Подводим итоги исторической недели: третье из предложений ХДС/ХСС, направленных на борьбу с нерегулируемой миграцией, провалилось. Одно было принято в среду — при поддержке АдГ.
349 депутатов Бундестага проголосовало «против» законопроекта «Об ограничении наплыва беженцев», который должен был дать полиции дополнительные полномочия по задержанию людей, находящихся в Германии без необходимых документов, а также запретить воссоединение семей тех людей, которые не получили статус беженцев. «За» было отдано 338 голосов.
Стоит отметить, что это было единственное из громких предложений ХДС/ХСС, которое могло бы иметь прямое действие (при одобрении Бундесрата). Два других, которые рассматривались в среду, — это резолюции, в соответствии с которыми, в частности, следует усилить пограничный контроль, но конкретные решения принимает правительство. И только одно из них было принято — благодаря голосам АдГ. Сегодня не хватило и их.
Рассказываем о деталях мощного предвыборного кризиса.
349 депутатов Бундестага проголосовало «против» законопроекта «Об ограничении наплыва беженцев», который должен был дать полиции дополнительные полномочия по задержанию людей, находящихся в Германии без необходимых документов, а также запретить воссоединение семей тех людей, которые не получили статус беженцев. «За» было отдано 338 голосов.
Стоит отметить, что это было единственное из громких предложений ХДС/ХСС, которое могло бы иметь прямое действие (при одобрении Бундесрата). Два других, которые рассматривались в среду, — это резолюции, в соответствии с которыми, в частности, следует усилить пограничный контроль, но конкретные решения принимает правительство. И только одно из них было принято — благодаря голосам АдГ. Сегодня не хватило и их.
Рассказываем о деталях мощного предвыборного кризиса.
👍6❤2🤔1
30 января. В Бундестаге впервые обсуждался вопрос о запрете АдГ.
Дебаты прошли в день между двумя антимиграционными инициативами ХДС/ХСС, поддержанными «Альтернативой», о чем ее депутаты не преминули напомнить, прерывая речи инициаторов запрета. Бундестаг может простым большинством голосов отправить прошение о запрете в Конституционный суд, который в этом случае должен будет проверить, ведет ли партия антиконституционную деятельность (это может продлиться не один год). Наблюдатели уверены, что нынешний состав Бундестага не успеет принять какое-либо решение, и сомневаются, что этим займется следующий, — из-за неоднозначных судебных перспектив. Подготовкой межфракционного доклада о запрете АдГ руководил Марко Вандервитц, христианский демократ с востока Германии. Он не участвовал ни в одном из голосований по вопросам миграции, инициированных его партией, и не будет избираться в новый Бундестаг.
31 января. Бундестаг потребовал от федерального правительства изыскать дополнительные 3 миллиарда евро на военную помощь Украине.
Соответствующую резолюцию внесла Свободная демократическая партия (СвДП), ее поддержал ХДС/ХСС, социал-демократы и «Зеленые» воздержались. Ранее, вечером в среду, рассмотрение закончилось мини-скандалом: оно было отменено из-за отсутствия кворума — не было депутатов как раз от СДПГ и «Зеленых». В ответ СвДП обвинила их в скрытом сотрудничестве с «Альтернативой для Германии», которая голосовала против резолюции. В итоге она все-таки была принята, но непонятно, будет ли иметь какие-либо реальные последствия. Олаф Шольц настаивает, что помощь Украине требует ослабления «долгового тормоза», ограничивающего немецкое правительство в заимствованиях (социал-демократы и «Зеленые» хотели бы пересмотреть его и в других целях). В свою очередь, христианские демократы и либералы, выступающие за неприкосновенность этого конституционного положения, считают, что в этом случае можно было бы воспользоваться другими возможностями, предоставленными законом.
1 февраля. «Молодая Альтернатива» прекращает существование.
Она была более независимой от «взрослой» партии, чем другие подобного рода структуры: так, члены «Молодой Альтернативы» не обязаны были состоять в «Альтернативе для Германии». Кроме того, в АдГ опасались, что молодежную организацию могут в любой момент запретить, поскольку Ведомство по защите Конституции уже взяло ее под наблюдение как «явно правоэкстремистскую». В начале января съезд АдГ принял решение заменить «Молодую Альтернативу» новой, более тесно связанной с партией структурой, и руководители нынешней объявили о прекращении ее работы 31 марта. Одно из возможных названий новой организации — «Патриотичная молодежь».
Дебаты прошли в день между двумя антимиграционными инициативами ХДС/ХСС, поддержанными «Альтернативой», о чем ее депутаты не преминули напомнить, прерывая речи инициаторов запрета. Бундестаг может простым большинством голосов отправить прошение о запрете в Конституционный суд, который в этом случае должен будет проверить, ведет ли партия антиконституционную деятельность (это может продлиться не один год). Наблюдатели уверены, что нынешний состав Бундестага не успеет принять какое-либо решение, и сомневаются, что этим займется следующий, — из-за неоднозначных судебных перспектив. Подготовкой межфракционного доклада о запрете АдГ руководил Марко Вандервитц, христианский демократ с востока Германии. Он не участвовал ни в одном из голосований по вопросам миграции, инициированных его партией, и не будет избираться в новый Бундестаг.
31 января. Бундестаг потребовал от федерального правительства изыскать дополнительные 3 миллиарда евро на военную помощь Украине.
Соответствующую резолюцию внесла Свободная демократическая партия (СвДП), ее поддержал ХДС/ХСС, социал-демократы и «Зеленые» воздержались. Ранее, вечером в среду, рассмотрение закончилось мини-скандалом: оно было отменено из-за отсутствия кворума — не было депутатов как раз от СДПГ и «Зеленых». В ответ СвДП обвинила их в скрытом сотрудничестве с «Альтернативой для Германии», которая голосовала против резолюции. В итоге она все-таки была принята, но непонятно, будет ли иметь какие-либо реальные последствия. Олаф Шольц настаивает, что помощь Украине требует ослабления «долгового тормоза», ограничивающего немецкое правительство в заимствованиях (социал-демократы и «Зеленые» хотели бы пересмотреть его и в других целях). В свою очередь, христианские демократы и либералы, выступающие за неприкосновенность этого конституционного положения, считают, что в этом случае можно было бы воспользоваться другими возможностями, предоставленными законом.
1 февраля. «Молодая Альтернатива» прекращает существование.
Она была более независимой от «взрослой» партии, чем другие подобного рода структуры: так, члены «Молодой Альтернативы» не обязаны были состоять в «Альтернативе для Германии». Кроме того, в АдГ опасались, что молодежную организацию могут в любой момент запретить, поскольку Ведомство по защите Конституции уже взяло ее под наблюдение как «явно правоэкстремистскую». В начале января съезд АдГ принял решение заменить «Молодую Альтернативу» новой, более тесно связанной с партией структурой, и руководители нынешней объявили о прекращении ее работы 31 марта. Одно из возможных названий новой организации — «Патриотичная молодежь».
👍7🤔3❤2
После провала в прошлую пятницу законопроекта «Об ограничении наплыва беженцев», инициированного христианскими демократами, они включили пять пунктов Фридриха Мерца в свою программу первоочередных действий. Это, напомним, постоянный контроль на всех немецких границах, запрет на въезд для всех, у кого прямо сейчас нет права на пребывание в Германии, и содержание под стражей людей, подлежащих высылке.
На пять пунктов Мерца лидер «Зеленых» Роберт Хабек ответил десятью своими. Вот главное из них:
⇒ поскорее привести немецкое законодательство в соответствие с реформой общеевропейской системы предоставления убежища (GEAS). С 2026 года она предполагает проверку всех беженцев на внешних границах ЕС с возможностью в отдельных случаях делать это в «безопасных третьих странах». Уже сейчас Хабек, по-видимому, предлагает увеличить время, по истечении которого Германия обязана брать на себя ответственность за просителей убежища, если чиновники не успели рассмотреть заявку в срок (сейчас это в обычном случае шесть месяцев). Кроме того, GEAS дает странам ЕС право более гибко относиться к предоставлению убежища и, например, заменять его финансовыми выплатами. Хабек предлагает подавать в Европейский суд на государства, отказывающиеся принимать у себя беженцев, за которых несут ответственность (в общем случае это страны «первого въезда» на внешней границе Евросоюза).
⇒ увеличить полномочия и финансирование правоохранительных органов. В том, что 170 тысяч человек, против которых выданы ордера на арест, до сих пор остаются на свободе, Хабек винит министров внутренних дел последних лет: от ХДС/ХСС и СДПГ. И предлагает последовательно высылать из Германии преступников без немецкого гражданства.
