Наиболее важной новостью последних недель стало решение США поставить Украине вооружения, способные наносить удары по военной инфраструктуре, расположенной непосредственно на территории Российской Федерации.

Коллеги предположили, что это будет ОТРК MGM-140, однако в действительности речь идет о куда более эффективном, функциональном и опасном оружии – БПЛА MQ-9 Reaper.

Это отнюдь не случайный выбор – американские дроны являются многоцелевыми оружейными платформами, по своим возможностям многократно превосходящими, например, уже используемые ВВСУ Bayraktar TB2.

MQ-9 Reaper конструктивно заточен для действий в условиях крупномасштабных военных конфликтов с активным противодействием со стороны эшелонированной ПВО. На своем борту он несет мультиспектральную станцию разведки и целеуказания (радар, инфракрасная камера, система лазерной подсветки цели), но что особенно важно – дрон имеет станцию предупреждения об облучении, станцию постановки помех и средства противодействия ракетам с радиокомандной или же инфракрасной системой наведения (диполи, инфракрасные ловушки и т.д.).
Reaper может использоваться в качестве воздушной платформы РЭБ или, например, в качестве охотника за вертолетами – широкая номенклатура вооружения и модульного контейнерного оборудования позволяет подогнать любой серийный БПЛА под выполнение конкретной боевой задачи.

За 52 дня войны ВВСУ получили колоссальный опыт применения ударных БПЛА и располагают хорошо подготовленными операторами, которые могут без какого-либо переобучения использовать MQ-9 (это выгодно отличает его от тех же баллистических ракет, которые могли бы быть поставлены в качестве альтернативы). Американский дрон имеет стандартный интерфейс НАТО Stanag 4586, используемый также в знакомом ВВСУ турецком Bayraktar, а 90% операций по его техническому обслуживанию может выполнять даже абсолютно неподготовленный персонал с минимальным количеством инструментов.

На практике это означает следующее: украинским ВВС не потребуется ни длительное обучение, ни подготовка для применения БПЛА Reaper. Они могут использовать их сразу после поставки, расширив как свои разведывательные возможности на оперативном уровне, так и начав атаки на российскую приграничную военную и гражданскую инфраструктуры (в частности, объекты ПВО, ж/д узлы, топливные хранилища) с дальнейшим проникновением вглубь территории РФ.

Это не преувеличение, а лишь сухая констатация давно проверенных практикой фактов – MQ-9 способен взлететь в Киеве, добраться до Подмосковья, нанести ряд ракетно-бомбовых ударов и вернуться обратно. Дальность его полета составляет 1900 км, а время нахождения в воздухе – 27 часов. Боевая нагрузка дрона позволяет за один вылет уничтожить танковую роту с применением нескольких типов высокоточного оружия, не входя в зону поражения средств ПВО малой дальности.
К этому же необходимо присовокупить обширное взаимодействие ВВСУ и разведки НАТО. Широкие возможности сбора и анализа разведывательных данных Альянса позволят кратно увеличить возможности ударных БПЛА, выбирая время, место и цель удара.

Это – интеллектуальная война, о которой недавно отлично написал Игорь Димитриев.
Опасная, так и не осмысленная за прошедшие 50 лет в России, она готовится вторгнуться на нашу территорию сплавом высоких технологий, анализа и стратегии – и игнорировать ее больше нельзя.

@atomiccherry 💯

Российская военная мысль реагирует на угрозу появления в украинской армии американских беспилотников - "Жнец станет урожаем российских ПВО". Ну все, проблема решена. Включим специальный советский приборчик и все Reaper упадут. Как-то даже язвить не хочется.

Чтоб вы понимали, ему не нужно будет атаковать объекты на территории России. Сам факт пролета "жнецов" над территорией потребует объявления бесполетной зоны для гражданской авиации

Начало войны сподвигнуло многих здравомыслящих людей в России к перемене своего отношения к украинским оружейным программам.
После гибели ракетного крейсера «Москва» же все чаще слышен очень грамотный и правильный вопрос – какие еще карты есть на руках у военно-промышленного комплекса Украины?

Очевидно, что бывшая научно-техническая кузница Советов долго готовилась к началу боевых действий, и восемь лет напряженной работы и финансирования не могли не принести свои плоды.
Отдельный вопрос вызывают украинские ракетные программы: за 55 дней войны российские войска столкнулись с ПТРК «Корсар» и «Стугна», РСЗО «Ольха» и «Верба», а несколько дней назад – с противокорабельными ракетами «Нептун».

Столкнулись с целым рядом серийных вооружений, которых, по словам вереницы российских «военных экспертов», просто не должно было существовать.

В связи с этим мы запускаем серию публикаций в нашем блоге на Boosty, связанных с украинскими ракетными программами. Их цель – не только в меру сил и возможностей восстановить картину интенсивной деятельности украинской военной промышленности за последние годы, но и попытка выяснить, есть ли в распоряжении Киева реальные наработки по вооружениям, способным наносить глубокие удары по территории Российской Федерации.

В сегодняшней публикации:

➖ Была ли у Украины научно-техническая база для создания национальной военной промышленности?
➖ Краткий обзор украинского ОПК, в частности – опыта и наработок КБ «ЛУЧ».
➖ ПКР «Нептун» – копия советской ракеты X-35 или самостоятельная разработка?

