Начинаем youtu.be/LWypK3voB0I

Огромное спасибо всем, кто пришёл, смотрел, слушал, задавал вопросы. По-моему очень удачный формат, такого московского вечерне-пятничного неспешного разговора.

«Страх победы и надежда на поражение». Напишу об этом «дискурсе» ещё; а пока — то, что сказал в эфире только что.

Страх победы и надежда на поражение

Эта формула родилась в разговоре с Сергеем Переслегиным ещё в декабре, когда мы проектировали семинар КЦПН по мышлению на войне. В понедельник я использовал её в эфире «Время покажет», а сейчас разверну, что имеется в виду.

Характеризуя устройство российского общества, каким оно было все 30 постсоветских лет, нельзя обойти вниманием одну важную деталь. Уровень интеграции в «глобальный мир» был одновременно и показателем высокого социального статуса в здешней пирамиде. Условно, самые «успешные» жили «там» практически всеми собой — счета, недвижимость, семьи, обучение детей и т.д., а здесь была только «территория охоты». Средние выставляли напоказ свои фото из турпоездок — кто побогаче из Штатов и Европы, кто победнее из олл-инклюзивов в Турции и Тае, и хвастались удачным шоппингом и брендовым(либо квази-брендовым) шмотом на миланских и анатолийских распродажах. И даже самые простые потихоньку разучивали синонимы успешной жизни — «евроремонт», «айфон», «макдональдс» и т.д. Отдельные «разъёмы» были для стартаперов и айтишников — выход на глобальные рынки (в т.ч.рынки инвестиций), для учёных — публикации по Скопусу, для политиков — заметность в мировых СМИ, для деятелей культуры — награды и поощрения «там», и т.д.

То, что нынешняя ситуация есть не просто пограничная война, а конфликт со всем глобальным Западом, ставит под вопрос всю архитектуру такой пирамиды. И не представляет сомнений, что даже решительная военная победа над Украиной, будь она одержана, лишь усугубляет ситуацию: всё, ради чего жили, на что ориентировались и подо что подстраивали жизненные стратегии, в этом случае наверняка превратится (и так уже почти превратилось) в тыкву.

Но есть ещё слабый, призрачный шанс, надежда хоть в каком-то виде вернуть всё как было: для этого нужно проиграть. Тогда Россию, конечно, накажут, но в основном ведь «режим» и так и не рискнувший сбросить его иго «народ»; а «нормальные люди», пусть даже откупившись какой-то контрибуцией, опять получат возможность стремиться в тот сияющий мир, мечта о котором составляла смысл их жизни. И в этом смысле поражение «по очкам», без крушения всей системы, а просто фиксация неуспеха и отказ от претензий, пусть даже с потерей всех «новых территорий», включая Крым — почти идеальный сценарий выхода из ситуации, главное — дотерпеть и дождаться, пока «эти деды» и «дебилы в погонах» всё наконец провалят.

Такие настроения существуют и в бизнес-элите, и среди чиновников (особенно бенефициаров коррупционной ренты), и даже среди военных и «силовиков» (те же чиновники, только в погонах). Для них реальность до 24.02.22 была именно «нормой», а всё случившееся с того момента — личной катастрофой. И любые возможные военные успехи лишь усугубят её, сделают её необратимой. Именно поэтому — страх победы и надежда на поражение.

На другой стороне — все те, кто принципиально НЕ считают этот колониальный порядок вещей нормальным и достойным состоянием нашего общества. Но их процент неуклонно падает по мере движения снизу вверх по этой самой пирамиде, что и неудивительно. И если говорить о рисках, то вот это и есть сегодня наш самый главный риск.

Чей Рим

В моей Новгородской лекции был момент, вызвавший удивление и в зале, и среди онлайн-комментаторов. Это когда я сказал, что вопрос между нами и ними не в том, «чей Крым», а в том, «чей Рим», и речь тут вовсе не о нынешней столице Итальянской Республики.