⇒ проверять просителей убежища на ментальные расстройства.
На проект Хабека довольно резко отреагировали «Молодые зеленые» (в конце прошлого года предыдущее руководство этой организации покинуло партию, в том числе из-за несогласия с ужесточением позиции «взрослых» по вопросам миграции). По мнению активистов молодежного отделения партии, «депортационной риторикой» ее лидер начал обслуживать крайне правые нарративы. Они выдвинули свои десять пунктов, где вспоминают депортации нацистских времен и говорят о необходимости, в первую очередь, заниматься интеграцией приезжих.
В свою очередь, свободные демократы предложили остальным фракциям политического центра (ХДС/ХСС, СДПГ, «Зеленым») привести закон «Об ограничении наплыва беженцев» в соответствие с европейским правом — и совместно проголосовать за него на последнем заседании нынешнего Бундестага 11 февраля. На это они получили быстрый ответ от социал-демократов: там не хотят возвращаться к «проблематичному с правовой точки зрения» законопроекту Мерца, но готовы согласиться на внедрение обновленных общеевропейских миграционных правил и реформу немецких правоохранительных органов. Еще резче отреагировали «Зеленые», которые назвали идею свободных демократов политической игрой с целью отвести внимание от того, что во время голосования в пятницу эта фракция фактически раскололась.
На пять пунктов Мерца лидер «Зеленых» Роберт Хабек ответил десятью своими. Вот главное из них:
⇒ поскорее привести немецкое законодательство в соответствие с реформой общеевропейской системы предоставления убежища (GEAS). С 2026 года она предполагает проверку всех беженцев на внешних границах ЕС с возможностью в отдельных случаях делать это в «безопасных третьих странах». Уже сейчас Хабек, по-видимому, предлагает увеличить время, по истечении которого Германия обязана брать на себя ответственность за просителей убежища, если чиновники не успели рассмотреть заявку в срок (сейчас это в обычном случае шесть месяцев). Кроме того, GEAS дает странам ЕС право более гибко относиться к предоставлению убежища и, например, заменять его финансовыми выплатами. Хабек предлагает подавать в Европейский суд на государства, отказывающиеся принимать у себя беженцев, за которых несут ответственность (в общем случае это страны «первого въезда» на внешней границе Евросоюза).
⇒ увеличить полномочия и финансирование правоохранительных органов. В том, что 170 тысяч человек, против которых выданы ордера на арест, до сих пор остаются на свободе, Хабек винит министров внутренних дел последних лет: от ХДС/ХСС и СДПГ. И предлагает последовательно высылать из Германии преступников без немецкого гражданства.
⇒ проверять просителей убежища на ментальные расстройства.
На проект Хабека довольно резко отреагировали «Молодые зеленые» (в конце прошлого года предыдущее руководство этой организации покинуло партию, в том числе из-за несогласия с ужесточением позиции «взрослых» по вопросам миграции). По мнению активистов молодежного отделения партии, «депортационной риторикой» ее лидер начал обслуживать крайне правые нарративы. Они выдвинули свои десять пунктов, где вспоминают депортации нацистских времен и говорят о необходимости, в первую очередь, заниматься интеграцией приезжих.
В свою очередь, свободные демократы предложили остальным фракциям политического центра (ХДС/ХСС, СДПГ, «Зеленым») привести закон «Об ограничении наплыва беженцев» в соответствие с европейским правом — и совместно проголосовать за него на последнем заседании нынешнего Бундестага 11 февраля. На это они получили быстрый ответ от социал-демократов: там не хотят возвращаться к «проблематичному с правовой точки зрения» законопроекту Мерца, но готовы согласиться на внедрение обновленных общеевропейских миграционных правил и реформу немецких правоохранительных органов. Еще резче отреагировали «Зеленые», которые назвали идею свободных демократов политической игрой с целью отвести внимание от того, что во время голосования в пятницу эта фракция фактически раскололась.
👍9🤔4❤1
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Работа над этим эпизодом спецпроекта «Жертвы той войны» была особенно трудной. От большинства людей, которым она посвящена, не осталось воспоминаний. Дневников. Семейных историй. Часто — даже имен. Только протоколы допросов тех, кто их убивал и кого после войны удалось привлечь к суду.
В рамках нацистской политики умерщвления людей с различными физическими заболеваниями и ментальными расстройствами в самой Германии и на оккупированных территориях Европы было убито больше 200 тысяч человек. Мы расскажем вам о судьбе пациентов и врачей Полтавской областной психиатрической больницы.
Нам было очень важно увидеть то, что происходило там в течение двух лет, с сентября 1941-го по сентябрь 1943-го, их собственными глазами, но весь архив клиники был уничтожен во время немецкой оккупации. И и все же одно, совсем небольшое, свидетельство мы нашли — женщины, которую в первые месяцы войны при приеме в больницу записали как «Светлану Неизвестную».
Вот ее история ⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/v-spiske-neznachimykh
В рамках нацистской политики умерщвления людей с различными физическими заболеваниями и ментальными расстройствами в самой Германии и на оккупированных территориях Европы было убито больше 200 тысяч человек. Мы расскажем вам о судьбе пациентов и врачей Полтавской областной психиатрической больницы.
Нам было очень важно увидеть то, что происходило там в течение двух лет, с сентября 1941-го по сентябрь 1943-го, их собственными глазами, но весь архив клиники был уничтожен во время немецкой оккупации. И и все же одно, совсем небольшое, свидетельство мы нашли — женщины, которую в первые месяцы войны при приеме в больницу записали как «Светлану Неизвестную».
Вот ее история ⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/v-spiske-neznachimykh
👍5❤3👏1
Ангела Меркель прокомментировала свое неожиданное публичное заявление, сделанное неделю назад. Напомним, она отошла от правила не вмешиваться в текущие политические дела и позволила себе критику в адрес нынешнего лидера ХДС/ХСС Фридриха Мерца за его попытку ужесточить миграционное законодательство при поддержке «Альтернативы для Германии».
Со стороны самого Мерца, а также других руководителей партии, которую на протяжении многих лет возглавляла Меркель, никакой публичной реакции на ее слова не последовало. Тем не менее, например, по данным издания Politico, внутри ХДС/ХСС появились определенные трения вокруг фигуры Мерца, хотя его ближний круг уверен: опросы вскоре подтвердят правоту лидера парти.
Сама Меркель сделала еще ряд важных заявлений.
О своей роли в подъеме «Альтернативы для Германии»:
Об этой партии в принципе:
О том, что делать с нерегулируемой миграцией:
О внешнеполитической ответственности Германии:
О том, что, судя по опросам, большинство поддерживает план Мерца по ужесточению правил миграции:
О том, что бы Меркель сделала после атак в Золингене, Магдебурге и Ашаффенбурге, если бы занимала пост канцлера:
Со стороны самого Мерца, а также других руководителей партии, которую на протяжении многих лет возглавляла Меркель, никакой публичной реакции на ее слова не последовало. Тем не менее, например, по данным издания Politico, внутри ХДС/ХСС появились определенные трения вокруг фигуры Мерца, хотя его ближний круг уверен: опросы вскоре подтвердят правоту лидера парти.
Сама Меркель сделала еще ряд важных заявлений.
О своей роли в подъеме «Альтернативы для Германии»:
«Когда я покидала пост, у АдГ было около одиннадцати процентов. То, что сегодня у них около двадцати, теперь уже точно не моя ответственность».
Об этой партии в принципе:
«АдГ делает то, с чем, с моей точки зрения, никак нельзя согласиться. АдГ сама решает, что кто тут народ».
О том, что делать с нерегулируемой миграцией:
«В конечном счете, вопросы, связанные с миграцией, будут решены не на внутренних границах Германии, а на внешней границе Евросоюза».
О внешнеполитической ответственности Германии:
«У нас есть американский президент, который в первую очередь думает об Америке. У нас идет война в Украине. И именно поэтому Европа должна сохранять единство. А Германия — это крупнейшая страна в Европе. И даже если другие, по всей видимости, не всегда соблюдают договоренности, я по-прежнему считаю важным делать все зависящее от нас, чтобы эта самая Европа единство сохраняла».
