* * *

Снег все валит и валит, как будто его завели,
Мне до ужаса холодно, не согреться чаем,
Люди гнуться от того, что они на мели
Ну, а я по тебе скучаю.

Может быть Сансара, а может просто замкнутый круг,
Жизнь - качели, которые я качаю…
Ты мне даже больше совсем не друг,
И поэтому только сильней скучаю.

Время быстро летит, но тянется очень долго,
Я пытаюсь, но мало что замечаю.
Я ещё кручусь тут из чувства долга,
А вообще, в основном, по тебе скучаю.

Люди строят счастливые семья и создают людей,
Я знакомых старых с детьми встречаю,
Обороты не сбавляются. Карусель.
Все идёт, пока я по тебе скучаю.

Снег все валит и валит, близится Новый год,
А я прошлый ещё с каждого понедельника начинаю,
Незаметно и эта зима уйдёт,
Пока я по тебе скучаю...

Яна Мкр
(Яна Мкртчева)

#мкр

* * *

Я зимнюю ветку сломал, я принёс её в дом
и в стеклянную банку поставил.
Я над ней колдовал,
я ей тёплой воды подливал,
я раскрыть её листья заставил.
И раскрылись зелёные листья,
растерянно так раскрылись они,
так несмело и так неохотно,
и была так бледна и беспомощна
бедная эта декабрьская зелень —
как ребёнок, разбуженный ночью,
испуганно трущий глаза
среди яркого света,
как лохматый смешной старичок,
улыбнувшийся грустно
сквозь слёзы.

Юрий Левитанский

1976

#левитанский

* * *

И все же — говорить.
Молчать куда сложней,
молчать — куда? о ком? — невыносимей.
Размазанные абрисы расседланных коней
на горизонте очертанье линий
приобретут и будут таковы,
и превратятся в знаки снегопада
распущенные волосы листвы,
подтёки туши, всхлипыванье сада.
Ах, мне бы ткнуться мордой и дышать,
так дышит пес в прокуренную варежку
хозяина ушедшего, мешать
нельзя ему.
И губ холодный краешек
так строг и нем, всё зная наперед,
так страшно и предательски спокоен,
что поцелуй прощальный не берет,
и он, невзятый, звуком колокольным
за тишь бытийности летит.
Я постою
и восвояси зашагаю скоро
назад, на землю скорбную свою,
в разноголосицу невидимого хора.

Василий Нацентов

#нацентов

ай, болит

смерть – это процесс.
она прячется в яйце,
она и стрела, и цель.
когда ты спросишь меня, как дела,
я, не меняясь в лице,
спокойно отвечу не «живу потихоньку»,
а «по чуть-чуть умираю».
становлюсь меньше, легче,
трогаю бесконечность
босыми ногами у края –
пока что холодная.
но однажды я прыгну, чтоб разошлась волна.
и тогда я отвечу не «умираю»,
а
«вот сейчас умерла».
—•—•|•—•—|•—•—|•—•—

расставание – репетиция умирания
брешь между мирами
сквозь которую всё утекает
расстояние между нами
разрывает что было нами
несмотря на крепления
м ы исчезаем вопреки уверениям
расставание – это процесс умирания
и я не дышу всё это время

беги от меня
не береги меня
когда я приду навестить
мы будем уже другими
не теми
кто были нами
давай помолчим
помянем
—•—•|•—•—|•—•—|•—•—

такое детское, щемящее,
почти щенячье.
пишу и второй день плачу.
хочется лечь калачиком,
но я себя разворачиваю:

смотри, как тебе ослепительно больно.

это значит, что ты дорожишь.
тоскуешь над этим, дрожишь –
боишься, что потеряешь.
хочешь врастать корнями,
боишься врастать корнями.

если ты ещё раз соврёшь себе,
что не очень-то и хотелось;
оно, мол, совсем мне не нужно –
я тебя выну из этого тела,
упрямую душу,
и буду дооолго трясти.
пока не посыплются все обидки, монетки,
дурацкие глупости.

любовь ведь сквозит в тебе.
любить так пронзительно
вовсе не стыдно,
нисколько не унизительно.

знаю – колет, болит, саднит,
разрастается, как мицелий.
и хочется спрятаться, хочется обесценить.
ты не злись, что я так настырно лезу.

но, согласно моим приметам,
сегодня лето
и завтра пока что лето.

