В комментариях к нашему посту о том, кто и как обжигает бочки мы обещали коротко рассказать, как шотландцы пришли к нынешним стандартам виски— путь вышел тернистый, с кризисами и «переклейкой» правил.
Кстати, в мире существует и другой scotch: клейкая лента 3M: прозвище «скотч» прилипло из-за стереотипа о бережливых (читай — скупых) шотландцах. В первых рулонах клей был лишь по краям — экономия, сэр!
Кстати, в мире существует и другой scotch: клейкая лента 3M: прозвище «скотч» прилипло из-за стереотипа о бережливых (читай — скупых) шотландцах. В первых рулонах клей был лишь по краям — экономия, сэр!
👍9🔥3
Forwarded from Гильдия АЛКОПРО
О том, как шотландский виски стал таким, каким мы его знаем сегодня.
Несмотря на то, что первое упоминание о виски в Шотландии относит нас к 1494 году, само определение что такое шотландский виски достаточно молодо. Здесь мы и рассмотрим, как всё было.
Не будем отталкиваться от различных акцизных налогов, лишь упомянем, что активное развитие индустрии шотландского виски началось в 1823 года с выходом Excise Act. В дальнейшим было ещё два интересных закона:
1853: Forbes Mackenzie Act — разрешил смешивать спирты одного завода в бондах до уплаты пошлины.
1860: Spirits Act разрешил смешивать зерновой и солодовый виски в бондах и продавать как «whisky».
Они и привели к росту индустрии шотландского виски. Правда вместе с этим появились и дельцы, благодаря которым и случился кризис* в самом начале 20-го века. Одним из факторов, приведших к нему, было то, что выпускали виски с очень низким содержанием солодового виски. Хотя по мнению Alexander Walker, хороший виски должен содержать не менее 50% солодовых компонентов.
*В 1898 г. банкротство компании Pattison, Elder & Co. вскрыло пирамиду фиктивных активов, вызвало резкое падение цен на виски, цепочку банкротств дистиллерий и перепроизводство. Итогом стала многолетняя стагнация отрасли в самом начале XX века.
И уже после кризиса, в 1909 году была создана Королевская комиссия, задача которой была дать ответ, что же есть виски. Все надеялись, что комиссия утвердит минимальную выдержку, задаст минимальное содержание солодовых компонентов, но в итоге все получили совсем не то, что ожидали. Проведя 37 заседаний, в июле 1909 года комиссия пришла к следующему выводу: «что виски - это спирт, полученный путём перегонки браги, полученной из зерновой смеси, осахаренной натуральными ферментами, содержащимися в солоде» и что «Scotch Whisky - это виски, дистиллированный в Шотландии».
А вот минимальная выдержка в законе появилась совсем не благодаря заботам о качестве. Она была введена, чтобы сократить выпуск алкоголя во время Первой мировой войны. Именно Immature Spirits (Restriction) Act 1915 и задаёт минимальную выдержку в три года.
Впервые определение Scotch Whisky было законодательно закреплено только в 1933 году, в п.24 Финансового акта. Шотландский виски должен быть дистиллирован в Шотландии путем перегонки сусла злаковых, осахаренного диастазой солода и созревать на акцизных складах в бочках в течение не менее трех лет. Как видите никакого обязательного дуба бочки, никаких ограничений в 40% и никакого обязательного розлива по бутылкам в Шотландии там не было и в помине.
А следующий закон уже переносит нас в 1988 год. Там выходит Scotch Whisky Act 1988, в котором говорится о том, что виски должен осахариваться только с помощью натуральных ферментов, содержащихся в зерне (солоде), ферментироваться с использованием дрожжей, перегоняться при крепости не выше 94,8%, выдерживаться в деревянных!!! бочках объёмом не более 700 литров не менее трёх лет. Так что возникают вопросы о том, в бочках из чего выдерживался виски всё это время.
Обязательная выдержка только в дубовых бочках и минимальная крепость в 40%abv закрепились лишь в 1990 году в Scotch Whisky Order (Northern Ireland) 1990. И в этом же году отменяется очень популярная практика обновления старых бочек, как Paxarette (сиропистый херес заливали в бочки и под высоким давлением он вгонялся в клёпки).
При этом здесь ни слова не упоминается о привычной многими классификации, как Single Malt, Blended и т.д. Это всё было официально узаконено лишь в The Scotch Whisky Regulations 2009 (SWR), который заменил все предыдущие акты. При этом, обязательное бутилирование Single Malt только в Шотландии вступило в силу лишь в 2012 году, как и то, что смешанные солодовые виски теперь называются Blended Malt, а не Pure Malt или Vatted Malt, как ранее.
Как вы видите «золотой век» шотландского виски 50-е – 70-е годы 20 века, за которым гоняются все коллекционеры пришёлся на тот период, когда у шотландского виски не было регламентирующих законов.
Несмотря на то, что первое упоминание о виски в Шотландии относит нас к 1494 году, само определение что такое шотландский виски достаточно молодо. Здесь мы и рассмотрим, как всё было.
Не будем отталкиваться от различных акцизных налогов, лишь упомянем, что активное развитие индустрии шотландского виски началось в 1823 года с выходом Excise Act. В дальнейшим было ещё два интересных закона:
1853: Forbes Mackenzie Act — разрешил смешивать спирты одного завода в бондах до уплаты пошлины.
1860: Spirits Act разрешил смешивать зерновой и солодовый виски в бондах и продавать как «whisky».
Они и привели к росту индустрии шотландского виски. Правда вместе с этим появились и дельцы, благодаря которым и случился кризис* в самом начале 20-го века. Одним из факторов, приведших к нему, было то, что выпускали виски с очень низким содержанием солодового виски. Хотя по мнению Alexander Walker, хороший виски должен содержать не менее 50% солодовых компонентов.
*В 1898 г. банкротство компании Pattison, Elder & Co. вскрыло пирамиду фиктивных активов, вызвало резкое падение цен на виски, цепочку банкротств дистиллерий и перепроизводство. Итогом стала многолетняя стагнация отрасли в самом начале XX века.
И уже после кризиса, в 1909 году была создана Королевская комиссия, задача которой была дать ответ, что же есть виски. Все надеялись, что комиссия утвердит минимальную выдержку, задаст минимальное содержание солодовых компонентов, но в итоге все получили совсем не то, что ожидали. Проведя 37 заседаний, в июле 1909 года комиссия пришла к следующему выводу: «что виски - это спирт, полученный путём перегонки браги, полученной из зерновой смеси, осахаренной натуральными ферментами, содержащимися в солоде» и что «Scotch Whisky - это виски, дистиллированный в Шотландии».
А вот минимальная выдержка в законе появилась совсем не благодаря заботам о качестве. Она была введена, чтобы сократить выпуск алкоголя во время Первой мировой войны. Именно Immature Spirits (Restriction) Act 1915 и задаёт минимальную выдержку в три года.
Впервые определение Scotch Whisky было законодательно закреплено только в 1933 году, в п.24 Финансового акта. Шотландский виски должен быть дистиллирован в Шотландии путем перегонки сусла злаковых, осахаренного диастазой солода и созревать на акцизных складах в бочках в течение не менее трех лет. Как видите никакого обязательного дуба бочки, никаких ограничений в 40% и никакого обязательного розлива по бутылкам в Шотландии там не было и в помине.
А следующий закон уже переносит нас в 1988 год. Там выходит Scotch Whisky Act 1988, в котором говорится о том, что виски должен осахариваться только с помощью натуральных ферментов, содержащихся в зерне (солоде), ферментироваться с использованием дрожжей, перегоняться при крепости не выше 94,8%, выдерживаться в деревянных!!! бочках объёмом не более 700 литров не менее трёх лет. Так что возникают вопросы о том, в бочках из чего выдерживался виски всё это время.
Обязательная выдержка только в дубовых бочках и минимальная крепость в 40%abv закрепились лишь в 1990 году в Scotch Whisky Order (Northern Ireland) 1990. И в этом же году отменяется очень популярная практика обновления старых бочек, как Paxarette (сиропистый херес заливали в бочки и под высоким давлением он вгонялся в клёпки).
При этом здесь ни слова не упоминается о привычной многими классификации, как Single Malt, Blended и т.д. Это всё было официально узаконено лишь в The Scotch Whisky Regulations 2009 (SWR), который заменил все предыдущие акты. При этом, обязательное бутилирование Single Malt только в Шотландии вступило в силу лишь в 2012 году, как и то, что смешанные солодовые виски теперь называются Blended Malt, а не Pure Malt или Vatted Malt, как ранее.
Как вы видите «золотой век» шотландского виски 50-е – 70-е годы 20 века, за которым гоняются все коллекционеры пришёлся на тот период, когда у шотландского виски не было регламентирующих законов.
👍27❤8✍4🔥3🤝1
Зумеры и алкоголь: цифры против опросов
Сегодняшние многочисленные публикации и рассуждения о том, «пьют ли зумеры», похож на игру в испорченный телефон: одни опросы рисуют поколение Z почти трезвенниками, другие — новой «вечеринкой на колесах». Чтобы не сбиться с реального курса, держим в голове пять метрик — все на данных российских панелей аналитических агентств и конечно же оперативной аналитики A.LIST.
Мини-чек-лист трезвомыслия
▪️Литры чистого спирта на душу населения — горизонт ≥ 5 лет.
Этот показатель «срезает» шум перетока между категориями. За 2019–2025 гг. он плавно снизился с 9,06 л до 8,41 л на человека. Тренд нисходящий.
▪️ Среднегодовой темп роста (CAGR) объёмов по категориям — горизонт 3–5 лет.
