Альфред Кох выдавил из себя тезис: «Мария Певчих – тупая кукла». Затем удовлетворено откинулся в кресле, посмотрел в потолок и подумал: «Классно я ее уел!». «Жаль, конечно, аргумент «хронический недоебит» уже использовал Константин Кагаловский, но и так хорошо получилось», - решил Альфред.
Увы, нет. Незачет. Тупые куклы не вызывают истерический вой у «недомужчин». Мария просто существует и делает свою работу, а у обмудков от одного её имени начинает дымиться хрупкая мужественность.
Мария Певчих отличная лакмусовая единица — тест на мудака. Проба Певчих называется. Вот знакомитесь вы с мужчиной. Спрашивайте не на чем он ездит, а как относится к Марии Певчих. Результат незамедлит.
Альфред, 👏 это был шикарный саморазоблачения автогол.
Увы, нет. Незачет. Тупые куклы не вызывают истерический вой у «недомужчин». Мария просто существует и делает свою работу, а у обмудков от одного её имени начинает дымиться хрупкая мужественность.
Мария Певчих отличная лакмусовая единица — тест на мудака. Проба Певчих называется. Вот знакомитесь вы с мужчиной. Спрашивайте не на чем он ездит, а как относится к Марии Певчих. Результат незамедлит.
Альфред, 👏 это был шикарный саморазоблачения автогол.
В Риге, прямо у главного памятника — памятника свободы, ставят инстаграм-пойнт —- котика из Потока (Straume).
Надеюсь, установка и изготовление декорации стоит меньше, чем ремонт южного моста.
А в остальном очень приятно. Я — за то, чтобы временно кот и на Бривибу (Свободу) присел, причем прямо на ручки. И на знаменитые шпили соборов. Ну это, если Оскара получит.
Надеюсь, установка и изготовление декорации стоит меньше, чем ремонт южного моста.
А в остальном очень приятно. Я — за то, чтобы временно кот и на Бривибу (Свободу) присел, причем прямо на ручки. И на знаменитые шпили соборов. Ну это, если Оскара получит.
Вот эти дамы — реальные немецкие old money. Я просто знаю, кто это. Сейчас у них каталка в Австрии. Так выглядит актуальный лук в горах. Я, конечно, категорически против белой сумки LV - особенно отвратительна эта огромная голда логотипа. Но я и не old money. Мне кажется, сюда идеально подходит Evelyne Hermes. Brunello belt bag. И кошелка Chanel слева классная. Биркин и LV — нет.
В Юрмале тот же лук актуален зимой, вот так примерно одеваются владельцы домов и дорогих квартир тут зимой.
В Юрмале тот же лук актуален зимой, вот так примерно одеваются владельцы домов и дорогих квартир тут зимой.
Ненасытный до пиара Ярик Дронов (он же Шаман) со своей PR-милфой Екатериной Мизулиной прибыл в школу, чтобы сеять разумное, патриотическое, героическое.
Дети посмотрели, как взрослые ломают комедию и решили трольнуть лицемерие взрослых.
«А давайте вы поцелуетесь?»
Шаман и Мизулина переглянулись. И победил священный расчёт.
Поцелуй состоялся.
Теперь школьники теперь твёрдо знают:
💡 Всё в этом мире – PR.
💡 Всё в этом мире – сделка.
💡 Всё в этом мире – выгодный обмен.
А самое главное, вовремя оценить обстановку.
Дети посмотрели, как взрослые ломают комедию и решили трольнуть лицемерие взрослых.
«А давайте вы поцелуетесь?»
Шаман и Мизулина переглянулись. И победил священный расчёт.
Поцелуй состоялся.
Теперь школьники теперь твёрдо знают:
💡 Всё в этом мире – PR.
💡 Всё в этом мире – сделка.
💡 Всё в этом мире – выгодный обмен.
А самое главное, вовремя оценить обстановку.
После коммунистов я больше всех ненавижу антикоммунистов, как сказал классик. А вот наглядная иллюстрация.
