Зубной техник Отто Ротшток, член НСДАП, выстрелил в журналиста и писателя Гуго Беттауэра в его редакции 10 марта 1925 года, тяжелораненного Беттауэра поместили в больницу, где он и скончался 26 марта – ровно сто лет назад. Это – первый информационный повод. Второй – на русском языке (перевод Анны Кукес) только что вышла самая известная книга Беттауэра – написанная в 1922-м, экранизированная в 1924-м, надолго забытая и изъятая из небытия лишь в конце восьмидесятых небольшая повесть «Город без евреев» – текст, который на наших глазах вновь обретает актуальность.

В этой сатирической повести Беттауэр (кстати, в возрасте восемнадцати лет принявший протестантизм) рисует картинку из альтернативной (на тот момент) истории: австрийский канцлер под ликование общественности предлагает Народному собранию поддержать его инициативу по изгнанию из страны всех евреев, естественно, исключительно из гуманизма и желания достичь всеобщей справедливости. По Беттауэру, Народное собрание голосует «за», евреи покидают страну, которая в результате приходит в полную негодность…

Справедливости ради, Беттауэр поплатился жизнью не из-за «Города без евреев», он и без этой повести слыл нарушителем спокойствия и скандалистом, выступал за всевозможные либеральные ценности, издавал эротическую газету и защищал право женщин на аборты и вообще равноправие – нацисты этого не любят. И его наивный памфлет так и остался бы просто забавной, социальной сатирой, курьезным литературным документом своего времени, если бы другой уроженец Австрии спустя без малого двадцать лет не решил избавить свою и прилежащие страны от евреев куда более радикальным образом. Впрочем, Гуго Беттауэр об этом уже не узнал.

Издательство Ibicus press.

Крутая новость — в «Альпине» выходит считавшийся утерянным, но найденный в архиве Розановой роман Эдуарда Лимонова «Москва майская», написанный в Париже в середине восьмидесятых и рассказывающий о Москве конца шестидесятых (и о её обитателях). Очень, очень жду, теперь и вы ждите.

Мы сделали это — снова пишу про новинки нашего издательства — мы сделали это! Только что пришла из типографии книга профессора Фрайбургского университета Генриха Киршбаума «Революция терпения. Беларуский бриколаж», в которой осмысляется этика и поэтика беларуских событий 2020-2021 годов. Это очень крутая книга — собрание эссе, позволяющее не разобраться даже, а именно понять, что же происходило в Беларуси во время протестов, в которые мы все так верили.
И — да, мы не смогли выбрать обложку, так что выпустили книгу в двух, одна — Виктора Меламеда, вторая — Ильи Скубака и Яны Шварц.
Приходите!

Галопом по Европам.

Если всё пойдёт по плану, что в последнее время не всегда получается, то 4-6 апреля мы будем в Берлине, представлять на книжной ярмарке Bebelplatz наше издательство, везём много книг, в том числе и самые новинки, и участвуем в программе: в субботу. 5 апреля, утром на нашем стенде (номер 20) Максим Д. Шраер подпишет свою новую книгу стихов «Война», а 6 апреля, в воскресенье, в пять Виктор Меламед и Генрих Киршбаум представят свои книги «ПГТ Диксон. Трилогия» и «Революция терпения. Беларуский бриколаж». Кроме того, в субботу, 5 апреля, мы принимаем участие в мероприятии с названием «Открытый питчинг книг. Болевые точки: как писать о современной России так, чтобы это читали во всём мире», самим интересно.

А потом, 8 апреля, во вторник, в венском «Бабеле» тоже поговорим о нашем издательстве и его планах на будущее.

Прямо европейская гастроль. Будем очень всем рады!

Константин Сотонин, культуролог и философ, автор удивительной теории зудов и интерпретатор Сократа (надеюсь, все читали его прекраснкю книгу «Сократ. Введение в косметику», а если нет — не откажите себе в удовольствии), был так же родителем одной из самых красивых утопических идей ранних двадцатых — идеи философской клиники. Если сильно упрощать, то он придумал (не первым, конечно) использовать философию в медицинской практике, а именно — для лечения недовольства, не путать с неудовольствием: неудовольствие свойственно личностям в отношении чего-то конкретного, в то время как недовольство — понятие абстрактное, ни на что конкретно не направленное, тем не менее мешающее жить и трудиться. Именно для лечения последних и нужен врач-философ. В остальном здесь всё как принято — обследование, постановка диагноза, выбор лечения: «Для врача-философа единственной самоцелью является радостность или спокойствие личности».

С диагностикой тут довольно понятно, особенно спустя сто лет: «Недовольство есть психическое состояние эмоционального характера, существенными чертами которого являются: угнетённое состояние духа; чувство неудовольствия от большинства окружающих объектов и безразличие к остальным; отсутствие или малое количество радостных переживаний, их быстрое исчезание и замена обычным угнетённым состоянием...» И так далее, говоря по-нашему — депрессия (в брошюре «Идея философской клиники» Сотонин много места уделяет классификации недовольства, от иррационального неудовольствия от физической боли, через бред и галлюцинации, к переутомлению организма; отдельно Сотонин выделяет эротическое недовольство — примерно безответная любовь, недовольство социального и интеллектуального происхождения в смысле отрицательной оценки своего и вообще человеческого бытия, плюс скука, то есть не приобретённое, а изначальное отсутствие интересов).

