#ШВЕЙЦАРИЯ | исследовательская поездка

Я хочу выразить большую признательность Швейцарскому совету по культуре «Pro Helvetia» за поддержку моей заявки в грантовой программе «Исследовательская поездка».
Целью моей четырехнедельной поездки стало изучение стратегий, технологий и подходов работы с трудным наследием методами современного искусства и музейного проектирования. Программа позволила мне встретиться с различными акторами культурной и художественной сцены Швейцарии — художниками, кураторами, исследователями, проектными менеджерами, — а также посетить культурные институции: музеи, галереи, artist-run spaces, некоммерческие организации и библиотеки. С результатами этой работы вы сможете ознакомиться в серии следующих постов с хэштегом #швейцария.
Я хотел бы особенно поблагодарить Валентину Ануфриеву, Габриелу Мигали и моего коуча Симона Вюрстена за невероятный уровень поддержки и заботы.

МИТХОЛЬЦ | партиципация в работе с трудным наследием в музее

Выставка «Родина. В поисках подсказок в Митхольце» / «Heimat. Auf Spurensuche in Mitholz» Альпийского музея в Берне (19.11.2022 - 20.06.2024) — это пример во многом беспрецедентного музейного партисипаторного проекта с жителями отдельно взятого населенного пункта — деревни Митхольц.

25 февраля 2020 года жители деревни узнали, что через десять лет им предстоит на десять лет покинуть родину. Причина этого будущего переезда — необходимость расчистки старого склада боеприпасов и оружия времен Второй Мировой войны, расположенного внутри скалы. Склад может сдетонировать в любой момент, что создает угрозу масштабных разрушений и безопасности людей.

Музей, как агент «мягкой силы» взял на себя роль и функцию медиатора в сложном терапевтическом разговоре о неопределенном будущем и предстоящей утрате дома. Как подготовиться к столь травмирующему событию и задокументировать текущую жизнь деревни? Как деревня справится с тем, что через 10 лет ее больше не будет? Что значит отказаться от дома, места, сообщества? Как превратить музей в пространство обсуждения и дискуссии?

Проект также стал поводом и для разговора о трудном наследии места: в 1947 году на складе уже происходил взрыв, который разрушил большую часть домов и унес жизни девяти человек. Лавины, оползни и наводнения в различные десятилетия дополнили ландшафт культурной травмы природных и техногенных катастроф.

История отдельно взятого населенного пункта демонстрирует, как музей может инициировать разговор с сообществом о рисках и принятии ответственности, сложном прошлом, неопределенном будущем, памяти и утрате дома на фоне катастрофы и эха войны. Так или иначе, как говорят авторы проекта, «Митхольц касается нас всех». В этом материале мы рассмотрим методы и подходы проектной группы в работе с трудным наследием.

***
Некоторые из нас не вернутся.
По сути, они умрут в изгнании.
Что касается остальных из нас, захотим ли мы вернуться?
Кто знает, может быть, мы почувствуем себя здесь чужими...
(Антуан Жакку)

#примеры #музеи #швейцария

https://telegra.ph/Mitholc-11-07

БЕНИНСКАЯ ИНИЦИАТИВА | объекты как беженцы: проект по исследованию провенанса и репатриации культурных ценностей

Швейцарская Бенинская инициатива — это беспрецедентный в мировом масштабе проект по реституции так называемых «бенинских бронз» в пределах отдельно взятой страны.

Проект на низовом уровне объединил музеи Швейцарии, в коллекции которых имеются бенинские артефакты. В рамках первой фазы было проведено доскональное исследование провенанса, а в рамках второй фазы, которая началась несколько месяцев назад, пройдут публичные мероприятия: выставки и дискуссии.

Мы встретились с доктором Элис Херцог, чтобы поговорить о второй фазе и будущем проекта.
В этом большом материале мы расскажем, почему этот проект уникален, чему мы можем у него научиться, и почему он является образцовым для всех подобных проектов по репатриации культурных ценностей, украденных и вывезенных в результате военных действий.

