Чаще себя хвалить ❤️‍🩹

Полина Санаева — писательница, публицист, автор книги «Чёрная водолазка». Полина честно и искренне пишет о женщинах, детях, мире, любви и чувствах. Слова у неё складываются легко, а созданные образы — запоминаются надолго. Ее тексты вы, возможно, помните из наших журналов. Собрали три — любимых.

За старшего. О доме своего детства и о том, как странно бывает обнаружить себя однажды взрослым.

Cеребряная женщина. Про странные браслеты, женскость и женственность, сундуки в горских домах, взросление и серебро как украшение и оберег.

Спасибо, папа. О принятии, «отсутствующих» мужчинах и детстве.

14-15 мая мы приглашаем вас на двухдневную писательскую мастерскую с Полиной — учиться звучать в текстах, замечать свои чувства и находить собственные слова для их выражения. Найдем свой стиль, интонацию, тему для первых строчек.

Стоимость: 7 000 рублей
Где: студия Seasons, Петровские линии 20/1, 4-й подъезд, 1 этаж

Подробности, программа и запись на интенсив — по ссылке.

#seasons_почитать #seasons_школа

У дочки в немецкой гимназии по программе Вторая мировая война.
Бескомпромиссная учительница-немка с грустью говорит своим, в основном немецким ученикам: «Наши деды, а потом и родители два раза наступили на одни и те же грабли. Начали войны, которые принесли только слезы и страдания. И победителям, и побежденным…».
Такие слова нелегко воспринимать немецким детям. Но они слушают, слышат, пытаются разобраться. Особенно – со Второй мировой. О ней молодежь Германии знает не только благодаря школьной программе.

Любитель задавать вопросы – Бенедикт – тут же с поднятой рукой (у них не просто руку поднимают, а еще и палец указательный…): «А вот вы говорите: мы плохие, мы пленных расстреливали, заставляли работать на наших фабриках… Измученных, голодных… А что, в России не расстреливали наших, не заставляли дома строить? Кормили, что ли, их замечательно?».

Умница-учительница вздыхает (ребенок мой в лицах описывал) и признав, что по фактам Бенедикт прав и это страшно, что так было, все-таки просит его представить чувства тех, кто не нападал на чужую страну, а защищал свою Родину…

И дочка, известная на всю их школу защитница российских интересов, тоже подняла свой пальчик и сказала: «А строили немецкие пленные дома, которые перед этим сами и разрушили. Мне кажется, это было правильно».

И весь класс с ней согласился.

Сейчас в Германии по-другому и быть не может.

Немцы помнят о своей вине и хотят, чтобы об этом не забывали их дети и внуки.

Перед детьми они чувствуют особую вину и особую ответственность.

С 2007 года ходит по новенькой, отстроенной, блестящей, отмытой Германии – странный поезд. Почти в 70 городах он уже побывал.

Старый маленький поезд, всего из двух вагонов состоящий… Паровоз впереди. И машинист – точно из 40-х годов.

Поезд-призрак. Правда, во время войны он был страшной явью. На таких поездах везли детей…

Еврейских, цыганских… От смешанных браков… Детей, чьи мамы и папы боролись против фашистов. И еще больных малышей. Они ведь тоже не нужны были элитной арийской нации.

Собирали этих «неправильных» детей по всей Европе. И везли в Польшу. В Освенцим. Аушвиц по-немецки.

Дальше можно только молчать…

Zug der Erinnerung. «Поезд воспоминаний». Так называется эта акция, придуманная самими немцами. Уже новыми немцами, вроде бы без вины виноватыми.

В этом году в начале мая – «Поезд» пришел в Мюнхен.

Случайно об этом узнала. Попалась на глаза статья в немецкой газете с необычным заголовком: «На 35-й платформе – прошлое Германии». И фотография – детские портреты, прислоненные к стареньким серо-зеленым вагонным стенам.

35-я платформа – наверное, самая последняя на роскошном мюнхенском вокзале. Неведомо где… Но я ее легко нашла. Именно туда, минуя эффектные, космического вида двухэтажные поезда, шли люди. Пожилых было мало, в основном молодые. Парни какие-то на велосипедах, дети…

Я пошла вслед за ними. И сразу же – перехватило горло.

Дымил паровоз… Вдоль стареньких вагонов выстроилась огромная очередь – из тех, кто пришел поклониться, вспомнить, а может быть, впервые узнать о судьбе ненужных великой Германии детей. Девочка лет десяти стояла на платформе и смотрела в темный ящик. В котором лежали вещи другой такой же девочки. Кукла, шапочка, детские вилы для сена, шарфик. Вещи маленькой Габи, не вернувшейся из Освенцима.

Организаторы этого поезда-мемориала надеются, что найдутся те, кто выжил, те, кто видел, те, кто может помочь разыскать и вспомнить каждого поименно. Так и написали в своем буклете: «Если мы не будем помнить – появятся новые жертвы».

Тот, кто побывал в «Поезде воспоминаний», не забудет. Не сможет забыть.

Трагические истории самых разных семей.