Позволяет увидеть как разовые всплески и направление тренда. Пример 2024 г.: ром +26,3, что подтверждает растущий тренд прошлых лет. Виски +20,1 % в 2024 также подтверждает рост категории.
▪️Доля сегмента no/low-alc — горизонт ≥ 3 лет.
Говорит не о «трезвости» населения, а о снижении среднего градуса. Безалкогольное пиво растёт примерно на 12 % в год —быстрее остального пивного рынка.
▪️Частота употребления на человека — горизонт ≥ 3 волн опросов.
Исследования РОМИР показывают: зумеры реже пьют дома, но чаще выбираются «на бокал» в модный бар — важный сдвиг для каналов сбыта.
▪️Численность возрастной группы 20–34 лет — горизонт ≥ 10 лет.
Ключевой параметр для долгосрочных сценариев: сокращение молодого населения ведёт к усилению ЗОЖ-политики (акцизы, ограничения продаж), и такие меры отражаются в метрике № 1 потребления на душу населения.
Как это читаем в 2025-м
1. Потребление в чистом спирте ползёт вниз, но не обваливается. Минздрав зафиксировал –0,65 л за пять лет (-7,7%), что явно не «тотальное отрезвление», а скорее нормальный процесс, реакция потребителей на экономическую реальность и налоговую политику. Но если хайповать в цифрах, то 0,65 литра– это весь объем категории виски в России.
2. Категорийная перетасовка ≠ снижение потребления. В 2024-м молодежь «выстрелила» в покупках соджу (+400 % год-к-году) и ароматизированного рома; падение RTD-коктейлей в статистике — следствие их перевода в сегмент «пивных напитков», а сейчас пойдет обратный процесс.
3. No/low-alc — первый настоящий тренд Z-поколения, но пока это лишь доли процентов в пиве и вине; в общероссийских литрах чистого спирта это сотые доли процентов.
4. Место покупки меняется быстрее, чем желание выпить. Ромир фиксирует: зумеры покупают вино в барах и специализированных магазинов, а не «у дома»; значит, брендам важнее быть в HoReCa и бутиках, чем в топ-10 SKU федеральных сетей. Но все может быстро поменяться
5. A.LIST видит «эффект трёх лет» как фильтр хайпа. Если категория держит рост +5 % как минимум три года, это уже не всплеск, а новая доля рынка. Соджу, например, прошёл первый год тест-драйва; нужны ещё два сезона, чтобы подтвердить жизнеспособность.
Итог для аналитика и маркетолога
▪️Не комментируйте каждый опрос о «трезвых зумерах». Смотрите на тренды 3-5 лет в пяти метриках.
▪️Сведите данные разных источников к одной шкале — литрам абсолютного алкоголя на душу.
▪️Проверяйте «вспышки» на второй и третий год. Если прирост сохраняется без изменений ценовой политики и обновления SKU, можно считать тренд устойчивым.
Важно: анализ через длинные ряды цифр работает для любой возрастной группы и любой категории напитков. Реальную динамику рынка видно именно в сводках агентств и оперативной аналитике A.LIST — а не в очередном опросе «пью / не пью» или выводах по заголовкам газет.
Сегодняшние многочисленные публикации и рассуждения о том, «пьют ли зумеры», похож на игру в испорченный телефон: одни опросы рисуют поколение Z почти трезвенниками, другие — новой «вечеринкой на колесах». Чтобы не сбиться с реального курса, держим в голове пять метрик — все на данных российских панелей аналитических агентств и конечно же оперативной аналитики A.LIST.
Мини-чек-лист трезвомыслия
▪️Литры чистого спирта на душу населения — горизонт ≥ 5 лет.
Этот показатель «срезает» шум перетока между категориями. За 2019–2025 гг. он плавно снизился с 9,06 л до 8,41 л на человека. Тренд нисходящий.
▪️ Среднегодовой темп роста (CAGR) объёмов по категориям — горизонт 3–5 лет.
Позволяет увидеть как разовые всплески и направление тренда. Пример 2024 г.: ром +26,3, что подтверждает растущий тренд прошлых лет. Виски +20,1 % в 2024 также подтверждает рост категории.
▪️Доля сегмента no/low-alc — горизонт ≥ 3 лет.
Говорит не о «трезвости» населения, а о снижении среднего градуса. Безалкогольное пиво растёт примерно на 12 % в год —быстрее остального пивного рынка.
▪️Частота употребления на человека — горизонт ≥ 3 волн опросов.
Исследования РОМИР показывают: зумеры реже пьют дома, но чаще выбираются «на бокал» в модный бар — важный сдвиг для каналов сбыта.
▪️Численность возрастной группы 20–34 лет — горизонт ≥ 10 лет.
Ключевой параметр для долгосрочных сценариев: сокращение молодого населения ведёт к усилению ЗОЖ-политики (акцизы, ограничения продаж), и такие меры отражаются в метрике № 1 потребления на душу населения.
Как это читаем в 2025-м
1. Потребление в чистом спирте ползёт вниз, но не обваливается. Минздрав зафиксировал –0,65 л за пять лет (-7,7%), что явно не «тотальное отрезвление», а скорее нормальный процесс, реакция потребителей на экономическую реальность и налоговую политику. Но если хайповать в цифрах, то 0,65 литра– это весь объем категории виски в России.
2. Категорийная перетасовка ≠ снижение потребления. В 2024-м молодежь «выстрелила» в покупках соджу (+400 % год-к-году) и ароматизированного рома; падение RTD-коктейлей в статистике — следствие их перевода в сегмент «пивных напитков», а сейчас пойдет обратный процесс.
3. No/low-alc — первый настоящий тренд Z-поколения, но пока это лишь доли процентов в пиве и вине; в общероссийских литрах чистого спирта это сотые доли процентов.
4. Место покупки меняется быстрее, чем желание выпить. Ромир фиксирует: зумеры покупают вино в барах и специализированных магазинов, а не «у дома»; значит, брендам важнее быть в HoReCa и бутиках, чем в топ-10 SKU федеральных сетей. Но все может быстро поменяться
5. A.LIST видит «эффект трёх лет» как фильтр хайпа. Если категория держит рост +5 % как минимум три года, это уже не всплеск, а новая доля рынка. Соджу, например, прошёл первый год тест-драйва; нужны ещё два сезона, чтобы подтвердить жизнеспособность.
Итог для аналитика и маркетолога
▪️Не комментируйте каждый опрос о «трезвых зумерах». Смотрите на тренды 3-5 лет в пяти метриках.
▪️Сведите данные разных источников к одной шкале — литрам абсолютного алкоголя на душу.
▪️Проверяйте «вспышки» на второй и третий год. Если прирост сохраняется без изменений ценовой политики и обновления SKU, можно считать тренд устойчивым.
Важно: анализ через длинные ряды цифр работает для любой возрастной группы и любой категории напитков. Реальную динамику рынка видно именно в сводках агентств и оперативной аналитике A.LIST — а не в очередном опросе «пью / не пью» или выводах по заголовкам газет.
👍12❤5✍4🔥2🕊1
Как меняется конкуренция на рынке крепкого алкоголя
Расширенные комментарии к материалу РБК Вино
▪️Причины монополизации
Растущие сегодня категории и раньше были монополизированы, но международными брендами. В сегменте джина царствовали Beefeater и Gordon’s, в роме — Bacardi и Captain Morgan. По виски список чуть длиннее: в каждом ценовом сегменте были свои лидеры.
«Шок-2022» оказался бумажным: санкции и ограничения просто ускорили локальное замещение. Отлаженная модель розлива из импортного сырья закрыла «дыры» почти мгновенно, а импорт был компенсирован параллельными поставками.
Спурт 2022–2024гг. показал рост в литрах продаж, но около 80 % объёма ушло через федеральные сети: полка здесь не большая, «нерезиновая», поэтому продажи и сконцентрировались вокруг пары десятков брендов.
Ассортимент и география продаж в категории «Водка» устоялись давно. С 2022 г. изменений в дистрибуции минимум, новые федеральные марки — редкость. Доля федеральных сетей чуть> 60 %, но и здесь идёт консолидация: около 40 % объёма делают бренды ТОП-10.
▪️Ждать новинок на полках?
Если компания готова к длинному «выводу продукта с нуля», либо может оплатить листинг в федеральной сети, новинки появятся. Ключевой вопрос — чем новый продукт отличается от существующих:
– по цене (ритейлу важна маржа и быстрая оборачиваемость),
– по сырью: здесь преимущество у производителей с полным циклом, которые способны создать действительно уникальный продукт даже в «традиционных» категориях вроде водки или настоек.
▪️В каких категориях ждем новые напитки?
Там, где нет конкуренции — шутка, но не шутка. Выпавший импорт уже заместили, расти в количестве точек продаж тоже особо некуда, многие марки представлены в любом соседнем магазине от Калининграда до Владивостока. Значит следующий шаг — это качественное развитие, расширение линеек в более высокий ценовой сегмент, ниже то просто некуда уже идти. Но здесь много подводных камней:
– Меньше объемы продаж, а нашим производителям нравится «водочная» модель бизнеса, когда производство на миллионы литров.
– Больше требований у потребителей к качеству, так как российские напитки начнут конкурировать с привычным уже потребителю импортом.
– Доступность сырья. Одно дело везти контейнера из Закавказья, другое дело наладить собственное производство или нести издержки по импорту из дальнего зарубежья более качественного сырья.
– Бюджеты на продвижение своих «дорогих» напитков.
Но можно придумать новый продукт, на основе доступного производителю сырья, в случае с соджу сработало здорово.
▪️Чем привлечь потребителя?
