Стоп-кран для «Арктик СПГ-2»


«Арктик СПГ-2», любимое и широко распиаренное детище Новатэка, все глубже входит в режим «подморозки». Работа над проектом будет продолжена, но пока – на минималках.

Китайские верфи, делающие узлы для второй и третей технологических линий «Арктик СПГ-2», сворачивают работу по проекту, чтобы не попасть под западные санкции. Под большим вопросом находится теперь и доставка уже изготовленных модулей в Россию.

По существовавшей до нынешнего форс-мажора схеме, модули для проекта должны были изготавливаться в КНР (на более чем десяти верфях, в т.ч. таких как PJOE, Cosco, Wilson Offshore Engineering, Bomesc, Qingdao McDermott Wuchuan и т.д.), откуда они разными путями – как через Суэц, так и по СМП – попадали на мурманский Центр строительства крупнотоннажных морских сооружений, где должна была осуществляться их сборка и/или монтаж на гравитационные платформы. Ну а далее их надо было переместить собственно к будущему заводу на Гыдан.

Если первая линия, можно сказать, уже существует (в конце марта глава Total г-н Пуянне озвучивал такую цифру ее готовности, как 98%), то со второй и третей проблемы в полный рост. Мало того, что их готовность невысока – 10% и 4% соответственно, но и обе они находятся там, где их делают – т.е. в Китае. Возможностей по доделке модулей и их последующей переправке в Россию немного, что принуждает топ-менеджмент «уникального комплекса» урезать осетра и сосредоточиться на первой очереди «Арктик СПГ-2».

Впрочем, судя по всему, российский СПГ будет системно вытесняться с мирового рынка. А значит, этот проект сможет обойтись и одной очередью.


#СПГ #Новатэк #газ #Китай

Уроки «освоения»


Кейс Новатэка и всех этих «уникальных арктических комплексов» (не только, кстати, газовых), наткнувшихся на санкционные проблемы, поучителен сразу в нескольких аспектах.

И первый из них – конечно же, сама схема «качай и вези». Это глубоко порочное по своей сути порождение примитивной экспортной модели посадило и Арктику, и страну в целом на сырьевую нефтегазодолларовую иглу. Удар по которой бьет теперь и по всей экономике России.

В числе проблем, созданных данной схемой, есть особое подмножество – экспорт прибылей от продажи ископаемых. Если бы Россия была просто сырьевой страной, вкладывающей газовые доллары в саму себя, это было бы еще полбеды; все получилось куда как хуже – выкачанные из арктических недр средства по большей части просто пропали для нашей экономики.

Во-вторых, серьезной проблемой стал бездумный самогипноз по поводу «партнерства» с Китаем. Все поведение этого государства свидетельствует, что потолок нашего диалога – это отношения временных попутчиков. Союзничество с Пекином невозможно в принципе, и прежде всего оттого, что последний неспособен 1) перешагнуть через национальный эгоизм и 2) выстраивать равноправные отношения. История с производством новатэковских модулей в КНР отчетливо показала, что ни на какую оппозицию Западу Китай не готов, что он будет брать под козырек и думать не о глобальном, а о сугубо конъюнктурных вещах – как отпетлять от санкций сейчас и нагнуть РФ на сырьевых ценах потом.

В-третьих, – и эта проблема напрямую связана с первыми двумя, – разговоры об импортозамещении и локализации оказались в значительной степени пустым звуком. Вместо того, чтобы потратить полученные за ресурсы средства на развитие собственного промышленного комплекса и продвижение собственных же инноваций, мейджоры предпочли просто закрыть глаза на этот вариант. Притом это был вполне сознательный выбор: сколько раз доводилось слышать в кулуарах самоуверенную болтовню ЛПРов на тему того, что «санкции не страшны» и «что все и всегда решаемо за деньги», а делать что-то свое – это, мол, дорого и долго. В силу этого наш предел, достигнутый в более «жирные» годы в той же нефте- и газосервисной индустрии, – крупноузловая сборка.

При этом сейчас совершенно очевидно, что какими бы дорогостоящими ни были попытки наладить работу в России, сейчас они окупились бы сторицей в том понимании, что мы могли бы производить интересующую нас номенклатуру – по первах дороже и хуже, но самостоятельно. И таки планомерно реализовывать все свои проекты, в т.ч. и в Арктике.

…Уроки эти достаточно очевидны для всех, кто так или иначе связан с Арктикой. Но вот будут ли они когда-либо выучены, вот вопрос.

#СПГ #Новатэк #газ

Поезд «Скандинавия – НАТО» притормозит в Анкаре


Пространство для интриги в вопросе утраты скандинавами нейтралитета сузилось до точки. И Швеция, и Финляндия официально приняли решение о вступлении в НАТО.

Есть только некоторые сомнения в том, что их заявки на членство удастся реализовать сразу же. Под вопросом – позиция Турции; есть некоторые нюансы с Хорватией. Ходят в экспертной и мидовской среде разговоры о том, что из этого может получиться и кризис организации в том виде, в которой она нам известна.

В самом деле, если турецкий президент действительно упрется рогом (это не точно, но допустим), перед НАТО возникнет проблема, которую есть большой соблазн решить через реформу альянса либо ситуативное решение с нарушением принципа консенсуса. Что в любом случае повлечет за собой слом ныне существующей модели, положенной в основу НАТО, и превращение последней в авторитарную структуру, управляемую подконтрольным США большинством. А это углубило бы внутренние противоречия в блоке и повысило бы вероятность расколов, снизив его общую функциональность.

В сценарии упорной оппозиции со стороны Анкары еще одной альтернативой могло бы стать исключение «диссидентов» (а конкретнее, Турции) из альянса, что тоже было бы нехорошо с точки зрения его общей обороноспособности. В любом случае получилось бы как минимум забавно: атлантисты выиграли бы на Севере, но проиграли бы на Юге.

Впрочем, все это, скорее, интеллектуальная гимнастика. Согласимся с нашими читателями, которые в большинстве своем уже в феврале-начале марта полагали, что Финляндия и Швеция «обречены» на членство в НАТО, как бы это ни оформлялось. Согласимся и с теми, кто считает, что проблема вето со стороны Анкары так или иначе решаема: Турция слишком ценна для НАТО, чтобы ее «выгонять», а сторговаться с Эрдоганом за снятие его возражений вполне реально.

#арктикабезопасность #НАТО #Швеция #Финляндия

Арктика: новый ледниковый период


О последствиях ухода Швеции и Финляндии в НАТО для наших геополитических раскладов говорилось много – и нами в том числе. Но особо хотелось бы подчеркнуть вот какой момент: с ликвидацией скандинавских нейтралитетов Арктика вступит в новую эру.

Если раньше из восьми арктических стран пять входили в НАТО, а три – нет, то теперь ситуация изменится. Получится так, что есть семь стран-членов Североатлантического альянса, и одна Россия. Которая официально, на уровне документов рассматривается и будет далее в обозримой перспективе рассматриваться им как угроза номер один.

В этой связи изменится вся система международных отношений в Арктике.

Первой жертвой этой трансформации падет Арктический совет. При превалировании конфронтационных установок (а других долго не будет) организация, строящаяся на принципе консенсуса, войдет в клинч по схеме «самая большая арктическая страна против всех остальных».

Высока вероятность того, что западники сформируют дублирующую структуру, находящуюся под их контролем, в которую войдет не только арктическая «семерка», но и все «приполярные» кандидаты, которых США посчитают нужным кооптировать, – типа Эстонии или Шотландии (да, есть и такой вариант, достойный отдельного упоминания). А потом, при попытках реанимации широкого арктического диалога, нам будут всучивать этих «партнеров» как равноправных участников «циркумполярного процесса».

Также следует ожидать дальнейшей эрозии международно-правовых режимов в акватории Северного Ледовитого океана. Очевидно, что перед лицом «общей угрозы» Канаду будут активно прогибать под американскую позицию о том, что морские трассы в Арктике представляют собой «общее достояние». Параллельно весь арктический сегмент НАТО вполне может быть продавлен на то, чтобы принять данную политико-правовую позицию как единую. Что выводит нас на возможность конфликта со странами НАТО за СМП в уже самой близкой перспективе.

Еще одним камнем преткновения станет процесс передела заполярного шельфа через механизмы ООН. Он и так стараниями западных «партнеров» продвигался ни шатко ни валко – теперь же об ооновском ярлыке на шельф можно будет смело забыть на годы. А это, в свою очередь, чревато еще одним уровнем противостояния с НАТО – толчеей за ресурсы на шельфе, который Россия рассматривает как свой собственный.

И главное – лавировать, пользуясь некоторыми расхождениями в позициях союзников по НАТО, у нас как арктического игрока больше не получится. Зависимость Скандинавии от центра принятия решений в Вашингтоне станет институционально оформленной, а пространство для маневра в диалоге с нами, сохраняющееся у Швеции и Финляндии, будет неуклонно сжиматься.

О том, что делать в складывающихся условиях – разговор особый.

#арктикабезопасность #НАТО #Швеция #Финляндия

«О перспективах Северного морского пути»: хорошие, но туманные


Коллеги, с СМП все намного сложнее, чем вы пишете.

Вы напрасно сравниваете Севморпуть и южные транспортные коридоры. Из очевидных преимуществ СМП как транзитного маршрута – пресловутое короткое транспортное плечо и отсутствие пиратства. Все остальное так или иначе является минусом. И дорогая страховка – не единственный из них.

Навскидку.

На СМП планово-низкая скорость движения: если в южных морях она может составлять два десятка узлов, то в акватории Северного Ледовитого океана – в районе 5. И это летом, в хороших условиях. То есть вот так – раз! – и преимущество в дистанции у нас уже не такое выраженное, на скоростях потерялось. Далее, для круглогодичной навигации по СМП нужны особые грузовые суда. А контейнеровозов ледового класса у нас мало. Кроме того, СЛО – достаточно мелкий океан, в акватории СМП судно с осадкой больше 15 метров конкретно рискует сесть на мель. То есть типичное грузовое судно для Севморпути будет еще и (по меркам грузового судоходства) небольшим, что отрицательно скажется на объемах перевозок и рентабельности. Вы верно пишете – строятся газовозы. Но газовозы и будут возить газ, это история нашего ТЭК и конкретно Новатэка, она к генеральным грузам и СМП как грузовой магистрали касательства не имеет. Тут, повторимся, требуются сухогрузы/контейнеровозы ледового класса – а их пока мизер. Добавьте сюда чисто логистические сложности (необходимость работать в графике, например), и получите в целом тягостную картину.

Росатом уже не первое время ходит с планами запустить полноценные регулярные грузоперевозки по СМП за пределами экспортной парадигмы ТЭК. Целый Русатом Карго под это дело создал. Думает о том, как бы наладить хотя бы каботаж и уже потом замахнуться на международный транзит (без шансов конкурировать с Суэцем/Кейптауном, конечно). Сейчас дело, конечно, поживее пойдет. Но все равно – это годы до первых вменяемых результатов.

В общем, сравнивать СМП и южные маршруты сложно. Они банально для разного (хотя, казалось бы, тут транспорт и там транспорт, тут грузы и там грузы). СМП – это наша стратегически важная, но очень сложная в эксплуатации транспортная артерия. Которая пока что работает в основном на вывоз полезных ископаемых из Арктики «на материк» (и преимущественно за границу). И немного на северный завоз.

P.S. Записывать УАЛ «Урал» в состав флота как действующий ледокол вы, к сожалению, поторопились. Он по плану должен быть сдан только в конце этого года. Если сроки не уйдут вправо (скорее всего, не уйдут, но после строительных и сдаточных приключений «Арктики» дуем на воду, что называется).

#СМП #стратегия

Кризис в Арктике: наш ответ


В принципе, любой кризис – это не только проблемы, но и возможности. И текущий кризис – не исключение.

Международные процессы во многом подобны шахматной игре. Недаром одиозный, но хорошо знавший свое дело Збигнев Бжезинский назвал главное произведение своей жизни «Великая шахматная доска». Надо сказать, «Первый мир», к которому себя психологически относит и Россия, хотя бы внешне стремится держаться в этой парадигме. Однако время от времени – а такое происходит, например, когда одна из сторон начинает систематически жулить или даже пытаться менять правила по ходу игры, – ее течение прерывается. Несправедливо проигрывающему игроку приходится сметать фигуры со стола, хватая жулика за грудки и призывая его к ответу.

В Арктике нас загоняют в угол, формируя гигантскую дугу угроз, буквально нависающую над страной. А это значит, что нам пора действовать ассиметрично. У нас в Арктике есть несколько нерешенных проблем, которые можно (и нужно) было бы закрыть, пользуясь тем, что наши прежние «друзья и партнеры» становятся все больше похожи на врагов.

И главным номером в программе могло бы стать принятие закона об СМП, недвусмысленно закреплявшего бы статус акватории Севморпути как района, к которому применяется режим территориальных вод России на всем его протяжении. Это позволило бы не только заполнить белые пятна, оставленные 132-ФЗ, «размазавшим» различные аспекты правового режима СМП по законодательству, но и дало бы нам возможность увереннее чувствовать себя в отношении защиты наших исторических прав на этот транспортный коридор.

Еще одна опция – отказ от применения норм Конвенции по морскому праву, определяющих наши арктические границы, и возврат к секторальному принципу, принятому в Российской Империи, а далее и в СССР. Соблюдая все остальные положения КМП, мы могли бы официально закрепить за собой тот сегмент шельфа в Заполярье, который попадает в контур российского арктического сектора. Это тем более будет иметь смысл сделать в ситуации, когда процесс в ооновской комиссии по шельфу окончательно заглохнет.

Не стоит сбрасывать со счетов и такой – весьма конфронтационный, но, возможно, уместный в складывающейся ситуации – шаг. Как мы помним, в 1990 году было заключено соглашение Бейкера-Шеварднадзе, в рамках которого СССР одним росчерком пера главы горбачевской «дипломатии», вполне в духе того времени, подарил США несколько тысяч квадратных километров исключительной экономической зоны и шельфа в Беринговом море. При этом соглашение не было ратифицировано ни советской, ни российской законодательной властью. Все эти годы оно односторонне соблюдается Россией де-факто, просто в силу обещания ныне покойного Шеварднадзе, данного американцам в обход всех существовавших норм. И теперь нам следует рассмотреть возможность отказа от применения (подчеркиваем, неправомерного применения!) этого соглашения.

В принципе, ничего революционно нового в этих решениях нет. Все они обсуждаются с разной степенью интенсивности не первый год. Но вот сейчас, в условиях того самого кризиса, когда шахматная доска сброшена на пол, а фигуры летят в стороны, – могут и «выстрелить».

