114 лет назад родился Александр Твардовский!

Создатель великой «Книги про бойца» («Василия Тёркина»).

О ВОЙНЕ

— Разрешите доложить
Коротко и просто:
Я большой охотник жить
Лет до девяноста.

А война — про всё забудь
И пенять не вправе.
Собирался в дальний путь,
Дан приказ: «Отставить!»

Грянул год, пришёл черёд,
Нынче мы в ответе
За Россию, за народ
И за всё на свете.

От Ивана до Фомы,
Мёртвые ль, живые,
Все мы вместе — это мы,
Тот народ, Россия.

И поскольку это мы,
То скажу вам, братцы,
Нам из этой кутерьмы
Некуда податься.

Тут не скажешь: я — не я,
Ничего не знаю,
Не докажешь, что твоя
Нынче хата с краю.

Не велик тебе расчёт
Думать в одиночку.
Бомба — дура. Попадёт
Сдуру прямо в точку.

На войне себя забудь,
Помни честь, однако,
Рвись до дела — грудь на грудь,
Драка — значит, драка.

И признать не премину,
Дам свою оценку,
Тут не то, что в старину, —
Стенкою на стенку.

Тут не то, что на кулак:
Поглядим, чей дюже, —
Я сказал бы даже так:
Тут гораздо хуже...

Ну, да что о том судить, —
Ясно всё до точки.
Надо, братцы, немца бить,
Не давать отсрочки.

Раз война — про всё забудь
И пенять не вправе,
Собирался в долгий путь,
Дан приказ: «Отставить!»

Сколько жил — на том конец,
От хлопот свободен.
И тогда ты — тот боец,
Что для боя годен.

И пойдёшь в огонь любой,
Выполнишь задачу.
И глядишь — ещё живой
Будешь сам в придачу.

А застигнет смертный час,
Значит, номер вышел.
В рифму что-нибудь про нас
После нас напишут.

Пусть приврут хоть во сто крат,
Мы к тому готовы,
Лишь бы дети, говорят,
Были бы здоровы...

1941—1945

Журнальная версия "Дневника добровольца" в июньском номере "Москвы".


Полную версию можно скачать (электронный формат) или приобрести (бумажный формат) здесь.

Аудиокнига здесь.

***

Девочки постарели,
вроде ещё вчера –
розовые бретели,
тонкие свитера,

пышные без помады
бантики на губах,
и перед ними падал
даже слепой впотьмах.

Туфли на босу ногу,
на голове берет,
мчались через дорогу
только на красный свет.

Прятались за деревья,
звали гулять к реке,
похоть будили в древнем
выцветшем старике.

Сколько их было юных
вмиг поседевших от
горя в конце июня,
в тот сорок первый год…

когда старые добрые друзья смотрят на тебя, как на деревянного истукана )

Есть поэты, которые к каждому стихотворению подходят как к гире или штанге, и между строк у них чувствуется пыхтящая гордость взятым весом и пульсирует норовящий развязаться пупок.
А есть соловьи, которые, подобно митькам, никого не хотят победить и просто ловят кайф от своего пения.
Этим последним можно позавидовать, так как здесь талант не только поэтический, но и человеческий.

Это прекрасно. Впрочем, в "я на море, не могу говорить..." еле уловимое: "Я - Крэпасць, я - Крэпасць..." Ничего не слышно из-за взрывов. Всё рано прекрасно. Как два мира, которые в моменте сходятся и расходятся.

Сегодня в Иркутске

Полевая почта, Радио России
В программе с 22 минуты в рубрике "Портрет героя" читаю отрывок из "Дневника добровольца" о Смайле и Ахмеде.

Впервые на Радио России песня с посвящением Киту (Никите Никитину). Группа "Тристан". Он лежит на поле боя.

Живой Иркутск

Если загадать город, а потом раскрутить глобус и ткнуть в него пальцем, то вероятность попадания в нужное место будет выше, чем познакомиться в Иркутске с человеком, который служил срочную со мной в одном отдельном 102 батальоне одной войсковой части, правда, с разницей в двадцать лет.

Напишешь об этом рассказ, скажут, неправдоподобно. Такого быть не может.

Виктор Кирюшин, поэт, переводчик. Лауреат премии Ленинского комсомола и Патриаршей премии. Это не опечатка. Две главные премии разных эпох. Россия - страна возможностей.

Сегодня узнал, что мы с ним служили срочную в одном батальоне. Не в бригаде, не в дивизии, а вот именно в одном отдельном батальоне в/ч 61332.

Оказывается, это стихотворение было посвящено...

***

Когда в голове зашумит самолёт
и тут же начнётся обратный отсчёт,
что скажешь ещё, кроме: Вот она, вот.

Красивые ангелы в снежном вельвете
прижмутся к тебе аккуратно, как дети,
которые будят отца на рассвете.

С улыбкой припомнишь былую родню
и то, что пьянел по три раза на дню,
рыдая: Ни в чём я себя не виню.

Могучая кучка рассерженных женщин
зловеще исполнит симфонию трещин
и прочие, в общем-то, скучные вещи.

Бессмысленно, будто чужие, мелькнут
за долю секунды предсмертных минут
облупленный Гитис и Литинститут,

казармы отдельных частей желдорбата,
советская школа в период распада
и даже развалины детского сада.

Но всё это мелочь, смешной разворот,
когда бы не фраза, скривившая рот:
Ну, вот она, вот.

2018 г.

***

Кто сказал,
что смерти нет,
был не прав –
она повсюду,
даже в том,
что я чуть свет
встал и
перемыл посуду.

Просто понял:
всё – пора…
Будто жизнь
перегорела,
сдулась
целая гора
чашек, ложек
и тарелок.

Дню недели
нет числа.
Нынче много
утром рано
за каких-то
полчаса
утекло воды
из крана.

Можешь петь
за упокой
под рыдания
товарок
и дрожащею
рукой
запалить
свечной огарок.

Пересохнет
водоём,
не случится
в мире чуда,
время выйдет –
все умрём,
как немытая
посуда.

2021 г.

Большое интервью в калужских Аргументах и фактах.

История о том, как один Саша присвоил себе хрюканину другого Саши, а заодно реклама библиотеки Паустовского в исполнении Романа Сорокина.
:)