не грусти, что цветы осыпались.
зато сколько персиков будет,
яблок, черешен, слив.

и это поле из подорожников –
сорви, приложи к порезу.
они что, зря для тебя росли?
—•—•|•—•—|•—•—|•—•—

а я иду себе неторопливо
туда, где к озеру склоняют ветви ивы,
и гладь его смиренна и пуглива,
чтоб поверху семейство лебединых,
в глубинах – стаи острозубых щук.

прости
прости
прости
прости
прости мне

и пусть все остальные отпустили,
а я вот никогда не отпущу

Люся Пикалова

#пикалова

* * *

Одни на зимнем пляже, на намыве,
как будто отвоёваны у тьмы,
две неподвижные фигурки – мы ли
стояли там, или уже не мы?

Белел пейзаж, расчерченный по смете,
невдалеке поблёскивал ЖК.
Вокруг, как смерть, как то, что больше смерти,
чернела ночь. Ещё два-три шажка –

и начиналось северное море –
широкое сплошное ничего –
замёрзшее, балтийское, прямое,
и ты дрожа смотрела на него.

Зачем мне это слышать (Боже, хватит!) –
подлёдный гул, утробный этот треск,
под одеялом съёжившись в кровати,
нательный свой прикусывая крест?

Хоть чем-нибудь, хоть фоткой на мобиле
посередине вечной мерзлоты,
хотя бы сном... Ну были мы и были.
Точней, была единственная: ты.

Антон Азаренков

#азаренков

* * *

Кабы я ночами детку
Колыбала – баю-бай,
Кабы в голых зимних ветках
Поумолк вороний грай.
Кабы знать, куда уходит
Отлетевшая душа...
Кабы верить в план Господень,
Тайных знаний не ища.

Женевьева Гжибовска

#гжибовска

* * *

Летающие дети во дворе:
один как чиж,
другой как воробей,
затеяли при этом чехарду.
А это я по жёрдочке иду
в своём воздушном
синем платье клёш,
в котором ни за что не упадёшь.
Внизу бабуля вешает бельё
во рту торчат прищепки у неё.
Так бесконечна детства благодать,
успеешь тазик бабушке подать,
коснуться её фартука щекой,
не хватит взрослой жизни никакой.

Наталья Розенберг

2023

#розенберг

* * *

Я хирург своей собственной катастрофы:
Измеряю взглядом ее неизбежный профиль
На фоне какой-то иной параллельной вселенной,
Где чувства ранимого сердца равны воспалению
И лечатся - горькой рябиной, нефритом, мятой,
Холодным у горла небом, перчаткой снятой.
А после маленький скальпель морских приливов
Ложится первым надрезом - почти стыдливо,
Ложится на боль, обнажая за ней ту нежность,
С которой нас наши любимые глубже режут.
Моя катастрофа с распахнутой настежь грудью
Молчит на столе - и внутри проступают люди.
Любил их…
С покорным лицом ли, с пустым бокалом,
Любил их, когда они меня забывали.
Любил их, когда они от меня уходили,
И солнце качалось в небе большим кадилом,
Дымило над миром, где было легко и дурно,
Где я умирал, чтобы родиться хирургом.

Аль Квотион

#квотион

* * *

Я тебя не ждала, я тебя не звала!
Может быть, я вообще уже умерла…
С днём рождения, повелительница-зима!
Ты стоишь на пороге
(совсем не страшная)
с ладонью, полной тепла,
с перевязанной лентой
коробкой снега
(доставка на дом с противоположного берега
Стикса, она же Лета),
искушаешь меня, недотрогу,
то ли Вавилонской башней,
то ли жаркой банькой,
то ли какими-то глупыми шашнями,
хихикая, предлагаешь на что-то там сыграть в шахматы
(я давно проиграла —
и это не повод начать сначала).

Что ж, белая моя госпожа —
(легка, румяна, свежа),
услада моих очей,
валяй, метелью мети, не жалей:
мрак со снегом все-таки гораздо милей,
заметает трещины, морщины,
провалы щелей,
рдеет смерзшимися как кровь ягодами калины,
убаюкивает сугробовыми мотивами,
поблёскивает немыми зимними звёздами,
вопрошает с предательской серьёзностью:
что ты приготовила зиме в подарок?
Себя огарок да всполох яркий —
все, что ещё от тебя осталось?
Давишь на жалость?