#арктикабезопасность #стратегия

Коротко о соотношении сил в Арктике в разрезе географии.

Их много, а Россия одна. Однако России в Арктике так много, что закрыть глаза на нее не получается.

Поэтому, например, в любом гибридном "Арктическом совете минус Россия", о необходимости которого говорят западники, будет не хватать примерно пол-Арктики.

Скотч со льдом


…Так вот, о Шотландии.

Как мы помним, в 2014 году в этом британском субъекте федерации прошел референдум о независимости от Соединенного Королевства. Тогда результат был отрицательным – 55% проголосовали за сохранение союза.

Однако процесс, как говорил незабвенный тов. Горбачев, пошел. Сторонники независимости Шотландии собираются провести еще один референдум в перспективе полутора лет. Но теперь сепаратистские местные элиты собираются работать на победный результат. Каковой, очевидно, невозможен без благоприятного внешнего фона.

Вот тут-то и выстреливают сразу две интересные и при этом взаимопересекающиеся темы.

Тема номер раз – #НАТО. В прошлый раз сторонники независимости заявляли о том, что будущее Шотландии связано с нейтралитетом. В свою очередь, нейтралитет означал бы ограничение операционных возможностей НАТО не только в акватории собственно Британских островов, но и в более высоких широтах, что рассматривалось как заметная угроза. Это настроило против партии независимости широкие атлантистские круги в Европе и Америке. Нынче же риторика поменялась на прямо противоположную: первый министр (и по совместительству лидер сепаратистов/борцов за независимость) г-жа Стерджен выступила за членство страны в альянсе (хотя и за безъядерный статус). Это должно умягчить сердца тех, кто не хотел бы шотландской независимости, в т.ч. и с британской стороны: последняя, как серьезный игрок НАТО, сохранила бы частичный контроль за своим бывшим регионом через механизмы военного блока.

Тема номер два – Арктика.

Шотландия уже некоторое время позиционирует себя как игрока, обладающего некой арктической ролью. У региона имеется своя арктическая доктрина; в системе правительства действует управление по Северной Европе и Арктике (Nordic and Arctic Unit). Арктика чем дальше, тем больше проникает в шотландские официальные нарративы. Одной из проговариваемых целей Эдинбурга является членство в «арктических конференциях» и участие в двустороннем и многостороннем диалоге в высоких широтах.

В сочетании с приверженностью блоку НАТО это формирует новую ценность Шотландии как формально независимой страны в глазах атлантического истеблишмента. «Новая» Шотландия отнюдь не собирается конфликтовать с Лондоном, создавая ему проблемы на Британских островах – вместо этого внешнеполитический активизм шотландцев, достаточно густо окрашенный в «зеленые» цвета, будет направлен на Север.

Таким образом, в случае успеха планов на отделение Запад получит в свое распоряжение небольшую, управляемую, достаточно глубоко зависимую от его центров принятия решений страну, политически специализирующуюся на Арктике и при этом прочно интегрированную в натовскую инфраструктуру. Поэтому неудивительно, что уже сейчас Шотландия рассматривается в качестве одного из новых членов гибридного «Арктического совета без России».

Парадоксальным образом, возможное отделение Шотландии не только не ослабит НАТО и его «арктический фланг», но, возможно, и усилит их. Именно из этого надо исходить, выстраивая нашу собственную политику по «шотландскому вопросу».

#стратегия

Когда в товарищах согласья нет...


Тов. Корчунов на днях дал прессуху на тему дел наших скорбных арктических, приуроченную к году нашего председательства в #АС. Мероприятие в целом протокольное – то есть, в нынешних условиях, преимущественно бессмысленное.

Открытых посылов там было два: «мы за все хорошее и против всего плохого» и «все шло прекрасно, но сотрудничество остановилось по вине западной стороны». Пересказывать в подробностях речи тов. Корчунова не будем, однако некоторые моменты все же можно отметить особо.

Первое. Мы тонко намекаем на известные обстоятельства в лице нашей объективной физической массы в Арктике. В этом русле тов. Корчунов заявил: «Нынешняя пауза [в работе АС] неизбежно приведет к тому, что риски и вызовы мягкой безопасности в Арктике будут нарастать. Это решение чревато негативными последствиями, в том числе и для благополучия населения Арктики, включая коренные народы». Да, без нас «мягкая» тематика, т.е. все их любимые истории последних лет – экология, коренные, человеческое измерение – просто не будет работать. Можно какое-то время делать вид, что нас нет, но с реальностью спорить трудно, и про это им в очередной раз напомнили.

Второе. Мы пугаем остальную Арктику Китаем. Тут тоже есть два аспекта.

Базовый, открытый, месседж ясен и прост: не хотите дружить с нами – получите еще больше Китая под собственным боком. Позиция эта, прямо скажем, небезопасна уже собственно для нас в долгосрочной перспективе, но в качестве страшилки «здесь и сейчас» сойдет. А еще одно послание вшито в тезис о том, что КНР будет вовлекаться в развитие Арктики в т.ч. через платформу АС. Таким образом мы показываем, что в игру «тащить посторонних в Арктику», которую пытаются освоить западники, можно играть и вдвоем.

