Исследование одной строкой.

Есть ли польза в результате назначения пациентам с инсультом Актовегина (препарат сделан из крови телят (привет прионные заболевания)), остаётся неясным, однако существует потенциальный риск причинения вреда в результате такого "лечения".

Источник
https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/35771887/

#лекарства

Бессознательное заключается не в том, что существо мыслит, как это предполагается традиционной наукой. Бессознательное заключается в том, что существо, говоря, наслаждается, и, добавлю, больше ничего знать не хочет.

А. Черноглазов

ИТАК, САМЫЕ ПОПУЛЯРНЫЕ ПОСТЫ ПРОШЕДШЕЙ НЕДЕЛИ

1. Про мать и ребенка https://t.me/clinicalpsychoanalysis/8353

2. Смысл жизни https://t.me/clinicalpsychoanalysis/8354

3. Про травму https://t.me/clinicalpsychoanalysis/8355

4. Про психотерапию https://t.me/clinicalpsychoanalysis/8359

5. Беспомощность https://t.me/clinicalpsychoanalysis/8361

Как Вы видите, на канале нет никакой рекламы, «партнёрских постов» и прочего дерьма в виде популярной психологии (отношений, секса, как стать любимой и пр.).

Я не продаю и не покупаю рекламу и к рекламе от Дурова я, понятное дело, не имею никакого отношения; расценить её как мои персональные рекомендации нецелесообразно.

«Клинический психоанализ» – это просветительский проект, который опирается на Вашу поддержку и реализуется благодаря моему интересу (в свободное от основной работы время).

Если Вам нравится канал, то порекомендуете его пожалуйста всем тем хорошим людям, которые Вас окружают. Например, Вы можете поделиться этим постом (но это совсем не обязательно конечно).

И снова про депрессию, теперь главное ))

Читал недавно интереснейшую статью с названием «Психические расстройства — не болезни, а сети симптомов», написанную руководителем клинической подготовки факультета психологии Гарвардского университета.
Вот самое важное из нее:

Мы привыкли считать, что симптомы - индикаторы конкретных заболеваний.

Диагносты выделяют группы признаков, или симптомов, отражающих общую причину – болезнь, например, депрессию или шизофрению.

Но что, если это не болезни, подобные опухоли или инфекции, а лишь ярлыки, за которыми не стоит никакой общей причины?

Эту точку зрения разделяет все больше учёных, потому что не удается найти внятных биологических маркеров психических расстройств.

Еще одним поводом для беспокойства является частое совпадение симптомов различных психических расстройств. Действительно ли человек, отвечающий критериям панического расстройства, большой депрессии и социального тревожного расстройства, страдает тремя отдельными состояниями, как человек с раком поджелудочной железы, СПИДом и COVID-19?

Для последних состояний ученые обнаружили различную этиологию, которая подтверждается рентгенологическими исследованиями , биопсией и другими тестами. Но это не относится к психическим расстройствам.

Новый взгляд на психопатологию, обещающий решить эти проблемы, - конечно же, сетевой (как и в любой науке сейчас). Его автор, голландский психометрик Денни Борсбум, вдохновлялся теориями об интеллекте, как о результате взаимодействия множества когнитивных подсистем. Согласно сетевому подходу депрессия – это сеть взаимодействия между разными элементами, такими как сон, настроение, энергия.

В качестве примера рассмотрим человека, который испытал стресс на работе и теперь испытывает трудности с засыпанием. Усталость появится на следующий день и ухудшит внимание к задачам на работе, повысит раздражительность. Последующие конфликты с коллегами снизят настроение, усугубят другие симптомы и активируют новые (например, безнадежность). Взаимодействия между этими элементами могут усиливать друг друга, создавая состояние, которое мы называем депрессией. Но в отличие от инфекции или опухоли, депрессия не является основной причиной этих симптомов. Скорее, депрессия обозначает систему, возникающую в результате этих взаимодействий.

