ЯЗЫК ВРАЖДЫ: как медиа и соцсети его нормализуют

Почему агрессия в интернете чаще всего направлена на женщин? Почему под прицел попадает не аргумент, а внешность, пол или идентичность? Как так получилось, что травля стала частью новостного формата, а комментаторы — соавторами унижения?

31 мая поговорим о том, как работает язык вражды — от повседневного сексизма до этнических и политических выпадов. Обсудим, как медиа и соцсети участвуют в тиражировании враждебной риторики, а также — как персональные блоги и локальные сообщества могут сопротивляться ей и становиться безопасными пространствами.

В программе — живой разговор, кейсы из практики, размышления о медиаэтике и механиках насилия.

📍 Спикерки:
— Камола Алиева — юристка, PhD, доцентка ТГЮУ, экспертка по гендерному равенству
— Виктория Абдурахимова — журналистка Gazeta.uz, авторка канала “Город говорит”
— Вера Сухина — основательница комьюнити-медиа Sarpa

🎙 Модераторка: Нигина Худайбергенова, координаторка Nemolchi.uz

📅 Когда: 31 мая, 18:30
📌 Где: 139 Documentary Center (ул. Тараса Шевченко, 8 — ориентир кофейня “Патрики”)
💸 Вход: донейшн

Поддержите независимое знание и совместную рефлексию.

#NemolchiUz

🎓 Открыт набор в женский Книжный клуб Nemolchi.uz

Мы создаём безопасное пространство для девушек и женщин со всего Узбекистана — пространство, где можно читать и меняться. Где разговоры о правах женщин, свободе и равенстве происходят не “по случаю”, а регулярно. Где тексты становятся поводом к действию и переменам.

Книжный клуб Nemolchi.uz — это небольшая группа, где мы все читаем по одной книге или статье в месяц и встречаемся, чтобы обсуждать. Без формата “лекции” и “экспертов” — с вниманием, интересом и уважением к разному опыту.

📖 Что будем читать:
— книги и статьи по правам женщин
— тексты о насилии, свободе, телесности, языке, опыте
— феминистскую аналитику и исследования

🌀Формат участия:
— до 30 участниц
— одна очная встреча в Ташкенте/одна онлайн-встреча в месяц для участниц из регионов
— активная Telegram-группа
— участие и вклад каждой участницы важны

Кураторка клуба — Ирина Матвиенко, гендерная экспертка, фемактивистка, основательница Nemolchi.uz, магистрантка по гендеру, политике и неравенству (LSE).

Мы приглашаем тех, кто готова читать, обсуждать, участвовать. Нам важно, чтобы клуб стал живым сообществом. Мы не оцениваем “уровень активности” по количеству подписчиков или реализованных вами проектов, но хотим видеть, что вы уже размышляете, наблюдаете, действуете — или готовы начать.

📌 Хотите присоединиться? Заполните короткую заявку: 👉 https://forms.gle/maWGa1yToh6Gv5DCA

Мы свяжемся с каждой, кто отправит заявку. Если ссылка неактивна — значит, регистрация закрыта, но возможны следующие наборы.

#НеМолчиУз #книжныйклуб_немолчи

28 мая Шайхантахурский межрайонный суд по гражданским делам отказал журналистке Аноре Содиковой в иске к блогеру Мирсаиду Хайдарову («Муфаса»). Она требовала защитить честь, достоинство и деловую репутацию из-за семи его постов в Facebook с оскорблениями и клеветой.

Суд проходил в закрытом режиме, и Анора считает, что судья проявляла явную необъективность — отказывала в ходатайствах защиты и проигнорировала экспертные заключения, которые подтвердили наличие оскорбительных и унижающих выражений. Хайдаров, к слову, на суд не пришёл. Его представляли адвокаты. Суд посчитал, что доказательств недостаточно, и отклонил иск. Более того, с Аноры взыскали 750 тысяч сумов госпошлины.

