Дмитрий Пригов о коллегах и друзьях:


Не жизнь, не жизнь
А ветка сакуры
Не правда ли, скажи
Словно поездки загород
Когда колышется Фудзи
Над подмосковною землею монастырскою
И ввоздухе осеннем Монастырский
Проносится с коротким звуком: Дзынь
Небесным зайцем

***

Булатов грозный, не губи
Мою погубленную душу!
Но он хвостом лишь крепче бьет
Плотнее прижимая уши
На лапках скрюченных сидит
Его астральное же тело
Уже летит, уж улетело
И сверху строго так глядит
Страшно!
Да всем страшно

***

На дне сомнительных веков
Ввиду потусторонних шествий
С крестцом поросшим мощной шерстью
Ни Кабаков, ни Кабаков
Сидел он лапой тыча в харю
И сокрушался как вдвоем:
А что, товарищ Пригов, хаар ю?
Все жив? А то может и помрем
Для счастья-то

***

Сорокин резвится вдали
Барашком по траве катаясь
Потайных органов земли
Устами острыми касаясь
И вот оттуда как змея
Выходит червь воспроизводства
И говорит: Вот в полный рост я!
— Я знаю, знаю, гибну я —
Отвечает Сорокин

***

Подняв тяжелых два крыла
И подобрав худые ноги
Вот Рубинштейн с лицом орла
Летит над видимым немногим
И точит левый глаз о клюв
И молвит: Вот они — их нету
Уж сорок лет я их ловлю
По обитаемому свету
А их нету

***

Вот количество несчетное
Тараканов бью живьем
А один из них кричит:
Стой, я знаю Звездочетова!
Он мне родственник прямой! —
— Так живи! А этот, рядом
Знает можт кого из наших?
Нет? Так пусть и мрет живьем

Александр Пятигорский — про алкогольную диету Гурджиева: одна бутылка водки и полбутылки арманьяка в течение жизни каждый день.

в метро так сильно пахнет мятой
в метро спускаются солдаты
и едут вниз отваги полны
а эскалатор их подолы
вздымает на чкаловской.
разглажена щека рукой
до белизны щека побрита
и всё. как будто монолиты
какие едут
и сильно-сильно пахнет мятой всё

С международным днем защиты детей!

Эрик Булатов. «Там там по дорогам», 1998 год

Олег Каравайчук про маму:

«У меня всю жизнь была учительница. Когда в 82 года ее разбил инсульт, она прожила еще почти десять лет, хотя была полностью парализована. И продолжала помнить все-все телефоны наизусть. Когда она первый раз забыла телефон, я понял, что она умрет.

Последние семь лет я всегда должен был успеть вечером вовремя выключить радио, чтобы она не услышала этот гимн. Я понял, что советский гимн — это не просто гимн, а это несоответствие эпохи железной эпохе хрустальной. Мама моя была как стекло — прозрачной, хрустальной, а когда проводишь по стеклу железным гвоздем, то боль стекла передается его звуком».

Добавлю от себя, что Борис Гребенщиков в свое время называл нечто подобное «геометрией ломов в хрустальных пространствах».

Я приехал погулять в Москву на выходные… также я уже через два часа в Москве.

Эрик Булатов. «А», 2008 год

Люди из АП угостили на досуге чаем «Принц Владимир». Испытал сильнейшие впечатления.

Лимонов и Брик

«„Леночке и Эдику Лимонову — не очень красивая Лиля“, — написала Лиля Брик на обороте фотографии — точнее, кадра из фильма, где она — молодая, в балетной пачке — касается рукой мужской руки. Разумеется, это рука ее вечного партнера Маяковского. Не очень красивая, потому что она явно комплексовала перед тоненькой Леной Щаповой, моей тогдашней женой».

На фото: Эдуард Лимонов, Елена Щапова, Василий Катанян, в кресле-качалке сидит Лилия Брик. 1974 год, незадолго до эмиграции.

Пятигорский вспоминает о переезде в Англию

Мой диалог с понедельником: