Вчера Соединенные Штаты Америки объявили о новом пакете военной помощи для Украины, в состав которого входит зенитно-ракетный комплекс NASAMS в количестве двух батарей.
Еще в начале мая я писал о том, что военный персонал ВВСУ проходит подготовку для освоения данной оружейной системы. Постепенное переоснащение украинских сил ПВО на вооружения западного образца – не более чем закономерность, причем технического характера. Украинский зенитный щит строится вокруг комплексов советского производства, которые по ходу боевых действий начинают выбывать просто-напросто по причине износа матчасти, в частности – устаревшей электроники, которую нечем заменить (она не производится вот уже 30 лет как, но при этом необходима в больших количествах для обеспечения бесперебойной работы радарных систем, систем связи, систем управления огнем и т.д.).
Почему именно NASAMS?
Во-первых, это высокомобильная система, по своих характеристикам близкая к хорошо знакомому украинским военным ЗРК «Бук». На практике это означает, что ее будет проще встроить в существующую систему ПВО страны, а также легче освоить из-за отсутствия существенных доктринальных/тактических различий.
Во-вторых, у ЗРК NASAMS есть очень важная особенность – его боекомплект состоит из широко распространенных во всем мире серийных авиационных ракет компании Raytheon: AIM-120 AMRAAM, AMRAAM ER и AIM 9X Sidewinder Block II. Напомню, что основа западных концепций ПВО лежит в мощной авиационной компоненте – наземные же системы имеют второстепенное значение. Соответственно, в странах Альянса находятся большие объемы именно авиационных ракет перечисленных типов, которые можно в больших количествах поставлять для нужд украинской ПВО.
Основная тактическая единица ЗРК NASAMS — батарея, которая состоит из трех огневых взводов. В общей сложности это 12 пусковых ячеек по 6 ЗУР, 3 радиолокатора и оптоэлектронный комплекс наведения NTAS.
С большей вероятностью, первые две поставленные батареи будут переданы в распоряжение командования оперативной группы «Північ», осуществляющей прикрытие севера Украины от возможного наступления со стороны Беларуси. Это логичный шаг с точки зрения поэтапного освоения ЗРК в боевых условиях без избыточного риска (типовая цель для перехвата на севере – крылатые/баллистические ракеты и БПЛА), а также усиления противоракетной обороны Киева.
Продолжение ниже...
@atomiccherry 💯
Еще в начале мая я писал о том, что военный персонал ВВСУ проходит подготовку для освоения данной оружейной системы. Постепенное переоснащение украинских сил ПВО на вооружения западного образца – не более чем закономерность, причем технического характера. Украинский зенитный щит строится вокруг комплексов советского производства, которые по ходу боевых действий начинают выбывать просто-напросто по причине износа матчасти, в частности – устаревшей электроники, которую нечем заменить (она не производится вот уже 30 лет как, но при этом необходима в больших количествах для обеспечения бесперебойной работы радарных систем, систем связи, систем управления огнем и т.д.).
Почему именно NASAMS?
Во-первых, это высокомобильная система, по своих характеристикам близкая к хорошо знакомому украинским военным ЗРК «Бук». На практике это означает, что ее будет проще встроить в существующую систему ПВО страны, а также легче освоить из-за отсутствия существенных доктринальных/тактических различий.
Во-вторых, у ЗРК NASAMS есть очень важная особенность – его боекомплект состоит из широко распространенных во всем мире серийных авиационных ракет компании Raytheon: AIM-120 AMRAAM, AMRAAM ER и AIM 9X Sidewinder Block II. Напомню, что основа западных концепций ПВО лежит в мощной авиационной компоненте – наземные же системы имеют второстепенное значение. Соответственно, в странах Альянса находятся большие объемы именно авиационных ракет перечисленных типов, которые можно в больших количествах поставлять для нужд украинской ПВО.
Основная тактическая единица ЗРК NASAMS — батарея, которая состоит из трех огневых взводов. В общей сложности это 12 пусковых ячеек по 6 ЗУР, 3 радиолокатора и оптоэлектронный комплекс наведения NTAS.
С большей вероятностью, первые две поставленные батареи будут переданы в распоряжение командования оперативной группы «Північ», осуществляющей прикрытие севера Украины от возможного наступления со стороны Беларуси. Это логичный шаг с точки зрения поэтапного освоения ЗРК в боевых условиях без избыточного риска (типовая цель для перехвата на севере – крылатые/баллистические ракеты и БПЛА), а также усиления противоракетной обороны Киева.
Продолжение ниже...
@atomiccherry 💯
Telegram
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
Номенклатура западных поставок зенитных вооружений для Украины значительно расширилась: если в первые недели речь шла в основном о ПЗРК различных систем (Stinger, Starstreak, Grom), то в данный момент Североатлантический Альянс пополняет арсеналы ВСУ советскими…
Начало выше...
Стоит отдельно отметить то, насколько интересен ЗРК NASAMS с точки зрения конструкции и концепции. Комплекс грамотно распределен на отдельные составные элементы, значительная часть которых являются автономными и управляются дистанционно – это, в частности, относится к пусковым установкам и радиолокаторам. Даже в случае обнаружения противником того или иного компонента системы – например, ПУ, – операторы и технический персонал остаются вне опасности (естественно, при условии должной маскировки (в т.ч. радиотехнической) машины управления).
Применительно к эксплуатации системы в Украине можно отметить и то, что NASAMS имеет возможность получать внешнее целеуказание от средств разведки Альянса – например, самолетов ДРЛОиУ, и поражать воздушные цели, лишь ограниченно используя собственные РЛС.
В остальном же NASAMS – первый элемент в обновлении ПВО Украины, который впоследствии будет обеспечивать прикрытие другим системам – например, ЗРК Patriot.
@atomiccherry 💯
Стоит отдельно отметить то, насколько интересен ЗРК NASAMS с точки зрения конструкции и концепции. Комплекс грамотно распределен на отдельные составные элементы, значительная часть которых являются автономными и управляются дистанционно – это, в частности, относится к пусковым установкам и радиолокаторам. Даже в случае обнаружения противником того или иного компонента системы – например, ПУ, – операторы и технический персонал остаются вне опасности (естественно, при условии должной маскировки (в т.ч. радиотехнической) машины управления).
Применительно к эксплуатации системы в Украине можно отметить и то, что NASAMS имеет возможность получать внешнее целеуказание от средств разведки Альянса – например, самолетов ДРЛОиУ, и поражать воздушные цели, лишь ограниченно используя собственные РЛС.
В остальном же NASAMS – первый элемент в обновлении ПВО Украины, который впоследствии будет обеспечивать прикрытие другим системам – например, ЗРК Patriot.
@atomiccherry 💯
Итак, почему же переносные зенитно-ракетные комплексы выступают в качестве фактора стратегического ограничения для работы тактической авиации?
Давайте для начала определимся с понятийным аппаратом: ПЗРК – это высокомобильное компактное средство противовоздушной обороны малой дальности. Принято считать, что в среднем вооружения такого типа опасны на дистанции до 4 км и высоте до 5,5 км (это очень усредненные значения, т.к. все упирается в поколение конкретного ПЗРК, его характеристики, подготовку оператора, огневую позицию и т.д.).
Почему оружие со столь, казалось бы, скромными характеристиками может вообще как-то осложнять действия тактической авиации? Я неоднократно писал (и буду писать вновь и вновь), вооруженные силы – это механизм, а оружейные системы – часть этого механизма, которые во взаимодействии друг с другом должны создавать ограничения для противника на всех уровнях вплоть до стратегического.
В качестве ближайшего примера можно привести текущие боевые действия в Украине. Украинские вооруженные силы имели 52 дивизиона ПВО, однако сами по себе наземные ЗРК обладают достаточно низким уровнем боевой устойчивости. Действуя в качестве отдельного элемента системы, они неспособны остановить мощное воздушное наступление – авиация в силу своих особенностей имеет больше вариантов для адаптации даже в условиях ожесточенного противодействия со стороны наземной противовоздушной обороны.
В таких условиях российские ВВС (учитывая их многочисленные технические ограничения: отсутствие разведывательного контура, воздушных платформ РЭБ, эффективного высокоточного оружия, подготовки, доктринальной компетентности) перешли бы к использованию проверенной десятилетиями практики тактике низковысотных прорывов – наиболее опасных для наземной ПВО, чьи радиолокаторы крайне ограниченно обнаруживают цели в относительной близости к поверхности рельефа. В конечном итоге спустя несколько месяцев боевых действий ПВО Украины бы истощилось, потеряв не менее 55-65% своего довоенного состава.
Однако этого не произошло. Почему?
Массовые поставки ПЗРК.
Активное насыщение украинской армии многочисленными зенитными взводами не дали российским ВВС возможности реализовать тактику низковысотных прорывов, тогда как средние и большие высоты так и остались прикрыты как войсковой, так и объектовой ПВО, не понесшей серьезных потерь.
В свое время с подобной проблемой в ходе Войны во Вьетнаме столкнулись США (сверхнасыщение вьетнамских боевых порядков зенитной артиллерией вкупе с постоянной угрозой со стороны ЗРК С-75) и Израиль (Война Судного дня стала чрезвычайно тяжелым испытанием для израильской авиации, столкнувшейся с мощной комбинированной обороной из ЗРК С-75, прикрытых большим количеством ЗСУ «Шилка»).
ПЗРК выполняют ту же роль, которую ранее выполняла малокалиберная зенитная артиллерия – прикрывают низкие высоты, делая чрезвычайно рискованными любые воздушные операции по поиску и уничтожению стационарных ЗРК, что, соответственно, в системе не дает авиации возможности действовать на оперативную глубину, ограничивая ее возможности только боевой работой непосредственно на линии фронта в режиме «ударил-отступил» (именно это мы и наблюдаем последние 2-2,5 месяца).
Подытоживая, схему можно описать так:
➖ ЗРК не дают авиации возможности беспрепятственно действовать на средних и больших высотах, вытесняя ее на низкие;
➖ Насыщение войск ПЗРК не дает авиации действовать на высотах до 5,5 км, ограничивает ее в низковысотных маневрах и не позволяет без высокой степени риска проводить операции по уничтожению ЗРК.