У Гиббона в первых главах его «Истории упадка Римской империи» есть такой пассаж — Рим был ценен не только своими размерами, ведь русский царь сейчас владеет даже бОльшими пространствами, чем когда-то римские цезари, но это не делает его равным им ни в каком смысле. Кроме понятной-привычной британской русофобии, в этой формуле содержится важный доктринальный принцип. Гиббон далее разворачивает идею: Рим — это ещё и дороги, водопроводы, но главное — правовая система, дающая гражданам и их собственности невероятный уровень защищённости и тем самым свободы. Потому что свобода — это поняли ещё греческие законодатели в своих полисах — не есть отсутствие государственной тирании: тирания рока и беззащитности вне охраняемого «периметра» куда страшнее. Свобода — это одно из наиболее сложных, дорогих и труднодостижимых завоеваний и установлений цивилизации, а слово «Рим» для всякого человека европейской культуры носит ещё и буквально тот смысл, который мы сейчас вкладываем в слово «цивилизация».

Мне неинтересны идущие сейчас с новой силой в нашей «тусовочке» споры условных «красных» с «белыми», «советских» с «царскими». На известном уровне абстракции и то, и другое — разные версии одного и того же «романовского» проекта, и чуткий М.Волошин не зря ещё в начале 20-х отчеканил — «великий Пётр был первый большевик». И Романовы до Петра, и Романовы после Петра, и большевики после Романовых, и даже правящая ныне (пока в составе всего лишь двух с половиной монархов) династия Ельцинидов после большевиков, при всём различии их стратегий, имели одну общую «большую стратегию» — я бы её назвал по-умному стратегией «инкрементальной вестернизации». А если более человеческим языком — взять с Запада всё то, что нам нужно и чего у нас нет, и при этом умудриться остаться собой, не превратившись в их колонию.

При Михаиле, Алексее, Фёдоре и Софье это был преимущественно польско-украинский вектор заимствований, начиная с Петра и далее — англо-голландский, начиная с Александра I — французский, с Ленина — немецко-австрийский, а после 1945 и до наших дней — американский. «Остаться собой» тоже понималось по-разному — в XVII веке это определялось через роль центра мирового православия, в XVIII — через военно-административную самостоятельность и имперскую мощь, в XIX сюда добавился «культурный суверенитет» и роль центра «мировой контрреволюции», начиная с 1917-го — наоборот, роль «пьемонта» мировой революции, а после Ялты-Потсдама-Нюрнберга роль «страны-миродержца», ядерно-сырьевого «полюса силы», пусть и на паях с заклятыми друзьями-«атлантистами». Но всё это детали, в главном ничего не изменилось аж с 1613-го: мы берём частями у них разные их практики и даже теории, инсталлируем у себя в причудливых сочетаниях, но всякий раз пытаемся отделить нужные нам зёрна от губительных для нас плевел; хотя что именно считать зёрнами, а что плевелами — тут подходы время от времени, да, меняются.

Новость нынешнего момента, пожалуй, в том, что пропорция зёрен и плевел сейчас такова, что некоторые горячие головы доходят до ревизии всей «романовской» парадигмы как таковой. Но если двигаться в эту сторону, разворот будет превосходить по масштабу и глубине даже 1917-й. И да, первое, что мы выясним на этом пути — придётся «импортозамещать» ни много ни мало весь цивилизационный фундамент, плиты для которого мы оптом завозили оттуда последние несколько веков.

Кстати, споры «имперцев» (красных, белых, «евразийских», неважно) с «националистами» в этом смысле даже более продуктивны. Их качеству мешает то, что националисты у нас (за редкими исключениями вроде покойного Крылова) чудовищно дремучи, а имперцы опять же за редкими исключениями столь же чудовищно невнятны и сервильны.

По сути, это спор о том, где должна находиться главная «точка сборки» идентичности — там же, где госвласть (имперский подход) или где-то ещё (почва-кровь-язык-культура etc.). Но для этого «где-то ещё» недостаёт годных слов в нашем языке, и вместо точных понятий шаблон мышления выплёвывает заёмный и кое-как переведённый глоссарий австро-германского нацбилдинга.

Наиболее продуктивный путь развития «националистического» дискурса состоит в поиске путей «разгосударствления» системы сборки общего «мы» из множества индивидуальных «я», и в этом он — не таким уж и парадоксальным образом — смыкается с дискурсом «либеральным» с его «меньше государства». Но это требует куда бОльшего внимания к реальной социологии и антропологии, к тому, что у врагов зовётся cultural studies, вообще к прикладному человеко- и обществоведению. Но такое редко встречается.