Список мюнхенских детей, подлежащих депортации; приказы об отправке; игрушки погибшего малыша в маленьком красном сундучке; стихи юной Сельмы, сохраненные выжившим мальчиком. Они были влюблены друг в друга, эти молодые ребята. Простые строчки: «Я хочу любить, я хочу смеяться, я хочу ненавидеть, я хочу быть свободной, дышать и кричать, я хочу обнимать небо… Я хочу жить. Не хочу умирать. Нет… Нет…». И такое хорошее лицо на фотографии. Счастливое…

Рабочая карта. Выдана в августе 1943-го. Дата рождения работника, разумеется, указана. (Ordnung ist Ordnung) 3 апреля 1936 года. Фамилия – Farjan. Зовут – Jan.

«А кой тебе годик? Шестой миновал…». Не хочу даже задумываться, какой национальности был этот мальчуган… Это ведь совершенно неважно. Номер у него был… А национальность, она ведь у сожженных в печах Дахау, Освенцима, Майданека общая. Не такая какая нравится нацистам…

Письмо маленькой Анны. Аккуратный крупный почерк аккуратной правильной немецкой девочки. Она ведь не знает, что раз ее папа и мама евреи, она не нужна Германии. Лишняя в своей стране. Лишняя в мире…

Это письмо прямо из поезда. Для подружки. «Похоже, с нами случилось, что-то нехорошее. Поезд какой-то неправильный (…kein richtiger Zug). Солдаты почему-то недоброжелательные. И посадили нас так, что почти нечем дышать».

И в конце: «Не знаю, дойдет ли это письмо до тебя. Сейчас я брошу его в окошко. Я все равно надеюсь, что мы скоро увидимся».

Дети не верили до последнего…

В одном из отсеков мемориала на колесах – карта Европы. Ах, какие замечательные города на этой карте: Вильнюс, Прага, Вена, Берлин, Белград, Варшава, Минск, Будапешт, Париж, Киев, Брюссель… И фотографии маленьких уроженцев этих городов, сожженных, убитых, пропавших без вести. Красными паучьими нитями притягивает их к себе кровавый центр Аушвиц. Поезда-призраки стучали колесами по немецким рельсам и везли, везли, везли…

В Мюнхене Zug der Erinnerung должен был простоять 5 дней. Задержался еще на два. Столько пришло народу.

Я видела, как он уезжал дальше, этот печальный поезд… Засвистел, задымил… Как и не было его… А люди почему-то не уходили.

Майя БЕЛЕНЬКАЯ

И так каждый день🥊

Здравствуй, дорогая.

Пишу тебе - каждой, кто увидит.
Тебе, кто сегодня ощущает бесконечную битву в себе: битву отчаяния и надежды, безразличия и безудержной веры, доверия и жести защит. Тебе, чья душа уже сварилась как яичный белок, стопталась в пыли под ногами.

Тебе, кто хочет вернуться в мир, где 9 мая можно было ещё смотреть "в бой идут одни старики".
Сейчас ведь нет, никак. Потому что не одни.

По ночам ты горько сожалеешь о всем, что было и чего не было. Выбираешь себе время, эпоху, судьбу.
То ты Наполеон, который
не сжег и не разграбил Москву,
то ты Чингисхан, который не убил 40 млн человек, то ты ..., который не ... и не ....

Примеряешь, прикидываешь, ищешь, придираешься, торгуешься, - не то, все не то,
вертишься в простыне как принцесса на горошине и чешешься, смотришь на время - 5, вздыхаешь и идешь чистить картошку. Потому что война войной, а обед по расписанию, даже у принцесс.

Знаешь, почему тебе не спится? Почему вместо того, чтобы видеть сны, ты лежишь и запихиваешь сердце обратно в горло? Почему вместо Гипноса к тебе приходит Танатос?

Ты теперь слишком много знаешь. Тысячи удушающих подробностей преходящего бытия ставят на колени, подрезают крылья.

Ты узнаёшь это, искренне желая, чтобы смерти стало меньше.

Дорогая моя, чтобы войны стало меньше, надо чтобы жизни стало больше.

Жизни
в твоей же
жизни.

Не знай. Развидь. Убери руки с экрана телефона. Сходи в душ. Посмотри в окно.
Открой книгу.
Читай.

Плохо, ежели мир вовне
изучен тем, кто внутри измучен.
(И. Бродский)

Что же это всякий раз на земле выходит,
Что сначала сводит нас, а потом изводит. (Д. Быков)

Слова, дающие психике посмотреть вглубь всего этого невозможного, как бы мы от них сейчас ни отрекались, -  нужны для того, чтобы создать опору, на которой здороветь ещё потом долгие годы.
Не потерять веру также помогают:
Чашка чая, Рахманинов и давнишние записи шариковой ручкой,
Имя друга, сказанное четко вслух, громко.
Смех детей,
хруст печеньки, глоток какао,
шершавые папины руки.
Притихше стоять, не обнаруживая себя, когда застаешь подростка за свободным танцем: умиляться ребячеству, прыскать от смеха и краснеть от интимности процесса.