В целом, не будем выдавать нужду за добродетель. Объективно ни нам, ни западноевропейцам, ни Канаде текущий конфликт за полярным кругом не нужен. Поэтому наш МИД и призывает опомниться хотя бы в части Арктики. Но ситуация в высоких широтах, к сожалению, вторична по отношению к более широкому конфликту. Поэтому, несмотря на желание решить дело миром, заявленное с нашей стороны, обмениваемся тумаками. Пока – виртуальными.

#арктикабезопасность #стратегия

Ханхикиви: выгодный разрыв


Широко расходится новость об отзыве компанией Fennovoima заявки на лицензию для строительства АЭС «Ханхикиви-1» в Финляндии.

В принципе, это «новость без новости». Шаг абсолютно ожидаемый: проект находился под большим вопросом еще с приснопамятного 2014 года, а начало СВО на Украине его добило во всех смыслах. То, что мы наблюдаем – это просто бумажное оформление уже сделанного фактически шага.

Но, главное, как мы и говорили, горевать тут абсолютно не о чем. Проект был больше политическим, чем коммерческим. И, как ни парадоксально, даже поводы для радости у нас тут есть.

Просто прекрасно, что задачу по закрытию проекта взяла на себя Fennovoima. Во-первых, если бы его не остановили финны, это пришлось бы делать нам – не строить же АЭС в стране, которая отказалась от нейтралитета, взяв курс на интеграцию в антироссийский по своему функционалу блок. Во-вторых, теперь #Росатом может потребовать с финских друзей неустойку, ведь инициатива разрыва принадлежала не ему.

#НАТО #Финляндия

Корейцы прощаются с Новатэком


Вот не везет экспортоориентированным проектам в Арктике, и все тут. Вслед за китайцами Новатэку «сделали ручкой» корейские партнеры.

Давний контрагент Новатэка, освоивший не одну сотню миллионов его газовых долларов – южнокорейская верфь Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering – расторг контракт на строительство трех СПГ-танкеров ледового класса для проекта «Арктик СПГ-2». Причина была выбрана формальная: переход улицы в неположенном месте однократная просрочка платежа по контракту со стороны Совкомфлота, являющегося заказчиком судов. Все это, заметим, невзирая на тот факт, что в остальном Совкомфлот был вполне аккуратен в расчетах с заводом-изготовителем.

Это еще не все.

Под угрозой также оказались контракты на подобные газовозы, заключенные с отечественной «Звездой». Почему, спросите вы? А потому, что «Звезда» практикует, по факту, крупноузловую сборку оных газовозов из элементов, доставляемых из все той же Южной Кореи – но не с заводов DSME, а с мощностей Samsung Heavy Industries. Соответственно, санкционные сложности замаячили и перед нашим дальневосточным судостроительным гигантом.

Да, по-прежнему возможны различные варианты. «Звезда» будет точно цепляться за этот заказ и сделает все, чтобы его выполнить (благо, у Роснефти накоплен богатейший опыт работы в «агрессивных средах»). Однако совершенно очевидно одно: амбициозным планам по постройке 21 танкера ледового класса Arc7 для газового проекта Новатэка не суждено сбыться. Как и в случае с собственно «Арктик СПГ-2», осетра придется урезать.

#Новатэк #газ #судостроение

Председательство в АС: гомеопатические коррективы


Пауза в сотрудничестве по линии Арктического совета, спровоцированная бойкотом со стороны его западных членов, заставляет наше арктическое руководство менять первоначальную программу действий. Тов. Трутнев подписал документ, вносящий изменения в план мероприятий нашего председательства.

Кое-что зафиксировано постфактум: так, в список отмен попала «Арктика – территория диалога», запланированная на апрель. Она же и является самой крупной «жертвой» нынешней блокады АС. Но в остальном изменения актуальные.

Итак, чего именно недосчитается наше председательство?

Как ни странно, в целом коррективы незначительны. Из 129 мероприятий так или иначе пострадали всего 10 – три отменены (уже упомянутая «территорию диалога», а также Международный семинар по приграничному сотрудничеству в Арктике и конференция «Роль Арктики в обеспечении глобального энергетического баланса»), одно отменено частично (второй этап Конференции по инвестициям и торговле в Арктике), по шести приостановлена подготовка.

На паузу стали прежде всего международно-политические дела – три заседания Комитета старших должностных лиц Арктического совета (и две совмещенных с ними пленарки АС). Тут все понятно: до нормализации ситуации рассчитывать на участие западных партнеров по АС не приходится. Кроме того, в числе находящихся в подвешенном состоянии – две конференции (по энергобалансу и предотвращению нефтяных разливов) и один университетский конгресс. Все остальное осталось на месте.

В общем, в аппарате тов. Трутнева сохраняется сдержанный оптимизм. Основная масса мероприятий вполне может состояться – пусть и в усеченном формате. Идея по-прежнему такая, что мы открыты к возобновлению сотрудничества и не сжигаем мосты.