Продолжение в нашем блоге на Boosty

@atomiccherry 💯

В последние дни в России стало чрезвычайно модно обсуждать вопрос мобилизации. Нужно сказать, обсуждения эти преисполнены бравого заблуждения – кто-то говорит о наличии у РФ некого «профессионального резерва» (видимо, его прячут в тех же секретных сибирских катакомбах, где и приборчики, которые «выключат все беспилотники»), кто-то продолжает считать, что Российская Федерация – это все еще Советский Союз, и офицерам Генштаба достаточно достать пыльные планы из секретного архива, и тогда...

Неправы все.

Начнем с простого – кто такой резервист? Это человек, имеющий навыки обращения с оружием и техникой, который имеет регулярную практику их эксплуатации, применения и подтверждения своей квалификации. Потенциальная боевая единица, которая может в кратчайшие сроки пополнить ряды действующей армии без какой-либо длительной подготовки. На протяжении последних 15 лет МО РФ пыталось создать резерв в 80-100 тысяч человек. Это была именно что попытка – на создание резерва не хватало денег, организационных ресурсов, а может даже и желания.

Итог – число людей в России, которые могли бы считаться полноценными резервистами, колеблется от 4 до 5 тыс. человек.

В 2021 году была предпринята попытка создать систему резервистов-контрактников БАРС. Например, в Южном военном округе планировалось создать резерв численностью в 38 тыс. человек – в результате было набрано лишь чуть более тысячи. Или вот показательный пример города Новокузнецка – местный комиссариат планировал получить 250 резервистов на контракте – в итоге было набрано лишь 20.

Далее по интересным цифрам – менее 10% призывников проходят какую-либо переподготовку в течение 5 лет после окончания службы. Это означает очень простую вещь – подавляющее количество бывших военнослужащих в РФ годами и десятилетиями не имеют возможности практиковаться в рамках своих военно-учетных специальностей. Это люди, не имеющие никакого устойчивого практического опыта обращения с оружием, военной техникой, без какой-либо физической подготовки.

Словом, не те люди, которых можно считать «военным резервом».

Эти цифры далеко не случайны. Армия – это инструмент, который формируется под выполнение определённых задач. Российские вооруженные силы на протяжении 30 лет целенаправленно демонтировали советскую мобилизационную систему, реформируясь в рамках двух задач: создания высокомобильных частей для войн экспедиционного типа, а также поддержания и модернизации «ядерного щита».

Система была проста, красива и логична – крупные войны невозможны по причине фактора сдерживания в лице ядерного оружия, а для колониальных войн уровня Сирии нет необходимости наличия громоздкой системы подготовки резерва.
Ни к какой «глобальной войне с НАТО» армия не готовилась даже в страшном сне.

Сейчас же любые разговоры о мобилизации глубоко бессмысленны и откровенно вредоносны. Мобилизовать просто некого – система организационно и ресурсно не сможет обеспечивать функционирование, скажем, дополнительных 500 тыс. солдат. Армия – это прежде всего структура, нацеленная на выполнение боевых задач, а не толпа людей с оружием.
Толпе необходимы сержанты и офицеры, техника, подготовка и слаживание, логистика и приказы – только так она начинает трансформироваться в армию. Сейчас данные инструменты у государства отсутствуют.

В таких условиях действия Минобороны более чем логичны и верны – оно пошло по пути расширения штата добровольцев-контрактников. Это обеспечивает довольно небольшой приток пополнения, и у армии есть возможность отбирать наиболее качественные кадры (с точки зрения физической готовности, опыта, знаний), давать им минимальную подготовку и равномерно распределять по подразделениям.
Несмотря на ряд недостатков, такой подход не создает организационного коллапса, который мог бы оказать в разы более губительное влияние на ход боевых действий, нежели нехватка личного состава в частях действующей армии.

Продолжение ниже...

@atomiccherry 💯

Начало выше...

Вполне резонно упомянуть и тот факт, что западные аналитики активно изучали как и все изменения в российских вооружённых силах, так и давали оценки мобилизационным возможностям Российской Федерации.

Ниже вы можете ознакомиться с краткой цитатой одного из исследований легендарного «think tank» RAND Corporation:

«Бывшие российские высокопоставленные чиновники и аналитики, опрошенные корпорацией RAND в 2017 году, единодушно отвергли идею ориентировать российские вооруженные силы на ведение крупных наземных войн с равными соперниками. Десятилетие реформ и модернизации позволило вооруженным силам эффективно проводить ограниченные экспедиционные операции, в то время как модернизация на другом конце спектра обеспечила безопасность стратегических ядерных сил России на суше, в воздухе и в морских «бастионах». Похоже, что российское военное руководство считает перспективу большой войны с применением обычных вооружений маловероятной.

Без оперативного резерва российские силы более уязвимы, чем силы НАТО в условиях затяжного конфликта. Если Россия окажется втянутой в крупную войну с использованием обычных вооружений, она сможет сражаться лишь теми вооруженными силами, которые Москва будет иметь на момент начала конфликта. «Орды» Красной Армии давно ушли, а нынешняя кадровая система еще не создала надежной замены...».

Комментарии, думаю, излишни.

Подчеркну лишь не очень-то веселый факт того, что американские аналитики осведомлены о реальном положении дел в Российской Федерации значительно лучше, чем российская же «экспертная среда», вот уже 8 лет демонстрирующая полную профнепригодность в отношении собственной страны.

@atomiccherry 💯

«B исключительных обстоятельствах... командир может ставить задачи по уничтожению объектов, необходимых для выживания гражданского населения»

– руководство по применению норм МГП, Министерство обороны Украины, § 2.2.4

Взирая на нарастающий темп атак по территории Российской Федерации, большинство наблюдателей видит лишь частные происшествия. Кто-то заходит в своих рассуждениях дальше – пытается предположить, как можно купировать эти сценарии одиночных, казалось бы, ударов.

В чем себе отказывают, без преувеличения, все – это в анализе ситуации через призму стратегии, ибо систематические, набирающие масштабы и ритм, удары – именно что часть стратегии.

Большинство людей понимает смысл уничтожения склада боеприпасов. Чуть меньше – смысл уничтожения гражданских нефтебаз. Еще меньше – значение удара по птицефабрике или же, скажем, по складу сельскохозяйственной машинерии.

Что общего может быть между столь, казалось бы, разными объектами? Все чрезвычайно просто – их уничтожение спровоцирует незапланированную нагрузку на логистическую инфраструктуру приграничных областей. Ликвидация хотя бы 1/5 складов и нефтехранилищ на территории Западной России вызовет необходимость значительно повысить грузопоток из соседних регионов. На первый взгляд, такая ситуация не выглядит критичной: РФ – огромная страна с колоссальными резервами, и может с легкостью восполнить столь незначительные потери.

Проблема в том, что это лишь подготовительная часть реализуемой Украиной стратегии. Вторым ее этапом станут активные удары непосредственно по российской логистической инфраструктуре (они, к слову, происходят и сейчас, но в малых объемах – это своего рода тренировка и подготовка почвы; украинские спецслужбы действуют дозированно, не провоцируя российскую бюрократию на преждевременную реакцию).

Представьте себе следующую картину: вы уже потеряли, скажем, 20% ваших нефтехранилищ в приграничье. Вам необходимо срочно восполнять потери – в противном случае это скажется как на экономике региона, так и на ходе боевых действий (а армия в день потребляет буквально озера топлива). Но в сжатые сроки вы теряете ещё и 20% ж/д и автомобильных мостов. При этом логистика отягощена незапланированным подвозом боеприпасов и продовольствия, которые накладываются на стандартный довоенный грузопоток. Параллельно с этим темпы и масштабы атак продолжают нарастать (напомню, арсеналы ГУР МО Украины в ближайшее время пополнятся рядом образчиков западных вооружений).

Это обернется не просто паникой, бюрократическим и логистическим хаосом, но и окажет прямое и непосредственное влияние как на ход боевых действий, так и создав прямые предпосылки к развитию гуманитарного кризиса в Западной России.

И это не конец. Есть и третий этап.

Третий этап подразумевает удары по инфраструктуре, необходимой для выживания гражданского населения и функционирования экономики областей. Речь идет об электростанциях, гидротехнических сооружениях, продовольственных складах и т.д. Это создаст гуманитарный кризис – и, соответственно, вызовет массовый неконтролируемый отток населения, – проще говоря, бегство. При этом, напомню, логистическая инфраструктура областей уже будет функционировать на грани или же в условиях коллапса – а перемещение больших масс населения, что вероятно, просто остановит грузопоток.

На каждом из этих этапов Москва будет вынуждена вовлекать все больше ресурсов для борьбы за собственную территорию. Игнорировать угрозу таких масштабов просто невозможно – на нее будут распыляться силы спецслужб, правоохранительных структур, вооруженных сил (как минимум ПВО и инженерные части). Это, в свою очередь, прямой стратегический выигрыш для Украины – чем больше сил, средств и времени Федерация будет тратить на самозащиту, тем меньше она сможет задействовать в зоне боевых действий.

Возможно, какие-то элементы описанной выше стратегии реализуются в несколько ином виде, но важны ее конечные цели – остановка логистических потоков любой ценой.

Это стратегия, которую можно купировать лишь собственной грамотной контрстратегией.

@atomiccherry 💯

Не так давно на канале был опубликован текст о вероятных поставках в Украину БПЛА MQ-9 Reaper.

После утверждения в США законопроекта о ленд-лизе, сомневаться в отправке американских ударных дронов более не приходится. Но есть и другой фактор – военно-техническая помощь со стороны Британии. Лондон заявил о том, что предоставит в распоряжение ВСУ ракеты Brimstone – первоклассное высокоточное оружие. Вы можете увидеть его на фотографии выше – как раз в связке с БПЛА Reaper.

Почему это важно? Brimstone существует в двух модификациях с дальностью полета в 20 и 60 км соответственно, и может на данной дистанции поражать цель типа «танк» с вероятностью в 98%. Brimstone II в связке с воздушным носителем способна подавлять любые комплексы ПВО средней дальности, не входя в их зону поражения. Это серьезный фактор – Украина все активнее атакует объекты, расположенные на территории России, и данная ракета может оказать прямое влияние на сложившийся баланс между средствами обороны и нападения.

@atomiccherry 💯

Начало войны сподвигнуло многих здравомыслящих людей в России к перемене своего отношения к украинским оружейным программам. Очевидная готовность к крупномасштабным боевым действиям бывшей научно-технической кузницы Советов внушает серьезные опасения, связанные как с украинскими программами разработок оружия массового поражения, так и с конвенциональными вооружениями большой дальности.

Гибель ракетного крейсера «Москва», нарастающий темп ударов по территории самой Российской Федерации – все это вызывает закономерный вопрос: какие еще карты есть на руках военно-промышленного комплекса Украины?

В первой части нашего обзора возможностей и проектов ОПК Украины мы рассматривали наработки, связанные с деятельностью КБ «ЛУЧ» – в том числе и проект нашумевшей противокорабельной ракеты «Нептун».

Сегодня мы выпускаем новую часть, посвященную следующим вопросам:

➖ Могла ли Украина создать собственное термоядерное оружие?
➖ Возможности украинского ОПК в сфере создания межконтинентальных баллистических ракет. Краткий обзор украинской космонавтики, истории и текущей деятельности КБ «Южное».
➖ Украинские проекты оперативно-тактических ракетных комплексов.

Продолжение в нашем блоге на Boosty

@atomiccherry 💯

Немало внимания в последние дни привлекают слова западных государственных лиц, которые заявляют о том, что российско-украинский конфликт будет длиться годами. Каких-либо дополнительных пояснений за этим не следует, и вакуум молчания заполняется рядом домыслов, чаще всего напоминающих фантагосмарическую картину бесконечной войны «до последнего украинца за счет мирового капитала».

Что в действительности имеют в виду западные чиновники?

Они видят будущее Восточной Европы, как серию локальных войн, связанных с ослаблением или физическим уничтожением российского военного потенциала и потерей Москвы любого международного влияния (военные неудачи, как правило, оказывают сильное влияние на престиж страны).
Ближайшей аналогией этому процессу может стать цепь арабо-израильских войн. Украина видится им как восточноевропейский Израиль – милитаризованное внеблоковое государство, имеющее тесные связи с США и Европой, которое будет вести перманентный конфликт, основанный как на причинах экзистенциального, так и военно-политического характера.

Западные стратеги хорошо понимают, что их противник – страна с ядерным оружием, большими амбициями и существенным военным потенциалом. Именно по этой причине речь идет о серии локальных конфликтов, а не об одной большой войне: при таком сценарии исключается применение оружия массового поражения, а российский военный и экономический потенциал будет страдать намного сильнее. Осознание «подступающей новой войны» вынудит Москву все сильнее вкладываться в сухопутную армию, тогда как вложенные в нее средства будут сгорать на полях сражений (как когда-то и было на Ближнем Востоке).

Посему когда вы слышите заявления о том, что война будет длиться 3/5/10 лет – то речь идет именно об этом. О медленном и постепенном истощении невоенными методами, сочетающемся со вспышками непродолжительных боевых действий.

@atomiccherry 💯

Номенклатура западных поставок зенитных вооружений для Украины значительно расширилась: если в первые недели речь шла в основном о ПЗРК различных систем (Stinger, Starstreak, Grom), то в данный момент Североатлантический Альянс пополняет арсеналы ВСУ советскими ЗРК (на днях в Одессу прибыл комплекс С-300ПМУ из Словакии), британскими ЗРК Stormer HVM и германскими зенитными танками Gepard.

Нельзя не заметить, что перечисленные выше образчики техники можно распределить по следующим категориям:

➖ Усиление объектовой ПВО;
➖ Усиление армейской ПВО в подразделениях второго стратегического эшелона, который в данный момент активно формируется ВСУ вокруг поставок техники из запасов Альянса.

На фоне развертывания новых подразделений Украине необходима более упорядоченная и централизованная логистика – и, соответственно, более стабильный грузопоток. В свою очередь, это увеличивает ценность объектов логистической инфраструктуры и создает необходимость организации т.н. «зон воспрещенного доступа», в которых вооруженные силы смогут в безопасности готовить и дислоцировать мобилизованный личный состав, создавать склады, топливные хранилища и т.д. Все это, само собой, вызывает потребность в активном усилении противовоздушной и противоракетной обороны.

Например, зенитные танки Gepard с большей вероятностью будут распределены для обороны стационарных объектов от российских крылатых ракет. Учитывая относительно малый объем поставок (50 шт.), включать данную ЗСУ в состав передовых подразделений не имеет смысла как минимум с точки зрения логистики. При этом в роли «противоракетного» танка Gepard может внести существенный вклад – его СУО оптимизирована для борьбы с высокоскоростными низколетящими целями, и он более чем неплохо может бороться и с крылатыми ракетами.

Поставляемое Украине объектовое ПВО в первую очередь будет использовано для усиления «зоны воспрещенного доступа» на юге страны, в районе Одессы. Последняя представляет собой важный логистический хаб ВСУ, обеспечивает базу для развёртывания сил ВМСУ в Чëрном море, является точкой развертывания противокорабельных ракет и, что особенно важно, формирует щит ПВО на случай прорыва российского воздушного десанта в Приднестровье. С этой целью ВВСУ не только наращивают наземную ПВО, но и усиливают возможности своей истребительной авиации.

Отдельно замечу, что в данный момент поставляемые Украине средства противовоздушной обороны представляют собой «сборную солянку» из наиболее быстро осваиваемых систем. Очевидно, что это временное решение – таким образом Альянс получает возможность готовить личный состав украинских сил ПВО к работе с более серьезными и современными системами западного производства. По неподтвержденным данным, украинские военные уже обучаются эксплуатации норвежского ЗРК NASAMS.

Далее поговорим о поставках бронетехники и артиллерии.

@atomiccherry 💯

Ранее на канале публиковался ряд текстов, посвященных изменению военной обстановки в Черном море. События последних дней требуют продолжить анализ событий, происходящих в Южной Украине.

По ходу боевых действий Одесса стала одним из наиболее стратегически важных городов Украины – это не просто последний крупный порт страны, но и оперативная база украинского флота, а также логистический хаб сухопутных войск. Как я писал ранее, потопление РКР «Москва» было предвестником изменения стратегической обстановки: ни Киев, ни Брюссель не могли оставить без внимания столь очевидную угрозу, как российский морской десант или же блокаду подконтрольных Украине портов.

После потери «Москвы» ситуация стала развиваться стремительно: украинский флот при использовании ударных беспилотников нанес удары по «москитным» силам ЧФ РФ (по неподтвержденным данным повреждены или уничтожены два скоростных катера), а затем дважды атаковал российский гарнизон на о. Змеином (были уничтожены вышки связи, несколько ЗРК «Стрела-10» и ЗРК «Тор»).

Данные эпизоды могли бы показаться малозначимыми, если бы не следующие факты:

– Во-первых, параллельно с атаками ВМСУ проводили интенсивные учения своего катерного флота в районе Одессы;
– Во-вторых, Британия поставила для обороны города ~1000 единиц ракет Brimstone с возможностью использования наземных и морских пусковых платформ (в том числе в теории – с быстроходных катеров);
– В-третьих, сегодня появилась неподтвержденная на данный момент информация о повреждении/потоплении российского фрегата «Адмирал Макаров» с использованием уже знакомых нам ПКР «Нептун».

Перед нами чрезвычайно последовательная и логичная картина: украинский флот готовится к снятию морской блокады с Одессы и развертыванию своих сил в западной части акватории Черного моря. С этой целью ВМСУ вытесняют российские войска с о. Змеиного и пытаются вынудить ЧФ РФ отвести свои силы в восточную часть Черного моря – в зону, недосягаемую для ударов украинских противокорабельных ракет, катеров и беспилотников.

Это чрезвычайно важные операции с точки зрения стратегии: во-первых, следует помнить об экономике – снятие блокады с Одессы позволит возобновить поставки украинской сельскохозяйственной продукции. Во-вторых, имея деблокированный порт, Киев сможет организовать масштабные морские поставки военной техники и снаряжения, что, несомненно, быстро отразится на картине боевых действий. В-третьих, снижение активности Черноморского флота РФ – это очевидный задел для будущих наступательных операций ВСУ в Крыму.

P.S.: стоит понимать, что разрушить портовую инфраструктуру в случае задействования ее в поставках по ленд-лизу не выйдет – речь идет о целой цепи портов (Пивденный, Одесский, Измаильский и т.д. – можете посмотреть наглядную инфографику). Кроме того, это чрезвычайно устойчивые к повреждениям сооружения, которые нельзя разрушить ударами крылатых ракет – то есть в конечном итоге все упирается в физический контроль западной части акватории Черного моря.

Та сторона, что сможет установить его, будет иметь ключевое преимущество в войне.

@atomiccherry 💯

Примечание к тексту выше...

Стоит поправить самого себя – Brimstone могут монтироваться на катерах не в теории, а вполне себе на практике. Производитель предусмотрел использование ракеты на морских платформах, создав быстромонтируемые пусковые установки и компактные системы управления.

Конечно, нужно понимать, что «маленьким ракетным крейсером» катер благодаря этому стать не сможет – ему будет необходимо прикрытие от воздушных угроз, внешние источники разведки и целеуказания (в случае ВМСУ это будут беспилотники). Тем не менее, недооценивать такое оружие нельзя – попадание десятка тяжелых противотанковых ракет может подвести к черте рокового исхода даже довольно крупный боевой корабль; речь идет не столько о его потоплении, сколько о годах простоя на судоремонтном заводе.

@atomiccherry 💯

«Системы» и «люди» (часть вторая)

С первой частью текста, посвященной специфике отбора кадров для решения интеллектуальных военных задач (спойлер: о людях, взломавших неуязвимую шифросистему «Энигма») можно ознакомиться на канале Деньги и песец ❗️

Вопреки широко распространенному мнению, Вторая Мировая война была прежде всего войной интеллектов и машин; она являла собою невиданное прежде противостояние научных и инженерных коллективов, разрабатывающих принципиально новые математические и технические инструменты для использования их в бою.

Впервые в мировой истории победа в войне зависела в равной степени как от доступных материальных ресурсов, так и от работы математиков и аналитиков.

Одним из ключевых вызовов того времени, определяющим стратегию всех воюющих сторон, была авиация. Несмотря на то, что опасность воздушной угрозы в полной мере была осознана и осмыслена еще на исходе Первой Мировой и в ходе Интербеллума (так, в 1917 в Англии вышла передовая книга «Aircraft in Warfare: The Dawn of the Fourth Arm», написанная визионером и промышленником Фредериком Ланчестером – на четыре года раньше легендарного труда итальянца Дуэ) противостоять ей, опираясь на технологии 30-ых годов, было чрезвычайно непросто.

Ранее прочих всю сложность задачи по противодействию авиации осознали в Великобритании. Традиционные методы наведения самолета на цель (или орудия на самолет), основанные на слабых человеческих зрении, слухе и слабых человеческих вычислительных способностях, не могли работать в условиях новых высот и скоростей. Гиперинтенсивное развитие техники в Интербеллум привело к тому, что впервые в истории человек оказался самым бесполезным, ограниченным и ненадежным элементом военной машины. Все это требовало целого спектра выдающихся технических и математических инноваций: как и для превращения концепции массированных авиаударов в действительно грозное оружие, так и для защиты от него.

Масштаб задачи выходил за рамки скромных, в сущности, ресурсов военных ведомств. Для их решения требовалось нечто большее – и британцы пошли на чрезвычайно непростой шаг. Впервые в истории для борьбы с масштабными военными вызовами были привлечены гражданские исследователи, составившие Отделы операционных исследований (ORS).

В ходе формирования ORS британцы осознали, что от «рекрутов» требуется скорее не столько формальная научная подготовка, сколько гибкий разум, настроенный на то, чтобы подвергать сомнению предположения, разрабатывать и проверять гипотезы, собирать и анализировать большое количество разнообразных данных. Так, доктор Сесил Гордон, генетик, занимавшийся разработкой планов полетов для Берегового командования RAF, писал:

«Полное пренебрежение к границам между дисциплинами, готовность исследовать любые проблемы… были освежающим контрастом по сравнению с жесткой специализацией, которая развилась во всех других отраслях науки. ORS вновь вернула атмосферу периода основания Королевского общества...»

Как и Гордон, многие из британских ученых и ученых стран Содружества, работавших в ORS, были выдающимися людьми. Одно только Береговое командование могло похвастаться четырьмя стипендиатами Королевского общества, кроме уже упоминавшегося Патрика Блэкетта: Джоном Кендрю (John C. Kendrew), Эваном Уильямсом (Evan J. Williams), Конрадом Ваддингтоном (Conrad H. Waddington) и Джоном Робертсоном (John M. Robertson). Его состав украшал член Австралийской национальной академии Джеймс Рендел (James M. Rendel). В будущем два из них – Блэкетт и Робертсон, стали Нобелевскими лауреатами.

Британцы стали новаторами в формировании системы военно-гражданского слияния; в полной мере осознавая масштабы нацисткой угрозы, они пошли по чрезвычайно простому и эффективному пути: собрали вместе всех выдающихся людей Содружества, обеспечив их финансированием и свободой исследований, в качестве конечного результата получив наилучшие из возможных решений в кратчайшие сроки – решений, которые в конечном итоге раз и навсегда сломали хребет нацисткой авиации в ходе Битвы за Британию.

@atomiccherry 💯

Хороший пост ув. Атомика о том, что войны всегда двигают научно-технический прогресс. Можно, сказать, что почти вся наша цивилизация технически выросла на войне.
https://t.me/atomiccherry/449

Но вот что удивительно, мы совсем в последние годы не видели больших трат в России на военно-технические науки. Пропаганда нас всё время уверяла о каком-то прогрессе, но вот в ходе пресловутой СВО мы не увидели ни современных БПЛА в российской армии, ни современной спутниковой навигации, новых видов связи и т.п. Даже новых танков вроде уже 10 лет анонсируемой «Арматы» не увидели. Можно сколько угодно шлёпать языком в телевизоре, но дела всегда говорят лучше слов – к военным действиям Россия не готовилась.
(Сравните с тем же огромным ростом ВПК при Сталине в 1930-е, когда США и Германия в считанные годы накачали нашу военку не самыми худшими образцами оружия).

А мне вспомнилось, что войны толкают прогресс не только в технике, но даже и в гуманитарке. Например, взрыв и институциализирование психологии произошли тоже при помощи военных. Из маргинальных разговоров в кабинете психология шагнула в мир министерств обороны и спецслужб развитых стран.

Интересный тут пример – академическая судьба будущего американо-израильского лауреата Нобелевской премии по экономике Даниэля Канемана. Недавно я писал о нём в своём экономическом журнале @proeconomics, но упустил этот факт.

После окончания Еврейского университета в Иерусалиме по специальности психология в 1954 году Канемана призвали в армию в звании младшего лейтенанта. Год он ползал в грязи и окопах, пока какой-то начальник всё же подробно не прочитал его биографию. Тогда Канемана вызвали в штаб ЦАХАЛа, при котором только-только был создан Филиал психологии Армии обороны Израиля. Там Канеман принялся оценивать способности кандидатов в офицеры, а также в рв азличные виды войск. Канеману дали задание разработать метод опроса всех новобранцев для того, чтобы помочь выделить солдат для конкретных обязанностей.

Первые результаты его анкетирования показали, что надо слать к чёрту всю прежнюю систему определения новобранцев в роды войск. Например, ранее в спецназ набирали тех, кто рвался в бой и показывал пренебрежение к боли и опасностям. Выяснилось, что эти люди погибали первыми и были худшими спецназовцами. Кроме того, худшими спецназовцами оказались отлично подготовленные спортсмены – потому что они слишком верили в свои силы и пренебрегали опасностями. Ну вот что-то вроде накачанных горилл, которые ломают об голову кирпичи, как у нас принято показывать.
Выяснялось, что лучший спецназовец – это средний по всем физическим и умственным показателям человек с высокой долей страха.

После этого Канеман, как и сотни поведенческих психологов сделали себе суперкарьеры при министерствах обороны и спецслужбах развитых стран, а сама психология получила приоритет в финансировании государством.

Каждая новая война служит ценным источником для анализа. В каких-то случаях выводы этого анализа опровергают новые теории; в каких-то – ломают старые, или же, напротив, подтверждают их правильность.

Несколько недель назад Конгресс вместе с Министерством обороны США начал процедуру согласования военного бюджета на 2023 финансовый год. Скучная и тривиальная новость, не так ли?

Но это так лишь на первый взгляд.

Помимо своего колоссального размера ($773 млрд!), новый американский оборонный бюджет чрезвычайно интересен своей структурой. Пентагон составлял его с упором на анализ идущей сейчас войны в Украине, выделив несколько приоритетных областей для финансирования:

▪️ Рекордные $130 млрд, предназначенные на исследования, разработки, испытания новейших образцов техники;
▪️ Выделение средств на повышение заработной платы военнослужащим на 4,5 процента;
▪️ $2 млрд на строительство жилья для семей военнослужащих и общее улучшение жилищных условий для вооруженных сил.

Как несложно заметить, Пентагон ставит приоритет на инвестиции в двух сферах: в исследованиях и социальном обеспечении. А если смотреть глубже, то речь идет о поддержании интеллектуального превосходства.

Какова настоящая, истинная цель вооруженных сил? Большинство ответит, что их цель – ведение войны, и жестоко ошибется. Предназначение армии лежит в предотвращении войны. Своей мощью она должна подавлять противника настолько, чтобы реализовать стратегию сдерживания, поставив противника в положение проигравшего еще до того, как прозвучит первый выстрел. Апофеозом этого подхода стала Холодная война, суть которой лежала с напряженном геостратегическом, промышленном и научном состязании Североатлантического Альянса и блока Варшавского договора.

Военный потенциал страны неотделим от ее научно-технического потенциала, который, в свою очередь, неотделим от высококачественного человеческого ресурса. Отсюда мы и видим нетипичные статьи в военном бюджете США, связанные с социальным обеспечением военнослужащих – вооруженные силы должны привлекать и удерживать в своих рядах лучшие кадры, необходимые для поддержания первенства в гонке высоких технологий.

Это в равной степени касается и обслуживания современной техники. Представьте, что вы стали владельцем гоночного Ferrari за $1 млн. Наймете ли вы первого попавшегося прохожего для техосмотра такой машины? Возьмете ли водителем вчерашнего грузчика, имеющего проблемы с алкоголем? Естественно, нет. Но почему в таком случае большинство обывателей полагает, что оператором танка стоимостью в $5 млн может быть кто угодно?

Усложняются и сами военные технологии. Как писал выдающийся советский военный аналитик В.В. Шлыков, «если во время первой мировой войны в США 80% военной продукции выпускалось на обычных предприятиях гражданской промышленности, то к 1941 г. доля гражданской промышленности в выпуске военной техники упала до 50%, а к 1963 г. — до 10%». Современные военные технологии в состоянии обслуживать исключительно высококвалифицированный и хорошо образованный военный персонал – и армии необходимо приложить немало усилий, чтобы иметь в своих рядах такого специалиста в условиях конкуренции с гражданским рынком труда.

Военная мощь страны определяется не количеством танков и самолетов – она определяется интеллектуальным ресурсом, формирующим предпосылки для научно-технического превосходства над соперниками.

Продолжение ниже...

@atomiccherry 💯

Начало выше...

В последние десятилетия как из-за отсутствия понимания вопросов военного строительства, так и из-за общего интеллектуального упадка, коснувшегося РФ, принято говорить о том, что вооруженные силы должны пойти по пути сознательного регресса, сделав упор на устаревшие и массовые наступательные вооружения уровня 60-ых годов прошлого века; данный подход якобы позволяет игнорировать бурный научно-технический прогресс в мире, компенсировав отставание в нем «простотой и многочисленностью».

Бездарную суть подобных безграмотных теорий в свое время прекрасно развенчал упомянутый выше Валерий Васильевич Шлыков, глава военно-экономического управления ГРУ ГШ СССР в период с 1980-1988 годы:

«Теперь, благодаря стратегии «ранней победы», США получали возможность диктовать по своему усмотрению любую продолжительность обычной войны. Грубо такой конфликт можно было бы представить себе следующим образом. В начале войны США благодаря превосходству в ВТО (прим.: высокоточное оружие) «выбивают» обычные советские наступательные средства (танки, самолеты, вертолеты, корабли), не трогая, естественно, стратегические ядерные силы СССР, чтобы не спровоцировать ядерный ответ.

Затем наступает нечто вроде пата. У СССР нет больше возможности проводить крупномасштабные наступательные боевые действия, но остается огромная армия, способная вести длительные оборонительные бои. У США и их союзников, с другой стороны, нет ни сил, ни желания захватывать территорию противника и ввязываться в изнурительные бои со все еще сильным и многочисленным противником. Затем СССР запускает в ход свои огромные мобилизационные мощности по производству традиционного вооружения и бросает на фронт десятки тысяч новых танков и самолетов, в то время как США отмобилизовывают свои мощности по производству ВТО.

Такая война в принципе может длиться с переменным успехом годы и годы. Однако параллельно с увеличением производства ВТО США начинают перестраивать на военные рельсы свою огромную экономику с целью создания подавляющего превосходства в обычных наступательных вооружениях. Как это делается, США убедительно продемонстрировали во время Второй Мировой войны.

То есть решающим фактором войны становится потенциал всей экономики, а не только военной промышленности. В своем докладе Конгрессу «Стратегия национальной безопасности США» в январе 1988 г. президент Р. Рейган подчеркивал, что «мы полагаемся на масштабы и мощь американской экономики как на нашу последнюю и решающую линию обороны».

@atomiccherry 💯

Итак, продолжаем с того, на чем остановились два месяца назад – с западных поставок и ленд-лиза для Украины (тем более что ни одного приличного анализа на данную тему сделано все равно не было).

Начну я с одного неочевидного для подавляющей части людей факта: в условиях ведения интенсивных боевых действий наиболее важная статья помощи со стороны союзников – это помощь экономическая. Так когда-то было с Советским Союзом, чья экономика была напрямую подключена к британской и американской на время Второй Мировой войны, так в данный момент оказывается помощь и Украине, чья экономика (кстати, очень тесно связанная с ЕС еще задолго до событий последних месяцев) подключена к Евросоюзу и США.

Что это означает на практике? Обеспечение логистики – от поставок продуктов питания до топлива и медикаментов. Помощь в обеспечении энергетическими ресурсами, стратегически важными материалами для промышленности (открою секрет – украинский оборонпром, например, все еще функционирует и продолжает выпуск вооружений, комплектующих для них, занимается расконсервацией техники, ремонтами и так далее), финансами и прочим.

Одним словом, США, ЕС и страны Содружества дают украинскому правительству возможность обеспечивать своих граждан всем необходимым, поддерживают функционирование государства и его способность вести боевые действия.

И это куда более весомая помощь, чем поставка, скажем, 5000 танков.

Теперь перейдем непосредственно к военной помощи, которую одинаково недооценивают как в Украине, так и РФ. Оружие – это не некая вещь в себе, и та или иная система вооружений напрямую оказывает влияние на стратегическую картину хода боевых действий.

Западные государства своими поставками уже перевернули весь ход войны в Украине. Массовые поставки пехотных противотанковых систем поставили жирный крест на любых попытках ведения РФ маневренной войны – никакие танковые броски теперь просто-напросто невозможны. Массовые поставки переносных ЗРК создали стратегические ограничения на действия российской авиации, которая более не рискует действовать на оперативную глубину и вообще свела к минимуму свое появление на поле боя (количество самолетовылетов неуклонно снижается, несмотря на возросшую интенсивность боев). Поставки противокорабельных ракет буквально «выдавили» Черноморский флот РФ из северо-западной акватории Черного моря и принудили отказаться от десантных операций в районе Одессы.

Это лишь верхушка айсберга – я бы мог продолжать список еще долго, упомянув беспилотники, системы связи, артиллерию, радиолокаторы... Важно лишь то, что даже столь ограниченная, но продуманная помощь в корне изменила картину боевых действий.

А еще... это не ленд-лиз.
Он еще не начался.

Это лишь серия отдельных поставок, а сам ленд-лиз же запланирован Соединенными Штатами Америки на осень. Он подразумевает переподготовку украинской армии в соответствии со стандартами Альянса и массовые поставки современных вооружений, включая тяжелую бронетехнику, артсистемы, ПВО и, возможно, даже авиационные комплексы. Несмотря на то, что закон о ленд-лизе был подписан еще в мае, для организации процесса необходимо несколько месяцев. В них входит подготовка военного персонала, расконсервация/производство техники, и, что особенно важно, аналитическая работа и проработка вопросов логистики.

Грубо говоря, сейчас в целом ряде европейских и американских военных структур и аналитических центров ведётся активная работа, призванная вычислить наиболее подходящие и необходимые системы вооружений для ВСУ, подсчитать их количество, оптимальные пути доставки и так далее. Подобные организационные вопросы занимают не один месяц, но, впрочем, учитывая практически не изменившуюся за май-июнь линию фронта, время на подготовку есть как у Украины, так и у стран, оказывающих ей военно-экономическую помощь.

Например, правительство США сейчас рассматривает более 1300 заявок от 800 компаний-производителей вооружений, желающих принять участие в выполнении военного заказа для Украины, и выбирает лучшие условия.

Это исполинский маховик, который лишь начинает набирать обороты.

@atomiccherry 💯