Легкий геморрой, туго, начало геморроидальных шишек.

1874 год, 8 апреля
53 года

Вдруг, третьего дня, утром, входят ко мне две девицы, обе лет по 20. Входят и говорят: «Мы хотели с Вами познакомиться еще с поста. Над нами все смеялись и сказали, что Вы нас не примете, а если и примете, то ничего с нами не скажете. Но мы решили попытаться, и вот пришли, такая-то и такая-то». Их приняла сначала жена, потом вышел я. Они рассказали, что они студентки Медицинской академии, что их там женщин уже до 500 и что они «вступили в академию, чтоб получить высшее образование и приносить потом пользу». Этого типа новых девиц я не встречал (старых же нигилисток знаю множество, знаком лично и хорошо изучил). Верите ли, что редко я провел лучше время, как те два часа с этими девицами. Что за простота, натуральность, свежесть чувства, чистота ума и сердца, самая искренняя серьезность и самая искренняя веселость! Через них я конечно познакомился со многими, такими же, и признаюсь Вам – впечатление было сильное и светлое.

1876 год, 9 апреля
54 года

У Тургенева в «Дворянском гнезде» великолепно выведен мельком один портрет тогдашнего окультурившегося в Европе дворянчика, воротившегося к отцу в поместье. Он хвастал своею гуманностью и образованностью. Отец стал его укорять за то, что он сманил дворовую невинную девушку и обесчестил, а тот ему: «А что ж, я и женюсь». Помните эту картинку, как отец схватил палку, да за сыном, а тот в английском синем фраке, в сапогах с кисточками и в лосинных панталонах в обтяжку – от него через сад, через гумно, да во все лопатки! И что же, хоть и убежал, а через несколько дней взял да и женился, во имя идей Руссо, носившихся тогда в воздухе, а пуще всего из блажи, из шатости понятий, воли и чувств и из раздраженного самолюбия: "Вот, дескать, посмотрите все, каков я есть!" Жену свою потом он не уважал, забросил, измучил в разлуке и третировал ее с глубочайшим презрением, дожил до старости и умер в полном цинизме, злобным, мелким, дрянным старичишкой, ругаясь в последнюю минуту и крича сестре: «Глашка, Глашка, дура, бульонцу, бульонцу!» Какая прелесть этот рассказ у Тургенева и какая правда!

1876 год, апрель
54 года

Одно убежище, одно лекарство: искусство и творчество.

1880 год, 11 апреля
58 лет

Нынешнее лето будет для меня трудное и хлопотливое. Мне возвращаться в Россию с скудными средствами тяжело. К тому же жена будет на последних днях беременности, да ребенок на руках без няньки, да я с моею болезнью – всё это тяжело.

1871 год, 12 апреля
49 лет

Всякий поступает по совести, а порядочный человек по совести и рассчитывает.

1856 год, 13 апреля
34 года

Работа из нужды, из денег задавила и съела меня.

1864 год, 14 апреля
43 года

Что же до фотографической карточки, то ее у меня никогда не бывало. Есть какая-то в продаже, но не знаю, откуда она: я никогда не снимался, на меня совсем непохожая. К лету, однако же, может быть, и снимусь (многие пишут и просят).

1876 год, 15 апреля
54 года

Я не подлец, а только страстный игрок.

1871 год, 16 апреля
49 лет

Из письма жене:
Я проиграл твои последние тридцать рублей и прошу тебя еще раз спасти меня, в последний раз, – выслать мне еще тридцать рублей.

1871 год, 17 апреля
49 лет

Кулаками не лечат.

Записная книжка (1860–1862)

Не закупоривайте себя в исключительность, отдайтесь природе, отдайтесь внешнему миру и внешним вещам хоть немножко.

1864 год, 19 апреля
43 года

Грех есть дело преходящее, а Христос вечное.

1880 год, август
58 лет

Ироничные наблюдения за миром, любовь к бабочкам, культовые нимфетки, литературные эксперименты, страсть к шахматам и глубокая связь с искусством из писем и заметок Владимира Владимировича Набокова.

Чувствую себя чрезвычайно усталым, но все-таки очень мил и весел.

Никто не может решить, то ли я американский писатель средних лет, то ли старый русский писатель, то ли безродный уродец без возраста.

Я считаю, что я большой молодец.

Непозволительно и непростительно так быть нетерпеливой, так торопиться и в Ваши крошечные лета восклицать: «из меня ничего не выйдет». Вы еще подросток, Вы не доросли еще до права так восклицать.

1877 год, 21 апреля
55 лет

В Петербурге много народу, ходя, говорят сами с собой. Это город полусумасшедших.

Преступление и наказание

По смерти моего брата я потерял окончательно мое здоровье, возясь с журналом, но, истощившись в борьбе с равнодушием публики и т. д. и т. д., бросил его. Сверх того, 3000 (которые получил, продав сочинения Стелловскому), отдал их безвозвратно на чужой журнал, на семейство брата и в уплату его кредиторам. Кончилось тем, что я наколотил на себя нового долгу, по журналу, что с неуплаченными долгами брата, которые я принужден был взять на себя, составило еще свыше 15000 долгу. В таком состоянии были дела, когда я выехал в 65-м году за границу, имея при выезде 40 наполеондоров всего капиталу. За границей я решил, что отдать эти 15000 смогу только, надеясь на одного себя. Сверх того, со смертью брата, который был для меня всё, мне стало очень тошно жить. Я думал еще найти сердце, которое бы отозвалось мне, но – не нашел. Тогда я бросился в работу и начал писать роман. Катков заплатил больше всех, я и отдал Каткову. Но 37 листов романа и еще 10 листов Стелловскому оказались мне не по силам, хотя я и кончил обе работы. Падучая моя усилилась до безобразия, но зато я развлек себя и спас себя, сверх того, от тюрьмы. Роман мне принес (со вторым изданием) до 14000, на это я жил и, сверх того, из пятнадцати тысяч долгу отдал 12. Теперь на мне всего-навсего до 3000 долгу. Но эти три тысячи самые злые. Чем больше отдаешь денег, тем нетерпеливее и глупее кредиторы.

1867 год, 23 апреля
45 лет

Биржевики чрезвычайно любят теперь толковать о гуманности. И многие, толкующие теперь о гуманности, суть лишь торгующие гуманностью.

1877 год, апрель
55 лет

Надеюсь отлично выспаться ночью.

1874 год, 25 апреля
52 года

Сегодня я здоров совершенно, кроме очень сильного насморка.

1874 год, 26 апреля
52 года