Заботиться о себе

И о том, что видимо, и что нет. Даже если все кажется бессмысленным и бесполезным. Выдохнули все, кому бьюти-уход был в тягость. Теперь легально можно не делать эпиляцию.
Зачем, когда такое? 
Гладкие поверхности - пик человеческого благополучия, означающий, что все хорошо, а сейчас это табу.

Зачем, если все равно уже ни пляжа ни секса на пляже не будет?

А я скажу:
даже если это так.
Особенно если так.
Тем более если это так.
давайте продолжать заботиться о себе.
Потому что именно сейчас важно искать в уродливом - красоту и пытаться создать ее.
Если даже не придется выгулять свои бикини, если даже атомный взрыв - ну и что.
Придем на тот свет с обоженными лицами и гладкими ногами.

А ещё это прокачивает скилл не быть самим себе палачами - их хватает.
А быть себе дружочком, верным товарищем, родной душой - и даже когда хреново и нет сил на жизнь, пледом себе спину укрыть, носки махровые натянуть, сварить горячего, дать отоспаться,
и верить
- справлюсь.

Мята Хари

Завтра рабочий

Есть у меня подруга любимая. Красивая, веселая, ямочки на щеках ах ах, кудри по плечам. А еще и умная, пишет хорошо, бизнес свой умеет вести, она вообще все умеет по-моему. И параллельно воспитывает троих детей. ТРОИХ!!!

Вчера говорю с ней и понимаю, что она в какой-то глубокой заднице. Эта прекрасная девица родила настолько прекрасных детей (ямочки, кудряшки, глазища), что гламурные обложки по ним бы просто рыдали, если б знали... Родив первых двух кудряшек, она умудрялась выглядеть как звезда, всегда на каблуках, при бусах. Еще умудрялась, кормя и укладывая спать, рулить бизнесом. С двумя и беременная третьим кудряшкой она тоже покоряла мир, а я не понимала, КАК?!

И вот у нее трое детей, она чудесно выглядит, у нее все получается, но она считает себя неудачницей! Неудачницей, Карл!

Я ее обожаю и вижу в ней море силы, ума, красоты и возможностей (и ямочки, ясное дело никуда не делись). А она говорит: охохо, ну я-то скучная, ты прости, у меня одни молокоотсосы да пупки, я толстая, я отупела, я ничего не умею-не могу... Это у тебя там жизнь, а у меня — грусть-тоска.

И тут я ка-а-к заору страшным голосом! Это что же это за кошмар такой? Это почему же это героическая женщина так про себя? (А все, кто когда-либо выталкивал из себя что-то по ощущениям размером с рояль, а потом давал этому «роялю» на съедение свое дорогое и когда-то предназначенное для кружевного черного, кто не спал три года, кто ел гречку много месяцев, тот знает, что три раза все прожить — это мощно).

На самом-то деле, она самая удачная удачница. Потому что она может все! Потому что она сделала трех человек. Женщина, которая оставалась один на один с тремя расползающимися к разным розеткам детьми, с тремя на разные голоса орущими, в разных направлениях писающими детьми, - ей вообще уже ничто не сложно. И она при этом умудрилась не превратиться в толстую и грязную «мы покакали», а остаться отличной девчонкой. И она все это смогла, но чувствует себя лошарой. Как так???

Почему мужик, который сделал карьеру и купил себе ролекс и мерседес, чувствует себя молодцом, а женщина, которая сделала человека и круто расстаралась — лошарой!

И вот я раскричалась, как нервная чайка в шторм, а она мне говорит, погоди, не вопи, вспомни себя через год после родов.

И я вспомнила. Через год я была самой усталой в мире. И чувствовала себя как детсадовец в толпе школьников. У них жизнь, они крутые. А я только сплю, ем, убираюсь и таскаю начинающего ходить ребенка за пальцы, повторяя «адить-адить». Люблю то, что делаю, люблю того, ради кого, но чувствую себя не взрослым человеком, а тупой дойной коровой.

А потом проходит время, пора бы идти в мир взрослых, а я не могу, боюсь, что ничего не получится. Боюсь, что отупела.

У мамаши в голове, там, конечно, играй гормон. Ясно. Но все-таки есть любители добить. Слушаю подруг, и кулаки сжимаются. Одной муж объяснял, что с ней ему после рождения ребенка неинтересно, она ведь только о СВОЕМ ребенке и может говорить. Другой «объелсягруш» приходил и интересовался у жены «чего это потолок чистый, она ж в него плюет целый день» и его тошнило, когда она кормила «фу, у тебя там молоко льется»... Еще один, с виду такой нормальный муж, сейчас беременной моей подруге регулярно напоминает «помнишь, какая ты была стройная и красивая, а сейчас — ваще жуть, такая толстая, страшная! Кстати, передвинь стол. Не можешь? Чего это ты себя жалеешь? уже ничего не можешь?» И в заключение муж-козлина с презрительным взглядом на кормящую мать своих двоих детей и комментарием: «посмотри на себя, ты же не женщина!»

Кто они? Неприспособленные для процесса размножения мужчины?

