* * *
Уходит тихо Лето,
одетое в листву.
И остаются где-то
во сне и наяву:
серебряная мушка
в сетях у паука,
не выпитая кружка
парного молока.
И ручеёк стеклянный,
И тёплая земля,
и над лесной поляной
жужжание шмеля.
Приходит тихо Осень,
одетая в туман.
Она с собой приносит
дожди из разных стран.
И листьев жёлтых ворох,
и аромат грибной,
и сырость в тёмных норах.
А где-то за стеной
будильник до рассвета
стрекочет на столе:
" До бу-ду-ще-го ле-та,
до бу-ду-ще-го ле..."
Тим Собакин
(Андрей Иванов)
#собакин
Уходит тихо Лето,
одетое в листву.
И остаются где-то
во сне и наяву:
серебряная мушка
в сетях у паука,
не выпитая кружка
парного молока.
И ручеёк стеклянный,
И тёплая земля,
и над лесной поляной
жужжание шмеля.
Приходит тихо Осень,
одетая в туман.
Она с собой приносит
дожди из разных стран.
И листьев жёлтых ворох,
и аромат грибной,
и сырость в тёмных норах.
А где-то за стеной
будильник до рассвета
стрекочет на столе:
" До бу-ду-ще-го ле-та,
до бу-ду-ще-го ле..."
Тим Собакин
(Андрей Иванов)
#собакин
* * *
а мы жили тогда легко: серебро и мёд
летнего заката не гасли ночь напролёт
и река стояла до крестовины окон
мы спускались, где звёзды, и ступни купали в них
и под нами берег как будто ткался из шерстяных
и льняных волокон
это был городок без века, с простым лицом,
и приезжие в чай с душицей и чабрецом
добавляли варенья яркого, занедужив;
покупали посуду в лавках, тесьму и бязь
а машины и лодки гнили, на швы дробясь
острых ржавых кружев
вы любили глядеть на баржи из-под руки,
раздавали соседским мальчикам пятаки:
и они обнимали вас, жившие небогато.
и вы были другой, немыслимо молодой,
и глаза у вас были - сумерки над водой,
синего агата.
это был июнь, земляника, копчёный лещ,
вы носили, словно царевич, любую вещь
и три дома лишили воли, едва приехав
- тоня говорит, вы женаты? - страшная клевета!
а кругом лежал очарованный левитан,
бесконечный чехов
лестницы, полы в моей комнате, сени, крыльцо, причал -
всюду шаг ваш так весело и хорошо звучал,
словно мы не расцепим пальцев, не сгинем в дыме,
словно я вам еще читаю про древний рим
словно мы еще где-то снова поговорим,
не умрем молодыми
кажется, мы и теперь глядим, как студеной мглы
набирают тропинки, впадины и углы,
тень пропитывает леса и дома, как влага.
черные на фоне воды, мы сидим вдвоём
а над нами мёд, серебро и жемчуг на окоем,
жатая бумага.
уезжайте в августе, свет мой, новый учебный год
дайте произойти всему, что произойдет, -
а не уцелеет ни платья, ни утвари, ни комода,
наша набережная кончится и гора, -
вы пребудете воплощением серебра,
серебра и мёда.
Вера Полозкова
#полозкова
а мы жили тогда легко: серебро и мёд
летнего заката не гасли ночь напролёт
и река стояла до крестовины окон
мы спускались, где звёзды, и ступни купали в них
и под нами берег как будто ткался из шерстяных
и льняных волокон
это был городок без века, с простым лицом,
и приезжие в чай с душицей и чабрецом
добавляли варенья яркого, занедужив;
покупали посуду в лавках, тесьму и бязь
а машины и лодки гнили, на швы дробясь
острых ржавых кружев
вы любили глядеть на баржи из-под руки,
раздавали соседским мальчикам пятаки:
и они обнимали вас, жившие небогато.
и вы были другой, немыслимо молодой,
и глаза у вас были - сумерки над водой,
синего агата.
это был июнь, земляника, копчёный лещ,
вы носили, словно царевич, любую вещь
и три дома лишили воли, едва приехав
- тоня говорит, вы женаты? - страшная клевета!
а кругом лежал очарованный левитан,
бесконечный чехов
лестницы, полы в моей комнате, сени, крыльцо, причал -
всюду шаг ваш так весело и хорошо звучал,
словно мы не расцепим пальцев, не сгинем в дыме,
словно я вам еще читаю про древний рим
словно мы еще где-то снова поговорим,
не умрем молодыми
кажется, мы и теперь глядим, как студеной мглы
набирают тропинки, впадины и углы,
тень пропитывает леса и дома, как влага.
черные на фоне воды, мы сидим вдвоём
а над нами мёд, серебро и жемчуг на окоем,
жатая бумага.
уезжайте в августе, свет мой, новый учебный год
дайте произойти всему, что произойдет, -
а не уцелеет ни платья, ни утвари, ни комода,
наша набережная кончится и гора, -
вы пребудете воплощением серебра,
серебра и мёда.