Сетевой взгляд на психопатологию стимулировал огромное количество исследований в последние годы. Перенаправляя внимание от идеи лежащих в основе заболеваний на симптомы и их взаимодействия, сетевой подход избавляет от бесполезного поиска биомаркеров каждого расстройства. Вместо этого наше этиологическое внимание может быть направлено на то, как стрессоры (например, тяжелая утрата) активируют симптомы и как активация распространяется среди симптомов, инициируя психопатологический эпизод.

Окончание следует...

Сетевой анализ может также выявить новые открытия, которые дают новое понимание. Например, наши сети сошлись в описании биполярного расстройства в первую очередь как расстройства регуляции энергии, а не как расстройства настроения, как это классифицируется в DSM . То есть люди с биполярным расстройством слишком часто испытывают либо слишком много, либо слишком мало энергии для повседневного функционирования, и эта регуляторная дисфункция, по-видимому, является центральной в синдроме.

В нашем анализе снижение энергии было самым центральным симптомом в кластере депрессивных симптомов (оно часто совпадало с другими симптомами), тогда как повышенная энергия была самым центральным симптомом среди симптомов мании. Аналогичным образом, наличие других «потомковых» симптомов сильно подразумевало присутствие низкой и высокой энергии в качестве «родителей» в кластерах депрессии и мании соответственно.

Люди с биполярным расстройством, уровень энергии которых заметно и постоянно снижается, склонны к развитию других симптомов, таких как депрессивное настроение, ангедония, пессимизм и суицидальные наклонности. И наоборот, тот, чей энергетический уровень заметно и постоянно повышен, склонен к проявлению эйфории, гиперактивности и безрассудного поведения. Эти результаты показывают, что мониторинг колебаний энергии может быть не менее важным, чем мониторинг настроения в клиническом лечении биполярного расстройства.

Текст со страницы Андрея Константинова

#психопатология
#депрессия

Думаю про угрозу разрыва отношений, когда один партнер говорит другому «давай расстанемся» в момент конфликта в паре. Из того, что встречалось мне в практике (да и сам я это произносил, и слышал в свой адрес) - эта фраза произносится не как осознанное решение, а как сигнал невыносимости градуса конфликта и давления. «Давай лучше расстанемся» как выход из-под огня, как «избавь меня от этого напряжения».

Давление при этом может быть больше внутренним: как отражение конфликта между лояльностью родительской семье и лояльностью партнеру. Родительская семья - точнее давно сформированные и внутренне усвоенные от родителей ожидания - каким ты нам нравишься. И семья и партнер важны, но то изменение, которое ожидает партнер, входит в «родительский список качеств и поступков, за которые мы тебя не любим».

«Давай лучше расстанемся» здесь может быть и как «оставь меня, отвернись от меня, накажи меня расставанием со мной - я плохой, я не в силах измениться».

Давление в конфликте невыносимо, когда партнер настолько нуждается в хорошем близком, что когда этот близкий разворачивается претензией, требованием, это воспринимается как разрушение отношений, разрушения тепла, которым не успел напитаться. «Хочу быть с тобой теплым и хорошим, а с требовательным не хочу (=не могу)».

Давление в конфликте может быть невыносимо, когда вообще напряжение в общении и агрессия невыносимы для человека.

Конечно, «давай лучше расстанемся» может быть и манипуляцией, шантажом: «не хочу тебя такого, стань обратно как мне нравится, иначе - расходимся».

Текст Алексей Линников

Исследование одной строкой.

Согласно новому систематическому обзору опубликованному в Lancet Psychiatry, люди, которые используют марихуану с более высокими концентрациями тетрагидроканнабинола, более склонны к зависимости и проблемам с психическим здоровьем, такими как психоз, тревожное и депрессивное расстройство.

Источник: https://www.thelancet.com/journals/lanpsy/article/PIIS2215-0366(22)00161-4/fulltext#seccestitle10

#зависимость

Сегодня проснулся с кучей пропущенных звонков. Подумал что-то случилось. Оказалось, что это всего лишь ВЦИОМ провел очередной опрос касательно научной грамотности, а меня все просят это прокомментировать.

