М – метро

Я уже и не вспомню, с чего началось мое увлечение метрополитенами. Еще в школе мне попалась схемка сеульского метро, потом парижского, и дальше покатилось – отчего-то стало интересно, как выглядят станции и поезда в разных городах мира, как сплетаются линии, образуя причудливые лабиринты. Я начала коллекционировать схемки метро, билеты и жетончики – друзья и знакомые привозили их отовсюду, помня о моем странном хобби. Когда будущий муж подарил мне роскошный альбом Metro maps of the world, это был просто экстаз. Приехав в Австралию, я кинулась кататься по всем веткам, нимало не смущаясь тем, что «метро» тут в основном наземное. А путешествия в другие страны принесли мне, в числе прочего, новые билетики-схемки и галочки в список.

Разумеется, метроманьячество нашло отражение и в текстах, которые я писала. В основном это были обзорно-исследовательские посты в ЖЖ (например, сравнение станций метро с одинаковыми названиями, находящиеся в разных странах). Но в фикшен мое хобби тоже просочилось: первый рассказ, написанный в Австралии, был посвящен такому вот маньяку и назывался «Ветки и линии». Впервые опубликованный в местной русскоязычной газете, он многократно перепечатывался изданиями русского зарубежья и до сих пор остается, пожалуй, самым заметным моим рассказом – что по-своему символично.

#алфавит

Ну и, раз пошла такая пьянка, вот все посещенные метрополитены, у которых нашлись логотипы: Будапешт, Дубай, Екатеринбург, Мельбурн, Москва, Осло, Париж, Сингапур, Санкт-Петербург, Стокгольм, Сидней, Токио, Вена.

Если мне не померещилось, то коллеги-авторы не так давно флэшмобили на тему еды в своих книгах. Я, как обычно, все пропустила и только сейчас понемногу выползаю на связь. Попробую для разгона состряпать что-нибудь на заданную тему.

В жизни я к кулинарии равнодушна, готовить не люблю, хотя приходится, а пространные описания еды в книгах меня скорее усыпят, чем пробудят аппетит (слово «вкусный» применительно к текстам – тоже в топку). Но исключения таки бывают. Когда я писала свой первый роман, потребовавший глубоководного погружения в эдвардианскую эпоху, мне, конечно, было интересно, что могло быть на столах у моих героев. В библиотеке я нашла несколько поваренных книг той эпохи и читала их с несвойственным мне энтузиазмом, попутно выплескивая эмоции на страницах ЖЖ. Сейчас мне уже не кажутся дикими некоторые факты: я сама насобачилась варить суточный бульон собакам, а странными сочетаниями вкусов никого уже не удивить. Как часто бывает, почти вся информация из этих справочников молодой хозяйке ушла у меня в перегной, а в роман попали лишь отдельные мелочи. Зато другой источник – воспоминания о культовом итальянском ресторане эдвардианского Мельбурна – сослужил мне отличную службу и помог воссоздать не только атмосферу, но и меню этого богемного заведения.

Ну и без Вирджинии Вулф тут тоже не обошлось.

— Как только заживу одна, буду пить дома только кофе. Никакого чая!

Для этой реплики мне не понадобилось никаких справочников: я хорошо помнила, что именно так поступили дети Стивен (ВВ и ее сиблинги) после смерти деспотичного отца. Они переехали в богемный Блумсбери и стали пить только кофе, потому что чай для них ассоциировался с «традиционными ценностями» викторианцев.

В двух следующих моих книжках герои питаются по большей части бутербродами, запивая их то горячими, то горячительными напитками. А вот Морис из «А любви не меняли» – мой первый персонаж, который не только с удовольствием ест и рассуждает о еде, но еще и прекрасно готовит. К итальянской кухне я и раньше имела склонность, но написание этой книжки придало ей особенный флер. Теперь я и сама чаще готовлю итальянские блюда, упомянутые там, и, стоя у плиты, вспоминаю сцены сближения героев, которые происходили именно на кухне. Как уже было сказано (не мной), «А любви не меняли» – уютная книга, а домашний уют немыслим без очага и шкворчания на этом очаге чего-нибудь аппетитного.
#кухня

Меня уже давно, со времени написания первой книжки, интересуют визионеры – люди, способные воспринимать мир шире и глубже своих современников. Для книжки я изучала, главным образом, Уильяма Блейка, но в процессе работы натыкалась и на другие примеры – в частности, на поразительную историю Эдварда Коула, мельбурнского издателя и книготорговца, чьи взгляды опережали его эпоху лет на сто. Всякий раз меня настигало бессильное «почему?»: как получалось, что откровения визионеров оставались недоступными даже для передовых умов? Да, современные популяризаторы науки уже много раз объяснили всем, что человеческий мозг ленив и консервативен и чтобы изменить поведение общества, нужна революция. Что с того, что Блейк еще в восемнадцатом веке провозглашал равенство всех рас? Столетие спустя Коул с таким же успехом мог критиковать в своих памфлетах политику «белой Австралии», запрещающий иммиграцию для не-британцев. Его главный аргумент был простым и парадоксальным: Иисуса, проповедавшего всеобщее равенство, не пустили бы в Австралию как цветного. Увы, даже самая мудрая мысль ничего не сможет изменить, если ею не вдохновятся другие. В романе я отчасти и пытаюсь «восстановить справедливость» (ха-ха), создав преемственность идей, но эта преемственность ограничена лишь сферой искусства, не перетекая в социальную борьбу героев.

Чтобы не заканчивать на грустной ноте – кое-что Коулу все-таки удалось. Визионер в нем так и остался непонятым (понадобились две мировые войны, чтобы изменить иммиграционную политику Австралии, а окончательно расовая дискриминация исчезла из законов лишь в 1970-х), зато Коул-бизнесмен снискал и успех, и славу, и любовь. Созданный им книжный магазин стал самым большим в мире, а на детских книгах, которые он выпускал в своем издательстве, выросло несколько поколений австралийцев. Кому интересно – тут я подробно об этом писала.

#розы

Ольга Небелицкая осалила меня флэшмобом, и я решила воспользоваться поводом, чтобы вылезти в эфир. Передаю эстафету Злате Солнцевой, но если кто-то еще захочет ответить – всегда пожалуйста.

1. Какая книга забрала одну или пару ночей из вашей жизни?

Нет таких. Вообще не припомню, чтобы читала по ночам, даже в детстве.

2. Какую книгу вы еще не написали, но уже любите всем сердцем?

Я бы полюбила даже самую бредовую историю, если бы она ко мне постучалась.

3. Первая книга, которую вы купили на собственные деньги.

Видимо, это было что-то, купленное на втором курсе универа, когда я устроилась работать на знаменитую «Горбушку». Хочется верить, что первой покупкой стал эпохальный альбом с репродукциями Магритта, но как было на самом деле – увы, не помню.

4. Какую книгу вы совсем не поняли, хотя слышали о ней много восторженных отзывов?

«Дом, в котором».

5. А бывало ли наоборот: все книгу ругали, а вам она понравилась?

Чтобы прямо поголовно ругали – такого не было, но почти все мои любимые книги вызывают смешанную реакцию публики, и ругательных отзывов на них хватает.

6. Какую книгу вы бросили читать, но спустя годы вернулись и дошли до конца?

Увы, на этот вопрос у меня тоже нет ответа.

7. Книга, в которой вам очень нравится язык автора.

О. Славникова, «Стрекоза, увеличенная до размеров собаки».

8. Книга, идею которой хочется украсть и переписать лучше.

Из последних вспомнилась «Суть вещи», но не скажу, что прямо взялась бы переписывать. Скорее хотелось бы найти «то же самое, но с перламутровыми пуговицами».

9. По чьей рекомендации вы бы точно начали читать книгу неизвестного вам автора и даже в жанре, который обычно не читаете?

Бывает, что берусь за таких котов в мешке, даже если советчик мне незнаком: главное, чтобы отзыв увлек и вызвал желание дать книге шанс.

10. Ваш книжный вопрос подписчикам:

Лучшая книга, когда-либо полученная в подарок.
У меня это – «Ветер в ивах». Прошло уже 30 лет, а я до сих пор помню, как было круто получить бандероль с ней, да еще в самом классном, как я теперь понимаю, переводе.

Странных историй, подобных предыдущей, у меня, на самом деле, достаточно. Вот еще одна – я люблю рассказывать о ней на встречах с читателями, а тут почему-то всё забывала.