Вера Полозкова
#полозкова
КОЛЬЦЕВАЯ
Мы стоим и качаемся
Стоим и качаемся
Два плеера, черный и белый
Качаются между нами
Свободных поручней нет
Держимся друг за друга губами
Качается черный вагон
И мы качаемся в нем
И между нами плееры
Вынутые из-за пазух
Ты поцелуй прерываешь
Рот кулаком прикрываешь, зевая
Потерпи, дорогая
Следующая – кольцевая
Все выйдут, мы сядем,
Увидим небо в алмазах
Мы отдохнем
Нежность моя изнаночная
Щелочь моя лицевая
Как одиноко и страшно
Давай никогда не ссориться
Ты на губах у меня уснула
А у меня бессонница
Сплю по два часа в сутки
И, как правило, днем
Потерпи, дорогая
Люди черствы и нечутки
Но следующая – кольцевая
Все Встанут Выйдут Пойдут Поедут
эскалаторы пересадки остановки пробки
подземные переходы зебры
светофоры с цифрами и без
посты охраны и гибдд
проезды улицы переулки тупики
домофоны кодовые замки и дверные
лифты лестничные пролеты перила ключи
Мы Сядем и Отдохнем
Анна Русс
#русс
Мы стоим и качаемся
Стоим и качаемся
Два плеера, черный и белый
Качаются между нами
Свободных поручней нет
Держимся друг за друга губами
Качается черный вагон
И мы качаемся в нем
И между нами плееры
Вынутые из-за пазух
Ты поцелуй прерываешь
Рот кулаком прикрываешь, зевая
Потерпи, дорогая
Следующая – кольцевая
Все выйдут, мы сядем,
Увидим небо в алмазах
Мы отдохнем
Нежность моя изнаночная
Щелочь моя лицевая
Как одиноко и страшно
Давай никогда не ссориться
Ты на губах у меня уснула
А у меня бессонница
Сплю по два часа в сутки
И, как правило, днем
Потерпи, дорогая
Люди черствы и нечутки
Но следующая – кольцевая
Все Встанут Выйдут Пойдут Поедут
эскалаторы пересадки остановки пробки
подземные переходы зебры
светофоры с цифрами и без
посты охраны и гибдд
проезды улицы переулки тупики
домофоны кодовые замки и дверные
лифты лестничные пролеты перила ключи
Мы Сядем и Отдохнем
Анна Русс
#русс
* * *
На таком расстоянии пространство становится временем.
Думать о тебе означает напрягать память.
Напрягаю. Изображение серое и неуверенное.
Бью себя в грудь, пытаясь это исправить.
В долгой разлуке время становится расстоянием,
непреодолимым по причине усталости и бездорожья,
а то, что было сказано при расставании,
становится последней правдой и первой ложью...
Вера Павлова
#павлова
На таком расстоянии пространство становится временем.
Думать о тебе означает напрягать память.
Напрягаю. Изображение серое и неуверенное.
Бью себя в грудь, пытаясь это исправить.
В долгой разлуке время становится расстоянием,
непреодолимым по причине усталости и бездорожья,
а то, что было сказано при расставании,
становится последней правдой и первой ложью...
Вера Павлова
#павлова
* * *
Уходит лето. Ветер дует так,
Что кажется, не лето - жизнь уходит,
И ёжится, и ускоряет шаг,
И плечиком от холода поводит.
По пням, по кочкам, прямо по воде.
Ей зимние не по душе заботы.
Где дом её? Ах, боже мой, везде!
Особенно, где синь и пароходы.
Уходит свет. Уходит жизнь сама.
Прислушайся в ночи: любовь уходит,
Оставив осень в качестве письма,
Где доводы последние приводит.
Уходит муза. С клёнов, с тополей
Летит листва, летят ей вслед стрекозы.
И женщины уходят всё быстрей,
Почти бегом, опережая слёзы.
Александр Кушнер
#кушнер
Уходит лето. Ветер дует так,
Что кажется, не лето - жизнь уходит,
И ёжится, и ускоряет шаг,
И плечиком от холода поводит.
По пням, по кочкам, прямо по воде.
Ей зимние не по душе заботы.
Где дом её? Ах, боже мой, везде!
Особенно, где синь и пароходы.
Уходит свет. Уходит жизнь сама.
Прислушайся в ночи: любовь уходит,
Оставив осень в качестве письма,
Где доводы последние приводит.
Уходит муза. С клёнов, с тополей
Летит листва, летят ей вслед стрекозы.
И женщины уходят всё быстрей,
Почти бегом, опережая слёзы.
Александр Кушнер
#кушнер
ИНТЕРЕСНОЕ О ПОЭТИЧЕСКИХ ОПЫТАХ В ЖАНРЕ READY-MADE И FOUND POETRY
(из статьи Максима Алпатова)
На примере стихотворений Марии Галиной, Андрея Черкасова, Лидии Юсуповой и Василия Ломакина, относящихся скорее к сфере современного искусства, чем к поэзии как таковой.
В массовом сознании поэт до сих пор воспринимается как создатель уникальных текстов, независимый и самодостаточный. На пространстве русской поэзии от «Когда б вы знали из какого сора» Ахматовой до «Главное иметь нахальство знать, что это стихи» Сатуновского процесс превращения «материала» в стихи считался авторским и управляемым.
Концептуальный поэт не «сочиняет» тексты, а извлекает их из окружающей действительности. Тем не менее и в этой роли автор может обозначать свою уникальность как способность увидеть поэтическое в непоэтическом.
Сегодня наиболее популярной формой авторства в поэзии стало прямое высказывание – лирическое, документальное, интимное. Но - в какой момент рождается авторское в стихотворении и чем оно ограничено? Где проходит граница между присвоением и переосмыслением?
