* * *
Ведь где-то есть простая жизнь и свет,
Прозрачный, тёплый и весёлый…
Там с девушкой через забор сосед
Под вечер говорит, и слышат только пчёлы
Нежнейшую из всех бесед.
А мы живём торжественно и трудно
И чтим обряды наших горьких встреч,
Когда с налёту ветер безрассудный
Чуть начатую обрывает речь.
Но ни на что не променяем пышный
Гранитный город славы и беды,
Широких рек сияющие льды,
Безсолнечные, мрачные сады
И голос Музы еле слышный.
Анна Ахматова
23 июня 1915
#ахматова
Ведь где-то есть простая жизнь и свет,
Прозрачный, тёплый и весёлый…
Там с девушкой через забор сосед
Под вечер говорит, и слышат только пчёлы
Нежнейшую из всех бесед.
А мы живём торжественно и трудно
И чтим обряды наших горьких встреч,
Когда с налёту ветер безрассудный
Чуть начатую обрывает речь.
Но ни на что не променяем пышный
Гранитный город славы и беды,
Широких рек сияющие льды,
Безсолнечные, мрачные сады
И голос Музы еле слышный.
Анна Ахматова
23 июня 1915
#ахматова
* * *
А воздух музыкой дрожит...
Тогда оставь и дом, и быт,
Скорее навостри колёса,
Сквозь листьев жёлтую пургу
Туда, где ждёт на берегу
Бездымное пространство Плёса,
Туда, где зарево осин,
Где только Левитан один
За Волгу смотрит, и не слышит,
Как до-ре-ми-фа-соль по крышам
Не дождь, а Моцарт озорной,
За ним Чайковский - боль и зной -
Спешат, и слышно за спиной,
Как музыка живёт и дышит!
Покуда можешь, ты дыши,
Короста облетит с души,
Как листья с дерева глухого,
И можно зиму перемочь,
И бестолочь перетолочь,
И музыки дождаться снова...
Мы молча ехали домой,
В туман такой, что Боже мой,
Ни неба, ни земли, ни века,
И только призраки берёз,
И только мир летел вразнос
Уже почти без человека.
Ян Бруштейн
#бруштейн
А воздух музыкой дрожит...
Тогда оставь и дом, и быт,
Скорее навостри колёса,
Сквозь листьев жёлтую пургу
Туда, где ждёт на берегу
Бездымное пространство Плёса,
Туда, где зарево осин,
Где только Левитан один
За Волгу смотрит, и не слышит,
Как до-ре-ми-фа-соль по крышам
Не дождь, а Моцарт озорной,
За ним Чайковский - боль и зной -
Спешат, и слышно за спиной,
Как музыка живёт и дышит!
Покуда можешь, ты дыши,
Короста облетит с души,
Как листья с дерева глухого,
И можно зиму перемочь,
И бестолочь перетолочь,
И музыки дождаться снова...
Мы молча ехали домой,
В туман такой, что Боже мой,
Ни неба, ни земли, ни века,
И только призраки берёз,
И только мир летел вразнос
Уже почти без человека.
Ян Бруштейн
#бруштейн
* * *
Снимок, не попавший в проявитель,
сделанный рассеянным прохожим;
мы не знаем, что там, мы не видим,
дальнюю границу не тревожим.
Кто же мы – летающие вздохи
или вздохов моментальный снимок?
Птицы, подбирающие крохи
между сквозняков необъяснимых?
Ящерица, та что на припеке,
поднимает мизерное веко.
Видит восходящие потоки,
принимает их за человека.
Михаил Айзенберг
#айзенберг
Снимок, не попавший в проявитель,
сделанный рассеянным прохожим;
мы не знаем, что там, мы не видим,
дальнюю границу не тревожим.
Кто же мы – летающие вздохи
или вздохов моментальный снимок?
Птицы, подбирающие крохи
между сквозняков необъяснимых?
Ящерица, та что на припеке,
поднимает мизерное веко.
Видит восходящие потоки,
принимает их за человека.