Для меня этот кейс — наглядный пример того, как в Узбекистане игнорируют гендерный аспект и язык вражды, направленный против женщин. Оскорбления, которые позволил себе блогер в адрес журналистки, — это не просто хамство. Это целенаправленная дискриминация, призванная подорвать профессиональную репутацию и запугать женщин в профессии. Это насилие, которое не признают вслух, но оно оставляет реальные последствия.

И ведь это не первый раз: ранее тот же блогер угрожал девушке облить её кислотой за отказ выйти за него замуж. И что? И ничего. Это становится нормой. Вывод, который напрашивается сам собой: публичные оскорбления женщин-журналисток в Узбекистане можно считать допустимыми. Ситуация словно легитимизировала унижение женщин.

На мой взгляд, это несправедливо не только по отношению к Аноре — это сигнал всему обществу: сексуализированное и гендерно окрашенное насилие в словах остаётся безнаказанным. Именно такой язык вражды создаёт устойчивые предубеждения против женщин, мешает их профессиональному росту и снижает их возможности в медиа — где их и так меньше.

Меня огорчает, что это происходит в стране, где власти заявляют о важности развития свободной журналистики и поддержке СМИ. Где много говорят о важной роли женщин. Почему в таких случаях молчат организации, которые раньше громко говорили о свободе слова и правах журналистов? Почему молчат те, кто должны защищать женщин от дискриминации и унижения? Неужели они не видят, что такие оскорбления (журнош***ки) — самый что ни на есть камень в сторону женщин?

Анора намерена подавать апелляцию — и я её поддерживаю. Достоинство женщин не может быть предметом торга. Его не нужно доказывать экспертами, защищать через закрытые суды и выпрашивать у системы, которая снова и снова отказывает женщинам в праве быть услышанными. Достоинство — это граница. И те, кто её нарушает, должны нести ответственность.

@contextuz

Уже сегодня: открытая дискуссия «Язык вражды. Как медиа и соцсети делают это?»

Повседневный сексизм, этнические стереотипы, политические ярлыки — всё это давно стало привычным фоном. Насилие в речи перестало шокировать. Но почему именно женщины чаще становятся мишенью? Почему в комментаторской агрессии обсуждают не сказанное, а внешность, пол, происхождение?

Сегодня, 31 мая, мы обсуждаем, как язык вражды стал нормой — и кто делает его допустимым. Как СМИ превращают травлю в формат, а соцсети — в механизм. Почему реальность, в которой женщины обязаны «терпеть комментарии», воспроизводится снова и снова.

Но главное — как этому можно противостоять. Как маленькие блоги, личные высказывания и локальные сообщества создают альтернативу — пространство, в котором уязвимость не становится поводом для атаки.

Разговор будет честным, критическим и живым, без упрощений и обходных формулировок.

📍 Спикерки:
— Камола Алиева — юристка, PhD, доцентка ТГЮУ, экспертка по гендерному равенству
— Виктория Абдурахимова — журналистка Gazeta.uz, авторка телеграм-канала “Город говорит”
— Вера Сухина — основательница комьюнити-медиа Sarpa

🎙 Модераторка — Нигина Худайбергенова, координаторка Nemolchi.uz

🕕 Сегодня, 31 мая, 18:30
📍 139 Documentary Center (ул. Тараса Шевченко, 8 — рядом с кофейней “Патрики”)
💸 Вход — донейшн

#NemolchiUz

Мне на симку Humans в последнее время приходят СМСки о возможности помочь нуждающимся семьям. Насколько я понимаю, это совместный проект Humans и Агентства социальной защиты: Агентство спрашивает у семей в трудной ситуации, что им нужно — а затем размещает эту информацию на платформе Humans в разделе Humans for Humans (Помощь людям). Помочь нуждающимся людям могут все желающие: нужно в Humans зайти в раздел Помочь людям, выбрать категорию помощи (там есть пожилые, дети, малоимущие, ветераны и люди с инвалидностью), выбрать семью и то, что вы хотите купить для них.