В свою очередь, для любых «имперцев», вне зависимости от цветовой идентификации штанов, ключевым предметом интереса должны быть по идее не завывания о величии престола, а способы сделать столь обожаемое ими государство более умным и сложным, чем оно есть сейчас. Поскольку ключевой риск для него на поверхности: как только интегральная сложность объекта управления превышает, соответственно, интегральную сложность управляющего центра, управляемость теряется просто «по законам физики». В этом смысле моё всегдашнее недоумение по поводу наших имперцев (опять же любого цвета) — это их застарелое брезгливое невнимание к реальным механизмам и архитектуре госуправления. Не в какой-то вымышленной реальности, а здесь и сейчас, у нас и «у них».

В этом смысле для меня в этом споре ключевой вопрос не в симпатиях к той или иной стороне, а к уровню и качеству самого этого спора. Не понимаю пока как, но очень хотелось бы его повысить.

Среди множества событий, случившихся на сентябрьской Дроннице, было соглашение, подписанное с Новгородским госуниверситетом. Вот его первые плоды — на площадке факультета информационных технологий КЦПН организует семинар по «специальному» применению беспилотников для студентов. Рассчитываем на то, что НовГУ (имени, между прочим, Ярослава Мудрого)) станет в будущем «базовой кафедрой» для Дронницы, где могут апробироваться и новые разработки, и новые программы обучения.

А я тем временем продолжаю осваивать несколько более сложные леталки, чем мавики-матрасы. Не всё могу рассказать, но в скором времени у наших артиллеристов появятся новые возможности по корректировке огня, особенно актуальные в свете появления на ТБД новой натовской техники. Работаем.

Ещё про «торговлю страхом» — в каком смысле «Leopard» is the message

А вот это фото с… освящения беспилотника.

История такая. Ко мне обратилась подписчица, прихожанка одного из московских храмов. У них была идея собрать их приходом деньги на беспилотник, чтобы отдать в какую-то конкретную часть, что называется «из рук в руки». А у меня висел как раз запрос на беспилотник для медицинской роты одной из бригад — он им нужен для поиска раненых, разведки дороги (часто попадали под обстрелы — машина в решето уже). И я сказал, что пусть собирают на коптер медикам - тем, кто жизни спасает. А у бригады тоже есть духовник, он проследит и расскажет, как коптер будет использоваться. А оператора обучим уже мы.

Такие вот будни тыла.

Не писал несколько дней. Во-первых, был в деловой поездке на Урале. Во-вторых, пришло несколько тяжёлых новостей. Погибли двое из наших бывших курсантов — не на задании, просто прямым попаданием снаряда в блиндаж. Один из них вообще смог стать своего рода асом-дроноводом за это время, даже награду успел получить. Ещё один разведчик-дроновод подорвался на растяжке и попал… ну да, в Новоайдарский госпиталь; списывались ещё в пятницу, сейчас пытаюсь выяснить, что с ним, но, кажется… (UPD: вышел на связь, живой).

Ладно. На войне как на войне. Планирую февраль, в котором, кажется, надо бы иметь не 24 часа в сутки, а минимум 48. Из важного: мы с Александром Любимовым, главой КЦПН, решили сделать ещё один форум, после Дронницы, IT-Дронницы и семинара по мышлению. На сей раз это будет семинар по технологиям и практикам информационно-психологической войны. Дату и место пока точно не скажу, но скорее всего в этот раз Москва, и постараемся организовать всё сколь получится быстро.

В чём замысел. Очень хочется предметного, профессионального разговора с медийщиками, социологами, психологами, политтехнологами — по инструментальному описанию именно этого аспекта противостояния. Без шаманства и ритуальных плясок, холодным умом. Что и как работает, на что и как влияет. Как действует противник, как действуем мы, в чём сильные и слабые стороны того и другого подходов. Что изменилось за прошедший год.

Также хотелось бы привлечь несколько «смежных» категорий: от дизайнеров, занимающихся тематическим визуальным рядом, до айтишников, занимающихся OSINT. Ну и да, уже чисто для себя — понять наконец, как правильно модерировать чат комментариев, чтобы и дискуссию живую не убить, и ботов-троллей в то же время научиться отстреливать превентивно на дальних дистанциях ))

Так что приглашаю к сотрудничеству всех, кому эта затея почему-нибудь интересна. В одном из следующих постов опубликую контакты, связь, прочие организационные подробности.

Довольно длинный монолог у Шейнина. Попробую сделать текстовую версию.

Ну и пока делается расшифровка, тезисно.