В моем первом романе несколько раз мелькают борзые, принадлежавшие второстепенному персонажу. В черновиках это были русские псовые, потом я покурила исторические документы и склонилась к более реалистичному варианту – грейхаундам. Масти особо не выбирала: что пришло в голову, то и ладно.

Из соседней комнаты выбежали две большие собаки, длинноногие и остромордые: одна белая с рыжими пятнами, другая — с черными тигриными полосками на палевой шкуре.

Прошло много лет, у меня появилась моя первая собака, а за ней и вторая. Спустя еще время мне понадобилось перечитать рукопись «Роз», чтобы выложить ее в самиздат. Я дошла до приведенной выше цитаты, перевела взгляд в соседнюю комнату и офигела.

Я никогда не мечтала иметь борзую. Тем более двух. Тем более таких, каких когда-то описала в книжке, с поправкой на длинношерстность. Рассказывайте мне после этого, что чудес не бывает.
👇

#цитаты_по_средам #розы

Много лет назад мне пришлось сдавать IELTS – официальный экзамен по английскому, который требуют для студенческих и рабочих виз. В процессе подготовки было немало открытий, но ярче всего запомнился факт, связанный с написанием деловых писем и текстов вообще. Как я поняла, в англоязычных странах принято уделять этому большое внимание, и детей в школе учат соблюдать четкую структуру, если нужно выразить мысль письменно. Вступление, основная часть, вывод. С тех пор у меня сформировалось что-то вроде комплекса – стремление соблюдать это правило везде, чтобы быть «не хуже». Личные письма я до сих пор пишу как придется, а любые публичные тексты вроде постов в блоги придирчиво редактируются внутренним критиком. В моем случае он искусно маскируется под внешнего, вкрадчиво нашептывая: «Что подумают окружающие?» И хотя я знаю, что окружающим в целом безразличны такие тонкости, большая часть задуманных постов так и не рождается на свет. Если возникает мысль, которой я хочу поделиться, критик задает резонный, казалось бы, вопрос: «И к чему это всё? Какой вывод, какая мораль?» А нету морали. Я вообще по складу ума не «думатель», а «чувствователь», для меня эмоция первична. Вот и приходится постить картинки.

Я очень редко получаю личные сообщения от тех, кто прочитал мою книгу и захотел поблагодарить или задать вопрос. Обычно так делают знакомые, а незнакомцы в лучшем случае оставляют публичные отзывы. А на днях мне написала читательница и, в числе прочего, спросила, есть ли реальный прообраз у картины, которую видит на выставке героиня «Кариатид». Для меня было приятным удивлением обнаружить, что кто-то не просто читает мои книги, но и задумывается над такими деталями, и даже обсуждает их с друзьями. По такому поводу решила замутить опрос 👇

Картина, описанная в книге, принадлежала кисти одного из художников эпохи Просвещения и выглядела так:

Сквозь темный лес гуськом пробирались путники – мужчины в длиннополых камзолах и женщины в дорожных плащах. Впереди шел юноша с факелом в высоко поднятой руке. На голове его лихо сидела треуголка, тонкая кисть в белоснежной манжете балетным жестом указывала вперед, и в глазах остальных светилась надежда. Лишь двое детей, замыкавших группу, не смотрели на предводителя. Увлеченные не то игрой, не то ссорой, они отстали от матери – всего на несколько шагов, хотя черная тень, резко отделявшая их от процессии, намекала на то, что опасность близка. Корявые сучья за их спинами сплетались, напоминая то чей-то бородавчатый нос с оттопыренной нижней губой, то когтистую лапу.
[…] У парадной лестницы, огороженной по случаю выставки веревочным барьером, стояли два больших красочных щита, и она невольно задержалась, чтобы рассмотреть их. Это были фрагменты всё той же картины с обложки буклета: справа юноша с факелом, слева – двое отставших детей. Теперь, в этом плакатном формате, их лица казались почти уродливыми: искривленные беззвучным криком рты, пустые глаза под низкими лбами. В них было что-то от брейгелевских слепцов, которые так напугали ее однажды. Кто мог рисовать такое в салонном восемнадцатом веке? Зоя поняла вдруг, что не хочет знать.

