Удивительное образование Джорджа Банкрофта, американского аристократа
Потомок бостонских браминов из первопоселенцев Массачусетса, Джордж Банкрофт не только за свою жизнь успел написать исчерпывающую историю колониальной Америки и через неё обильно опылить умы и сердца американских историков немецким романтизмом и пылким антибританским духом, а также побыть Секретарём флота где основать и организовать Военно-морскую Академию Соединённых Штатов — и целый месяц побыть "Военным министром США" во время идущей Американо-Мексиканской войны за Техас — но также успеть побыть чрезвычайным и уполномоченным в Великобритании во время острых переговоров с империей о принадлежности Орегона, в дальнейшем ещё раз уесть империю по вопросу дележа островов Сан Хуан, где организовал рассмотрение дела германским арбитражем — благо к тому моменту много лет также был послом США в Пруссии и далее новосозданной Германской империи, где оброс связями как паук.
Очень активная общественная и частная жизнь, ну и по мелочи: член Американского антикварного общества, Американского философского общества, Американской академии наук и искусств, ну и в числе основателей Американского географического общества, и просто любитель Античности поверх всего.
В числе интересных источников о его жизни сохранилось письмо из Гёттингенского университета, куда американский аристократ был отправлен своим отцом — предводителем антитринитарной секты Унитарианцев — на обучение немецким премудростям: в нём описано типичное дневное расписание будущего военного и морского министра, посла в Британии и Германии, а также светила американской культуры и историографии. Итак, список заокеанских научений в Гёттингене будущего американского историка, политика и дипломата:
— с 5 по 6 час утра — древнееврейский и сирийский
— с 7 по 8 час утра — этнология
— с 8 по 9 час — история Церкви
— с 10 по 11 час — толкования Ветхого Завета
— с 11 часа до полудня — сирийский
— с полудня до часа дня — обед и прогулка
— с 13 до 14 — работа в библиотеке
— с 14 до 16 часов — латинский либо французский язык
— с 16 до 17 часов — работа с филологической энциклопедией (некий предок энциклопедии Паули?)
— с 17 до 19 — древнегреческий
— с 19 до 20 — сирийский
— 20 по 21 — чай и прогулка
— с 21 до 23 — перечитывание прошлых конспектов и подготовка к следующему дню
У человека образование библейского теолога с элементами классики; как сейчас бы сказали, получено в режиме ноулайфера — впрочем, заморский студент оказался в совершенно чужой стране и считал местных немцев маловерными еретиками, так что не то что бы этот лайф к нему стремился.
За три года штудий к своим двадцати Банкрофт выдержал экзамен на латинском языке по древней истории, древнееврейскому языку, сирийскому языку, а также переводу и комментированию текста на древнегреческом, за что был признан доктором.
По прибытию в родную Массачутщину Банкрофт, после нескольких попыток проповедовать среди местных ариан, решил всё же оставить сектоводство и стать преподавателем древнегреческого в Гарварде — где его в течение одного года затошнило, и он отправился навстречу описанным в первом абзаце приключениям.
Пускай с одной остановкой: вместе с другим американским выпускником Гёттингенского и профессором Гарвардского он попытался создать передовую высшую школу в штате на основах передового для того времени немецкого и английского образования — хватило на семь лет примерно, далее Банкрофт ушёл.
Ведь его без его же ведома избрали в сенат штата Массачусетс...
Пусть это будет практическим утешением: что и библеист, и классицист могут успешно управлять государством и вести дипломатию.Всего-то надо родиться в семье потомственных аристократов
Потомок бостонских браминов из первопоселенцев Массачусетса, Джордж Банкрофт не только за свою жизнь успел написать исчерпывающую историю колониальной Америки и через неё обильно опылить умы и сердца американских историков немецким романтизмом и пылким антибританским духом, а также побыть Секретарём флота где основать и организовать Военно-морскую Академию Соединённых Штатов — и целый месяц побыть "Военным министром США" во время идущей Американо-Мексиканской войны за Техас — но также успеть побыть чрезвычайным и уполномоченным в Великобритании во время острых переговоров с империей о принадлежности Орегона, в дальнейшем ещё раз уесть империю по вопросу дележа островов Сан Хуан, где организовал рассмотрение дела германским арбитражем — благо к тому моменту много лет также был послом США в Пруссии и далее новосозданной Германской империи, где оброс связями как паук.
Очень активная общественная и частная жизнь, ну и по мелочи: член Американского антикварного общества, Американского философского общества, Американской академии наук и искусств, ну и в числе основателей Американского географического общества, и просто любитель Античности поверх всего.
В числе интересных источников о его жизни сохранилось письмо из Гёттингенского университета, куда американский аристократ был отправлен своим отцом — предводителем антитринитарной секты Унитарианцев — на обучение немецким премудростям: в нём описано типичное дневное расписание будущего военного и морского министра, посла в Британии и Германии, а также светила американской культуры и историографии. Итак, список заокеанских научений в Гёттингене будущего американского историка, политика и дипломата:
— с 5 по 6 час утра — древнееврейский и сирийский
— с 7 по 8 час утра — этнология
— с 8 по 9 час — история Церкви
— с 10 по 11 час — толкования Ветхого Завета
— с 11 часа до полудня — сирийский
— с полудня до часа дня — обед и прогулка
— с 13 до 14 — работа в библиотеке
— с 14 до 16 часов — латинский либо французский язык
— с 16 до 17 часов — работа с филологической энциклопедией (некий предок энциклопедии Паули?)