Отмечу, что ПЗРК при всех своих достоинствах (компактность, мобильность и простота освоения – например, Stinger пусть и не в совершенстве, но освоить можно за пару занятий) не заменяют собой зенитную артиллерию – она все еще более чем необходима и актуальна в составе боевых порядков, хотя и требует квалифицированного военного персонала, отлаженной логистики и обладает более высокой стоимостью.
О существующих же методах противостояния эшелонированной ПВО мы поговорим в следующий раз.
@atomiccherry 💯
Давайте для начала определимся с понятийным аппаратом: ПЗРК – это высокомобильное компактное средство противовоздушной обороны малой дальности. Принято считать, что в среднем вооружения такого типа опасны на дистанции до 4 км и высоте до 5,5 км (это очень усредненные значения, т.к. все упирается в поколение конкретного ПЗРК, его характеристики, подготовку оператора, огневую позицию и т.д.).
Почему оружие со столь, казалось бы, скромными характеристиками может вообще как-то осложнять действия тактической авиации? Я неоднократно писал (и буду писать вновь и вновь), вооруженные силы – это механизм, а оружейные системы – часть этого механизма, которые во взаимодействии друг с другом должны создавать ограничения для противника на всех уровнях вплоть до стратегического.
В качестве ближайшего примера можно привести текущие боевые действия в Украине. Украинские вооруженные силы имели 52 дивизиона ПВО, однако сами по себе наземные ЗРК обладают достаточно низким уровнем боевой устойчивости. Действуя в качестве отдельного элемента системы, они неспособны остановить мощное воздушное наступление – авиация в силу своих особенностей имеет больше вариантов для адаптации даже в условиях ожесточенного противодействия со стороны наземной противовоздушной обороны.
В таких условиях российские ВВС (учитывая их многочисленные технические ограничения: отсутствие разведывательного контура, воздушных платформ РЭБ, эффективного высокоточного оружия, подготовки, доктринальной компетентности) перешли бы к использованию проверенной десятилетиями практики тактике низковысотных прорывов – наиболее опасных для наземной ПВО, чьи радиолокаторы крайне ограниченно обнаруживают цели в относительной близости к поверхности рельефа. В конечном итоге спустя несколько месяцев боевых действий ПВО Украины бы истощилось, потеряв не менее 55-65% своего довоенного состава.
Однако этого не произошло. Почему?
Массовые поставки ПЗРК.
Активное насыщение украинской армии многочисленными зенитными взводами не дали российским ВВС возможности реализовать тактику низковысотных прорывов, тогда как средние и большие высоты так и остались прикрыты как войсковой, так и объектовой ПВО, не понесшей серьезных потерь.
В свое время с подобной проблемой в ходе Войны во Вьетнаме столкнулись США (сверхнасыщение вьетнамских боевых порядков зенитной артиллерией вкупе с постоянной угрозой со стороны ЗРК С-75) и Израиль (Война Судного дня стала чрезвычайно тяжелым испытанием для израильской авиации, столкнувшейся с мощной комбинированной обороной из ЗРК С-75, прикрытых большим количеством ЗСУ «Шилка»).
ПЗРК выполняют ту же роль, которую ранее выполняла малокалиберная зенитная артиллерия – прикрывают низкие высоты, делая чрезвычайно рискованными любые воздушные операции по поиску и уничтожению стационарных ЗРК, что, соответственно, в системе не дает авиации возможности действовать на оперативную глубину, ограничивая ее возможности только боевой работой непосредственно на линии фронта в режиме «ударил-отступил» (именно это мы и наблюдаем последние 2-2,5 месяца).
Подытоживая, схему можно описать так:
➖ ЗРК не дают авиации возможности беспрепятственно действовать на средних и больших высотах, вытесняя ее на низкие;
➖ Насыщение войск ПЗРК не дает авиации действовать на высотах до 5,5 км, ограничивает ее в низковысотных маневрах и не позволяет без высокой степени риска проводить операции по уничтожению ЗРК.
Отмечу, что ПЗРК при всех своих достоинствах (компактность, мобильность и простота освоения – например, Stinger пусть и не в совершенстве, но освоить можно за пару занятий) не заменяют собой зенитную артиллерию – она все еще более чем необходима и актуальна в составе боевых порядков, хотя и требует квалифицированного военного персонала, отлаженной логистики и обладает более высокой стоимостью.
О существующих же методах противостояния эшелонированной ПВО мы поговорим в следующий раз.
@atomiccherry 💯
Уважаемый коллега Moscow Calling продолжил мою мысль о перспективах использования зенитной артиллерии, подняв тему программируемых снарядов для МЗА.
Для наглядности его слов я хотел бы привести в качестве примера проект 35-мм зенитного орудия от Rheinmetall:
➖ Видео с демонстрацией принципа работы 35-мм программируемого зенитного снаряда;
➖ Видео с поражением квадрокоптеров при использовании самоходной зенитной установки.
Стоит обратить внимание, что германское орудие является дистанционно управляемым, может быть без каких-либо сложных манипуляций как размещено на стационарной позиции, так и на автомобильном шасси. Низкая стоимость снарядов и высокая плотность огня позволяют вести эффективную и бюджетную борьбу с БПЛА тактического звена, а также обеспечивать первый эшелон противовоздушной обороны на случай низковысотного прорыва авиации противника и выступать в качестве последнего эшелона противоракетной обороны (например, в качестве средства противодействия дозвуковым крылатым ракетам).
В целом, формат зенитного орудия может быть любым, главное, чтобы он отвечал ряду требований: качественная стабилизация, массовость, мобильность, калибр от 30-мм и выше (это условие позволяет без относительных ограничений создавать программируемые боеприпасы и вообще иметь широкую номенклатуру снарядов).
В текущих боевых действиях зенитные установки применяются очень ограниченно по причине их банального отсутствия в боевых порядках – они присутствуют в очень ограниченном количестве.
С российской стороны это чаще всего ЗУ-2 (довольно устаревшая система с плохой стабилизацией), с украинской – не менее устаревшие ЗСУ «Шилка», осуществляющие прикрытие зенитно-ракетных комплексов (стоит вспомнить, что светилась и 3СУ-23-4М-А1 «Рокач» – глубокая модернизация «Шилки» с цифровой системой управления, созданная в т.ч. для противодействия тактическим БПЛА).
@atomiccherry 💯
Для наглядности его слов я хотел бы привести в качестве примера проект 35-мм зенитного орудия от Rheinmetall:
➖ Видео с демонстрацией принципа работы 35-мм программируемого зенитного снаряда;
➖ Видео с поражением квадрокоптеров при использовании самоходной зенитной установки.
Стоит обратить внимание, что германское орудие является дистанционно управляемым, может быть без каких-либо сложных манипуляций как размещено на стационарной позиции, так и на автомобильном шасси. Низкая стоимость снарядов и высокая плотность огня позволяют вести эффективную и бюджетную борьбу с БПЛА тактического звена, а также обеспечивать первый эшелон противовоздушной обороны на случай низковысотного прорыва авиации противника и выступать в качестве последнего эшелона противоракетной обороны (например, в качестве средства противодействия дозвуковым крылатым ракетам).
В целом, формат зенитного орудия может быть любым, главное, чтобы он отвечал ряду требований: качественная стабилизация, массовость, мобильность, калибр от 30-мм и выше (это условие позволяет без относительных ограничений создавать программируемые боеприпасы и вообще иметь широкую номенклатуру снарядов).
В текущих боевых действиях зенитные установки применяются очень ограниченно по причине их банального отсутствия в боевых порядках – они присутствуют в очень ограниченном количестве.
С российской стороны это чаще всего ЗУ-2 (довольно устаревшая система с плохой стабилизацией), с украинской – не менее устаревшие ЗСУ «Шилка», осуществляющие прикрытие зенитно-ракетных комплексов (стоит вспомнить, что светилась и 3СУ-23-4М-А1 «Рокач» – глубокая модернизация «Шилки» с цифровой системой управления, созданная в т.ч. для противодействия тактическим БПЛА).
@atomiccherry 💯
YouTube
Rheinmetall Air Defence: Ahead - Highly effective, programmable ammunition
With the Oerlikon Ahead® Air Burst Munition, a cloud of sub projectiles is thrown towards the attacking air target. A short burst of Ahead rounds produces a high density cloud of subprojectiles in front of the attacking target, so that even the smallest targets…
У ув. Павла Пряникова увидел крайне интересную цитату из книги Л.И. Мечникова «Цивилизация и великие исторические реки»:
«Всё дело в обществе – чем более оно свободно, тем более сложную географическую среду может освоить: подневольные союзы могут освоить реки, подчинённые – средиземные моря, а свободные – океаны»
Вопрос флота – торгового ли или же военного, – в России вот уже несколько веков является крайне болезненным и при этом совершенно неосмысленным. На протяжении своей истории страна не раз бросала силы на его строительство, но итог всегда был один – корабли сгнивали, продавались за бесценок или разбирались на металлолом.
Что такое флот? Флот – это прежде всего концентрация хай-тека, и так было во все эпохи существования человечества. Мореплавание вобрало в себя наиболее передовые технологии, требовало лучших и наиболее образованных людей, высокого уровня развития науки и техники. Несложно догадаться, что такой перечень жестких требований означает и крайне высокую стоимость как строительства, так и содержания флота. Здесь-то мы подходим к ключевому принципу, на который опирались все ведущие морские державы мира: флот должен иметь экономическое обоснование для своего существования.
В российском государстве этот принцип, напротив, раз за разом нарушался – флот строился не под влиянием необходимости, возникшей из естественной экономической потребности, а ради удовлетворения чувства государственного престижа (то есть как дорогостоящая царственная игрушка), или же в качестве ситуативного инструмента для решения военных задач – а после исчезновения таковых исчезал и флот.
Чтобы понять это, достаточно немного окунуться в историю – начать же можно с Петра I. Пока Россия вела войны со Швецией, петровский флот был востребован – а после смерти царя и окончания военной активности корабли благополучно... сгнили.
