Признание

Зацелована, околдована,
С ветром в поле когда-то обвенчана,
Вся ты словно в оковы закована,
Драгоценная моя женщина!

Не веселая, не печальная,
Словно с темного неба сошедшая,
Ты и песнь моя обручальная,
И звезда моя сумасшедшая.

Я склонюсь над твоими коленями,
Обниму их с неистовой силою,
И слезами и стихотвореньями
Обожгу тебя, горькую, милую.

Отвори мне лицо полуночное,
Дай войти в эти очи тяжелые,
В эти черные брови восточные,
В эти руки твои полуголые.

Что прибавится — не убавится,
Что не сбудется — позабудется…
Отчего же ты плачешь, красавица?
Или это мне только чудится?

Николай Заболоцкий

1957

#заболоцкий

Можжевеловый куст

Я увидел во сне можжевеловый куст,
Я услышал вдали металлический хруст,
Аметистовых ягод услышал я звон,
И во сне, в тишине, мне понравился он.

Я почуял сквозь сон легкий запах смолы.
Отогнув невысокие эти стволы,
Я заметил во мраке древесных ветвей
Чуть живое подобье улыбки твоей.

Можжевеловый куст, можжевеловый куст,
Остывающий лепет изменчивых уст,
Легкий лепет, едва отдающий смолой,
Проколовший меня смертоносной иглой!

В золотых небесах за окошком моим
Облака проплывают одно за другим,
Облетевший мой садик безжизнен и пуст…
Да простит тебя бог, можжевеловый куст!

Николай Заболоцкий

1957

#заболоцкий

* * *

Я только знаю, что необходим
сейчас и здесь,
где вьётся кислый дым
от очага, что под навесом сложен,
где радугой гордится высота…

И я текуч и светел, как вода,
и, как земля родная, непреложен.

Сергей Пагын

2023

#пагын

* * *

Смотрю на сына, какой он красивый, честный, смелый.
Говорю: я тоже был красивым, честным, смелым.
Конечно, я вру. Был некрасивым, малодушным, трусливым.
Отца не было рядом.
Теперь у меня есть право так говорить.
Время прошло.
Получилось у сына, могло и у меня получиться.
Кто твой отец? Спрашивает меня.
Бог твой отец, отвечаю. И мой отец Бог.
Я немного похож на тебя глазами, и со спины, когда тороплюсь.
В одном мы схожи суть: страхом быть некрасивыми, малодушными.
Боимся отца.

Виталий Пуханов

#пуханов
#сын
#отец

* * *

Померкли очи голубые,
Погасли черные глаза –
Стареют школьницы былые,
Беседки, парки, небеса.

Исчезли фартучки, манжеты,
А с ними весь ажурный мир.
И той скамейки в парке нету,
Где было вырезано «Б. Р.».

Я сиживал на той скамейке,
Когда уроки пропускал.
Я для одной за три копейки
Любовь и солнце покупал.

Я говорил ей небылицы:
Умрем, и все начнется вновь.
И вновь на свете повторится
Скамейка, счастье и любовь.

Исчезло все, что было мило,
Что только-только началось, –
Любовь и солнце – мимо, мимо
Скамейки в парке пронеслось.

Осталась глупая досада –
И тихо злит меня опять
Не то, что говорить не надо,
А то, что нечего сказать.

Былая школьница, по плану –
У нас развод, да будет так.
Прости былому хулигану –
что там? – поэзию и мрак.

Я не настолько верю в слово,
Чтобы, как в юности, тогда,
Сказать, что все начнется снова.
Ведь не начнется никогда.

Борис Рыжий

1999

#рыжий

* * *

Лопнет смородина в пальцах —
алое пятнышко кисло  
Если на каждую новую ягоду
можно тебя загадать, 
я загадаю другое — щербетную нежность: сколько осталось попыток? 
Сколько кустов во дворе?
Сколько часов тишины мне бродить будто вишне на солнце 
между колючих ветвей?

София Дарий

#дарий

* * *

Вернулись чайки и кричат над озером, срываясь то и дело в тишину. Уходит май, подсвечивая розовым мной так и не прожитую весну.
Холодный май… Но тронешь ветку яблони, цветущей дички (слышишь, шмель жужжит?) – и ветка эта, нежная, корявая, качнётся, обещая свет и жизнь.
И выплываешь из потьмы беспамятства, где выпит свет зрачками чёрных дыр. Война закончится, а мы останемся, и нам ещё любить весь этот мир.