#АС

Импортозамещение поневоле-2


#Новатэк продолжает поставлять интересные кейсы на тему «освоение Арктики в условиях санкций». Всплывают целых два задвинутых было за шкаф проекта – «Обский СПГ» и «Арктический каскад».

Итак, во-первых, после недолгого периода неопределенности («Обский – он СПГ или все-таки ГХК?») Новатэк решил сделать выбор в пользу первоначального решения, отказавшись (пока) от планов развития водородного производства на Обском. Стало быть, будет там все-таки завод по сжижению природного газа.

Во-вторых, реанимируется технология «Арктический каскад», знаменитая тем, что являет собой яркий (во всех смыслах) пример импортозамещения. Как мы помним, ее изначально применили при строительстве 4-й очереди «Ямал СПГ». Нареканий на нее было много, сроки сдачи сместились вправо, в общем, от технологии (которую, кстати, хотели масштабировать на «Обский СПГ» в его первоначальной версии) решили отказаться.

Теперь «каскад» возвращается вместе с «Обским СПГ». Именно по этой технологии, усовершенствованной с учетом шишек, набитых на «Ямал СПГ», будут сделаны две линии для Обского мощностью 2,5 млн тонн в год каждая.

Чему нас (в очередной раз) учит эта история?

1) Зависимость от внешнего контура – это не хорошо. Когда и ваш критический импорт, и ваш критический экспорт завязан на зарубеж, вы уязвимы перед лицом внешнего мира. Как показала практика, в глобализированном мире и то, и другое может завершиться одновременно и в любой момент – по щелчку чьих-то пальцев.

2) Отечественные решения, как правило, хуже заграничных (особенно если их развивать по остаточному принципу). Качество пониже, сервис не отлажен, масса проблем. Да еще и дороже порой. Но когда они есть – они реально выручают. И когда «проверенные» партнеры из-за рубежа внезапно прощаются с вами, на помощь приходят чудом выжившие НИИ и неказистые заводы родом из СССР.

3) О дублировании (а лучше – замещении) зарубежных технологий лучше думать всерьез и заранее. Кто подумал – молодец.

#газ #СПГ

...И еще одна показательная картинка (спс "РИА Новости").

Тут имеется несколько неточностей: например, есть Корякия и Магаданская область, но нет арктических территорий Карелии, нескольких районов Якутии и Эвенкии, зато включена вся Аляска и т.д.

Но в целом все понятно: даже по численности арктических жителей нас практически столько же, сколько всех их вместе взятых.

Двойная мораль скандинавского прагматизма


Интересное и, как представляется, верное наблюдение: без-пяти-минут-бывших-нейтралов срочно проводят через целительный курс переступания через себя и отказа от тех элементов морали в политике, которые у них имелись.

Это – часть процесса комплексной психологической подготовки к предстоящим вещам. А их будет много. Скандинавам придется взять на себя элементы коллективной ответственности НАТО за все, что блок когда-либо учинит; им придется научиться терпеть на своей территории постоянное иностранное военное присутствие; придется привыкнуть и ко все нарастающему участию иностранных (прежде всего американских) элементов в тех звеньях системы принятия решений, которые ранее рассматривались как сугубо национальные, внутренние.

Любопытно тут еще вот что.

Обратите внимание на глубокую манипулятивность управленческой работы атлантистов с обществом.

Пропаганда ссылается на то, что «моральной» Швеции пора бы начать руководствоваться в своих действиях «реальной политикой», стать на рельсы прагматизма. Однако по какой-то причине аналогичные призывы, годами звучавшие с российской стороны, не работали. Сколько бы Россия ни предлагала выгодных проектов (притом выгодность их нередко была с перекосом в сторону соседей – хорошей иллюстрацией тому служит, скажем, кейс Ханхикиви), как бы ни стремилась выстроить плотную систему взаимодействия, опирающуюся на реальные интересы и прагматичные завязки, все было тщетно.

То есть вся эта «реальная политика» – она кого надо «реальная политика».

#арктикабезопасность #НАТО #Швеция #Финляндия

Поможет ли суд судостроению?


Как мы помним, ни сдача, ни начало эксплуатации УАЛ «Арктика» не прошли безоблачно. Из-за различных проблем питерский Балтзавод не смог своевременно сдать ледокол и, главное, обеспечить его полную функциональность. Каковой Балтзавод атомщики и собрались засудить – но пока не особо преуспели.

Итак, в чем конкретно заключались претензии эксплуатанта «Арктики» – Атомфлота – к судостроителям?

В конце 2020 года, вскоре после сдачи атомохода, поле зрения прессы попал эпизод со странным «забегом» «Арктики» из Мурманска в море и обратно. Мы тогда воздержались от комментариев. Теперь, когда все это уже оказалось в материалах дела, сказать можно: паротурбинная установка судна начала стравливать масло в конденсатно-питательную систему, что вызвало понижение пара (и, соответственно, падение отдаваемой мощности) и срабатывание аварийной защиты. Выйдя было на проводку, УАЛ был вынужден лечь в дрейф, а далее – взять обратный курс на Мурманск. Где он и простоял до февраля прошлого года у причальной стенки.

