Если кто хочет понять, к чему нынче клонят генерал СВР и профессор ВДС, то стоит вспомнить изрядно подзабытую уже историю с умным голосованием. Суть ее состояла в том, чтобы голосами активной общественности раскачать на выборах авторитарную политическую систему. «Умный избиратель» должен был голосовать против ЕдРа за любую другую партию, но не потому, что эта партия была лучше, а для того, чтобы поссорить прокремлевских партийцев друг с другом и спровоцировать раскол элит. Сей ход, естественно, ничего не дал, поскольку власть в условиях персоналистской автократии сосредоточена не в ЕдРах и тому подобных имитациях парламентаризма, а в высшей бюрократии, в том числе силовой. А ее умное голосование раскачать даже не пыталось. Никто не знал, как это сделать.
Генерал с профессором решили, что знают. В каждом тексте генерала и в каждом интервью профессора за последние дни активно подчеркивалась роль Николая Патрушева, который якобы правит страной при отсутствии Владимира Путина. Имя таинственного Патрушева, про которого раньше знали лишь очень политизированные граждане, нынче жестко вколачивается в сознание читателей генерала и зрителей профессора. Происходит своеобразное «умное голосование» за Патрушева против Путина. Возможно, через некоторое время начнут обнародовать «рейтинги», согласно которым секретарь Совбеза начинает обходить по популярности аж самого главу Совбеза. Попутно «страдает» не только Путин, но и Михаил Мишустин. Если верить, что Путина нет, то исполнять обязанности должен премьер-министр. А про него даже не вспоминают. Ему, наверное, обидно становится от такого невнимания.
В отличие от профессора я не пиарщик и в отличие от генерала – не разведчик. Не стану гадать, сформирует ли подобный подход раскол элит, или в элитах над ним лишь посмеются. И еще не стану гадать про бенефициаров всей этой истории. Прогнозы – неблагодарное дело, если ты хочешь обсуждать со своим читателем подоплеку происходящих событий, а не манипулировать им. Но вне зависимости от практического результата, опус в области альтернативной истории у профессора с генералом получается весьма любопытный.

Есть такая дама – Карин Кнайсль, поселившаяся недавно в Петербурге. Известна она тем, что была недавно министром иностранных дел Австрии. А еще больше известна тем, что, выходя замуж, пригласила к себе на свадьбу Владимира Путина. После этого дела в Австрии у нее не задались, и она отправилась жить в Россию. И так ей у нас понравилось, что Кнайсль заявила: «Все люди здесь дружелюбны и готовы помочь. Если подойти на улице к прохожему и спросить у него дорогу, сказав при этом, что ты не говоришь по-русски, то на его лице появится широкая улыбка – и он подскажет». Она добавила, что в Австрии или Германии в такой ситуации человек сразу может «испытать на себе чувство неприязни к иностранцам».
Этот тот случай, когда человека, сказавшего чушь, легко поймать за руку, или, точнее, «за язык». Много нам втюхивают сегодня вранья про ужасную Европу, но в данном случае могу ответственно сказать: либо это нахальное вранье, либо полное незнание того мира, из которого эта дама к нам приехала. Я очень много путешествовал по Европе, особенно по Германии, Италии, Польше, Бельгии, странам Балтии. Чуть меньше по Австрии, Чехии, Франции, Финляндии, Швеции. Много лет назад прекратил всяческие попытки пользоваться услугами турфирм и экскурсоводов, поэтому, постоянно приезжая в чужой город, спрашивал на улицах людей, как добраться до нужных мне мест. Не было ни одного случая проявления неприязни к иностранцу. Все по мере сил объясняют и часто улыбаются (как, кстати, и у нас).
Немцы и скандинавы практически всегда отвечают по-английски, говорят четко и обстоятельно. Итальянцы и французы часто английского не знают, но хоть знаками путь показывают. Итальянец при этом может долго объяснять что-то на своем родном языке, понимая, что я его не понимаю: но очень уж любит он говорить. Поляки и чехи (что постарше) худо-бедно помнят еще русский язык. И в странах Балтии помнят. Но с молодежью, естественно, надо уже говорить по-английски.