— с 17 до 19 — древнегреческий
— с 19 до 20 — сирийский
— 20 по 21 — чай и прогулка
— с 21 до 23 — перечитывание прошлых конспектов и подготовка к следующему дню
У человека образование библейского теолога с элементами классики; как сейчас бы сказали, получено в режиме ноулайфера — впрочем, заморский студент оказался в совершенно чужой стране и считал местных немцев маловерными еретиками, так что не то что бы этот лайф к нему стремился.
За три года штудий к своим двадцати Банкрофт выдержал экзамен на латинском языке по древней истории, древнееврейскому языку, сирийскому языку, а также переводу и комментированию текста на древнегреческом, за что был признан доктором.
По прибытию в родную Массачутщину Банкрофт, после нескольких попыток проповедовать среди местных ариан, решил всё же оставить сектоводство и стать преподавателем древнегреческого в Гарварде — где его в течение одного года затошнило, и он отправился навстречу описанным в первом абзаце приключениям.
Пускай с одной остановкой: вместе с другим американским выпускником Гёттингенского и профессором Гарвардского он попытался создать передовую высшую школу в штате на основах передового для того времени немецкого и английского образования — хватило на семь лет примерно, далее Банкрофт ушёл.
Ведь его без его же ведома избрали в сенат штата Массачусетс...
Пусть это будет практическим утешением: что и библеист, и классицист могут успешно управлять государством и вести дипломатию.
Минута саморефлексии.
Ранее я упоминал, что наилучшим положением для сообщества академиков было бы быть частной корпораций со своим же частным фондом, на доходы из которого оно бы спонсировало жизнь членов и затраты на места, текста и расходники — чем быть наёмными работниками у обезличенных бюрократов спускающих повестку от Лиц. Классическое "лучше быть богатым, чем бедным".
Однако в предельном развитии такие Фонды могут кончить двояко:
— или как Клуб Потомственных Академиков, где внучата имитируют науку как у дорогих дедушек чтобы не отлипнуть от фондов, фактически превращаясь в позирующих аристократов с групповым ритуалом. Аристократу же нет смысла что-либо изучать, кроме как кто кому сват и брат и у кого лучше дача;
— или как Монастырь, где собственность, включая обеспечивающих праздник веры монастырских холопов, вся отписана Церкви, то есть государству Шёлковой Туфли, а управляется порой светским аббатом, то есть, собственно — прототип государственного университета с государевой ревизией. Некто посторонний академикам не даёт им разворовать фонды, но и вообще многое не даёт, что изначально и раздражает.
Тем более мы все представляем какую зависть у человека естественно вызывает выдающийся представитель его же поля, так что кооптацию по заслугам вместо личного знакомства или родства можно не считать нормой — что будет вовсе невозможным при отсутствии суждениях внешних к фондопользователям лиц.
Всего-лишь бесплодное умствование, скорее попытка залечить симптом.
Ранее я упоминал, что наилучшим положением для сообщества академиков было бы быть частной корпораций со своим же частным фондом, на доходы из которого оно бы спонсировало жизнь членов и затраты на места, текста и расходники — чем быть наёмными работниками у обезличенных бюрократов спускающих повестку от Лиц. Классическое "лучше быть богатым, чем бедным".
Однако в предельном развитии такие Фонды могут кончить двояко:
— или как Клуб Потомственных Академиков, где внучата имитируют науку как у дорогих дедушек чтобы не отлипнуть от фондов, фактически превращаясь в позирующих аристократов с групповым ритуалом. Аристократу же нет смысла что-либо изучать, кроме как кто кому сват и брат и у кого лучше дача;
— или как Монастырь, где собственность, включая обеспечивающих праздник веры монастырских холопов, вся отписана Церкви, то есть государству Шёлковой Туфли, а управляется порой светским аббатом, то есть, собственно — прототип государственного университета с государевой ревизией. Некто посторонний академикам не даёт им разворовать фонды, но и вообще многое не даёт, что изначально и раздражает.
Тем более мы все представляем какую зависть у человека естественно вызывает выдающийся представитель его же поля, так что кооптацию по заслугам вместо личного знакомства или родства можно не считать нормой — что будет вовсе невозможным при отсутствии суждениях внешних к фондопользователям лиц.
Всего-лишь бесплодное умствование, скорее попытка залечить симптом.
Forwarded from SOTA
Ученые Григорий Юдин, Евгений Рощин и Артемий Магун написали для России новую Конституцию. Они планируют ввести цензуру, разрешить гражданскую войну и переименовать Госдуму
Авторы документа – сотрудники РАНХиГС, Шанинки и Европейского университета – являются сотрудниками аналитического центра IGRec (Института глобального восстановления) и общаются с аудиторией через свой сайт только на английском языке. Проект Конституции они, однако, выложили и на русском.