Михаил Айзенберг
#айзенберг
* * *
Мой красный велосипед застрял в девяносто восьмом,
опутанный крапивой и сном умирающей памяти.
Пластинка отца, почему ты поёшь на немом?
Останки вещей, почему вы по мне не скучаете:
гербарий, заботливо вложенный в фотоальбом,
пластмассовый шар в катакомбах дивана тяжёлого?
И я упираюсь в зеркало времени лбом,
и я убиваюсь о зеркало времени лбом,
и зеркало крошится в голову,
крошится в голову.
Мой тонкий дурацкий план – избыться, но победить,
мой пухлый стихов фолиант, почти оправдавший стратегию,
теперь я совсем пуста, по кромке сгоревшая сыть,
любому огню во мне – особые привилегии,
когда он трещит и растёт, он плавит и зеркала
и можно сквозь них ухватить из былого, умеючи,
останки людей, которых я обожгла,
останки людей, случайно согретых дотла,
и красный велосипед,
и всякие прочие мелочи.
Дарья Соль
(Дарья Лещенко)
2021
#лещенко
Мой красный велосипед застрял в девяносто восьмом,
опутанный крапивой и сном умирающей памяти.
Пластинка отца, почему ты поёшь на немом?
Останки вещей, почему вы по мне не скучаете:
гербарий, заботливо вложенный в фотоальбом,
пластмассовый шар в катакомбах дивана тяжёлого?
И я упираюсь в зеркало времени лбом,
и я убиваюсь о зеркало времени лбом,
и зеркало крошится в голову,
крошится в голову.
Мой тонкий дурацкий план – избыться, но победить,
мой пухлый стихов фолиант, почти оправдавший стратегию,
теперь я совсем пуста, по кромке сгоревшая сыть,
любому огню во мне – особые привилегии,
когда он трещит и растёт, он плавит и зеркала
и можно сквозь них ухватить из былого, умеючи,
останки людей, которых я обожгла,
останки людей, случайно согретых дотла,
и красный велосипед,
и всякие прочие мелочи.
Дарья Соль
(Дарья Лещенко)
2021
#лещенко
Засыпая
В детской обители,
под одеялом, чтобы не видели,
температуру набил. Испугал родителей.
Дочь говорит: это террор.
Ты угрожаешь своей болезнью,
старостью, смертью.
Отец говорит: нет
(а думает: да).
– Хочешь сочувствия. – Вздор.
(Это она от боязни).
Тихо небесной тверди
гаснет к вечеру свет.
Идут холода.
И сердце от жалости
сжимается до последней малости,
как от детской шалости.
Владимир Гандельсман
#гандельсман
В детской обители,
под одеялом, чтобы не видели,
температуру набил. Испугал родителей.
Дочь говорит: это террор.
Ты угрожаешь своей болезнью,
старостью, смертью.
Отец говорит: нет
(а думает: да).
– Хочешь сочувствия. – Вздор.
(Это она от боязни).
Тихо небесной тверди
гаснет к вечеру свет.
Идут холода.
И сердце от жалости
сжимается до последней малости,
как от детской шалости.
Владимир Гандельсман
#гандельсман
* * *
Вот и кончился антракт.
Раздвигаются портьеры...
Новый день - как новый акт
нескончаемой премьеры.
Драма - старая как мир -
вздор, бессмыслица... Однако
потрясает, как Шекспир
в переводе Пастернака.
Утро. Крыши. Облака.
Брюки сохнут на балконе.
У посудного ларька -
Клеопатра и Антоний...
Валерий Котеленец
1995
#котеленец
Вот и кончился антракт.
Раздвигаются портьеры...
Новый день - как новый акт
нескончаемой премьеры.
Драма - старая как мир -
вздор, бессмыслица... Однако
потрясает, как Шекспир
в переводе Пастернака.
Утро. Крыши. Облака.
Брюки сохнут на балконе.
У посудного ларька -
Клеопатра и Антоний...
Валерий Котеленец
1995
#котеленец
* * *
Жизнь хороша, великий игемон,
и самый факт, что мы доныне живы,
пьяней вина, которое мы пьем.