С этой точки зрения особенно интересны поэтические жанры, построенные как раз на присвоении: ready-made и found poetry («найденная поэзия»).
В ready-made автор объявляет чужой объект своим, меняя его смысл при помощи контекста. Вмешательство в структуру исходного объекта при этом минимально, а иногда и вовсе отсутствует – как в случае с книгой Вагрича Бахчаняна «Стихи разных лет», в которой поэт опубликовал как собственные стихотворения Пушкина, Лермонтова, Маяковского, ставшие классическими, «народными», а значит – принадлежащими всем (что Бахчанян и продемонстрировал).
Found poetry, помимо присвоения, предполагает активное вторжение в исходный текст, переработку его первоначального замысла и логических связей.
Поэзия как критика изнутри чужого текста
Мария Галина, «Препарируя Брема»
Болотная камышевка
В отличие от большой
Гнезда над водой не строит
Питается горихвостка
Исключительно насекомыми
И приносит большую пользу…
Стихотворение Галиной представляет собой переписанные в столбик отрывки из классического труда немецкого зоолога и путешественника Альфреда Брема «Иллюстрированная жизнь животных» – так происходит необходимое для ready-made присвоение.
Трудный жест извлечения поэзии из документа
Андрей Черкасов, «Домашнее хозяйство. Избранное из двух колонок»
пальто наиболее подходят
под игрушки больного
Срезать у самого основания лицо
залить красным папиросы
…
Стихотворения Черкасова представляют собой страницы энциклопедии, на которых выбелено все, кроме нескольких слов, будто случайно оказавшихся в соседних колонках на одной строке и вступающих в ассоциативное взаимодействие.
Переосмысление чужого стихотворения
Лида Юсупова, «отражение стихотворения Риты Джо "Мой брат Родди исчез, потом нашелся"»
28 ноября 1980 года брат Риты Джо исчез
Родди, о чем ты думал?
что чувствовал?
ты боялся?
25 августа 1988 года Родди нашелся на горе
Скайя
он был жив?
или мертв?
он это или не он?
…
Говорить о технике ready-made в том случае, когда в роли готового материала выступает чье-либо стихотворение, следует очень осторожно. В стихотворении Юсупова не так много меняет в исходном тексте, но добивается удивительного преображения его сути и этим обнаруживает себя.
Собственное стихотворение как чужое
Василий Ломакин, «Резаны́»
Резаны́
пылают в желтом небе Нквы
Крыланинградь
огни съемные
надо, вода пианин
лакомой труп…
Ломакин при помощи компьютерной программы меняет свои стихи до неузнаваемости и превращает в новые, причем логика программы читателю неизвестна и из текста не очевидна.
#поэзия
#техника
#какпишетпоэт
#галина
#черкасов
#юсупова
#ломакин
(из статьи Максима Алпатова)
На примере стихотворений Марии Галиной, Андрея Черкасова, Лидии Юсуповой и Василия Ломакина, относящихся скорее к сфере современного искусства, чем к поэзии как таковой.
В массовом сознании поэт до сих пор воспринимается как создатель уникальных текстов, независимый и самодостаточный. На пространстве русской поэзии от «Когда б вы знали из какого сора» Ахматовой до «Главное иметь нахальство знать, что это стихи» Сатуновского процесс превращения «материала» в стихи считался авторским и управляемым.
Концептуальный поэт не «сочиняет» тексты, а извлекает их из окружающей действительности. Тем не менее и в этой роли автор может обозначать свою уникальность как способность увидеть поэтическое в непоэтическом.
Сегодня наиболее популярной формой авторства в поэзии стало прямое высказывание – лирическое, документальное, интимное. Но - в какой момент рождается авторское в стихотворении и чем оно ограничено? Где проходит граница между присвоением и переосмыслением?
С этой точки зрения особенно интересны поэтические жанры, построенные как раз на присвоении: ready-made и found poetry («найденная поэзия»).
В ready-made автор объявляет чужой объект своим, меняя его смысл при помощи контекста. Вмешательство в структуру исходного объекта при этом минимально, а иногда и вовсе отсутствует – как в случае с книгой Вагрича Бахчаняна «Стихи разных лет», в которой поэт опубликовал как собственные стихотворения Пушкина, Лермонтова, Маяковского, ставшие классическими, «народными», а значит – принадлежащими всем (что Бахчанян и продемонстрировал).
Found poetry, помимо присвоения, предполагает активное вторжение в исходный текст, переработку его первоначального замысла и логических связей.
Поэзия как критика изнутри чужого текста
Мария Галина, «Препарируя Брема»
Болотная камышевка
В отличие от большой
Гнезда над водой не строит
Питается горихвостка
Исключительно насекомыми
И приносит большую пользу…
Стихотворение Галиной представляет собой переписанные в столбик отрывки из классического труда немецкого зоолога и путешественника Альфреда Брема «Иллюстрированная жизнь животных» – так происходит необходимое для ready-made присвоение.
Трудный жест извлечения поэзии из документа
Андрей Черкасов, «Домашнее хозяйство. Избранное из двух колонок»
пальто наиболее подходят
под игрушки больного
Срезать у самого основания лицо
залить красным папиросы
…
Стихотворения Черкасова представляют собой страницы энциклопедии, на которых выбелено все, кроме нескольких слов, будто случайно оказавшихся в соседних колонках на одной строке и вступающих в ассоциативное взаимодействие.