О том, что, судя по опросам, большинство поддерживает план Мерца по ужесточению правил миграции:
«У нас не может быть опросной демократии, но мы должны искать решения, которые бы устроили большинство. Я бы не стала реагировать на каждый опрос по поводу того, следует ли разворачивать людей на немецкой границе или на внешней границе ЕС. Вместо этого я сказала бы так: да, пока в том, что касается нелегальной миграции, ситуация далека от такой, которая могла бы нас удовлетворить, которая могла бы удовлетворить людей. А значит, нужно работать над решениями дальше. Но не ценой взаимодействия с партией, которая хочет разрушить фундаментальные основы нашей общественной жизни».
О том, что бы Меркель сделала после атак в Золингене, Магдебурге и Ашаффенбурге, если бы занимала пост канцлера:
«Здесь мы подошли к точке, когда я бы уже не хотела брать на себя роль комментатора текущей политической ситуации».
👍11👎4🤔2🔥1
Число заявок на добровольную службу в бундесвере по итогам прошлого года выросло почти на 32%. Об это сообщает издание Table.Media со ссылкой на собственные источники. При этом большинство заявительниц и заявителей хотели бы присоединиться к гражданскому персоналу немецкой армии.
Согласно планам Минобороны Германии, в результате военной реформы к 2031 году численность сил постоянной боеготовности должно вырасти до 203,3 тысяч человек. Сейчас оно составляет около 180 тысяч и, как пишет Table, несмотря на российскую агрессию против Украины, в последние годы активно не росло. Лидирующий в предвыборных опросах ХДС/ХСС в своей программе выступает за обязательное прохождение годичной «общественной службы». В то же время «Альтернатива для Германии», которая на протяжении многих лет требовала восстановления всеобщей воинской обязанности, отмененной в 2011 году, перед нынешними выборами убрала этот пункт из своей программы.
Подробнее о том, что предполагает реформа нынешнего министра обороны Бориса Писториуса, читайте в нашем тексте.
Согласно планам Минобороны Германии, в результате военной реформы к 2031 году численность сил постоянной боеготовности должно вырасти до 203,3 тысяч человек. Сейчас оно составляет около 180 тысяч и, как пишет Table, несмотря на российскую агрессию против Украины, в последние годы активно не росло. Лидирующий в предвыборных опросах ХДС/ХСС в своей программе выступает за обязательное прохождение годичной «общественной службы». В то же время «Альтернатива для Германии», которая на протяжении многих лет требовала восстановления всеобщей воинской обязанности, отмененной в 2011 году, перед нынешними выборами убрала этот пункт из своей программы.
Подробнее о том, что предполагает реформа нынешнего министра обороны Бориса Писториуса, читайте в нашем тексте.
👍6🤔1
Фридриху Мерцу и его партии не повредила поддержка «Альтернативы для Германии». Но и большой пользы из попытки ужесточить миграционное законодательство кандидат в канцлеры от ХДС/ХСС не извлек.
Об этом свидетельствуют результаты первых опросов, проведенных социологами после резонансного обсуждения на прошлой неделе трех законодательных инициатив Мерца, из которых только одна была принята — благодаря в том числе голосам депутатов от АдГ. Правда, результаты своего опроса не опубликовал алленсбахский Институт демоскопии, исследования которого считаются одними из самых надежных. По данным издания Table.Media, он зафиксирует некоторое падение популярности ХДС/ХСС (а здесь вы можете посмотреть, насколько раньше оправдывались предвыборные прогнозы различных социологических институтов).
— сказал изданию Politico директор исследовательского центра Forsa Манфред Гюльнер. Стоит отметить, что в самом ХДС/ХСС этот центр считают близким к социал-демократам.
В то же время исследование YouGov, проведенное по заказу dpa, свидетельствует о том, что 63% респондентов одобряют ключевое и самое спорное, с точки зрения европейского права, предложение Мерца — о постоянном контроле на немецкой границе с недопуском в страну людей без надлежащих документов, даже тех, кто хочет подать в Германии заявку на убежище. 49% участников исследования верят Мерцу в том, что, несмотря на совместное голосование с АдГ, он не будет рассматривать эту партию как коалиционного партнера. 62% против участия «Альтернативы» в правительстве, а 49% считают, что дебаты прошлой недели никак не повлияют на итоги выборов.
Об этом свидетельствуют результаты первых опросов, проведенных социологами после резонансного обсуждения на прошлой неделе трех законодательных инициатив Мерца, из которых только одна была принята — благодаря в том числе голосам депутатов от АдГ. Правда, результаты своего опроса не опубликовал алленсбахский Институт демоскопии, исследования которого считаются одними из самых надежных. По данным издания Table.Media, он зафиксирует некоторое падение популярности ХДС/ХСС (а здесь вы можете посмотреть, насколько раньше оправдывались предвыборные прогнозы различных социологических институтов).
«Что можно утверждать определенно — это что инициатива Фридриха Мерца и его фокусирование на миграционном вопросе ничего ему не принесли»,
— сказал изданию Politico директор исследовательского центра Forsa Манфред Гюльнер. Стоит отметить, что в самом ХДС/ХСС этот центр считают близким к социал-демократам.
В то же время исследование YouGov, проведенное по заказу dpa, свидетельствует о том, что 63% респондентов одобряют ключевое и самое спорное, с точки зрения европейского права, предложение Мерца — о постоянном контроле на немецкой границе с недопуском в страну людей без надлежащих документов, даже тех, кто хочет подать в Германии заявку на убежище. 49% участников исследования верят Мерцу в том, что, несмотря на совместное голосование с АдГ, он не будет рассматривать эту партию как коалиционного партнера. 62% против участия «Альтернативы» в правительстве, а 49% считают, что дебаты прошлой недели никак не повлияют на итоги выборов.
👍7🤔2
Досрочные выборы в Бундестаг пройдут меньше, чем через две недели (в воскресенье, 23 февраля), и мы запускаем короткий предвыборный телеграм-сериал: каждый день будем рассказывать самое важное и интересное про особенности немецкой демократии.
Правом голосовать на выборах в Бундестаг обладают все граждане Германии начиная с 18 лет. В европейских и муниципальных выборах могут участвовать также 16-летние, но в парламентских — нет. Только два раза в истории ФРГ явка была ниже 76%: в 2009-м и 2013-м. В 2021-м она составила 76,6%.
Немецкие избиратели и избирательницы получают бюллетень, состоящий из двух столбцов. «Первый голос» (именно так он называется в законе) они должны отдать за одного из кандидатов, выдвигающихся в избирательном округе (которых всего 299), второй — за земельный список той или иной партии (например, Фридрих Мерц возглавляет список ХДС в Северном Рейне — Вестфалии, а Олаф Шольц — СДПГ в Бранденбурге). Сколько депутатских мест будет у каждой из земель, зависит от численности ее населения.
В Германии действует пятипроцентный барьер, то есть в Бундестаг попадают только те партии, которые получили не меньше 5% вторых голосов по Германии в целом. А еще те, чьи кандидаты победили не менее чем в трех одномандатных округах. И наконец, партии национальных меньшинств с любым результатом (например, один депутат от Союза южношлезвигских избирателей в уходящем созыве представлял датчан и фризов).
Из двух колонок в бюллетене вторая важнее еще и потому, что итоговое распределение мест в Бундестаге должно соответствовать тому, сколько партии получили именно вторых голосов. И может случиться так, что кандидат, за которого отдали большинство первых голосов в округе, не попадет в парламент, поскольку его партии не хватило вторых голосов.
Еще на прошлых выборах такое было невозможно: в Бундестаг проходили все кандидаты, выигравшие в округах, и некоторые из мандатов называли «избыточными» (нем. Überhangmandate). Как правило, они доставались христианским демократам. Чтобы восстановить пропорцию, с 2013 года существовали еще и «выравнивающие мандаты» (нем. Ausgleichsmandate), которые предоставляли остальным партиям. В итоге Бундестаг невероятно разросся: в 2013-м в нем заседал 631 депутат, четыре года спустя — 709, а в 2021-м — уже 736. И одна из реформ «светофорной» коалиции — это отмена «избыточных» и «выравнивающих» мандатов. Теперь в Бундестаге должно быть 630 депутатов, не больше и не меньше. Правда, в результате некоторые округа рискуют остаться без депутатов.
Для партий стали еще важнее вторые голоса. Например, ХДС/ХСС на этих выборах не советует сторонникам, как часто делал раньше, отдавать свой первый голос его кандидату в округе, а второй (по партсписку) — идейно близкой Свободной демократической партии. Ведь если сам ХДС/ХСС получит недостаточно вторых голосов, то ее прямые кандидаты в округах могут не попасть в Бундестаг. Здесь — калькулятор для примерного расчета мест в Бундестаге, которые получат партии в зависимости от процента отданных им голосов.