Я решила сделать подарки детям — всё таки, праздник на носу, пусть порадуются. На мой взгляд, очень удобно, что можно ввести сумму, в пределах которой вы рассчитываете купить подарок, чтобы сэкономить время на поиск. Я выбрала многодетную семью и купила им книги за 49 500 сумов. Надеюсь, это их обрадует. Можно купить продуктовую корзину, бытовую технику и другие товары — всё зависит от потребностей конкретной семьи и вашего бюджета, решать вам. Инструкция от меня в видео.

P.S. Обещают доставить всё адресату и потом прислать фото доставленного заказа (что-то вроде отчёта). Так что напишу ещё апдейт. Присоединяйтесь к цепочке добра!

@contextuz

Каждый наш котик мечтает о доме…
О своём человеке, мягком пледе и тихих вечерах рядом. У каждого из них — своя история: кто-то родился на улице, кто-то был предан, кто-то боролся за жизнь, а теперь просто хочет любить и быть любимым.

У кого-то мечта — спать на подоконнике и греться на солнышке. Кто-то хочет играть с ленточками и гоняться за тенью. А кто-то мечтает просто тихо лежать рядом, слушая, как ты дышишь.
Их мечты разные — как и они сами. Но в одной они похожи: все они очень ждут свою семью.

Приди. Посмотри им в глаза.
Возможно, кто-то из них мечтает именно о тебе.

по поводу пристройства писать @catsandfriends1

Президент посмертно наградил мужчину, бросившегося в канал ради спасения двух девочек

Глава государства выразил соболезнования семье погибшего героя.

nova24.uz/284681

NOVA24 • LIVE

Это уже не первый случай, когда на редакцию Анхора строчат жалобы по обвинению в клевете.

Каждый раз редакция продолжительное время ведет переписку с органами, вызывается в ОВД, пишет объяснительные. Тратит редакционное время и нервы.

При этом, с самого начала всегда ясно, что редакция берет за основу своих публикаций официальные ответы и документы.

Хотелось бы задать вопрос АИМК который инициировал закон, регламентирующий клевету и дезинформацию: кто будет отвечать за потраченные нервы журналистов?

У нас есть закон «о препятствовании работе журналиста», есть несколько случаев, когда отвечали узуром за сломанные камеры и телефоны. Но по настоящему этот закон никогда не работал.
Считаю, что обвинять журналиста в клевете и распространении недостоверной информации безнаказанно тоже нельзя.

Журналисты сто раз подумают, затребуют все документы перед публикацией.
А тут какой то Вася с горы настрочил жалобу и выедает чайной ложечкой мозг коллегам.

https://t.me/anhoruz/35258

4й ГОМ Мирабадского района, старший следователь Ишанкулов А.А. на повышенных тонах разговаривает с 15-летним подозреваемым. Говорю, что допрос несовершеннолетнего нужно проводить в присутствии педагога или психолога. Следователь говорит, что раз есть законный представитель (отец), то этого достаточно. Правда, позже выяснилось, что у этого парня только одна законная представительница - его мать, которая в данный момент на работе. Угадайте, продолжили ли после этой информации допрашивать пацана?

Спрашиваю у подозреваемой стороны, хотят ли они, чтобы все действия проводили в присутствии психолога или педагога. Да, хотят. Однако никто не занимается поиском специалистов, продолжают задавать вопросы и хотят везти на место преступления.

Я настаиваю, что нужно обеспечить участие специалистов. К допросу ребенка подключается мимо приходящий инспектор профилактики, примерно в тех же тонах. Следователь говорит мне, чтобы я не мешала делать его работу.

Здравствуй, Закон о защите детей от всех форм насилия, вступивший в силу три недели назад.

UPD: Кстати, я позвонила на телефон доверия МВД 1102. Была восьмая в очереди, не дождалась.

@contextuz

Как интересно разворачивается.