У местных праздник. Шелковые гривы
сухих и легких боевых коней
их женщины украсили цветами.
Во сне я видел девушку, над ней
я видел золотистое сиянье,
она держала лилию в руке
и улыбаясь, что-то говорила
на варварском гортанном языке,
клянусь Юноной, так оно и было,
не то ли это действие вина,
не то ли черной желчи воспаленье,
тоска по Риму, полная луна,
а может быть, какое-то знаменье.
О да, я всем доволен, игемон,
я получил и должность, и доходы,
я вспоминаю Палатинский холм
и наши споры в молодые годы
о праве, о свободе, о любви,
о счастье. Ничего не говори.
Тень Августа во внутренних покоях,
Гораций Флакк, читающий стихи,
цветущие во дворике левкои,
огни на дальнем берегу реки.
Так вот в чем примирение сторон,
вот что смягчит и каменное сердце,
не Рим, не власть, не слава, игемон,
но неизбежность старости и смерти.
Дмитрий Мельников
#мельников
Жизнь хороша, великий игемон,
и самый факт, что мы доныне живы,
пьяней вина, которое мы пьем.
У местных праздник. Шелковые гривы
сухих и легких боевых коней
их женщины украсили цветами.
Во сне я видел девушку, над ней
я видел золотистое сиянье,
она держала лилию в руке
и улыбаясь, что-то говорила
на варварском гортанном языке,
клянусь Юноной, так оно и было,
не то ли это действие вина,
не то ли черной желчи воспаленье,
тоска по Риму, полная луна,
а может быть, какое-то знаменье.
О да, я всем доволен, игемон,
я получил и должность, и доходы,
я вспоминаю Палатинский холм
и наши споры в молодые годы
о праве, о свободе, о любви,
о счастье. Ничего не говори.
Тень Августа во внутренних покоях,
Гораций Флакк, читающий стихи,
цветущие во дворике левкои,
огни на дальнем берегу реки.
Так вот в чем примирение сторон,
вот что смягчит и каменное сердце,
не Рим, не власть, не слава, игемон,
но неизбежность старости и смерти.
Дмитрий Мельников
#мельников
Мой Юго-Запад
1
Если что и осталось,
помня солнечный миг,
это — полок усталость
от открыток и книг;
это — коврик настенный,
пыльным зреньем вперясь,
знает, были мы с кем и
их недолгую связь
с вечным кухонно-летним:
стол, накрошенный хлеб;
дом и сам мимолётен,
от прозрений ослеп.
Он — почти уже абрис,
ветхий лист, силуэт,
крылья бабочки, лакмус,
нота солнечных лет.
Знаю, дверь приоткроет,
полувидя кому,
и — дыхание смоет
в синеглазую тьму.
2
Это — листья дышат кожей,
это — Тропарёвский парк.
Не ищи его, прохожий,
между листьев, между парт,
карт настенных, мела, света
длинных белых ламп, стекла.
Это — лето неодето,
и в прихожей натекла
ты с зонта и чуть промокла —
шея, плечи, грудь, лицо.
Это — разом грянет в окна
оглушительным свинцом.
Но в спасительном квадрате
кухни чаю будешь пить,
и в одолженном халате
начинаешь говорить
о знакомых, незнакомых,
летних, будничных, живых.
Это — рядом бестолково
я почти что твой жених.
3
Жили — не тужили,
ворожили нам
столбик лёгкой пыли,
чад нагретых ламп
от страниц скрипучих
с ятями от книг:
это ли не случай
в книгах видеть нимб?
Или речи части
собирать в слова,
краткие, как счастье,
злые, как молва.
Веселись, старанье,
до утра не спи,
в самом замиранье
жить, дышать и пить,
быть всему ответом,
когда все глухи,
лучше влажным летом
пишутся стихи.
Герман Власов
#власов
1
Если что и осталось,
помня солнечный миг,
это — полок усталость
от открыток и книг;
это — коврик настенный,
пыльным зреньем вперясь,
знает, были мы с кем и
их недолгую связь
с вечным кухонно-летним:
стол, накрошенный хлеб;
дом и сам мимолётен,
от прозрений ослеп.
