Ещё одна фигура, которая меня интересует в контексте истории тюрьмы Туол Слэнг — художник Ван Нат. Он был из бедных крестьян, но нашёл средства, чтобы выучиться в частной художественной школе и потом зарабатывал на жизнь в том числе рисованием.
Красные кхмеры считали представителей творческих профессий бесполезным говном, в чём, конечно, есть рациональное зерно, но всё же не до такой степени, чтобы их прям физически уничтожать. Тем не менее, многих постигла именно эта участь, а Ван Нат сумел скрыть сведения о себе, поэтому задержали его только в 1978 году. Начальник Туол Слэнга заставил его рисовать пропагандистские картины и портреты Пол Пота, Ван Нат дорисовался до самого прихода вьетнамцев и в итоге остался одним из выживших, убить его до захвата тюрьмы тоже не успели.
То есть, человек должен был погибнуть, потому что был художником, но выжил, потому что был художником. Такие дела.
Его картины тоже висят в мемориальном центре и позиционируются как документация происходившего в Туол Слэнге пиздеца. Как по мне, картина — мягко говоря, не идеальное документальное свидетельство, но как художник Ван Нат от этого не менее интересен. Я бы сказал, что это камбоджийский примитивизм, но в Камбодже вообще несколько размыто это понятие — например, городская скульптура, которую у нас однозначно идентифицировали бы как наивное искусство, там стоит вполне себе на серьёзных щах, потому что такой вот сложился народно-демократичный стиль.
Больше его картин можно найти, например, здесь, и среди них есть даже интересные абстракции.
Красные кхмеры считали представителей творческих профессий бесполезным говном, в чём, конечно, есть рациональное зерно, но всё же не до такой степени, чтобы их прям физически уничтожать. Тем не менее, многих постигла именно эта участь, а Ван Нат сумел скрыть сведения о себе, поэтому задержали его только в 1978 году. Начальник Туол Слэнга заставил его рисовать пропагандистские картины и портреты Пол Пота, Ван Нат дорисовался до самого прихода вьетнамцев и в итоге остался одним из выживших, убить его до захвата тюрьмы тоже не успели.
То есть, человек должен был погибнуть, потому что был художником, но выжил, потому что был художником. Такие дела.
Его картины тоже висят в мемориальном центре и позиционируются как документация происходившего в Туол Слэнге пиздеца. Как по мне, картина — мягко говоря, не идеальное документальное свидетельство, но как художник Ван Нат от этого не менее интересен. Я бы сказал, что это камбоджийский примитивизм, но в Камбодже вообще несколько размыто это понятие — например, городская скульптура, которую у нас однозначно идентифицировали бы как наивное искусство, там стоит вполне себе на серьёзных щах, потому что такой вот сложился народно-демократичный стиль.
Больше его картин можно найти, например, здесь, и среди них есть даже интересные абстракции.
Оказывается, Медуза какое-то время назад дропнула всякий новый мерч — книги и разные ещё штуки (не знал, что у них есть лого в стиле метал-группы)
Дело хорошее, но почему-то опять упущена возможность выпустить на виниле двойной LP «”Если не напоминать, вы забываете“: 500 лучших краудфандинговых воззваний Влада Горина»
Я бы купил, бля буду
Дело хорошее, но почему-то опять упущена возможность выпустить на виниле двойной LP «”Если не напоминать, вы забываете“: 500 лучших краудфандинговых воззваний Влада Горина»
Я бы купил, бля буду
Василий Григорьев, «Пасхальный натюрморт»
Анатолий Краев, «Смертью смерть поправ», «Пасхальный натюрморт», «Пасхальная ночь»
Саша Лиханов, «Христос Воскресе»
Елена Черкасова, «Жёны-мироносицы», «Чаю воскресения мёртвых»
Анатолий Краев, «Смертью смерть поправ», «Пасхальный натюрморт», «Пасхальная ночь»
Саша Лиханов, «Христос Воскресе»
Елена Черкасова, «Жёны-мироносицы», «Чаю воскресения мёртвых»
В сорока километрах от места, где я сейчас живу, есть село, которое называется Мокрин. За время, проведённое в Сербии, я там ни разу не побывал, хотя в принципе можно — сорок км туда-обратно на велике, в принципе реально, просто лень.
Село Мокрин не примечательно ровно ничем, кроме единственных двух вещей, упомятнутых в Википедии одной строкой: там проходят гусиные бои и яичные бои.
Такой вайб.
В связи с этим на въезде в село Мокрин стоит ПАМЯТНИК ЯЙЦУ, выполненный, как легко догадаться, в виде яйца. В этом году я узнал, что у местных жителей есть традиция: каждый год перед Пасхой они собираются вместе и перекрашивают гигантское яйцо, причём эскиз выбирается заранее и он каждый раз разный.