Флот не принимал участия в торговле, не патрулировал торговые маршруты, не занимался охраной портов и морских владений – он был почти полностью оторван от экономической жизни государства.
Это по-своему иронично, ведь еще до воцарения Петра естественная зона морской торговли и промысла в России возникла на севере, где делами заправляли поморы – крайне инициативный народ, имевший большой опыт мореплавания в холодных северных морях. Поморы умели строить и водить корабли, активно участвовали в международной торговле через порт Архангельск, имели прекрасный рыбный промысел и были востребованы на судах торгового флота, куда их охотно нанимали иностранцы.
Как несложно догадаться, регион имел множество готовых активов, необходимых для развития мореплавания в государственных интересах. Было только одно «но» – поморы были народом зрелым и самодостаточным, и игры в «империю» их абсолютно не волновали, в чем они кардинально расходились с Петром.
Поморы хотели торговать, а Петр – воевать.
В результате зона естественного развития морского торгово-экономического развития на севере постепенно увяла (а поморы к настоящему времени практически исчезли как народ), петровский же флот – сгнил у причалов.
Впервые осмысленно и системно к вопросу концепции «флот работает на экономику» подошел только главком ВМФ СССР С.Г. Горшков, который одновременно с развитием военного флота активно развивал флот торговый и промысловый. Увы, несмотря на все старания адмирала, его идеи так и не прижились в головах руководства, и с развалом СССР исполинских размеров советский флот был фактически уничтожен. «Морская экономика», формируемая искусственным путем, не приживается за одно-два поколения. Она требует долгих лет стабильной и системной деятельности, стратегии, связанной прежде всего не с войной, а с вполне мирными сферами, обеспечивающими «включение» флота в экономику страны: рыбным промыслом, грузоперевозками, туризмом, научно-исследовательской деятельностью. Для этого, в свою очередь, нужны стабильные и спокойные международные отношения и определенный уровень социально-экономических свобод в обществе.
В противном же случае история российского флота продолжит ходить по кругу, каждый раз оканчиваясь его исчезновением.
@atomiccherry 💯
«Всё дело в обществе – чем более оно свободно, тем более сложную географическую среду может освоить: подневольные союзы могут освоить реки, подчинённые – средиземные моря, а свободные – океаны»
Вопрос флота – торгового ли или же военного, – в России вот уже несколько веков является крайне болезненным и при этом совершенно неосмысленным. На протяжении своей истории страна не раз бросала силы на его строительство, но итог всегда был один – корабли сгнивали, продавались за бесценок или разбирались на металлолом.
Что такое флот? Флот – это прежде всего концентрация хай-тека, и так было во все эпохи существования человечества. Мореплавание вобрало в себя наиболее передовые технологии, требовало лучших и наиболее образованных людей, высокого уровня развития науки и техники. Несложно догадаться, что такой перечень жестких требований означает и крайне высокую стоимость как строительства, так и содержания флота. Здесь-то мы подходим к ключевому принципу, на который опирались все ведущие морские державы мира: флот должен иметь экономическое обоснование для своего существования.
В российском государстве этот принцип, напротив, раз за разом нарушался – флот строился не под влиянием необходимости, возникшей из естественной экономической потребности, а ради удовлетворения чувства государственного престижа (то есть как дорогостоящая царственная игрушка), или же в качестве ситуативного инструмента для решения военных задач – а после исчезновения таковых исчезал и флот.
Чтобы понять это, достаточно немного окунуться в историю – начать же можно с Петра I. Пока Россия вела войны со Швецией, петровский флот был востребован – а после смерти царя и окончания военной активности корабли благополучно... сгнили.
Флот не принимал участия в торговле, не патрулировал торговые маршруты, не занимался охраной портов и морских владений – он был почти полностью оторван от экономической жизни государства.
Это по-своему иронично, ведь еще до воцарения Петра естественная зона морской торговли и промысла в России возникла на севере, где делами заправляли поморы – крайне инициативный народ, имевший большой опыт мореплавания в холодных северных морях. Поморы умели строить и водить корабли, активно участвовали в международной торговле через порт Архангельск, имели прекрасный рыбный промысел и были востребованы на судах торгового флота, куда их охотно нанимали иностранцы.
Как несложно догадаться, регион имел множество готовых активов, необходимых для развития мореплавания в государственных интересах. Было только одно «но» – поморы были народом зрелым и самодостаточным, и игры в «империю» их абсолютно не волновали, в чем они кардинально расходились с Петром.
Поморы хотели торговать, а Петр – воевать.
В результате зона естественного развития морского торгово-экономического развития на севере постепенно увяла (а поморы к настоящему времени практически исчезли как народ), петровский же флот – сгнил у причалов.
Впервые осмысленно и системно к вопросу концепции «флот работает на экономику» подошел только главком ВМФ СССР С.Г. Горшков, который одновременно с развитием военного флота активно развивал флот торговый и промысловый. Увы, несмотря на все старания адмирала, его идеи так и не прижились в головах руководства, и с развалом СССР исполинских размеров советский флот был фактически уничтожен. «Морская экономика», формируемая искусственным путем, не приживается за одно-два поколения. Она требует долгих лет стабильной и системной деятельности, стратегии, связанной прежде всего не с войной, а с вполне мирными сферами, обеспечивающими «включение» флота в экономику страны: рыбным промыслом, грузоперевозками, туризмом, научно-исследовательской деятельностью. Для этого, в свою очередь, нужны стабильные и спокойные международные отношения и определенный уровень социально-экономических свобод в обществе.
В противном же случае история российского флота продолжит ходить по кругу, каждый раз оканчиваясь его исчезновением.
@atomiccherry 💯
Американские системы залпового огня HIMARS стали крайне неприятным открытием для российских вооруженных сил и за считанные дни своего активного (и, замечу, отнюдь не массового) применения вызвали настоящий ажиотаж.
Я давно был знаком как с историей создания, так и с практикой боевого применения этих машин, однако намеренно не публиковал материалов по данной теме – мне было любопытно узнать, как американские установки проявят себя в противостоянии российской ПВО, чтобы уже затем выносить на публику свои суждения. Теперь же первые результаты имеются, посему – начнем.
На этот раз текста вышло много, поэтому я сделал его в формате иллюстрированной статьи, затронув вопросы создания HIMARS, богатого боевого пути этих машин, того, как использует ВСУ и какое они окажут влияние на ход боевых действий.
https://telegra.ph/HIMARS--prosto-RSZO-oruzhie-novogo-pokoleniya-ili-zhe-mashina-Sudnogo-dnya-07-13
@atomiccherry 💯
Я давно был знаком как с историей создания, так и с практикой боевого применения этих машин, однако намеренно не публиковал материалов по данной теме – мне было любопытно узнать, как американские установки проявят себя в противостоянии российской ПВО, чтобы уже затем выносить на публику свои суждения. Теперь же первые результаты имеются, посему – начнем.
На этот раз текста вышло много, поэтому я сделал его в формате иллюстрированной статьи, затронув вопросы создания HIMARS, богатого боевого пути этих машин, того, как использует ВСУ и какое они окажут влияние на ход боевых действий.
https://telegra.ph/HIMARS--prosto-RSZO-oruzhie-novogo-pokoleniya-ili-zhe-mashina-Sudnogo-dnya-07-13
@atomiccherry 💯
Telegraph
HIMARS – просто РСЗО, оружие нового поколения или машина Судного дня?
Американские РСЗО как идея о доктринальном превосходстве Что может быть важнее в оружии, чем железо, из которого оно создано? Идея. Концепция. Доктрина, в рамках которой оно создается. Американские системы залпового огня еще на стадии проекта кардинально…
Страсти вокруг острова Змеиный спали, а поэтому, думаю, настало время спокойно и подробно обсудить события, развернувшиеся еще несколько месяцев назад вокруг этого крохотного клочка земли.
Если абстрагироваться от бравурных реляций пропаганды, то необходимо сказать, что история сражения за Змеиный представляет собой чрезвычайно интересную картину с точки зрения стратегии. Почему? Потому что, повторюсь, остров является именно что крохотным клочком земли. С определенного ракурса операции по его удержанию выглядят, как не имеющие практического смысла – ведь с начала боевых действий Змеиный находился под взаимным огневым контролем как украинских, так и российских вооруженных сил. И все же...
Большинство людей часто представляют войну, как процесс, сконцентрированный исключительно вокруг физического уничтожения сил противника. Это утверждение справедливо лишь отчасти – чаще всего процесс боевых действий концентрируется вокруг т.н. «стратегического сковывания» – то есть создании гипотетической угрозы на определенном направлении. При этом сам ход боевых действий на данном участке может носить исключительно локальный характер – но с возможностью перерастания таковых в операции оперативного уровня, которые в свою очередь, в перспективе оказывают влияние на стратегическую обстановку.
При этом гипотетический характер как угрозы, так и успеха подталкивает соперников к усиленной концентрации активов на этом направлении, что, соответственно, ограничивает их возможности в других зонах боевых действий (поясняя простым языком: если вы вынуждены держать две бригады в направлении возможной десантной операции противника, то это означает, что у вас нет двух бригад на направлении, где уже идут активные боевые действия).
Змеиный имел огромное значение, потому что выступал именно в качестве фактора, обеспечивающего сковывание. Благодаря изначальному взятию острова под контроль, ВС РФ заимели существенное преимущество над ВСУ, получив плацдарм для проведения десантной операции в районе Одессы-Дуная. Идею десанта, безусловно, можно ставить под сомнение (это действительно чертовски нелегко реализовать), однако украинский Генштаб не мог ее игнорировать. Открытие нового фронта в регионе могло лишить ВСУ резервов на направлении Харьков-Донецк, или же вовсе привести к потери Украины всего юга страны. С целью недопущения такого сценария оперативное командование «Південь» совместно с силами ВМСУ задействовали значительные силы, дабы обеспечить все необходимые контрмеры для купирования угрозы десанта.
Что это означало на практике?