Сегодня первый по важности параметр – цена. Далее работают другие факторы:
– До трети покупателей готовы попробовать новинки если они попадают в их ожидания по цене в категории.
– Важна прозрачная история бренда. Не красивые слова про традиции и верность качеству, без пояснений откуда берется этот продукт в количестве миллионов литров, а реальная история, когда потребитель видит, где, как и кто делает напиток.
Вроде все просто, а вот действительно уникальных продуктов, которые другие производители не могут повторить, на рынке сегодня мало, но радует сам факт, что они есть.
– Упаковкой товара и запоминающимся названием тоже можно привлечь, но у нас все компании тратят деньги на качественное оформление своих продуктов.
▪️Как текущая ситуация влияет на ценовую конкуренцию?
Играть в «первую цену» без собственного сырья опасно: на маржу давит всё — от ключевой ставки ЦБ до цен на сырье.
Кто контролирует производство сырья по факту контролируют рынок. Например, повышение цен на спирт очень серьезно влияет на всю цепочку.
Компании, которые перейдут от модели «водочных миллионов литров» к «доходной нише», выживут как самостоятельные; остальные станут подрядчиками по розливу чужих брендов. Жестко, но конкурировать по цене с идентичными напитками других компаний означает что идти по цене придется вниз, не оставляя себе запас прочности, а это прямой путь к «вылету» с рынка.
Расширенные комментарии к материалу РБК Вино
▪️Причины монополизации
Растущие сегодня категории и раньше были монополизированы, но международными брендами. В сегменте джина царствовали Beefeater и Gordon’s, в роме — Bacardi и Captain Morgan. По виски список чуть длиннее: в каждом ценовом сегменте были свои лидеры.
«Шок-2022» оказался бумажным: санкции и ограничения просто ускорили локальное замещение. Отлаженная модель розлива из импортного сырья закрыла «дыры» почти мгновенно, а импорт был компенсирован параллельными поставками.
Спурт 2022–2024гг. показал рост в литрах продаж, но около 80 % объёма ушло через федеральные сети: полка здесь не большая, «нерезиновая», поэтому продажи и сконцентрировались вокруг пары десятков брендов.
Ассортимент и география продаж в категории «Водка» устоялись давно. С 2022 г. изменений в дистрибуции минимум, новые федеральные марки — редкость. Доля федеральных сетей чуть> 60 %, но и здесь идёт консолидация: около 40 % объёма делают бренды ТОП-10.
▪️Ждать новинок на полках?
Если компания готова к длинному «выводу продукта с нуля», либо может оплатить листинг в федеральной сети, новинки появятся. Ключевой вопрос — чем новый продукт отличается от существующих:
– по цене (ритейлу важна маржа и быстрая оборачиваемость),
– по сырью: здесь преимущество у производителей с полным циклом, которые способны создать действительно уникальный продукт даже в «традиционных» категориях вроде водки или настоек.
▪️В каких категориях ждем новые напитки?
Там, где нет конкуренции — шутка, но не шутка. Выпавший импорт уже заместили, расти в количестве точек продаж тоже особо некуда, многие марки представлены в любом соседнем магазине от Калининграда до Владивостока. Значит следующий шаг — это качественное развитие, расширение линеек в более высокий ценовой сегмент, ниже то просто некуда уже идти. Но здесь много подводных камней:
– Меньше объемы продаж, а нашим производителям нравится «водочная» модель бизнеса, когда производство на миллионы литров.
– Больше требований у потребителей к качеству, так как российские напитки начнут конкурировать с привычным уже потребителю импортом.
– Доступность сырья. Одно дело везти контейнера из Закавказья, другое дело наладить собственное производство или нести издержки по импорту из дальнего зарубежья более качественного сырья.
– Бюджеты на продвижение своих «дорогих» напитков.
Но можно придумать новый продукт, на основе доступного производителю сырья, в случае с соджу сработало здорово.
▪️Чем привлечь потребителя?
Сегодня первый по важности параметр – цена. Далее работают другие факторы:
– До трети покупателей готовы попробовать новинки если они попадают в их ожидания по цене в категории.
– Важна прозрачная история бренда. Не красивые слова про традиции и верность качеству, без пояснений откуда берется этот продукт в количестве миллионов литров, а реальная история, когда потребитель видит, где, как и кто делает напиток.
Вроде все просто, а вот действительно уникальных продуктов, которые другие производители не могут повторить, на рынке сегодня мало, но радует сам факт, что они есть.
– Упаковкой товара и запоминающимся названием тоже можно привлечь, но у нас все компании тратят деньги на качественное оформление своих продуктов.
▪️Как текущая ситуация влияет на ценовую конкуренцию?
Играть в «первую цену» без собственного сырья опасно: на маржу давит всё — от ключевой ставки ЦБ до цен на сырье.
Кто контролирует производство сырья по факту контролируют рынок. Например, повышение цен на спирт очень серьезно влияет на всю цепочку.
Компании, которые перейдут от модели «водочных миллионов литров» к «доходной нише», выживут как самостоятельные; остальные станут подрядчиками по розливу чужих брендов. Жестко, но конкурировать по цене с идентичными напитками других компаний означает что идти по цене придется вниз, не оставляя себе запас прочности, а это прямой путь к «вылету» с рынка.
👍12❤5🔥1🕊1
«Additive-gate»
Как скандал с текилой вскрыл глобальные дыры в «прозрачности» состава крепкого алкоголя.
Всё началось, когда в США подали коллективный иск против Diageo: потребители обвинили «Don Julio» и «Casamigos» в том, что заявленный статус 100 % blue agave прикрывает фактические 33–42 % спирта агавы. Одновременно мексиканский регулятор CRT заморозил право брендов выводить на этикетку термин additivefree и затеял процесс против некоммерческого Additive Free Alliance, чтобы получить эксклюзив на право такой маркировки. Но спор о «чистоте» текилы сегодня уже вышел за пределы agave категории и добрался до каждого напитка, где карамель, глицерин или «дубовый экстракт» давно считаются «традицией».
Волна прозрачности докатилась до рома, коньяка и скотча
Масштабная медийная кампания вокруг текилы подсветила тот факт, что многие другие категории традиционно используют добавки, но редко раскрывают это на этикетках. Специалисты знают про карамель в скотче и коньяке, сахар в роме и «дубовые экстракты» как негласную отраслевую норму, сравнивая ситуацию с «макияжем» для продукта.
Ром: разношёрстный регламент и давление энтузиастов
Карта регулирования производства рома показывает: Евросоюз разрешает только карамель и сахар до 20 г/л, тогда как, например, Венесуэла допускает настои древесной щепы и фруктовые мацераты. CARICOM готовит ужесточённую редакцию стандарта, а обсуждение на профильных форумах вращается вокруг идеи единообразного «паспорта» добавок.
Скотч и коньяк: «no added colour» как новый премиум ярлык
В сегменте шотландского и ирландского виски использование карамели E150 по-прежнему законно, но всё больше релизов делают отсутствие окрашивания частью позиционирования бренда, что аудитория знатоков трактует это как маркер натуральности напитка. Аналогичные тренды наблюдаются и среди независимых боттлеров коньяка, где полный «паспорт бочки» становится конкурентным преимуществом.
Куда качнётся маятник: унификация или очередная псевдо прозрачность
ЕАЭС поправки 2025. Проект четвёртого пакета ТР ТС 022/2011 ужесточает требования: всё, что выше 1 %, и все пищевые красители должны быть названы отдельно.
Евросоюз обсуждает расширить винный регламент на крепкие напитки: калории, сахар, краситель — в QRкоде, полный ингредиентный лист — добровольно.
США по-старому. TTB фиксирует три синтетических красителя (Е102, Е120i, E120ii), а карамель считает «традиционной практикой» — хочет производитель, пишет; не хочет — не накажут.
Если ЕАЭС таки дожмёт «жёсткую» модель, Россия рискует оказаться в уникальном поле: самая подробная этикетка в мире при минимальном понимании, а что там ждет внутри.
Российский ракурс: информация есть, понимания — нет
Российская контрэтикетка уже превратилась в отдельный вид искусства: нужно уместить море обязательных данных, при этом к составу и технологии всё равно остаются вопросы. На бутылке виски аккуратно прописаны «зерновой» и «солодовый» компоненты, но ни слова о том, получены ли они из медного аламбика или с колонны, три года честно отдыхали в дубе или ускоренно «дозревали» с щепкой — а именно от этого зависит профиль напитков. С джином ситуация ещё интереснее: контрэтикетка российского джина превращается в минитравник, тогда как стоящая рядом импортная бутылка ограничивается лаконичным «Distilled Gin», хотя по факту обе прошли идентичный техпроцесс, просто в Великобритании состав можно и не указывать.
Выходит, подробный список ингредиентов полезен, но критически важные технологические параметры он всё-таки скрывает.
Итог
В идеальном мире будет хорошо если и западные бренды честно распишут весь «букет», вплоть до последней капли. Но куда важнее, чтобы наш стандарт позволял бы без лупы понять, что именно окажется в бокале. Когда контрэтикетка перестанет быть квестом, вопросы к происхождению напитков и выдержки исчезнут сами собой. К теме грамотного «чтения бутылок» мы ещё вернёмся — разговор только начинается.
Как скандал с текилой вскрыл глобальные дыры в «прозрачности» состава крепкого алкоголя.