Переосмысление чужого стихотворения
Лида Юсупова, «отражение стихотворения Риты Джо "Мой брат Родди исчез, потом нашелся"»
28 ноября 1980 года брат Риты Джо исчез
Родди, о чем ты думал?
что чувствовал?
ты боялся?
25 августа 1988 года Родди нашелся на горе
Скайя
он был жив?
или мертв?
он это или не он?
…
Говорить о технике ready-made в том случае, когда в роли готового материала выступает чье-либо стихотворение, следует очень осторожно. В стихотворении Юсупова не так много меняет в исходном тексте, но добивается удивительного преображения его сути и этим обнаруживает себя.
Собственное стихотворение как чужое
Василий Ломакин, «Резаны́»
Резаны́
пылают в желтом небе Нквы
Крыланинградь
огни съемные
надо, вода пианин
лакомой труп…
Ломакин при помощи компьютерной программы меняет свои стихи до неузнаваемости и превращает в новые, причем логика программы читателю неизвестна и из текста не очевидна.
#поэзия
#техника
#какпишетпоэт
#галина
#черкасов
#юсупова
#ломакин
* * *
М. К.
Не «месяц» никакой и не «медовый» —
скорей, черничная неделя.
Но ты в глаза мне смотришь,
закидываешь руки мне на шею
и по утрам поешь.
Смотри-ка, двадцать лет прошло.
И как тогда, в Эстонии, у моря —
черника, молоко и творог
у нас на завтрак.
Протяжно шелестит треста,
по ветру вытянувши длинные листы,
склонивши в ту же сторону метелки.
Серебряный, стальной, небесно-синий
вокруг песчаных кос и островов
далёко разбежался Селигер
заливами и плесами на север.
Купаемся.
И в местном магазине
(на улице Рабочей, 32)
в пакетах итальянское вино
берем на ужин…
Vino secco bianco!
Аllora, come va, signora Margarita?*
Ну, дай Бог счастья нашей дочке!
А кстати, ей ведь скоро двадцать лет.
*летняя песня
Михаил Кукин
#кукин
М. К.
Не «месяц» никакой и не «медовый» —
скорей, черничная неделя.
Но ты в глаза мне смотришь,
закидываешь руки мне на шею
и по утрам поешь.
Смотри-ка, двадцать лет прошло.
И как тогда, в Эстонии, у моря —
черника, молоко и творог
у нас на завтрак.
Протяжно шелестит треста,
по ветру вытянувши длинные листы,
склонивши в ту же сторону метелки.
Серебряный, стальной, небесно-синий
вокруг песчаных кос и островов
далёко разбежался Селигер
заливами и плесами на север.
Купаемся.
И в местном магазине
(на улице Рабочей, 32)
в пакетах итальянское вино
берем на ужин…
Vino secco bianco!
Аllora, come va, signora Margarita?*
Ну, дай Бог счастья нашей дочке!
А кстати, ей ведь скоро двадцать лет.
*летняя песня
Михаил Кукин
#кукин
* * *
В серебряных сумерках — огни,
ещё они не нужны,
но уже зажигаются...
Это мои любимые
полчаса.
Обхожу Заячий.
За мостом
терраса с рестораном.
И мне так хочется, чтобы люди
бесполезно жили.
Под ногами
булыжники,
розовые нагло,
на песке влюблённые
и велосипедисты...
И чтобы — празднословили,
И чтобы — прожигали.
Наталия Михайлова
#михайлова
В серебряных сумерках — огни,
ещё они не нужны,
но уже зажигаются...
Это мои любимые
полчаса.
Обхожу Заячий.
За мостом
терраса с рестораном.
И мне так хочется, чтобы люди
бесполезно жили.
Под ногами
булыжники,
розовые нагло,
на песке влюблённые
и велосипедисты...
И чтобы — празднословили,
И чтобы — прожигали.
Наталия Михайлова
#михайлова
* * *
Я лежу под кустом,
не убитый, не раненый.
Куст ракитовый —
дом,
только формы неправильной.
В дырьях — между листвы —
облака белокожие.
И куски синевы,
как весёлые рожицы.
Завтра осень.
Вот-вот
занесёт меня листьями.
Я встаю. Я живой.
Это всё ещё
истина.
Паучок на скуле
что-то делает вежливо.
Всё на этой земле
симпатично по-прежнему.
Глеб Горбовский
1970
#горбовский
Я лежу под кустом,
не убитый, не раненый.
Куст ракитовый —
дом,
только формы неправильной.
В дырьях — между листвы —
облака белокожие.
И куски синевы,
как весёлые рожицы.
Завтра осень.
Вот-вот
занесёт меня листьями.
Я встаю. Я живой.
Это всё ещё
истина.
Паучок на скуле
что-то делает вежливо.
Всё на этой земле
симпатично по-прежнему.
Глеб Горбовский
1970
#горбовский
"Адмирал Нахимов"
Мой капитан, выдающееся было лето,
где наши шлюпки, спасательные жилеты,
нижние палубы, двери, проходы, трапы?
Мой капитан, мой капитан, куда ты?
Чёрное — море, и ночи черны, и ночи,
Новороссийск оставим и курс на Сочи,
как тяжела вода, глубина, гибель,
мой капитан, останься и помоги мне.
У пассажиров кинопоказ и танцы,
детям в каютах аквалангисты снятся,
молодожёны ловят влюблённо звёзды,
мой капитан, ещё ничего не поздно.