На практике факт размещения небольшого гарнизона на Змеином и незначительная активность российского надводного флота удерживали в районе Одессы-Дуная существенные силы украинских кадровых частей: механизированные подразделения, батальоны морской пехоты (выступавшие в качестве сил быстрого реагирования), эскадрильи БПЛА, дивизионы самоходной артиллерии, инженерно-саперные части (которые, надо сказать, очень качественно подготовили к ведению боевых действий значительную часть береговой линии).
Соответственно, даже в отсутствии какой-либо существенной боевой активности ВС РФ успешно сковывали на побережье значительные силы ВСУ, жизненно необходимые в тот момент на харьковско-донецком направлении. Не менее важным фактором выступало фактическое сковывание судоходства в дунайских портах Украины (что делало невозможным осуществление с/х экспорта), что, конечно, негативно сказывалось на экономике страны (продолжение по ссылке)...
https://telegra.ph/Alternativnyj-variant-ishoda-srazheniya-za-ostrov-Zmeinyj-strategiya-sderzhivaniya-07-16
@atomiccherry 💯
Если абстрагироваться от бравурных реляций пропаганды, то необходимо сказать, что история сражения за Змеиный представляет собой чрезвычайно интересную картину с точки зрения стратегии. Почему? Потому что, повторюсь, остров является именно что крохотным клочком земли. С определенного ракурса операции по его удержанию выглядят, как не имеющие практического смысла – ведь с начала боевых действий Змеиный находился под взаимным огневым контролем как украинских, так и российских вооруженных сил. И все же...
Большинство людей часто представляют войну, как процесс, сконцентрированный исключительно вокруг физического уничтожения сил противника. Это утверждение справедливо лишь отчасти – чаще всего процесс боевых действий концентрируется вокруг т.н. «стратегического сковывания» – то есть создании гипотетической угрозы на определенном направлении. При этом сам ход боевых действий на данном участке может носить исключительно локальный характер – но с возможностью перерастания таковых в операции оперативного уровня, которые в свою очередь, в перспективе оказывают влияние на стратегическую обстановку.
При этом гипотетический характер как угрозы, так и успеха подталкивает соперников к усиленной концентрации активов на этом направлении, что, соответственно, ограничивает их возможности в других зонах боевых действий (поясняя простым языком: если вы вынуждены держать две бригады в направлении возможной десантной операции противника, то это означает, что у вас нет двух бригад на направлении, где уже идут активные боевые действия).
Змеиный имел огромное значение, потому что выступал именно в качестве фактора, обеспечивающего сковывание. Благодаря изначальному взятию острова под контроль, ВС РФ заимели существенное преимущество над ВСУ, получив плацдарм для проведения десантной операции в районе Одессы-Дуная. Идею десанта, безусловно, можно ставить под сомнение (это действительно чертовски нелегко реализовать), однако украинский Генштаб не мог ее игнорировать. Открытие нового фронта в регионе могло лишить ВСУ резервов на направлении Харьков-Донецк, или же вовсе привести к потери Украины всего юга страны. С целью недопущения такого сценария оперативное командование «Південь» совместно с силами ВМСУ задействовали значительные силы, дабы обеспечить все необходимые контрмеры для купирования угрозы десанта.
Что это означало на практике?
На практике факт размещения небольшого гарнизона на Змеином и незначительная активность российского надводного флота удерживали в районе Одессы-Дуная существенные силы украинских кадровых частей: механизированные подразделения, батальоны морской пехоты (выступавшие в качестве сил быстрого реагирования), эскадрильи БПЛА, дивизионы самоходной артиллерии, инженерно-саперные части (которые, надо сказать, очень качественно подготовили к ведению боевых действий значительную часть береговой линии).
Соответственно, даже в отсутствии какой-либо существенной боевой активности ВС РФ успешно сковывали на побережье значительные силы ВСУ, жизненно необходимые в тот момент на харьковско-донецком направлении. Не менее важным фактором выступало фактическое сковывание судоходства в дунайских портах Украины (что делало невозможным осуществление с/х экспорта), что, конечно, негативно сказывалось на экономике страны (продолжение по ссылке)...
https://telegra.ph/Alternativnyj-variant-ishoda-srazheniya-za-ostrov-Zmeinyj-strategiya-sderzhivaniya-07-16
@atomiccherry 💯
Telegraph
Альтернативный вариант исхода сражения за остров Змеиный: стратегия сковывания
Начало текста по ссылке – https://t.me/atomiccherry/462 ...Но несмотря на очевидный первоначальный успех, связанный с занятием Змеиного, российские силы по какой-то причине не стали его развивать. Под развитием успеха отнюдь не подразумевается проведение…
В последние дни идет активное обсуждение контрнаступления ВСУ в Херсонской области. Отчасти такой ажиотаж несколько удивляет, потому что украинское военное командование еще с первых недель боевых действий демонстрирует четкое намерение вернуть Херсон под свой контроль – город выступает целью стратегического уровня.
Взятие Херсона позволило бы ВСУ снять угрозу для Николаева (что критически важно для украинской обороны на юге – город де-факто находится в состоянии перманентной гуманитарной катастрофы с начала боевых действий, пребывая под постоянными обстрелами), а также выстроить новую линию обороны украинской армии вдоль Днепра – т.е. крайне сложной для форсирования водной преграды, готового естественного оборонительного рубежа.
Но иметь намерения – совсем не то же самое, что претворять их в жизнь.
Еще несколько месяцев назад я писал о том, что боевые действия на юге Украины будут характеризоваться активными маневрами групп бронетехники, основную опасность для которых будут представлять штурмовики и ударные вертолеты, что обосновано самим типом местности региона, представляющим из себя степь.
Соответственно, и слагаемые успеха для действий на направлении Херсона-Каховки следующие:
➖ Наличие больших масс бронетехники;
➖ Наличие войскового ПВО, способного прикрывать войска на марше;
➖ Не менее 15 батарей ствольной и реактивной самоходной артиллерии, способной активно менять позиции в степи и обеспечивать по запросу огневую поддержку для механизированных подразделений;
➖ Устойчивая связь и высокая квалификация оперативного командования, способного координировать действия между группами бронетехники на нескольких направлениях одновременно;
➖ Высококлассная логистика для обеспечения действий механизированных подразделений топливом, боеприпасами, питьевой водой, технической поддержкой и запчастями.
Что из этого имеет украинская армия? Крупный резерв бронетехники. Качественные системы связи. Насыщенную личным составом и транспортом логистику, позволяющую снабжать войска в сложных условиях.
Но у ВСУ нет главного – нет свободных резервов артиллерии и войскового ПВО. Дискуссионным вопросом является и оперативное управление – да, украинцы умеют проводить грамотные и сложные маневры при отходах и отступлениях, но примеров успешных наступательных операций за прошедшие месяцы с их стороны не наблюдалось. Речь здесь идет именно о координации в бою действий крупных подразделений уровня БТГр и выше, а не о действиях на тактическом уровне – безусловно, украинская пехота умеет реализовывать локальные наступления «ползучего» типа с использованием малых штурмовых групп, используя опыт, полученный за 8 лет войны. Однако его совершенно недостаточно для проведения масштабных наступательных операций, когда в движение приходят одновременно 2-3 механизированные бригады.
Украинское военное командование, впрочем, отдает себе отчет о собственных возможностях и не стремится проводить операции с задействованием крупных сил. Его ставка сделана на реализацию «ползучего» наступления в сторону Херсона с одновременными попытками взятия под огневой контроль коммуникаций российских сил. Именно для этого ВСУ наносят ракетные удары по переправам через Днепр и Ингулец, а также по ж/д инфраструктуре на территориях, подконтрольных РФ.
Украинское командование пытается сократить или прервать снабжение российских подразделений, одновременно держа их в постоянном напряжении ракетно-артиллерийскими ударами и действиями небольших штурмовых групп, задача которых состоит в постепенном сдвигании линии фронта в сторону Херсона. ВСУ хотят «зацепиться» за окраины города и создать условия, при которых российские войска будут вынуждены оставить его из-за угрозы окружения, отсутствия боеприпасов и топлива.
Пока что рано делать прогнозы относительно исхода сражения за Херсон, однако факт состоит в том, что оно уже идет – разве что его формат серьезно отличается от картины, ассоциируемой у большинства людей со словом «наступление».
@atomiccherry 💯
Взятие Херсона позволило бы ВСУ снять угрозу для Николаева (что критически важно для украинской обороны на юге – город де-факто находится в состоянии перманентной гуманитарной катастрофы с начала боевых действий, пребывая под постоянными обстрелами), а также выстроить новую линию обороны украинской армии вдоль Днепра – т.е. крайне сложной для форсирования водной преграды, готового естественного оборонительного рубежа.
Но иметь намерения – совсем не то же самое, что претворять их в жизнь.
Еще несколько месяцев назад я писал о том, что боевые действия на юге Украины будут характеризоваться активными маневрами групп бронетехники, основную опасность для которых будут представлять штурмовики и ударные вертолеты, что обосновано самим типом местности региона, представляющим из себя степь.
Соответственно, и слагаемые успеха для действий на направлении Херсона-Каховки следующие:
➖ Наличие больших масс бронетехники;
➖ Наличие войскового ПВО, способного прикрывать войска на марше;
➖ Не менее 15 батарей ствольной и реактивной самоходной артиллерии, способной активно менять позиции в степи и обеспечивать по запросу огневую поддержку для механизированных подразделений;
➖ Устойчивая связь и высокая квалификация оперативного командования, способного координировать действия между группами бронетехники на нескольких направлениях одновременно;
➖ Высококлассная логистика для обеспечения действий механизированных подразделений топливом, боеприпасами, питьевой водой, технической поддержкой и запчастями.
Что из этого имеет украинская армия? Крупный резерв бронетехники. Качественные системы связи. Насыщенную личным составом и транспортом логистику, позволяющую снабжать войска в сложных условиях.