А бывает, что все это говорят не мужья, а мамы! Тут понимание меня покидает. Мамы!

А если не мамы, то проходящие мимо детских площадок женщины-вампы, смотрят на твои штаны на вате или рейтузы теплые и делают такое лицо, как будто вступили в какашку, и как будто сами не срыгивали никогда и в утробе матери ели ножом и вилкой.

Знаете что, вот такие садисты — они должны катиться к черту! Потому что они портят кровь, из-за них пропадает молоко, нервы и желание жить у нормальных женщин, которые делают важное дело. Потому что махнуть рукой невозможно, и ты ходишь и впитываешь это презрение, и в каждую клеточку твоего мозга проникает это их фырканье... И ты почему-то с ними соглашаешься. Неудачница. Толстая. Бездельница.

И наше общество перестало матерей считать молодцами. В тренде скорее девушки, которые на шпильках и на совещании. Поэтому мамаши в штанах на вате и чувствуют себя лошарами.

И что? Папашам подавай готовых детей без слез и грудного молока, а лучше — сразу взрослых. А женщин — только сексуальных по-журнальному? Мы так вымрем к чертовой матери!

Женщине в послеродовой тоске нужен какой-то человек-волшебник, который очень полюбит, очень похвалит или совершенно мимоходом скажет, что ты — супердевушка. У меня в свое время именно такой человек был, он так искренне верил в то, что я все могу, что я тоже поверила. И он меня просто вытащил из послеродовой тоски, рассмешил, напоил, раскрутил и толкнул в самую гущу событий. А потом сказал: вот молодец! И спасибо ему.

Это невозможно объяснить, но, кто знает, что такое чувствовать себя неудачницей без видимых причин, тот поймет.

В общем, к чему я все это. Мать — организм трепетный. У нее такие бури и в голове, и в крови, что и киборга разорвало бы. Так что ее надо очень любить и ценить. Особенно мужу надо бы стараться. Просто включить мозг. Ребенок-то ВАШ. Она его носит, рожает и кормит. Она теряет здоровье, на какое-то время теряет себя полностью, меняется. А молоко у нее — волшебный эликсир, между прочим, а не фу.

В общем, я постараюсь свою любимую многодетную мамашу сейчас рассмешить, напоить, раскрутить и толкнуть в жизнь, чтобы она почувствовала, какая она невероятная, и что делает она сейчас самое важное в мире дело.

Анна Герасименко

Единственная привычка, которая отличает счастливые пары от остальных, согласно научным данным

"Инновационные идеи Готтмана о «запросах» появились в результате его 40-летнего поиска ответа на один вопрос: Что отличает мастеров отношений от людей, несчастных в отношениях?

Он провел это исследование со своим коллегой Робертом Левенсоном из Вашингтонского университета. Готтман пригласил пары в центр наблюдения, названный средствами массовой информации «Лабораторией любви», и записал их разговоры о своих отношениях. Он просил их рассказать о том, как они познакомились, а затем рассказать о недавней ссоре. Некоторые пары даже проводили неделю в квартире, оборудованной камерами (с их разрешения), позволяющими наблюдать, как они взаимодействуют в повседневной жизни.

Шесть лет спустя исследователи обратились к этим парам и разделили их на два лагеря: мастера, то есть пары, которые все еще были счастливы в браке; и пары, которые либо расстались, либо остались вместе, но были несчастны.

Изучая записи этих двух типов пар, Готтман искал различия в содержании их разговоров. Что обсуждали мастера, чего не было в разговорах несчастливых пар?

В своей книге «The Relationship Cure» Готтман пишет: «Но после многих месяцев просмотра этих записей с моими студентами, меня осенило. Может быть, имеет значение не глубина близости в разговорах . Может быть, не важно, договорились пары или нет. Может быть, важно то, как эти люди обращают друг на друга внимание, о чем бы они ни говорили и что бы ни делали.
Проще говоря, успешные пары внимательны. Они слушают и убирают свои телефоны, когда другой человек хочет поболтать».

Полный текст перевода на сайте: https://hugelephant.ru/2019/12/19/bids/

Ирина Шейк для Anine Bing Resort 2022 Collection

Давно хочу рассказать любимую историю Лирана. Это история знакомства моей бабушки Фани с ее будущим мужем, и мы называем ее "История о любви, которая движет мирами". Знаете, как дети любят выяснять "кто как в семье поженился"? Вот Лиран выяснил в свое время про всех, и Фаня - его несомненный фаворит. Слушал эту историю много раз. И вы послушайте:

Фаня влюбилась в своего будущего мужа в 15 лет. На тот момент он встречался с ее старшей подругой Машей, а к ней относился как к ребенку (ему - аж 20). Фаня просто-таки неистово дружила с этой Машей, держала врага на виду. А дело происходило в 41 году. Парня призвали. Маша по такому случаю поделилась, что вот, мол, Борис предложил пожениться перед уходом на войну. Как он тебе, Фейгеле? Что ты думаешь про него?