Всё началось, когда в США подали коллективный иск против Diageo: потребители обвинили «Don Julio» и «Casamigos» в том, что заявленный статус 100 % blue agave прикрывает фактические 33–42 % спирта агавы. Одновременно мексиканский регулятор CRT заморозил право брендов выводить на этикетку термин additivefree и затеял процесс против некоммерческого Additive Free Alliance, чтобы получить эксклюзив на право такой маркировки. Но спор о «чистоте» текилы сегодня уже вышел за пределы agave категории и добрался до каждого напитка, где карамель, глицерин или «дубовый экстракт» давно считаются «традицией».
Волна прозрачности докатилась до рома, коньяка и скотча
Масштабная медийная кампания вокруг текилы подсветила тот факт, что многие другие категории традиционно используют добавки, но редко раскрывают это на этикетках. Специалисты знают про карамель в скотче и коньяке, сахар в роме и «дубовые экстракты» как негласную отраслевую норму, сравнивая ситуацию с «макияжем» для продукта.
Ром: разношёрстный регламент и давление энтузиастов
Карта регулирования производства рома показывает: Евросоюз разрешает только карамель и сахар до 20 г/л, тогда как, например, Венесуэла допускает настои древесной щепы и фруктовые мацераты. CARICOM готовит ужесточённую редакцию стандарта, а обсуждение на профильных форумах вращается вокруг идеи единообразного «паспорта» добавок.
Скотч и коньяк: «no added colour» как новый премиум ярлык
В сегменте шотландского и ирландского виски использование карамели E150 по-прежнему законно, но всё больше релизов делают отсутствие окрашивания частью позиционирования бренда, что аудитория знатоков трактует это как маркер натуральности напитка. Аналогичные тренды наблюдаются и среди независимых боттлеров коньяка, где полный «паспорт бочки» становится конкурентным преимуществом.
Куда качнётся маятник: унификация или очередная псевдо прозрачность
ЕАЭС поправки 2025. Проект четвёртого пакета ТР ТС 022/2011 ужесточает требования: всё, что выше 1 %, и все пищевые красители должны быть названы отдельно.
Евросоюз обсуждает расширить винный регламент на крепкие напитки: калории, сахар, краситель — в QRкоде, полный ингредиентный лист — добровольно.
США по-старому. TTB фиксирует три синтетических красителя (Е102, Е120i, E120ii), а карамель считает «традиционной практикой» — хочет производитель, пишет; не хочет — не накажут.
Если ЕАЭС таки дожмёт «жёсткую» модель, Россия рискует оказаться в уникальном поле: самая подробная этикетка в мире при минимальном понимании, а что там ждет внутри.
Российский ракурс: информация есть, понимания — нет
Российская контрэтикетка уже превратилась в отдельный вид искусства: нужно уместить море обязательных данных, при этом к составу и технологии всё равно остаются вопросы. На бутылке виски аккуратно прописаны «зерновой» и «солодовый» компоненты, но ни слова о том, получены ли они из медного аламбика или с колонны, три года честно отдыхали в дубе или ускоренно «дозревали» с щепкой — а именно от этого зависит профиль напитков. С джином ситуация ещё интереснее: контрэтикетка российского джина превращается в минитравник, тогда как стоящая рядом импортная бутылка ограничивается лаконичным «Distilled Gin», хотя по факту обе прошли идентичный техпроцесс, просто в Великобритании состав можно и не указывать.
Выходит, подробный список ингредиентов полезен, но критически важные технологические параметры он всё-таки скрывает.
Итог
В идеальном мире будет хорошо если и западные бренды честно распишут весь «букет», вплоть до последней капли. Но куда важнее, чтобы наш стандарт позволял бы без лупы понять, что именно окажется в бокале. Когда контрэтикетка перестанет быть квестом, вопросы к происхождению напитков и выдержки исчезнут сами собой. К теме грамотного «чтения бутылок» мы ещё вернёмся — разговор только начинается.
👍20🔥9❤5✍5
Заметки из винного погреба
В июне 2025 г. Ad Marginem выпустило русское издание классики Джорджа Сентсбери — «Заметки из винного погреба». Обзор в приложении «Коммерсант-Сомелье» подчёркивает, что эта книга — редкая возможность «услышать голос викторианского погреба» из первых уст и одинаково интересна профессиональным сомелье, бар-менеджерам и тем, кто просто любит историю напитков.
О книге
Джордж Эдвард Бэйтман Сентсбери (1845–1933) — профессор литературы Эдинбургского университета, журналист, автор свыше 80 книг. Несмотря на академическую карьеру, именно «Заметки…» принесли ему бессмертие среди любителей напитков.
С момента первого выпуска (1920) книгу не убирали из печати; переиздания UC Press называют её «одной из величайших одах питью» и «самой эксцентричной энциклопедией алкоголя начала XX века». В книге много информации и о других напитках, безусловно много пишет про вино, но нам интереснее
Что Сентсбери писал о виски — подробно, «на языке знатока»:
- «Живая бочка» (living cask)
«Лучший способ — завести дома бочку (от butt до octave), залить 6–8-летний солод, брать с крана и доливать тем же, пока старое лечит новое, а новое освежает старое».
На практике это частная солера: бесконечный авторский купаж, который стареет в погребе вместе с владельцем.
- Основные солодовые виски для личной бочки по мнению автора книги:
Сентсбери держал в погребе то, что называл «пятью столпами» своего купажа. В основу он ставил северный Clynelish — за плотное, почти маслянистое тело, и классический Smith’s Glenlivet из Спейсайда — ради чистого, высоко парящего аромата. К ним он добавлял фруктовый Glen Grant, перечный морской Talisker со Скай и один из дымных солодовых с Айлы (в письмах мелькают Lagavulin и Ardbeg, в другие годы — Caol Ila), чтобы придать «торфяную спинку». По настроению Сентсбери «округлял углы» шерри-подобным Glendronach или брал тогдашний бренд Long John (Ben Nevis).
Он уверял друзей, что достаточно смешать поровну Clynelish и Glenlivet, чтобы получить «виски, способный остановить разговор».
- Возраст и текстура
Залить виски в бочку — 6–8 лет; к 12 — пик гармонии; всё, что провело в дереве > 15 лет, автор называл «slimy» («слизкое») и предпочитал пить раньше.
- Отношение к купажам и география
Коммерческий купажный виски он считал компромиссом ради массового рынка, «где зерно убивает все нюансы».
Ирландия: хранил «лучшие образцы Джеймсона и Роу» (Jameson, Roe), а также Power’s, Persse, Coleraine, Comber — ради «сливочной гладкости за ужином». (Упоминаются в книге в главе о голландском джине и виски)
Северная Америка: Canadian Club «наименее неприятен», бурбоны «сладковаты, годны для коктейлей, но не с содовой».
- «Тодди» против «whisky-and-soda»
Сентсбери ностальгировал по тодди «у камина» («Тодди» — горячий напиток из спирта, сахара и кипятка), считая, что мода на холодный whisky-and-soda изменила сам стиль скотча: сделал его светлее, суше и лишил тяжёлых эфирных нот прежних выдержек.
- Чем текст ценен современному знатоку
Документ эры pre-Prohibition — фиксирует бытовую практику частных купажей и цен до Первой мировой.
Ориентир по вкусу: баланс 6–12 лет, 100 % malt, минимум зерна — то, что сегодня ищут энтузиасты «чистого стиля».
Список дистиллерий 1900-х: большинство (Clynelish, Glen Grant, Talisker) работают поныне, и можно реконструировать «сентсберийский» бленд дома.
Памятник жанра: книга сочетает винные меню, поэзию, лексику эпохи и до сих пор цитируется академиками и бар-критиками.
Итог
Русское издание делает «Заметки из винного погреба» доступным нашим читателям — и это редкий случай, когда исторический первоисточник по виски читается с интересом. Для экспертов здесь — конкретика по солодовому виски, методике «living cask», цены на напитки и культура потребления прошлых лет. Для широкой аудитории — охотничьи анекдоты, викторианские рецепты и неподражаемый литературный стиль профессора, для которого каждая дегустационная заметка превращается в мини-роман.
В июне 2025 г. Ad Marginem выпустило русское издание классики Джорджа Сентсбери — «Заметки из винного погреба». Обзор в приложении «Коммерсант-Сомелье» подчёркивает, что эта книга — редкая возможность «услышать голос викторианского погреба» из первых уст и одинаково интересна профессиональным сомелье, бар-менеджерам и тем, кто просто любит историю напитков.
О книге
Джордж Эдвард Бэйтман Сентсбери (1845–1933) — профессор литературы Эдинбургского университета, журналист, автор свыше 80 книг. Несмотря на академическую карьеру, именно «Заметки…» принесли ему бессмертие среди любителей напитков.
С момента первого выпуска (1920) книгу не убирали из печати; переиздания UC Press называют её «одной из величайших одах питью» и «самой эксцентричной энциклопедией алкоголя начала XX века». В книге много информации и о других напитках, безусловно много пишет про вино, но нам интереснее
Что Сентсбери писал о виски — подробно, «на языке знатока»:
- «Живая бочка» (living cask)
«Лучший способ — завести дома бочку (от butt до octave), залить 6–8-летний солод, брать с крана и доливать тем же, пока старое лечит новое, а новое освежает старое».
На практике это частная солера: бесконечный авторский купаж, который стареет в погребе вместе с владельцем.
- Основные солодовые виски для личной бочки по мнению автора книги:
Сентсбери держал в погребе то, что называл «пятью столпами» своего купажа. В основу он ставил северный Clynelish — за плотное, почти маслянистое тело, и классический Smith’s Glenlivet из Спейсайда — ради чистого, высоко парящего аромата. К ним он добавлял фруктовый Glen Grant, перечный морской Talisker со Скай и один из дымных солодовых с Айлы (в письмах мелькают Lagavulin и Ardbeg, в другие годы — Caol Ila), чтобы придать «торфяную спинку». По настроению Сентсбери «округлял углы» шерри-подобным Glendronach или брал тогдашний бренд Long John (Ben Nevis).
