский! — вызывающе кричит молодой человек.— Вы что, полагаете, что мы все идиоты?
— Ну что вы! — кротко удивляется Маяковский.— Почему все? Пока я вижу перед собой только одного.
Некто в черепаховых очках и немеркнущем галстуке взбирается на эстраду и принимается горячо, безапелляционно доказывать, что «Маяковский уже труп и ждать от него в поэзии нечего».
— Вот странно,— задумчиво говорит вдруг Маяковский,— труп я, а смердит он.
Когда хохот стихает, в одном из углов зала опять начинают что-то бубнить недовольные.
— Если вы будете шуметь,— урезонивает их Маяковский,— вам же хуже будет: я выпущу опять на вас предыдущего оратора.
Маленький толстый человек, проталкиваясь, карабкается на эстраду. Он клеймит Маяковского за гигантоманию.
— Я должен напомнить товарищу Маяковскому,— горячится коротышка,— старую истину, которая была еще известна Наполеону: от великого до смешного — один шаг...
Маяковский вдруг, смерив расстояние, отделяющее его от говоруна, соглашается:
— От великого до смешного — один шаг,— и показывает на себя и на коротенького оратора.
А зал надрывается от хохота.
Маленькая, хрупкая на вид поэтесса подымается на эстраду и начинает спорить с Маяковским по поводу одного раскритикованного им стиха.
Маяковский, очень тихо, почти беззвучно шевеля губами, отвечает ей.
— Громче, не слышно, громче! — кричат из зала.
— Боюсь,— говорит Маяковский, прикрывая рот и глазами показывая на поэтессу,— боюсь: сдую...
#маяковский
#цитата
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Фрагмент из фильма «Маяковский. Два дня», 2011 год, режиссеры Дмитрий Томашпольский и Алёна Демьяненко:
— Маяковский, ваши стихи слишком злободневны. Вас скоро забудут. Бессмертие — не ваш удел!
— А вы зайдите через тысячу лет. Там поговорим.
— Маяковский, почему вы так себя хвалите?
— Мой соученик по гимназии Шекспир всегда советовал: говори о себе только хорошее, плохое о тебе скажут твои друзья.
— Вы это уже говорили в Харькове!
— Вот видите, товарищ подтверждает. А я и не знал, что вы всюду таскаетесь за мной.
— Мы с товарищем читали ваши стихи и ничего не поняли.
— Надо иметь умных товарищей!
— Маяковский, ваши стихи не волнуют, не греют, не заражают.
— Мои стихи не море, не печка и не чума!
— Зачем вы носите кольцо на пальце? Оно вам не к лицу.
— Вот потому, что не к лицу, я и ношу на пальце, а не в носу.
#маяковский
#цитата
#рекомендациикино
— Маяковский, ваши стихи слишком злободневны. Вас скоро забудут. Бессмертие — не ваш удел!
— А вы зайдите через тысячу лет. Там поговорим.
— Маяковский, почему вы так себя хвалите?
— Мой соученик по гимназии Шекспир всегда советовал: говори о себе только хорошее, плохое о тебе скажут твои друзья.
— Вы это уже говорили в Харькове!
— Вот видите, товарищ подтверждает. А я и не знал, что вы всюду таскаетесь за мной.
— Мы с товарищем читали ваши стихи и ничего не поняли.
— Надо иметь умных товарищей!
— Маяковский, ваши стихи не волнуют, не греют, не заражают.
— Мои стихи не море, не печка и не чума!
— Зачем вы носите кольцо на пальце? Оно вам не к лицу.
— Вот потому, что не к лицу, я и ношу на пальце, а не в носу.
#маяковский
#цитата
#рекомендациикино
Скрипка и немножко нервно
Скрипка издергалась, упрашивая,
и вдруг разревелась
так по-детски,
что барабан не выдержал:
«Хорошо, хорошо, хорошо!»
А сам устал,
не дослушал скрипкиной речи,
шмыгнул на горящий Кузнецкий
и ушел.
Оркестр чужо смотрел, как
выплакивалась скрипка
без слов,
без такта,
и только где-то
глупая тарелка
вылязгивала:
«Что это?»
«Как это?»
А когда геликон —
меднорожий,
потный,
крикнул:
«Дура,
плакса,
вытри!» —
я встал,
шатаясь, полез через ноты,
сгибающиеся под ужасом пюпитры,
зачем-то крикнул:
«Боже!»,
бросился на деревянную шею:
«Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи:
я вот тоже
ору —
а доказать ничего не умею!»
Музыканты смеются:
«Влип как!
Пришел к деревянной невесте!
Голова!»
А мне — наплевать!
Я — хороший.
«Знаете что, скрипка?
Давайте —
будем жить вместе!
А?»
Владимир Маяковский
1914
#маяковский
Скрипка издергалась, упрашивая,
и вдруг разревелась
так по-детски,
что барабан не выдержал:
«Хорошо, хорошо, хорошо!»
А сам устал,
не дослушал скрипкиной речи,
шмыгнул на горящий Кузнецкий
и ушел.
Оркестр чужо смотрел, как
выплакивалась скрипка
без слов,
без такта,
и только где-то
глупая тарелка
вылязгивала:
«Что это?»
«Как это?»
А когда геликон —
меднорожий,
потный,
крикнул:
«Дура,
плакса,
вытри!» —
я встал,
шатаясь, полез через ноты,
сгибающиеся под ужасом пюпитры,
зачем-то крикнул:
«Боже!»,
бросился на деревянную шею:
«Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи:
я вот тоже
ору —
а доказать ничего не умею!»
Музыканты смеются:
«Влип как!
Пришел к деревянной невесте!
Голова!»
А мне — наплевать!
Я — хороший.
«Знаете что, скрипка?
Давайте —
будем жить вместе!
А?»
Владимир Маяковский
1914
#маяковский
Из поэмы «Люблю»
Невозможно
Один не смогу —
не снесу рояля
(тем более —
несгораемый шкаф).
А если не шкаф,
не рояль,
то я ли
сердце снес бы, обратно взяв.
Банкиры знают:
«Богаты без края мы.
Карманов не хватит —
кладем в несгораемый».
Любовь
в тебя —
богатством в железо —
запрятал,
хожу
и радуюсь Крезом.
И разве,
если захочется очень,
улыбку возьму,
пол-улыбки
и мельче,
с другими кутя,
протрачу в полночи
рублей пятнадцать лирической мелочи.
Владимир Маяковский
1926
#маяковский
Невозможно
Один не смогу —
не снесу рояля
(тем более —
несгораемый шкаф).
А если не шкаф,
не рояль,
то я ли
сердце снес бы, обратно взяв.
Банкиры знают:
«Богаты без края мы.
Карманов не хватит —
кладем в несгораемый».
Любовь
в тебя —
богатством в железо —
запрятал,
хожу
и радуюсь Крезом.
И разве,
если захочется очень,
улыбку возьму,
пол-улыбки
и мельче,
с другими кутя,
протрачу в полночи
рублей пятнадцать лирической мелочи.
Владимир Маяковский
1926
#маяковский