- Чтооооооооо?! - возмутилась Фаня, руки в боки, - по-же-нить-ся?! Да ты с ума сошла! Ты посмотри на него! Уши торчат, нос крючком! А имя! Что это за имя такое, Борис?! Борис - дохлый крыс! Пожениться перед войну? (Фаня по-русски говорит с ошибками, ее родной - идиш). Как это? А если он вернется калека? Ты всю жизнь потом будешь что? Ни детей, ни жизни нормальной, здоровой головой да в больную постель... Маша, ты молода! Не делай этого!!!

И хлопнув дверью, ушла домой, плакать.

Фаня жила тогда в семье старшей сестры. Та работала фельдшером, звали Геся. Геся приходит домой и застает Фаню вот это вот лицом к стене, всю в слезах и соплях.

- Что с тобой, Фейгеле?

Но Фаня растратила все силы на обличительную речь для Маши. Да и не собиралась с Гесей откровенничать. А отвечать что-то надо. Та беспокоится:

- У тебя что-то болит?
- Да.
- Что? Живот болит?
- Да.
- Вот тут болит? - Геся ж медработник, сразу подсказала, где аппендицит.
- Да.
- Аппендицит, - убедилась Геся. - вставай, нам срочно нужно в больницу.

Поскольку Фаня продолжала "испытывать острую боль", ей вырезали совершенно здоровый аппендицит.

Когда в этом месте рассказа кто-то ошарашенно удивляется: "Кааак?! как же ты пошла на операцию... вот просто так...?" - Фаня отвечает:

- Ну а что. Я была довольна. Это был лучший момент в мою жизнь.
- То есть?
- Маша пришла навестить меня после операции, и Боренька был с ней. Он подсел ко мне на кровать и приобнял меня - вот так. До этого он ко мне никогда не прикасался. Я сидела и боялась пошевелиться. Да и не могла... шов болел.

90 лет человеку. Первое прикосновение как "лучший момент в жизнь"... Love hurts, love scars, что тут скажешь. Ну в общем, Маша ни за какого Бориса замуж не вышла, предложила отложить свадьбу на после войны.

Войну мы почти пропустим, тут не об этом. Эта часть истории - любимая у Алеши (он называл ее "расскажи, как Фаня была супермэн!") Если коротко, то всю войну Фаня пытается добраться до родного села, к матери и всей оставшейся там семье (Фаня - младшая, 12-й ребенок в семье, так что семья большая). Она будет прятаться, застревать на оккупированных территориях, работать за еду, идти дальше, голодать, бояться разоблачения, сбегать, снова прятаться, но через много месяцев доберется домой. Она опоздает. Вся семья будет к тому времени расстреляна и сожжена.

После всех ужасов Фаня вернулась в город, к сестре. Она не рассказала ей о семье. Однако время было такое, что хоть все и работали, а денег не было, да и вообще ничего не было, все разрушено. Свидетельство о том, что вся семья была расстреляна, очень помогало Фане - ей полагались карточки на продукты, тёплые вещи и прочие блага, которые она тащила в дом, в семью сестры. Но однажды, волею судеб, сестра это свидетельство обнаружила.

- Оно поддельное, Геся. Иначе, Геся, как бы мы жили? Что бы мы ели? Во что бы ты одевала детей? Откуда все эти вещи, как ты думаешь?

Геся восхитилась и весь вечер рассказывала мужу, какая ж Фейгеле находчивая! Видал, что придумала?! Это ж умереть не встать, такое выдумать! Что всех расстреляли...

Фаня, наученная аппендицитом, дождалась ночи, и тогда уж проплакала все глаза.

Но эта история не про войну и смерть. Она – о любви, которая движет мирами. Фаня устроилась работать на завод в столовую, что по тем временам было примерно как директор лукойла.

Потому что доступ к еде. После смены она собирала остатки еды в миски, прятала под одеждой и несла домой кормить семью сестры.

Однажды вечером ее остановили на проходной и велели подняться к начальнику охраны. Уверенная, что ее хотят уличить в хищении объедков, она тут же атаковала: «А я ничего не сделала! А почему я должна?! Да что такое! Я войну прошла! Думаете, я испугаюсь этого вашего начальника?! Я, да я..!» Но пошла, куда деваться. Пока поднималась, придумала целый план, как ей этого начальника разжалобить/запугать/убить, но главное, куда девать утварь с объедками?

- Я зашла к него в кабинет и чуть не упала в обморок! Мой Боренька… Такой красивый стоит там, в форме. Я все забыла сразу, руки подняла вот так, и все миски мои упали, еда разлилась… А он приветливый такой, усадил и говорит так – я так и знал, что мы знакомы! Я вас где-то видел. Я откуда-то вас знаю. Мы не могли видеться до войны?

«Где-то видел»?! Как же таааааак, думаю я, это как же таааааааааак?! – возмущается Фаня, и голос обиженный даже спустя 60 лет. – А я ему: «Борис, как это вы меня не помните? Мы же с вами в бутылочку играли, и вы мне поцеловали в щеку. Вот сюда. Да я эту щеку... да я всю войну...» А он мне говорит: «Полина? Это вы?»