Он — почти уже абрис,
ветхий лист, силуэт,
крылья бабочки, лакмус,
нота солнечных лет.
Знаю, дверь приоткроет,
полувидя кому,
и — дыхание смоет
в синеглазую тьму.
2
Это — листья дышат кожей,
это — Тропарёвский парк.
Не ищи его, прохожий,
между листьев, между парт,
карт настенных, мела, света
длинных белых ламп, стекла.
Это — лето неодето,
и в прихожей натекла
ты с зонта и чуть промокла —
шея, плечи, грудь, лицо.
Это — разом грянет в окна
оглушительным свинцом.
Но в спасительном квадрате
кухни чаю будешь пить,
и в одолженном халате
начинаешь говорить
о знакомых, незнакомых,
летних, будничных, живых.
Это — рядом бестолково
я почти что твой жених.
3
Жили — не тужили,
ворожили нам
столбик лёгкой пыли,
чад нагретых ламп
от страниц скрипучих
с ятями от книг:
это ли не случай
в книгах видеть нимб?
Или речи части
собирать в слова,
краткие, как счастье,
злые, как молва.
Веселись, старанье,
до утра не спи,
в самом замиранье
жить, дышать и пить,
быть всему ответом,
когда все глухи,
лучше влажным летом
пишутся стихи.
Герман Власов
#власов
ДЕВЯТЫЙ
И не то, чтоб она специально
слушала телек,
просто дома его не гасят ни днём, ни ночью.
Что с них взять: кто не гипертоник,
тот неврастеник —
он для них, как морской прибой,
как сверчок за печью.
Для неё этот треск вестей,
что язык команчей:
редкий шифр сквозь помехи лжи,
на любом канале.
Стынет август. Кончается век.
В брюхе бьётся мальчик —
из воды, тесноты и тьмы подаёт сигналы.
Понимает, что шансов нет,
лупит в борт ногами.
Мы тут все в тесноте и тьме:
молодой на старом,
дом на севере, койка в комнате,
мальчик в маме.
Мы спасём тебя, милый,
мы скоро тебя достанем.
Будешь царь и зефир,
трогать море, пробовать силу,
есть сосульку, бояться мошки,
смотреть корову.
А в седьмом в первый класс.
В восемнадцатом кончишь школу.
Бакалавра, допустим, получишь,
к двадцать второму.
Не ложись на краю, откатись,
чтобы так и было.
Просто выбери сушу, лето,
визг мелюзги, луч
пробивает листву
и лижет плеча изгиб, лоб.
Так красиво. Так будет.
Все дороги ведут
к футболу,
книжкам, песням, любви.
Пой и пей свою пепсиколу,
что там нужно, кроме неё,
звезде рок-н-рола?
Далеко укатилась пуговичка по полу,
не нагнуться за ней,
ну не звать же своих на помощь.
Странно мальчик притих,
страшный август до верха полон.
Необъятное брюхо
тьмой омывает полночь.
Дана Сидерос
(Мария Кустовская)
июнь 2023
#сидерос
И не то, чтоб она специально
слушала телек,
просто дома его не гасят ни днём, ни ночью.
Что с них взять: кто не гипертоник,
тот неврастеник —
он для них, как морской прибой,
как сверчок за печью.
Для неё этот треск вестей,
что язык команчей:
редкий шифр сквозь помехи лжи,
на любом канале.
Стынет август. Кончается век.
В брюхе бьётся мальчик —
из воды, тесноты и тьмы подаёт сигналы.
Понимает, что шансов нет,
лупит в борт ногами.
Мы тут все в тесноте и тьме:
молодой на старом,
дом на севере, койка в комнате,
мальчик в маме.
Мы спасём тебя, милый,
мы скоро тебя достанем.
Будешь царь и зефир,
трогать море, пробовать силу,
есть сосульку, бояться мошки,
смотреть корову.
А в седьмом в первый класс.
В восемнадцатом кончишь школу.