Элис считает, что восприятие объектов как мигрантов может помочь представить более человечный мир и гуманизировать размышления о способах циркуляции и распространения культурных артефактов. Но, что еще более важно, это поможет увидеть точку зрения сообществ происхождения на ту роль, которую эти артефакты не столько выполняли в прошлом, сколько могли бы сыграть для них в будущем после возвращения.

Текст затрагивает следующий круг вопросов: Что означают бенинские бронзы для сообществ происхождения? Какие дискуссии существуют относительно представления о праве собственности на эти объекты? Какие аргументы приводят противники Инициативы в самой Швейцарии?

#швейцария #музеи

https://telegra.ph/Beninskaya-iniciativa-11-07

ФРЕСКА ДОЛЖНА УЙТИ! | монументально-декоративное искусство и колониальное наследие: что делать с расистскими образами в общественном пространстве?

В 1949 году в государственной школе Вайлергут была создана фреска в виде алфавита. На панелях с буквами можно увидеть животных и растения. И только трех людей: на букве C – стереотипное изображение китайца, I – коренного жителя Америки, а на N – коренного жителя Африки.

В 2020 году был объявлен конкурс решений, что делать с этим диссонантным наследием. Пандемия и движение Black Lives Matter внесли значительные изменения в работу конкурсных команд: панели с расистскими изображениями были замазаны черной красной неизвестными активистами.

Какое решение было предложено в отношении мурала победителем конкурса? Мы встретились с кураторкой Верой Рюзер — одним из членов проектной команды, чтобы узнать, что было сделано к этому моменту, и что ожидает проект в будущем.

Отличительная особенность проекта «Фреска должна уйти!», к которому присоединился и Бернский исторический музей, заключается в том, что он стал публичной платформой для обсуждений столь чувствительной темы: сайт проект подробно фиксирует не только все этапы и активности, но и общественные дискуссии, становясь важным документом эпохи.

#примеры #музеи #швейцария

https://telegra.ph/Freska-dolzhna-ujti-11-07

#КНИГИ | 5 текстов о трудном наследии

Мы рады представить вам новую рубрику #книги и ее постоянного автора Анастасию Серикову. В настоящий момент Анастасия работает над PhD диссертацией в университете Билефельда в Германии, посвященной теме репрезентации голода в музеях Ирландии и Казахстана. Ее магистерская диссертация получила премию Master Study of the Year Award 2021 от Европейской музейной Академии (European Museum Academy).

В рамках рубрики Анастасия будет делиться своими рекомендациями о том, что стоит почитать в рамках исследований сложного прошлого и культурной травмы. Эти публикации помогут сформировать представление о трудном наследии как многогранной, междисциплинарной и активно развивающейся области исследований heritage studies.

https://telegra.ph/5-tekstov-o-trudnom-nasledii-11-08

ЛЕКЦИИ и КОНФЕРЕНЦИИ

Я очень хотел бы поблагодарить коллег за возможность делиться опытом и знаниями в рамках лекций и публичных выступлений.

***
Прежде всего хочу выразить признательность Елене Возмищевой, Юлии Поцелуевой и всем коллегам ЦСИ «Музейный опыт» за приглашение выступить в рамках практической части лаборатории «Чьи голоса звучать в музее?» с темой «Партиципация в работе с трудным наследием в музее».
На встрече с коллегами в формате воркшопа мы рассмотрели, какие партиципаторные подходы и методы помогают музеям работать с историческими событиями и артефактами, которые вызывают сложные эмоции и дискуссии. Мы говорили о том, почему именно партиципация становится тем инструментом, который помогает нам переосмыслять историю и работать с памятью и историческими травмами, а также как партиципация влияет на возникновение доверия и взаимопонимания между музеем и аудиторией.

***
Не менее важным стало для меня участие во встрече на тему «Подходы к репрезентации этнической идентичности в музейной экспозиции и выставочных проектах» совместно с удмурсткой художницей и писательницей Дарали Лели. Всегда рад слушать Дарали!