Он уверял друзей, что достаточно смешать поровну Clynelish и Glenlivet, чтобы получить «виски, способный остановить разговор».
- Возраст и текстура
Залить виски в бочку — 6–8 лет; к 12 — пик гармонии; всё, что провело в дереве > 15 лет, автор называл «slimy» («слизкое») и предпочитал пить раньше.
- Отношение к купажам и география
Коммерческий купажный виски он считал компромиссом ради массового рынка, «где зерно убивает все нюансы».
Ирландия: хранил «лучшие образцы Джеймсона и Роу» (Jameson, Roe), а также Power’s, Persse, Coleraine, Comber — ради «сливочной гладкости за ужином». (Упоминаются в книге в главе о голландском джине и виски)
Северная Америка: Canadian Club «наименее неприятен», бурбоны «сладковаты, годны для коктейлей, но не с содовой».
- «Тодди» против «whisky-and-soda»
Сентсбери ностальгировал по тодди «у камина» («Тодди» — горячий напиток из спирта, сахара и кипятка), считая, что мода на холодный whisky-and-soda изменила сам стиль скотча: сделал его светлее, суше и лишил тяжёлых эфирных нот прежних выдержек.
- Чем текст ценен современному знатоку
Документ эры pre-Prohibition — фиксирует бытовую практику частных купажей и цен до Первой мировой.
Ориентир по вкусу: баланс 6–12 лет, 100 % malt, минимум зерна — то, что сегодня ищут энтузиасты «чистого стиля».
Список дистиллерий 1900-х: большинство (Clynelish, Glen Grant, Talisker) работают поныне, и можно реконструировать «сентсберийский» бленд дома.
Памятник жанра: книга сочетает винные меню, поэзию, лексику эпохи и до сих пор цитируется академиками и бар-критиками.
Итог
Русское издание делает «Заметки из винного погреба» доступным нашим читателям — и это редкий случай, когда исторический первоисточник по виски читается с интересом. Для экспертов здесь — конкретика по солодовому виски, методике «living cask», цены на напитки и культура потребления прошлых лет. Для широкой аудитории — охотничьи анекдоты, викторианские рецепты и неподражаемый литературный стиль профессора, для которого каждая дегустационная заметка превращается в мини-роман.
👍19🔥6❤3🙏2
«Жжёт, но хочется ещё».
Почему алкогольная индустрия всерьёз увлеклась перцем
Раньше самым смелым экспериментом считался бокал Sauvignon Blanc с парой замороженных колец халапенью — лайфхак, который прошлым летом разлетелся по TikTok. Сегодня «огненная» добавка вышла за рамки винных флешмобов: острый перец всё чаще становится полноценным ингредиентом в текиле, роме, водке, ликёрах и баночных коктейлях.
От «перцовки» к «swicy»
История длиннее, чем кажется. В 1986 году Absolut Peppar попробовал добавить капсаицин в водку, подарив барменам идеальную основу для Bloody Mary. Fireball убедительно доказал, что «жгучая» специя способна превратить недорогой виски в миллиардный бренд. Но настоящим прорывом стал американский спрос на острую маргариту в начале 2020х. Продажи Ghost Tequila, настоянной на перце bhut jolokia (в 200 раз острее табаско), в 2024 году выросли ещё на 20 % — бренд напрямую связывает успех с интересом поколенияZ к острым коктейлям. Диагноз для тренда дал и Diageo: в Flavor Forecast2024 «spicy» вошёл в топ3 вкусовых драйверов категории RTD и текилы.
Почему это вкусно (и продаётся)
1. Баланс «swicy». Сочетание сладкого фрукта и перца создаёт быстрое высвобождение эндорфинов: жжение — но без слёз, благодаря сахарам и эфирам, которые смягчают атаку.
2. Алкоголь × капсаицин. Спирт усиливает остроту, а молекулы перца растягивают послевкусие. Результат — «второй глоток просится сам».
3. Фактор соц сетей. Красивые цвета напитков, ободок из Tajín на бокалах, яркие RTDбанки: визуальный выигрыш объясняет, почему #spicymarg стал героем 2,3 млн Reels за год
4. Псевдоздоровье. «Перец = метаболический буст» — сомнительный, но заметный нарратив в сообществах функционального питания.
Цифры рынка
▪️По данным IWSR, RTDкатегория уже забрала ≈ 3 % мирового алкоголя и растёт кумулятивно на 5–6 % в год; «острый» вкус показывают темпы выше среднего, хотя остаются нишей внутри ниши.
▪️В текиле капсаициновый сегмент оценивается отраслевыми экспертами в 4–6 % объёма ароматизированной текилы в США и растет на 15 % в год.
Ограничения и риски
▪️Регуляторика. Европейские ассоциации дистиллеров уже обсуждают предельные нормы капсаицина для напитков крепче 20 % ABV — вопрос аллергических реакций стоит в повестке 2026 года.
▪️Предел вкуса. Капсаицин — ингредиент «эффекта», но передозировка ведёт к разочарованию. Эксперты прогнозируют, что пик запусков придётся на RTD и агаву; в виски и джине «огненная» ниша останется спецрелизами.
▪️Сырьё и логистика. Свежий халапеньо сложнее стабилизировать, чем ваниль или цитруспюре: производители уходят в натуральные экстракты, но цена на «чистый» капсаицин выросла на 30 % с 2022го.
Что это значит для российского рынка
1. RTDокно. Пока крупные международные бренды осторожничают, российские производители могут протестировать локальные сорта чили — например «Огонёк».
2. Барный «хвост». Импорт острых напитков невелик, но можно и самим сделать современные острые настойки-ликеры на перце, тем более что у нас мед-перец самое популярное сочетание в продаже.
3. Коммуникация. История про «swicy» позволяет бренду говорить о сезонности (лето/манго) и локальном сырье одновременно — идеальный контент для промо.
Итог
Перец в алкоголе — уже не маркетинговый прикол, но и не «новая IPA». Пока сегмент с острой приправой держится в рамках 5 % объёмов ароматизированных напитков, однако его темпы роста убеждают крупные корпорации выпускать всё новые «сладкожгучие» напитки. Если регуляторы не «обожгутся» о вопросы безопасности, а потребитель не устанет от вауэффекта напитков, то к 2028 году мир рискует привыкнуть к «жгучему финишу» ровно так же, как привык к солёной карамели.
Для бизнеса: думать о перце пора уже сегодня — даже если в бокале пока только вино с замороженным халапеньо.
Почему алкогольная индустрия всерьёз увлеклась перцем
Раньше самым смелым экспериментом считался бокал Sauvignon Blanc с парой замороженных колец халапенью — лайфхак, который прошлым летом разлетелся по TikTok. Сегодня «огненная» добавка вышла за рамки винных флешмобов: острый перец всё чаще становится полноценным ингредиентом в текиле, роме, водке, ликёрах и баночных коктейлях.
От «перцовки» к «swicy»
История длиннее, чем кажется. В 1986 году Absolut Peppar попробовал добавить капсаицин в водку, подарив барменам идеальную основу для Bloody Mary. Fireball убедительно доказал, что «жгучая» специя способна превратить недорогой виски в миллиардный бренд. Но настоящим прорывом стал американский спрос на острую маргариту в начале 2020х. Продажи Ghost Tequila, настоянной на перце bhut jolokia (в 200 раз острее табаско), в 2024 году выросли ещё на 20 % — бренд напрямую связывает успех с интересом поколенияZ к острым коктейлям. Диагноз для тренда дал и Diageo: в Flavor Forecast2024 «spicy» вошёл в топ3 вкусовых драйверов категории RTD и текилы.
Почему это вкусно (и продаётся)
1. Баланс «swicy». Сочетание сладкого фрукта и перца создаёт быстрое высвобождение эндорфинов: жжение — но без слёз, благодаря сахарам и эфирам, которые смягчают атаку.
2. Алкоголь × капсаицин. Спирт усиливает остроту, а молекулы перца растягивают послевкусие. Результат — «второй глоток просится сам».
3. Фактор соц сетей. Красивые цвета напитков, ободок из Tajín на бокалах, яркие RTDбанки: визуальный выигрыш объясняет, почему #spicymarg стал героем 2,3 млн Reels за год
4. Псевдоздоровье. «Перец = метаболический буст» — сомнительный, но заметный нарратив в сообществах функционального питания.
Цифры рынка
▪️По данным IWSR, RTDкатегория уже забрала ≈ 3 % мирового алкоголя и растёт кумулятивно на 5–6 % в год; «острый» вкус показывают темпы выше среднего, хотя остаются нишей внутри ниши.
▪️В текиле капсаициновый сегмент оценивается отраслевыми экспертами в 4–6 % объёма ароматизированной текилы в США и растет на 15 % в год.
Ограничения и риски
▪️Регуляторика. Европейские ассоциации дистиллеров уже обсуждают предельные нормы капсаицина для напитков крепче 20 % ABV — вопрос аллергических реакций стоит в повестке 2026 года.
▪️Предел вкуса. Капсаицин — ингредиент «эффекта», но передозировка ведёт к разочарованию. Эксперты прогнозируют, что пик запусков придётся на RTD и агаву; в виски и джине «огненная» ниша останется спецрелизами.
▪️Сырьё и логистика. Свежий халапеньо сложнее стабилизировать, чем ваниль или цитруспюре: производители уходят в натуральные экстракты, но цена на «чистый» капсаицин выросла на 30 % с 2022го.