Но у ВСУ нет главного – нет свободных резервов артиллерии и войскового ПВО. Дискуссионным вопросом является и оперативное управление – да, украинцы умеют проводить грамотные и сложные маневры при отходах и отступлениях, но примеров успешных наступательных операций за прошедшие месяцы с их стороны не наблюдалось. Речь здесь идет именно о координации в бою действий крупных подразделений уровня БТГр и выше, а не о действиях на тактическом уровне – безусловно, украинская пехота умеет реализовывать локальные наступления «ползучего» типа с использованием малых штурмовых групп, используя опыт, полученный за 8 лет войны. Однако его совершенно недостаточно для проведения масштабных наступательных операций, когда в движение приходят одновременно 2-3 механизированные бригады.
Украинское военное командование, впрочем, отдает себе отчет о собственных возможностях и не стремится проводить операции с задействованием крупных сил. Его ставка сделана на реализацию «ползучего» наступления в сторону Херсона с одновременными попытками взятия под огневой контроль коммуникаций российских сил. Именно для этого ВСУ наносят ракетные удары по переправам через Днепр и Ингулец, а также по ж/д инфраструктуре на территориях, подконтрольных РФ.
Украинское командование пытается сократить или прервать снабжение российских подразделений, одновременно держа их в постоянном напряжении ракетно-артиллерийскими ударами и действиями небольших штурмовых групп, задача которых состоит в постепенном сдвигании линии фронта в сторону Херсона. ВСУ хотят «зацепиться» за окраины города и создать условия, при которых российские войска будут вынуждены оставить его из-за угрозы окружения, отсутствия боеприпасов и топлива.
Пока что рано делать прогнозы относительно исхода сражения за Херсон, однако факт состоит в том, что оно уже идет – разве что его формат серьезно отличается от картины, ассоциируемой у большинства людей со словом «наступление».
@atomiccherry 💯
Как наверняка заметил уважаемый читатель, оперативная пауза, взятая сторонами конфликта после падения Лисичанско-Северодонецкого оборонительного рубежа, затянулась.
Трактуется это затишье всеми по-разному – кто-то заявляет об «истощении ресурсов российской армии», кто-то – о «подковерных переговорах». В действительности же все куда более прозаично – идет подготовка к новой масштабной наступательной операции, и отнюдь не украинской, как вы могли бы подумать, исходя из обсуждений последних дней.
Ув. И.И. Стрелков неоднократно писал в своих текстах о том, грядет сражение за инициативу. Оно действительно близится – и в несколько неожиданном для всех формате.
За последние полтора месяца произошло два незаметных, но ключевых момента в изменении общей военной обстановки: украинская ПВО во внутренних районах страны стала заметно реже перехватывать российские крылатые ракеты. Параллельно российские ВВС демонстрируют еще большее снижение интенсивности своих действий до 30-40 самолётовылетов в сутки.
Начнем с Украины. Как я неоднократно писал, украинское ПВО построено на зенитно-ракетных комплексах еще советского производства – большинству машин в среднем не меньше 35 лет. Они в значительной степени были изношены еще до начала конфликта, а несколько месяцев интенсивной боевой работы, естественно, не добавили им ни надежности, ни безотказности. В связи с этим наиболее боеспособные дивизионы ПВО ВВСУ были выдвинуты во фронтовые/прифронтовые регионы для обеспечения зенитного щита над сухопутными войсками, а часть зрдн в последние недели находятся на капитальном ремонте в тыловых районах, что и сделало ряд городов более уязвимыми для ракетных ударов.
Но к чему необходим такой риск?
Проблема в том, что и российские ВВС не просто так снизили свою активность – авиационные подразделения отведены для отработки воздушного наступления и связанных с ними мероприятий (например, поисково-спасательных операций). Несмотря на двадцатикратное численное превосходство в тактической авиации, ВС РФ не смогли реализовать таковое в первые месяцы боевых действий, что и предопределило переход последних в серию кровавых статичных боев в духе Ирано-иракской войны. Естественным выходом для ВВС в сложившейся ситуации является проведение масштабной операции по подавлению украинской противовоздушной обороны с целью получения превосходства в воздухе, что, конечно, могло бы в корне изменить баланс сил в пользу Российской Федерации. Командование ВВС Украины, очевидно, также осознает, в каком направлении будут развиваться дальнейшие события, и готовится к отражению наступления.
Именно по этой причине как российские, так и украинские вооружённые силы отвели и занимаются подготовкой своих воздушных активов.
Близится сражение за инициативу, и его исход будет определен в небе.
@atomiccherry 💯
Трактуется это затишье всеми по-разному – кто-то заявляет об «истощении ресурсов российской армии», кто-то – о «подковерных переговорах». В действительности же все куда более прозаично – идет подготовка к новой масштабной наступательной операции, и отнюдь не украинской, как вы могли бы подумать, исходя из обсуждений последних дней.
Ув. И.И. Стрелков неоднократно писал в своих текстах о том, грядет сражение за инициативу. Оно действительно близится – и в несколько неожиданном для всех формате.
За последние полтора месяца произошло два незаметных, но ключевых момента в изменении общей военной обстановки: украинская ПВО во внутренних районах страны стала заметно реже перехватывать российские крылатые ракеты. Параллельно российские ВВС демонстрируют еще большее снижение интенсивности своих действий до 30-40 самолётовылетов в сутки.
Начнем с Украины. Как я неоднократно писал, украинское ПВО построено на зенитно-ракетных комплексах еще советского производства – большинству машин в среднем не меньше 35 лет. Они в значительной степени были изношены еще до начала конфликта, а несколько месяцев интенсивной боевой работы, естественно, не добавили им ни надежности, ни безотказности. В связи с этим наиболее боеспособные дивизионы ПВО ВВСУ были выдвинуты во фронтовые/прифронтовые регионы для обеспечения зенитного щита над сухопутными войсками, а часть зрдн в последние недели находятся на капитальном ремонте в тыловых районах, что и сделало ряд городов более уязвимыми для ракетных ударов.
Но к чему необходим такой риск?
Проблема в том, что и российские ВВС не просто так снизили свою активность – авиационные подразделения отведены для отработки воздушного наступления и связанных с ними мероприятий (например, поисково-спасательных операций). Несмотря на двадцатикратное численное превосходство в тактической авиации, ВС РФ не смогли реализовать таковое в первые месяцы боевых действий, что и предопределило переход последних в серию кровавых статичных боев в духе Ирано-иракской войны. Естественным выходом для ВВС в сложившейся ситуации является проведение масштабной операции по подавлению украинской противовоздушной обороны с целью получения превосходства в воздухе, что, конечно, могло бы в корне изменить баланс сил в пользу Российской Федерации. Командование ВВС Украины, очевидно, также осознает, в каком направлении будут развиваться дальнейшие события, и готовится к отражению наступления.
Именно по этой причине как российские, так и украинские вооружённые силы отвели и занимаются подготовкой своих воздушных активов.
Близится сражение за инициативу, и его исход будет определен в небе.
@atomiccherry 💯
Несмотря на бурную медийную активность вокруг западной военно-технической помощи для Украины, сами объемы и характер поставок, а также процессы их организации вызывают у сторонних наблюдателей массу вопросов. Очевидно, что внешнее единодушие Североатлантического Альянса по вопросам украинского кризиса лишь выглядит таковым – в действительности же США и страны Европы имеют кардинально разные точки зрения на происходящее.
О восприятии украино-российского конфликта глазами Альянса, саботировании рядом стран Европы процессов военно-технической помощи для Киева и главном союзнике ВСУ – в нашей новой статье «Политическая подоплека поставок вооружений для Украины: разбитое единство НАТО» на Boosty.
https://boosty.to/atomiccherry/posts/7b88e83b-99c3-476b-821e-b46b82a643a6
@atomiccherry 💯
О восприятии украино-российского конфликта глазами Альянса, саботировании рядом стран Европы процессов военно-технической помощи для Киева и главном союзнике ВСУ – в нашей новой статье «Политическая подоплека поставок вооружений для Украины: разбитое единство НАТО» на Boosty.
https://boosty.to/atomiccherry/posts/7b88e83b-99c3-476b-821e-b46b82a643a6
@atomiccherry 💯
Boosty.to
Политическая подоплека поставок вооружений для Украины: разбитое единство НАТО - 𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘 | Boosty
Политическая подоплека поставок вооружений для Украины: разбитое единство НАТО - exclusive content from 𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘, subscribe and get access first!
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Коптеры-бомбардировщики вызывали определённый интерес в армиях всего мира на протяжении последних 10-15 лет, однако недоверие к новинкам каждый раз брало верх – они воспринимались как инструмент, подходящий для применения лишь повстанческими и иными иррегулярными войсками.
Украино-российский конфликт продемонстривал, что дроны с таким функционалом недооценивались – продуктивность их эксплуатации может посоперничать с таковой у пилотируемой авиации. Соотношение боевой эффективности к стоимости аппаратов и носимых ими боеприпасов делают коптеры-бомбардировщики чрезвычайно привлекательным военным активом для нанесения точечных ударов как по бронетехнике, так и пехоте – и, конечно, за последние месяцы в мире появился целый ряд проектов подобных специализированных машин.
На видео – творение нидерланских инженеров, создавших барабанный механизм сброса для восьми 60-мм минометных мин, напечатанный на 3D-принтере.
Возможно, спустя лет 10 так будет выглядеть «ударная авиация батальонного уровня».
@atomiccherry 💯
Украино-российский конфликт продемонстривал, что дроны с таким функционалом недооценивались – продуктивность их эксплуатации может посоперничать с таковой у пилотируемой авиации. Соотношение боевой эффективности к стоимости аппаратов и носимых ими боеприпасов делают коптеры-бомбардировщики чрезвычайно привлекательным военным активом для нанесения точечных ударов как по бронетехнике, так и пехоте – и, конечно, за последние месяцы в мире появился целый ряд проектов подобных специализированных машин.
На видео – творение нидерланских инженеров, создавших барабанный механизм сброса для восьми 60-мм минометных мин, напечатанный на 3D-принтере.
Возможно, спустя лет 10 так будет выглядеть «ударная авиация батальонного уровня».
@atomiccherry 💯
В последние дни внимание всего мира приковал вновь вспыхнувший конфликт, развернувшийся вокруг небольшого островного государства Тайвань.
Несмотря на активное обсуждение кризиса в русскоязычной среде, мало кто может сказать, в чем состоит истинная причина противостояния Тайбэя, Пекина и Вашингтона.
