Сборник статей по итогам одноимённой международной конференции, прошедшей в прошлом годуу в МГУ. Судя по всему, «международная» - одно название, иностранных спикеров можно пересчитать по пальцам одной руки, куда больше – всяких знакомых имён (знакомых с разных сторон, то с хорошей, то с не очень хорошей). Собственно, поэтому и купил эту книгу. Разброс тем довольно широк, по качеству статьи тоже отличаются. Как мне показалось, работы, связанные с международными событиями XIX и начала XX вв., получились более содержательными и свободными от разных идеологических посылов. Очень много статей, целый раздел, посвящено балканской проблеме.

Скажу честно, прочитал не всё, некоторые совсем уж узкоспециализированные статьи (о кинологической службе, о сотрудничестве в области метеорологии и т. д.) пролистывал.

P. S. Интересно, почему «труды исторического факультета МГУ» издаются в Санкт-Петербурге?

Владимир Орлов. Альтист Данилов.
Первая публикация: Новый мир, 1980, № 2-4.

Давно слышал об этой книге, но почему-то думал, что она появилась в 1990-х… А между тем впервые «Альтист Данилов» был опубликован в далёком 1980 году! Герой произведения, некий Владимир Данилов, ведёт жизнь советского интеллигента. Играет на альте, участвует в концертах, ведёт беседы об искусстве, ходит в гости, выпивает, болеет за «Динамо», влюбляется… Но есть у него и иная ипостась. Вообще-то он – демон, способный перемещаться между мирами и планетами и творить разнообразные чудеса. И, поскольку со своими демоническими задачами Данилов справлялся не очень здорово, ему вскоре предстоит держать ответ перед другими высшими силами. Такой вот расклад, где демоны, домовые и другие странные сущности соседствуют с разными бытовыми реалиями Москвы 1970-х годов. Чем-то такое сочетание напоминает «Мастера и Маргариту», это не раз отмечалось критиками, и темы романов действительно перекликаются между собой.

Надо сказать, что московские реалии хорошо узнаваемы и придают произведению особый шарм. Будь то знаменитый киоск «Пончики» рядом с трамвайным кольцом в Останкине (это легендарное место существует до сих пор!) или же мои любимые Старые Сады, где живёт возлюбленная главного героя. Кстати, в этих самых Старых Садах есть Даниловская аллейка, названная именно в честь героя этой книги. Увы, в связи с совершенно бессовестным строительством бизнес-центра по соседству её судьба теперь под угрозой. Впрочем, я отвлёкся. Стоит сказать и про язык. Он необычен и притягивает своей… небрежностью, что ли. Как будто не читаешь роман, а слушаешь длинную историю с неожиданными подробностями, ещё более неожиданными сравнениями, витиеватостями и прочими приятными атрибутами. Правда, в какой-то момент к этой «необычности» привыкаешь. И ещё нужно сказать, что Москва в романе описана куда лучше, чем перемещения Данилова по всяким разным мирам и измерениям.

Посетил книжный магазин "Фаланстер". Половина (вру, поменьше) книжек про русский рок стыдливо упакована в пакеты.

А что, случилось что-то?

Ещё не рассказал про весь прочитанный на досуге худлит и не дочитал всякий разный нон-фикшн, а у меня уже новые покупки

Восток – дело тонкое. Хорошо понимаешь это, когда погружаешься в исторический роман Орхана Памука «Имя мне – красный». Из современных реалий переносимся в Стамбул конца XVI века, в годы могущества Османской империи. Великая Порта была сильна не только военной мощью, в ней находилось место и прекрасному. XVI век – время развития удивительной османской миниатюры. В то время, когда происходит действие романа, это искусство клонится к закату под натиском религиозных ортодоксов и непостоянных вкусов властителей.

Завязка вполне себе детективная. По заказу султана тайно создаётся книга, которая должна прославлять его деяния. И вот одного из миниатюристов находят убитым. Главный герой, Кара, который и сам некогда учился у старого мастера, руководившего работой над книгой, но предпочёл стезе художника государственную службу, пытается найти убийцу, а заодно и добиться руки и сердца своей возлюбленной Шекюре, дочери этого самого мастера.