Полина Орынянская

#орынянская

Сегодня будет небольшая подборка о войне…

#подборка
#подборкадевятоемая
#война

* * *

Мне тогда было восемь. Знаешь, какое лето в белорусском полесье — трава достает до плеч… И бежишь в ней, хохочешь, собака несется следом, как устанешь бежать — можно в теплую зелень лечь и смотреть в облака, и бинокль сложив из пальцев, сочинять: это лошадь, а это — ее седло… Возле заводи шумно, мальчишки зовут купаться, там, где мелко, вода прозрачная, как стекло. Видно маленьких рыбок — их можно ловить руками, только жалко: смешные, беспомощные мальки… Накупавшись до одури, мчишься обратно, к маме — ее руки, слегка белесые от муки, пахнут сдобой и травами… Ждет на столе картошка, и кувшин молока, и еще не остывший хлеб… Я смотрю, как летит самолет — далеко, в окошке… Его тень, как беда, расстилается по земле. Я смотрю, как летит самолет… Молоко в кувшине начинает дрожать… Через поле солдат бежит…

— А потом что случилось, дедушка? Расскажи мне!

— А потом началась война.

И я стал большим.

Светлана Лаврентьева

#лаврентьева

Два вечера

Мы стояли у Москвы-реки,
Тёплый ветер платьем шелестел.
Почему-то вдруг из-под руки
На меня ты странно посмотрел -
Так порою на чужих глядят.
Посмотрел и улыбнулся мне:
- Ну, какой же из тебя солдат?
Как была ты, право, на войне?
Неужель спала ты на снегу,
Автомат пристроив в головах?
Понимаешь, просто не могу
Я тебя представить в сапогах!..

Я же вечер вспомнила другой:
Миномёты били, падал снег.
И сказал мне тихо дорогой,
На тебя похожий человек:
- Вот, лежим и мёрзнем на снегу,
Будто и не жили в городах...
Я тебя представить не могу
В туфлях на высоких каблуках!..

Юлия Друнина

1952

#друнина

* * *

И снилось мне, что я ученый,
Что не во сне, а наяву
Я на планете отдаленной
В ином созвездии живу.
И по ночам, раздвинув стену,
Слежу, наморщив мудрый лоб,
За дальней Солнечной системой
В сверхдальнозоркий телескоп.
И вижу в дивном приближенье
Сквозь галактический туман
Венеры скромные селенья,
Каналы мирных марсиан.
Но до восхода, до рассвета,
Который день, который год,
Земля — военная планета —
Душе покоя не дает.
Из бездны мировой вторженья
Не ждут земные племена,—
Но мощь их всевооруженья
Так ослепительно видна!
И к сердцу подступает жалость.
Я стар. Я знаю лучше их,
Чем это иногда кончалось
В иных системах мировых.

Вадим Шефнер

#шефнер

* * *

Убежав с последнего урока
я столкнулся
со своей бабушкой
шедшей домой с рынка

Над ней вьются подмосковные метели
балы в Колонном
Мациевич-Мигуевич на летающей
этажерке

Надо мной —
парашют Осоавиахима
со значка
прикрученного к куртке
черной пуговицей вместо медной шайбы

Мир
рухнул
когда оказалось
что стены моей разбомбленной школы
были в середине красными

Мир
рухнул
когда я увидел
что переулок
который я считал до этого вечным
перерезали
противотанковыми рвами

Мир
рухнул
когда в замерзшем аквариуме я увидел
удивленные глаза
рыбок

Он рухнул
и превратился в бездну
которую невозможно заполнить
ни телами любимых женщин
ни стихами

Владимир Бурич

#бурич

Бухарест

Капитан уехал за женой
В тихий городок освобожденный,
В маленький, запущенный, ржаной,
В деревянный, а теперь сожженный.

На прощанье допоздна сидели,
Карточки глядели.
Пели. Рассказывали сны.

Раньше месяца на три недели
Капитан вернулся—без жены,

Пироги, что повара пекли —
Выбросить велит он поскорее.
И меняет мятые рубли
На хрустящие, как сахар, леи.