Результаты опроса как обычно удручающие. Хотя есть и хорошая новость. Например, аж на 20% меньше людей, чем раньше считают, что ГМО вызывает рак. Может и не зря велось просвещение.

Характерно, что активное телесмотрение ассоциировано с невысоким уровнем научной грамотности. В РФ телевизор служит важнейшим распространителем мифов: бесконечные передачи про Вангу и прочих экстрасенсов, про людей, произошедших из дельфинов, про предсказательную силу астрологии, полую Землю, рептилоидов и память воды.

Хотя, конечно, корреляция не означает причинно-следственную связь и вполне возможно, что просто люди с низким уровнем научной грамотности в принципе предпочитают телевизор. А телевидение лишь адаптируется под их вкусы. А может и то и другое верно и существует порочный круг.

Но ладно опросы ВЦИОМ среди обычных граждан.

Самое ужасное, что люди с совершенно оторванной от реальности метафизической, полной духовности и телеологии картиной мира встречаются в изобилии среди людей, принимающими важные решения, касающиеся не только их самих, но и других граждан.

В итоге одобряют чудо-приборы от коронавируса, воздействующие неким "зашумляющим" излучением на РНК, запрещают важные технологии, а препараты-пустышки, наоборот, возводят в национальный стандарт лечения.

Я уж молчу про политические последствия веры в мировой заговор, а также враждебных настроений по отношению к научно-техническому прогрессу и ученым в целом. На фоне этого вера в геоцентризм или обеззараживание радиоактивности кипячением кажутся чем-то незначительным.

Самое смешное, конечно, когда о глупости ученых, не понимающих великие тайны мироздания, рассуждает какой-нибудь сторонник эзотерики, выкладывая сторис в социальные сети со своего новенького смартфона или планшета, по дороге в аэропорт, откуда он полетит на самолете отдыхать в страну, где еще недавно бушевали страшные эпидемии, давно побежденные прививками. Ну да, наука не работает, а вот гадание на кофейной гуще по заветам предков - вполне. И нечего этим ученым лезть в темы, в которых они не разбираются: в вопросы перерождения душ, связи сознания с космосом, биорезонанса и влияния ретроградного Меркурия.

Эту картину уместно дополнить исследованием, о котором я писал в предыдущем посте. Чем более выражено отрицание общепринятых научный теорий человеком, тем ниже его уровень объективной научной грамотности, но тем сильнее субъективная оценка собственных познаний.

Последняя надежда на молодое поколение, с которым вроде не все так плохо.

Текст Александр Панчин

Эдипов комплекс сегодня заключается в том, чтобы симулировать Эдипов комплекс в том виде в котором он был вчера.

Посмотрите эти прекрасные фотографии (без всякой иронии).

Любопытное наблюдение - на всех фотографиях есть только тело мужчины. Он как тень отца Гамлета. Нет лица.

Как говорил Фрейд - кто отец всегда вопрос.

https://www.boredpanda.com/domestic-bliss-family-photography-susan-copich/

#эдип

Немалую роль в укреплении мифа о демонической сексуальности, для сдерживания которой необходим тотальный контроль, сыграл, как ни странно, классический психоанализ — хотя нам привычно мыслить его скорее как ту силу, которая легализовала сексуальность в психологическом дискурсе. Шарко, например, отсылал прочь истеричных пациенток, когда они во время демонстраций начинали при студентах говорить о своей половой жизни. Фрейд дал сексуальности голос, позволив пациенткам свободно говорить все, что приходило им в голову, включая глубоко непристойные по тем временам вещи. Но абстрагироваться от культуры, в рамках которой ты живешь и работаешь, трудно, и когда в атмосфере подавления и замалчивания сексуальности аналитик встречал в кабинете сексуальность как необузданную, хаотичную, граничащую с чистым безумием силу, казалось вполне естественным принять это за природу сексуальности — и обозначить либидо как Оно, как нечто чуждое и пугающее. И над этим Оно уже совершенно закономерно нависает Суперэго, репрессивный контроль которого в такой ситуации кажется совершенно необходимым, он предстает здесь как крепостная стена, которая защищает общество от угрозы анархии.