#цитаты_по_средам #кариатиды

Народная мудрость гласит, что сначала ты работаешь на репутацию, а потом она работает на тебя. Видимо, я так много и красочно рассказывала везде о своей работе с матчастью для книжек, что теперь никто и не сомневается в подлинности фактов, которыми они нашпигованы. А зря 😆 Потому что для художественного текста важны не столько факты, сколько их влияние на героев и сюжет, и если нужно выдумать то, чего не существует, это всегда можно сделать. Картина, описанная в предыдущем посте, с самого начала виделась мне ярко и детально, как будто я действительно где-то ее встречала. Может, подобный сюжет и в самом деле использовался в живописи, но я даже не пыталась искать реальных примеров, мне и так хватало возни с матчастью. Так что этот толстый намек, посланный Зое мирозданием, выдуман целиком и полностью – оставаясь, впрочем, вполне типичным для своей эпохи как по стилю, так и по содержанию.

#кухня #кариатиды

Поскольку про книжки сейчас как-то не пишется, а пишется всё больше про путешествия и собак, покажу еще одну мельбурнскую минибиблиотечку. Тут их много на любой вкус, но таких я еще не встречала. А заодно приятно видеть, что при строительстве новой станции электрички старую не просто не снесли, а еще и добавили к ней такой трогательный бонус.

#среда_обитания

Моя коллега по «Дому историй» Юлия Купор поделилась особенностями своего творческого процесса. Я тоже из тех людей, кому лучше всего пишется дома, в привычной обстановке и – непременно – в тишине (у нас с Юлией совпадает еще и ведущий тип восприятия: мы аудиалы). Но исключения, конечно, бывают. Например, целая глава «Роз» была написана в парижском гостиничном номере. Я провела в Париже полтора месяца и почти всё это время мыслями была «дома», в Мельбурне: путешественник из меня так себе, прямо скажем, а вот из творческого процесса выйти бывает сложно. Так что пришлось приноровиться и стучать по клавиатуре в перерывах между вылазками в город. А в главу попутно просочились незапланированные артефакты вроде детских кубиков с Эйфелевой башней %)

А несколькими годами ранее я написала целый рассказ на коленке в электричках. Я тогда жила в Подмосковье, а работала в Москве, и на дорогу уходило около пяти часов в день. Писала ручкой в блокноте, дома переносила в память своего первого в жизни ноутбука, и рассказ получился в значительной степени автобиографическим: и контролер в вагоне, и «я смотрела, как по соседним рельсам катятся, не отставая от поезда, два блика»; в этом, видимо, кроется главная засада непривычных условий для писанины: в нее начинает лезть слишком много постороннего. А, с другой стороны, может, это и неплохо?..

Рассказ, кстати, называется «Руки Эшера», и кое-кто мог его читать в сборнике «Аквариум». А кто не читал – вам может быть интересна новая движуха, которую организовал сайт LiveLib вместе с Rideró. Это конкурс рецензий, с одним маленьким дополнением: если книгу из подборки хочется прочитать забесплатно, вам ее пришлют. Тут все подробности. «Аквариум» лежит в подборке «Современная проза», но вообще там много книжек на любой вкус.

#кухня

В качестве иллюстрации к предыдущему посту – одно из моих любимых рабочих мест. За этим столом я дописала в 2011-м году «Розы». Начала их еще на самой первой мельбурнской квартире, где приходилось ютиться в уголке рядом с велосипедами. Потом мы переехали в квартиру попросторней, и у меня наконец-то появилась Своя комната с окном, за которым было видно гораздо больше, чем соседский забор. Я с нежностью вспоминаю то время, с бумажными билетиками на поезд и раскладными мобильниками – я, надо признаться, во многом ужасный ретроград. Пока искала фотографию этого стола, наткнулась на редкий слепок той личной эпохи – пост для ЖЖ-сообщества «Один мой день». Это настоящая машина времени! Герой одной моей книжки признавался, что хотел бы иметь каждый день своей жизни записанным на пленку. Мне бы тоже этого хотелось, и потому я с таким умилением разглядываю сейчас давно исчезнувшие артефакты. Нет уже ни этого велосипеда (украли), ни станции метро, куда я ездила изучать язык глухих. Книжка дописана и даже издана, в организме обновились все клетки, а за окном теперь совсем другие пейзажи. Не знаю, буду ли я так же ностальгировать по нынешнему через 14 лет?

Ну вот, хотела сделать коротенькую подпись под фоткой, а рука опять накорябала лишнего. Ладно, пусть остается на память :)

#среда_обитания #личное