Первым снегом натирает себе лицо
Белоснежка.
Учится растапливать печурку
Снегурка.
Зима подсовывает свои загадки,
предлагает подтасовать без оглядки —
перехитрить время в прятки.

…а какие она сочиняет колядки!
Обещает уврачевать все болячки,
обернуть душевую беднячку — богачкой,
неудачницу одарить наконец удачей.
Спасибо, добрая моя зима,
обнимаю! Обещаю: больше не плачу.

Янина Солдаткина

25 ноября 2023

#солдаткина

* * *

Есть в нашем городе река,
иль нет её на самом деле,
коль пароходного гудка
я здесь не слышал с колыбели?
 
Сквозь сон я слышал бой часов
на Спасской башне,
с Каланчёвки
был слышен рокот поездов
и звон трамваев на Покровке.
 
А пароходов не слыхал
гудков тревожных и протяжных,
и моряков я не видал
вблизи Москва-реки отважных.
 
Мне нянька старая моя
рассказывала, что видала
однажды батюшку Царя,
однажды Ленина слыхала.
 
Чего не скажешь обо мне —
безмерно повезло старухе.
Я вижу только — тьму в окне.
И слышу шум ноябрьской вьюги.

Владимир Салимон

#салимон

* * *

Насыплю синичкам корма.
Поставлю на плитку чайник.
Сегодня всё так весомо,
значительно, неслучайно.

И кажется – смотрит кто-то,
и ширится это зренье.
И словно я жду чего-то –
прощания ли,
прощенья.

Сергей Пагын

#пагын

* * *

Небо – кладовая озарений,
Проблесков, мерцающих незримо.
Эти вспышки замечает гений,
Верхогляды пробегают мимо.

Эти вспышки прячут облака,
Сами – как изложенные кратко,
Нам еще не ясные пока
Помыслы высокого порядка.

Мысль, во мгле мелькнувшая, чужая,
Нашей став, преобразит века!
Но ее уносит, отражая,
Столь же мимолетная река.

И в реке – то заводи, то омут.
Все умней становится вода:
Эти отражения не тонут,
Но минуют наши невода…

Вячеслав Куприянов

#куприянов

* * *

Во сне не холодно впервые
увидеть снег у самых ног,
ведь пробираются живые
травинки в дом через порог
и стряхивают – отряхают –
с одежды снег, идут к столу,
весь день о воздухе вздыхают
и спать ложатся на полу.

Ну что ты сделаешь, хозяйка,
не выгонишь во двор траву –
такая трепетная стайка
замёрзнуть может наяву.
А пробуждения минута
напоминает выход в свет,
где происходит почему-то
другая жизнь, которой нет.

Мария Маркова

2016

#маркова

* * *

Ты подарила тёплый шарф
(лицу обшарпанному впору),
и не нашёл меня кошмар:
всё убаюкал нежный шорох.
На шарфе вышиты слова.
Удушье тьмы врачуют буквы.
Любовь жива, любовь права,
и я живу ещё, как будто.

Ростислав Ярцев

#ярцев

* * *

как Саша Соколов
к заснеженным словам,
как веточка акации —
бела и невредима, —
твоя щека к моей
прильнула (по слогам),
твоя щека мою
сейчас опередила.
сюжет, просчитан, ждал
подробности иной,
иного полу-дня
и времени другого,
но я стою с тобой,
прозрачною водой
сбегая в пустоту
незначимого слова.

Надежда Волненко

#волненко

Поэзия преобразует жизнь.

Франц Кафка

#цитата
#поэзия
#кафка

* * *

Старик, что никого не узнаёт
И вспоминает собственное имя
Лишь изредка, и дням теряет счёт,
Смотри, ему становятся чужими
Всё ближние… К губам не поднести
Куска ему, не удержать стакана,
Он молча плачет, просто отпусти,
Придёт пора и я таким же стану.
Но и теперь стакан проклятый мой
С трудом держу, сопротивляясь дрожи,
Не плачь, мы возвращаемся домой
На странников рассеянных похожи.
Ты злишься на беспомощность мою,
Не может птица облик человека
Легко принять, мы встретимся в раю,
Не будет там ни языка, ни века.
Я знаю, что и в старости глухой
Похожей на замедленную муку
Нам будет нужен вовсе не покой,
А лишь рука, что согревает руку.