В бухту идёт сухогруз, ячменя полный,
Чёрное — море, черны в темноте волны,
— «Пётр Васёв», пропу́стите «Адмирала»?
— Справа идёт сухогруз. Сухогруз справа.
Мой капитан, не покидай рубки,
клёпаный корпус на деле такой хрупкий,
"малый вперёд", "полный назад", скрежет,
«ад» в адмирале прописан и неизбежен,
хватит шести секунд и пройдём мимо,
восемь минут и прощай, пароход «Нахимов»,
вязкий мазут, поднявшийся ветер, стоны,
Чёрное — море, черны в темноте волны.
Слава спасателям и докторам — слава,
лёг «Адмирал Нахимов» на борт правый,
запрещено на якорь вставать рядом…
Да и не надо,
да и не надо.
Анна Сеничева
#сеничева
Мой капитан, выдающееся было лето,
где наши шлюпки, спасательные жилеты,
нижние палубы, двери, проходы, трапы?
Мой капитан, мой капитан, куда ты?
Чёрное — море, и ночи черны, и ночи,
Новороссийск оставим и курс на Сочи,
как тяжела вода, глубина, гибель,
мой капитан, останься и помоги мне.
У пассажиров кинопоказ и танцы,
детям в каютах аквалангисты снятся,
молодожёны ловят влюблённо звёзды,
мой капитан, ещё ничего не поздно.
В бухту идёт сухогруз, ячменя полный,
Чёрное — море, черны в темноте волны,
— «Пётр Васёв», пропу́стите «Адмирала»?
— Справа идёт сухогруз. Сухогруз справа.
Мой капитан, не покидай рубки,
клёпаный корпус на деле такой хрупкий,
"малый вперёд", "полный назад", скрежет,
«ад» в адмирале прописан и неизбежен,
хватит шести секунд и пройдём мимо,
восемь минут и прощай, пароход «Нахимов»,
вязкий мазут, поднявшийся ветер, стоны,
Чёрное — море, черны в темноте волны.
Слава спасателям и докторам — слава,
лёг «Адмирал Нахимов» на борт правый,
запрещено на якорь вставать рядом…
Да и не надо,
да и не надо.
Анна Сеничева
#сеничева
* * *
Носить в себе солнце, когда всё погасло,
наверное, сложно, наверное, страшно,
а вдруг украдут, или вытечет маслом,
а вдруг уничтожат, решив, что не важно,
а вдруг посмеются - уж больно ты светлый,
набросят на шею колючую петлю,
прикажут померкнуть и стать чем-то серым,
убить в себе творчество, мудрость и веру,
велят оставаться на нижней ступеньке,
любить только вещи, знакомства и деньги,
играть в милосердие ради оваций,
гореть лишь мечтой - подороже продаться.
А солнце...
Да бог с ним, оно нам некстати,
долги и кредиты оно не оплатит,
не ляжет на плечи хорошей одеждой,
не сделает умным глупца и невежду,
но ты его носишь...
В себе как в шкатулке,
смеешься так ярко, что свет в переулке,
становится тоже безудержно ярким,
как листья деревьев в октябрьском парке,
как летние волны балтийского моря,
что бродят по пляжу под шепот историй
и пены, блестящей как первые звезды.
Ты, даже ступив на клыкастые гвозди,
Горишь, не сгорая как глупые свечи,
А ярко как солнце, тепло и беспечно,
смеясь над упреками всех скоротечных,
привыкших, что свет -
Только старый подсвечник.
Deacon
(Дикон Шерола)
#deacon
Носить в себе солнце, когда всё погасло,
наверное, сложно, наверное, страшно,
а вдруг украдут, или вытечет маслом,
а вдруг уничтожат, решив, что не важно,
а вдруг посмеются - уж больно ты светлый,
набросят на шею колючую петлю,
прикажут померкнуть и стать чем-то серым,
убить в себе творчество, мудрость и веру,
велят оставаться на нижней ступеньке,
любить только вещи, знакомства и деньги,
играть в милосердие ради оваций,
гореть лишь мечтой - подороже продаться.
А солнце...
Да бог с ним, оно нам некстати,
долги и кредиты оно не оплатит,
не ляжет на плечи хорошей одеждой,
не сделает умным глупца и невежду,
но ты его носишь...
В себе как в шкатулке,
смеешься так ярко, что свет в переулке,
становится тоже безудержно ярким,
как листья деревьев в октябрьском парке,
как летние волны балтийского моря,
что бродят по пляжу под шепот историй
и пены, блестящей как первые звезды.
Ты, даже ступив на клыкастые гвозди,
Горишь, не сгорая как глупые свечи,
А ярко как солнце, тепло и беспечно,
смеясь над упреками всех скоротечных,
привыкших, что свет -
Только старый подсвечник.
Deacon
(Дикон Шерола)
#deacon
Красота начинается с утра
По интернет-радио
передают красивую песню
из-за океана.
Занавеска за окном
колышется красиво.
Красиво песок на берегу
держит форму,
которую ему придала волна.
Продавщица на рынке,
которая раскладывает
на своём лотке помидоры, знает:
«Красота имеет значение!»
И выставляет первыми
самые совершенные,
самые убедительные,
самые готовые на всё.
Потолок сегодня очень красив,
застывший, как срез чистой белой лавы.
Простыни красивы и зубные щётки.
Вещи, раскиданные по комнате,
в которой ты проживёшь неделю.