***
Также очень хочу поблагодарить Надежду Пантюлину, которая собрала и отмодерировала прекрасный круглый стол «Документирование личного: научная практика и публичная репрезентация, границы и бережность» в рамках Междисциплинарной конференции «Биографическая коллизия: теория, метод и нарратив», организованной Московской высшей школой социальных и экономических наук. Совместно с Расулом Абдулхаликовым, Настей Индриковой, Алимой Бисеновой, Сергеем Абашиным, Дмитрием Рогозиным и многими другими экспертами мы обсуждали вопросы профессиональной этики и нарушения границ.

ДЕНИС БЕРЧИ | зияющие отсутствия и мемораты: как показать невидимое и зафиксировать память о трудном наследии, когда не осталось его материальных следов?

В своих работах художница Денис Берчи ставит под сомнение доминирующие исторические нарративы. В фокусе ее практики — колониальное наследие Швейцарии и разоблачение мифа о швейцарском нейтралитете. Ее метод — выявление и репрезентация того, что подавлено, скрыто, невидимо и исключено из мемориальной политики и официальной репрезентации прошлого.

Центральное место в творчестве Берчи занимает ландшафт, который сам по себе содержит реликты трагического прошлого и истории, вписанные в него: художница выявляет потенциал пространства, места и вещей как немых свидетелей — и дает им голос.

Мы встретились с Денис, чтобы поговорить о ее художественной практике и диссертационном исследовании, которое находится на стадии завершения и посвящено наследию швейцарских плантаций, связанных с населенным пунктом Гельвеция в Бразилии.

#примеры #швейцария

https://telegra.ph/ziyayushchie-pustoty-11-08

УРИЕЛЬ ОРЛОВ | Theatrum Botanicum: растения как свидетельства трудного наследия

Художник Уриель Орлов работает с деревьями, цветами, травами и семенами как свидетельствами трудного наследия, памятниками определенным событиям и терапевтическими агентами. В одних случаях он показывает ботаническое культивирование как средство угнетения и дискриминации, а в других, наоборот, как инструмент сопротивления.

Мы встретились с Уриелем, чтобы поговорить о методологии его работы: о «ботаническом национализме», «цветочной дипломатии», колониальной классификации и таксономии, биоразведке (то есть открытии и коммерциализации биологических и растительных ресурсов), биопиратстве (коммерческой эксплуатации генетического материала и введения ограничений на его будущее использование, например, посредством патентования), экорасизме (экологическом насилии и расистской экологической политике) и индигенном знании.

В различных работах художника растения и пейзажи рассматриваются не просто как фон, на котором происходят исторические и политические события, а как средство применения и реализации колониального насилия.

#примеры #швейцария

https://telegra.ph/Uriel-Orlou-11-08

АРХИТЕКТУРА ГУЛАГА | Difficult Built Heritage / трудное построенное наследие

Франческа Ланц и Елена Монтанари в статье* 2022 года вводят понятие Difficult Built Heritage (Трудное построенное наследие) — это понятие делает акцент на «фактическом или потенциальном вкладе физических и материальных особенностей трудного наследия в определении его спорного характера».

Трудное построенное наследие включает в себя здания и архитектурные комплексы, элементы дизайна и искусственной среды, которые могут быть связаны со сложным прошлым, болезненными историями и воспоминаниями.
В коллективной памяти и воображении форма трудного построенного наследия, его архитектурный дизайн вызывают воспоминания о его прежнем использовании, выступая в качестве эмоционального триггера. Это здания, которые были намеренно задуманы и спроектированы для выполнения спорных функций, а также архитектурные комплексы, прямо или косвенно связанные с травмирующими событиями, насилием, сегрегацией, угнетением или злоупотреблением в истории их использования. Речь идет, например, о тюрьмах, лагерях, психиатрических лечебницах, военной инфраструктуре, школах-интернатах для коренных сообществ, зданиях, представляющих спорные идеологии и режимы, связанные с колониализмом, рабством, заключением, наблюдением и контролем, торговлей людьми, тяжелым трудом и т. д.

Их история затрудняет их повторное использование и адаптацию под новое функциональное назначение без глубокого изменения их структуры, пространства и планировки. Такие серьезные преобразования в структуре зданий могут быть даже не возможны в случае внесения их в списки наследия и наделения охранным статусом.