Григорий Хубулава

#хубулава

Армагеддон

И так стоят друг против друга,
молча и неподвижно,
и всё не начинают.

И вряд ли начнут: все силы
были израсходованы на подготовку к этой битве.
Остались только добро и зло как таковые.
Вон, взгляни, их до сих пор видно,
и даже отсюда – никто не шелохнётся. Ветер
шевелит обвисшие хоругви (что достаточно странно:
откуда бы взяться ветру
в абсолютном пространстве, где нет воздуха?).

Сергей Круглов

#круглов

Снег летит

Город разделён на лазареты,
Снег летит, он должен всех спасти.
Значит, тополиные скелеты
К вечеру предстанут во плоти.

Нежные рябиновые нервы
Спрячутся в серебряном тепле.
Значит, меньше боли, больше веры
В ценность каждой жизни на Земле.

Снег летит, спасатель и спаситель,
Чуткий к самой крохотной тоске.
Это не снежинки, а пастилки
Тают у тебя на языке.

Видишь, как румяны наши лица,
Просто, нас пытаясь обогреть,
Снег летит и хочет приземлиться.
Знаешь, а ведь мог не долететь.

Вот я и пишу сейчас в блокноте,
Чтобы сохранить в пробелах строф
Память о непрерванном полёте
В мире ежедневных катастроф.

Елена Кепплин

#кепплин

* * *

Олена теряет на войне мужа.
Разве такое кто-то вообще заслуживает?
Дети всё ждут, каждый день ждут его к ужину.
Сказать бы уже им, потом будет хуже ведь.
Президент высылает медаль ей, а лучше бы выслал яд.
Олена плачет и говорит: «Господи, почему я?!»

Ира рождается с таким некрасивым носом,
Что у мужчин ну совсем не бывает спроса.
Ира не носит черный, не носит розовый.
Она задается одним, всегда лишь одним вопросом,
Пока хирурги в масках лицо ей кроят:
Господи: «ну какого хера, за что я?».

Мустафа видел как дом затрещал и рухнул.
Он и не знал, что земля, будто вся из пуха,
Может вот так разойтись под тобой, как шов
И обернуться пропастью там, где шел,
Там где сидел ты, стоял или может спал.
Все раскручено - стекла, бетон, металл.

У других под завалами родственники
У Мустафы собака с тремя щенками
Слезы давно не встречались с его щеками
Мужчины не плачут, ведь прока нет от нытья,
Но стоит и рыдает: «Аллах, почему я?!».

Врач цокает языком и вздыхает, на снимок глядя:
- Что же вы так здоровье-то запускаете, Надя.
Надя сидит на кушетке бледная, как вампир,
Бесшумно вздыхая, хоть внутри у нее вопит
Каждый орган, услышав врача вердикт.
Надя едет домой в метро и все про себя твердит,
Руками себя обхватив от внезапной дрожи:
«Ну почему я? Почему я, боже!».

«Почему я?» - слышат Аллах и Будда.
Слышат Иисус и Мария,
Но отвечать не будут.

У них нет ответов. Только лишь книга судеб.
Ведь человек по сути душа в сосуде.

Однажды сосуд, будь он из стекла или из стали,
Существовать просто-напросто перестанет.
А вот душа останется. Что с ней делать?
Маленький Будда подыщет другое тело.

Спроси же себя - не для чего страдаешь, а для чего счастлив.
Не почему умер, а для чего жил ты.
Этот листок был тоже когда-то частью
Дерева, гляди сквозь его прожилки.

Гляди же на свет - на желтый кусок солнца.
Иди же на свет. И тьма тебя не коснется.

Ирина Глузгольд

#глузгольд

* * *

Во тьме случайного ночлега
В глухом предчувствии беды
Душа у Бога просит снега,
Чтоб он засыпал все следы.
 
Я прислонюсь к холодной раме:
Как хорошо, что есть приют,
А там, за ветхими дверями,
Слепые ангелы поют.
 
Огонь в печи воздел ладони
И замирает, трепеща,
И на серебряной иконе
Подхвачен ветром край плаща,
 
И длится, длится тайный праздник,
Душа пирует налегке,
И лишь свеча всё время гаснет
На неподвижном сквозняке.

Нина Ягодинцева

#ягодинцева