Вполне логично и в духе времени. «Мир» - это теперь практически призыв к государственной измене. Чиновник - человек, крайне чуткий к подобным нюансам, а потому решает проблему единственно возможным способом - вообще не упоминает запретное.

Россия — самая свободная страна для творчества, заявил режиссер Константин Богомолов.

Одновременно в этим пришло сообщение из Нижнего Новгорода, где музыкантов группы «Коррозия металла» оштрафовали в совокупности на несколько сот тысяч рублей, барабанщик впал в кому, а лидер группы «Паук» Троицкий заявил о приостановке деятельности группы.

Свобода - понятие относительное, как выясняется.

Ну вот потихоньку приходит новая напасть. Как всегда, всё случится неожиданно.

Турция намерена существенно сократить свою зависимость от российского газа, понимая, что полная блокада России в ключевой для нее сфере поставки сырья уже не за горами, а потому решение - вполне осознанное и с учетом будущих рисков.

Блокирование, конечно, произойдет еще не завтра, однако направление уже вполне прорисовывается.

Российская пропаганда привычно рефлектирует на подобные сообщения одним аргументом: да куда они денутся. Однако деваются, и это лишь вопрос времени.

При этом нужно понимать, что в блокаду закладывается и экономический смысл, не только чистая политика. Когда придет время проводить переговоры с Россией об открытии границ и снятии блокады, условия открытия будут поставлены предельно жесткие. И никакой не то что сверхприбыли, а и просто прибыли не предвидится. Будет программа «Нефть/газ/алюминий в обмен на…» и не более того.

Страна будет расхлебывать итоги правления нынешних геостратегов поколениями.

Хотя в трудах отечественных доллароведов доллар уже практически всё, осталось только собрать совком пыль от него и начать пользоваться какими-нибудь патриотичными бусами и камешками, доллар, к сожалению, по русски читать не умеет, а потому не знает, что уже умер. И продолжает на пару с евро делить мировую систему финансовых расчетов, при этом кратно опережая в доле и евро тоже.

Западная практика обвинений весьма древней давности в подобного рода событиях выглядит, конечно, абсурдной. Что мешало женщинам обратиться в полицию непосредственно после произошедшего события по горячим следам?

Фактически обвинение через много лет может строиться только на словах и каких-то (возможно) очень зыбких доказательствах, которые можно интерпретировать предельно широко.

Можно относиться к Депардье по-разному, но в данном случае здесь явная несправедливость.

Московская полиция от предъявления «за шмот» перешла к предъявлению за цветовую гамму. Трехцветный молодой человек с голубым, желтым и зеленым окрасом волос был взят в кандалы, как ходячий «заукраинский» несанкционированный пикет.

Правда, в запрещенную гамму вмешался и зеленый цвет, но московская полиция резко захворала неразличимостью цветов.

Как по мне, то желтый, голубой и зеленый - это ближе к попугаю-ара, но точно не к украинскому флагу.

Тенденция к выработке решения о возвращении украинцев военнобязанного возраста обратно на территорию Украины набирает в Европе ход.

В целом европейцы формально правы - кто, как не украинцы, должны защищать свою страну? Одно дело - гражданская война, другое - межгосударственный конфликт. Фактически Европа несет двойную нагрузку - помогает Украине в конфликте и содержит ее граждан, бежавших от него.

Скорее всего, какие-то условия пребывания граждан Украины на территории Европы будут в недалеком будущем изменены, и хотя бы часть украинцев постараются вернуть обратно. Пока предлагаются относительно щадящие методы через резкое урезание пособий и помощи им непосредственно в Европе. Побуждая «добровольно» вернуться на родину.

Однако нужно понимать, что далее могут пойти и административные меры с принудительными мероприятиями по возвращению.

«…Пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером злую шутку…»©

Москвичам и в особенности москвичкам нужно учитывать особенности местной атмосферы, чтобы не попадать в подобные ситуации.

Сельскохозяйственный сезон начался, и польские фермеры вынужденно свернули все мероприятия по блокаде границы с Украиной.

Это предполагалось с самого начала, и польские власти держали паузу, ожидая, когда фермеры вернутся обратно на свои поля.

В реальности здесь происходит достаточно печальная для польской аграрной отрасли ситуация. Она исчерпала свой потенциал развития, а потому становится все менее конкурентоспособной на рынке. Не вся, конечно. У крупных агрохолдингов есть ресурс, позволяющий им внедрять новые технологии, однако у мелких фермеров его нет.

Перейти на новые технологии они не в состоянии - это требует очень серьезных затрат и коренной перестройки всей производственной цепочки, поэтому выход они видят в давлении на власть с целью получения все новых и новых субсидий.