«Светофорная» коалиция пыталась отменить также Grundmandatsklause — правило, по которому фракцию может сформировать партия, выигравшая как минимум в трех одномандатных округах, даже если она не преодолела пятипроцентный барьер. В таком случае размер ее фракции, как и других, должен быть пропорционален проценту отданных за партию вторых голосов. Конституционный суд в прошлом году счел отмену этого правила нарушением Основного закона. С облегчением вздохнула прежде всего партия «Левая», которая сделала ставку на самых популярных своих политиков в нескольких округах. Впрочем, согласно последним опросам, она не так далека и от преодоления пятипроцентного барьера.
Ну а если какая-то партия выиграет только в одном или двух округах, то просто получит в Бундестаге одно или два кресла, а другие будут распределять между собой не 630, а 629 или 628 оставшихся. Теоретически депутатом может стать и независимый политик, выигравший выборы в каком-либо округе, но с 1949 года это не удавалось никому.
Завтра расскажем, по каким правилам Бундестаг будет избирать канцлера.
Правом голосовать на выборах в Бундестаг обладают все граждане Германии начиная с 18 лет. В европейских и муниципальных выборах могут участвовать также 16-летние, но в парламентских — нет. Только два раза в истории ФРГ явка была ниже 76%: в 2009-м и 2013-м. В 2021-м она составила 76,6%.
Немецкие избиратели и избирательницы получают бюллетень, состоящий из двух столбцов. «Первый голос» (именно так он называется в законе) они должны отдать за одного из кандидатов, выдвигающихся в избирательном округе (которых всего 299), второй — за земельный список той или иной партии (например, Фридрих Мерц возглавляет список ХДС в Северном Рейне — Вестфалии, а Олаф Шольц — СДПГ в Бранденбурге). Сколько депутатских мест будет у каждой из земель, зависит от численности ее населения.
В Германии действует пятипроцентный барьер, то есть в Бундестаг попадают только те партии, которые получили не меньше 5% вторых голосов по Германии в целом. А еще те, чьи кандидаты победили не менее чем в трех одномандатных округах. И наконец, партии национальных меньшинств с любым результатом (например, один депутат от Союза южношлезвигских избирателей в уходящем созыве представлял датчан и фризов).
Из двух колонок в бюллетене вторая важнее еще и потому, что итоговое распределение мест в Бундестаге должно соответствовать тому, сколько партии получили именно вторых голосов. И может случиться так, что кандидат, за которого отдали большинство первых голосов в округе, не попадет в парламент, поскольку его партии не хватило вторых голосов.
Еще на прошлых выборах такое было невозможно: в Бундестаг проходили все кандидаты, выигравшие в округах, и некоторые из мандатов называли «избыточными» (нем. Überhangmandate). Как правило, они доставались христианским демократам. Чтобы восстановить пропорцию, с 2013 года существовали еще и «выравнивающие мандаты» (нем. Ausgleichsmandate), которые предоставляли остальным партиям. В итоге Бундестаг невероятно разросся: в 2013-м в нем заседал 631 депутат, четыре года спустя — 709, а в 2021-м — уже 736. И одна из реформ «светофорной» коалиции — это отмена «избыточных» и «выравнивающих» мандатов. Теперь в Бундестаге должно быть 630 депутатов, не больше и не меньше. Правда, в результате некоторые округа рискуют остаться без депутатов.
Для партий стали еще важнее вторые голоса. Например, ХДС/ХСС на этих выборах не советует сторонникам, как часто делал раньше, отдавать свой первый голос его кандидату в округе, а второй (по партсписку) — идейно близкой Свободной демократической партии. Ведь если сам ХДС/ХСС получит недостаточно вторых голосов, то ее прямые кандидаты в округах могут не попасть в Бундестаг. Здесь — калькулятор для примерного расчета мест в Бундестаге, которые получат партии в зависимости от процента отданных им голосов.
«Светофорная» коалиция пыталась отменить также Grundmandatsklause — правило, по которому фракцию может сформировать партия, выигравшая как минимум в трех одномандатных округах, даже если она не преодолела пятипроцентный барьер. В таком случае размер ее фракции, как и других, должен быть пропорционален проценту отданных за партию вторых голосов. Конституционный суд в прошлом году счел отмену этого правила нарушением Основного закона. С облегчением вздохнула прежде всего партия «Левая», которая сделала ставку на самых популярных своих политиков в нескольких округах. Впрочем, согласно последним опросам, она не так далека и от преодоления пятипроцентного барьера.
Ну а если какая-то партия выиграет только в одном или двух округах, то просто получит в Бундестаге одно или два кресла, а другие будут распределять между собой не 630, а 629 или 628 оставшихся. Теоретически депутатом может стать и независимый политик, выигравший выборы в каком-либо округе, но с 1949 года это не удавалось никому.
Завтра расскажем, по каким правилам Бундестаг будет избирать канцлера.
👍15🔥6❤2
Казалось бы, все просто: прямых выборов главы правительства в Германии нет, канцлером становится лидер самой большой фракции в Бундестаге, который и формирует коалиционное большинство. На самом деле, это многолетняя политическая практика, а не требование закона.
Согласно статье 63 Основного закона, кандидатуру канцлера предлагает Бундестагу федеральный президент страны (которого, в свою очередь, избирают на пять лет депутаты того же Бундестага совместно со специально избранными представителями земель). И теоретически он может выдвинуть вообще кого угодно. Но кандидатура, предложенная президентом, должна получить больше половины депутатских голосов, и это уже ограничивает его в выборе. Если Бундестаг отвергает предложение президента, то он может в течение 14 дней избрать канцлера сам. Но до такого в послевоенной истории Германии не доходило никогда — действующий президент после выборов всякий раз предлагал депутатам просто утвердить лидера коалиции, имеющей больше половины голосов. Его собственная роль в назначении главы правительства всегда была чисто формальной.
Но что, если парламент так расколот, что фракции не могут договориться между собой и сформировать коалицию большинства? В таком случае по истечении 14 дней проводится еще один раунд голосования. Если победивший кандидат получит больше половины от общего числа депутатов, то президент обязан назначить его. А вот если нет — то должен решить: все-таки назначать или объявить новые выборы, распустив Бундестаг. То есть при этом сценарии роль президента, наоборот, становится судьбоносной.
Такое экстремальное развитие событий было почти невозможно в период расцвета «боннской республики» в 1960–1980-е годы, когда в Бундестаге были представлены максимум четыре фракции. Зато оно казалось вполне реальным в первые годы ее существования, когда фракций бывало шесть и даже больше. И оно становится вполне представимым сейчас с учетом того, что на прохождение в парламент претендует семь партий, включая «Альтернативу для Германии», с которой другие строить коалицию не хотят.
Это одна из причин, почему авторы Основного закона ФРГ отказались от идеи прямых выборов федерального президента — он должен быть хорошо знаком другим представителям политического класса и желательно авторитетен для них, чтобы в критической ситуации вести сложные переговоры. И принимать решения, руководствуясь защитой политической системы, а не соображениями популистского свойства. Ввести прямые выборы президента предлагает, в частности, АдГ.
И еще одно: Основной закон не содержит никаких требований к канцлеру по формированию коалиции. Ему нужно лишь получить больше половины депутатских голосов за собственную кандидатуру, а министров он потом назначает сам (с согласия федерального президента).
Завтра расскажем, почему в последние месяцы в Германии стали все чаще обсуждать перспективу правительства меньшинства и какие коалиции наиболее вероятны по итогам нынешних выборов.
Согласно статье 63 Основного закона, кандидатуру канцлера предлагает Бундестагу федеральный президент страны (которого, в свою очередь, избирают на пять лет депутаты того же Бундестага совместно со специально избранными представителями земель). И теоретически он может выдвинуть вообще кого угодно. Но кандидатура, предложенная президентом, должна получить больше половины депутатских голосов, и это уже ограничивает его в выборе. Если Бундестаг отвергает предложение президента, то он может в течение 14 дней избрать канцлера сам. Но до такого в послевоенной истории Германии не доходило никогда — действующий президент после выборов всякий раз предлагал депутатам просто утвердить лидера коалиции, имеющей больше половины голосов. Его собственная роль в назначении главы правительства всегда была чисто формальной.