Белый снег валит над Бухарестом.
Проститутки мерзнут по подъездам.
Черноватых девушек расспрашивая,
Ищет он, шатаясь день-деньской,
Русую или хотя бы крашеную.
Но глаза чтоб серые, с тоской.

Русая или, скорее, крашеная
Понимает: служба будет страшная.
Денег много и дают— вперед.
Вздрагивая, девушка берет.

На спине гостиничной кровати
Голый, словно банщик, купидон.

— Раздевайтесь. Глаз не закрывайте,
Говорит понуро капитан.
— Так ложитесь. Руки—так сложите.
Голову на руки положите.

— Русский понимаешь?—Мало очень
— Очень мало—вот как говорят.

Черные испуганные очи
Из-под черной челки не глядят.

— Мы сейчас обсудим все толково
Если не поймете — не беда.
Ваше дело — не забыть два слова
Слово «нет» и слово «никогда».
Что я ни спрошу у вас, в ответ
Говорите: «никогда» и «нет».

Белый снег всю ночь валом валит
Только на рассвете затихает.
Слышно, как газеты выкликает
Под окном горластый инвалид.

Слишком любопытный половой,
Приникая к щелке головой.
Снова,
Снова,
Снова
слышит ворох
Всяких звуков, шарканье и шорох
Возгласы, названия газет
И слова, не разберет которых —
Слово «никогда» и слово «нет».

Борис Слуцкий

#слуцкий

* * *

И приходят они из жёлтого невыносимого света,
Открывают тушёнку, стол застилают газетой,
Пьют они под свечами каштанов, под липами молодыми,
Говорят сегодня с живыми, ходят с живыми.

И у молодого зеленоглазого капитана
Голова седая, и падают листья каштана
На его красивые новенькие погоны,
На рукав его формы, новенькой да зелёной.

И давно ему так не пилось, и давно не пелось.
А от водки тепло, и расходится омертвелость,
Он сегодня на день вернулся с войны с друзьями,
Пусть сегодня будет тепло, и сыто, и пьяно.

И подсаживается к ним пацан, молодой, четвёртым,
и неуставные сапоги у него, и форма потёртая,
птицы поют на улице, ездят автомобили.
Говорит: "Возьмите к себе, меня тоже вчера убили".

Анна Долгарева

#долгарева

* * *

Паренёк худой и бледный
Папироской угостил.
«Доживём ли до победы?» –
Робко так спросил.
Неприметный, безответный,
На судьбу мою похож,
Он такой худой и бледный,
Где тут «доживёшь».
Кто ему ещё ответит?
Мы на лестнице вдвоём.
Как в кино, соврал нелепо:
«Вместе доживём».
Так простились наши деды,
Жизнь прошли не по кривой.
Терпеливо ждут победы,
Кто ещё живой.
От судьбы невыносимой
С полдороги не сбежать.
Научите лгать красиво.
Научите ждать.

Виталий Пуханов

#пуханов

НОЧЬЮ

Приехали ночью, вкопали ЗИС-3. К пяти замаскировали ее.
Не спалось. Я лежал на снегу под двумя задубелыми шинелями.
Слепо светили две звезды, да и те пропали.
Дышал, дышал на руки: от холода одеревенели.
Вспомнил: «Она пришла с мороза раскрасневшаяся...»
Родной для меня это стих! Это Блок!
(Книгу-то взводный, гад, зажилил, — думаю в полусне. —
А ведь нес ее от Кавказа... и всегда... как зеницу ока...)
Натаскиваю, натягиваю шинель, чтобы укрыться с головою.
Рвет ветер! Ко мне сочатся его ледяные потоки.
Медленно вырастает звук порывистый и воющий:
«Мессершмит»? Или может... нет, не «фокке-вульф».
Думаю о судьбе русского свободного стиха:
будущее — за ним. И совсем не бескрылый,
не безвольный, вранье: это стих глубокого дыханья,
яркости, крутизны. Блок давно уже это открыл.
К шести забылся. Резало от ремня и кобуры, неснятых на ночь.
В кармане тихо шелестели часы (трофейные, анкерные).
В семь ноль-ноль на высоте 120 и две десятых
Бешено и мертво застучали немецкие танки.