Документ, в частности, содержит следующие положения:
🟣 переучредить РФ, заменив ее СРР (Союзом республик России);
🟣 обязать граждан уважать достоинство живых существ (судя по тексту, в том числе насекомых и лишайников);
🟣 дискриминировать граждан по характеру их деятельности;
🟣 принудительно создавать домовые комитеты;
🟣 запретить электронное голосование;
🟣 переименовать Госдуму в Палату граждан, а Совфед – в Палату республик;
🟣 выбирать президента из состава последней и оставить ему церемониальные функции, формировать правительство нижней палатой парламента;
🟣 создать Совет эфоров – 5 авторитетных в мире россиян, функция которых – требовать референдума для отстранения от должности президента или премьера в случае угрозы узурпации власти;
🟣 создать цензурный Совет по СМИ, который будет диктовать им, как освещать госполитику, и назначать руководство крупнейших СМИ;
🟣 разрешить субъектам Федерации «сопротивление федеральным властям при возникновении непреодолимых разногласий», а федеральным властям – ввод войск в субъекты.
Документ прокомментировал юрист Михаил Беньяш, подсчитавший, что авторы Конституции планируют оставить в РФ 30 субъектов:
💬 У любого юриста этот текст вызовет кровь из глаз и обострение нездорового остроумия. Безумие от Валерия Дмитриевича, по сравнению с очередным проектом Конституции представляется образцом здравой юридической мысли. Здесь же перемешаны кони, люди, акцизы на табак, республиканские суды и, прошу прощения, «совет эфоров». Зато забыты некоторые права человека. Такие как право на жизнь, равенство перед законом и судом, презумпция невиновности и право на доступ к юридической помощи». <…> Акцизы на алкоголь и табак в конституции всяко важнее💬 .
При этом Юлии Галяминой текст понравился:💬 Я рада, что эксперты дают нам, политическим акторам, еще одну возможность обсуждать будущее, предлагая взвешенный и основанный на продуманном республиканском мировоззрении текст. Уверена, что в результате общественного обсуждения он станет еще лучше. Главное помнить, что эксперты – это помощники граждан. Но решающая роль в создании будущего – за нами💬 .
Авторы документа – сотрудники РАНХиГС, Шанинки и Европейского университета – являются сотрудниками аналитического центра IGRec (Института глобального восстановления) и общаются с аудиторией через свой сайт только на английском языке. Проект Конституции они, однако, выложили и на русском.
Документ, в частности, содержит следующие положения:
Документ прокомментировал юрист Михаил Беньяш, подсчитавший, что авторы Конституции планируют оставить в РФ 30 субъектов:
При этом Юлии Галяминой текст понравился:
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Второй день наблюдаю расплав перемяча у вечерней звезды интеллектуальной культуры Татарстана Камиля Галеева, где он урби эт орби провозглашает, что "россияне", украинцы и "беларусы"* суть безмозглые дегенераты на 90-98%.
Воистину, быть британским разведчиком на аутсорсе это 'a stressful job', но необходимость публичного общения в твиттере c украинскими пропагандистами 'can always be ever worse': наступает искажение восприятия, ведь мы проецируем наш круг общения на мир вообще.
Например, нам может показаться, что 98% бывших сограждан дегенераты, потому что не-дегенераты, во-первых, на твиттере мало светятся — зачем? чтобы что? — во-вторых же мало общаются с британской разведкой, в-третьих: будучи среднетипичными европейцами (и не забудем восточноазиатских россиян в их вариациях), имеют то же ожидаемое распределение возможности к целенаправленному мышлению. И вот уже Хэнк, Пол и Тайлер не белокурые сверхчеловеки, перед которыми татары могут только семенить на полусогнутых, а эпифеномен их социального класса.
Также мы можем переоценить субъективность как пострадавших от постмодерна киберзомби, что ретранслируют военную пропаганду "ни шагу назад до безоговорочной капитуляции, упразднения и расчленения противника" бесплатно, так и публичных представителей Украины — Галеев последнее время раздражённо и бесполезно транслирует мнения, что пора бы как-то сворачивать гойду и договариваться уже с его исторической родиной, в местах, где публичные руководители Украины разве что похабные аккаунты листают — которые могут иметь не так то много дееспособности что-то изменить в ситуации, где люди могущие сделать лично им и повязанным с ними людьми "ой" сказали держаться до тотального развала.
В конце концов, более высокоразвитое сообщество всегда подчинит себе менее развитое, так что, в случае поведения кажущимся иррациональным с точки зрения деятеля, полезно иметь в виду, не имеем ли мы дело с агентом некоего принципала вместо самостоятельного актора.
В случае же взаимодействия акторов напрямую: и марш наёмников на Москву разрешается телефонным звонком вместо горящей Каширы.
*Как представитель великолитовской народности напоминаю, что беларус это трактор, а человек это белорус — с тракторами не общаются, на них пашут и жнут, а белорусы собирают беларусы.
Воистину, быть британским разведчиком на аутсорсе это 'a stressful job', но необходимость публичного общения в твиттере c украинскими пропагандистами 'can always be ever worse': наступает искажение восприятия, ведь мы проецируем наш круг общения на мир вообще.