Но что, если парламент так расколот, что фракции не могут договориться между собой и сформировать коалицию большинства? В таком случае по истечении 14 дней проводится еще один раунд голосования. Если победивший кандидат получит больше половины от общего числа депутатов, то президент обязан назначить его. А вот если нет — то должен решить: все-таки назначать или объявить новые выборы, распустив Бундестаг. То есть при этом сценарии роль президента, наоборот, становится судьбоносной.
Такое экстремальное развитие событий было почти невозможно в период расцвета «боннской республики» в 1960–1980-е годы, когда в Бундестаге были представлены максимум четыре фракции. Зато оно казалось вполне реальным в первые годы ее существования, когда фракций бывало шесть и даже больше. И оно становится вполне представимым сейчас с учетом того, что на прохождение в парламент претендует семь партий, включая «Альтернативу для Германии», с которой другие строить коалицию не хотят.
Это одна из причин, почему авторы Основного закона ФРГ отказались от идеи прямых выборов федерального президента — он должен быть хорошо знаком другим представителям политического класса и желательно авторитетен для них, чтобы в критической ситуации вести сложные переговоры. И принимать решения, руководствуясь защитой политической системы, а не соображениями популистского свойства. Ввести прямые выборы президента предлагает, в частности, АдГ.
И еще одно: Основной закон не содержит никаких требований к канцлеру по формированию коалиции. Ему нужно лишь получить больше половины депутатских голосов за собственную кандидатуру, а министров он потом назначает сам (с согласия федерального президента).
Завтра расскажем, почему в последние месяцы в Германии стали все чаще обсуждать перспективу правительства меньшинства и какие коалиции наиболее вероятны по итогам нынешних выборов.
👍23❤3
Чтобы представить приблизительный расклад сил в будущем Бундестаге, вы можете воспользоваться, например, сайтом Mandatsrechner. Потенциальное количество мест можно рассчитать на основе одного из свежих опросов, а можно — подставив собственные значения. Рекомендуем сравнить два варианта: когда пятипроцентный барьер преодолевает только две из партий поменьше («Левая», Свободная демократическая партия, «Альянс Сары Вагенкнехт») и когда все три. Потому что если только две, то почти ничего (кроме межпартийных трений, конечно) не должно помешать лидирующему ХДС/ХСС сформировать коалицию с СДПГ.
А вот если все три, то у «общенародных партий» (так в Германии обычно называют как раз христианских демократов и социал-демократов) — проблемы, им не хватит мест для большинства. И не хватит (сколько бы «отстающих» партий ни прошло в Бундестаг), если «Альтернатива для Германии» получит на 2-3 процентных пункта больше, чем обещают последние опросы (23-24%, а не 20–21%).
Поскольку лидер ХДС/ХСС Фридрих Мерц несколько раз заявлял, что категорически отвергает коалиционное взаимодействие с АдГ, то, скорее всего, речь в таком случае пойдет о четырехпартийной коалиции. Да-да, именно четырех–, потому что в коалиционных переговорах с участием ХДС/ХСС как никогда сильно проявляется то, что это не одна, а две партии, и у баварского Христианско-социального союза (ХСС), как правило, своя позиция и свои притязания. В частности, многолетняя жесткая линия в отношении нерегулируемой миграции. И высказанное только что намерение получить своего человека во главе Минобороны. А главное, многократно озвученный ХСС отказ от любого сотрудничества с «Зелеными», которых баварская партия винит в нынешних социально-экономических проблемах Германии.
С учетом того, что первая половинка блока, Христианско-демократический союз (ХДС), на уровне партийного решения отвергает коалиционные переговоры не только с АдГ, но и с «Левой» (как наследницей правившей в ГДР партии), в многопартийной коалиции место остается только для «Альянса Сары Вагенкнехт» (известного своей пророссийской позицией) или Свободной демократической партии (которая после раскола «светофора» находится в особенно непростых отношениях с социал-демократами).
Но даже в самом благоприятном для крупных партий демократического центра варианте (когда им хватит мест для большинства без помощи партий поменьше) переговоры вряд ли будут простыми. Во-первых, из-за того же отказа ХСС от сотрудничества с «Зелеными». Во-вторых, из-за программных расхождений.
До сих пор самыми долгими были переговоры о формировании коалиции в 2017 году — тогда они продлились больше полугода и закончились формированием очередной «большой коалиции» ХДС/ХСС и СДПГ, четвертой за время правления Ангелы Меркель. Интересно, что Фридрих Мерц, который тогда был во внутрипартийной оппозиции Меркель, называл этот исход «унижением» своей партии. Сейчас он кажется наиболее вероятным.
Но что, если переговоры закончатся провалом? Тут мы возвращаемся к тому, о чем говорили вчера: Основной закон требует от кандидата в канцлеры только утверждения его большинством депутатских голосов. А значит, теоретически за него могут проголосовать и фракции, представители которых потом не войдут в правительство. Это будет «правительством меньшинства», и в истории ФРГ на федеральном уровне его никогда не формировали на длительный срок. Зато всего пару месяцев назад сформировали в Саксонии. Депутаты от «Зеленых» и СДПГ могут проголосовать за Мерца, посчитав такой вариант меньшим злом, чем масштабный кризис с перспективой повторных выборов.
Ну, а самый крайний вариант — переговоры ХДС/ХСС с «Альтернативой» по австрийскому сценарию — пока никто всерьез не обсуждает. Правда, Олаф Шольц заявил, что после совместного голосования ХДС/ХСС с АдГ за антимиграционный пакет не исключает, что две эти политические силы пойдут в своем сотрудничестве дальше. Но это похоже на предвыборный ход лидера СПДГ в борьбе против христианских демократов.
Завтра расскажем, чем же так отличаются программы главных партий, что переговоры рискуют оказаться настолько сложными.
А вот если все три, то у «общенародных партий» (так в Германии обычно называют как раз христианских демократов и социал-демократов) — проблемы, им не хватит мест для большинства. И не хватит (сколько бы «отстающих» партий ни прошло в Бундестаг), если «Альтернатива для Германии» получит на 2-3 процентных пункта больше, чем обещают последние опросы (23-24%, а не 20–21%).
Поскольку лидер ХДС/ХСС Фридрих Мерц несколько раз заявлял, что категорически отвергает коалиционное взаимодействие с АдГ, то, скорее всего, речь в таком случае пойдет о четырехпартийной коалиции. Да-да, именно четырех–, потому что в коалиционных переговорах с участием ХДС/ХСС как никогда сильно проявляется то, что это не одна, а две партии, и у баварского Христианско-социального союза (ХСС), как правило, своя позиция и свои притязания. В частности, многолетняя жесткая линия в отношении нерегулируемой миграции. И высказанное только что намерение получить своего человека во главе Минобороны. А главное, многократно озвученный ХСС отказ от любого сотрудничества с «Зелеными», которых баварская партия винит в нынешних социально-экономических проблемах Германии.
С учетом того, что первая половинка блока, Христианско-демократический союз (ХДС), на уровне партийного решения отвергает коалиционные переговоры не только с АдГ, но и с «Левой» (как наследницей правившей в ГДР партии), в многопартийной коалиции место остается только для «Альянса Сары Вагенкнехт» (известного своей пророссийской позицией) или Свободной демократической партии (которая после раскола «светофора» находится в особенно непростых отношениях с социал-демократами).
Но даже в самом благоприятном для крупных партий демократического центра варианте (когда им хватит мест для большинства без помощи партий поменьше) переговоры вряд ли будут простыми. Во-первых, из-за того же отказа ХСС от сотрудничества с «Зелеными». Во-вторых, из-за программных расхождений.
До сих пор самыми долгими были переговоры о формировании коалиции в 2017 году — тогда они продлились больше полугода и закончились формированием очередной «большой коалиции» ХДС/ХСС и СДПГ, четвертой за время правления Ангелы Меркель. Интересно, что Фридрих Мерц, который тогда был во внутрипартийной оппозиции Меркель, называл этот исход «унижением» своей партии. Сейчас он кажется наиболее вероятным.
Но что, если переговоры закончатся провалом? Тут мы возвращаемся к тому, о чем говорили вчера: Основной закон требует от кандидата в канцлеры только утверждения его большинством депутатских голосов. А значит, теоретически за него могут проголосовать и фракции, представители которых потом не войдут в правительство. Это будет «правительством меньшинства», и в истории ФРГ на федеральном уровне его никогда не формировали на длительный срок. Зато всего пару месяцев назад сформировали в Саксонии. Депутаты от «Зеленых» и СДПГ могут проголосовать за Мерца, посчитав такой вариант меньшим злом, чем масштабный кризис с перспективой повторных выборов.