Одни заявляют о «внутренней вражде между китайцами», другие привычно ссылаются на «интриги американского империализма».
Истинная же причина происходящего куда интереснее – и связана она в первую очередь с непомерными экономическими и политическими аппетитами руководства КНР, а отнюдь не с желанием «восстановить единство с народом Тайваня».
Впрочем, по порядку – аргументированные ответы на значительную часть вопросов, возникающих у российских наблюдателей бушующего в Азии кризиса, можно получить в нашей новой статье «Тайвань против Китая: красная ярость или черная алчность?».
https://telegra.ph/Tajvan-krasnaya-yarost-ili-chernaya-alchnost-08-01
@atomiccherry 💯
Несмотря на активное обсуждение кризиса в русскоязычной среде, мало кто может сказать, в чем состоит истинная причина противостояния Тайбэя, Пекина и Вашингтона.
Одни заявляют о «внутренней вражде между китайцами», другие привычно ссылаются на «интриги американского империализма».
Истинная же причина происходящего куда интереснее – и связана она в первую очередь с непомерными экономическими и политическими аппетитами руководства КНР, а отнюдь не с желанием «восстановить единство с народом Тайваня».
Впрочем, по порядку – аргументированные ответы на значительную часть вопросов, возникающих у российских наблюдателей бушующего в Азии кризиса, можно получить в нашей новой статье «Тайвань против Китая: красная ярость или черная алчность?».
https://telegra.ph/Tajvan-krasnaya-yarost-ili-chernaya-alchnost-08-01
@atomiccherry 💯
Telegraph
Тайвань против Китая: красная ярость или черная алчность?
Кризис, как и любая проблема, никогда не приходит в одиночестве. Кризисы формируются под тяжестью множества факторов, десятилетиями отягощающих вначале региональную, а затем мировую политику. Кризисы – плоды чьей-то неэмпативности или же глупости, страха…
Пока все ожидали боевых действий в Азии или же на Балканах, они начались в другом регионе – Закавказье.
После ряда недавних военных инцидентов с гибелью военнослужащих, Азербайджан объявил о начале операции «Возмездие» и нанес ряд ударов по армянским военным объектам на территории Нагорного Карабаха. Кроме того, по ряду данных, азербайджанская армия заняла несколько высот подле Карабахского хребта.
В качестве ответной меры правительство НКР объявило сегодня о частичной мобилизации; о каких-либо действиях со стороны миротворческого контингента РФ ничего неизвестно (впрочем, они вряд ли последуют в каком-то ином формате, кроме как призывов к переговорам).
На представленных видео можно наблюдать за применением БПЛА «Байрактар», зарекомендовавших себя два года назад в ходе Второй Карабахской войны. Судя по кадрам, армянская армия не усвоила полученные в ходе боевых действий уроки – мы видим все те же скопления техники и людей, пренебрежение маскировкой и азами скрытного развертывания.
@atomiccherry 💯
После ряда недавних военных инцидентов с гибелью военнослужащих, Азербайджан объявил о начале операции «Возмездие» и нанес ряд ударов по армянским военным объектам на территории Нагорного Карабаха. Кроме того, по ряду данных, азербайджанская армия заняла несколько высот подле Карабахского хребта.
В качестве ответной меры правительство НКР объявило сегодня о частичной мобилизации; о каких-либо действиях со стороны миротворческого контингента РФ ничего неизвестно (впрочем, они вряд ли последуют в каком-то ином формате, кроме как призывов к переговорам).
На представленных видео можно наблюдать за применением БПЛА «Байрактар», зарекомендовавших себя два года назад в ходе Второй Карабахской войны. Судя по кадрам, армянская армия не усвоила полученные в ходе боевых действий уроки – мы видим все те же скопления техники и людей, пренебрежение маскировкой и азами скрытного развертывания.
@atomiccherry 💯
Forwarded from Деньги и песец
«Узкие места» в «Тайваньском проливе»
Информативный, и по-хорошему «холодный» разбор ситуации вокруг Тайваня , примечателен тем, что ув. коллега @atomiccherry сосредотачивает внимание читателей на такой проблеме как критическая технологическая зависимость китайской электроники от тайваньских микрочипов.
Однако, может сложиться впечатление, что микроэлектроника – единственная отрасль, в которой Китай уязвим по отношению к «западным технологиям».
На самом деле нет, и, что очень важно, это вполне осознают и в Китае.
В докладе «Chokepoints. China’s Self-Identified Strategic Technology Import Dependencies», составленном аналитиками Center for Security and Emerging Technology (США) перечисляется полтора десятка «узких мест» китайской промышленности – технологий, в которых китайские компании критически зависят от сотрудничества с американскими, европейскими и японскими корпорациями.
Что примечательно – доклад этот составлен на основании официальных китайских данных – публикаций в государственном издании КНР Science and Technology Daily.
То есть, это изложение китайского взгляда на проблемы.
Кроме, собственно, микроэлектроники (а доклад начинается именно с нее) «узкие места» в китайской промышленности, к примеру, такие (иногда довольно неожиданные)
Соединители подводных кабелей – без них нельзя вести работы на шельфе, а также от них зависит программа китайских исследований морского дна.
Основной поставщик таких соединителей - США.
Вакуумные испарители – тоже нужны для работы фотолитографических машин.
Лидер в производстве таких испарителей – Япония, каждый стоит более $100 миллионов, а производится их несколько штук в год.
Высокопрочные подшипники – необходимы для автомобильного и авиационного производства, для машиностроения – а производят хорошие подшипники США и Швеция.
С подшипниками у Китая еще вот какая проблема – нет «своих» больших подшипников для тоннелепроходческих комплексов – их закупают в Германии.
Со сталью в Китае «тоже сложно» – не хватает высокопрочной стали для авиации и ракетных двигателей.
У авиастроения есть и особое «узкое место» – программное обеспечение для проектирования современных самолетов – американское.
Другие сhokepoints китайской промышленности – электронные микроскопы, высокочастотное радиооборудование, системы управления базами данных…
Что еще важно в этом докладе?
Его составители подчеркивают, что информация, которую публикует официальное издание Министерства науки и технологий КНР не обязательно является правдивой (китайцы могут преуменьшать свои достижения) – но она отражает китайский официальный взгляд на проблему – никакого шапкозакидательства, и «импортозамещения».» «Да, мы понимаем, что здесь у нас пока не получается, и над этим работаем». Не более того.
И еще одна интересная особенность, отмеченная авторами доклада – как именно китайцы (китайские компании) объясняют свою «импортозависимость»?
Оказывается, причина в стремлении к доминированию на мировом рынке и производству высококачественных товаров – если вы хотите продавать высококачественные товары по всему миру, вы должны использовать самые передовые технологии. Плюс – стремление снизить риски – западная продукция считается более надежной, с точки зрения эксплуатации.
Так что взаимодействие КНР и «западных партнеров» - это гораздо более сложная и многоплановая история, чем «противостояние в проливе» (о чем, собственно, @atomiccherry и напомнил)
Информативный, и по-хорошему «холодный» разбор ситуации вокруг Тайваня , примечателен тем, что ув. коллега @atomiccherry сосредотачивает внимание читателей на такой проблеме как критическая технологическая зависимость китайской электроники от тайваньских микрочипов.
Однако, может сложиться впечатление, что микроэлектроника – единственная отрасль, в которой Китай уязвим по отношению к «западным технологиям».
На самом деле нет, и, что очень важно, это вполне осознают и в Китае.
В докладе «Chokepoints. China’s Self-Identified Strategic Technology Import Dependencies», составленном аналитиками Center for Security and Emerging Technology (США) перечисляется полтора десятка «узких мест» китайской промышленности – технологий, в которых китайские компании критически зависят от сотрудничества с американскими, европейскими и японскими корпорациями.
Что примечательно – доклад этот составлен на основании официальных китайских данных – публикаций в государственном издании КНР Science and Technology Daily.
То есть, это изложение китайского взгляда на проблемы.
Кроме, собственно, микроэлектроники (а доклад начинается именно с нее) «узкие места» в китайской промышленности, к примеру, такие (иногда довольно неожиданные)
Соединители подводных кабелей – без них нельзя вести работы на шельфе, а также от них зависит программа китайских исследований морского дна.
Основной поставщик таких соединителей - США.
Вакуумные испарители – тоже нужны для работы фотолитографических машин.
Лидер в производстве таких испарителей – Япония, каждый стоит более $100 миллионов, а производится их несколько штук в год.
Высокопрочные подшипники – необходимы для автомобильного и авиационного производства, для машиностроения – а производят хорошие подшипники США и Швеция.
С подшипниками у Китая еще вот какая проблема – нет «своих» больших подшипников для тоннелепроходческих комплексов – их закупают в Германии.
Со сталью в Китае «тоже сложно» – не хватает высокопрочной стали для авиации и ракетных двигателей.
У авиастроения есть и особое «узкое место» – программное обеспечение для проектирования современных самолетов – американское.
Другие сhokepoints китайской промышленности – электронные микроскопы, высокочастотное радиооборудование, системы управления базами данных…
Что еще важно в этом докладе?
Его составители подчеркивают, что информация, которую публикует официальное издание Министерства науки и технологий КНР не обязательно является правдивой (китайцы могут преуменьшать свои достижения) – но она отражает китайский официальный взгляд на проблему – никакого шапкозакидательства, и «импортозамещения».» «Да, мы понимаем, что здесь у нас пока не получается, и над этим работаем». Не более того.
И еще одна интересная особенность, отмеченная авторами доклада – как именно китайцы (китайские компании) объясняют свою «импортозависимость»?
Оказывается, причина в стремлении к доминированию на мировом рынке и производству высококачественных товаров – если вы хотите продавать высококачественные товары по всему миру, вы должны использовать самые передовые технологии. Плюс – стремление снизить риски – западная продукция считается более надежной, с точки зрения эксплуатации.
Так что взаимодействие КНР и «западных партнеров» - это гораздо более сложная и многоплановая история, чем «противостояние в проливе» (о чем, собственно, @atomiccherry и напомнил)
Telegram
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
В последние дни внимание всего мира приковал вновь вспыхнувший конфликт, развернувшийся вокруг небольшого островного государства Тайвань.