Опять с утра меня про Сороса спрашивают. По вполне понятной причине (кто не знает, погуглите). Ничего толком ответить не могу. Мы ведь сегодня не знаем, как принимаются в Кремле принципиально важные для страны решения. А уж про мелкие наезды на университеты тем более. О роли Сороса я в жизни задумывался, кажется, лишь один раз, но это была любопытная история.
В конце 1990-х гг. я пользовался водительскими услугами друга моего друга. Сам машину не вожу, а потому иногда просил его за вознаграждение помочь с перевозкой вещей на дачу. Парень этот не имел постоянной работы и сильно нуждался. Естественно, в дороге мы с ним говорили помимо всего прочего и на эту тему.
Единственным стабильным доходом всей его семьи была стипендия Фонда Сороса: двести долларов в месяц, если правильно помню. Стипендию эту получал не он, естественно, а его отец – крупный ученый-биолог советского времени. Фонд Сороса платил деньги просто для того, чтобы пожилые ученые в нашей стране могли выжить. Не превратиться в консьержей, или автобусных кондукторов. Трудно сказать, могли ли они толком заниматься наукой без нормального финансирования лабораторий, но выживать, по крайней мере, могли. Друг моего друга, конечно, должен был бы сам позаботиться о своих доходах, но он оказался непутевым человеком, и в трудные времена растерялся. А вот отец его сам уже ничего не мог из-за возраста.
Интересно, как, выдавая материальную помощь обнищавшим ученым, Сорос разваливал нашу страну? Я не знаю. Страна, конечно, несла потери от того, что ученые помоложе перебирались на Запад, где им платили нормальные деньги за исследования. Но какой был ущерб от того, что Сорос спасал стариков, много сделавших для советской науки? Не переманивал, а именно спасал.
Я никогда не интересовался проектами Фонда Сороса, поскольку ко мне и к моей зарплате это не имело никакого отношения. Но история со стипендией для старых ученых запала в душу. Неблагодарность – это все-таки страшный грех.

Для того, чтобы справиться с возможной революцией, Владимиру Путину надо было прочесть всего лишь одну книгу. Я перечитываю ее сейчас (более чем через тридцать лет после первого прочтения) и поражаюсь тому, что обращаю внимание на совершенно другие места, чем раньше. Прожитая жизнь и обретенный опыт учат значительно более внимательной работе с текстами.
Книга эта «Дни» Василия Шульгина, известного политика предреволюционной эпохи. Столкнувшись с развалом государства в дни Февральской революции, Шульгин констатировал, что для предотвращения катастрофы необходимо совершенно иначе формировать гвардию, чем это делали русские цари. Во-первых, в гвардии должны служить люди за хорошее жалование. Во-вторых, нельзя пускать гвардию на войну. В-третьих, гвардия должна быть на случай проигранной войны. Проще говоря, она существует для войны с внутренними врагами, а не внешними. «Представим себе, – пишет Шульгин, – что в 1917 году мы бы имели нетронутую и совершенно надежную в политическом смысле гвардию. Никакой революции не произошло бы».
Насчет того, что не произошло бы, я не уверен, поскольку у революции было много причин. Но, бесспорно, одной из важнейших причин развала государства стала измученная войной и распропагандированная армия, потерявшая желание защищать старый режим. Если бы в Петрограде была сытая и всем довольная гвардия, точно знающая, что защищает царя, который не отправит ее на фронт, наверняка нашлось бы немало солдат и офицеров, готовых стрелять в народ.
Именно такую гвардию создал в свое время Путин. Гвардию, которая хорошо финансируется, дает возможность молодым провинциалам иметь престижную работу в столицах и существует только для решения внутренних задач. Вряд ли Путин читал книгу Шульгина, но советники, возможно, и с этим материалом познакомились, обдумывая вопрос о предотвращении революции.
Сейчас можно стало говорить, будто история ничему не учит. Тех, кто живет мифами, она действительно научить ничему не способна. Но тех, кто решает практические задачи, а не фантазирует, она учит многому. В частности, опыт былых революций научил правителей, как надо с ними справляться.