Часы, снятые с запястья,
и лежащие на столе.
Крики птиц и тишина после них.
Красиво знание о том, как ты проведёшь сегодня день
(суббота, и можно вообще не сидеть за компьютером).
Красива уверенность, что завтрак будет отличным,
а потом — на море.
Счётчики красоты зашкаливает,
и это тоже притягивает взгляд:
волнение на пределе,
мерцание перед вспышкой.
Но не бойся красоты грозы,
она тебя приятно поразит —
молнии, расстёгнутые,
вскипающий шторм бретелек,
хлёсткий терпкий ураган.
А потом на какой-то момент
всё вдруг застынет, будет просто длиться.
Как будто оперный певец берёт некую ноту
и проверяет, сколько сможет её тянуть.
Красота как книга, которую ты взял
в городской библиотеке
и которую когда-нибудь придётся
вернуть, но пока она в твоей сумке
под пляжными полотенцами,
пакетом с абрикосами,
бутылкой воды,
связкой ключей.
Айда на пляж, а там посмотрим,
а там поглядим,
а там увидим,
какая ещё красота откроется
(у некоторой более поздние
часы работы).
Сергей Тимофеев
#тимофеев
По интернет-радио
передают красивую песню
из-за океана.
Занавеска за окном
колышется красиво.
Красиво песок на берегу
держит форму,
которую ему придала волна.
Продавщица на рынке,
которая раскладывает
на своём лотке помидоры, знает:
«Красота имеет значение!»
И выставляет первыми
самые совершенные,
самые убедительные,
самые готовые на всё.
Потолок сегодня очень красив,
застывший, как срез чистой белой лавы.
Простыни красивы и зубные щётки.
Вещи, раскиданные по комнате,
в которой ты проживёшь неделю.
Часы, снятые с запястья,
и лежащие на столе.
Крики птиц и тишина после них.
Красиво знание о том, как ты проведёшь сегодня день
(суббота, и можно вообще не сидеть за компьютером).
Красива уверенность, что завтрак будет отличным,
а потом — на море.
Счётчики красоты зашкаливает,
и это тоже притягивает взгляд:
волнение на пределе,
мерцание перед вспышкой.
Но не бойся красоты грозы,
она тебя приятно поразит —
молнии, расстёгнутые,
вскипающий шторм бретелек,
хлёсткий терпкий ураган.
А потом на какой-то момент
всё вдруг застынет, будет просто длиться.
Как будто оперный певец берёт некую ноту
и проверяет, сколько сможет её тянуть.
Красота как книга, которую ты взял
в городской библиотеке
и которую когда-нибудь придётся
вернуть, но пока она в твоей сумке
под пляжными полотенцами,
пакетом с абрикосами,
бутылкой воды,
связкой ключей.
Айда на пляж, а там посмотрим,
а там поглядим,
а там увидим,
какая ещё красота откроется
(у некоторой более поздние
часы работы).
Сергей Тимофеев
#тимофеев
* * *
приятная дымка
и детская легкость
смотри, что наделали
ты
и влюбленность
наивные песни
цепляют до дрожи
хорош, так не честно
ну разве так можно
прыжок над бордюром
долой огражденья
а что, я летаю?
эй, где притяженье
раскинуты руки
распахнута куртка
бросай свои трюки
кончай эти шутки
собаки хвостами
усердно виляют
когда разболтал им
откуда всё знают
встречать у парадной
заблудшие звёзды
вдыхать аккуратно
темнеющий воздух
и слиплись ресницы
и прядь глупо вьётся
а всё мне не спится
а всё мне неймётся
дворы карусели
закружат до ночи
сплошное веселье
грустим и хохочем
банальные фразы
царапают душу
и я раз за разом
с растёкшейся тушью
подсвеченный город
вогнал меня в краску
ты знал,
что он пахнет
твоей
водолазкой?
Рада Морская
#морская
приятная дымка
и детская легкость
смотри, что наделали
ты
и влюбленность
наивные песни
цепляют до дрожи
хорош, так не честно
ну разве так можно
прыжок над бордюром
долой огражденья
а что, я летаю?
эй, где притяженье
раскинуты руки
распахнута куртка
бросай свои трюки
кончай эти шутки
собаки хвостами
усердно виляют
когда разболтал им
откуда всё знают
встречать у парадной
заблудшие звёзды
вдыхать аккуратно
темнеющий воздух
и слиплись ресницы
и прядь глупо вьётся
а всё мне не спится
а всё мне неймётся
дворы карусели
закружат до ночи
сплошное веселье
грустим и хохочем
банальные фразы
царапают душу
и я раз за разом
с растёкшейся тушью
подсвеченный город
вогнал меня в краску
ты знал,
что он пахнет
твоей
водолазкой?
Рада Морская
#морская
НА ПОРОГЕ ОСЕНИ
У этих осенних дней – запах травы.
Уже опадают последние яблоки,
И дождь барабанит в тугую жесть.
Осенью даже мечты желтеют,
И тело становится лёгким,
Как отжившая паутина.
Осенью ничего не случается,
Разве – измена или смена погоды…
Потому что
Осень – не время года,
А состоянье души.
Леса стоят, словно лисы рыжие,
Пенсионеры готовят лыжи,
А по базарам старухи вещие
Торгуют осенними разносолами,
Словно отвешивают от вечности
Каждому – самое невесомое.
Осенью забываются наши детские сны
И появляются морщинки на лицах любимых,
А стихи отзываются на порывы ветра.