Когда по прошествии времени, уже из другого культурного контекста, мы оглядываемся назад, то спрашиваем себя: не была ли здесь телега поставлена впереди лошади? Не был ли, собственно, тот демонизм сексуальности непосредственно порожден ее подавлением?

Клиническая практика подводит к мысли, что болезненная искаженность, буйство и разрушительность психических процессов склонны возникать там, где нет возможности для естественного выражения. И в условиях большей свободы мы видим, неожиданно, не демона, вырвавшегося на волю, а нечто мирное и доступное диалогу.

Так у аутичных детей с тяжело нарушенным поведением это поведение начинает стремительно налаживаться, когда они осваивают речь — и получают возможность ясно и доходчиво выражать словами то, что им не удавалось выразить с помощью швыряния стульев. Так пациентки с расстройствами пищевого поведения, отказываясь от жестких диет и многочисленных пищевых ограничений, внезапно перестают страдать от приступов обжорства, их тело не набрасывается на пищу с алчностью хищного зверя, и мысли о еде, которые преследовали их чуть ли не круглосуточно, отступают. Питание, освобожденное от оков, из демона становится просто физиологическим процессом, обыденным и не требующим особого внимания. Совершенно неожиданным образом оказалось, что тот же принцип работает и с гендерной дисфорией: когда окружающие с готовностью соглашались называть человека тем именем и в том роде, как он сам ощущал правильным, запрос на гормональную терапию не рос, а наоборот — падал. Для некоторых людей в достаточно легких случаях социального принятия оказывалось вполне достаточно, и никакие дальнейшие воздействия уже не требовались.

Отсюда уже логично возникает соображение, что наиболее благоприятной с точки зрения психосексуального развития должна быть не атмосфера возможно более строгого контроля и сложной системы запретов, а скорее разумной свободы высказывать и реализовывать естественные относительно возраста и индивидуальных особенностей потребности. Так мастурбация, например, перестала бы быть для педагогов и родителей неназываемым вслух монстром, требующим скорейшего изгнания, а стала бы просто физиологическим процессом, таким же неуместным в социальной ситуации, как мочеиспускание, и таким же важным для нормальной работы тела (мы знаем, что наиболее высокий процент никогда не мастурбировавших людей находят среди пациентов с тяжелыми, резистентными к терапии формами импотенции).

...Возможно, что позволив сексуальности быть чем-то естественным и инстинктивно разумным, не перегружая ее излишними смыслами, мы немного приблизились бы к осуществлению мечты классического психоанализа — чтобы везде, где было Оно, стало Я: то, что мы не боимся в себе увидеть, не отчуждаем, а признаем своей полноправной частью.

Война — идеальная машина по производству частичных объектов для нужд большого капиталистического онанизма (great capitalist handjob). Визуальные, материальные свидетельства войны — расчлененные тела и разбросанные конечности, раздвинутые ноги и раскинутые руки, груди, открытые рты без лиц.

Порнография войны кроит лекала для других форм порно, включенных в капиталистическое производство и потребление удовольствий. Это одна из функций войны в капиталистической либидинальной экономике. Другая функция также служит общей цели предотвращения секса: война разделяет потенциальных партнеров, солдаты не возвращаются к своим невестам, они теряют руки до того, как смогут, вернувшись, обнять своих любимых.

Вот почему лозунг «Занимайтесь любовью, не войной!» бьет мимо цели: нет никакого выбора между войной и занятием любовью. Мы хотим, но просто не можем заниматься любовью, пока есть война мы можем только мастурбировать.

Разумеется, война как таковая не связана с капитализмом, войны были и раньше. Но функционирование капиталистической экономики зависит от некоего нового типа империалистической войны с участием множества игроков, которая странствует по миру — из Вьетнама в Афганистан, из Ирака в Палестину, из Украины в Сирию. Война продолжается, несмотря на то что технологически мир вполне готов к миру.