Иногда я тут себя ощущаю кем-то вроде Незнайки в Солнечном городе.
Село Мокрин не примечательно ровно ничем, кроме единственных двух вещей, упомятнутых в Википедии одной строкой: там проходят гусиные бои и яичные бои.
Такой вайб.
В связи с этим на въезде в село Мокрин стоит ПАМЯТНИК ЯЙЦУ, выполненный, как легко догадаться, в виде яйца. В этом году я узнал, что у местных жителей есть традиция: каждый год перед Пасхой они собираются вместе и перекрашивают гигантское яйцо, причём эскиз выбирается заранее и он каждый раз разный.
Иногда я тут себя ощущаю кем-то вроде Незнайки в Солнечном городе.
Очнуться не помня кто ты
Итог черновой работы
Не велика потеря
Просто тебе приснилось
Просто тебе простилось
После страстной субботы
Пепельная среда
Охотник стреляет зверя
Целясь неуязвимость
Чтобы назавтра снова
Оба пришли сюда
Живущий на крае ночи
Стреножен и обесточен
Серебряный молоточек
Бьет стукотворный ритм
Волна обрывает леску
Охотник стреляет лес и
Раненный смолоточит
И шелестоговорит
Что дар его был бы нами
Секретными именами
Вскипают сульфур и ртуть
Соединяясь в тигле
Стук молоточка тихнет
Охотник стреляет небо
Стреляет навылет грудь
Итог черновой работы
Не велика потеря
Просто тебе приснилось
Просто тебе простилось
После страстной субботы
Пепельная среда
Охотник стреляет зверя
Целясь неуязвимость
Чтобы назавтра снова
Оба пришли сюда
Живущий на крае ночи
Стреножен и обесточен
Серебряный молоточек
Бьет стукотворный ритм
Волна обрывает леску
Охотник стреляет лес и
Раненный смолоточит
И шелестоговорит
Что дар его был бы нами
Секретными именами
Вскипают сульфур и ртуть
Соединяясь в тигле
Стук молоточка тихнет
Охотник стреляет небо
Стреляет навылет грудь
Помните, я когда записал текст для «Давай голосом», предлагал по этому поводу всякое сотрудничество, потому что мне в прикол? На это откликнулись замечательные коллеги. У созданного в поддержку Дмитрия Иванова канала «Тюремный МГУ» есть хороший проект: они делают мини-подкаст, в котором разные люди зачитывают письма Дмитрия. Теперь там есть и выпуск со мной.
Telegram
Тюремный МГУ
«Встреча с мамой» — озвучивает Иван Козлов
Каково это — отпуск от тюрьмы? Дима рассказывает про свое длительное свидание с мамой. Это его первая возможность обняться с мамой впервые за 2 года.
Озвучивает журналист «Новой вкладки» Иван Козлов
Слушайте на:…
Каково это — отпуск от тюрьмы? Дима рассказывает про свое длительное свидание с мамой. Это его первая возможность обняться с мамой впервые за 2 года.
Озвучивает журналист «Новой вкладки» Иван Козлов
Слушайте на:…
Вчера написал текст, потому что думал о фразе «охотник стреляет лес» и сейчас продолжаю о ней думать. Это фраза с полотен художника Лобанова, которая вне их контекста обрела довольно широкую известность: у групп Карма-пхала и Чёртово колесо инженера Ферриса есть одноимённые песни, например (не ебу, почему Феррисы так её назвали, потому что это просто кавер на «Всё летит в пизду», ну да ладно, творцам видней).
Вообще такого рода аутсайдерские фразы, которые становятся известными, превращаются даже не в крылатые выражения, а как будто в магические формулы — например, фраза «Заходишь в перевёрнутый дом, и он ломается под тяжестью веса земли» меня в своё время натурально перепахала, и мы выставку назвали основываясь на ней.
Я стал вспоминать, существуют ли ещё примеры такого рода, и вспомнил, конечно, Олега Митасова. Оказалось, что его «Счастье моё, я здесь и жду тебя» дало название альбому хардкор-группы. Ну хз, такое себе. Гораздо лучше сложилась судьба другой фразы его авторства, потому что она попала в стихотворение Владимира Навроцкого:
Тивит
Выезжать из съёмной квартиры
с каждым разом как-то тоскливей.
А хотел ведь всю жизнь просвистать по ним,
лайк э роллинг, чтоб его, стоун.
Но ведь именно тут я тросом стальным
ковырялся в осклизлом сливе.
А вон там мы огромной уютной ёлкой
поцарапали гипсокартон.
В книге жалоб и предложений по
улучшению мироустройства
нет страницы такой, чтоб без строчки моей,
нацарапанной маркером тонким.
Еле-еле нашел эти, в грубую клетку,
сумки из девяностых.
