В этом году исполняется 50 лет с начала традиции публичного зажигания ханукальных менор, и первой такую церемонию провела организация Хабад в 1975 году.

В 1975 году движение Chabad-Lubavitch организовало первое публичное зажигание ханукальной меноры в Калифорнии.

Были, конечно, и споры, и попытки запретить публичное зажигание меноры. В 1989 году Американский союз гражданских свобод (ACLU) подал в суд, и тогда было принято решение, что менора рядом с елкой, снеговиками и так далее - это неотъемлемая часть зимних праздников. Устанавливая меноры, власти никакую религию не возвышают и не пропагандируют, а признают многообразие и свободу веры.

С тех пор ACLU активно выступает в поддержку нелегалов и против так называемого Muslim ban (указа Трампа о «Защите Нации от проникновения иностранных террористов на территорию США», ограничивавшего въезд из Ирана, Ирака, Ливии, Сомали, Судана, Сирии и Йемена). А Хабад - не менее активно - продолжает зажигать ханукальные огни.

Вчера на празднике, посвящённом последнему дню Хануки, познакомилась с Выжившими в Холокосте братом и сестрой. Судьба каждого человека - это целая книга; истории Выживших - собрание сочинений.

Девочка родилась в Германии в семье бизнесмена. Хрустальную ночь (1938 год, первый масштабный, централизовано организованный государством погром в Германии) она, тогда пятилетняя, запомнила до малейших деталей. Отца арестовали, потом ему удалось бежать в Бельгию. Туда же мать, беременная, переправила дочь и двух сыновей. После родов мать передала новорожденную девочку через контрабандистов за границу, и сама также переправилась в Бельгию. Когда нацисты пришли в Бельгию, семье пришлось бежать во Францию, но вскоре нацисты пришли и туда. С новорожденной малышкой ни родителям, ни ее братьям и сестре встретиться так и не удалось.

В той местности, где они жили, евреев сначала собрали в пересыльный лагерь. Подпольщики предложили раздать детей по другим семьям. Так дети оказались у приемных родителей. Забегая вперёд, сразу скажу: те матери, которые побоялись расставаться со своими малышами, погибли вместе. Их родители выжили. И после окончания войны вернулись во Францию, где воссоединились со своими детьми. Девочка была старше, поэтому прекрасно все помнила. А вот ее младший брат, по сути, вырос в чужой семье и для него это было достаточно сложно - узнать, что mama и papa тебе не родные.

Обычно на этом и заканчиваются истории, которые рассказывают выжившие в Холокосте. И у многих читателей и слушателей возникает ощущение волшебной сказки: боролись, страдали, все преодолели, потом and they lived happily ever after. Поэтому и такой шок вызывает рост антисемитизма и отрицание Холокоста: как же так, ведь убийцы и их пособники осознали свои преступления, раскаялись, хэппи энд же, нет?

Нет, считает тот самый младший брат, выживший благодаря людям, которых он до сих пор считает своими вторыми родителями. И подробно рассказал нам, что уже после войны, в конце 1940х, когда воспоминания были свежи, а массовые могилы ещё не поросли мхом, в школе над ним издевались, били, называли его «грязным ж_дом». А директор школы отрезал матери: Qui sème le vent récolte la tempête («Кто сеет ветер, пожнёт бурю»). «Они раскаялись? Скорее, они пожалели о том, что не убили нас всех», - довольно жестко сказал мне этот уже очень пожилой человек с невероятно голубыми для своего возраста глазами.

А ещё он сказал - немного понизив голос, потому что «сейчас об этом не принято говорить», но во французском Сопротивлении было много коммунистов, евреев и русских, бежавших после революции. Удивительно, говорит он, как объединились вчерашние непримиримые идеологические враги. Его приемные родители тоже были евреями, и жили они по поддельным документам, которые им сделали русские, сражавшиеся в отрядах Сопротивления. И они с сестрой до сих пор помнят единственную фразу по-русски: «Я тебья льюблю». Казалось бы, странно: почему не принято говорить, ведь это исторический факт. Потому что «факты сейчас никого не интересуют, и те, кто нас вчера гнал, сегодня присвоили себе звания героев».

После войны семья долго искала ту самую младшую девочку, переданную за границу с помощью контрабандистов. Много лет спустя брат с сестрой нашли ее имя в списках Яд Вашем: и она, и ее приемные родители погибли. Маме и папе о смерти их дочери они так и не рассказали, и родители умерли, надеясь, что их младший ребёнок жив, неважно, что так и не встретились, главное - она могла бы быть жива. Но история не знает сослагательного наклонения. И не прощает своевольного обращения с фактами.

В этом году главный тренд рождественских декораций в США – это возвращение в прошлое. Ретро-украшения – стеклянные и тканевые шары, игрушки под старину или настоящие винтажные украшения, приглушенные оттенки.

В целом ретро-мода на рождественских елках в этом году – еще одно подтверждение: общество погрузилось в тоску по прошлому, в те времена, когда Америка верила в свою мечту: работа – почетна, семья – священна, церковь – каждое воскресенье, а на лужайке перед домом американский флаг идеально трепещет на идеально подстриженном газоне. С лозунгом Make America Great Again в Белый дом пришел президент Трамп, под девизом Restoring the American Dream запустило рекламную кампанию Министерство труда, а Министерство внутренней безопасности выпускает плакаты с Джорджем Вашингтоном и призывает: Protect your homeland.