Бакалавра, допустим, получишь,
к двадцать второму.
Не ложись на краю, откатись,
чтобы так и было.
Просто выбери сушу, лето,
визг мелюзги, луч
пробивает листву
и лижет плеча изгиб, лоб.
Так красиво. Так будет.
Все дороги ведут
к футболу,
книжкам, песням, любви.
Пой и пей свою пепсиколу,
что там нужно, кроме неё,
звезде рок-н-рола?
Далеко укатилась пуговичка по полу,
не нагнуться за ней,
ну не звать же своих на помощь.
Странно мальчик притих,
страшный август до верха полон.
Необъятное брюхо
тьмой омывает полночь.
Дана Сидерос
(Мария Кустовская)
июнь 2023
#сидерос
* * *
Лето с сюрпризом -
с вечным дождем или светом заочным
в облаке сизом
(сизо-молочном).
Лето впотьмах. Не особенно тучный
дачный участок.
Воздух, ползущий как пламя по сучьям.
Опыт всевластный
мелкие шрамы, знаки на коже
ставит оплошно.
Что тебе надобно? Младше (моложе)
стать невозможно.
Михаил Айзенберг
#айзенберг
Лето с сюрпризом -
с вечным дождем или светом заочным
в облаке сизом
(сизо-молочном).
Лето впотьмах. Не особенно тучный
дачный участок.
Воздух, ползущий как пламя по сучьям.
Опыт всевластный
мелкие шрамы, знаки на коже
ставит оплошно.
Что тебе надобно? Младше (моложе)
стать невозможно.
Михаил Айзенберг
#айзенберг
Один мальчик пришел к доброму волшебнику и спросил: почему поэты все такие злые?
— Понимаешь, — начал волшебник задумчиво. — Поэты хотят, чтобы их понимали с полуслова, а лучше вообще без слов.
Виталий Пуханов
#пуханов
#цитаты
#поэзия
#одинмальчик
— Понимаешь, — начал волшебник задумчиво. — Поэты хотят, чтобы их понимали с полуслова, а лучше вообще без слов.
Виталий Пуханов
#пуханов
#цитаты
#поэзия
#одинмальчик
СПИ СПОКОЙНО ДО РАССВЕТА
Памяти Сент-Экзюпери
Спи спокойно до рассвета,
И не думай о печалях,
Я сегодня опоздаю или вовсе не приду:
Где-то в небе, в темных далях
Ждет меня моя планета,
Если звезды улыбнутся, то я путь туда найду.
Время свернуто улиткой:
Если очень постараюсь,
Я сумею прыгнуть точно на заветную гряду,
Там, за стареньким сараем
Скрипнет ржавая калитка,
И, ступая осторожно, в сад знакомый я войду.
Не бывает двух решений:
Нечего искать лазейку,
Только бы не испугаться, не укрыться от беды,
Где ты, маленькая змейка,
Лекарь судеб совершенный,
Меднолицым Василиском притаилась у воды?
Опущусь я на колени
В россыпь мелких незабудок,
И засветится дорога в чащах Млечного пути,
И, почти не веря в чудо,
В дальнем уголке Вселенной
Малышу скажу, волнуясь: я с тобою, не грусти!
Елена Овсянникова
#овсянникова
Памяти Сент-Экзюпери
Спи спокойно до рассвета,
И не думай о печалях,
Я сегодня опоздаю или вовсе не приду:
Где-то в небе, в темных далях
Ждет меня моя планета,
Если звезды улыбнутся, то я путь туда найду.
Время свернуто улиткой:
Если очень постараюсь,
Я сумею прыгнуть точно на заветную гряду,
Там, за стареньким сараем
Скрипнет ржавая калитка,
И, ступая осторожно, в сад знакомый я войду.
Не бывает двух решений:
Нечего искать лазейку,
Только бы не испугаться, не укрыться от беды,
Где ты, маленькая змейка,
Лекарь судеб совершенный,
Меднолицым Василиском притаилась у воды?