Несмотря на активное обсуждение кризиса в русскоязычной среде, мало кто может сказать, в чем состоит истинная причина…
Несмотря на активное обсуждение кризиса в русскоязычной среде, мало кто может сказать, в чем состоит истинная причина…
Ранее в текстах, затрагивающих украино-российский конфликт, я избегал темы военных потерь – как по морально-этическим соображениям, так и из-за отсутствия данных, отталкиваясь от которых, можно было делать какие-либо выводы.
Однако недавно я наткнулся на весьма любопытную цифру, полученную российской OSINT-командой LostArmour, которая собрала и суммировала данные по погибшим офицерам Вооруженных сил Украины. В общей сложности речь идет о 960 командирах в ранге от полковника до младшего лейтенанта (замечу, LA в данном случае выступает пристрастным источником, идеологически заинтересованным в максимально точных цифрах потерь ВСУ – в данной ситуации этот факт играет позитивную роль).
Почему это важно? Отталкиваясь от точных цифр убыли в рядах офицерского корпуса, можно понять, какие потери понесла украинская армия за прошедшие 5 месяцев боевых действий.
Для начала необходимо сделать важное пояснение – текущий конфликт характеризуется массовым применением артиллерии, и именно действия артиллерии ставятся основной причиной потерь среди личного состава обеих сторон. Для корректного проведения расчетов лучше всего будет прибегнуть к исследованиям о статистике потерь времен Второй Мировой войны, которая по своему характеру была наиболее близка к текущим боям.
В нашем случае это будут:
➖ Исследование «Цена войны: людские потери СССР и Германии, 1939-1945», выполненное The Journal of Slavic Military Studies (1996);
➖ Исследование «THE RELATIONSHIP OF BATTLE DAMAGE TO UNIT COMBAT PERFORMANCE» Леонарда Вайнштейна из Института оборонного анализа (1986);
➖ Статья «Fight Outnumbered and Win... Against What Odds» полковника Армии США Д. Ганса, опубликованная в журнале «Military Review» (1981).
Как считаем?
➖ В среднем по вооруженным силам соотношение потерь офицеров к солдатам составляет 1:24,7
➖ Классическое соотношение раненых к убитым в войнах с обширным применением артсистем 1:3
➖ Подразделение теряет боеспособность по достижению 35% уровня потерь
➖ В среднем (с учётом развития современной военной медицины) 9% раненых становятся инвалидами, неспособными вернуться в строй
Какие потери понесла украинская армия?
➖ От 23 до 24 тысяч убитых
➖ От 70 до 72 тысяч раненых
➖ От 6,5 до 7 тысяч раненых, которые уже не вернутся в строй
➖ Общее количество безвозвратных потерь (убитые, инвалиды, пленные) составляет 37 тысяч военнослужащих
➖ Общее количество потерь, (санитарные и безвозвратные) составляет 108 тысяч солдат
Приведенные выше цифры, при учете верности данных о погибших офицерах, являются довольно точными – погрешность колеблется в районе 5000 человек (в графе «общие»). На первый взгляд такое количество погибших и раненых кажется ошеломляющим – и, безусловно, оно является таковым с точки зрения общечеловеческой морали.
Но с точки зрения военной науки эти цифры выглядят совсем иначе.
За 5 месяцев масштабных боевых действий (в условиях тотального огневого превосходства российских войск) ВСУ понесли безвозвратные потери в 14,5% от общей численности довоенной кадровой армии (255 000 тыс.) или 5,3% от численности армии военного времени (700000 тыс.).
Это говорит о том, что структурно украинская армия не понесла потерь, могущих подорвать ее способность сражаться (для этого должно быть потеряно не менее 35-40% личного состава).
Более того, ВСУ перешагнули «психологическую планку» в 100 тысяч раненых и убитых – в ряде исследований можно найти утверждения, гласящие, что по достижению таковой «планки» армии, имеющие какие-либо дефекты организационной структуры, теряют способность к выполнению боевых задач, чего на примере украинских вооруженных сил мы не наблюдаем. Поэтому заявления отдельных лиц (или медиа) о скором распаде украинской армии вследствие «тяжелых потерь» следует считать, как минимум, безответственными или некомпетентными – или, как максимум, дезинформационными.
Продолжение ниже...
P.S.: количество военнопленных в расчетах базируется на основе российских данных, согласно которым в плену пребывает от 6 до 8 тыс. украинских солдат.
@atomiccherry 💯
Однако недавно я наткнулся на весьма любопытную цифру, полученную российской OSINT-командой LostArmour, которая собрала и суммировала данные по погибшим офицерам Вооруженных сил Украины. В общей сложности речь идет о 960 командирах в ранге от полковника до младшего лейтенанта (замечу, LA в данном случае выступает пристрастным источником, идеологически заинтересованным в максимально точных цифрах потерь ВСУ – в данной ситуации этот факт играет позитивную роль).
Почему это важно? Отталкиваясь от точных цифр убыли в рядах офицерского корпуса, можно понять, какие потери понесла украинская армия за прошедшие 5 месяцев боевых действий.
Для начала необходимо сделать важное пояснение – текущий конфликт характеризуется массовым применением артиллерии, и именно действия артиллерии ставятся основной причиной потерь среди личного состава обеих сторон. Для корректного проведения расчетов лучше всего будет прибегнуть к исследованиям о статистике потерь времен Второй Мировой войны, которая по своему характеру была наиболее близка к текущим боям.
В нашем случае это будут:
➖ Исследование «Цена войны: людские потери СССР и Германии, 1939-1945», выполненное The Journal of Slavic Military Studies (1996);
➖ Исследование «THE RELATIONSHIP OF BATTLE DAMAGE TO UNIT COMBAT PERFORMANCE» Леонарда Вайнштейна из Института оборонного анализа (1986);
➖ Статья «Fight Outnumbered and Win... Against What Odds» полковника Армии США Д. Ганса, опубликованная в журнале «Military Review» (1981).
Как считаем?
➖ В среднем по вооруженным силам соотношение потерь офицеров к солдатам составляет 1:24,7
➖ Классическое соотношение раненых к убитым в войнах с обширным применением артсистем 1:3
➖ Подразделение теряет боеспособность по достижению 35% уровня потерь
➖ В среднем (с учётом развития современной военной медицины) 9% раненых становятся инвалидами, неспособными вернуться в строй
Какие потери понесла украинская армия?
➖ От 23 до 24 тысяч убитых
➖ От 70 до 72 тысяч раненых
➖ От 6,5 до 7 тысяч раненых, которые уже не вернутся в строй
➖ Общее количество безвозвратных потерь (убитые, инвалиды, пленные) составляет 37 тысяч военнослужащих
➖ Общее количество потерь, (санитарные и безвозвратные) составляет 108 тысяч солдат
Приведенные выше цифры, при учете верности данных о погибших офицерах, являются довольно точными – погрешность колеблется в районе 5000 человек (в графе «общие»). На первый взгляд такое количество погибших и раненых кажется ошеломляющим – и, безусловно, оно является таковым с точки зрения общечеловеческой морали.
Но с точки зрения военной науки эти цифры выглядят совсем иначе.
За 5 месяцев масштабных боевых действий (в условиях тотального огневого превосходства российских войск) ВСУ понесли безвозвратные потери в 14,5% от общей численности довоенной кадровой армии (255 000 тыс.) или 5,3% от численности армии военного времени (700000 тыс.).
Это говорит о том, что структурно украинская армия не понесла потерь, могущих подорвать ее способность сражаться (для этого должно быть потеряно не менее 35-40% личного состава).
Более того, ВСУ перешагнули «психологическую планку» в 100 тысяч раненых и убитых – в ряде исследований можно найти утверждения, гласящие, что по достижению таковой «планки» армии, имеющие какие-либо дефекты организационной структуры, теряют способность к выполнению боевых задач, чего на примере украинских вооруженных сил мы не наблюдаем. Поэтому заявления отдельных лиц (или медиа) о скором распаде украинской армии вследствие «тяжелых потерь» следует считать, как минимум, безответственными или некомпетентными – или, как максимум, дезинформационными.
Продолжение ниже...
P.S.: количество военнопленных в расчетах базируется на основе российских данных, согласно которым в плену пребывает от 6 до 8 тыс. украинских солдат.
@atomiccherry 💯
Продолжая тему военных потерь, следует отметить следующие ключевые моменты:
➖ Обращает на себя внимание крайне низкое количество военнопленных. Обычное соотношение убитых к пленным в таких условиях – 1:3. С чем это связано? Вероятно, совокупность факторов – достаточно высокая мотивация личного состава и определенный показатель качества его подготовки. Свою роль, безусловно, играет и характер боевых действий;
➖ 35-40% порог потерь также не означает, что по его достижению начинается процесс распада армии – это говорит о существенном снижении ее эффективности и способности вести боевые действия;
➖ Общий уровень потерь не отображает влияние таковых на боеспособность механизированных подразделений – для них необходимы расчеты иного характера, учитывающие как потери в бронетехнике, так и личном составе;
➖ Тезисы, основанные на том, что по достижению определенного порога потерь подразделение теряет волю и мотивацию к дальнейшему ведению боевых действий, являются ложными. Там, где боевой дух войск высок, даже очень большие потери не выведут подразделение из боеспособного состояния;
➖ Среднемесячные потери ВСУ, включая санитарные, составляют от 21 до 22 тыс. солдат;
➖ Украинская армия способна вести боевые действия с сохранением текущей эффективности еще не менее 7-8 месяцев в зависимости от характера их интенсивности без вливания дополнительных партий мобилизованных. С учётом наметившегося позиционного противостояния этот срок может растянуться до 1 года; с учетом вливания свежих пополнений – от 1,5 до 2 лет (в данных цифрах не учитывается изменение военно-технического оснащения войск в сторону понижения/повышения качества);
➖ По всей видимости, дополнительную устойчивость украинской армии придает и то, что мобилизованными солдатами укомплектовываются батальоны «советского типа», т.е. с большим количеством ЛС, непосредственно принимающего участие в боевых действиях. Такие подразделения могут вести бой, потеряв даже 70% личного состава.