Детективная здесь не только завязка, весь роман вполне себе детектив, но есть ощущение, что убийство и расследование здесь не главное. Куда больше автора занимают споры об искусстве: должно ли оно открываться новым веяниям или придерживаться старых традиций? Должен ли художник вырабатывать свой уникальный стиль или же это проявление гордыни и рабского подражания иноземцам, а подлинное мастерство – в выверенном следовании традиционной технике, завещанной старыми мастерами? Много места уделено любовной драме и тому, как непросто в мусульманском мире приходится женщине, чей муж пропал без вести на войне, и не ясно, то ли жив он, то ли нет, а без признания его мёртвым невозможно соединить свою жизнь с возлюбленным. Читатель узнаёт и о царящих в среде художников нравах и традициях, за некоторые из которых в современном обществе легко можно уехать в места не столь отдалённые на много лет. И, конечно, читателя ждёт совершенно особая атмосфера стамбульских улочек, которые хранят слишком много тайн.

Многие сравнивают этот роман Памука с «Именем Розы» Умберто Эко. Не буду оригинален, мне тоже пришло в голову именно такое сравнение. Хотя, конечно, Памука, нобелевского, между прочим, лауреата, уж точно нельзя назвать подражателем, у него много своих «фишек». В этом романе, например, совершенно сбивает с ног обилие рассказчиков. Главы написаны от лица почти всех более-менее значимых героев книги, включая убийцу (хотя его личность остаётся скрытой), и даже от лица персонажей книжных миниатюр: собака, лошадь, дерево, Смерть! Всё это похоже на мозаику, которую очень интересно собирать.

Когда-нибудь продолжу читать Памука, очень интересно, чем ещё он может удивить.

Интересная выстроилась линия в последнее время. Читал «Альтиста Данилова» - как бы про музыку. «Имя мне – красный» - про живопись, и без всяких «как бы». А вот «Библиотекарь» Михаила Елизарова, выходит, отвечает за литературу. Получилось… неожиданно.

В чём вообще суть истории. Жил да был, якобы, советский писатель Дмитрий Громов, типичный такой автор эпохи застоя: писал толстенные идейно выдержанные романы, которые, несмотря на большие советские тиражи, никто не читал. И вот, уже в наши дни, когда книги Громова, не до конца сданные на макулатуру, стали библиографической редкостью, внезапно открылось, что они обладают магической силой, причём каждый из 7 романов, при медленном, внимательном и тщательном прочтении по-особому воздействует на читателя. И знающие люди, «библиотекари», начинают их собирать. Они обрастают единомышленниками и ведут борьбу не на жизнь, а на смерть с другими «библиотеками» за обладание всеми книгами Громова, а, следовательно, и той силой, которую они даруют. А главный герой книги, некий Алексей Вязинцев, по стечению обстоятельств становится одним из таких библиотекарей…

Что же такого неожиданного в этой книге? А неожиданно то, что «Библиотекарь» внезапно оказывается не просто этаким фантастическим романом на фоне постсоветского быта, а вполне хардкорным боевиком. В книге много кровищи, причём хорошей такой масштабной резни: боевые столкновения «библиотек» ведутся с использованием исключительно холодного оружия (разные там ножи, топоры, пики, вилы и пр.), что добавляет сражениям остроты, натурализма и кровавости. Книжка явно не для всех. И, главное, как это всё истолковать? Велик соблазн прочитать «Библиотекаря» как постмодернистский стёб над «советскостью» и советским культом Книги («самая читающая нация», вот это всё), советским пафосом и советской идеей борьбы за светлое будущее, доведённой в романе до буквального и кровавого апогея… Вот только сам автор, как я понимаю, относится к советскому прошлому с теплотой и не склонен его как-то высмеивать, искренне переживает распад Союза и много рефлексирует на эту тему в том числе и на страницах своих произведений.

В общем, такая вот яркая и неоднозначная вещь получилась.

Что тут сказать. Очень качественный советский искусствоведческий сборник, 7-й по счёту в серии «Материалов и исследований…». Хронологически он открывает заявленный в заглавии серии период и даже уходит ещё глубже, в конец XVII века. Значительную долю объёма занимают «петербургские» сюжеты, потому этот сборник и попал в мои руки – сразу несколько статей пригодились в работе над подкастом. Есть две вклейки с качественными, хоть и чёрно-белыми, иллюстрациями. Уровень статей показался мне весьма высоким, не халтура какая-то. В библиографических указателях масса ссылок на архивные материалы, но и печатная литература там, конечно, имеется, при необходимости можно выудить оттуда что-нибудь полезное.

P. S. Тираж: 17000 экземпляров.
Для сравнения: «бестселлер» О. В. Хлевнюка «Сталин. Жизнь одного вождя» - 3000 экз. Книга О. В. Будницкого "Золото Колчака" из научно-популярной серии «Что такое Россия» - 2000. Том ЖЗЛ о великих зодчих Санкт-Петербурга – столько же.

Интересная книга попала мне в руки. В 2021 году в издательстве «Нестор-История» вышла книга мемуаров и статей белого генерала Анатолия Леонидовича Носовича. Эти мемуары куда менее известны, чем воспоминания вождей Белого движения Деникина, Врангеля, Краснова и т. д. И неудивительно: они много лет хранились во французских архивах, пока их не обнаружил А. В. Ганин – возможно, наиболее деятельный исследователь Гражданской войны из тех, на кого не стыдно ссылаться. В книгу вошли мемуарные тексты («Шесть месяцев среди врагов» (две редакции; вторая, расширенная, носит название «Шесть месяцев среди врагов России», «Записки контрреволюционера» и небольшой очерк об И. В. Сталине), статьи Носовича из белогвардейской прессы (публиковались под псевдонимом А. Черноморский) и материалы, касающиеся жизни генерала, его службы, участия в Первой мировой и Гражданской войнах. Есть две вклейки с иллюстрациями, некоторые из них публикуются впервые. Публикация снабжена двумя вступительными статьями и очень подробно прокомментирована. Касательно имён и разных редких или устаревших словечек, на мой взгляд, даже излишне подробно: вряд ли потенциальный читатель этой книги не знает значения слова «нонсенс» или хотя бы приблизительно не догадывается, кто такой В. И. Ленин. На мой взгляд, этому изданию и другим ему подобным не хватает скорее некоего географического справочника (или хотя бы подробной карты), чтобы лучше представлять положение дел на фронте, направления ударов красных и белых, а также передвижения самого автора мемуаров.

Теперь о самом Носовиче. Личность довольно примечательная. Улан, гвардеец, энергичный спортсмен и лихой кавалерист, монархист, участник Первой мировой войны – и вдруг оказывается в Красной армии! Конечно, неспроста: после заключения Брестского мира Носович при содействии французской военной миссии вступил в контакт с белым подпольем и именно по приказу руководства формирующейся Добровольческой армии пополнил ряды «военспецов» (т. е. бывших офицеров царской армии) на службе у большевиков. Основным полем его деятельности стал занятый Красной армией Царицын, где Носович возглавлял штаб Северо-Кавказского военного округа. На этом ответственном посту он старательно занимался саботажем, тормозил подготовку операций, старательно запутывал приказы и донесения, перманентно находился под подозрением у большевистского начальства, прежде всего у самого И. В. Сталина, но до поры до времени выпутывался из непростых ситуаций и уворачивался от неудобных вопросов. В конце концов Носовичу пришлось бежать. Оказавшись у казаков, он столкнулся с крайне холодным приёмом и недоверием и был вынужден проходить через унизительные допросы на этот раз ещё и у белых. Такой вот «свой среди чужих, чужой среди своих» получается. А вообще удивительное дело: Носович прожил 89 лет (умер в 1968 году), а какое-никакое место в истории ему обеспечили прежде всего те самые 6 месяцев 1918 года, о которых он так много пишет. Хотя, может, ничего удивительного в этом и нет.