Когда речь идет о трудном построенном наследии, вопросы архитектурного проектирования и сохранения переплетаются с вопросами увековечения, репрезентации и передачи сложных историй и воспоминаний, предполагающих политическое измерение (независимо от того, признается оно или нет), а также ответственность в отношении аутентичности и этики репрезентации.
Музеефикация подобного рода зданий становится деликатным процессом, сложность которого выходит за рамки исключительно архитектурно-проектировочных соображений, так как требует раскрытия и репрезентации трудного наследия.

*Francesca Lanz and Elena Montanari. Designing Interactions: On the Use of Digital Technologies in the Musealisation of Difficult Built Heritage // Emerging Technologies and Museums: Mediating Difficult Heritage. New York, Oxford: Berghahn, 2022.

***
Мы предлагаем ознакомиться с главой «Архитектура ГУЛАГа» из книги Дмитрия Хмельницкого «Архитектура госбезопасности» (2023), посвященной градостроительным аспектам инфраструктуры ГУЛАГа.

Автор утверждает, что ничего подобного феномену «архитектура госбезопасности» и «архитектура ГУЛАГа» история человечества не знала. Эти грандиозные градостроительные и архитектурные задачи органы решали с помощью собственных проектных бюро и архитекторов – заключенных и вольнонаемных.

При каждом крупном лагерном центре существовали архитектурные конторы, проектировавшие все объекты ГУЛАГа. В поселках при лагерях иногда появлялись неожиданные индивидуальные здания, которые не могли быть построены в обычных советских городах по цензурным причинам.

#рекомендации

«МЫ БЫЛИ ТАК ДАЛЕКО» | травма школ-интернатов и практики исцеления

Выставочный проект «Мы были так далеко» —  это пример партисипаторной мобильной экспозиции, работающий с контекстом культурной травмы инуитов, связанной с нахождением в системе школ-интернатов. Инуитов (как и представителей других индигенных сообществ Канады), имеющих подобный опыт, официально именуют Выжившими: они подвергались психологическому, физическому и сексуализированному насилию. Многие погибли в результате антисанитарных условий, голода и заболеваний.

Этот материал, во многом основанный на текстах куратора выставки, позволит нам проследить логику проектирования экспозиции: как формулировка проблемы и целевой аудитории определяет выбор различных решений — от экспозиционного дизайна до языка этикетажа. Как выстроить систему доверия, поддержки и заботы не только для участников проекта, поделившихся травматическими воспоминаниями, но и для посетителей? Задача такого рода не столь очевидна в европейской традиции музейного проектирования.

К сожалению, я не смогу сопроводить материал фотографиями экспозиции, так как организаторы установили запрет на съемку, чтобы сохранить за участниками проекта контроль над своей репрезентацией и авторские права. Тем не менее, в интернете можно найти фотографии низкого разрешения. Я также делюсь в материале каталогом проекта и методическими пособиями. Текст сопровождается официальными архивными изображениями школ-интернатов для коренных народов в Северной Америке. О проблематичности этих фотографий мы также скажем в материале.

#примеры #музеи

https://telegra.ph/My-byli-tak-daleko-11-09

ШКОЛЫ-ИНТЕРНАТЫ В СССР и РОССИИ

В отличии от Канады, Аляски и скандинавских стран, в России тема интернатского школьного обучения коренных детей Севера широкого общественного резонанса пока не получала. Хотя есть, что обсужать: вспомогательные школы советского времени – это болезненная тема для многих жителей по всему Северу России. 
В сегодняшнем списке рекомендаций — три материала, которые могут дать общее представление об истории и современном состоянии вопроса.

1. Воспоминания коренных жителей — выпускников национальной и вспомогательной школ-интернатов в Ловозере, собранные Лукасом Аллеманном. Материалы являются свидетельством событий с 1960-х по 1980-е годы.
Проживание в школах-интернатах, имевших прозвище «дебилки», в первую очередь разрушало структуру повседневности кочевников и межпоколенческую передачу индигенного знания, языка, материальной и духовной культуры, часто являлось предельно травматичным опытом для детей. Так, в школе-интернате в Ловозере, где обучались преимущественно дети саамов и коми-ижемцев, были распространены такие практики унижений, как раздевание до гола, обривание детей, запрет на общение на родном языке, а также принудительное помещение в психиатрическую больницу.
***
«Мне обидно, почему, почему моя мать не могла защитить меня. [плачет] От такого произвола»...
«Представляешь, лето, да вот, хочется бегать, гулять, а тебя разденут до гола, и лежишь в постели неделю-две... Сколько парней они изуродовали. У меня поэтому брат в армию не попал. Они же их отправляли в Апатиты, в психбольницу на два, на три месяца и лечили там, видать, психотропными лекарствами».