Например, нам может показаться, что 98% бывших сограждан дегенераты, потому что не-дегенераты, во-первых, на твиттере мало светятся — зачем? чтобы что? — во-вторых же мало общаются с британской разведкой, в-третьих: будучи среднетипичными европейцами (и не забудем восточноазиатских россиян в их вариациях), имеют то же ожидаемое распределение возможности к целенаправленному мышлению. И вот уже Хэнк, Пол и Тайлер не белокурые сверхчеловеки, перед которыми татары могут только семенить на полусогнутых, а эпифеномен их социального класса.
Также мы можем переоценить субъективность как пострадавших от постмодерна киберзомби, что ретранслируют военную пропаганду "ни шагу назад до безоговорочной капитуляции, упразднения и расчленения противника" бесплатно, так и публичных представителей Украины — Галеев последнее время раздражённо и бесполезно транслирует мнения, что пора бы как-то сворачивать гойду и договариваться уже с его исторической родиной, в местах, где публичные руководители Украины разве что похабные аккаунты листают — которые могут иметь не так то много дееспособности что-то изменить в ситуации, где люди могущие сделать лично им и повязанным с ними людьми "ой" сказали держаться до тотального развала.
В конце концов, более высокоразвитое сообщество всегда подчинит себе менее развитое, так что, в случае поведения кажущимся иррациональным с точки зрения деятеля, полезно иметь в виду, не имеем ли мы дело с агентом некоего принципала вместо самостоятельного актора.
В случае же взаимодействия акторов напрямую: и марш наёмников на Москву разрешается телефонным звонком вместо горящей Каширы.
*Как представитель великолитовской народности напоминаю, что беларус это трактор, а человек это белорус — с тракторами не общаются, на них пашут и жнут, а белорусы собирают беларусы.
Telegram
Галеев
История – симптом, а заболевание – это мы
автор @kamilkazani
автор @kamilkazani
На самом деле просто жалко потерять источник некогда сносного контента: человек ведь спустился в самоедство нацистского уровня ("80% постсовков неспособны понять где заканчивается ихнее|донести ложку до рта, а вот Тайлер и Хэнк..."), а когда-то давал неплохое миноритарное мнение насчёт мажоритарного клетчатого общего мнения. Увы, будучи на другом краю субконтинента от места летящих пуль, сам залетел в пасть морском чудищу, чьи моляры пережевали мозговой импорт, а чьё рыльце вынюхивает ищо.
Ранее я писал, как из ресурсных регионов выкачивают мозговое "тоже сырьё" для переработки: но ведь из самого факта организованного вывоза не следует, что для вывезенного жизнь сложится желанным или оптимальным образом. Пересаженному на новую почву дереву необходим питающий субстрат, со всеми грибами и водорослями, время на адаптацию, корневой контакт с себе подобными и так далее. И это если стоит задача пересадить плодоносящее дерево и получать с него фрукт — а не спилить его на розжиг или дешёвую мебель.
Заняться пошлейшей военной пропагандой про страну своего исхода — биологизаторством — это обнаружить себя табуретом.
Ранее я писал, как из ресурсных регионов выкачивают мозговое "тоже сырьё" для переработки: но ведь из самого факта организованного вывоза не следует, что для вывезенного жизнь сложится желанным или оптимальным образом. Пересаженному на новую почву дереву необходим питающий субстрат, со всеми грибами и водорослями, время на адаптацию, корневой контакт с себе подобными и так далее. И это если стоит задача пересадить плодоносящее дерево и получать с него фрукт — а не спилить его на розжиг или дешёвую мебель.
Заняться пошлейшей военной пропагандой про страну своего исхода — биологизаторством — это обнаружить себя табуретом.
По многочисленным просьбам трудящихся на лайковом поле (целых ноль заявлений) добавлена новая реакция: конспирологическая🤨
Как учил аколитов святой Экономикс: монополии плохи постольку, поскольку ничто не препятствует монополисту завышать цены на товар-услугу и занижать их качество в интересах большей прибыли. Причём занижать качество как в текущих товарах, так и в последующих, ведь расходы на исследование и тестирование новых более качественных, дешёвых, полезных или качественно-дёшево-полезных продуктов становятся настолько же излишни, насколько излишни мраморное мясо и сливочное масло при развитом социализме.
Равно проблематична олигополия, поскольку "олигархи" рационально понуждаемы вступить в картельный сговор и поиметь рынок как распределённый монополист; картель, в свою очередь, с поправкой на внеэкономические (понты) факторы, понуждаем слиться в синдикат и далее в трест, то есть в де-факто унитарную монопольную сущность.
Не везде, впрочем, желательна полиполия — действительно ли мы хотим несколько газовых труб от нескольких частных поставщиков в одном доме, или несколько несовместимых железнодорожных путей в одну точку?
Одни говорят, что единое Мировое Государство необходимо настолько же, насколько единая железная дорога в интересах общего блага, в особенности безопасности — ведь тогда исчезают межгосударственные конфликты и не будет больше Мировых войн, а единая глобальная инфраструктура позволяет проекты требующие глобального же вклада.
Другие говорят, что планетарная монополия Мирового Государства приведёт к Мировому Освенциму с доставкой на дом, ведь отсутствие конкурентов лишает правящий класс необходимости быть адекватными международной среде государства которой использовали бы внутреннее напряжение противника в свою пользу.