Американцы хотят обратно – туда, где были стабильность и традиционные ценности, а США одновременно и уважали, и боялись. Но мечты о прошлом также хрупки, как и стеклянный шарик, в котором искажается прекрасное вчера.

Ностальгия в моде не только в Америке. И это дарит надежду на то, что мечты о стабильности, мире и семейном счастье станут реальностью.

Всех, кто празднует сегодня, - с Рождеством!

Первая популярная реклама с изображением Санта-Клауса появилась в универсальном магазине Pease's Temple of Fancy в Олбани. Объявление было опубликовано в газете Albany Evening Journal в 1841 году.

Вообще, сохранившиеся до наших дней образы и традиции американского Рождества во многом обязаны своим происхождением штату Нью-Йорк. Первое известное письменное упоминание Санты в Новом Свете содержится в документах семьи Ван Ренсселер, и это, как ни странно, квитанция из пекарни за «товары Синтерклааса» - печенье и пирожные. Первое изображение Санты на рождественской открытке также было напечатано нью-йоркской компанией RH Pease.

Американцы получили своего Санта-Клауса благодаря иммигрантам из Голландии («Синтаклаас» – так произносили имя зимнего волшебника колонисты, основавшие Новый Амстердам, известный сейчас всему миру как Нью-Йорк). В 1809 году был опубликован роман Вашингтона Ирвинга «История Нью-Йорка», в котором, в том числе, было рассказано и об обычае чествовать Синтаклааса.

Волшебник, которого никто не видел, но который дарит подарки, так полюбился американской публике, что в 1823 году Клемент Кларк Мур (по другой версии, автором был Генри Ливингстон-мл.) опубликовал поэму «Ночь перед Рождеством, или Визит Святого Николая», уже полностью посвященную Санта-Клаусу. В поэме впервые было дано четкое описание Санты, рассказывалось об его уникальных санях и запряженных в них оленях (все восемь оленей были перечислены по именам), умеющих летать по небу. Интересно, что сани Санты точь-в-точь напоминали сани нью-йоркской компании Джеймса Гулда, занимавшейся производством роскошных экипажей. Это стихотворении закрепило большую часть мифологии современного образа Санты.

А классический образ Санты создал художник Томас Наст, житель Нью-Йорка и иммигрант из Германии. Наст уточнил, что зимний волшебник живет на Северном полюсе, записывает плохие и хорошие поступки в книгу и, исходя из записей, дарит подарки - или приносит мешочек с углем. Кстати, изначально Санта, нарисованный Настом, носил коричневый полушубок, курил трубку и даже не носил с собой мешок с подарками. Известный всем сегодня образ Санта-Клаус обрел благодаря художнику Хэддону Сандблому в 1930-х годах для рекламы кока-колы. С тем пор Санта одевается в красный костюм.

Томас Наст - иммигрант, республиканец, отец американской карикатуры. Помимо Санты, он создал и такие важные визуальные символы Америки, как республиканский Слон и демократический Осел, а также Дядя Сэм (о Насте и его значимости в американской истории, политике и журналистике я писала тут).

Сегодня в Америке довольно странный «праздник» - Boxing Day. Странный потому, что корни этой традиции и её современное воплощение - диаметрально противоположные истории.
Boxing Day - это праздник, который отмечают 26 декабря, на следующий день после Рождества, прежде всего в Великобритании и странах Британского Содружества. Есть две основные версии его происхождения, и обе связаны с благотворительностью. По одной из версий, boxing - от традиции, принятой в викторианской Англии: хозяева дарили слугам и рабочим «Christmas boxes», коробки с деньгами и подарками за год службы. По другой, название пришло от ящиков для пожертвований: в церквях в Рождество ставили ящики для милостыни, которые вскрывали и раздавали нуждающимся 26 декабря.

Коммерциализация Boxing Day началась в Британии после окончания Второй Мировой войны: послевоенное общество входило в эпоху массового потребления. Затем новая трактовка старой традиции распространилась на Канаду, Австралию и Новую Зеландию. В США долгое время Boxing Day игнорировали - американская система праздников уже имела собственный коммерческий якорь, Black Friday, привязанный к Дню Благодарения. Магазины, конечно, устраивали распродажи после Рождества, но это называлось просто after-Christmas sales. Кроме того, в отличие от Британии, 26 декабря в Америке - рабочий день, казалось бы, не до магазинов.

Но в 2000-х, с развитием Amazon, онлайн-шопинга, 26 декабря стал днём второй волны распродаж, логичным продолжением «рождественского» потребительского цикла. И именно в США, где привыкли все делать с размахом, коммерциализацию традиции довели до предельной откровенности, исчезла даже символическая благотворительная оболочка. Нет, конечно, кто хочет, тот по-прежнему жертвует на помощь обездоленным и нуждающимся, но эта помощь уже не привязана к конкретному дню.
Есть и ещё одна, современная и чисто американская трактовка Boxing Day: упаковать и сдать полученные накануне подарки, которые по каким-то причинам не понравились или не подошли. И это, мне кажется, безупречная метафора. Рождество закончилось, чуда не произошло. Не все оказалось радостью, не все совпало с ожиданиями. И начинается честный до цинизма день возвратов: заберите назад ваши ожидания, эмоции, ненужные вещи. А заодно и купите - со скидкой - что-нибудь очередное ненужное в надежде, что новая вещь наверняка когда-нибудь принесет счастье. Но это не точно.