Телеграм канал издательства Европейского университета сообщил, что моя новая книга «Русская ловушка» совсем уже на подходе. И чем ближе книга, тем больше волнений. Казалось бы, для меня это всё уже далеко не в первый раз. Казалось бы, выход книги становится для меня в какой-то мере рутиной. Казалось бы, отправил ее читателю, и перешел к новому проекту…
Нет, всё гораздо сложнее. «Русская ловушка» – четвертая книга главного исследовательского проекта моей жизни, и я не могу перестать думать о ней, перестать волноваться, перестать размышлять о том, как будет жить моя книга в руках моего читателя. С одной стороны, «Русская ловушка» вроде бы не о современности: это историко-социологический анализ причин нашего печального состояния. С другой стороны, это книга о войне, об армии, о проблемах военной экономики и о том, как милитаризация подстроила нам ловушку, из которой потом столетиями трудно было выбираться. Естественно, этот срез проблемы нашего развития довольно сильно связан с современностью.
Впрочем, хватит пока говорить о том, что под обложкой. Дождемся выхода книги. А вот обложка уже перед вами. Обложка в моем случае составляет с книгой единое целое. Узнали? Конечно же, это «Безумная Грета» Питера Брейгеля из маленького антверпенского музея. Я хотел, чтобы читатель начинал изучать эту книгу именно с этого изображения, и, к счастью, издательство сделало все оптимально.
Ужасы войны. Безумие человека с мечом. Страшная пасть, пожирающая людей, и страх в глазах великана, который сам в ужасе от обезумевшего человечества. Брейгель всегда актуален и всегда загадочен. Всегда привлекает зрителя и всегда остается не до конца раскрытым. В «Русской ловушке» мне хотелось не только обсудить с читателем судьбу нашей страны, но и попытаться дать собственную интерпретацию того, над чем мог размышлять великий художник в XVI веке. В каком мире жила безумная Грета? Что сделало ее такой? И что может ее изменить?
Об этом вы скоро узнаете. А пока подпишитесь на телеграм канал издательства.
https://t.me/eupress

Есть вопрос, который мне часто задают, особенно в наше нынешнее трагическое время. Ответ я более-менее себе представляю. Но давать этот ответ совершенно бесполезно. Почти всегда он вызывает лишь разочарование и апатию.
Вопрос, понятно, касается того, что же мы можем делать. В начале ХХ века он тоже всех мыслящих людей интересовал, но на него легко давали простые, понятные… и неправильные ответы. На днях прочел в мемуарах одного революционера, с каким упоением в декабре 1905 г. строили в Москве баррикады: «рабочие, господин в бобровой шубе, барышня, студент, гимназист, мальчик… К ним присоединился случайный прохожий. С шутками, с дружными криками, а порой и с песней ломали соседние заборы, тащили бревна вытаскивали из домов всякую рухлядь <…> На какое-то время все чувствовали взаимную близость, чуть ли не братство – и потом все расходились по своим делам». Каждый внес вклад в строительство «прекрасной России будущего» и ушел удовлетворенный. Без роковых вопросов в душе.
Сегодня мы хорошо знаем, что натворили эти «веселые ребята», вспоминавшие о баррикадах в эмиграции на развалинах своей жизни. Поэтому в душе у нас засели вечные вопросы. Если я начинаю на них отвечать, то говорю обычно о двух вещах:
1. Действовать надо не когда душа просит, а в те моменты, когда открывается окно политических возможностей. Оно открывается обязательно, но ждать его приходится порой годами, если не десятилетиями.
2. Поскольку моему поколению, возможно, не суждено его дождаться, надо помогать детям и внукам разбираться в том, какие ошибки совершили наши деды, да и мы сами. Материалов об этих ошибках накопилось много.
Ясно, что действовать таким образом сложнее, чем вытащить из дома диван с клопами на соседнюю баррикаду. Надо читать, думать и разъяснять без особой надежды увидеть плоды своего труда хотя бы в глазах молодых людей. Прекрасная Россия будущего уходит куда-то за горизонт, а рядом с нами оказывается куча «малых дел», не сулящих героики, но требующих упорства.

Я регулярно приглашаю к нам на семинары в Центр исследования модернизации, но сильно не зазываю, поскольку они порой посвящены "узким" профессиональным темам. А вот это выступление Николая Власова будет интересно не только специалистам по модернизации и по германской истории. Одна из самых актуальных сегодня проблем - как немцы после Второй мировой войны построили новую жизнь. Как это было реально, без мифов. Власов - профессиональный историк, германист и я специально пригласил его к нам с таким докладом, как лучшего в Петербурге специалиста по данной теме. Приходите в пятницу 24 ноября в 18.00 в Гагаринский зал Европейского ун-та. Подробнее в анонсе. https://eusp.org/events/seminar-novoe-nachalo-zapadnye-nemcy-v-pervoe-poslevoennoe-desyatiletie

На днях я давал рассуждения со ссылкой на мемуары Василия Шульгина о том, как умная власть может предотвратить революции. Чтобы утешить тех, кому не нравятся бесконечные самодержавные режимы, приведу пример, показывающий заложенные в них разрушительные механизмы.
Помните про попа Гапона? Обычно мы из его истории обращаем внимание не на то, что действительно интересно. Трагедия 9 января, ставшая важнейшей причиной революции 1905 г., была во многом порождена противоречивой политикой властей. Полиция, руководствуясь разумной мыслью о необходимости влиять на рабочее движение (чтобы оно не ушло под контроль революционеров), помогла Гапону создать организацию для мирного просвещения трудящихся. Теоретически она могла бы прививать рабочим любовь к вере, царю и отечеству, защищая сирых и убогих от жестокой эксплуатации капиталистами. Но власть никогда не бывает едина и никогда не способна реализовать планы, которые хорошо выглядят на бумаге. Инициаторы сотрудничества с рабочими проиграли в политической борьбе своим противникам и оказались уволены. Но гапоновская организация уже существовала и загнать «джина в бутылку» было невозможно. Более того, харизматичный поп благодаря изгнанию своего куратора получил полную свободу действий и развернул агитацию совсем не в ту сторону, в какую должен был ее разворачивать по задумкам полицейских стратегов. Гапон повел тысячи рабочих к царю. Власть этого не ожидала и растерялась. Тех, кто заваривал кашу, уже нельзя было позвать ее расхлебывать. А те силовики, которые отвечали за порядок в столице 9 января, знали лишь один способ управления: нет человека – нет проблемы. И вот пролилась кровь, которая так шокировала общество, что демократизацию было уже не остановить.
Главное в этой истории то, что власть всегда состоит из противоборствующих групп и потому рано или поздно ошибается. Точнее, каждая группа может действовать без ошибок, но из-за того, что эти группы часто друг друга ненавидят больше, чем оппозицию, неизбежно возникают проколы. Это и называется окном политических возможностей. Заколотить его невозможно. Можно лишь прикрыть ставнями до возникновения раскола элит.

Как метет сегодня в Петербурге! Впору встречать Новый год. Кажется, будто финны, закрыв на днях границу с нами, отрезали от России всеобщее потепление, и теперь страна возвращается к исконным снегам, морозам и вьюгам. Весь вечер сегодня в голове крутится родная морозная, вьюжная и снежная поэзия.
«Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя. То, как зверь она завоет, то заплачет, как дитя». «Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек». «Мело, мело по всей земле. Во все пределы. Свеча горела на столе. Свеча горела». Хороши стихи. Не знаю даже, какие лучше. Все хороши… но последствия у них разные. Пушкина в бурю сразу потянуло к алкоголю: «Выпьем добрая подружка бедной юности моей. Выпьем с горя. Где же кружка? Сердцу станет веселей». Блока в черный вечер потянуло вдруг к революции: «Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнем-ка пулей в святую Русь». А Пастернака метель подвигла на большую любовь: «На озаренный потолок ложились тени. Скрещенья рук, скрещенья ног. Судьбы скрещения». Любовь лучше, чем алкоголь с революцией. Буйный Пушкин дожил лишь до 37 лет и погиб на дуэли. Романтичный Блок дотянул до 40 лет и умер, поскольку жить было уже невозможно. А Пастернак в любви прожил до 70 и получил Нобелевскую премию. Поэтому, за любовь!!!
PS Кажется, у меня получился не пост, а тост? Таким образом, от Пастернака мы все равно возвращаемся к Пушкину: «Выпьем с горя. Где же кружка? Сердцу будет веселей». Недаром про Александра Сергеевича говорят, что он – наше всё.
Мне, впрочем, выпить хочется по другому поводу. Из издательства сообщили, что типография прислала тираж моей новой книги «Русская ловушка». Сам я книги пока не видел. Не добрался до издательства. Но завтра надеюсь ее взять, наконец, в руки. Радостно и в то же время немножко боязно. Как с каждой новой книгой. Я сделал все, что мог. Теперь она начинает жить без меня.

Сегодня ушло нервное напряжение. До последнего момента опасался подвохов, характерных для нашего сложного времени, но моя новая книга «Русская ловушка» действительно издана. Лежит передо мной.
Взял авторские экземпляры. Подарил уже двум коллегам. А с четверга начинаются продажи. Сначала в Москве. С 30 ноября по 3 декабря на ярмарке нон-фикшн в московском «Гостином дворе» (стенд А3). Книга продается издательством Европейского ун-та, поэтому цена минимальная, без накруток. Советую покупать там, поскольку в магазинах порой наценки становятся очень большими, а в условиях нарастающей инфляции новая допечатка тиража окажется дороже первого издания.
В субботу 2 декабря в 20.00 (после закрытия магазина) я представляю «Русскую ловушку» в «Фаланстере» по адресу Тверская ул. дом 17 (вход из-за угла – с Малого Гнездниковского переулка). Не только расскажу о книге, но и с удовольствием дам автографы всем тем, кто придет на эту презентацию.
В понедельник 4 декабря в 19.00 я буду рассказывать о «Русской ловушке» на семинаре в Высшей школе экономики (Москва, Мясницкая ул., дом 11, ауд. 518). Там не будет продаж (поэтому желающим получить автограф надо заранее приобрести книгу либо на нон-фикшн, либо в «Фаланстере»), но приходить в ВШЭ можно и «со стороны». Просто надо заранее заказать пропуск. Этим занимается мой друг Фарид Хусаинов (подробнее в ссылке). В «Вышке» я думаю будет более основательный разговор о книге, чем в магазине. Возможно, выступят и коллеги, читавшие те мои работы, которые новой книге предшествуют: «Особый путь России: от Достоевского до Кончаловского», «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии» и «Почему Россия отстала?». Я всегда рад сложным вопросам и дискуссиям. В таком замечательном месте как ВШЭ они наверняка будут.
Приношу извинения дорогим петербуржцам, поскольку впервые начал представлять новую книгу с Москвы, но так уж сложились обстоятельства (ее издали точно к нон-фикшн). Презентация в Петербурге будет 12 декабря (подробнее напишу чуть позднее), а продажи в издательстве и «Подписных изданиях» начнутся 4 декабря.
https://ur.hse.ru/announcements/875127047.html

А теперь о презентации моей новой книги «Русская ловушка» в Петербурге. Одна новость хорошая, одна – плохая.
Начну с хорошей. Презентация состоится 12 декабря в 19.00 в конференц-зале Европейского университета в Санкт-Петербурге (второй этаж, 201 аудитория) по адресу улица Шпалерная дом 1. Книга будет продаваться по издательской цене, т. е. минимальной (без торговых накруток). Цены, конечно, растут, и «Русская ловушка», увы, дороже, чем «Почему Россия отстала?», но удивительным образом дешевле пока, чем моя прошлогодняя книга «Как государство богатеет». И в любом случае дешевле, чем она будет стоить в обозримой перспективе.
Тот, кто уже решил, что хочет купить книгу, может прийти несколько раньше. Мы с сотрудником издательства будем в зале минут за 20 до начала, поэтому автограф дам сразу, чтобы потом не дожидаться. Раньше на презентациях, к моей радости, бывало много читателей, но это формировало очередь за автографом.
Ну, а для тех, кто хочет меня послушать, прежде чем купить книгу, я на презентации расскажу, почему ввел для изучения наших проблем специальный термин «ловушка». Расскажу о том, как сам попал в ловушку и каким образом мне моя личная история помогла в изучении истории России. А главное – расскажу, что вы сможете узнать нового, если приобретете книгу.
Плохая новость. У нас, к сожалению, теперь, как и во всех других университетах, введена пропускная система. Но мы ее вводим максимально щадящим образом, чтобы никого из наших друзей не отсекать от лекций, семинаров и презентаций. Прошу приходить с паспортом. Я приложу все усилия к тому, чтобы все смогли пройти, но очень прошу не осложнять моего положения: все же хотелось бы максимально соблюсти все правила.

Поразил меня сегодня Владислав Сурков. Написал он статью об Украине и со всей серьезностью заявил, что настоящим учебником по политической культуре украинцев являются для него гоголевские «Вечера на хуторе близ Диканьки». И выводы о мотивации современной украинской политики Сурков сделал на основе этой книги. Я бы, конечно, подумал, что Владислав Юрьевич все же шутит, но, кажется, лучшим объяснением того странного курса, который осуществлял Сурков в отношении Украины до своего изгнания из власти, является выстраивание политики на основе книги, которую он читал в школе.
Не буду даже подробно говорить о том, что Гоголь был блестящим писателем, сочинителем в прямом смысле этого слова, а не экспертом по украинскому народному быту. Известно, что, находясь уже в Петербурге и осознав, какой здесь существует спрос читателей на всякую украинскую экзотику, он писал письма семье на родину с просьбой прислать ему информацию. Мама, сестра, родственники и знакомые собирали ему материалы, а Николай Васильевич перерабатывал их в романтическом духе той эпохи, когда он жил и творил. Об этом подробнее можно посмотреть у Игоря Золотусского или Юрия Манна.
Важнее другое: то, что я постоянно вижу, изучая процесс модернизации самых разных обществ. Хуторская «политическая культура» принципиально отличается у любого народа от той городской культуры, которая формируется в процессе урбанизации. Образованный горожанин, работающий в офисе или на заводе, мыслит совсем не так, как хуторянин или монах. Неужели Суркову придет в голову изучать французскую ментальность по книге Рабле, или английскую по Чосеру? Хороша или плоха украинская политика, но она точно не имеет никакого отношения к Диканьке.
Сурков демонстрирует стандартное заблуждение многих «культурологов», которые в свою очередь вводят в заблуждение читающих их книги людей. Преставление о вечных этнических ценностях давно уже не соответствует науке. На мой взгляд самое интересное в социальных исследованиях – выяснять, как и почему вдруг начинает модернизироваться старое застойное общество. И мне жаль тех мыслителей, которые не видят этого процесса.