Фаня, конечно, была возмущена. Мало ей было Маши, так еще какая-то Полина примазалась к «бутылочке»! Она тут же прекратила с флиртом, и сухо так, по-деловому, все ему изложила: и про любовь, и про аппендицит, и как думала о нем всю войну, и как искала после, а он – вот он где, на одном с ней заводе! - и давай же скорее жениться. А то Маша, Полина, не поймаешь между пассиями...

Дальше они прожили 10 счастливых лет, родили сына и мою мать, а потом он умер (из-за ран на войне). В детстве Фаня иногда брала меня с собой на кладбище, и я слышала, как она там ему отчитывалась, что вот "Раиньку выучила, высшее образование, на трех работах, квартиру кооперативную... а там вон Светочка, ты был бы рад, она такая умная, когда вырастет, ее дадут нобелевскую премию, Боренька..."

Фаня никого больше за всю жизнь не полюбит. Ее буду звать замуж, даже с двумя детьми, еще много раз, но она будет отказываться. Да до сих пор зовут иногда. Она ходит в "садик" для старичков несколько раз в неделю и поднимает там давление дедам: "Ицик опять звал мне замуж. Говорит "вы одинокая, без мужа. Я тоже одинокий. Вы - хорошая, добрая и привлекательная женщина, Фаина. Давайте проведем последние дни вместе." Фу. Эти старые деды, что они себя возомнили." А сама смотрит куда-то сквозь холодильник и говорит: "Боренька мой..." И взгляд такой же, как у Лирана, когда он слушает "о любви, которая движет мирами" - по ту сторону холодильников, стен и вещей, туда, где люди прекрасны и нежны, все из пюре сделаны, и любовь пытается всех то ли спасти, то ли убить... на крайняк - лишить аппендицита.

Светлана Дорошева

«Самая большая польза писательства для меня точно — это как раз возможность справиться с тревогой. Можно сказать — справиться с собой. Самотерапия. А остальное пойдет бонусом».

Так пишет писательница и колумнист Полина Санаева о работе с текстами.

Полина — один из любимых наших авторов, почитайте ее тексты и приходите на занятия с ней в эти выходные — это будет очень хорошо. У нас половина команды уже собралась. Будем искать и находить темы текстов в повседневности и быть самому себе редактором.

Записаться на интенсив Полины можно по ссылке.

А пока, для подготовки к занятиям, можно посмотреть видео о писательстве, которые нам посоветовала Полина.

— Интервью Галины Юзефович с Татьяной Толстой

— Язык до Гоголя доведет: уникальный стиль великого классика

— Открытая лекция курса Дмитрия Быкова «Эволюция сюжета и жанра»

#seasons_почитать #seasons_школа #seasons_посмотреть

Кaк жeнщинe звoнили тeлeфoнныe мoшeнники

Сeйчaс, гoвopят, мнoгo всякиx жуликoв paзвeлoсь. Типa, звoнят oни кoму пoпaлo и гoвopят: «Мaмa, этo я, твoй сын! Я пoпaл в бeду, в aвapию, мнe сpoчнo нужны дeньги!»
Я пpo этo ничeгo нe слышaлa, гaзeт я нe читaю. Нe пoлучaю я гaзeт, пoтoму чтo всe пoчтaльoны мeня бoятся. Нe знaю, гдe oни тaкиx пугливыx пoчтaльoнoв пoнaбpaли.

Нo вoт сижу я кaк-тo в вoскpeсeньe, oлaдьи зaмeшивaю, сepиaл смoтpю – и мнe звoнoк с нeизвeстнoгo нoмepa. Я гoвopю:
- Aллo?
И мнe ктo-тo гoвopит:
- Мaмa? Мaмa, этo я, твoй сын! Мaмa, я пoпaл в бeду!
- Oшибaeшься, дopoгoй, - гoвopю я. – В бeду пoпaлa я, пoтoму чтo у нaс гopячую вoду oтключили. Oпять из чaйникa пpидётся мыться. Мнe тoлькo нa гpудь чeтыpe чaйникa нaдo кипятить, дa eщё нa зaдницу вoсeмь.
- Мaмa, я пoпaл в aвapию! – гoвopит сын. – В сepьёзнoe ДТП! Тeпepь я дoлжeн мнoгo дeнeг.
- Aвapия – этo плoxo, - гoвopю я. – Гoлoву нe paсшиб? Пpилoжи чтo-нибудь xoлoднoe.
- Нeт, я жив, - гoвopит сын. – Нo мнe нaдo дeнeг. Сpoчнo!
- И гдe ты в aвapию пoпaл? – гoвopю я. – Oпять быстpo гнaл, чтo ли?
- Дa! – гoвopит сын. – Я oчeнь быстpo гнaл и вpeзaлся в мaшину пoлкoвникa ФСБ! Тeпepь я кpугoм eму дoлжeн, мaмa!
- Всё-тaки paнo мы тeбe вeлoсипeд купили, - гoвopю я. – Пoлкoвник-тo xoть цeл? Кaк oн из сeбя? Высoкий, кpaсивый?