Как подчеркивала еще в 1913 г. Роза Люксембург, войны, вызванные экспансией и борьбой за новые рынки, обеспечивают позитивную циркуляцию капитала, то есть приносят прибыль (Люксембург 1934). Но эти войны нового типа также участвуют в производстве нового типа воображаемого: они широко освещаются СМИ, входят в нашу жизнь сериями образов, которые мы потребляем с потоком информации. В этом смысле война в условиях капитализма представляет собой конвейер по производству частичных объектов для нашей мастурбации или по производству частичных объектов из нас — для мастурбации других.

Машина войны — это, стало быть, еще один антисексус, который заставляет нас мастурбировать, смотря порно, даже не с живыми, а с мертвыми (или мертвоживыми — undead) партнерами, чтобы не дать нам заняться любовью друг с другом.

Оксана Тимофеева, «У нас никогда не было секса»

#сексуальность
#насилие
#психология
#философия

"Недавно я вспомнил одну свою детскую фантазию. Вообще, фантазии о том, «откуда берутся дети» довольно безумны, однако неправильно считать, что однажды вы становитесь взрослым, появляется «реальный секс» и в фантазии больше нет нужды. Нет, парадокс человеческого существа в том, что эти фантазии — пусть в более развитой форме — будут нужны нам до самого конца. Будучи ребенком, я знал, что детей приносит аист, но затем у меня возникла проблема: я наконец-то узнал о сексе, но все еще, в своей наивности, не мог в это поверить. Моя реакция была почти католической: «Как может нечто столь благородное и невинное как ребенок произойти от смешения голых потеющих тел?» И я нашел решение: да, чтобы появились дети, нужен секс, но каждое разумное существо все–таки знает, что на самом деле их приносят аисты. Когда вы занимаетесь любовью, аист наблюдает за вами, и если вы все делаете правильно, то получаете ребенка в качестве награды.

Наша сексуальность работает примерно так: машины гудят, освобождая нас от этой повинности, — наша обязанность заниматься сексом уже исполнена. Я говорю с этой женщиной, наши руки случайно встречаются, и, может быть, может быть, мы таки окажемся в постели. Мы уже сделали это для большого Другого, продолжение стало бы чистой прибавкой.

Признавая, что наступает постчеловеческая эпоха, мы сталкиваемся с большой философской проблемой (не)возможности символизировать этот результат. Наука говорит нам, что мы не люди, а, скорее, биологически управляемые автоматы. Но можем ли мы привести свой опыт к чему-то такому, что подойдет данному образу? Здесь начинается самое интересное. Некоторые когнитивисты утверждают, что мы можем только объективно знать о своем биологическом механизме, но реально принять его не способны, так как в силу жизненной необходимости чувствуем себя свободно действующими существами.

Существует также «трасцендентальная», хабермасовская версия этого аргумента, в которой утверждается, что науки, конечно, верны, но они суть не что иное, как социальные практики, осуществляемые в некотором интерсубъективном сообществе. Вы не можете просто возразить на это, что мы способны при помощи нейронауки объяснить существование интерсубъективного сообщества, поскольку, чтобы дать какое-либо объяснение при помощи нейронауки, сообщество ученых как трансцендентальное a priori уже должно иметь место. Затем появляется третья позиция, которую, надо сказать, я принимаю во внимание. Это позиция радикальных когнитивистов, таких как Пол и Патриция Черчленд, утверждающих, что мы способны изменить нашу субъективную установку так, чтобы результаты когнитивизма оказались включены в нашу повседневную жизнь. Однако, на мой взгляд, это не работает, поскольку основывается на допущении существования старого, свободного и независимого субъекта".

Славой Жижек, «Сексуальность в постчеловеческую эпоху»

Как известно, употребление алкоголя в общей популяции распределено крайне неравномерно.

Новое исследование показало, что 10% австралийцев выпивают 54,4% всего употребляемого в Австралии алкоголя.

В группу тяжёлого пьянства преимущественно входят мужчины среднего возраста, живущие на периферии, в сельских районах, которые пьют дёшевое бочковое вино и пиво.