Стало быть, Атомфлот решил за это стрясти денег с Балтзавода. В октябре 2021-го в мурманский арбитраж ушло исковое от атомщиков, в котором за все эти злоключения Балтзаводу было насчитано 417 млн рублей прямых и косвенных убытков. В их число вошли расходы на привлечение «Адмирала Макарова» и «Красина» вместо «Арктики» на выполнение проводок, обслуживание в порту, з/п экипажу, а также суммы недополученной прибыли от обслуживания новатэковского проекта «Арктик СПГ-2».

Правда, с тех пор осетра претензий пришлось несколько раз урезать. Сначала атомщики снизили объем требований до 403 млн, а потом и до 239 млн рублей. Но по итогу остались ни с чем – суд в удовлетворении искового Атомфлоту отказал.

История показательна, с какой стороны на нее ни посмотри. Формально говоря, Атомфлот хотел получить выгоду от коммерческого использования ледокола, но не срослось по техническим причинам. Судостроители, в этих «технических причинах» обвиненные, не хотят быть крайними и переводят стрелки на тех, кто изготовил проблемную паротурбинную установку – т.е. на Киров-Энергомаш. Суд отказывает истцу, а ответчик (Балтзавод) готовит регрессный иск к Киров-Энергомашу. По оконцовке – ни прибыли, ни компенсации, ни нормальной работы, а государство – каковое в этой ситуации и является основным потерпевшим – судится натурально само с собой, теряя время и деньги.

#судостроение #ледоколы

«Анализ» с двойным дном


Ознакомились со свежим исследованием наших «друзей и партнеров» из Канады на тему публикаций в российском англоязычном официозе об Арктике, опубликованным Eye on the Arctic. Проект "Russian Press Agencies and the Arctic", запущенный в январе 2020-го, рассматривает наше «иновещание» с помощью контент-анализа в терминах того, насколько позитивно наши СМИ оценивают арктические дела. Исполнители там серьезные – OPSA (Обсерватория политики и безопасности в Арктике) и ENAP (Национальная академия госслужбы).

Основным тезисом исследования (и той смысловой прокладкой, которую в него вложили кураторы) стало следующее: российские СМИ и должностные лица продвигают-де ту позицию, что арктическая тематика должна быть отделена от прочих вопросов, и прежде всего – от украинских событий. Такой вывод делается на основании роста позитивности высказываний по Арктике, транслируемых СМИ, «пик» которых пришелся на март-апрель текущего года.

Ну и это поистине революционное, даже в чем-то шокирующее открытие. Правда, чтобы к нему прийти, не обязательно шерстить наши СМИ на предмет сообщений о Заполярье и проставлять им оценки. Достаточно просто-напросто послушать любого российского «спикера» на тему сотрудничества в высоких широтах. В любом случайно взятом выступлении по «циркумполярным» вопросам, прозвучавшем из уст кого-либо из арктических ЛПРов за последние не то что месяцы, а буквально годы, можно вот буквально с порога встретить один и тот же тезис: «Арктика была за кадром конфликта даже в годы Холодной войны, почему сейчас должно быть иначе?»

В действительности, конечно, задача и месседж «исследования» в другом. «Открывая» якобы сокровенную (но при этом всем, кто минимально в теме, известную) истину, оно попутно демонизируют ее, замазывая ее черной краской. Вместе с тем уводя внимание от, во-первых, историчности, а во-вторых, разумности этой – сперва советской, а ныне российской – позиции.

«Русские воровски, незаметно пытаются внушить вам, что в Арктике все должно быть, как обычно». И это утверждение легитимизирует противоположный нарратив: что нет, мол, не должно быть как обычно. Оставляя неотвеченным главный вопрос: а, собственно, почему не должно?


#СМИ

Арктический щит России


Вчера мы отметили День Северного флота – самого арктического флота в мире, играющего особую стратегическую роль в защите русского Заполярья. Эта роль станет еще более значимой в свете грядущего расширения НАТО в Скандинавии и неминуемого роста военной активности Запада в высоких широтах.

Важная дата – это всегда повод для публичного разговора о состоянии дел, планах и перспективах. Своим видением по этому поводу поделился тов. Моисеев, адмирал, командующий СФ. Отметим основные моменты.

- Военно-политическая обстановка в Арктике характеризуется дальнейшим расширением масштабов иностранного военного присутствия и повышением интенсивности мероприятий оперативной и боевой подготовки ВС США и ОВС НАТО – больше чем в два раза за последние семь лет. Только за период с декабря 2021 года по май 2022 года в регионе проведено не менее девяти мероприятий оперативной и боевой подготовки национальных и объединенных вооруженных сил стран НАТО. Соединенные Штаты явно идут на конфронтацию с Россией.