В этом смысле перекрытие границы было не только способом давления на Украину, но в первую очередь - на свое собственное правительство. Повод роли не играет. Не было бы украинского зерна - фермеры бы вышли по какой-то другой причине.

Это не чисто польская проблема, такое происходит по всей Европе. И везде фермеры бунтуют, требуя увеличения субсидий и закрытия рынков от конкурирующих с ними товаров.

Правительства становятся перед достаточно непростым выбором: с одной стороны, выплата субсидий снижает социальную проблему - разорившиеся хозяйства станут банкротами, а это безработица, падение производства в краткосрочной перспективе, рост социальной напряженности. Но при этом сама отрасль будет стагнировать, что сделает ее менее конкурентоспособной перед более развитыми соседями и создаст проблемы для того сегмента аграрной отрасли, который вкладывается в развитие. Увеличивать снова субсидии и еще сильнее закрывать рынок? Это билет в один конец.

Поэтому большинство правительств выбирает сценарий относительно щадящего и мягкого, но отказа от прямой поддержки нетехнологичных хозяйств. Что выливается в периодические межсезонные обострения. И продолжаться это будет достаточно долго - минимум до конца десятилетия и даже далее.

Однако по мере банкротства низкотехнологичных хозяйств их место постепенно будет занимать та часть отрасли, которая ставит на развитие. Правда, это крупные игроки, зачастую входящие в еще боле крупные глобальные ассоциации и корпорации, и социальных проблем с необходимостью какого-то устройства выброшенных за борт все равно меньше не станет. Но в конечном итоге выбор все равно делается в пользу развития, и с этим сложно бороться. Даже перекрытиями и навозом в окна муниципалитетов.

Таджикистан сегодня вручил ноту российскому послу о недопустимости дискриминации граждан этой страны. Это не первый звонок о похолодании отношений - ранее президент Рахмон тоже в достаточно резкой форме отозвался об отношении к таджикам в России.

Россия уже не является безусловным «зонтиком» в регионе, а на фоне весьма невнятной СВО и периодически раздающихся угроз в адрес центральноазиатских стран, хотя и не на официальном уровне, но все равно людьми не маргинального бэкграунда поиск вариантов снижения зависимости от России в регионе идет полным ходом.

Ну вообще-то история с убийством Листьева озвучена достаточно давно. В том числе и с именами заказчиков, а также причине, по которой следствие встало перед стеной. Причина носила тривиальный характер - дочь, заправляющая делами одного очень-очень высокого, выше некуда, отца имела хорошие отношения с заказчиком убийства, который таким образом и был спасен от наказания.

В этом смысле Скуратов, озвучивая историю, которая давно уже забыта и, скорее всего, не будет из-за срока давности иметь никакой перспективы, невольно работает на поле очередного фильма-разоблачения ФБК про знать девяностых годов.

Фильм, откровенно говоря, так себе - хотя бы потому, что не дает ничего принципиально нового к уже известному и понятному: без правящей страты девяностых, которая провалила и проиграла всё на свете, у мафии не было бы ни единого шанса прорваться к власти в нулевые. А детали значения не имеют, после матча на табло важен лишь счет.

Скуратов просто напоминает о себе, о своей причастности к «тайнам» того времени, хотя сегодня они уже мало кого интересуют. Разве что с познавательной точки зрения, но не более того.

Неясно, по какой причине министерство обороны проходит мимо таких ценных кадров. Эти ребята в полете украдут хоть беспилотник, хоть ракету. А то и самолет угонят. Войска ПВО нуждаются в таком профессионально подготовленном пополнении. Правда, как научить отличать свои от чужих - тут, скорее всего, и будет проблема.

В реальности западные ограничения на использование дальних беспилотников - это практически фикция. Ключевые страны, которые снабжают Киев как готовыми дальними беспилотниками, так и кит-комплектами для их сборки, являются Великобритания и Франция. А как раз они никаких прямых запретов не озвучивали. США - да, на уровне пожеланий сообщили, что выступают как бы против атак на ключевые объекты инфраструктуры на территории России, но дальше слов дело не пошло. Никаких явных шагов по принуждению Киева следовать этой «просьбе» американцы тоже не предприняли.

Собственное производство - это безусловная необходимость для того, чтобы не зависеть от внешних поставок, однако нужно понимать, что украинские беспилотники менее технологичны, а потому могут брать только массовым применением. Но даже это не слишком помогает - к примеру, недавний налет на Краснодарский край в составе более 60 единиц особого эффекта не дал.

Поэтому с ростом собственного производства атаки будут становиться всё более массированными, другого способа попытаться преодолеть систему ПВО нет.