Наверное, они ждут не дождутся, когда же вступит в силу новый закон по контролю за всем, что написано. Говорят, телевидение едет. Будут рассказывать им, что я наврала.

А давайте ещё расскажу, как давили на мою дочь свидетельницу, и как следователь запугивал меня, говоря, что привлечёт её? Или, может, вы всё таки образумитесь?

@contextuz

Мою дочь удерживают в ГОМе из-за моей первой публикации и давят на неё. Сейчас ждут телевидение, чтобы там они все сказали, что я наврала.

Я не понимаю, у нас правоохранительные и травмирующие органы?

Удалять не буду. Читайте про эффект Барбары Стрейзанд. И прекратите давить на моего ребенка.

@contextuz

Дочку отпустили вчера после после публикации, спасибо всем, кто беспокоился.

У меня много грустных мыслей о системе. Я понимаю, что люди внутри неё подвержены и выгоранию, и профессиональной деформации. Очень высокая стигматизация по отношению к людям, совершившим преступления — даже если это несовершеннолетние, к ним будут относиться как к рецидивистам, хотя если международные нормы и УПК гарантируют им особые права во время процесса. При таком подходе невозможно предотвратить преступления — можно лишь вырастить новое поколение преступников.

Из-за бюрократизированной системы следователям проще закрывать глаза на некоторые нормы законодательства, чем соблюдать их. Хотя предоставление педагога или психолога зафиксировано в УПК, угадайте, кто покрывает им транспортные расходы для этого? Процессуально закреплён механизм компенсации, для этого нужно оформить кучу бумажек, а потом им компенсируют. Проще, чтобы они сами приехали и за свой счёт (что они не горят желанием делать), либо следователю заплатить из своего кармана (что тоже не особо стимулирует привлекать их, только в крайних случаях). В итоге проще игнорировать эту норму, а там где можно игнорировать одну — почему бы не "забыть" про другие. И я прекрасно понимаю, что в такой системе сложно быть другим.

Мою дочь держали больше семи часов, хотя должны были отпустить после взятия показаний. Следователь давил на участников процесса, хотя необходимости в этом не было. Наверное, специфика работы с маргинализированными слоями населения накладывает свой отпечаток, или служебное положение создаёт почву для проявления власти и скрытых садистских наклонностей.

Я не питаю иллюзий насчёт системы. Она устроена так, чтобы выдавливать сочувствие и ответственность даже из тех, кто когда-то пришёл туда с хорошими намерениями. И каждый раз, когда ты сама оказываешься внутри этого механизма — как родительница, как участница, как свидетельница — становится особенно страшно. Не потому что кто-то один плохой, а потому что всё устроено так, что человека там почти не остаётся.

@contextuz

Интересно (нет), в какой момент мы пришли к тому, что...

Наверное тогда, когда словосочетание "разведённая девушка" стало синонимом женского провала и неудачи. При том, что "разведённый мужчина" — это просто "свободный" мужчина.

Наверное тогда, когда женщинам стали с пелёнок внедрять мысль, что их главное предназначение - это выйти замуж и рожать детей, пока молодая. А потом не брали на работу и не двигали по карьерной лестнице, ибо больничные и всё такое. А потом стали упрекать, что в 30 она мало зарабатывает и всё ещё живёт с мамой.

Наверное тогда, когда после развода дети вдруг становятся не нужны отцу и мать в 30 (о, ужас) живёт с ними. Наверное, должна была отдать их в детдом, чтобы не вызывать батхерт как неудачница.

Наверное тогда, когда патриархат закрепил мысль, что женщина "украшение коллектива" и "хранительница домашнего очага", а мужчина "добытчик". И женщины стали оценивать мужчин по уровню их "добычи", также как мужчины оценивают женщин на предмет "ябывдул" или пригодности для обслуживания.

Интересно, в какой момент мы придём к тому, что люди поймут такие очевидные вещи?

@contextuz