Осень – пора ответов.
Ян Бруштейн
1974
#бруштейн
У этих осенних дней – запах травы.
Уже опадают последние яблоки,
И дождь барабанит в тугую жесть.
Осенью даже мечты желтеют,
И тело становится лёгким,
Как отжившая паутина.
Осенью ничего не случается,
Разве – измена или смена погоды…
Потому что
Осень – не время года,
А состоянье души.
Леса стоят, словно лисы рыжие,
Пенсионеры готовят лыжи,
А по базарам старухи вещие
Торгуют осенними разносолами,
Словно отвешивают от вечности
Каждому – самое невесомое.
Осенью забываются наши детские сны
И появляются морщинки на лицах любимых,
А стихи отзываются на порывы ветра.
Осень – пора ответов.
Ян Бруштейн
1974
#бруштейн
* * *
Встречает утро
В осенней дымке.
Тумана шали
Вокруг домов.
Дождинок пудра
На фотоснимке
И до печали
Лишь пять шагов.
Мороз по коже
И шарф на шее.
И пышность сосен
Как на показ.
Замрёт прохожий
В тиши аллеи.
Сыграет осень
Дождливый джаз.
Надежда Октябрьская
1 сентября 2022
#октябрьская
Встречает утро
В осенней дымке.
Тумана шали
Вокруг домов.
Дождинок пудра
На фотоснимке
И до печали
Лишь пять шагов.
Мороз по коже
И шарф на шее.
И пышность сосен
Как на показ.
Замрёт прохожий
В тиши аллеи.
Сыграет осень
Дождливый джаз.
Надежда Октябрьская
1 сентября 2022
#октябрьская
* * *
Два лепета, быть может бормотанья,
Подслушал я, проснувшись, два дыханья.
Тяжелый куст под окнами дрожал,
И мальчик мой, раскрыв глаза, лежал.
Шли капли мимо, плакали на марше.
Был мальчик мал,
куст был намного старше.
Он опыт свой с неведеньем сличил
И первым звукам мальчика учил.
Он делал так: он вздрагивал ветвями,
И гнал их вниз, и стлался по земле.
А мальчик то же пробовал губами,
И выходило вроде «ле-ле-ле»
И «ля-ля-ля». Но им казалось: мало!
И куст старался, холодом дыша,
Поскольку между ними не вставала
Та тень, та блажь по имени душа.
Я тихо встал, испытывая трепет,
Вспугнуть боясь и легкий детский лепет,
И лепетанье листьев под окном —
Их разговор на уровне одном.
Александр Кушнер
1966
#кушнер
Два лепета, быть может бормотанья,
Подслушал я, проснувшись, два дыханья.
Тяжелый куст под окнами дрожал,
И мальчик мой, раскрыв глаза, лежал.
Шли капли мимо, плакали на марше.
Был мальчик мал,
куст был намного старше.
Он опыт свой с неведеньем сличил
И первым звукам мальчика учил.
Он делал так: он вздрагивал ветвями,
И гнал их вниз, и стлался по земле.
А мальчик то же пробовал губами,
И выходило вроде «ле-ле-ле»
И «ля-ля-ля». Но им казалось: мало!
И куст старался, холодом дыша,
Поскольку между ними не вставала
Та тень, та блажь по имени душа.
Я тихо встал, испытывая трепет,
Вспугнуть боясь и легкий детский лепет,
И лепетанье листьев под окном —
Их разговор на уровне одном.
Александр Кушнер
1966
#кушнер
По просьбам читателей) - стихи про школу
ШКОЛА
Все комнаты окутаны таким
Прозрачно-серым, бледно-пыльным светом,
Как будто бы предметы только дым
От панихиды по самим предметам.
На первом этаже хоронят труд,
На третьем — алгебру и рисованье,
Там отпевают музыку, а тут
Литературу и обществознанье.
Легко хоронят — горе не беда,
Без слез — ещё бы! — мальчики не плачут,
Тем более, что ведь не навсегда,
Как думалось... Но Бог судил иначе.
Дмитрий Веденяпин
2021
#веденяпин
ШКОЛА
Все комнаты окутаны таким
Прозрачно-серым, бледно-пыльным светом,
Как будто бы предметы только дым
От панихиды по самим предметам.
На первом этаже хоронят труд,
На третьем — алгебру и рисованье,
Там отпевают музыку, а тут
Литературу и обществознанье.
Легко хоронят — горе не беда,
Без слез — ещё бы! — мальчики не плачут,
Тем более, что ведь не навсегда,
Как думалось... Но Бог судил иначе.
Дмитрий Веденяпин
2021
#веденяпин
Сегодня день рождения Иннокентия Анненского (1 сентября 1855 — 13 декабря 1909) — русского поэта, драматурга, переводчика, критика, директора мужской Царскосельской гимназии.
Интересно, что даже близкие друзья Анненского ничего не знали ни о его пьесах в стиле Еврипида, ни о его стихах. Поэт скрывал свои таланты. По воспоминаниям современников, он был очень скромным человеком. Между тем, Анненского считала гением Анна Ахматова, им восхищался Пастернак, очень высоко ценил Блок.
Влияние Анненского становится ощутимым только после его смерти. Оно сказалось, в частности, в поэзии акмеизма, тогда еще нового направления, а также и в поэзии футуризма.
Стихотворение Анненского «Колокольчики» считается первым футуристическим русским стихотворением.