Британские и французские системы используют решения, которых у Киева попросту нет - здесь и запуски с платформ-маток, здесь и применение искусственного интеллекта, в ряде беспилотных систем используются реактивные двигатели, все западные беспилотники интегрированы со спутниковыми системами позиционирования - в общем, такой набор сегодня для Украины недоступен. Поэтому западные беспилотники применяются в составе крупных групп, отвлекающих на себя внимание ПВО, либо в виде одиночных рейдов с использованием всех возможностей маскировки.

В России с ее нынешним бинарным отношением к окружающему пространству, где все делятся на дружественные и недружественные страны или политиков, аргентинский президент Милей совершенно однозначно проходит по формату недружественного политика. А значит - любая информация из Аргентины сегодня подается в основном в негативном ключе.

Это, кстати, довольно просто, так как Милей с места в карьер начал реформы, ломая предыдущую систему через колено. Для Латинской Америки такой подход, скорее, норма. Или строим сосьялизмо, или наоборот - выкорчевываем его, причем и то, и другое делается всегда на пределе.

Милей выкорчевывает, но дело даже не в этом.

Любая ломка системы - это кризис. Аргентина и без того находится в перманентном хроническом кризисе, и Милей поступил строго в соответствии со всеми протоколами антикризисного управления: обострил его до предела.

Логика здесь достаточно прозрачная: когда организм (и социальный организм не исключение) привыкает к хроническому кризису, он принимает его за данность и растягивает свой ресурс, превозмогая последствия этого кризиса, но делая упор на удержании устойчивости. Выживает, проще говоря.

Обострение переводит ситуацию в фазу, когда все имеющиеся ресурсы мобилизуются на проект выхода из кризиса. Только таблетками ослабленный организм не вылечить - он сам должен собрать всё что у него осталось и бросить на преодоление болезни.

Стратегия рискованная, так как вероятность ошибки в проекте не исключена, а второго шанса может и не быть. Ситуация «или пан, или пропал». И, безусловно, в процессе обострения все проблемы обостряются так же, растут по амплитуде и частоте.

Именно поэтому сейчас в Аргентине бушует острейший кризис - идет попытка буквально рывком пройти переход от одной системы к другой. И это очень болезненно.

Никто пока не может сказать - прав Милей или нет. Удастся ли ему провести свои реформы или нет. Здесь нет смысла гадать и спекулировать - оценку даст только результат. Но то, что на нынешнем этапе всё стало ещё хуже - это как раз нормально. В том смысле, что иначе быть не может.

Нам, собственно, после нынешнего режима тоже придется делать аналогичный выбор. И нам тоже придется преодолевать последствия той чудовищной катастрофы, в которую вверг он страну. И без острейшего кризисного этапа перехода нам не обойтись тоже. Альтернатива, впрочем, тоже есть - продолжить тихо исчезать как народ, как страна и как цивилизация.

26 апреля мы все узнали о существовании неизвестного ранее «Антироссийского сепаратистского движения». Узнали из иска министерства юстиции в Верховный суд, в котором было затребовано запретить это движение и признать его экстремистским.

При этом что это за субъект, кто его лидеры, каковы программные документы, структура и вообще - что это за зверь такой, неизвестно.

При этом сегодня пришло сообщение о том, что на известного в Татарстане активиста националистической направленности Кашапова составлен протокол, где тоже говорится об участии в чем-то сепаратистском.

Братья Кашаповы известны в Татарстане с девяностых годов, однако что-то опасное для действующей власти они не представляли ни тогда, ни тем более сейчас. Однако машина террора не может останавливаться, и если нет реальных врагов, их будут придумывать и создавать.

Прецедент уже произошел - было запрещено международное движение ЛГБТ, не существующее в природе. Теперь возникло ниоткуда новое движение сепаратистской направленности. Кашаповых, видимо, будут подтягивать к нему просто по анкетным данным, в конце концов, хотя бы два человека должны же быть в международном движении глобального уровня.

Беспощадная борьба за безопасность предсказуемо привела к тому, что опасно стало везде. Даже там, где ранее всё было вообще без проблем.

Теперь предлагается создать перечень общественных мест и мероприятий, на которые будет выделяться вооруженная охрана. Скажем, на концерты.

Могу себе представить, как охрана с пулеметами в мечущейся толпе будет поливать от бедра террористов. Она положит больше, чем сами террористы.

Вообще, классика жанра: когда вас уверяют, что у вас отбирают свободу в обмен на вашу безопасность, дело закончится тем, что в итоге у вас не будет ни свободы, ни безопасности. А государству потребуется еще миллион охранников. Откуда рабочие руки в экономике, если пол-страны в камуфляже?