Что это значит для российского рынка
1. RTDокно. Пока крупные международные бренды осторожничают, российские производители могут протестировать локальные сорта чили — например «Огонёк».
2. Барный «хвост». Импорт острых напитков невелик, но можно и самим сделать современные острые настойки-ликеры на перце, тем более что у нас мед-перец самое популярное сочетание в продаже.
3. Коммуникация. История про «swicy» позволяет бренду говорить о сезонности (лето/манго) и локальном сырье одновременно — идеальный контент для промо.
Итог
Перец в алкоголе — уже не маркетинговый прикол, но и не «новая IPA». Пока сегмент с острой приправой держится в рамках 5 % объёмов ароматизированных напитков, однако его темпы роста убеждают крупные корпорации выпускать всё новые «сладкожгучие» напитки. Если регуляторы не «обожгутся» о вопросы безопасности, а потребитель не устанет от вауэффекта напитков, то к 2028 году мир рискует привыкнуть к «жгучему финишу» ровно так же, как привык к солёной карамели.
Для бизнеса: думать о перце пора уже сегодня — даже если в бокале пока только вино с замороженным халапеньо.
❤14👍10✍2🔥2🤔1
Наш проект попробовал «на вкус» новое будущее водки
(Описание, баллы и рейтинги — по ссылке)
«От шеф-повара — до “Пятёрочки”
Как водка снова учится жить с едой
Исследовательская компания RATINGTELLING вместе группой ведущих шеф-поваров устроили слепую дегустацию, в которой водку оценивали не только в чистом виде, а в паре с авторскими закусками. Мы не просто наблюдали, а участвовали в эксперименте: собрали данные, обсудили выводы и теперь делимся с вами мыслями, как могут гастрономические новинки прокладывать путь из ресторанов «высокой кухни» прямо к полке ближайшей «Пятёрочки».
Водку у нас принято считать напитком сверхконсервативным: 40 градусов плюс солёный огурец — и что тут, казалось бы, улучшать? Однако ресторанный цех доказывает нам обратное. Шеф-повара играют с водкой как с белым листом: подают её с томатами кимчи, сахалинским гребешком или тартаром из оленины. Публика удивляется, фотографирует, выкладывает в соцсети. Затем тот же «вау-эффект» превращается в готовый сценарий для домашней кухни — и через пару кварталов в холодильнике «Пятёрочки» появляется закуска "томат кимчи" под водку.
Схема отлажена не хуже цепочки поставок водки в магазин:
1. «Высокая кухня» как Отдел развития и исследований. Ресторанные кухни сегодня — это исследовательская лаборатории, где водка тестируется не в чистом виде, а «технологически»: какой спирт лучше подчёркивает рыбу, какая рецептура поддержит ферментированные овощи.
2. Медиаусиление. Каждый удачный матч «водка + блюдо» тут же превращается в рилс, колонку фудкритика или строчку дегустационного рейтинга.
3. Торговая адаптация. Производители догоняют тренд и выпускают «водку с гастрономическим акцентом» или рекомендуют наборы «выпей-закуси».
Потребителю такой конвейер только на руку: за него уже придумали, как выйти из банального сценария «в холод и залпом».
Ирония в том, что сегодняшние ресторанные новации часто лишь возвращают нас к дореволюционным традициям, когда на водку полагалась целая батарея закусок – мясо, рыба, грибы и пирожки, а не одинокий маринад болгарского перца из банки. Прошлый век, занятый индустриализацией и советским дефицитом, упростил ритуал до уровня «фона с градусом».
Теперь индустрия делает обратный шаг: берёт то, что забыто, подаёт под соусом «новых ощущений» — и продаёт как свежий тренд. Работает блестяще. Квартира-студия в спальном районе легко превращается в «стол от шефа»; достаточно правильного бокала, нескучной закуски и уверенности, что «так теперь пьют в лучших заведениях».
Рестораторы остаются в плюсе: водка с гастрономической парой ускоряет оборот и поднимает средний чек. Розница довольна: на полке появляется быстрый «ключ к гурманству» без лишних хлопот. Потребитель — тот и вовсе счастлив — получил краткий курс культуры пития, не вставая из-за кухонного стола.
Можно ли поставить эксперимент на паузу? Вряд ли. Пока есть шефы, удивляющие нас новыми блюдами к водке, и социальные сети, готовые тиражировать их находки, водка будет обрастать всё новыми «неожиданными» парами. А мы, вооружившись пакетом из супермаркета с риетом из оленины и морковными чипсами, продолжим делать вид, что открываем Америку, хотя всего лишь вспоминаем Россию образца позапрошлого века.
P.S. по ссылке переходить строго после еды: Фото с дегустации
(Описание, баллы и рейтинги — по ссылке)
«От шеф-повара — до “Пятёрочки”
Как водка снова учится жить с едой
Исследовательская компания RATINGTELLING вместе группой ведущих шеф-поваров устроили слепую дегустацию, в которой водку оценивали не только в чистом виде, а в паре с авторскими закусками. Мы не просто наблюдали, а участвовали в эксперименте: собрали данные, обсудили выводы и теперь делимся с вами мыслями, как могут гастрономические новинки прокладывать путь из ресторанов «высокой кухни» прямо к полке ближайшей «Пятёрочки».
Водку у нас принято считать напитком сверхконсервативным: 40 градусов плюс солёный огурец — и что тут, казалось бы, улучшать? Однако ресторанный цех доказывает нам обратное. Шеф-повара играют с водкой как с белым листом: подают её с томатами кимчи, сахалинским гребешком или тартаром из оленины. Публика удивляется, фотографирует, выкладывает в соцсети. Затем тот же «вау-эффект» превращается в готовый сценарий для домашней кухни — и через пару кварталов в холодильнике «Пятёрочки» появляется закуска "томат кимчи" под водку.
Схема отлажена не хуже цепочки поставок водки в магазин:
1. «Высокая кухня» как Отдел развития и исследований. Ресторанные кухни сегодня — это исследовательская лаборатории, где водка тестируется не в чистом виде, а «технологически»: какой спирт лучше подчёркивает рыбу, какая рецептура поддержит ферментированные овощи.
2. Медиаусиление. Каждый удачный матч «водка + блюдо» тут же превращается в рилс, колонку фудкритика или строчку дегустационного рейтинга.
3. Торговая адаптация. Производители догоняют тренд и выпускают «водку с гастрономическим акцентом» или рекомендуют наборы «выпей-закуси».
Потребителю такой конвейер только на руку: за него уже придумали, как выйти из банального сценария «в холод и залпом».
Ирония в том, что сегодняшние ресторанные новации часто лишь возвращают нас к дореволюционным традициям, когда на водку полагалась целая батарея закусок – мясо, рыба, грибы и пирожки, а не одинокий маринад болгарского перца из банки. Прошлый век, занятый индустриализацией и советским дефицитом, упростил ритуал до уровня «фона с градусом».
Теперь индустрия делает обратный шаг: берёт то, что забыто, подаёт под соусом «новых ощущений» — и продаёт как свежий тренд. Работает блестяще. Квартира-студия в спальном районе легко превращается в «стол от шефа»; достаточно правильного бокала, нескучной закуски и уверенности, что «так теперь пьют в лучших заведениях».
Рестораторы остаются в плюсе: водка с гастрономической парой ускоряет оборот и поднимает средний чек. Розница довольна: на полке появляется быстрый «ключ к гурманству» без лишних хлопот. Потребитель — тот и вовсе счастлив — получил краткий курс культуры пития, не вставая из-за кухонного стола.
Можно ли поставить эксперимент на паузу? Вряд ли. Пока есть шефы, удивляющие нас новыми блюдами к водке, и социальные сети, готовые тиражировать их находки, водка будет обрастать всё новыми «неожиданными» парами. А мы, вооружившись пакетом из супермаркета с риетом из оленины и морковными чипсами, продолжим делать вид, что открываем Америку, хотя всего лишь вспоминаем Россию образца позапрошлого века.
P.S. по ссылке переходить строго после еды: Фото с дегустации
👍17❤8🤝4👎1🤔1
Трезвый бюджет
В любом споре про алкогольные налоги обязательно всплывает дежурная фраза: «Водка всегда наполняла бюджет!» Красивая легенда — и давно нерабочая. Сейчас бутылка водки 0,5 л приносит казне 148 руб. акциза плюс НДС, но суммарно все сборы дают лишь около 1,5 % федеральных доходов.
Чтобы понять, как далеко мы ушли от того века, когда каждая вторая казённая копейка приходила из кабака, мы подсчитали долю питейного сбора в бюджете страны в разные времена и «перевели» цену за привычные нам сегодня поллитра в обычные товары и услуги — от стоимости говядины 1850х до поездки на Яндекс-такси сегодня. Расчёты предельно простые, источники данных публичные, нюансы округлены: наша задача не блеснуть бухгалтерской точностью, а показать траекторию — как бутылка/налогоплательщик сдала позиции с 45 % бюджета до символических, но важных 1,5%. Всё остальное оставим любителям дискуссий в комментариях.
Исторический контекст кратко
▪️До 1861 г. винная торговля сдавалась «на откуп»: частник платил фиксированную сумму вперёд, а дальше отбивал её как мог. В 1858-м откупы принесли казне около 92 млн ₽, что тогда было близко к почти половине всех доходов государства.
▪️Реформа 1861 г. заменила откуп универсальным акцизом «с ведра». Государство стало видеть объём рынка и реагировать ставками акциза, а бюджет страны — получать стабильный процент. Последствия — бурный рост легального винокурения и падение домашнего «самогона».