В качестве терапии Сотонин предлагает эстетическое воздействие на больного и различные другие воздействия, включая гипноз. Но главное — философская диететика, то есть терапевтический образ жизни недовольного, имеющий целью устранить недовольство, перестройка всего миросозерцания пациента разными средствами, от психологического воздействия до диеты и снотворных или успокоительных средств, а так же философского лечения, то есть психотерапии, при некоторых диагнозах — внебрачные отношения, онанизм и так далее— просто и понятно (на самом деле всё значительно серьёзнее и подробнее, с детальным, хоть и предельно сжатым, описанием недовольств и способов их лечения, скажем, интеллектуальное недовольство лечится просвещением, а внушённое — обратными внушениями).

«Идею философской клиники» Сотонин написал в 1922 году, спустя два года он стал одним из идеологов НОТ — научной организации труда (основанной, в том числе, на преодолении недовольств — или зудов — как главном способе достижения счастья индивидуума и, как следствие, полном его включении в труд на благо общества). Большевикам потребовалось примерно пять лет, чтобы осудить утопию Сотонина, назвать её «чуждой философией» и «полубезумным бредом» и посадить философа на три года, сломав ему жизнь: после освобождения он работал инженером-химиком, в начале сороковых исследовал местность для основания новых химических заводов, провалился в прорубь и умер от туберкулёза в 1944 году. Место его погребения традиционно неизвестно. Излечить общество ему не удалось.

Спустя сто лет после первой публикации книга издана казанским издательством «Смена».

Что-то сказал поэту и журналисту Александру Дельфинову про наше издательство для его текста о Берлинской книжной ярмарке, в которой мы участвуем (на картинке не наши книги, но внутри есть и мы). А выдающуюся книгу Дельфинова «Смирнов пытается вспомнить», изданную нами, вы можете купить у нас и во всех «Бабелях» мира.

В среду, 9 апреля, в берлинском «Бабеле» — презентация изданной нами книги Виктора Меламеда «ПГТ Диксон», первая часть которой вошла в шорт-лист премии «Дар». Экспериментальная проза такого накала, что порой становится больно. Книга о насилии, инакости, любви и войне, о нас с вами. Предисловие (два предисловия) написала Линор Горалик. Приходите, если вы в Берлине, не пожалеете.

У моего любимого беларуского издательства «Мяне няма» (Варшава) есть боевой товарищ «Лысы чэрап», выпускающий неформатные для этого издательства, но от того не менее беларуские книги. А у меня есть традиция — в автобусе, мчащемся от одной европейской столицы к другой, читать книги ставших уже родными беларусов. На днях как раз прочитал две, про одну позже, про другую — сейчас.

«Крестик» Сергея Кравченко («Забыть в электричке», вот тут я про неё писал) — ни что иное как записные книжки, грустные и смешные, как любые писательские записные книжки, в меру откровенные — потому что всё же предназначенные для печати — записки и выписки наблюдательного, едкого, остроумного человека (все три этих качества хорошо видны и в первой книге), который в основном задумывается об одиночестве — том самом, простите, экзистенциальном, — взаимном непонимании, окружающем абсурде. Очень странно, но эта тоненькая книжка напомнила мне любимого «Снеговика» Вадика Королёва — там тоже за смешным абсурдом и лиричностью лирического героя скрывается ощущение совершеннейшего какого-то слишком шумного одиночества, присущего, так сказать, нам всем. Тем и живём.

«Думаю, иногда стоит просто идти домой». 

Издательство «Лысы чэрап».

Когда я был мал и знал всё, что знал, я ходил в одно там ЛИТО, и однажды парень из нашей группы, фамилию не помню, прочитал лирический, пронизанный светлой грустью собственный рассказ, в котором описание романтических похождений героев чередовались с техническими описаниями работы лифта. Странным образом я вспомнил этот рассказ — и ещё «теоритические» мультидисциплинарные изыскания Сергея Курёхина, — читая книгу Игоря Савченко «Доказательство», выпущенную  издательством «Лысы чэрап». 

Савченко, прежде всего, — важный беларуский фотограф (а ещё дайвер, экс-инженер и человек, у которого с одной выставки как-то исчезла работа — из серии «Невидимое»!). Писать тексты он начал ещё в девяностые, и вот в книге «Доказательство» собраны его тексты разных лет, объединённые совершенно концептуалистской идеей — на четырёхстах страницах они имитируют научно-исследовательские статьи на разные темы, от оптики до языкознания. В какие-то — справедливости ради, частые — моменты эти тексты вполне могут сойти за настоящие, пока не вспоминаешь, что принадлежат они перу одного человека. 

«Доказательство» — уникальный в своём роде и при том совершенно курёхинский литературный  проект, доведённый до абсолюта. В принципе, можно попытаться нанизать эти поразительные тексты на более или менее единую и сюрреалистическую идею об отсутствии общего языка и взаимном категорическом непонимании, царящем между людьми. Но можно и не нанизывать, а просто восхищаться виртуозной мистификацией. Ну, или верить, что всё оно так и было — и есть. 

Издательство «Лысы чэрап».