Серьезно, когда раскрывают рот все эти деятели, активисты с этой стороны зеркального стекла, хочется вступить в Единую Россию 😃
Серьезно, когда раскрывают рот все эти деятели, активисты с этой стороны зеркального стекла, хочется вступить в Единую Россию 😃
Telegram
rus.DELFI.lv
📰 Реклама "Медузы" возмутила украинцев в Германии и Латвии. Издание и авторы рекламы извинились
🔹Украинская активистка Виктория Фешак возмутилась рекламе издания "Медуза" (базируется в Латвии). Для рассказа о миссии медиа использовались фото пострадавших…
🔹Украинская активистка Виктория Фешак возмутилась рекламе издания "Медуза" (базируется в Латвии). Для рассказа о миссии медиа использовались фото пострадавших…
Сегодня в Петербурге была премьера фильма «Пророк» о Пушкине, (с остромодным Юрием Борисовым в главной роли). Режиссер - Феликс Умаров. А почему, кстати, не Сарик?
К Михайловскому театру подъезжали белые кареты с ряжеными в цилиндрах. На сцене блистал Никита Михалков, а в зале — Газпромнефть. И я заранее была уверена, что это Союз Спасения-2, патриотическое говно, тем более, деньги на это давал фонд Кино, а курировал все Михалков, к тому же антураж был пошлейший. Но вот первая рецензия, от Ларисы Юсиповой, и она положительная. А Лариса хвалить безнадежную говнину не будет.
Лариса Юсипова:
Сегодня в Михайловском театре Петербурга премьера фильма «Пророк», и сегодня же заканчивается эмбарго на письменные отзывы и комментарии о нем. Собственно, комментарий у меня один: я шла смотреть это кино с очень сильным подозрением, что захочется поскорее его развидеть, а выходила – с острым желанием как можно скорее увидеть вновь.
Фильм с музыкальными номерами про жизнь Пушкина снял молодой режиссер, дебютант в полном метре Феликс Умаров*, который работал в рекламе, а потом сделал для «Хайпа» сериал «Домашнее поле». Насколько мне известно, спродюсировавший «Поле» Илья Стюарт и порекомендовал его Петру Анурову, когда тот искал режиссера на задуманный им проект о "нашем всем". И Ануров вновь, как и в случае с Локшиным и «Серебряными коньками» доверил большой бюджет и супер-амбициозную историю дебютанту, и вновь это бинго. За что можно простить любых беспринципных, даже если они в деревне). Первые минут десять кажется, что смотришь косплей все тех же «Серебряных коньков», правда, талантливый, но потом ощущение подражания исчезает, хотя влияние Локшина очевидно – я определила это как косплей переходящий в оммаж. Фильм длинный, но кажется коротким, прикопаться кое к чему можно, но зачем, резанул меня в плохом смысле только один момент, но, опять же, насколько мне известно, он возникла по «не зависящим от редакции обстоятельствам». Борисов в роли Пушкина прекрасен, но, как и положено хорошему кино, держится оно не на актере. За тексты – отдельный респект Василию Зоркому и Андрею Курганову, за изображение – Михаилу Хасая, которого я полюбила еще со времен Волобуевского «Холодного фронта». В общем, жаль, что я сегодня не в Питере, очень хочу на московскую премьеру - убедиться, что не привиделось.
——
* вопрос от Божены: Умаров? А почему не Сарик?
——
Теперь ждём отзыв Леонида Павлючика и Дмитрия Савельева.
К Михайловскому театру подъезжали белые кареты с ряжеными в цилиндрах. На сцене блистал Никита Михалков, а в зале — Газпромнефть. И я заранее была уверена, что это Союз Спасения-2, патриотическое говно, тем более, деньги на это давал фонд Кино, а курировал все Михалков, к тому же антураж был пошлейший. Но вот первая рецензия, от Ларисы Юсиповой, и она положительная. А Лариса хвалить безнадежную говнину не будет.
Лариса Юсипова:
Сегодня в Михайловском театре Петербурга премьера фильма «Пророк», и сегодня же заканчивается эмбарго на письменные отзывы и комментарии о нем. Собственно, комментарий у меня один: я шла смотреть это кино с очень сильным подозрением, что захочется поскорее его развидеть, а выходила – с острым желанием как можно скорее увидеть вновь.
Фильм с музыкальными номерами про жизнь Пушкина снял молодой режиссер, дебютант в полном метре Феликс Умаров*, который работал в рекламе, а потом сделал для «Хайпа» сериал «Домашнее поле». Насколько мне известно, спродюсировавший «Поле» Илья Стюарт и порекомендовал его Петру Анурову, когда тот искал режиссера на задуманный им проект о "нашем всем". И Ануров вновь, как и в случае с Локшиным и «Серебряными коньками» доверил большой бюджет и супер-амбициозную историю дебютанту, и вновь это бинго. За что можно простить любых беспринципных, даже если они в деревне). Первые минут десять кажется, что смотришь косплей все тех же «Серебряных коньков», правда, талантливый, но потом ощущение подражания исчезает, хотя влияние Локшина очевидно – я определила это как косплей переходящий в оммаж. Фильм длинный, но кажется коротким, прикопаться кое к чему можно, но зачем, резанул меня в плохом смысле только один момент, но, опять же, насколько мне известно, он возникла по «не зависящим от редакции обстоятельствам». Борисов в роли Пушкина прекрасен, но, как и положено хорошему кино, держится оно не на актере. За тексты – отдельный респект Василию Зоркому и Андрею Курганову, за изображение – Михаилу Хасая, которого я полюбила еще со времен Волобуевского «Холодного фронта». В общем, жаль, что я сегодня не в Питере, очень хочу на московскую премьеру - убедиться, что не привиделось.
——
* вопрос от Божены: Умаров? А почему не Сарик?
——
Теперь ждём отзыв Леонида Павлючика и Дмитрия Савельева.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Премьера фильма «Пророк» в Петербурге. Видео «Фонтанка»
Всеволод Емелин о Пушкине. И о «Пророке». И обо всех вампуках с Пушкиным.
Под звонкие народные частушки
Среди церквей, трактиров и палат
Великий Александр Пушкин
В Москве родился двести лет назад.
Когда была война с Наполеоном,
Не удержали дома паренька.
По простыням сбежал через балкон он
И сыном стал гусарского полка.
Он был в бою беспечен, как ребенок,
Врубался в гущу вражеских полков.
Об этом рассказал его потомок,
Прославленный Никита Михалков.
Трудны были года послевоенные,
Но Александр взрослел, мужал и креп.
На стройке храма у француза пленного
Он финский ножик выменял на хлеб.
И не пугал тогда ни Бог, ни черт его,
Он за базар всегда держал ответ,
Он во дворах Покровки и Лефортова
У пацанов имел авторитет.
Он был скинхедом, байкером и рэпером,
Но финский нож всегда с собой носил,
А по ночам на кухне с Кюхельбекером
Он спорил о спасении Руси.
Запахло над страной XX съездом.
Он кудри отпустил, стал бородат,
Пошел служить уборщиком подъезда
И оду “Вольность” отдал в Самиздат.
Он мыл площадки, ползал на коленках,
Отходы пищевые выносил,
А по ночам на кухне с Евтушенко
Он спорил о спасении Руси.
И несмотря на то, что был он гений,
Он был веселый, добрый и простой.
Он водки выпил больше, чем Есенин,
Баб перетрахал больше, чем Толстой.
В судьбе случались разные превратности,
Пришла пора доносов, лагерей.
И он имел на службе неприятности,
Поскольку был по матери еврей.
Он подвергался всяческим гонениям,
Его гоняли в шею и сквозь строй,
И он не принял Нобелевской премии,
Он в эти годы был невыездной.
Враги его ославили развратником,
И император выпустил указ,
Чтоб Александра в армию контрактником
Призвали и послали на Кавказ.
Но Пушкин, когда царь сослал туда его,
Не опозорил званья казака.
Он тут же зарубил Джохар Дудаева,
И у него не дрогнула рука.
И тотчас все враги куда-то юркнули,
Все поняли, что Пушкин-то — герой!
Ему присвоил званье камер-юнкера
Царь-страстотерпец Николай Второй.
И он воспел великую державу,
Клеветникам России дал отпор
И в “Яре” слушать стал не Окуджаву,
Краснознаменный Соколовский хор.
Пришел он к Церкви в поисках спасения,
Преодолел свой гедонизм и лень.
И в храме у Большого Вознесения
Его крестил сам Александр Мень.
И сразу, словно кто-то подменил его,
Возненавидел светских он повес.
И, как собаку, пристрелил Мартынова
(Чья настоящая фамилия Дантес),
Когда подлец к жене его полез.
По праздникам с известными политиками
Обедни он выстаивал со свечкою,
За что был прозван либеральной критикой
Язвительно — “Колумб Замоскворечья”.
Пешком места святые обошел он,
Вериги стал под фраком он носить,
А по ночам на кухне с Макашовым
Он спорил о спасении Руси.
Ведь сказано: “Обрящите, что ищите”.
А он искал все дальше, дальше, дальше.
И сжег вторую часть “Луки Мудищева”,
Не выдержав написанной там фальши.
Он научил нас говорить по русскому,
Назвал его всяк сущий здесь язык.
Он на Лубянке, то есть, тьфу, на Пушкинской
Нерукотворный памятник воздвиг.
Я перед ним склоню свои колени,
Мне никуда не деться от него.
Он всех живых живей, почище Ленина.
Он — наше все и наше ничего.
Ко мне на грудь садится черным вороном
И карканьем зовет свою подружку,
Абсурдную Арину Родионовну,
Бессмысленный и беспощадный Пушкин.
Под звонкие народные частушки
Среди церквей, трактиров и палат
Великий Александр Пушкин
В Москве родился двести лет назад.
Когда была война с Наполеоном,
Не удержали дома паренька.
По простыням сбежал через балкон он
И сыном стал гусарского полка.
Он был в бою беспечен, как ребенок,
Врубался в гущу вражеских полков.
Об этом рассказал его потомок,
Прославленный Никита Михалков.
Трудны были года послевоенные,
Но Александр взрослел, мужал и креп.
На стройке храма у француза пленного
Он финский ножик выменял на хлеб.
И не пугал тогда ни Бог, ни черт его,
Он за базар всегда держал ответ,
Он во дворах Покровки и Лефортова
У пацанов имел авторитет.
Он был скинхедом, байкером и рэпером,
Но финский нож всегда с собой носил,
А по ночам на кухне с Кюхельбекером
Он спорил о спасении Руси.
Запахло над страной XX съездом.
Он кудри отпустил, стал бородат,
Пошел служить уборщиком подъезда
И оду “Вольность” отдал в Самиздат.
Он мыл площадки, ползал на коленках,
Отходы пищевые выносил,
А по ночам на кухне с Евтушенко
Он спорил о спасении Руси.
И несмотря на то, что был он гений,
Он был веселый, добрый и простой.
Он водки выпил больше, чем Есенин,
Баб перетрахал больше, чем Толстой.
В судьбе случались разные превратности,
Пришла пора доносов, лагерей.
И он имел на службе неприятности,
Поскольку был по матери еврей.
Он подвергался всяческим гонениям,
Его гоняли в шею и сквозь строй,
И он не принял Нобелевской премии,
Он в эти годы был невыездной.
Враги его ославили развратником,
И император выпустил указ,
Чтоб Александра в армию контрактником
Призвали и послали на Кавказ.
Но Пушкин, когда царь сослал туда его,
Не опозорил званья казака.
Он тут же зарубил Джохар Дудаева,
И у него не дрогнула рука.
И тотчас все враги куда-то юркнули,
Все поняли, что Пушкин-то — герой!
Ему присвоил званье камер-юнкера
Царь-страстотерпец Николай Второй.
И он воспел великую державу,
Клеветникам России дал отпор
И в “Яре” слушать стал не Окуджаву,
Краснознаменный Соколовский хор.
Пришел он к Церкви в поисках спасения,
Преодолел свой гедонизм и лень.
И в храме у Большого Вознесения
Его крестил сам Александр Мень.
И сразу, словно кто-то подменил его,
Возненавидел светских он повес.
И, как собаку, пристрелил Мартынова
(Чья настоящая фамилия Дантес),
Когда подлец к жене его полез.
По праздникам с известными политиками
Обедни он выстаивал со свечкою,
За что был прозван либеральной критикой
Язвительно — “Колумб Замоскворечья”.
Пешком места святые обошел он,
Вериги стал под фраком он носить,
А по ночам на кухне с Макашовым
Он спорил о спасении Руси.
Ведь сказано: “Обрящите, что ищите”.
А он искал все дальше, дальше, дальше.
И сжег вторую часть “Луки Мудищева”,
Не выдержав написанной там фальши.
Он научил нас говорить по русскому,
Назвал его всяк сущий здесь язык.
Он на Лубянке, то есть, тьфу, на Пушкинской
Нерукотворный памятник воздвиг.
Я перед ним склоню свои колени,
Мне никуда не деться от него.
Он всех живых живей, почище Ленина.
Он — наше все и наше ничего.