Сейчас, после выхода книги «Русская ловушка», так же как два года назад после выхода книги «Почему Россия отстала?», мне постоянно задают вопрос, о чем же я написал? Сформулируйте двумя словами. Вопрос этот неизбежен, но очень для меня неприятен. Трудно двумя словами рассказать о научной книге, где каждая глава имеет свою смысловую нагрузку, где в ряде мест содержится полемика с оппонентами, причем по разным вопросам, и где порой за двумя фразами стоят два года нелегких размышлений. Но все же я сейчас попытаюсь сказать именно в двух словах про эти две книги, поскольку за минувшие два года в нашей стране многое изменилось, и двухсловная публицистичность стала столь же важна как научное многословие. «Русская ловушка» – это книга о том, сколь тяжелые многовековые последствия влекут за собой милитаризация страны и стремление иметь сильную армию. «Почему Россия отстала?» – это книга о том, почему в ходе милитаризации наша финансовая база оказалась слаба, а, значит, потребовались большие усилия для построения армии, способной соперничать по силе с другими европейскими армиями. В одной книге я анализирую экономический фундамент развития России, а в другой – делаю выводы социально-политического характера. В совокупности они фактически представляют единое исследование причин нашей отсталости, но разбиты на два тома, поскольку невозможно загонять более восьмисот страниц исследования под одну обложку.
Прошу каждого, кто сейчас читает этот текст, не делать вывод, будто сказанные выше «два слова» охватывают всё содержание. Я пошел на уступки публицистичности. Более того, лично для меня важнее те части «Русской ловушки», которые посвящены связи духовных (религиозных) и политических проблем европейцев. Скажем, вторая глава – это во многом рассказ о смысле существования, точнее о том, как на эту проблему смотрели на протяжении веков, и как связанные с этим трансформации изменили жизнь человечества. Проблемы войны и финансов оказываются тесно связаны с проблемами духовными и политическими. Но здесь я умолкаю, поскольку об этом уже двумя словами точно не скажешь.

Внимание: меня отменили!
Дорогие друзья, презентация моей книги «Русская ловушка» в Высшей школе экономики, намечавшаяся на 4 декабря, отменена. Объяснять, думаю, ничего не надо: всем всё понятно. Поэтому в Москве будет только одно выступление с рассказом о книге и автографами всем желающим – в магазине «Фаланстер» на Тверской 17 (вход из-за угла с Малого Гнездниковского переулка) 2 декабря (завтра) в 20.00 (сразу после закрытия магазина). Приходите.
Я очень хочу встретиться с моими московскими читателями и надеюсь, что сейчас никакие неблагоприятные обстоятельства этому не помешают. Не знаю, возможны ли вообще будут такие встречи в обозримой перспективе. Раньше мы встречались в «Сахаровском центре», но он теперь ликвидирован. Что ликвидируют через месяц или через год, загадывать не будем, но не будем и откладывать на год, то, что можно сделать завтра. Встречаемся в «Фаланстере».
Напоминаю, что для тех, кто не сможет там быть, оптимальным вариантом приобретения книги «Русская ловушка» является проходящая прямо сейчас в московском «Гостином дворе» ярмарка нон-фикшн. Приходите к стенду Европейского университета (стенд А3). Книга там продается по минимальной (издательской) цене. Автографы, правда, будут только в «Фаланстере».
А петербуржцам напоминаю, что презентация «Русской ловушки» состоится в Европейском университете в Санкт-Петербурге (Шпалерная ул., дом 1, второй этаж, конференц-зал) 12 декабря в 19.00. И еще раз прошу в связи с тем, что у нас теперь нет свободного входа, приходить с паспортом.
«Русская ловушка» - очень важная для меня книга. Я расскажу и о том, как Россия попала в своеобразную ловушку в связи со стремлением сформировать большую сильную армию для ведения войн с европейскими противниками, и о том, как я сам в свое время попал в своеобразную ловушку, что помогло мне лучше понять суть проблемы, о которой пишу в этой книге. В общем, скучно не будет. До встречи.

Жить стало веселее. Давно у меня такой движухи не было. Сидишь все за книжками, да за компьютером... Из дома в библиотеку... Оттуда в университет... А теперь вся современная ситуация на мне отразилась. Вместо отмененного выступления в Вышке Центр Адама Смита предложил мне выступить у них с презентацией книги "Русская ловушка". И я с радостью согласился. Тем более что вести мероприятие будет замечательная Анастасия Григоровская. Регистрируйтесь и приходите. https://tsentr-adama-smita.timepad.ru/event/2701389/

Сто лет назад, 2 декабря 1923 года родился Александр Николаевич Яковлев. Многие, наверное, сразу не вспомнят, кто это такой. С утра погуглил и оказалось, что про юбилей Яковлева упомянул лишь Горбачев-фонд, которому это «по должности» положено. Неблагодарность и беспамятность по-прежнему остаются важнейшими чертами, характеризующими наше деморализованное и запуганное общество.
Многое из того позитивного, что все же было в жизни моего поколения, оказалось бы невозможно без горбачевских реформ, но многое в этих преобразованиях оказалось бы невозможно без Александра Николаевича, который по мере сил все время старался сдвигать политику Михаила Сергеевича в сторону либерализации советского общества. Если слегка упростить, то можно сказать, что свобода, которую мы тогда получили, является в основном продуктом деятельности забытого Яковлева, тогда как хозяйственный развал – продуктом по сей день здравствующего и весьма уважаемого во властных кругах председателя Совета Министров СССР Николая Ивановича Рыжкова. Такова ирония истории. Не удивлюсь, если в будущем, когда откроется новое окно политических возможностей для осуществления либеральных преобразований, у нас будет мало желающих идти в первых рядах реформаторов. Сейчас мы понимаем, что реформаторы рискуют не только своим благополучием. Это было ясно всегда, но раньше принято было говорить, что история, мол, все поставит на свои места: воздаст по заслугам героям и осудит за преступления тиранов. Оказалось (по крайней мере, в нашем обществе и в нашем поколении), что это совсем не так. Тиранов стало модно реабилитировать хотя бы «по частям» (да, убивал людей, но ради государственного блага), а героев забывать, или охаивать, отыскивать в их биографиях что-то мелкое, гаденькое, гнилое.
Для меня Яковлев – герой. Во-первых, герой той Великой войны, когда наши деды сражались за свободу. Он воевал в морской пехоте, перенес тяжелое ранение в 1942 году и на всю жизнь остался инвалидом, что видно было даже по телевизору. Во-вторых, Яковлев для меня герой, потому что в Перестройку стал инициатором тех преобразований, которые нужны были свободным, творческим людям.

Презентации «Русской ловушки» в Москве прошли значительно лучше, чем я ожидал. Ожидания были тревожные, поскольку в нашей стране уничтожена почти вся та пресса, с которой я работал много лет, и сегодня мне трудно распространять информацию о своей новой книге в том объеме, в каком она распространялась раньше, когда у меня журналисты сразу стремились взять интервью о новинке. Тем не менее информация распространяется. В «Фаланстере» сразу раскупили всё, что было завезено накануне из издательства Европейского университета и даже не всем посетившим мою презентацию читателям хватило экземпляров. Но поставки из Петербурга там бывают каждую среду, так что в ближайший четверг москвичи вполне могут книгу покупать (Тверская 17).
Вторая презентация намечалась в Высшей школе экономики, но ее в последний момент отменили. Центр Адама Смита тут же меня пригласил в себе, и слушатели оказались замечательными. Полный зал. Очень толковая молодежь. С прекрасными вопросами и комментариями. Я получил от общения с этой преимущественно либертарианской аудиторией большое удовольствие. Хотя там продажу книги я организовать не мог, но некоторые ребята приходили с уже купленными (очевидно на ярмарке нон-фикшн) экземплярами. В общем, может даже и лучше, что Вышка не захотела иметь со мной дело. Я попал в очень мотивированную молодую аудиторию, где не было никакого снобизма и был большой интерес к тем проблемам развития нашей страны, о которых я пишу в «Русской ловушке».
Следующая презентация с продажей состоится в Петербурге, в Европейском университете (конференц-зал) 12 декабря в 19.00. Напоминаю, что у нас теперь пропускной режим, поэтому приходите с паспортом. И желательно сообщите мне ФИО в комментариях заранее. На входе будет список. Продажа начнется несколько раньше семи часов и автографы тоже начну раздавать до презентации. Моя петербургская аудитория всегда была больше московской, но сейчас я уже не уверен в том, что Петербург победит. Хотя надеюсь!