Насколько я понимаю по итогам «танковых» торгов, США, как ни странно, НЕ заинтересованы в «военном поражении России на Украине» и последующем коллапсе российской государственности. В этом случае они теряют несколько важных рычагов контроля над Европой — начиная от НАТО, которое в этом случае попросту утратит смысл своего существования, и заканчивая «сырьевой удавкой», поскольку любое марионеточное правительство в Москве будет означать снова неограниченный поток дешёвых углеводородов для ЕС. Впрочем, разумеется, военная победа России им также не очень выгодна — как минимум, ставит под удар все их усилия по навязыванию «порядка, основанного на правилах».

Наиболее выгодный для них вариант — это сделать украинскую войну длительной, позиционной. Под это дело истощить нынешние военные арсеналы Европы и навязать ей новую милитаризацию, причём посредством закупок американской (свою производить Европа в этой ситуации в нужном количестве и по нужной цене не сможет) военной техники. Медленный, долгий, мутный конфликт. Именно этим объясняется нынешний торг по поставкам, их объёмы (вполне достаточные для долгой обороны, но недостаточные для решительных наступлений) и логика выбора самих вооружений: сначала восточноевропейские «архивы» советского ВПК, затем закрома ВПК европейского. А «Абрамсы» и прочее — ну, будут… когда-нибудь, наверное. Через год, не раньше. И с обычной бронёй. И тридцать штук.

Что касается европейцев, их игра, наоборот, состоит в том, чтобы в какой-то момент стороны вышли на перемирие — просто в силу бесперспективности попыток чего-либо добиться военным путём для каждой из сторон. Тогда можно взять паузу и спокойно строить некий «восточный вал», причём с Украиной внутри периметра. Разумеется, до этого было бы желательно отодвинуть границу такого «вала» подальше на восток, но тут уж как получится. Плюс сама конфигурация границ логично подводит к тому, что неплохо было бы ещё и как-то решить проблему «белорусского балкона», то есть сменить режим в Белоруссии. Но этим опять-таки проще заниматься тогда, когда нет активных военных действий.

Если думать за Украину, то тут понятно — надо строить ситуацию так, чтобы любая уступка Москве по любому вопросу воспринималась как неприемлемое поражение всего «коллективного Запада», то есть «территориально целостная Украина» должна стать впредь и надолго священным символом его неколебимого могущества. Поэтому только границы 1991 года, любое другое решение — зрада без вариантов.

А вот если думать за Россию, то… а не буду здесь писать. Пригодится ещё где-нибудь, мало ли.

А тем временем потихоньку продолжаю

Из сегодняшнего. Был ли СССР империей?

О готовящемся форуме по информационной войне.

Когда в АП говорят, что победа возможна только если война «станет народной», я думаю о том, что конкретно информационная война с самого начала и была главным образом народной. Официальный агитпроп в первые недели откровенно растерялся, и собственно в этот момент взошли звёзды «Кассадов», «Рыбарей», «Подоляки», «военкоров» и т.д.-т.п. По сути, это не война со штабами, стратегией, планированием и управлением, а махновщина, где разнородный конгломерат бать-атаманов каждый сам по себе атаманствует, а официальные медиа тоже атаманствуют как умеют, конкурируя с ними за большие аудитории.

И это в принципе исключает возможность осмысленного и хоть как-то скоординированного участия в другой войне — когнитивно-психологической, то есть за смысл и чувство. Тут тоже атаманщина, с пёстрым набором идеологов и инициативников, каждый про своё, и до кучи с регулярной грызнёй — то между «красными» и «белыми», то между «националистами» и «новиопами», то между «охранителями» (кто за «генеральную линию», какой бы она ни была) и представителями т.н. «украинской политической культуры» (имеется в виду не украинофилия, а скорее привычка иметь мнение, отличное от мнения начальства). И в какой-то момент становится непонятно, кто враг-то: который по ту сторону линию фронта, или который по эту.

Ну вот такая она получилась. Я стараюсь дистанцироваться от всех этих склок, для меня кто по эту сторону — все свои, безотносительно к тому, как они сами относятся друг к другу. Но по крайней мере какую-то разметку было бы сделать неплохо. Надеюсь, наш форум в этом тоже будет как-то полезен. В чём я полностью уверился за этот год — что «никакие наши не придут, все наши это мы». В том числе и по той части, что то, чего ждёшь от начальства, надо просто брать и делать самому, по возможности при этом с ним не ругаясь (это жрёт энергию). А там дальше как-нибудь образуется.