Опущусь я на колени
В россыпь мелких незабудок,
И засветится дорога в чащах Млечного пути,
И, почти не веря в чудо,
В дальнем уголке Вселенной
Малышу скажу, волнуясь: я с тобою, не грусти!
Елена Овсянникова
#овсянникова
* * *
А ты плывёшь усталой синевою
сквозь мой недооформившийся сон,
и яблоки висят над головою
на чёрных черенках. Преодолён
постылый гул бубнящих километров:
разлад, разлука, разнарядка зим, —
и воздух разливается так щедро,
что в нём почти незримо мы скользим.
Какие-то мерещатся осколки:
вот в зеркале пустом твоё плечо,
старинный дом, и поцелуй твой долгий,
и под глазами очень горячо.
И плачет сад слезами яблок моклых,
и снится сон до самого утра:
потухший лист на запотевших стёклах,
крик петуха, отчаянье Петра.
Как в дурно нарисованной картине
подробности таращатся со дна.
И остаются только точки линий
и музыка. И музыка одна.
Надежда Волненко
#волненко
А ты плывёшь усталой синевою
сквозь мой недооформившийся сон,
и яблоки висят над головою
на чёрных черенках. Преодолён
постылый гул бубнящих километров:
разлад, разлука, разнарядка зим, —
и воздух разливается так щедро,
что в нём почти незримо мы скользим.
Какие-то мерещатся осколки:
вот в зеркале пустом твоё плечо,
старинный дом, и поцелуй твой долгий,
и под глазами очень горячо.
И плачет сад слезами яблок моклых,
и снится сон до самого утра:
потухший лист на запотевших стёклах,
крик петуха, отчаянье Петра.
Как в дурно нарисованной картине
подробности таращатся со дна.
И остаются только точки линий
и музыка. И музыка одна.
Надежда Волненко
#волненко
НАПУТСТВИЕ
...Знаешь,
вечное бремя забот и сует
брать с собою в дорогу -
плохая примета.
Только радость и свет,
только радость - и свет.
Только радость и свет -
ничего,
кроме света.
Что ж ты губы кусаешь
и хмуришь чело,
и опять
обреченно взыскуешь ответа
в этом мире,
где вечного нет ничего,
в этом мире,
где нет ничего,
кроме света...
Алексей Сомов
#сомов
...Знаешь,
вечное бремя забот и сует
брать с собою в дорогу -
плохая примета.
Только радость и свет,
только радость - и свет.
Только радость и свет -
ничего,
кроме света.
Что ж ты губы кусаешь
и хмуришь чело,
и опять
обреченно взыскуешь ответа
в этом мире,
где вечного нет ничего,
в этом мире,
где нет ничего,
кроме света...
Алексей Сомов
#сомов
* * *
на фотографии в закатном свете солнца
по берегу речки бегут девочка и мальчик
они достаточно далеко но я слышу она смеется
и не слышу но чувствую что он плачет
потому что она прекрасна и недостижима
потому что закатный воздух тягуч подводно
он подумал об этой жизни об этой жизни
отвернулся и вышел с фото
у него за спиною годы и горы текстов
он седеет и не понимает зачем жить долго
если только войти обратно совсем раздеться
снова стать ребенком
Надя Делаланд
(Надежда Черных)
#делаланд
на фотографии в закатном свете солнца
по берегу речки бегут девочка и мальчик
они достаточно далеко но я слышу она смеется
и не слышу но чувствую что он плачет
потому что она прекрасна и недостижима
потому что закатный воздух тягуч подводно
он подумал об этой жизни об этой жизни
отвернулся и вышел с фото
у него за спиною годы и горы текстов
он седеет и не понимает зачем жить долго
если только войти обратно совсем раздеться
снова стать ребенком
Надя Делаланд
(Надежда Черных)
#делаланд
Омела в ночном окне
В окне растут стихи,
Друидская омела.
Тумана от реки
Деревьям по колено.
Как в школе, только тут
Наоборот: низ белый,
Верх чёрный, и цветут
Созвездия омелы.
Омела — жизнь и смерть,
Спасенье, Навсикая
И золотая ветвь
Короткая такая.
Дмитрий Веденяпин
2023
#веденяпин
В окне растут стихи,
Друидская омела.
Тумана от реки
Деревьям по колено.
Как в школе, только тут
Наоборот: низ белый,
Верх чёрный, и цветут
Созвездия омелы.
Омела — жизнь и смерть,
Спасенье, Навсикая
И золотая ветвь
Короткая такая.
Дмитрий Веденяпин
2023
#веденяпин
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
В глуши забытого селенья,
Куда давно попажи нет,
Где запах водки и варенья,
Где лес — единственный сосед,
Дома и пожни, двор и поле
— одно большое бело море.
Заброшенная деревушка
Как одинокая старушка.
Холодный пол, пустое блюдо
И окна, залитые льдом.
Она давно не верит в чудо,
И в Бога верится с трудом.
Укутав в снежную фланель,
Чуть слышно мачеха-метель
На ушко шепчет: «Баю-бай,
Спи, деревушка, засыпай».
Пушистый белый-белый снег
На розвальнях нашел ночлег,
И тусклый свет от фонаря
Сияет зря, сияет зря…
И ставни, голубые очи,
Закрыты наглухо, поди.
Ты не буди ее, не жди,
Деревня спит, спокойной ночи…
Варвара Заборцева
#заборцева
В глуши забытого селенья,
Куда давно попажи нет,
Где запах водки и варенья,
Где лес — единственный сосед,
Дома и пожни, двор и поле
— одно большое бело море.
Заброшенная деревушка
Как одинокая старушка.
Холодный пол, пустое блюдо
И окна, залитые льдом.
Она давно не верит в чудо,
И в Бога верится с трудом.
Укутав в снежную фланель,
Чуть слышно мачеха-метель
На ушко шепчет: «Баю-бай,
Спи, деревушка, засыпай».
Пушистый белый-белый снег
На розвальнях нашел ночлег,
И тусклый свет от фонаря
Сияет зря, сияет зря…
И ставни, голубые очи,
Закрыты наглухо, поди.
Ты не буди ее, не жди,
Деревня спит, спокойной ночи…
Варвара Заборцева
#заборцева
* * *
Ещё любил я первое июля,
Когда после дождя опять светло,
И солнце золотит в столовой стулья
И брызжет на гранёное стекло.
Как дышит рухлядь в этом доме старом –
Открытки, ноты, бастионы книг!
Всё шло к тому, чтоб тайно и задаром
Я некий мир из воздуха воздвиг.
А что ж ещё в бездомном певчем звуке?
Грудинных струй волнистая игра...
И ни на рубль скептической науки,
Ни на копейку прочного добра.
Слова о лете — обречённей лета.
Глотни вина, поозоруй чуток —
И ласкою предсмертного привета
Закончи рукописный завиток.
Иди же, ночь! Как ладен твой обычай,
Дружок-сверчок, игруля из игруль!
Ведь можно жить лишь звуком, а не притчей,
И снова ждать рассветный лепет птичий:
"Июль-июнь, июль-июнь, июль..."
Сергей Шелковый
2010
#шелковый
Ещё любил я первое июля,
Когда после дождя опять светло,
И солнце золотит в столовой стулья
И брызжет на гранёное стекло.
Как дышит рухлядь в этом доме старом –
Открытки, ноты, бастионы книг!
Всё шло к тому, чтоб тайно и задаром
Я некий мир из воздуха воздвиг.
А что ж ещё в бездомном певчем звуке?
Грудинных струй волнистая игра...
И ни на рубль скептической науки,
Ни на копейку прочного добра.
Слова о лете — обречённей лета.
Глотни вина, поозоруй чуток —
И ласкою предсмертного привета
Закончи рукописный завиток.
Иди же, ночь! Как ладен твой обычай,
Дружок-сверчок, игруля из игруль!
Ведь можно жить лишь звуком, а не притчей,
И снова ждать рассветный лепет птичий:
"Июль-июнь, июль-июнь, июль..."
Сергей Шелковый
2010
#шелковый