Источник https://onlinelibrary.wiley.com/doi/full/10.1111/1753-6405.12901

#алкоголь
#исследование
#зависимость

Внезапные религиозные откровения, духовные пробуждения, "отталкивание" от самого жуткого дна жизни, дающие старт самым радикальным изменениям (много таких историй можно услышать посетив собрание групп Анонимные Алкоголики или Анонимные Наркоманы) имеют признаки острого психоза.

Но психоз это не всегда плохо. Психоз будучи особым, чрезвычайно подвижным состоянием сознания, может запустить процесс нейропластичности за счет увеличения экспрессии и чувствительности рецептора серотонина 5-HT2AR, и привести быстрому и глубокому обучению, преобразованию и разрушению старых связей.

https://journals.sagepub.com/doi/full/10.1177/0269881120959637

Психотическое состояние, может быть внезапным, сильным буквально сбивающим с ног, с видением света, как например, у Савла на пути в Дамаск, или у Билла Уилсона (сооснователя АА) в клинике для алкоголиков на Манхэттене.

Или более мягкое принуждение со слышимым голосом как у Блаженного Августина ("я услышал как будто из соседнего дома голос ребенка или голос юной девы, который пел, повторяя следующие слова: "Возьми, читай! Возьми, читай!").

Собственно ничего нового. С точки зрения психоанализа, религия функционирует двояко:

1) как коллективный невроз навязчивых состояний, у основной массы потребителей религиозного валиума для народа и как

2) галлюцинаторный психоз (amentia) у меньшинства, у так называемых "истинно верующих" (фанатиков, одержимых духом, божеством, людей вне этики и выше морали, участников космической войны (битвы), чья брань "не против плоти и крови", и для которых "все позволено").

Закончим цитатой из работы Зигмунда Фрейда, "Будущее одной иллюзии":

«Если, с одной стороны, религия толкает человека к навязчивым действиям, характерным исключительно для определенного рода неврозов, то с другой, она сопряжена с системой творимых желанием [ein System von Wunschillusion] путем отрицания реальности [Verleugnung der Wirklichkeit] иллюзий, — систему, которая встречается в чистом виде только в галлюцинаторном психозе [nur bei einer Amentia], представляющем собой состояние умственного расстройства, сопровождаемое чувством блаженства».

#психоз

Сегодня многие говорят, что психоанализ больше не нужен, потому что теперь все позволено. Но проблема в том, что именно из-за этого сегодня повсюду царит фригидность и импотенция.

С. Жижек

#психоанализ
#сексуальность

Исследование одной [длинной] строкой.

Все разновидности финансовых проблем - финансовые кризисы, долги, низкий доход и безработица были связаны с повышенным риском бездомности в будущем; в свою очередь, тяжелое ментальное заболевание (психотическое, биполярное или депрессивное расстройство) также напрямую связано с повышенным риском оказаться бездомным.

Источник: https://journals.lww.com/lww-medicalcare/Fulltext/2021/04001/Financial_Strain,_Mental_Illness,_and.9.aspx

#бедность
#психопатология

Отто Фенихель, в своем фундаментальном труде «Психоаналитическая теория неврозов», (1945) был согласен с пониманием З. Фрейда об этиологии и патогенезе игровой зависимости. Он описывал страсть к азартным играм, как разновидность импульсивного невроза. Патологическое импульсивное влечение отличатся от обычных, нормальных импульсивных влечений особым ощущением непреодолимости и невозможности отложить его.

В отличие от других неспецифических проявлений импульсивности в виде аддикции к наркотикам или алкоголю О. Фенихель полагал, что страсть к азартным играм, является специфическим смещенным конфликтом вокруг мастурбации. «Возбуждение от игры соответствует сексуальному возбуждению: победа – оргазму, проигрыш – наказанию кастрацией».

О. Фенихель писал: «Занятия мастурбацией тоже представляют собой своеобразную игру, и в этом ее сходство с азартными играми. Психологическая функция игры состоит в избавлении от крайнего напряжения посредством его повторения или предвосхищения в произвольно избранных степени и времени. В детстве и подростковом возрасте мастурбация – в известном смысле, игра сексуальным возбуждением, знакомство эго с этим возбуждением и обучение его контролировать».