А другое стихотворение - «Среди миров» знает наверно каждый человек, оно считается одним из лучших стихотворений в отечественной литературе, позже оно было положено на музыку, написанную Вертинским.
#анненский
#деньрождения
Интересно, что даже близкие друзья Анненского ничего не знали ни о его пьесах в стиле Еврипида, ни о его стихах. Поэт скрывал свои таланты. По воспоминаниям современников, он был очень скромным человеком. Между тем, Анненского считала гением Анна Ахматова, им восхищался Пастернак, очень высоко ценил Блок.
Влияние Анненского становится ощутимым только после его смерти. Оно сказалось, в частности, в поэзии акмеизма, тогда еще нового направления, а также и в поэзии футуризма.
Стихотворение Анненского «Колокольчики» считается первым футуристическим русским стихотворением.
А другое стихотворение - «Среди миров» знает наверно каждый человек, оно считается одним из лучших стихотворений в отечественной литературе, позже оно было положено на музыку, написанную Вертинским.
#анненский
#деньрождения
Иннокентий Анненский родился в Омске.
Слабый здоровьем, он учился в частной школе, перед поступлением в университет жил у своего старшего брата Николая, энциклопедически образованного человека, народника.
В 1875 году Анненский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, а в 1879 году с отличием его закончил и занялся преподаванием.
Он выбирает карьеру педагога и устраивается на работу в гимназию Гуревича, где читает прекраснейшие лекции по русской словесности и древним языкам.
Его знания и эрудиция удивляли и студентов, и преподавателей. Иннокентия Федоровича все студенты считали самым сильным преподавателем.
Но поэт-символист не только читал лекции в гимназии, вскоре молодому и преуспевающему педагогу было предложено занять пост директора известной гимназии в Царском Селе, где когда-то учился Александр Сергеевич Пушкин.
Анненский был большим поклонником древнегреческих драматургов. В период своего руководства гимназией в Царском Селе он сделал все, чтобы ученики прекрасно владели древнегреческим языком.
Кроме древних языков и французского, Анненский знал еще немецкий и английский. Он много переводил Гете, Мюллера, Гейне. С латыни им были переведены труды Горация, регулярно переводил древнегреческую литературу на русский язык, в том числе все 19 трагедий Еврипида.
Анненский и сам написал 4 трагедии на темы греческой мифологии.
Стихи поэт писал с детства, но лишь в 49 лет напечатал свой первый сборник «Тихие песни» (1904) под псевдонимом, намекающим на его положение как поэта: Ник. Т-о, то есть «никто».
Незадолго до своей внезапной смерти Иннокентий Анненский все же был признан как поэт: он стал сотрудником нового авангардистского литературного журнала «Аполлон», но своего второго и самого значительного сборника стихов «Кипарисовый ларец» (1910) уже не увидел.
Сын Иннокентия Федоровича, филолог, издал стихи отца после его смерти.
С самого раннего детства здоровье было у поэта слабое. Но умер он неожиданно. Это случилось в декабре 1909 года, когда он поднимался по лестнице. На одной из ступенек Царскосельского вокзала ему стало плохо. Умер поэт быстро. Врачи установили смерть от инфаркта. Ему исполнилось на тот момент 54 года.
#анненский
#биография
Слабый здоровьем, он учился в частной школе, перед поступлением в университет жил у своего старшего брата Николая, энциклопедически образованного человека, народника.
В 1875 году Анненский поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, а в 1879 году с отличием его закончил и занялся преподаванием.
Он выбирает карьеру педагога и устраивается на работу в гимназию Гуревича, где читает прекраснейшие лекции по русской словесности и древним языкам.
Его знания и эрудиция удивляли и студентов, и преподавателей. Иннокентия Федоровича все студенты считали самым сильным преподавателем.
Но поэт-символист не только читал лекции в гимназии, вскоре молодому и преуспевающему педагогу было предложено занять пост директора известной гимназии в Царском Селе, где когда-то учился Александр Сергеевич Пушкин.
Анненский был большим поклонником древнегреческих драматургов. В период своего руководства гимназией в Царском Селе он сделал все, чтобы ученики прекрасно владели древнегреческим языком.
Кроме древних языков и французского, Анненский знал еще немецкий и английский. Он много переводил Гете, Мюллера, Гейне. С латыни им были переведены труды Горация, регулярно переводил древнегреческую литературу на русский язык, в том числе все 19 трагедий Еврипида.
Анненский и сам написал 4 трагедии на темы греческой мифологии.
Стихи поэт писал с детства, но лишь в 49 лет напечатал свой первый сборник «Тихие песни» (1904) под псевдонимом, намекающим на его положение как поэта: Ник. Т-о, то есть «никто».
Незадолго до своей внезапной смерти Иннокентий Анненский все же был признан как поэт: он стал сотрудником нового авангардистского литературного журнала «Аполлон», но своего второго и самого значительного сборника стихов «Кипарисовый ларец» (1910) уже не увидел.
Сын Иннокентия Федоровича, филолог, издал стихи отца после его смерти.
С самого раннего детства здоровье было у поэта слабое. Но умер он неожиданно. Это случилось в декабре 1909 года, когда он поднимался по лестнице. На одной из ступенек Царскосельского вокзала ему стало плохо. Умер поэт быстро. Врачи установили смерть от инфаркта. Ему исполнилось на тот момент 54 года.
#анненский
#биография