2. «Ямальский эксперимент: как сделать школу для кочевников».
Материал Елены Лярской дает возможность получить представление об опыте детей, исходя из их точки зрения и перспективы.
***
«Вместо привычных рыбы и мяса это были сладкие молочные каши, в супе почему-то плавали какие-то тряпочки (это были листья капусты). Детям не давали ножей, которыми они привыкли свободно управляться с малолетства, отбирали и заставляли обходиться без них, как будто они дикари.
Если ты всю жизнь спал на полу, то кровать кажется очень высокой и спать на ней страшно, к ней нужно привыкать — собственно говоря, мы ведь наших маленьких детей приучаем спать на кровати. Если в тундре у тебя была удобная и теплая одежда, в которой не больно падать в снег и снег никуда не забивается, нельзя потерять шапку или варежки, потому что они пришиты намертво, то тут тебя переодевают в холодную и неудобную интернатскую одежду с пуговицами (пуговицы нужно научиться застегивать: это техника тела, которой дети не владеют)...
Согласно ненецкой традиции, дети не должны называть имена своих родителей: это невежливо, взрослого человека не называют по имени . А учителя спрашивают: «Как зовут твою маму, как зовут твоего папу?». И в ответ получают неожиданное для себя молчание».

3. Документальный фильм Никиты Сутырина «Адаптация» (2015, 26 минут).
В 1996 году в городе Советском в Республике Коми была создана санаторная школа-интернат №1 для детей оленеводов, затем переехавшая в Воргашор. Она стала первым в Республике заполярным специализированным интернатом для детей тундровиков. Не смотря на наличие двух общеразвивающих программ дополнительного образования для сохранения традиций ненецкого народа и преподавания ненецкого языка, детей обучают непонятному для них литературному ненецкому языку, а не его диалектным формам, носителями которых они являются; питание состоит из нехарактерного для ненецких детей рациона. Риторика официальных телевизионных каналов Республики поддерживает цивилизаторскую оптику и представления об отсталости оленеводов, артикулируя, что у детей теперь есть выбор: «продолжить дело предков в тундре или строить свою жизнь в городе по правилам и со всеми благами современного общества».
Хотя патерналистское отношение в фильме проявляется в текстах титров, тем не менее, он позволяет получить представление о том, как функционирует школа-интернат в настоящее время.

#рекомендации

ТРУДНОЕ НАСЛЕДИЕ | термины, понятия и категории

Я очень признателен коллегам за поддержку нашего канала.
Это небольшой материал о том, какие термины, понятия и категории, раскрывающие и нюансирующие отдельные аспекты трудного наследия, существуют в современной херитологии:

- непроговариваемое наследие (unspoken heritage),
- замалчиваемое наследие (silenced heritage),
- нежеланное наследие (undesirable heritage),
- неудобное наследие (awkward heritage),
- токсичное наследие (toxic heritage),
- темное наследие (dark heritage),
- негативное наследие (negative heritage),
- спорное наследие (controversal heritage),
- оспариваемое наследие (contested heritage),
- амбивалентное наследие (ambivalent heritage),
- полемическое наследие (polemic heritage),
- диссонантное наследие (dissonant heritage),
- чувствительное наследие (sensitive heritage) и др.

https://t.me/contemporaryartbbe/603

КАНАЛУ — 1 ГОД!