Вот очень годное интервью Алекса про танки. В том числе — про некоторые ниокры, которыми мы занимаемся с сентября и которые уже дали первые результаты. В частности, про покрытие для брони, которое делает её невидимой в инфракрасном диапазоне (т.е.делает слепыми тепловизоры). Алекс, если кто из подписчиков помнит — это тот самый человек, который проводил в Севастополе мастер-класс по масксетям (я постил видео). Воюет с 2014.

Старший полевой инструктор Координационного Центра Помощи Новороссии Алексей Левошко дал интервью каналу СоловьевLive.
Основные темы беседы:
-новые танки НАТО для ВСУ,
-недостатки наших машин и оргштатных структур,
-некоторые детали проектов, в которых участвует КЦПН (например, маскировка техники от тепловизионного наблюдения).
Рекомендуем послушать. Широчайшие познания Алексея сильно раздвинут границы вашего понимания разных вещей.
Cogito ergo vinco
МЫСЛЮ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, ПОБЕЖДАЮ!
КЦПН продолжает работу!
Вы можете помочь нашим солдатам через реквизиты КЦПН!
Карта Сбербанка: 4276550055595329
Получатель: Майя Владимировна М.
Подробные реквизиты здесь.

Вот чего я искренне не понимаю, так это того, почему в мосметро до сих пор такое кол-во людей в масках. У нас ковид уже год как отменили, а они…

То, что я сейчас мало пишу о беспилотниках, не значит, что я ими не занимаюсь. Просто дела по этой теме в последнее время не из таких, о которых надо рассказывать в публичном канале.

Тем не менее, три мысли по теме.

1. За год и мы, и противник, «перешли в следующий класс». Коммерческий «летающий бинокль» стал де-факто стандартом по всей линии фронта, и сейчас уже бурно развиваются средства борьбы с ним, а равно и защита от таких средств. Количество грамотных пилотов исчисляется уже тысячами, и это теперь в порядке вещей. Тем не менее, сейчас обе стороны на пороге следующего «фазового перехода» в теме, и идёт своего рода гонка на скорость.

В качестве средства разведки самым перспективным форм-фактором стали VTOLы, сочетающие преимущества коптера и самолёта: вертикальный взлёт и посадка в любом месте, возможность зависнуть над объектом, и в то же время гораздо бОльшее время в воздухе, чем у коптеров, за счёт возможности полёта на крыле. Плюс эффективная дальность полёта на уровне дальнобойной артиллерии больших калибров, и а если прибавить сюда возможность подбирать диапазоны частот для каналов управления, с которыми не обучены работать вражеские системы РЭБ… Сейчас украинцы закупают сотнями VTOLы у своих партнёров, ну и мы тоже… кое-что делаем.

2. Стандартные коптеры, тем временем, всё больше и чаще используются под сброс. Соответственно, совершенствуются подвесы, идут эксперименты с грузоподъёмностью, и растёт мастерство пилотов. Но всё равно: играет количество. Сброс по-настоящему эффективен тогда, когда дронов много, тут как с кучностью стрельбы. И хотя многие ворчат, что это слишком нерациональная экономика войны — дрон штука недешёвая, шансы потерять его при сбросе велики, а грузоподъёмность маленькая — тем не менее точность, которую он обеспечивает, перекрывает все эти минусы.

3. Тем не менее, ударный дрон самого ближайшего будущего — это всё-таки одноразовый дрон-камикадзе (барражирующий боеприпас), управляемый достаточно подготовленным пилотом в режиме FPV (то есть через очки). Если бы такие были у нас на вооружении уже сегодня, не пришлось бы сносить артиллерией целые многоэтажные здания ради того, чтобы подавить одну огневую точку. Достаточно было бы найти её разведчиком и прислать туда «сюрприз», способный залетать в форточку. В самом скором времени это станет стандартным средством работы штурмовиков. Особенно против украинской тактики «слоёного пирога», она же «прятаться за спинами мирных».

И, я скажу, если обычный дрон-разведчик даёт всего лишь преимущество «зрячести», то вот такой дрон — это уже революция в тактике, сопоставимая с появлением пулемёта «Максим» в своё время. По сути, это летающий боеприпас, способный двигаться не по прямой или баллистической траектории, а любым сколь угодно извилистым путём, залетая даже в форточки. В принципе, это выход из нынешнего «позиционного тупика»; вопрос только, как всегда, в скорости освоения и массовости применения.