Грузовое такси почему-то дешевле
простой, с седоками, "волги".
И пока грузовое летело к нам
по равнине трагiчно-снежной,
Я достал тёмно-синий маркер для дисков,
писал у сумок на коже –
"счастье моё, я здесь и жду тебя";
а с другого бока, конечно –
"Тивит никогда землёй не был
и никогда быть не может".
Вообще такого рода аутсайдерские фразы, которые становятся известными, превращаются даже не в крылатые выражения, а как будто в магические формулы — например, фраза «Заходишь в перевёрнутый дом, и он ломается под тяжестью веса земли» меня в своё время натурально перепахала, и мы выставку назвали основываясь на ней.
Я стал вспоминать, существуют ли ещё примеры такого рода, и вспомнил, конечно, Олега Митасова. Оказалось, что его «Счастье моё, я здесь и жду тебя» дало название альбому хардкор-группы. Ну хз, такое себе. Гораздо лучше сложилась судьба другой фразы его авторства, потому что она попала в стихотворение Владимира Навроцкого:
Тивит
Выезжать из съёмной квартиры
с каждым разом как-то тоскливей.
А хотел ведь всю жизнь просвистать по ним,
лайк э роллинг, чтоб его, стоун.
Но ведь именно тут я тросом стальным
ковырялся в осклизлом сливе.
А вон там мы огромной уютной ёлкой
поцарапали гипсокартон.
В книге жалоб и предложений по
улучшению мироустройства
нет страницы такой, чтоб без строчки моей,
нацарапанной маркером тонким.
Еле-еле нашел эти, в грубую клетку,
сумки из девяностых.
Грузовое такси почему-то дешевле
простой, с седоками, "волги".
И пока грузовое летело к нам
по равнине трагiчно-снежной,
Я достал тёмно-синий маркер для дисков,
писал у сумок на коже –
"счастье моё, я здесь и жду тебя";
а с другого бока, конечно –
"Тивит никогда землёй не был
и никогда быть не может".
Владимир Богомягков написал, что погиб Гоша Звездин, лучший пермский поэт.
Во всяком случае, я его таковым считал года с 2007-го, когда мы познакомились: он ходил в то же, что и я, поэтическое объединение при вузе, только я приходил с пар или с похмелья, а он с завода. Любил африканскую поэзию и обэриутов и писал совершенно магические стихи.
Тогда, ещё до Гельмановской эпохи, в Перми был отличный поэтический движ, и мы примерно раз в месяц где-то собирались, читали и бухали. Потом нас позвали на первый в моей жизни поэтический фест в Челябинск, который проходил почему-то в здании бывшего детского сада на окраине. Я поехал туда с Юлей, и быстро стало ясно, что мы с ней такого ещё не видели: ещё живой оголтелый Петрушкин и другие, чад кутежа, портвейн, какая-то спонтанная ебля прямо на лестничных пролетах и прочие атрибуты уральской поэтической школы. Юля тогда держалась ближе даже не ко мне, а к Гоше, потому что он на этом фоне был совершенно блаженный и источал какое-то наивное успокоение. Он такой и был, блаженный несколько.
В десятых я уезжал из Перми, а потом как-то встретился с ним, чтоб взять интервью для одного своего проекта. Интервью вышло неплохое, но оно заняло час, а ещё полчаса Гоша воодушевленно рассказывал мне, почему нужно взорвать к хуям Ельцин Центр, хотя я даже не спрашивал. Было видно, что его сияющую убежденность не перешибить, а срач ради срача и взаимное огорчение никому нужны не были, так что с тех пор мы просто особо не общались, изредка перекидываясь чем-то ВК.
И, в общем, я не очень щас удивился, узнав, что Гоша погиб на войне в Курской области. Просто поэты есть разные — есть оскотинившиеся шепелявые хуесосы, которые предпочитают разжигать войну из питерских рюмочных, а есть такие, чье движение мысли моментально становится выбором и строчкой биографии.
О сути этого выбора я с вами разговаривать не буду — мы все примерно из одного пузыря, хули мы нового друг другу скажем? Почитайте лучше одну из немногочисленных Гошиных подборок.
***
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Я хотел бы сказать когда-нибудь:
«Я люблю жизнь и не боюсь смерти»
Флейту пригубила ночь
И я увидел, как за городом сейчас
Сквозь листопад скользят локомотивы
Когда бог любит тебя
Бог любит тебя
Бог любит тебя
Ты не любишь бога
Ты не любишь бога
Ты не любишь бога
Только скверный замысел
Легко довести до конца
Вчера, на древнейшей улице микрорайона
Я видел парад кокоток
10.000 упакованных задниц
Не оставили от меня камня на камне
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Приходи иешь хлеб
Сможешь ли ты сказать когда-нибудь
«Я люблю жизнь
и не боюсь смерти»
Во всяком случае, я его таковым считал года с 2007-го, когда мы познакомились: он ходил в то же, что и я, поэтическое объединение при вузе, только я приходил с пар или с похмелья, а он с завода. Любил африканскую поэзию и обэриутов и писал совершенно магические стихи.