@atomiccherry 💯
➖ Обращает на себя внимание крайне низкое количество военнопленных. Обычное соотношение убитых к пленным в таких условиях – 1:3. С чем это связано? Вероятно, совокупность факторов – достаточно высокая мотивация личного состава и определенный показатель качества его подготовки. Свою роль, безусловно, играет и характер боевых действий;
➖ 35-40% порог потерь также не означает, что по его достижению начинается процесс распада армии – это говорит о существенном снижении ее эффективности и способности вести боевые действия;
➖ Общий уровень потерь не отображает влияние таковых на боеспособность механизированных подразделений – для них необходимы расчеты иного характера, учитывающие как потери в бронетехнике, так и личном составе;
➖ Тезисы, основанные на том, что по достижению определенного порога потерь подразделение теряет волю и мотивацию к дальнейшему ведению боевых действий, являются ложными. Там, где боевой дух войск высок, даже очень большие потери не выведут подразделение из боеспособного состояния;
➖ Среднемесячные потери ВСУ, включая санитарные, составляют от 21 до 22 тыс. солдат;
➖ Украинская армия способна вести боевые действия с сохранением текущей эффективности еще не менее 7-8 месяцев в зависимости от характера их интенсивности без вливания дополнительных партий мобилизованных. С учётом наметившегося позиционного противостояния этот срок может растянуться до 1 года; с учетом вливания свежих пополнений – от 1,5 до 2 лет (в данных цифрах не учитывается изменение военно-технического оснащения войск в сторону понижения/повышения качества);
➖ По всей видимости, дополнительную устойчивость украинской армии придает и то, что мобилизованными солдатами укомплектовываются батальоны «советского типа», т.е. с большим количеством ЛС, непосредственно принимающего участие в боевых действиях. Такие подразделения могут вести бой, потеряв даже 70% личного состава.
@atomiccherry 💯
Мне поступил обоснованный вопрос – почему мы берем в качестве основы для проведения расчетов именно статистические данные Второй Мировой войны, если в настоящий момент каждый солдат оснащен средствами индивидуальной бронезащиты (СИБЗ)?
Наличие средств бронезащиты (кевларовые шлема, противоосколочные жилеты, плиты) действительно вносит в подсчёты свои коррективы, однако по совершенно другим параметрам. Необходимо понимать, что параллельно с развитием средств, позволяющих повысить выживаемость солдата на поле боя, развивались и средства огневого поражения – в среднем со времен ВМВ калибры артиллерии общего назначения выросли от 75-105 мм на момент 1945 года до 122-155 мм в настоящий момент; значительно повысилось и количество взрывчатого вещества, и поражающих элементов в одном снаряде.
Все это создаёт некий баланс между средствами защиты и поражения, позволяющий использовать для подсчетов статистику соотношения убитых к раненым времен Второй Мировой войны. Стоит заметить, что данное соотношение (1:3) в корне меняется только в конфликтах противопартизанского характера, где основной причиной потерь становится огонь стрелкового оружия – там оно может достигать 1:10/1:17 по примерам Ирака и Афганистана; в остальных случаях оно практически неизменно, хотя в войнах с массированным применением авиации в качестве центральной ударной силы количество убитых тяготеет к количеству раненых (1:2) – сказываются характерные для воздушных средств поражения внезапность и точность.
Но при этом СИБЗ вносят существенные коррективы в ином, не менее важном аспекте – соотношении раненых, способных вернуться в строй, и инвалидов. Защита головы и внутренних органов существенно снижает вероятность получения солдатом критических ранений, препятствующих его повторному возвращению в строй; современные же средства тактической медицины позволяют предотвращать, например, потери конечностей или объемные потери крови. Если во Вторую Мировую войну в среднем 30-35% раненых пополняли списки невозвратных потерь, то в современных реалиях более 90% бойцов после ранения могут повторно встать в строй.
При этом следует понимать, что текущий конфликт не представляет собой ничего принципиально нового с точки зрения военной науки – здесь нет ни новых доктрин, ни средств поражения, ни новых тактик применения уже существующих систем вооружений. По своему уровню это не боевые действия XXI века – нет, доктринально это боевые действия образца начала 30-ых годов XX века. Применение авиационных вооружений носит совершенно паллиативный характер, как, впрочем, и средств глубокого оперативного удара – по итогам происходящего многие впоследствии неприятно удивятся результативности пусков крылатых и баллистических ракет. Навскидку ее уже сейчас можно оценивать на уровне Ирано-иракской войны – то есть ракетные вооружения оперативного уровня, несмотря на свою массовость, выступают преимущественно в качестве фактора морально-психологического давления, и не более того.
Центральные роли в текущих военных действиях играют артиллерия и полевые фортификации, а не маневры мобильных групп бронетехники, вертолетные десанты или же воздушные наступления – посему, думаю, вопрос с методикой подсчетов можно считать закрытым.
В завершение я бы добавил лишь то, что декларируемый многими авторами тезис о некоем «уникальном боевом опыте» текущего конфликта как минимум смешон и нелеп. Ничего «уникального» в попытке воспроизведения методов войны первой половины прошлого века нет – для получения же такового достаточно было изучить классические труды по военной теории.
@atomiccherry 💯
Наличие средств бронезащиты (кевларовые шлема, противоосколочные жилеты, плиты) действительно вносит в подсчёты свои коррективы, однако по совершенно другим параметрам. Необходимо понимать, что параллельно с развитием средств, позволяющих повысить выживаемость солдата на поле боя, развивались и средства огневого поражения – в среднем со времен ВМВ калибры артиллерии общего назначения выросли от 75-105 мм на момент 1945 года до 122-155 мм в настоящий момент; значительно повысилось и количество взрывчатого вещества, и поражающих элементов в одном снаряде.
Все это создаёт некий баланс между средствами защиты и поражения, позволяющий использовать для подсчетов статистику соотношения убитых к раненым времен Второй Мировой войны. Стоит заметить, что данное соотношение (1:3) в корне меняется только в конфликтах противопартизанского характера, где основной причиной потерь становится огонь стрелкового оружия – там оно может достигать 1:10/1:17 по примерам Ирака и Афганистана; в остальных случаях оно практически неизменно, хотя в войнах с массированным применением авиации в качестве центральной ударной силы количество убитых тяготеет к количеству раненых (1:2) – сказываются характерные для воздушных средств поражения внезапность и точность.
Но при этом СИБЗ вносят существенные коррективы в ином, не менее важном аспекте – соотношении раненых, способных вернуться в строй, и инвалидов. Защита головы и внутренних органов существенно снижает вероятность получения солдатом критических ранений, препятствующих его повторному возвращению в строй; современные же средства тактической медицины позволяют предотвращать, например, потери конечностей или объемные потери крови. Если во Вторую Мировую войну в среднем 30-35% раненых пополняли списки невозвратных потерь, то в современных реалиях более 90% бойцов после ранения могут повторно встать в строй.
При этом следует понимать, что текущий конфликт не представляет собой ничего принципиально нового с точки зрения военной науки – здесь нет ни новых доктрин, ни средств поражения, ни новых тактик применения уже существующих систем вооружений. По своему уровню это не боевые действия XXI века – нет, доктринально это боевые действия образца начала 30-ых годов XX века. Применение авиационных вооружений носит совершенно паллиативный характер, как, впрочем, и средств глубокого оперативного удара – по итогам происходящего многие впоследствии неприятно удивятся результативности пусков крылатых и баллистических ракет. Навскидку ее уже сейчас можно оценивать на уровне Ирано-иракской войны – то есть ракетные вооружения оперативного уровня, несмотря на свою массовость, выступают преимущественно в качестве фактора морально-психологического давления, и не более того.
Центральные роли в текущих военных действиях играют артиллерия и полевые фортификации, а не маневры мобильных групп бронетехники, вертолетные десанты или же воздушные наступления – посему, думаю, вопрос с методикой подсчетов можно считать закрытым.
В завершение я бы добавил лишь то, что декларируемый многими авторами тезис о некоем «уникальном боевом опыте» текущего конфликта как минимум смешон и нелеп. Ничего «уникального» в попытке воспроизведения методов войны первой половины прошлого века нет – для получения же такового достаточно было изучить классические труды по военной теории.
@atomiccherry 💯
Обычно я не размещаю новости, но сегодня, думаю, можно сделать небольшое исключение – произошло событие, пожалуй, экстраординарного характера. На представленных выше кадрах вы можете наблюдать последствия удара по военному аэродрому Новофедоровка, расположенном в Крыму.
В чем экстраординарность? Расстояние от аэродрома до ближайших позиций украинской армии составляет более 220 км – ни одна из ранее известных систем на вооружении ВСУ не способна была наносить удары на такую глубину.
Сама по себе ситуация с Нефёдовкой интересна скорее как пазл в общей мозаике. Какое-то время назад я писал о том, что грядет воздушное сражение за инициативу – и обширные детонации на аэродроме можно рассматривать в качестве первого события в кампании за контроль над воздушным пространством юга Украины. Впрочем, не воспринимайте слово «сражение» буквально – оно будет состоять из серии акций, создающих воспрещения для действий авиации обеих сторон конфликта, а не воздушных боев в стиле битвы за Британию.
@atomiccherry 💯
В чем экстраординарность? Расстояние от аэродрома до ближайших позиций украинской армии составляет более 220 км – ни одна из ранее известных систем на вооружении ВСУ не способна была наносить удары на такую глубину.
Сама по себе ситуация с Нефёдовкой интересна скорее как пазл в общей мозаике. Какое-то время назад я писал о том, что грядет воздушное сражение за инициативу – и обширные детонации на аэродроме можно рассматривать в качестве первого события в кампании за контроль над воздушным пространством юга Украины. Впрочем, не воспринимайте слово «сражение» буквально – оно будет состоять из серии акций, создающих воспрещения для действий авиации обеих сторон конфликта, а не воздушных боев в стиле битвы за Британию.
@atomiccherry 💯