Продолжение следует...

В нашей повседневной клинической практике мы неоднократно сталкивались с разными неоднозначными, обычно тщательно скрываемыми игроками от других людей аспектами их сексуальности, тесно переплетенными и взаимосвязанными со страстью к игре.

Клиническая виньетка 1.

Госпожа А., частный предприниматель, 40 лет пристрастилась к игре в рулетку. Во время «игрового запоя», длившегося больше недели, напоминающего по ее описанию маниакальный эпизод, она фактически спала не более 2-х часов в сутки (причем преимущественно во время поездок на такси), почти ничего не ела, пила кофе литрами и выкуривала по 2-3 пачки сигарет в сутки. Она, курсируя из одного казино в другое, играла по сумасшедшим ставкам, сначала на свои личные деньги, а ближе к финалу на деньги фирмы. Госпожа А. своим поведением вводила в недоумение сотрудников игорных заведений, которые, отработав свою смену, отдохнув дома в свои выходные и вернувшись на работу, находили ее, продолжающую сидеть за игровым столом играющую, как ни в чем ни бывало.

После окончания запойного игрового эпизода, стоившего ей развала ее бизнеса и окончательного краха ее семейной жизни, Госпожа А. «закодировалась» от игры в казино у одного частного врача. После подобной «кодировки» Госпожа А. сказала себе, что игра в казино больше не для нее. Госпожа А. решила, что теперь она будет играть в игровые аппаратах, размер ставок в которых существенно меньше.

Перепробовав массу разнообразных игровых автоматов, она остановила свой выбор на слот-машинах, чей визуальный ряд на крутящихся барабанах представлял собой изображения мультипликационных героев и символов, весьма инфантильных по содержанию. Игра на таких аппаратах, помимо вращения перед глазами чрезвычайно примитивных мультяшных образов, сопровождалась соответствующей «детской» музыкой.

По словам Госпожи А., игра в такие аппараты доставляла ей ни с чем несравнимое удовольствие. Играя, она возбуждалась сексуально, у нее возникала сухость во рту, эрекция сосков и увлажнение влагалища. После игры, она хорошо себя чувствовала, у нее улучшалось настроение, тревоги и заботы уходили на задний план.

Продолжение следует...

Клиническая виньетка 2.

Господин В., инженер по образованию, 25 лет. Игрок в игровые автоматы. Постепенно, во время игры у него сложился определенный характерный паттерн. Играя, Господин В. постепенно увеличивал ставки до максимально возможных на данном типе аппарата. В процессе игры его возбуждение нарастало в геометрической прогрессии по мере увеличения размера ставки.

Если во время решающей «бонусной» игры, он выигрывал, то его захватывало возбуждение такой силы, что он с трудом мог себя контролировать. Свои переживания он описывал как взрыв возбуждения, триумф всемогущества, ощущение головокружительного полета, успеха и удачи.

Выиграв, он просил сотрудников игрового заведения выдать причитающиеся ему деньги. После этого, а иногда и не дожидаясь, Господин В. бежал в туалет, где начинал отчаянно мастурбировать. Его победа в игре буквально соответствовала оргазму.


Продолжение следует...

Клиническая виньетка 3.

Господин С., экономист по образованию, 38 лет, общий стаж игры более 12 лет. После эпизода воздержания от участия в азартных играх он, не планируя играть, зашел в казино с целью встретиться с деловым партнёром. Его партнер по бизнесу в этот момент играл в автоматы и господин С. начал наблюдать за его игрой. В процессе наблюдения за игрой, в которой он «болел» за партнёра, у него возникла тяга сыграть, и вскоре он сам сел за игру. За этим поступком последовали нескольких часов напряженной игры, во время которой он то выигрывал, то проигрывал, переживая то падения, то взлеты. В конце концов, когда господин С. все-таки выиграл крупную сумму денег – сорвал «Джек Пот» – у него произошла непроизвольная эякуляция.