Михаил Панов

1942

#панов

* * *

Долго блуждал я по лесу, промокнув до нитки,
горсть грибов превратилась в кашу в моей корзинке,
сильно устал, но услышал вдруг запах дыма
и увидел крышу – это был скат овина.
Я прошел по деревне – сплошные красные звезды,
я прошел всю деревню – там жили одни старухи,
наконец докричался – вышла в платочке пестром,
показала дорогу, вскинув худые руки.
– Масловка наша деревня, – она сказала.
– А мужики-то, бабуля – В войну не стало.
И пошла обратно, обутая в теплые чуни.
«Холодно им», – я подумал. – «Оттого и топят в июне».
И зашлепал по лужам, отгоняя грустные мысли,
мимо звезд и фамилий на маленьком обелиске.

Дмитрий Мельников

#мельников

Андромаха — Гектору

Как меня привезли в твой город,
как под руки вели под венец,
как ты был самым красивым, смелым и гордым,
как, лучший боец,
единственная опора,
вёл за собой людей, при каждом приступе стоял твёрдо, —
не помню.

Как отпускала тебя
(а сердце — как будто море разбивалось о скалы),
всему городу и всей вселенной на горе,
как (не) смирялась со своей долей,
как думала, что пока глумятся над твоим телом,
проткнув сухожилия, изваляв труп в песке и помете пегом,
тебе, ещё вчера такому любимому, такому живому,
уже не больно, —
не помню.

Я не помню, не могу, не хочу помнить,
как горела Троя,
а мы прятались в катакомбах,
как по улицам, по кострам,
по дворам и домам
проходили победным строем,
пока нас выволакивали под конвоем…

…Я просто выжила. И сажаю вишню,
которую ты никогда уже не увидишь.

Янина Солдаткина

9 мая 2023

#солдаткина

* * *

Вот облако в озере гладком стоит
и слушает иволги пенье.
И легче травинки серебряной быт
в прозрачное это мгновенье.

И пёрышко - белая, тонкая тень,
в лазури застыв бестелесной,
для взгляда живого - опора, ступень
меж этой землёй и небесной.

Сергей Пагын

#пагын

* * *

ступень или печать на кирпиче
заговорят и, наконец, расслышу,
что я не более, чем только дым в луче,
протянутом сквозь пальмовую крышу,

что мир еще неназван и раздет,
зато чудесно цел и обитаем
и я объемный, я прилежный свет, блуждающий, но пристальный к деталям

то обращенный внутрь, где города
ложатся в прах, как воинство хромое,
то с силою развёрнутый туда,
где мой ребенок забегает в море

и как янтарь, поет в его руке.
закат пролит, и хлопок неба порист.
и я расплачусь, будто вдалеке
сигналит легкий беспечальный поезд:

последний, уходящий по холму.
я в нём не еду: водами колеблем,
цветок на горизонте никнет стеблем,
склоняясь к отраженью своему.

Вера Полозкова

22 января 2018

#полозкова

* * *

Здравствуйте.
Извините, что к вам обращаюсь.
Моя фамилия Лот.
Если коротко,
у нас был ночной прилёт,
и все побежали,
ну и мы с супругой
рванули из-под обстрела.
Мы уже понимали,
что главное — не смотреть назад,
но вокруг нас был такой невозможный ад,
что она,
наверное,
просто запутавшись,
посмотрела.
Мне самому нелегко поверить,
что это моя жена,
и я не про внешность,
не про все эти чёртовы эталоны,
хотя она у меня восхитительно сложена,
и даже была моделью,
не курила и не пила…
Все меняются с возрастом,
но всё же это была
модель человека,
а не колонны.
Вы простите, что в личку,
я которую ночь без сна,
и я знаю, что это, конечно, не та страна,
чтоб просить о помощи,
но прошу, подскажите какой-нибудь алгоритм,
что мне делать,
если моя жена…
если, в общем, теперь она
никуда,
никуда
не проходит по габаритам?
Мы не просим много,
она же как дерево,
ей не нужна еда,
и я обойдусь,
подумаешь, не беда,
что попишешь, такая у нас любовь.
И мы можем вместе стоять
смирно стоять
молча стоять
вечно стоять
в любой отдалённой роще…
Просто в Европе
всё очень строго насчёт столбов,
А тут,
как нам объяснили,
пока попроще.

Женя Беркович

июль 2022

#беркович