Ну, а самый крайний вариант — переговоры ХДС/ХСС с «Альтернативой» по австрийскому сценарию — пока никто всерьез не обсуждает. Правда, Олаф Шольц заявил, что после совместного голосования ХДС/ХСС с АдГ за антимиграционный пакет не исключает, что две эти политические силы пойдут в своем сотрудничестве дальше. Но это похоже на предвыборный ход лидера СПДГ в борьбе против христианских демократов.
Завтра расскажем, чем же так отличаются программы главных партий, что переговоры рискуют оказаться настолько сложными.
👍11❤5
Прежде чем продолжить наш предвыборный цикл — новый перевод. Который, впрочем, имеет непосредственное отношение к выборам тоже. Дело в том, что в прошлом году немецкие исследователи, журналисты и политики неожиданно для себя обнаружили: похоже, «Альтернатива для Германии» завоевала молодежь. И теперь они задаются вопросом: чего ждать 23 февраля?
Cамое распространенное объяснение успехов АдГ сводится к тому, что эта партия успешнее других политических сил внедрилась в популярные среди молодых людей социальные сети — и прежде всего, в тикток. Но некоторые авторы считают, что дело не в медиапотреблении как таковом, а в социальных проблемах, которые переживают молодые немки и немцы. И немцы, кстати, в первую очередь — среди юношей АдГ куда популярнее, чем среди девушек.
Социолог Себастьян Фридрих и журналист Нильс Шнидерьян рассматривают гендерный и другие аспекты отношения к «Альтернативе»:
Читайте их статью из журнала Blätter в переводе дekoder’а ⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/pochemu-molodye-nemcy-vybirayut-alternativu-dlya-germanii
Cамое распространенное объяснение успехов АдГ сводится к тому, что эта партия успешнее других политических сил внедрилась в популярные среди молодых людей социальные сети — и прежде всего, в тикток. Но некоторые авторы считают, что дело не в медиапотреблении как таковом, а в социальных проблемах, которые переживают молодые немки и немцы. И немцы, кстати, в первую очередь — среди юношей АдГ куда популярнее, чем среди девушек.
Социолог Себастьян Фридрих и журналист Нильс Шнидерьян рассматривают гендерный и другие аспекты отношения к «Альтернативе»:
Кризисы прошлых лет оставили глубокий след в коллективном сознании молодежи. Многим молодым людям пришлось справляться с такими важными жизненными вехами, как окончание школы или поступление в университет, при неблагоприятных внешних обстоятельствах. Во время пандемии молодые люди ощущали себя (сильнее, чем кто бы то ни было) во власти других людей и чувствовали, что практически не могут повлиять на собственное положение.
Читайте их статью из журнала Blätter в переводе дekoder’а ⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/pochemu-molodye-nemcy-vybirayut-alternativu-dlya-germanii
👍2👎2🔥1🤔1
Вечер пятницы — самое время разобраться, почему формирование коалиции партий демократического центра по итогам выборов в Бундестаг может оказаться очень непростым делом 😁😁😁. Даже безотносительно все более настойчивых призывов к ним со стороны правой администрации Дональда Трампа — о взаимодействии с «Альтернативой для Германии». И даже если (а это, как вы поняли, совсем не гарантированно) расклад сил в Бундестаге будет таким, что за стол коалиционных переговоров все-таки сядут представители трех, а не четырех партий — ХДС, ХСС и СДПГ или «Зеленые», а не две последние вместе.
Фридрих Мерц настаивает на принятии своего жесткого антимиграционного плана, а в Социал-демократической партии заявляют, что в нынешним виде он противоречит европейскому праву и это «красная линия». Кроме того, ХДС/ХСС хочет отменить многие из реформ правительства Олафа Шольца, в частности легализацию каннабиса и упрощенное получение немецкого гражданства. Наконец, партии по-разному видят экономическую политику, хотя Мерц уже дает понять, что тут готов сделать уступку по ключевому пункту и все-таки ослабить «долговой тормоз», запрещающий государству делать масштабные новые заимствования на финансирование крупных проектов.
В общем, собрали для вас, что партии, имеющие шансы на прохождение в Бундестаг, обещают в своих программах по особенно острым вопросам, которые касаются не только граждан Германии, но и всех живущих в ней и вокруг.
А завтра расскажем, почему ХДС/ХСС не хочет вступать в переговоры не только с АдГ, но и с «Левой»
⇩⇩⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/chto-obeshchayut-nemeckie-partii-v-sluchae-pobedy-na-vyborah
Фридрих Мерц настаивает на принятии своего жесткого антимиграционного плана, а в Социал-демократической партии заявляют, что в нынешним виде он противоречит европейскому праву и это «красная линия». Кроме того, ХДС/ХСС хочет отменить многие из реформ правительства Олафа Шольца, в частности легализацию каннабиса и упрощенное получение немецкого гражданства. Наконец, партии по-разному видят экономическую политику, хотя Мерц уже дает понять, что тут готов сделать уступку по ключевому пункту и все-таки ослабить «долговой тормоз», запрещающий государству делать масштабные новые заимствования на финансирование крупных проектов.
В общем, собрали для вас, что партии, имеющие шансы на прохождение в Бундестаг, обещают в своих программах по особенно острым вопросам, которые касаются не только граждан Германии, но и всех живущих в ней и вокруг.
А завтра расскажем, почему ХДС/ХСС не хочет вступать в переговоры не только с АдГ, но и с «Левой»
⇩⇩⇩
https://www.dekoder.org/ru/article/chto-obeshchayut-nemeckie-partii-v-sluchae-pobedy-na-vyborah
👍4🔥4❤3
Чем ближе выборы, тем больше опросов сулят «Левой», что она сможет преодолеть пятипроцентный барьер и сформировать полноценную фракцию в новом Бундестаге. А между тем против нее, как и против АдГ, тоже выстроен своего рода «мини-брандмауэр», правда, только одной партией — Христианско-демократическим союзом (ХДС). На своем съезде в декабре 2018 года эта общегерманская «половинка» ХДС/ХСС объявила, что «отвергает коалиции и все сходные формы взаимодействия как с Левой партией, так и с “Альтернативой для Германии”».
Но почему?
Значительная часть ответа сводится к истории «Левой». Эта партия была создана в 2007 году как объединение двух политических сил. Первая – это «Избирательная альтернатива за труд и справедливость», отколовшаяся от СДПГ из-за несогласия с отказом этой партии от ряда социалистических идей. А вторая — Партия демократического социализма, которая, в свою очередь, после падения Берлинской стены наследовала Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), правившей в ГДР на протяжении десятилетий.
Как отмечает ХДС в пояснении к своему решению, социализм с его коллективистским культом принципиально несовместим с либерально-консервативным христианским мировоззрением, в центре которого отдельная личность. Кроме того, христианские демократы напоминают о преследованиях и даже убийствах своих единомышленников в годы партийной диктатуры СЕПГ.
Но дело не только в истории. ХДС напоминает о том, что по сей день к «Левой» примыкают радикальные группировки, которые Ведомство по защите Конституции рассматривает как экстремистские. К тому же как минимум некоторые члены партии демонстрируют явные симпатии к режимам вроде кубинского или венесуэльского. А в целом она враждебна социальной рыночной экономике и по-прежнему выступает за социализм.
При этом христианские демократы подчеркивают, что не ставят знак равенства между «Левой» и «Альтернативой для Германии» и причины для отказа от сотрудничества в каждом случае свои.
Сами левые в партийной программе признают, что политическая система ГДР имела темные стороны, в том числе репрессии, ограничение свободы и тайный надзор за собственным населением. В то же время «Левая» предлагает «не сводить историю ГДР, и СЕПГ в частности, к сталинизму». По мнению партии, эта история знала разные этапы, включала в себя плодотворные дискуссии и оставила богатое культурное наследие. Они утверждают, что после объединения Германии Партия демократического социализма прошла «тяжелый путь критического переосмысления». За последние десятилетия представители этой партии несколько раз входили в коалицию с социал-демократами, а также «Зелеными» в разных землях на востоке Германии.
Не все члены ХДС поддерживают запрет на сотрудничество с «Левой». В частности, Марко Вандервитц, депутат Бундестага из Саксонии и разработчик инициативы о запрете АдГ, считает, что эта партия «дерадикализировалась» (в нынешних выборах Вандервитц не участвует). Много вопросов к ХДС возникло и после выборов на востоке Германии прошлой осенью, когда христианские демократы согласились на переговоры с «Альянсом Сары Вагенкнехт», создательница которого сама когда-то входила в руководство «Левой», причем была известна неосталинистскими взглядами.