Диалектика, однако, между двумя вечными полюсами.
Фантастические выходы из состояния?
Отдать всю власть алгоритмам, как в устаревшей фантастике двадцатипятилетней давности про планетарные машинные разумы, на которые мы никак не сможем повлиять, и блаженно надеяться, что сверхразум не переработает соевых сограждан в белковую пасту для бродильных чанов? Как раз сейчас реактуализируют фантастику моего детства, чтобы надуть пузырь Эн-Видии побольше перед хлопком. Превратить всех граждан в правящий класс, которые будут вымещать государев садизм на человекообразных роботов вместо роботообразных рабов? Вестворд иже Матрица иже Терминатор. Ну или совсем замшелая и окаменевшая фантастика про Деус экс Макхина, то есть Бог Накажет, то есть Инопланетяне Спасут или Иисус Вернётся (тысяча девятьсот пятьдесят третий год).
Социальная фантастика кажется внешне такой разнообразной, но она вращается вокруг вечного социального двигателя так же, как техническая фантастика вокруг вечного физического же ("ядерный реактор в фонарике", "сверхсветовое перемещение для каждого"): сто ароматов одного и того же сахара в воде.
Вода без сахара выглядит как задача поддерживать некий оптимальный режим между двумя полюсами, всегда держа в уме неизбежность скатывания в один из — видимо, и на этом остановиться, поскольку тяжба будет вечной. "Идеальное рыночное равновесие".
Хватило бы на активный век предлагающего философа, и на том спасибо — двадцать лет на спокойно подумать тоже праздник.
Равно проблематична олигополия, поскольку "олигархи" рационально понуждаемы вступить в картельный сговор и поиметь рынок как распределённый монополист; картель, в свою очередь, с поправкой на внеэкономические (понты) факторы, понуждаем слиться в синдикат и далее в трест, то есть в де-факто унитарную монопольную сущность.
Не везде, впрочем, желательна полиполия — действительно ли мы хотим несколько газовых труб от нескольких частных поставщиков в одном доме, или несколько несовместимых железнодорожных путей в одну точку?
Одни говорят, что единое Мировое Государство необходимо настолько же, насколько единая железная дорога в интересах общего блага, в особенности безопасности — ведь тогда исчезают межгосударственные конфликты и не будет больше Мировых войн, а единая глобальная инфраструктура позволяет проекты требующие глобального же вклада.
Другие говорят, что планетарная монополия Мирового Государства приведёт к Мировому Освенциму с доставкой на дом, ведь отсутствие конкурентов лишает правящий класс необходимости быть адекватными международной среде государства которой использовали бы внутреннее напряжение противника в свою пользу.
Диалектика, однако, между двумя вечными полюсами.
Фантастические выходы из состояния?
Отдать всю власть алгоритмам, как в устаревшей фантастике двадцатипятилетней давности про планетарные машинные разумы, на которые мы никак не сможем повлиять, и блаженно надеяться, что сверхразум не переработает соевых сограждан в белковую пасту для бродильных чанов? Как раз сейчас реактуализируют фантастику моего детства, чтобы надуть пузырь Эн-Видии побольше перед хлопком. Превратить всех граждан в правящий класс, которые будут вымещать государев садизм на человекообразных роботов вместо роботообразных рабов? Вестворд иже Матрица иже Терминатор. Ну или совсем замшелая и окаменевшая фантастика про Деус экс Макхина, то есть Бог Накажет, то есть Инопланетяне Спасут или Иисус Вернётся (тысяча девятьсот пятьдесят третий год).
Социальная фантастика кажется внешне такой разнообразной, но она вращается вокруг вечного социального двигателя так же, как техническая фантастика вокруг вечного физического же ("ядерный реактор в фонарике", "сверхсветовое перемещение для каждого"): сто ароматов одного и того же сахара в воде.
Вода без сахара выглядит как задача поддерживать некий оптимальный режим между двумя полюсами, всегда держа в уме неизбежность скатывания в один из — видимо, и на этом остановиться, поскольку тяжба будет вечной. "Идеальное рыночное равновесие".
Хватило бы на активный век предлагающего философа, и на том спасибо — двадцать лет на спокойно подумать тоже праздник.
Ранее в этом блоге была заметка о несуществовании класса интеллигентов в Британии и приглушении ("неогегельянцы") или кооптации (фабианцы) их зачинов, что понятным образом сказалось на состоянии британской политической философии и социологии начала и середины ХХ века — от слабого до убогого. В целом кафедры в Британии и доминионах заняли представители так называемой "аналитической философии".
Точно так же в США завелись свои изводы "аналитической философии", взаимоопыляемые с кафедрами за океаном и в своём лице Олд Уайт Мейлз всё так же претендующих на культурную гегемонию.
Но США ведь давно не Британия и никак не доминион, варятся в своём соку, к бывшему имперскому владельцу относятся с подозрением, да ещё независимо от Острова породили собственную философскую традицию "прагматизма" (со своей этикой, откуда до политики менее одного шага), да ещё имеют класс интеллигентов с соответствующими запросами — почему же произошло философскоезаражение слияние кузенов на философском поле примерно с 1950-х? Как вышло, что собственно философов англосаксонский извод австрийских позитивистов вымел поганой метлой в "литературку"?
