Мурад Кажлаев, о котором я уже не раз писал, часто экспериментировал в области сочетания джаза с самыми разными музыкальными традициями.

Особое место в творчестве композитора занимает африканская тема: в 1956 году на пластинке ВИА "Гуниб" была выпущена композиция "Африка" на стихи Расула Гамзатова. Совсем недавно я писал о "Египетских мелодиях" — очень интересном и очень нетипичном для советского джаза произведении.

Мне долгое время не давал покоя вопрос: откуда у дагестанского композитора такой интерес к Африке? Оказалось, что Мурад Кажлаев еще в 1960-е годы очень близко соприкоснулся с африканской культурой: в 1964 году он побывал в Мали — тогда еще совсем молодом государстве, совсем недавно получившем независимость. Этой поездке посвящена даже посвящена часть экспозиции в Национальном музее республики Дагестан имени А. Тахо-Годи.

Именно после возвращения из Мали, как пишет сам композитор, родилась песня "Африка", в основу которой положена "тема песни народности гао". Здесь, скорее всего, ошибка: народа такого в Мали нет, а есть город и регион с таким названием. Интересно, песня какого именно народа имеется в виду?

Еще после поездки в Африку был написан "Африканский концерт" для джаз-оркестра. К сожалению, записи найти не удалось — на стримингах ее нет точно. Кажлаев неоднократно рассказал, что во время поездки в США показал это сочинение самому Дюку Эллинтону; классик очень высоко его оценил и даже исполнил со своим оркестром.

Насколько мне известно (если я неправ, поправьте), в советское время об африканских экспериментах Кажлаева почти ничего не писали. И совершенно зря: попыток более глубокого погружения в африканскую культуру среди музыкантов России и бывшего СССР, наверное, не было.

Рубрики: студенты прислали, диалектология, кулинарное.

Христос воскресе!

Санго в школьном образовании ЦАР

В начале 1970-х, при Бокассе, в ЦАР был создан Национальный Педагогический институт, целью которого было, помимо прочего, превращение санго, языка межэтнического общения страны, в инструмент образования и государственного управления. Конкретные задачи включали в себя написание школьных пособий на санго и подготовку педагогических кадров, способных по этим пособиям работать.

Эксперимент по внедрению санго в школу начался в 1973 с трёх школ в столице, позже расширился до 14, потом до 40, потом ещё до 89, и наконец, до 180 школ в 1980 году. Общее количество школ в ЦАР на тот момент равнялось 912. Нетрудно подсчитать, что коэффициент покрытия к концу срока составлял почти 20%.

На момент начала эксперимента в руках педагогов было лишь два пособия на санго, охватывавших весь первый класс и первый триместр второго класса. Дальше пособий не было, и за семь лет их так и не создали — что в значительное мере и погубило начинание.

Программа была в общих чертах такова (первая цифра — класс, вторая — триместр):

1.1. Только санго. Освоение алфавита и графики санго.
1.2. Только санго. Чтение фраз.
1.3. Чтение текстов на санго, добавляется французский.
2.1. Санго + французский.
2.2., 2.3. Полный переход на французский.

Тесты в выборке школ (три в Банги и шесть за пределами) показали, что по окончании двухлетнего курса 85% учеников могли читать текст на санго и 83% — на французском. Прочие школьники с тестовым заданием не справились.

К началу 80-х эксперимент был свёрнут и более не возобновлялся. Причин тому называют несколько:

1) Пособий на санго помимо первых двух книжек так и не было создано. Они проходились за четыре триместра, а после у учителей не было пособий, чтобы работать дальше.

2) Отсутствие подготовленных учителей.

3) Отсутствие серьёзного педагогического планирования и подразделения, которое им занималось бы.

4) Неразработанность норм письменного санго.

5) Падение режима Бокассы.

Источник: Koyt M. M. Vers un changement linguistique planifié au Centrafrique. Application au modèle glottopolitique. Bangui: Editions Oubangui, 2024, pp. 169-176.