Тем не менее чуть больше половины сторонников ХДС, по данным опроса, проведенного тогда же осенью, поддерживают запрет на коалиции с «Левой».
Завтра передохнем, а в понедельник расскажем, за кого голосуют немцы, переехавшие с территории бывшего Советского Союза. Хороших вам выходных!
Но почему?
Значительная часть ответа сводится к истории «Левой». Эта партия была создана в 2007 году как объединение двух политических сил. Первая – это «Избирательная альтернатива за труд и справедливость», отколовшаяся от СДПГ из-за несогласия с отказом этой партии от ряда социалистических идей. А вторая — Партия демократического социализма, которая, в свою очередь, после падения Берлинской стены наследовала Социалистической единой партии Германии (СЕПГ), правившей в ГДР на протяжении десятилетий.
Как отмечает ХДС в пояснении к своему решению, социализм с его коллективистским культом принципиально несовместим с либерально-консервативным христианским мировоззрением, в центре которого отдельная личность. Кроме того, христианские демократы напоминают о преследованиях и даже убийствах своих единомышленников в годы партийной диктатуры СЕПГ.
Но дело не только в истории. ХДС напоминает о том, что по сей день к «Левой» примыкают радикальные группировки, которые Ведомство по защите Конституции рассматривает как экстремистские. К тому же как минимум некоторые члены партии демонстрируют явные симпатии к режимам вроде кубинского или венесуэльского. А в целом она враждебна социальной рыночной экономике и по-прежнему выступает за социализм.
При этом христианские демократы подчеркивают, что не ставят знак равенства между «Левой» и «Альтернативой для Германии» и причины для отказа от сотрудничества в каждом случае свои.
Сами левые в партийной программе признают, что политическая система ГДР имела темные стороны, в том числе репрессии, ограничение свободы и тайный надзор за собственным населением. В то же время «Левая» предлагает «не сводить историю ГДР, и СЕПГ в частности, к сталинизму». По мнению партии, эта история знала разные этапы, включала в себя плодотворные дискуссии и оставила богатое культурное наследие. Они утверждают, что после объединения Германии Партия демократического социализма прошла «тяжелый путь критического переосмысления». За последние десятилетия представители этой партии несколько раз входили в коалицию с социал-демократами, а также «Зелеными» в разных землях на востоке Германии.
Не все члены ХДС поддерживают запрет на сотрудничество с «Левой». В частности, Марко Вандервитц, депутат Бундестага из Саксонии и разработчик инициативы о запрете АдГ, считает, что эта партия «дерадикализировалась» (в нынешних выборах Вандервитц не участвует). Много вопросов к ХДС возникло и после выборов на востоке Германии прошлой осенью, когда христианские демократы согласились на переговоры с «Альянсом Сары Вагенкнехт», создательница которого сама когда-то входила в руководство «Левой», причем была известна неосталинистскими взглядами.
Тем не менее чуть больше половины сторонников ХДС, по данным опроса, проведенного тогда же осенью, поддерживают запрет на коалиции с «Левой».
Завтра передохнем, а в понедельник расскажем, за кого голосуют немцы, переехавшие с территории бывшего Советского Союза. Хороших вам выходных!
👍14❤2🤔2🔥1
Столько событий вокруг, и мы вместе с вами несколько ошарашены, но все же продолжаем следить за подготовкой к немецким выборам. В субботу рассказывали про отношение христианских демократов к «Левой» — и вот что еще про нее интересно: в 2017 году, по данным социологов, эта партия заняла второе место по популярности среди избирателей, приехавших в Германию с постсоветского пространства (21%), а в 2021-м получила всего два процента.
За те четыре года снизилась популярность еще одной партии — «Альтернативы для Германии». Но к 2025-му АдГ поправила свои дела и вновь претендует на то, чтобы называться партией «советских и постсоветских немцев». Об этом свидетельствуют результаты опросов, проведенных Центром изучения Восточной Европы и международных исследований (ZOiS).
Когда-то, напоминают ученые, самым популярным в этой группе населения был — с отрывом — блок ХДС/ХСС: на выборах 2002 года за него отдали голоса 70% избирателей с советскими и постсоветскими корнями. Как отмечает ZOiS, это связано с тем, что именно христианские демократы были главными проводниками программы по возвращению в Германию этнических немцев с территории бывшего СССР. От таких результатов христианские демократы давно уже далеки и вряд ли продемонстрируют что-то похожее на нынешних выборах. В частности, пишут исследователи, жесткая позиция ХДС/ХСС в отношении Кремля расходится с мнением значительной части «советских и постсоветских немцев», которые считают, что Россия — «не единственная виновница войны против Украины».
По тем же (и не только) причинам исследователи ZOiS не сулят больших успехов также социал-демократам и «Зеленым», хотя по итогам выборов 2021 года именно две эти партии получили самые большие доли голосов среди избирателей, переехавших с территории бывшего СССР.
Тем временем АдГ среди «советских и постсоветских немцев» почти вдвое популярнее, чем среди населения Германии в целом. Этот паттерн был отмечен еще во время выборов 2017 года, когда в этой группе они получили 15%, тогда как в среднем по стране — 12,6%, но по итогам следующего голосования довольствовались 6% (при том, что всего получили 10,4%). Теперь они близки к тому, чтобы вернуть «своё» с лихвой. ZOiS связывает это и с пророссийской позицией партии, которая, в частности, требует немедленного снятия с России экономических санкций. А еще с тем, что некоторые видные функционеры партии имеют семейные связи с РФ, чем вызывают к себе дополнительное доверие.
Но еще популярнее в этой группе по сравнению с немецким населением в целом — «Альянс Сары Вагенкнехт». За эту партию, сочетающую левые, антимиграционные и пророссийские лозунги, готово проголосовать втрое больше избирателей с советскими и постсоветскими корнями, чем тех, у кого их нет.
Исследователи отмечают еще одну интересную особенность «советских и постсоветских немцев»: в этой среде политические предпочтения реже передаются «по наследству», от родителей к детям. Связывают ученые это с тем, что своим друзьям в вопросах политики молодые люди в этой группе доверяют куда больше, чем их немецкие сверстники в целом. Они также считают (по-видимому, справедливо!), что старшее поколение слишком доверяет российским государственным СМИ.
В общей сложности среди имеющих право голоса немок и немцев у 12% есть миграционное прошлое, а среди них около трети имеют советские или постсоветские корни.
Завтра расскажем про опросы: кому верить, а кому — не очень.
За те четыре года снизилась популярность еще одной партии — «Альтернативы для Германии». Но к 2025-му АдГ поправила свои дела и вновь претендует на то, чтобы называться партией «советских и постсоветских немцев». Об этом свидетельствуют результаты опросов, проведенных Центром изучения Восточной Европы и международных исследований (ZOiS).
Когда-то, напоминают ученые, самым популярным в этой группе населения был — с отрывом — блок ХДС/ХСС: на выборах 2002 года за него отдали голоса 70% избирателей с советскими и постсоветскими корнями. Как отмечает ZOiS, это связано с тем, что именно христианские демократы были главными проводниками программы по возвращению в Германию этнических немцев с территории бывшего СССР. От таких результатов христианские демократы давно уже далеки и вряд ли продемонстрируют что-то похожее на нынешних выборах. В частности, пишут исследователи, жесткая позиция ХДС/ХСС в отношении Кремля расходится с мнением значительной части «советских и постсоветских немцев», которые считают, что Россия — «не единственная виновница войны против Украины».
По тем же (и не только) причинам исследователи ZOiS не сулят больших успехов также социал-демократам и «Зеленым», хотя по итогам выборов 2021 года именно две эти партии получили самые большие доли голосов среди избирателей, переехавших с территории бывшего СССР.
Тем временем АдГ среди «советских и постсоветских немцев» почти вдвое популярнее, чем среди населения Германии в целом. Этот паттерн был отмечен еще во время выборов 2017 года, когда в этой группе они получили 15%, тогда как в среднем по стране — 12,6%, но по итогам следующего голосования довольствовались 6% (при том, что всего получили 10,4%). Теперь они близки к тому, чтобы вернуть «своё» с лихвой. ZOiS связывает это и с пророссийской позицией партии, которая, в частности, требует немедленного снятия с России экономических санкций. А еще с тем, что некоторые видные функционеры партии имеют семейные связи с РФ, чем вызывают к себе дополнительное доверие.