Есть академическое мнение, что не обошлось без дорогих ирландцев, в смысле — Джозефа Маккарти и его погрома "левачков", ведь от перспектив либерального счастья читающие европейскую теорию интели естественным образом, чуть ли не из "примата материальных условий над идеальным", рассредоточились от социал-демократической партии Америки к коммунистической же партии Америки же. Невыраженные социалисты, вроде Уилфрида Селларса, смогли проплыть под радаром, но остальным любителям бородатых немцев досталось — потери tenure, увольнения, волчьи метки; причём из академиков доставалось особенно философам, по сравнению со, скажем, экономистами или социологами.
Два примера из работы Джона Маккамбера за 2001:
— Герберт Филлипс, профессор Университета штата Вашингтон, с tenure, попал под каток репрессий в числе первых. Филлипс открыто аттестовал себя марксистом и коммунистом перед студентами и коллегами, но стать профессором на содержании это ему не помешало — до 1948 года, когда на него положила глаз "Комитет Поиска Фактов Не-Американской Деятельности" (Fact-Finding Committee on Un-American Activities). Филлипс отказался как-либо обсуждать своё законное право на политическое мнение или членство в легальной партии коммунистов. Под давлением штата, Филлипса, как и ещё пять его коллег, привлекли к внутриуниверситетскому разбирательству по вопросу нарушают ли политические склонности Филлипса университетский устав: из одиннадцати членов комитета трое сочли необходимым выгнать всех марксистов, и ещё пятеро согласились с опасностью марксизма, хотя попытались умыть руки от политического увольнения. В итоге ректор университета провёл через попечительский совет университет мнение об увольнении Филлипса и ряда остальных марксистов: Филлипс же вскоре обнаружил, что ни одно академическое учреждение не согласно его нанять, и не работал в академии уже до конца жизни получив волчью метку. Бывало и попроще, когда профессора лишали tenure и "подмораживали", чтобы нанять вновь год-два спустя завершения маккартизма — но сначала изгнание в пятидесятых.
Характерно, что никто из профессоров не нарушал никаких законов, поскольку быть убеждённым марксистом не наказуемо по свободе совести, быть членом легальной политической партии коммунистов или социалистов не наказуемо вследствие легальности партий же, равно Пятая поправка к конституции США подчёркнуто даёт легальное право гражданину не свидетельствовать против себя перед некими "комитетами о неамериканскости": но незаконной политической расправе это не помешало примерно никак.
Конечно, по ту сторону океана, диссидентов, включая неправильный уклон партии марксистов-ленинистов, не то что альтернативные марксизмы или социализмы, убивали или порабощали вместе с семьями — но это какое-то "а у вас негров линчуют" выходит.
Точно так же в США завелись свои изводы "аналитической философии", взаимоопыляемые с кафедрами за океаном и в своём лице Олд Уайт Мейлз всё так же претендующих на культурную гегемонию.
Но США ведь давно не Британия и никак не доминион, варятся в своём соку, к бывшему имперскому владельцу относятся с подозрением, да ещё независимо от Острова породили собственную философскую традицию "прагматизма" (со своей этикой, откуда до политики менее одного шага), да ещё имеют класс интеллигентов с соответствующими запросами — почему же произошло философское
Есть академическое мнение, что не обошлось без дорогих ирландцев, в смысле — Джозефа Маккарти и его погрома "левачков", ведь от перспектив либерального счастья читающие европейскую теорию интели естественным образом, чуть ли не из "примата материальных условий над идеальным", рассредоточились от социал-демократической партии Америки к коммунистической же партии Америки же. Невыраженные социалисты, вроде Уилфрида Селларса, смогли проплыть под радаром, но остальным любителям бородатых немцев досталось — потери tenure, увольнения, волчьи метки; причём из академиков доставалось особенно философам, по сравнению со, скажем, экономистами или социологами.
Два примера из работы Джона Маккамбера за 2001:
— Герберт Филлипс, профессор Университета штата Вашингтон, с tenure, попал под каток репрессий в числе первых. Филлипс открыто аттестовал себя марксистом и коммунистом перед студентами и коллегами, но стать профессором на содержании это ему не помешало — до 1948 года, когда на него положила глаз "Комитет Поиска Фактов Не-Американской Деятельности" (Fact-Finding Committee on Un-American Activities). Филлипс отказался как-либо обсуждать своё законное право на политическое мнение или членство в легальной партии коммунистов. Под давлением штата, Филлипса, как и ещё пять его коллег, привлекли к внутриуниверситетскому разбирательству по вопросу нарушают ли политические склонности Филлипса университетский устав: из одиннадцати членов комитета трое сочли необходимым выгнать всех марксистов, и ещё пятеро согласились с опасностью марксизма, хотя попытались умыть руки от политического увольнения. В итоге ректор университета провёл через попечительский совет университет мнение об увольнении Филлипса и ряда остальных марксистов: Филлипс же вскоре обнаружил, что ни одно академическое учреждение не согласно его нанять, и не работал в академии уже до конца жизни получив волчью метку. Бывало и попроще, когда профессора лишали tenure и "подмораживали", чтобы нанять вновь год-два спустя завершения маккартизма — но сначала изгнание в пятидесятых.