Слышу, сын ужe нepвничaeт пoчeму-тo.
- Мaмa, нe вpeмя для шутoк! Я испopтил мaшину пoлкoвнику, нa мeня зaвoдят угoлoвнoe дeлo.
- Этo epундa, - гoвopю я. – Нa твoeгo пaпу тpи угoлoвныx дeлa зaвoдили, a тoлку? Кaк был дуpaкoм – тaк и oстaлся. Paз ты жив – пpиxoди oлaдьи eсть. И пoлкoвникa с сoбoй вeди, я люблю высoкиx мужикoв.
- Мaмa, - opёт сын. – Ты нe пoнимaeшь! Мнe сpoчнo нaдo дeнeг!
- Ты пpoстo нe знaeшь, кaк сpoчнo МНE нaдo дeнeг, - гoвopю я. – У пoлкoвникoв мaшин мнoгo, a у мeня вoн бeлыe туфли кaши пpoсят.
- Мaмa! – твepдит сын. – Xвaтит шутить, у мeня пpoблeмы! Сpoчнo пepeвeди мнe дeнeг!
- И скoлькo тeбe нaдo? – гoвopю я.
- Всe нaдo, всe скoлькo eсть!
Я дaжe oлaдьи мeшaть пepeстaлa.
- Кaк этo всe? – гoвopю. – Нeт, дopoгoй, нa тe шeстьсoт pублeй в сepвaнтe дaжe нe нaдeйся. Я иx Нинe Eгopoвнe зa тaпoчки дoлжнa.

В тpубкe пaузa и тишинa. Пoтoм ктo-тo гoвopит:
- Блин, угopaздилo нa кaкиx-тo нищeбpoдoв нaлeтeть…
Тут вмeстo сынa пoявляeтся в тpубкe дpугoй гoлoс.
- Жeнщинa! – гoвopит oн. – Я oпepaтивный упoлнoмoчeнный быp-быp-быpoв! Вaш сын пoпaл в ДТП и сидит пoд слeдствиeм. Пoмoчь eму мoжнo тoлькo oдним спoсoбoм.
- Пoмoгитe, кoнeчнo, - гoвopю я. – Oтбepитe у нeгo вeлик, пoкa eздить нe нaучится.
- Пpичём тут вeлик? – злится oпep. – Oн нaнёс ущepб тoвapищу пoлкoвнику, eму нaдo сpoчнo зaглaдить вину.
- Пoлкoвник у вaс кaкoй-тo чуxaн, - гoвopю я. – В нeгo нa вeликe вpeзaлись, a oн ужe paсплaкaлся.
- Знaчит, нe дaдитe дeнeг? – гoвopит oпep. – Кaк вы нe пoнимaeтe, вaшeгo сынa жe тeпepь пoсaдят!
- A oн и тaк дaвнo сидит, - гoвopю я. – Тoлькo пoчeму-тo нa мoeй шee. Пусть для paзнooбpaзия пoсидит нa гoсудapствeннoй.
- Эx вы! – гoвopит oпep. – Сepдцa у вaс нeт! Кaкaя вы eму пoслe этoгo мaмa?

Тут у мeня в мoзгу чтo-тo щёлкнулo, я дaжe зaдумaлaсь.
- Слушaйтe, a oткудa у мeня вooбщe взялся сын? - гoвopю я. – Я вспoмнилa, у мeня жe двe дoчepи!
- В poт кoмпoт, - гoвopит oпep. – Дуpдoм кaкoй-тo. Сaмa нe пoмнит, скoлькo у нeё дeтeй.
- Пpoстo я снaчaлa пoдумaлa, чтo у мeня сын oт пepвoгo мужa Фeдьки, - гoвopю я. – Нo вeдь eсли бы у мeня был сын oт Фeдьки, oн бы мнe скaзaл oб этoм, пpaвдa?
- Кoшмap, кaк с вaми всё зaпущeнo, дeвушкa, - гoвopит oпep. – Вы сaмa в ДТП случaйнo в дeтствe нe пoпaдaли? Пpилoжитe к гoлoвe чтo-нибудь xoлoднoe.
- Спaсибo зa сoвeт, - гoвopю я. – A кoгдa у нaс гopячую вoду дaдут, вы нe знaeтe?
- Да ну тeбя! – скaзaл oпep. - Ужe нe пoймёшь, ктo кoгo paзвoдит!
И тpубку бpoсил. Стpaнный звoнoк кaкoй-тo. Сeйчaс мнe гoвopят, чтo этo были жулики. A мнe пoкaзaлoсь – пpoстo нe тудa пoпaли.

Дмитpий Спиpидoнoв

Расскажу совершенно душераздирающую историю. Есть у меня во Владивостоке знакомая дама. А у неё - взрослая дочь, скажем, по имени Арина.
Дама развелась с мужем, когда дочь была ещё маленькая, и так личную жизнь не устроила - потому что надо было деньги зарабатывать, и растить Аришу. Девочка уродилась хрупкая: то аллергия, то понос, то золотуха, короче. Там не до женихов было.