Сегодня у нашего канала небольшой праздник — исполняется ровно год с момента публикации первого поста. За это время нас стало аж 1008!
Я хочу выразить большую благодарность всем и каждому — за то, что остаетесь со мной, читаете, ставите реакции и комментируете публикации. Это придает сил продолжать дальше 🙏🏽

ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ КОЛЛЕКЦИИ (1) | провенансные исследования и взаимодействие с сообществами происхождения

Проекты, которые в последние несколько лет реализуют швейцарские этнографические музеи, выглядят невероятно смелыми и саморефлексивными: они критически пересматривают собственные коллекции, делают видимым и проблематизируют сомнительный провенанс; активно взаимодействуют с сообществами происхождения для переизобретения способов репрезентации музейных объектов и переопределения собственных миссий и стратегий работы. Эти проекты воплощают самые передовые тенденции музейного дела.

В материале, разделенном на две части, мы постарались описать некоторые из кураторских подходов в работе 5 швейцарских музеев: Бернского исторического музея; цюрихского Музея Ритберг; Этнографического музея университета Цюриха; Музея культур Базеля и Этнографического музея Женевы.

В первой части материала мы поговорим о проектах Бернского исторического музея, связанных с переосмыслением постоянной этнографической экспозиции. Это переосмысление в итоге привело к демонтажу и переэкспозиции выставки, которые еще не завершены.

Мы встретились с Самуэлем Бахманном, специалистом музея в области исследований происхождения, чтобы поговорить об экспериментальной платформе BHM LAB, методологии изучения провенанса и его репрезентации в основной экспозиции, а также о взаимодействии с представителями сообществ происхождения до и во время переэкспозиции залов.

#музеи #швейцария

https://telegra.ph/EHtnograficheskie-muzei-11-10

ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ КОЛЛЕКЦИИ (2) | ревизия провенанса и взаимодействие с сообществами происхождения

Во второй части материала, посвященного описанию кураторских подходов в работе 5 швейцарских музеев, мы поговорим о:

- Цюрихском Музее Ритберг, который инициирует предельно честный и откровенный разговор о происхождении предметов из собрания музея, предлагая новые инструменты прозрачности и деколонизации собственных коллекций;

- Этнографическом музее университета Цюриха и Музее культур Базеля, которые выстраивают тесное взаимодействие с сообществами происхождения;

- Этнографическом музее Женевы, который все больше артикулирует наличие в экспозиции «чувствительных объектов», а также способствует их реституции.

#музеи #швейцария

https://telegra.ph/EHtnograficheskie-muzei-2-11-10

САША ХЬЮБЕР | де- и переименования в деколониальных практиках

Этот материал посвящен проектам художницы Саши Хьюбер, связанным с «Комитетом Демонтажа Агассиса». Проекты, реализуемые на протяжении многих лет, преследуют одну цель — переименовать топонимы, географические и геологические объекты, названые в честь Луи Агассиса, всемирно известного гляциолога, ихтиолога, натуралиста и — одного из самых влиятельных расистов XIX века.

Мы встретились с Сашей Хьюбер, чтобы поговорить о коммеморативных практиках и рудиментах колониализма в окружающей среде, ее методе «репаративных интервенций» и об истории этого фундаментального проекта, соединяющего большое количество географических точек — от Швейцарии до Канады и Новой Зеландии, а также содержащего множество неожиданных сюжетных поворотов и открытий, достойных отдельной монографии. Публикация, собственно, вышла в конце прошлого года под названием «Sasha Huber: You Name It».

#примеры #швейцария

https://telegra.ph/Sasha-Hyuber-11-09

ДИССОНАНТНОЕ НАСЛЕДИЕ | менеджмент прошлого как ресурс

Практически в каждой научной работе на английском (и многих других) языке, посвященной трудному наследию, нам обязательно встретиться хотя бы краткое упоминание одной и той же книги – монографии Дж. Е. Танбриджа и Гр. Дж. Эшворта «Диссонантное наследие: Управление прошлым как ресурс в конфликте» 1996 года.

Этот текст занимает особое (и почетное) место в историографии трудного наследия по нескольким причинам. Во-первых, это первая большая работа, целиком посвященная проблеме сложного прошлого в Heritage Studies. Во-вторых, в ней авторы (также впервые) вводят и обосновывают отдельное понятие для такого наследия. Они предлагают называть его «диссонантным». В-третьих, авторитет, научная репутация авторов, объем и качество собранного ими материала сделали эту книгу по настоящему популярной и влиятельной в академических и музейных кругах.