▪️Монополия 1894-1914 гг. (С. Ю. Витте) оставила разлив в руках государства: казна получает деньги, но обещает качество («казёнка»). К 1912-му алкоголь даёт четверть доходов, но уже уступает по важности налогам с промышленности.
▪️СССР, 1970е. Водка была «скрытым НДФЛ того времени»: ставка 2,87 ₽ на фоне средней зарплаты 120 ₽. От 10 до 20 % бюджетных поступлений приходилось на розничную наценку при продаже алкоголя и налоги в разные годы; именно поэтому антиалкогольная кампания 1985го так болезненно ударила по казне. Есть данные, что доходы от водки были существенно выше, но остановимся примерно посередине
▪️Россия, 2025. Налоговый акцент сместился: нефть, газ, металлы, химия, НДС и НДПИ давно обошли «питейные» деньги. Алкогольные напитки обеспечивают чуть больше 1,5 % доходов, при том, что доля налогов в цене бутылки сегодня практически 60 %. Но даже эти «полтора процента» дают бюджету почти полтриллиона рублей — «деньги, которые на дороге не валяются».
Почему «старые» цифры продолжают гулять
Миф «водка кормит половину бюджета» родился ещё в 1830х и прожил два столетия. Сегодня он не выдерживает арифметики: стоимость пол-литра выросла в реальном выражении в разы, а вес налогов в бюджете — наоборот, упал в десятки раз.
Так что «накатить за казну» всё ещё можно, но теперь это скорее повод выучить слово «диверсификация», чем рассчитывать на спасительный «водочный налог».
Игры с современными ценниками в таблице: это конечно же, не реальное сравнение. Сознательно поставили «бутылка в 1975 = 57 жетонов в метро», что сегодня ≈ 4 000 руб. — почти двенадцать «минималок» нынешней водки. А вот кило «Докторской» в 1975м стоило те же 2,80 ₽, что и пол-литра или 500 руб. сегодня. Все эти красивые цифры подходят для хайпа в соцсетях, но не для экономического анализа: их разброс объясняют технологии и субсидии, а не «колдовство водочного ценника».
Главное же не меняется: доля алкоголя в госдоходах упала в тридцать раз за 167 лет — и более не является «спасителем казначейства», каким была в эпоху откупов или советской «трёхрублёвки». Армию и флот на эти средства не потянуть, как раньше. Всё остальное — игра цифр.
В ходе подготовки материала мы использовали публичные данные
В любом споре про алкогольные налоги обязательно всплывает дежурная фраза: «Водка всегда наполняла бюджет!» Красивая легенда — и давно нерабочая. Сейчас бутылка водки 0,5 л приносит казне 148 руб. акциза плюс НДС, но суммарно все сборы дают лишь около 1,5 % федеральных доходов.
Чтобы понять, как далеко мы ушли от того века, когда каждая вторая казённая копейка приходила из кабака, мы подсчитали долю питейного сбора в бюджете страны в разные времена и «перевели» цену за привычные нам сегодня поллитра в обычные товары и услуги — от стоимости говядины 1850х до поездки на Яндекс-такси сегодня. Расчёты предельно простые, источники данных публичные, нюансы округлены: наша задача не блеснуть бухгалтерской точностью, а показать траекторию — как бутылка/налогоплательщик сдала позиции с 45 % бюджета до символических, но важных 1,5%. Всё остальное оставим любителям дискуссий в комментариях.
Исторический контекст кратко
▪️До 1861 г. винная торговля сдавалась «на откуп»: частник платил фиксированную сумму вперёд, а дальше отбивал её как мог. В 1858-м откупы принесли казне около 92 млн ₽, что тогда было близко к почти половине всех доходов государства.
▪️Реформа 1861 г. заменила откуп универсальным акцизом «с ведра». Государство стало видеть объём рынка и реагировать ставками акциза, а бюджет страны — получать стабильный процент. Последствия — бурный рост легального винокурения и падение домашнего «самогона».
▪️Монополия 1894-1914 гг. (С. Ю. Витте) оставила разлив в руках государства: казна получает деньги, но обещает качество («казёнка»). К 1912-му алкоголь даёт четверть доходов, но уже уступает по важности налогам с промышленности.
▪️СССР, 1970е. Водка была «скрытым НДФЛ того времени»: ставка 2,87 ₽ на фоне средней зарплаты 120 ₽. От 10 до 20 % бюджетных поступлений приходилось на розничную наценку при продаже алкоголя и налоги в разные годы; именно поэтому антиалкогольная кампания 1985го так болезненно ударила по казне. Есть данные, что доходы от водки были существенно выше, но остановимся примерно посередине
▪️Россия, 2025. Налоговый акцент сместился: нефть, газ, металлы, химия, НДС и НДПИ давно обошли «питейные» деньги. Алкогольные напитки обеспечивают чуть больше 1,5 % доходов, при том, что доля налогов в цене бутылки сегодня практически 60 %. Но даже эти «полтора процента» дают бюджету почти полтриллиона рублей — «деньги, которые на дороге не валяются».
Почему «старые» цифры продолжают гулять
Миф «водка кормит половину бюджета» родился ещё в 1830х и прожил два столетия. Сегодня он не выдерживает арифметики: стоимость пол-литра выросла в реальном выражении в разы, а вес налогов в бюджете — наоборот, упал в десятки раз.
Так что «накатить за казну» всё ещё можно, но теперь это скорее повод выучить слово «диверсификация», чем рассчитывать на спасительный «водочный налог».
Игры с современными ценниками в таблице: это конечно же, не реальное сравнение. Сознательно поставили «бутылка в 1975 = 57 жетонов в метро», что сегодня ≈ 4 000 руб. — почти двенадцать «минималок» нынешней водки. А вот кило «Докторской» в 1975м стоило те же 2,80 ₽, что и пол-литра или 500 руб. сегодня. Все эти красивые цифры подходят для хайпа в соцсетях, но не для экономического анализа: их разброс объясняют технологии и субсидии, а не «колдовство водочного ценника».
Главное же не меняется: доля алкоголя в госдоходах упала в тридцать раз за 167 лет — и более не является «спасителем казначейства», каким была в эпоху откупов или советской «трёхрублёвки». Армию и флот на эти средства не потянуть, как раньше. Всё остальное — игра цифр.
В ходе подготовки материала мы использовали публичные данные
👍20❤5✍3🤔2🥰1
«Классики» на полке
Заметили новости о марке «Пираты Карибского моря» в «Коммерсант», но копировать зарубежные марки в крепком сегменте России в целом нетипично, хотя примеры обратного есть.
Гораздо привычнее — монетизировать собственный культурный капитал.
Российские производители давно научились превращать наследие в бренд-актив. Заметные примеры — водки «Онегин» и «Чайковский», к ним добавим коньяк «Н. Некрасов», но тема наименований для российских напитков большая и мы еще не раз вернемся к ней.
«Онегин»: премиум-литература
Этикетка «Онегина» — это микс: современный шрифт, силуэт кареты и дата 1831 создают отсылку к эпохе без прямого ретро. Старт продаж синхронизировали с 185-летием романа Пушкина; затем вышла линейка Onegin Gourmet в паре с гастрономическими ужинами.
Плюсы:
• хорошее распознавание среди премиальных водок
• интересная история — от цитат до партнёрств с театрами
Минусы:
• оттенок снобизма героя сужает рынок
• высокая стоимость закрывает выходы в более массовые сегменты.
Итог.
70 место по продажам водки в 2025 году. Держит статус «русский люкс» с чеком 1000–1400 ₽, контрактное производство.
Рост продаж на 150 % к 2024 году, но масштаб за пределами HoReCa с ограничениями — по цене.
«Чайковский»: экспортная классика под 40 %
Водка «Чайковский» оформлена как культурный экспортный образ России — строго, визуально «дороже своей цены». Имя композитора подано нейтрально, без портрета.
Дизайн вдохновлён западными премиум-брендами вроде Belvedere и Grey Goose: матовое стекло, холодная эстетика — скорее международный «стандарт», чем эмоциональный образ России.
Плюсы:
• композитор Tchaikovsky — один из самых узнаваемых русских брендов вне России
• формат идеально ложится в duty-free как «русская классика в современной форме»
Минусы:
• внутри РФ имя звучит проще
• дизайн теряется на перегруженной водочной полке
• похожесть на западные бренды
Для экспорта или для дома?
175 место по продажам водки в 2025 году. Средняя цена — 800 ₽, тоже контрактное производство, рост продаж в России на 50 % к 2024 г.
Но это водка, созданная с прицелом на экспорт: дизайн и образ работают на представление о «русском стиле» глазами иностранца — холодные цвета, культура.
Внутри страны «Чайковский» узнаётся, но не цепляет: чтобы расти дальше, придётся добавлять ценность напитку, а не просто фамилию.
Коньяк «Н. Некрасов»: поэзия выдержки
Портрет поэта и факсимиле подписи на бутылке «Н. Некрасов» неплохо работают на ощущение статуса и глубины напитка. Образ органичен для дорогого подарочного коньяка. Но на рынке работает слабо: Некрасов — не про удовольствие, а про «раздумья у камина».
Плюсы:
• «стихи стареют красиво, как коньяк»: культурная отсылка подчёркивает выдержку
• формат подарка повышает маржу — бутылки стоят и 10, и 40 тыс. ₽
Минусы:
• узкий канал сбыта: массовый рынок не готов платить за поэтов
• риск «школьной тоски» — Некрасов ассоциируется с учебником, а не с праздником
Итог.
Поэзия и длительная выдержка = подарочный успех, но тиражи нишевые. 398 место по продажам в категории и +50% к 2024 году.