Несколько слов о самой книге. О, этот удивительный язык человека, которого жизнь вовсе не готовила к перу и бумаге и который пытается писать умно и красиво… Получается, впрочем, не всегда. Особенно коряв язык Носовича в первой редакции «Шести месяцев…». Время от времени встречаются перлы наподобие «наличия 24 часов отсутствия работы», а иногда и вовсе попадаются весьма бездарные стихи. И мемуары, и статьи Носовича пронизаны причитанием о том, какую Россию потеряли и мощным потоком злобы и ругани по адресу «красных». И большевики, и военспецы на службе советской власти – все у Носовича сплошь злодеи, вырожденцы, идиоты и вместилища всевозможных пороков. Справедливости ради, белых, особенно казачьих командиров, Носович тоже не щадит…

Среди видных большевиков в мемуарах генерала лишь один человек не выглядит ничтожеством – это Сталин. Носович не отказывает ему в уме, хитрости, настойчивости и организаторских способностях. Ещё бы! Если б Сталина, наделённого чрезвычайными полномочиями, чуть меньше сдерживали приказы из центра, то жизненный путь А. Л. Носовича мог бы оборваться ещё в 1918 году. Вообще в контексте истории Носовича сталинское самоуправство и стремление сосредоточить в своих руках всю власть на месте, и его постоянное недоверие к бывшим царским офицерам выглядит более обоснованным, чем обычно представляется в литературе.

В целом же Носович – человек своей эпохи и своего положения со всеми вытекающими недостатками и предрассудками, ему присущими. Я говорю про антисемитизм. В «Записках контрреволюционера» был очень примечательный эпизод, когда какая-то деревенская шайка хотела расправиться с автором мемуаров, приняв его за еврея, а его, похоже, больше задело не поведение погромщиков, а столь оскорбительное сравнение. По крайней мере, это читается между строк. Удивляет и то, как Носович, постоянно рассуждая об офицерской чести, ничуть не постеснялся в своём очерке о Сталине вложить в уста герою очевидно выдуманный монолог, демонстрируя тем самым злобу и коварство большевиков.

Есть в его текстах и ошибки, обнаруженные и подробно прокомментированные А. В. Ганиным. Где-то перепутана хронология событий, где-то неверно поданы и сами события. Из особенно комичного – утверждение о том, что красный командир Гай – женщина… Впрочем, в хаосе Гражданской войны не всегда было ясно, что происходит по другую сторону фронта, так что многие ошибки вполне объяснимы. И всё же я бы сказал, что Носович не производит впечатления умного человека. Более того, начиная читать его мемуары, я удивлялся, как он вообще смог целых полгода выполнять свою миссию, требующую не только храбрости, но и недюжинной выдержки и смекалки. Впрочем, разве где-то сказано, что офицер должен блистать интеллектом?...

P. S. Позавчера я уже опубликовал этот текст в паблике Беспокойное прошлое, посвящённом одноимённому подкасту, которым я занимаюсь с переменным успехом. Пользуясь случаем, предлагаю вступить и поддержать)

Трубецкой Г. Н. Воспоминания русского дипломата. М., 2020. С. 189

А сейчас было больно

Просто книжка с экслибрисом

Врываюсь в канал с Толкиеном! Страшно подумать, когда я в последний раз открывал его книги, а тут, наконец, добрался. Уникальная вообще ситуация. По сути, большая часть его черновиков, набросков, неоконченных произведений – это огромный lore к «Властелину колец» и «Хоббиту». Большую часть истории Арды (толкиеновского мира) вобрал в себя «Сильмариллион», но в очень сжатой, почти конспективной форме. А ведь многие описанные в нём легенды и сказания по своей эпичности и накалу страстей вполне могут превзойти приключения отряда Хранителей!

Тем не менее, Толкиен на протяжении жизни работал над своей мифологией, прояснял её «тёмные места», раскрывал отдельные эпизоды более детально. «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья» - сборник как раз таких произведений и набросков, составленный и подробно прокомментированный Кристофером Толкиеном, сыном писателя. Из него мы больше узнаём о Туоре, Турине, нуменорском правителе Алдарионе и его тяге к мореплаванию, историю Галадриэли, а также о событиях, тесно связанных с «войной за Кольцо». Особую ценность представляют дополнительные комментарии переводчиков о том, как правильно читать и переводить имена и названия из книг Толкиена.