Характерно, что никто из профессоров не нарушал никаких законов, поскольку быть убеждённым марксистом не наказуемо по свободе совести, быть членом легальной политической партии коммунистов или социалистов не наказуемо вследствие легальности партий же, равно Пятая поправка к конституции США подчёркнуто даёт легальное право гражданину не свидетельствовать против себя перед некими "комитетами о неамериканскости": но незаконной политической расправе это не помешало примерно никак.
Конечно, по ту сторону океана, диссидентов, включая неправильный уклон партии марксистов-ленинистов, не то что альтернативные марксизмы или социализмы, убивали или порабощали вместе с семьями — но это какое-то "а у вас негров линчуют" выходит.
Позже, конечно, в основном через Уилфрида Селларса американцы дойдут и до всякого "аналитического гегельянства" у Брендома или нового извода прагматизма у Рорти и тому подобного, а равно из Европы подоспеет новая французская прошивка вместо приглушённой маккартизмом немецкой. Но это потом, с семидесятых, до того же двадцать лет будет большой перетрах, пока Гарвард, не засеявший континент британскующей аналитикой, не выпустит хотя бы Ролза и Нозика.
И то это вопрос философии как таковой — что же до социологии философов, Олд Уайт Мейлз локального аналитического склада коллективным Деннетом держат дискурсивную поляну, как политическую делят два бледных как смерть престарелых ОУМов, один серый, другой оранжевый.
И то это вопрос философии как таковой — что же до социологии философов, Олд Уайт Мейлз локального аналитического склада коллективным Деннетом держат дискурсивную поляну, как политическую делят два бледных как смерть престарелых ОУМов, один серый, другой оранжевый.
Forwarded from SocialEvents (Alexander Filippov)
Кстати, врспомнилось детское
——————
Ведь капитан Грант, отец своих небезызвестных детей, искал местечко, где приткнуться гордым шотландцам, измученным английской колонизацией, имперской политикой и геноцидом. И лорд Гленарван ему очень сочувствовал, очень.
Да и капитан Немо тоже боролся с английской имперской политикой, колонизацией и геноцидом. И даже построил специальную подлодку для того, чтобы вести свою, как это будет позже названо, уже в годы первой мировой , U-Boot-Krieg, войну подводных лодок. При отсутствии у противника таковых.
Но это только кажется, что во времена ЖюльВерна войны не было.
В общем , народы мира здорово нахлебались от английского империализма. Особенно французы.
——————
Ведь капитан Грант, отец своих небезызвестных детей, искал местечко, где приткнуться гордым шотландцам, измученным английской колонизацией, имперской политикой и геноцидом. И лорд Гленарван ему очень сочувствовал, очень.
Да и капитан Немо тоже боролся с английской имперской политикой, колонизацией и геноцидом. И даже построил специальную подлодку для того, чтобы вести свою, как это будет позже названо, уже в годы первой мировой , U-Boot-Krieg, войну подводных лодок. При отсутствии у противника таковых.
Но это только кажется, что во времена ЖюльВерна войны не было.
В общем , народы мира здорово нахлебались от английского империализма. Особенно французы.
Forwarded from Лексикон прописных истин
Почему мы остаемся в центре?
Типаж Агамбена можно назвать антиавторитарным юристом. Людей с такой ментальностью раньше называли антифашистами, сейчас слово как-то устарело (видать, уничтожили фашистов и антифашизм исчез). Если коротко, то это люди, смысл жизни которых состоит в следующем:
1. A.C.A.B.
Взгляд, конечно, верный, но зачем стулья ломать? От этого убыток гражданскому общежитию.
Фиксироваться на «убей в себе государство» можно двумя способами. Либо это чел, для которого перейти дорогу на красный цвет — это лишний повод покопаться в кодексах римского права; либо те, кто любят покидаться камнями в полицейских und so weiter (конечно, это скорее спектр, чем взаимосключающие характеристики). Легальность норм гражданского сопротивления полиции — интересный вопрос для правоведов или философов права; другой вопрос, много ли вы с ходу назовете философов права? Ну, Харт, а еще кто? Вот за всех и отдувается Агамбен, разбавляя телегами за жил-был из жизни монахов и апокалиптическими рассуждениями об отмене золотого стандарта как о религиозном событии неслыханной силы. Опирается он в этом нелегком деле на таких проклятых поэтов философии, как Беньямин, Дебор, Хайдеггер и прочие отверженные.
Убить государство в наше время предлагают не только антифа, но и... фа наоборот? Короче, те, кого сейчас называют либертарианцы. С т.з. антифы людей угнетают не только Государства, но и Рынок (забавно, что государств много, а рыночек один... диалектика). Чуваки справа против первого, но за второе. В принципе, идея неплохая, проблема просто в том, что это люди слишком религиозные. Если понимать капитализм как религию, а религию — как тему для разговора (где-то незримо витает слово «идеология»), то либертарианцы — это набожные батюшки, из высоких тем неизменно предпочитающие «рыночек порешает».