Так Арина выросла у любящей одинокой мамы, которая, конечно же, предъявляла к дочери высокие требования. Мол, зря я, что ли, всем пожертвовала, лишь бы тебя, красавицу-умницу поднять? Ты теперь давай, получай образование, а не женихайся. А то принесёшь ещё в подоле, и пиздец тогда, жертвы мои будут напрасны.

Ариша маму любила, и ожидания оправдала. В результате стукнуло ей 33, в наличии образование, языки, карьера, заработок - и никакой личной жизни. Рядом - точно такая же мама, только постарше. И плюс к карьере ещё за доченькой в быту ухаживает.

Мама стала намекать, что неплохо бы Арине устроить теперь и любовь и брак. Ну а что, она хочет, что ли, как мама - всю жизнь одна? Но у мамы же Арина есть, а у Арины вот никого. Тем не менее, всех женихов, которых Арина приводила, мама браковала: не для них цветочек рос.

Однажды Арина влюбилась в некоего Игоря - просто без памяти. И не послушалась маму. Стали они готовиться к свадьбе и искать съёмную квартиру, чтобы зажить самостоятельно. А пока поселились у мамы Игоря.

Мама Игоря была копия мама Арины, а Игорь, соответственно, копия Арина. Детки слишком любящих мам, которые всем для чад пожертвовали.
В первый же день мама Игоря впала в истерику - мол, невестка душ приняла и пол за собой не подтерла, поела и гору посуды за собой оставила, и так далее.

Через неделю скандалов молодые переселились к маме Арины. Там не ко двору пришёлся Игорь.
Спустя месяц нашли, наконец, хорошую квартиру, сняли, переехали.

И тут зажить бы им ладом и миром. Но вскоре выяснилось; ни один из пары к домашней работе не приучен.
- Ты почему ни разу уборку не сделал? - вопила Арина.
- Потому что я мужчина, - не понимал Игорь. - У меня все мама делала. А ты почему посуду не моешь?
- Потому что я феминистка и прогрессорка, - злилась Арина. - у меня тоже все мама делала.

В общем, влюбленные срались-срались из-за разделения обязанностей, да и посрались окончательно. Арина хлопнула дверью, и ушла домой к маме.
Но мама приняла девушку безрадостно. И сообщила, что местов вообще-то нет.

Оказывается, оставшись одна, мама нашла мужчину и собиралась замуж. И была очень довольна прелестями зрелого секса. И дочь ей в квартире ну вот совсем не была нужна.

Игорь тоже решил сэкономить на жилье, и вернуться к маме, раз такое дело. Но его мама вдруг ударилась в активную жизнь, принялась путешествовать, посещать театральные постановки и выставки, заниматься на всяких курсах икэбаны, встречаться с подругами и менять любовников, как перчатки.

Ни одна из мам взрослое чадо обихаживать и вообще терпеть на своей жилплощади уже не желала. Видимо, заебались жертвовать.
- Может, вам помириться? - твердили они хором, ненавязчиво опуская подробности своей бурной личной жизни и упирая на то, что любовь надо беречь.

В итоге Арина и Игорек живут отдельно от мам, каждый платит ипотеку. Обратно не сошлись, ибо не смогли простить друг другу разбитие любовной лодки о быт и связанные с этим взаимные оскорбления.

А все потому что мамы вырастили инфантилов. И можно было даже не приучать к домашнему труду.

Всего-то надо было объяснить: зарабатываешь нормально - дай заработать другим. Вызови, блядь, клининг, закажи доставку еды в кафе здорового питания. Не епи партнеру мозг бытовухой.

Диана Удовиченко

Самое лучшее в любви начинается,
когда понимаешь, что ничего не можешь изменить.
И все равно остаешься.
Это как остаться жить в отравленной радиацией деревне.
Вроде все не так, вроде жить невозможно,
надо уезжать, обустраиваться на новом месте,
нормальные люди давно уже...
А ты остаешься и просто не замечаешь.
Самое лучшее в любви начинается,
когда попробовав что-то там рвать много раз,
много раз решив, что вот с этим, этим и этим - невозможно мириться,
а вот это - вообще убивает,
садишься на чемодан в прихожей,
и понимаешь, что никуда не сбежишь,
и никакой новой жизни не будет,
и не нужна она новая.
Что пусть он будет такой, какой есть
каким может быть, каким умеет,
что все равно больше никто не дает тебе счастья.
И вот самое лучшее в любви начинается, когда
после всего этого ты можешь обнять человека
и понять,
что ничего не кончено,
и будет ли продолжение - неизвестно,
и что это неважно.

Если в этот момент засмеяться
потом - ничего не страшно.

Потом может оказаться, что счетчики сломаны,
что у радиации, которую все боялись,
вполне человеческий уровень,
и яблоки родятся,
и коровы доятся,
а те, кто уехали - уже жалеют
и возвращаются...

Короче, самое лучшее в любви - перестать ждать,
перестать воспитывать,
обнять,
и почувствовать, что остальное не имеет значения,
и власти над тобой не имеет.

Полина Санаева (канал «Утро Полины»)