Ко мне на грудь садится черным вороном
И карканьем зовет свою подружку,
Абсурдную Арину Родионовну,
Бессмысленный и беспощадный Пушкин.
В рижской группе в ФБ появились чудесные фотографии котика Straume рядом с памятником свободы. Автора не знаю, но это лучшие фото из всех. А вчера к памятнику было паломничество, и все там чекинились.
Ну что, держитесь, любители советского модернизма, у нас очередные потери! На этот раз – Дом-книжка на Новом Арбате, он же здание Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Когда-то именно там был первый офис НТВ, там был кабинет у Игоря Малашенко.
На месте СЭВ появится «социокультурный кластер». Что это значит? Никто не знает. Но звучит ужасно.
Чиновники, конечно, попытались нас подготовить. Еще в октябре говорили, что здание обветшало, и его нужно реконструировать. Но, как это часто бывает в Москве, «реконструкция» превращается в «снос». Зачем сохранять и ремонтировать, если можно просто снести и построить что-то новенькое, из стекла, бетона и максимально бездушное.
Заммэра Москвы Владимир Ефимов называет Дом-книжку «обычным офисным зданием» и противопоставляет его гостинице «Украина» – мол, вот это эпоха, а СЭВ так, временное недоразумение. На самом деле, по архитектурной значимости СЭВ не уступает Украине, но понимание последней доступно даже жуку и жабе, а СЭВ немыслим без контекста, и только для просвещенной публики.
Работать над новым проектом будет ГК «Киевская площадь» – горские, которые владеют ТЦ «Европейский», рынками «Садовод» и «Фуд Сити». Они же реставрировали гостиницу «Украина» и теперь занимаются гостиницей «Мир» неподалеку. Ничего оригинального, никакой Захи Хадид я от них не жду. Там вкус горский. От азербайджанской свадьбы и от Мардан Паласа недалеко ушёл.
Если бы Дом-книжка умел говорить, он бы сейчас тихо охреневал. Потому что, несмотря на отсутствие охранного статуса, это было важное здание советского модернизма, построенное в 1970 году по проекту Михаила Посохина, Ашота Мндоянца и Владимира Свирского. В книге «Москва: Архитектура советского модернизма» его называют «самым красивым зданием интернационального стиля в Москве». Но кому это вообще интересно?
Так что, давайте прощаться с Домом-книжкой.
На месте СЭВ появится «социокультурный кластер». Что это значит? Никто не знает. Но звучит ужасно.
Чиновники, конечно, попытались нас подготовить. Еще в октябре говорили, что здание обветшало, и его нужно реконструировать. Но, как это часто бывает в Москве, «реконструкция» превращается в «снос». Зачем сохранять и ремонтировать, если можно просто снести и построить что-то новенькое, из стекла, бетона и максимально бездушное.
Заммэра Москвы Владимир Ефимов называет Дом-книжку «обычным офисным зданием» и противопоставляет его гостинице «Украина» – мол, вот это эпоха, а СЭВ так, временное недоразумение. На самом деле, по архитектурной значимости СЭВ не уступает Украине, но понимание последней доступно даже жуку и жабе, а СЭВ немыслим без контекста, и только для просвещенной публики.
Работать над новым проектом будет ГК «Киевская площадь» – горские, которые владеют ТЦ «Европейский», рынками «Садовод» и «Фуд Сити». Они же реставрировали гостиницу «Украина» и теперь занимаются гостиницей «Мир» неподалеку. Ничего оригинального, никакой Захи Хадид я от них не жду. Там вкус горский. От азербайджанской свадьбы и от Мардан Паласа недалеко ушёл.
Если бы Дом-книжка умел говорить, он бы сейчас тихо охреневал. Потому что, несмотря на отсутствие охранного статуса, это было важное здание советского модернизма, построенное в 1970 году по проекту Михаила Посохина, Ашота Мндоянца и Владимира Свирского. В книге «Москва: Архитектура советского модернизма» его называют «самым красивым зданием интернационального стиля в Москве». Но кому это вообще интересно?
Так что, давайте прощаться с Домом-книжкой.
Проекты памятника Навальному откровенно слабые и малохудожественные. Надо заказывать у настоящего скульптора. А эти забыть.
Это я еще постеснялась свой проект представить. Да моя идея просто Монблан по сравнению этим.
Это я еще постеснялась свой проект представить. Да моя идея просто Монблан по сравнению этим.