Но еще популярнее в этой группе по сравнению с немецким населением в целом — «Альянс Сары Вагенкнехт». За эту партию, сочетающую левые, антимиграционные и пророссийские лозунги, готово проголосовать втрое больше избирателей с советскими и постсоветскими корнями, чем тех, у кого их нет.
Исследователи отмечают еще одну интересную особенность «советских и постсоветских немцев»: в этой среде политические предпочтения реже передаются «по наследству», от родителей к детям. Связывают ученые это с тем, что своим друзьям в вопросах политики молодые люди в этой группе доверяют куда больше, чем их немецкие сверстники в целом. Они также считают (по-видимому, справедливо!), что старшее поколение слишком доверяет российским государственным СМИ.
В общей сложности среди имеющих право голоса немок и немцев у 12% есть миграционное прошлое, а среди них около трети имеют советские или постсоветские корни.
Завтра расскажем про опросы: кому верить, а кому — не очень.
👍10🤔2
Если посмотреть на результаты парламентских выборов 2021 года и сравнить их с исследованиями, которые различные институты публиковали накануне голосования, то ответ на вопрос, можно ли верить опросам, кажется довольно простым: да, можно. Но это если в общих чертах. А как только дело доходит до деталей, начинаются сложности. Например, почти все опросы четыре года назад сулили «Левой» преодоление пятипроцентного барьера — а она его не преодолела. «Зеленые» в исследованиях тоже показывали результат лучше, чем они получили в реальности, а ХДС/ХСС — наоборот, хуже.
Но, действительно, нельзя сказать, что неточности оказались особенно вопиющими (не то, что в 2005 году, когда христианским демократам обещали примерно на 5 процентных пунктов больше, чем они получили в реальности). Даже левые в итоге прошли в Бундестаг благодаря правилу, о котором мы рассказывали.
Но тут важно, что от доли процента — особенно на этих выборах — может зависеть не только попадание той или иной партии в Бундестаг, но и формирование следующего правительства. Поэтому неудивительно, что все интересующиеся политикой внимательно следят за опросами общественного мнения. Вот основные немецкие центры, которые ими занимаются:
✔️ Старейший из них, Алленсбахский институт демоскопии (демоскопия — это один из научных терминов, обозначающих изучение общественного мнения), публикует результаты своих исследований реже других, и связано это с методикой — респондентов опрашивают лично.
✔️ Infratest dimap публикует не только предвыборные опросы, но и по заказу телерадиовещательной корпорации ARD раз в две недели — исследование под названием DeutschlandTREND, в котором респондентов спрашивают об их отношении к актуальным политическим темам. Infratest dimap задает вопросы по телефону и через интернет.
✔️ Forschungsgruppe Wahlen также проводит телефонные и онлайн-опросы и делает продукт, аналогичный DeutschlandTREND, — Politbarometer. Он выходит на втором немецком телеканале — ZDF.
✔️ Центр Forsa специализируется не только на политических, но и на рыночных исследованиях. Свои предвыборные опросы он проводит по телефону и публикует еженедельно, а ближе к выборам — даже чаще.
✔️ INSA проводит и телефонные, и онлайн-опросы, которые публикует чаще других, раз в три-четыре дня, в таблоиде BILD.
✔️ Наконец, немецкий филиал британского YouGov, который также специализируется на рыночных исследованиях, наряду с политическими, использует только интернет-опросы.
Самым надежным часто считают личный опрос респондентов, проводимый Институтом демоскопии. К телефонным и особенно онлайн-опросам доверия меньше, прежде всего из-за сложностей с проверкой того, насколько адекватно в них представлен срез общества. С другой стороны, некоторые эксперты полагают, что у онлайн-опросов есть свои преимущества: например, их участники, предположительно, более охотно признаются в симпатиях к радикальным партиям. Обсуждают в Германии и процент отказов от участия в опросах, который со временем растет. Считается, что он дает некоторое искажение в пользу «Левой» и «Зеленых».
И наконец, остается большая доля избирателей, которые не решили, как поступят в день выборов. В исследовании Forschungsgruppe Wahlen отмечается, что до 28% еще не решили, пойдут ли и за кого будут голосовать. А в алленсбахском опросе 38% решивших идти на выборы признались, что не знают, за кого отдадут голос.
А как публикация опросов вообще влияет на предпочтения избирателей? Но и тут однозначного ответа нет. Есть эффект присоединения к большинству — люди приходят голосовать за фаворитов. Но есть и обратная тенденция, в том числе из-за представления, что победитель уже ясен и можно безопасно поддержать кого-то еще.
В общем, рискнем скаламбурить и скажем, что вопросов даже больше, чем опросов (а все их результаты вы можете найти здесь). И на чем в один голос настаивают все социологи — что эти самые опросы — не прогноз, а срез мнений на сегодняшний день. Который, конечно, чем ближе к воскресным выборам, тем ближе может оказаться к их результатам.
А завтра расскажем, бывают ли на немецких выборах фальсификации.
Но, действительно, нельзя сказать, что неточности оказались особенно вопиющими (не то, что в 2005 году, когда христианским демократам обещали примерно на 5 процентных пунктов больше, чем они получили в реальности). Даже левые в итоге прошли в Бундестаг благодаря правилу, о котором мы рассказывали.
Но тут важно, что от доли процента — особенно на этих выборах — может зависеть не только попадание той или иной партии в Бундестаг, но и формирование следующего правительства. Поэтому неудивительно, что все интересующиеся политикой внимательно следят за опросами общественного мнения. Вот основные немецкие центры, которые ими занимаются:
✔️ Старейший из них, Алленсбахский институт демоскопии (демоскопия — это один из научных терминов, обозначающих изучение общественного мнения), публикует результаты своих исследований реже других, и связано это с методикой — респондентов опрашивают лично.
✔️ Infratest dimap публикует не только предвыборные опросы, но и по заказу телерадиовещательной корпорации ARD раз в две недели — исследование под названием DeutschlandTREND, в котором респондентов спрашивают об их отношении к актуальным политическим темам. Infratest dimap задает вопросы по телефону и через интернет.
✔️ Forschungsgruppe Wahlen также проводит телефонные и онлайн-опросы и делает продукт, аналогичный DeutschlandTREND, — Politbarometer. Он выходит на втором немецком телеканале — ZDF.
✔️ Центр Forsa специализируется не только на политических, но и на рыночных исследованиях. Свои предвыборные опросы он проводит по телефону и публикует еженедельно, а ближе к выборам — даже чаще.
✔️ INSA проводит и телефонные, и онлайн-опросы, которые публикует чаще других, раз в три-четыре дня, в таблоиде BILD.
✔️ Наконец, немецкий филиал британского YouGov, который также специализируется на рыночных исследованиях, наряду с политическими, использует только интернет-опросы.
Самым надежным часто считают личный опрос респондентов, проводимый Институтом демоскопии. К телефонным и особенно онлайн-опросам доверия меньше, прежде всего из-за сложностей с проверкой того, насколько адекватно в них представлен срез общества. С другой стороны, некоторые эксперты полагают, что у онлайн-опросов есть свои преимущества: например, их участники, предположительно, более охотно признаются в симпатиях к радикальным партиям. Обсуждают в Германии и процент отказов от участия в опросах, который со временем растет. Считается, что он дает некоторое искажение в пользу «Левой» и «Зеленых».
И наконец, остается большая доля избирателей, которые не решили, как поступят в день выборов. В исследовании Forschungsgruppe Wahlen отмечается, что до 28% еще не решили, пойдут ли и за кого будут голосовать. А в алленсбахском опросе 38% решивших идти на выборы признались, что не знают, за кого отдадут голос.
А как публикация опросов вообще влияет на предпочтения избирателей? Но и тут однозначного ответа нет. Есть эффект присоединения к большинству — люди приходят голосовать за фаворитов. Но есть и обратная тенденция, в том числе из-за представления, что победитель уже ясен и можно безопасно поддержать кого-то еще.
В общем, рискнем скаламбурить и скажем, что вопросов даже больше, чем опросов (а все их результаты вы можете найти здесь). И на чем в один голос настаивают все социологи — что эти самые опросы — не прогноз, а срез мнений на сегодняшний день. Который, конечно, чем ближе к воскресным выборам, тем ближе может оказаться к их результатам.
А завтра расскажем, бывают ли на немецких выборах фальсификации.
👍13