Так, а кто у нас вверху слева на компасе? Ну пусть будет Зизек. Откуда вообще взялась вся эта югославская мода? Уверен, что вы об этом не слышали: из школы праксиса. Praxis возник во время советской оттепели в качестве группы молодых философов, занимавшихся вопросами эпистемологии, этики и эстетики. Именно с них берет свое начало гуманистическое прочтение марксизма с отчуждением, объективацией и критикой бюрократизма. Удивительно, что группа при этом была анти-ленинисткой, хотя оттепельная философия в Союзе в целом стояла на позиции «Сталин — это тиран, извративший демократическое учение марксизма-ленинизма». В 1964 году они начали публикацию одноименного журнала, в котором в том числе публиковался Жижек.
Уверен также, что вы не назовете научного руководителя Жижека в университете. Им был Божидар (прямо как русский поэт) Дебеняк. Внешне Дебеняк чем-то напоминает блогера Адольфыча. Божидар родился в семье Рика Дебеняка, самого популярного художника-графика Словении. Дедом Божидара был мастер-каменщик (👏🏻👏🏻👏🏻👏🏻) Йожеф Дебеняк. В таких случаях также имеет смысл шерше ля фам аллемон: жена-немка была, к примеру, у декана философского факультета МГУ, Владимира Миронова. Жена Божидара, Дорис Дебеняк, — автор крупнейшего немецко-словенского и словенско-немецкого словаря.
#люди_и_ложи
Остается квадрант вверху справа. Туда исторически загоняют всяких консервативных революционеров (ибо консерватизм сам по себе не мыслит
Типаж Агамбена можно назвать антиавторитарным юристом. Людей с такой ментальностью раньше называли антифашистами, сейчас слово как-то устарело (видать, уничтожили фашистов и антифашизм исчез). Если коротко, то это люди, смысл жизни которых состоит в следующем:
1. A.C.A.B.
Взгляд, конечно, верный, но зачем стулья ломать? От этого убыток гражданскому общежитию.
Фиксироваться на «убей в себе государство» можно двумя способами. Либо это чел, для которого перейти дорогу на красный цвет — это лишний повод покопаться в кодексах римского права; либо те, кто любят покидаться камнями в полицейских und so weiter (конечно, это скорее спектр, чем взаимосключающие характеристики). Легальность норм гражданского сопротивления полиции — интересный вопрос для правоведов или философов права; другой вопрос, много ли вы с ходу назовете философов права? Ну, Харт, а еще кто? Вот за всех и отдувается Агамбен, разбавляя телегами за жил-был из жизни монахов и апокалиптическими рассуждениями об отмене золотого стандарта как о религиозном событии неслыханной силы. Опирается он в этом нелегком деле на таких проклятых поэтов философии, как Беньямин, Дебор, Хайдеггер и прочие отверженные.
Убить государство в наше время предлагают не только антифа, но и... фа наоборот? Короче, те, кого сейчас называют либертарианцы. С т.з. антифы людей угнетают не только Государства, но и Рынок (забавно, что государств много, а рыночек один... диалектика). Чуваки справа против первого, но за второе. В принципе, идея неплохая, проблема просто в том, что это люди слишком религиозные. Если понимать капитализм как религию, а религию — как тему для разговора (где-то незримо витает слово «идеология»), то либертарианцы — это набожные батюшки, из высоких тем неизменно предпочитающие «рыночек порешает».
Так, а кто у нас вверху слева на компасе? Ну пусть будет Зизек. Откуда вообще взялась вся эта югославская мода? Уверен, что вы об этом не слышали: из школы праксиса. Praxis возник во время советской оттепели в качестве группы молодых философов, занимавшихся вопросами эпистемологии, этики и эстетики. Именно с них берет свое начало гуманистическое прочтение марксизма с отчуждением, объективацией и критикой бюрократизма. Удивительно, что группа при этом была анти-ленинисткой, хотя оттепельная философия в Союзе в целом стояла на позиции «Сталин — это тиран, извративший демократическое учение марксизма-ленинизма». В 1964 году они начали публикацию одноименного журнала, в котором в том числе публиковался Жижек.
Уверен также, что вы не назовете научного руководителя Жижека в университете. Им был Божидар (прямо как русский поэт) Дебеняк. Внешне Дебеняк чем-то напоминает блогера Адольфыча. Божидар родился в семье Рика Дебеняка, самого популярного художника-графика Словении. Дедом Божидара был мастер-каменщик (👏🏻👏🏻👏🏻👏🏻) Йожеф Дебеняк. В таких случаях также имеет смысл шерше ля фам аллемон: жена-немка была, к примеру, у декана философского факультета МГУ, Владимира Миронова. Жена Божидара, Дорис Дебеняк, — автор крупнейшего немецко-словенского и словенско-немецкого словаря.
#люди_и_ложи
Остается квадрант вверху справа. Туда исторически загоняют всяких консервативных революционеров (ибо консерватизм сам по себе не мыслит
[прямо как наука], ведь все уже придумано до нас). В условиях нашей печальной родины консерватизм трудно представим (а что консервировать-то? сталинский ампир?), поэтому в наших широтах имеет смысл говорить скорее не о консерваторах, а о реакционерах, которые чаще всего опираются на Россию, которую мы потеряли. Другой вопрос, что по нынешним меркам то, что правее фашизма, лет семьдесят назад было типом умеренно-консервативного демократа, сиречь центриста.