Клиническая виньетка 4.

Госпожа D., молодая привлекательная женщина, 26 лет, бухгалтер по образованию. Общий стаж игры в игровые автоматы более пяти лет. Игра дорого обошлась Госпоже D. – из-за долгов ее семье пришлось продать дачу, а с нее взять клятву, что она больше играть не будет. Но, несмотря на это, через некоторое время, Госпожа D. постепенно вернулась к игре. В последний год – полтора, она втайне от своей семьи играла практически каждый день по одному – двум часам. Если игра была невозможна по каким-то причинам, например из-за отсутствия денег или невозможности выделить время, то она очень расстраивалась и начинала фантазировать на тему игры. Фактически, Госпожа D. начинала грезить наяву, вспоминать прошлые игры, планировать будущие, «переигрывать» неудачные игры и т.д. В этот момент она возбуждалась, у нее на ее лице окружающие могли заметить блаженную улыбку и выражение удовольствия и предвкушения. При этом сексуальная жизнь со своим мужем мало интересовала Госпожу D. Она не отказывала ему в сексе, так как зависела от него в эмоциональном и материальном плане и иногда, во время секса с ним, представляла себе сцены азартных игр.

Также, придя домой после удачной игры, Госпожа D. могла порадовать своего мужа приглашением к занятию сексом, который одновременно был и искуплением ее вины за игру и реализацией радостного возбуждения полученного ей в игровом зале.

Госпожа D., будучи молодой привлекательной женщиной, всячески избегала, каких бы-то ни было знакомств и контактов в игровых заведениях. На попытки мужчин познакомиться с нею она отвечала грубым и резким отказом. Более того, Госпожа D. переставала ходить в это заведение на какое-то время. Ведь подобные знакомства, мысли о мужчинах, о возможных вариантах продолжения беседы, по мнению Госпожи D., могли отвлекать ее от того, ради чего она туда пришла, а именно от игры в азартные игры.

Продолжение следует...

Клиническая виньетка 5.

Господин E., управляющий, 39 лет, на протяжении последних пяти лет играл исключительно в рулетку в крупных и престижных московских казино. Если играя, господин E. выигрывал, то тут же возбуждался сексуально и выигранные деньги тратил на разгул с проститутками. Господин E. в этот момент хотел получить все по «высшему разряду» и не останавливался ни перед чем, потакая всем своим порокам и слабостям. Он брал такси и вез жриц любви в гостиницу или сауну, алкоголизировался, зачастую отмечая, что обычные дозы алкоголя его «не берут». Часто вместе со своим другом-игроком после игры в рулетку господин E. ударялся в кутёж, который иногда продолжался сутками, во время которого он отчаянно пытался наконец-то разрядить сексуальное возбуждение и получить нарциссическое удовлетворение от своей потенции. В этот момент господин Е. был готов следовать любому своему побуждению или минутному порыву. Его совесть в этот момент позволяла ему абсолютно все. Не было никаких границ и ограничений, любая его прихоть должна была тут же удовлетворяться. Он забывал о своих планах, обещаниях, обязательствах перед другими людьми и своей семьёй, которых часто, даже не соизволял предупредить о своем исчезновении. После завершения подобного эпизода господин Е. чувствовал разочарование, опустошение, досаду и свою вину, но что не мало важно, не принимал каких-либо шагов, чтобы положить конец подобной практике.

Психоаналитическое понимание этиологии патологической склонности к азартным играм на первоначальном этапе сводилось к представлению о том, что игра являет собой невротический симптом, посредством которого индивидуум аутоэротически удовлетворяет свои сексуальные импульсы. Конфликт вокруг игры рассматривался через призму регрессии, как «новое издание» детской и подростковой мастурбации у взрослого индивидуума, в котором акт игры выступает как суррогатное сексуальное возбуждение.

Выигрыш являлся эквивалентом оргазма (оргазмо-подобным феноменом), а проигрыш соответствует наказанию кастрацией.

Окончание следует...