Не раз уже слышал, что я могу обеспокоить «патриотическую общественность» своей книгой «Русская ловушка». Ждет от меня «общественность» какой-то гадости. То ли название ее смущает, то ли моя фамилия, то ли вечное чеховское «Как бы чего не вышло?» (см. «Человек в футляре»).
К сведению «патриотической общественности» могу заметить, что книга моя вполне патриотическая. С одной лишь оговоркой. Патриотическая в отношении отечества, а не вашего превосходительства. Понятия эти Салтыков-Щедрин рекомендовал не смешивать. Ваших и наших превосходительств обычно волнует, не покушаются ли всякие писаки на их власть и привилегии. Я в «Русской ловушке» точно на них не покушаюсь. Есть кое-что про Ивана Калиту. Чуть больше про Ивана Грозного. Еще больше про Петра. Но у них мы ничего отнять уже не можем. Вопрос о царствии небесном точно вне власти авторов научных книг.
Меня, по большому счету, волнует вопрос о рабстве и свободе. Меня огорчает, когда мой народ считают народом, склонным к рабству и ведущим себя на протяжении многих столетий в соответствии с этой склонностью. Меня увлекают те научные исследования, с помощью которых мы можем определить, существует ли подобная склонность на самом деле, или она является лишь продуктом мифотворчества. Так вот: в «Русской ловушке» помимо всего прочего идет речь о том, что никакой склонности такого рода у нас обнаружить невозможно. Историко-социологические исследования не подтверждают наличия рабства в национальной культуре. А те проблемы, которые часто за неимением научного анализа нашего общества, списывались на рабскую натуру российского населения, объясняются совсем иным способом: теми рациональными решениями, которые от ментальности не зависят.
Надеюсь, «патриотическую общественность» не огорчит этот факт. Надеюсь, «патриоты» не считают изменниками тех, кто демонстрирует своим научным анализом, что мы живем в нормальной стране, способной при благоприятных условиях развиваться. Возможно, подобные выводы огорчают некоторых «ваших превосходительств», поскольку рабам превосходительства, высочества и величества нужны больше, чем свободным людям. Но их я и впрямь порадовать ничем не смогу.

О трагедии в брянской гимназии. Я редко здесь обращаю внимание на свои художественные произведения, существующие наряду с научными книгами и публицистическими статьями, но сейчас самое время вспомнить про этот цикл рассказов. Его у меня вдруг не захотел брать журнал "Нева", с которым раньше я прекрасно сотрудничал. Пришлось публиковать в малоизвестном интернет-издании. Рассказанная в нем история завершается расстрелом в школе, поэтому тот, кого пугают "многабукв", может почитать сразу последний рассказ, но в таком чтении, на мой взгляд, нет особого смысла. Цикл един: в нем формируется проблема на протяжении 50 лет и 5 рассказов. https://magazines.gorky.media/zin/2015/8/puti-gospodni-4.html

Появился первый отклик на мою книгу "Русская ловушка", причем от специалиста, которого я очень уважаю. Спасибо историку Николаю Власову и за похвалу и за критику (его текст публикую ниже). Замечания сделаны вполне по существу. Первые два я обязательно учту при работе над следующей книгой, где пойдет речь и об "англо-голландской модели развития" (на эту тему у меня уже есть препринт доклада, сделанного несколько лет назад), и об унификации внутри европейских государств XVII - XVIII вв. (о формировании единой налоговой системы во Франции есть рассказ в соответствующем препринте, а о Пруссии я рассказал недостаточно). О том, в чем я согласен или не согласен с марксизмом, напишу потом подробнее. Здесь любопытно то, что некоторые зарубежные авторы, называвшие себя марксистами. фактически таковыми не являлись, уйдя от основателя учения очень далеко.