Тогда, ещё до Гельмановской эпохи, в Перми был отличный поэтический движ, и мы примерно раз в месяц где-то собирались, читали и бухали. Потом нас позвали на первый в моей жизни поэтический фест в Челябинск, который проходил почему-то в здании бывшего детского сада на окраине. Я поехал туда с Юлей, и быстро стало ясно, что мы с ней такого ещё не видели: ещё живой оголтелый Петрушкин и другие, чад кутежа, портвейн, какая-то спонтанная ебля прямо на лестничных пролетах и прочие атрибуты уральской поэтической школы. Юля тогда держалась ближе даже не ко мне, а к Гоше, потому что он на этом фоне был совершенно блаженный и источал какое-то наивное успокоение. Он такой и был, блаженный несколько.
В десятых я уезжал из Перми, а потом как-то встретился с ним, чтоб взять интервью для одного своего проекта. Интервью вышло неплохое, но оно заняло час, а ещё полчаса Гоша воодушевленно рассказывал мне, почему нужно взорвать к хуям Ельцин Центр, хотя я даже не спрашивал. Было видно, что его сияющую убежденность не перешибить, а срач ради срача и взаимное огорчение никому нужны не были, так что с тех пор мы просто особо не общались, изредка перекидываясь чем-то ВК.
И, в общем, я не очень щас удивился, узнав, что Гоша погиб на войне в Курской области. Просто поэты есть разные — есть оскотинившиеся шепелявые хуесосы, которые предпочитают разжигать войну из питерских рюмочных, а есть такие, чье движение мысли моментально становится выбором и строчкой биографии.
О сути этого выбора я с вами разговаривать не буду — мы все примерно из одного пузыря, хули мы нового друг другу скажем? Почитайте лучше одну из немногочисленных Гошиных подборок.
***
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Я хотел бы сказать когда-нибудь:
«Я люблю жизнь и не боюсь смерти»
Флейту пригубила ночь
И я увидел, как за городом сейчас
Сквозь листопад скользят локомотивы
Когда бог любит тебя
Бог любит тебя
Бог любит тебя
Ты не любишь бога
Ты не любишь бога
Ты не любишь бога
Только скверный замысел
Легко довести до конца
Вчера, на древнейшей улице микрорайона
Я видел парад кокоток
10.000 упакованных задниц
Не оставили от меня камня на камне
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Любоваться лицом луны
Приходи и ешь хлеб
Приходи и ешь хлеб
Приходи иешь хлеб
Сможешь ли ты сказать когда-нибудь
«Я люблю жизнь
и не боюсь смерти»
В этом году ещё ничего не писал, а для дорогого моему сердцу «Горького» вообще не писал с прошлой весны, ну вот пора понемногу исправляться. Тем более что в издательстве «Татлин», которое с недавних пор обзавелось одним из прекраснейших известных мне смм-отделов, несколько недель назад вышла книга про капиталистический романтизм — абсолютно всратый архитектурный стиль, которым я интересуюсь с тех пор, как он обрёл своё название. Благодаря как раз тем ребятам, которые в итоге написали про капром книгу, а я её отрецензировал:
https://gorky.media/reviews/igra-izgibov-so-sferoi-v-brianskom-gipermarkete
https://gorky.media/reviews/igra-izgibov-so-sferoi-v-brianskom-gipermarkete
Но, Саша, на тот момент, когда это было сказано, Никита Цицаги был дважды претендентом и единожды лауреатом «Редколлегии» — причём лауреатом не за нейтральных мух в Челябинске, а как раз-таки за репортаж из Шебекино. «Редколлегию» он получил по линии «независимых СМИ», а если бы господь спроворил, и его творческий путь продолжился бы дальше, как нам бы всем безусловно хотелось, то он может и «Тэффи» какую-нибудь по другой линии вполне себе мог получить, и слава богу.
К тому, что человек говорит на пьянке на кухне в зоне боевых действий, у меня вопросов ноль. А к тому, чтобы это потом с кухни выносить для иллюстрирования своей позиции, уже пожалуй что больше ноля.
Как минимум — «такие как вы» это кто? А «такие как мы» — это тогда кто?
К тому, что человек говорит на пьянке на кухне в зоне боевых действий, у меня вопросов ноль. А к тому, чтобы это потом с кухни выносить для иллюстрирования своей позиции, уже пожалуй что больше ноля.
Как минимум — «такие как вы» это кто? А «такие как мы» — это тогда кто?