К сожалению, на русский язык это исследование (также как и многие другие труды Дж. Е. Танбриджа, Гр. Дж. Эшворта и их коллег-соавторов) не переводилось и практически не известны российским исследователям и практикам. Исключением являются точечные упоминания работы и предложенного в ней понятия «диссонантное наследие» в немногочисленных статьях о трудном наследии, опубликованных за последние 6-7 лет.

В новом материале Анастасии Сериковой, представляющим собой обстоятельный и скрупулезный обзор публикации, мы хотим исправить эту ситуацию и подробно остановиться на этой важной для Difficult Heritage Studies монографии: контексте ее появления, авторах, содержании и ключевых идеях.
Материал снабжен иллюстрациями памятных мест, которые являются предметом анализа авторов.

#книги #рекомендации

https://telegra.ph/Dissonantnoe-nasledie-02-14

СПОНТАННЫЕ СООБЩЕСТВА | выставки в осажденном городе

В годы войны в Югославии в 1992-1995 гг. поврежденные и заброшенные здания Сараево воплощали образы тоски и утраты. На протяжении всей войны эти места разрушения становились пространствами проведения художественных интервенций и выставок, спонтанных собраний, воспроизводства сопричастности и сообщества.

Этот материал посвящен социальным функциям выставок в осажденном городе, их способности быть инструментом осмысления и переживания текущего момента трагедии, а также катализаторами взаимодействия, обмена, диалога и взаимной поддержки.

#сюжеты

https://telegra.ph/SARAEVO-vystavki-vo-vremya-vojny-02-13

ИСКУССТВО И ПРИМИРЕНИЕ

Этот материал посвящен общим методологическим принципам теории и практики применения искусства в процессах миротворчества.

Материал не преследует цели создать исчерпывающее и даже систематизированное описание — эта тема, которая требует многолетнего исследования. В этой статье мы скорее укажем на общую проблематику пост-конфликтного искусства; сформулируем промежуточные выводы и советы для проектантов и авторов, которые планируют заниматься практиками примирения; а также дадим ссылки на публикации, с которыми можно познакомиться детальнее.

Текст был инспирирован встречей и разговором с Дагмар Райхерт, руководителем швейцарской некоммерческой организации artasfoundation, а также знакомством с материалами на сайте организации. Дополнительно мы опираемся на опыт многолетнего британского проекта «Искусство и примирение: Конфликт, культура и коммуникация» («Art & Reconciliation: Conflict, Culture and Community»).

#сюжеты #рекомендации #швейцария

https://telegra.ph/Iskusstvo-i-primirenie-02-13

«НИКТО НЕ СЛУШАЕТ» | технологии VR в работе с трудным наследием

Дигитальные инновации ускорили внедрение цифровых технологий в музеях. Совсем недавно появились новейшие инструменты, такие как дополненная реальность (AR) и виртуальная реальность (VR), которые расширяют физические и виртуальные границы работы с наследием.

Доказанная эффективность их способности вызывать эмоции и сочувствие делают их неожиданным, продуктивным, — но при этом, в некоторых аспектах, проблематичным, — средством работы с трудным наследием в и за пределами стен музея. Анализу этой проблематики со стороны академического сообщества посвящен вышедший в 2022 году сборник статей «Новые технологии и музеи: Медиация трудного наследия»*.

В этом материале на примере проекта «Никто не слушает», посвященного геноциду езидов, мы поговорим о пересечении VR, музея и сложного прошлого; поразмышляем о потенциале новых технологий в области медиализации культурной травмы и дигитализации утраченного архитектурного наследия; а также выразим опасения о возможных последствиях применения технологий VR в случае отсутствия понимания профессиональных задач в области коммеморативного проектирования.

*Emerging Technologies and Museums: Mediating Difficult Heritage. Edited by Theopisti Stylianou-Lambert, Alexandra Bounia, and Antigone Heraclidou. New York, Oxford: Berghahn, 2022.

#примеры #музеи

https://telegra.ph/Nikto-ne-slushaet-02-13