- Все это нас не может не беспокоить. Мы должны принимать адекватные меры, и нет сомнений, что они будут приняты.

- На период до 2030 года предусмотрено строительство двух аэродромов (Нагурское, Темп) и реконструкция семи аэродромов (Североморск-1, Североморск-2, Североморск-3, Рогачево, Талаги, Кипелово), в том числе одного гидроаэродрома (Сафоново). Строительство аэродромов Нагурское и Темп позволит осуществлять прием всех типов самолетов дальней, транспортной и морской авиации, что в том числе поможет в доставке вооружения и грузов различного назначения на острова арктических архипелагов.

- Предусмотрена реконструкция морских портов двойного назначения Тикси и Диксон. Это позволит силам флота оперативно реагировать на возможные угрозы безопасности мореплавания на всей протяженности Северного морского пути, на постоянной основе базировать корабли в период летней навигации, а в перспективе (с поступлением новых кораблей ледового класса) – круглогодично.

- На СФ будет размещено гиперзвуковое оружие морского базирования. Первым его штатным носителем станет фрегат «Адмирал Головко» проекта 22350, который войдет в состав Северного флота до конца года.

От себя добавим, что это, разумеется, только видимая часть айсберга. Дела в Арктике намечаются серьезные, в центре все это прекрасно понимают. И пусть вас не обманывает «миротворческая» риторика нашего МО и командования СФ: мы, конечно, за мир, но за себя постоять готовы.

#арктикабезопасность

Про СМП и бенефициаров


Ознакомились с очередным постом на тему «как нам обустроить СМП». Что хотелось бы сказать в этой связи.

Ничего странного в том, что именно Росатом играет доминирующую роль на СМП, нет. Собственно, он заполучил ее исключительно под давлением объективных обстоятельств; есть все признаки того, что она будет далее расти.

Напомним, Росатом – это, в том числе, Атомфлот, а Атомфлот – это атомные ледоколы. А без ледоколов, и прежде всего – атомных (пока не случится обещанное «зелеными» потепление) на СМП делать нечего от слова вообще. И коль скоро Росатом и заказывает атомоходы, и делает для них упомянутые реакторы, и обеспечивает их (ледоколов) эксплуатацию на протяжении всего ее цикла, то, очевидно, именно он и является – чисто в силу логики вещей – держателем «ключа» от российского сектора Северного Ледовитого океана. Каковой статус был частично формализован в 2019 году, когда ГК стала инфраструктурным оператором СМП, – это явилось признанием того простого факта, что никто кроме Росатома не имеет реальных рычагов по организации движения на всей протяженности магистрали; значит, ему и рулить.

Говорить о том, что «интересы [ГК] дальше атомных реакторов для ледоколов не идут», что «для госкорпорации это несвойственная задача, которая выступает скорее обременением», – в корне неверно. Росатом активно устремлен в Арктику, именно с высокими широтами связан немалый пласт его дальнейших жизненных перспектив. Там – новые проводки для нефтегаза, там – крупные добычные проекты, которые банально не работают без росатомовских ледоколов, там и пресловутый транзит. Там же, кстати, и новая ниша, которую осваивает ГК – плавучие энергоблоки (уже существующая ПАТЭС и будущие решения на Баимке тому примером). Это миллиардные заказы и устойчивые прибыли – а это мотив будь здоров, особенно на фоне проблемности внешних бизнес-тем. Соответственно, Росатом как раз и является одним из ключевых интересантов и бенефициаров развития СМП.

Чтобы закрыть тему Росатома, надо сказать вот что. Хотим мы того или нет, Росатом сейчас обладает (помимо единственного в мире флота атомных ледоколов) уникальными арктическими компетенциями. Ну просто нет ни у кого сравнимого опыта, и все. Кроме того, он, хоть и государственная, но все-таки корпорация – с привычкой работать в условиях жесткой конкуренции и, соответственно, с определенной культурой ответственности и эффективности. Там есть своя бюрократия, но до ведомственной ей далеко. На кого/что вы хотели бы его заменить? На наши «чудесные» министерства с их бумажным адом и выученной имбецильностью?

В свою очередь, помимо Росатома, бенефициарами развития СМП выступают крупные добычные корпорации (нефтегаз, металлурги и угольщики). Опять же, можно как угодно относиться к Новатэку, Роснефти и прочим, но они совокупно являются одним из локомотивов нашего движения на Север. Это их грузы составляют большую часть из 35 млн т, перевезенных по СМП в 2021-м. Да, «коммерсам» СМП интересен прежде всего как канал для вывоза арктических ресурсов; однако, если бы не они, о круглогодичной навигации, над запуском которой работает весь наш арктический блок, речь бы вообще не шла.

Еще один бенефициар – «верхний этаж» нашей государственной машины. СМП нам нужен из стратегических соображений – это единственный океанический маршрут, находящийся под нашим непосредственным контролем. Опять же, если бы не стратегические соображения (неоднократно озвученные президентом), все бы там двигалось послабее.

#арктикабезопасность #СМП #стратегия #Росатом