Что даёт великий бренд-донор производителю
• узнаваемость без рекламных миллионов — имена уже «прописаны» в памяти потребителя
• лёгкая легализация в экспортных каналах: литература и балет до сих пор — главные культурные «ярлыки» России.
Главные риски
• Сувенирный стереотип. Завышенная цена без добавленной ценности превращает бренд в «сувенирный магнитик»
• Избыточная серьёзность. Молодёжи проще «Дэдпул-текила», чем «Чайковский XO»
• Перегрев великих фамилий. Когда-то фамилии классиков и героев в названиях алкоголя добавляли статус, но тренд уходит.
Вывод
Использование культурного наследия остаётся рабочим приёмом, только если бренд умеет превратить фамилию в полноценную платформу для продвижения напитка. Ведь есть еще в продаже и Есенин и Лермонтов и Суворов, но одного громкого имени мало:
🔸 без продуманного контента
🔸 без настоящей истории
🔸 без стратегии
…даже самая узнаваемая фамилия превращается в обычный сувенир по акции.
Заметили новости о марке «Пираты Карибского моря» в «Коммерсант», но копировать зарубежные марки в крепком сегменте России в целом нетипично, хотя примеры обратного есть.
Гораздо привычнее — монетизировать собственный культурный капитал.
Российские производители давно научились превращать наследие в бренд-актив. Заметные примеры — водки «Онегин» и «Чайковский», к ним добавим коньяк «Н. Некрасов», но тема наименований для российских напитков большая и мы еще не раз вернемся к ней.
«Онегин»: премиум-литература
Этикетка «Онегина» — это микс: современный шрифт, силуэт кареты и дата 1831 создают отсылку к эпохе без прямого ретро. Старт продаж синхронизировали с 185-летием романа Пушкина; затем вышла линейка Onegin Gourmet в паре с гастрономическими ужинами.
Плюсы:
• хорошее распознавание среди премиальных водок
• интересная история — от цитат до партнёрств с театрами
Минусы:
• оттенок снобизма героя сужает рынок
• высокая стоимость закрывает выходы в более массовые сегменты.
Итог.
70 место по продажам водки в 2025 году. Держит статус «русский люкс» с чеком 1000–1400 ₽, контрактное производство.
Рост продаж на 150 % к 2024 году, но масштаб за пределами HoReCa с ограничениями — по цене.
«Чайковский»: экспортная классика под 40 %
Водка «Чайковский» оформлена как культурный экспортный образ России — строго, визуально «дороже своей цены». Имя композитора подано нейтрально, без портрета.
Дизайн вдохновлён западными премиум-брендами вроде Belvedere и Grey Goose: матовое стекло, холодная эстетика — скорее международный «стандарт», чем эмоциональный образ России.
Плюсы:
• композитор Tchaikovsky — один из самых узнаваемых русских брендов вне России
• формат идеально ложится в duty-free как «русская классика в современной форме»
Минусы:
• внутри РФ имя звучит проще
• дизайн теряется на перегруженной водочной полке
• похожесть на западные бренды
Для экспорта или для дома?
175 место по продажам водки в 2025 году. Средняя цена — 800 ₽, тоже контрактное производство, рост продаж в России на 50 % к 2024 г.
Но это водка, созданная с прицелом на экспорт: дизайн и образ работают на представление о «русском стиле» глазами иностранца — холодные цвета, культура.
Внутри страны «Чайковский» узнаётся, но не цепляет: чтобы расти дальше, придётся добавлять ценность напитку, а не просто фамилию.
Коньяк «Н. Некрасов»: поэзия выдержки
Портрет поэта и факсимиле подписи на бутылке «Н. Некрасов» неплохо работают на ощущение статуса и глубины напитка. Образ органичен для дорогого подарочного коньяка. Но на рынке работает слабо: Некрасов — не про удовольствие, а про «раздумья у камина».
Плюсы:
• «стихи стареют красиво, как коньяк»: культурная отсылка подчёркивает выдержку
• формат подарка повышает маржу — бутылки стоят и 10, и 40 тыс. ₽
Минусы:
• узкий канал сбыта: массовый рынок не готов платить за поэтов
• риск «школьной тоски» — Некрасов ассоциируется с учебником, а не с праздником
Итог.
Поэзия и длительная выдержка = подарочный успех, но тиражи нишевые. 398 место по продажам в категории и +50% к 2024 году.
Что даёт великий бренд-донор производителю
• узнаваемость без рекламных миллионов — имена уже «прописаны» в памяти потребителя
• лёгкая легализация в экспортных каналах: литература и балет до сих пор — главные культурные «ярлыки» России.
Главные риски
• Сувенирный стереотип. Завышенная цена без добавленной ценности превращает бренд в «сувенирный магнитик»
• Избыточная серьёзность. Молодёжи проще «Дэдпул-текила», чем «Чайковский XO»
• Перегрев великих фамилий. Когда-то фамилии классиков и героев в названиях алкоголя добавляли статус, но тренд уходит.
Вывод
Использование культурного наследия остаётся рабочим приёмом, только если бренд умеет превратить фамилию в полноценную платформу для продвижения напитка. Ведь есть еще в продаже и Есенин и Лермонтов и Суворов, но одного громкого имени мало:
🔸 без продуманного контента
🔸 без настоящей истории
🔸 без стратегии
…даже самая узнаваемая фамилия превращается в обычный сувенир по акции.
👍23❤8🔥5💯3
«Русский» ром: как полугодовые итоги-2025 перевернули рынок
За январь–июнь 2025 г. в России реализовано 9,48 млн л рома — на 13,5 % больше, чем годом ранее. Однако главный сюжет вовсе не в приросте: впервые локальные марки заняли почти две трети объёма, оставив импорту лишь 36 %. Ещё в 2024-м соотношение было прямо противоположным (43 % против 57 % в пользу зарубежных брендов).
Где вырос тростник, которого у нас нет
Практически 40 % всего «русского» рома нынче льётся на Тульском винокуренном заводе 1911. Дон, понятно, не превратился в Карибы; но производитель и ритейл нашли здесь золотой рецепт. Лицензионный Oakhart, переведённый на местный розлив, взлетел до 23 % рынка, опередив крепкий дуэт Captain Wolf (собственная марка Х5) и John Silver.
Команда «Ладоги» также не сидела на месте. Продажи Cool Skeleton добавляют бренду более чем 11-кратный рост, выводя его в топ категории меньше чем за 2 года.
Аромат и сахар как стратегия
Из проданных в этом году 6 млн литров для локальных напитков, около 70 % объёма производства в России приходится на пряные, ароматизированные и сладкие напитки, юридически значащиеся как «напиток спиртной», «коктейли». Формула проста: зерновой спирт «Люкс», настои, сиропы, ароматизаторы, ромовый дистиллят — и ценник 400+ руб. Сладость плюс 32-38 % ABV — и вот он, готовый «мотор» для двухлитровой колы. «Ром» же в составе остаётся где-то между «ароматизатор идентичный натуральному» и карамельным Е-шником. Любители классики морщатся, а народ улыбается и наливает «ромоколу» до краёв.
Технологи заводов научились искусно маскировать «зерно» под ромовые ноты, только «лонгрид» состава на задней этикетке выдает базу. Да и то — при условии, что вы вооружены лупой, временем и терпением разбирать, где там настой дубовой коры, а где ещё хоть что-то от тростника. Кто-нибудь, кстати, знает точное соотношение рома и спирта в этих «пряных» рецептурах? Для всех остальных — аромат, сладость и крепость работают безотказно, особенно если пить с колой и не задаваться лишними вопросами.
Линейки чистого рома российского производства на полке тоже встречаются, но многие бренды предпочитают скромно умолчать о месте происхождения сырья — даже в самых общих формулировках. Просто «ром», и точка. Без географии, без уточнений — как будто он сам собой возник в бутылке.
Импорт держит оборону
Зарубежный портфель проседает: 3,43 млн л и 370 марок продолжают бороться за полку. Доминиканский Barceló, как и прежде, прочно удерживает вторую строчку рейтинга и почти не потерял в объёме. Индийский Old Monk сохраняет свою фан-базу, а тайский SangSom демонстрирует феноменальную динамику: с 38 тыс. л в 2021 г. до 430 тыс. л в 2024-м, плюс рост за последние полгода.
Концентрация сверху, «длинный хвост» снизу
Шесть из десяти бутылок приходятся на пятёрку лидеров; первые пятнадцать брендов совокупно формируют 86 % продаж. Остальные сотни марок делят между собой чуть больше 1 млн л. и редко переходят отметку в 5 тыс. л за полгода. Рынок рома предельно олигополизирован.
Что дальше
▪️Ароматизированный сегмент рома будет прибавлять по 15–20 % в год, пока ритейл доволен «сладкой» альтернативой стагнирующей водке и падающему коньяку.
▪️Импорт рома стабилизируется в коридоре 30-40% от объемов рынка: сильный рубль и параллельный импорт пока не позволяют расширять дальше долю локальным производителям.
▪️Масс-сегмент ждёт новых СТМ/ЭТМ-проектов — все сети теперь хотят свой дешёвый «Карибский ром» на полке.
▪️Премиум-ром без инвестиций в просвещение потребителя, без дегустаций рискует полностью уйти из федеральной розницы в бутики, где меньше 5% рынка.
Итог
Рынок рома переходит из «экзотической ниши» в тяжёлый масс-ритейл. Побеждают те, кто быстрее локализовал розлив и смелее экспериментирует с вкусовыми профилями.
Любителям классического стиля рома совет один: купите билет в Гавану — там ром до сих пор делают «по старинке» из тростника.
За январь–июнь 2025 г. в России реализовано 9,48 млн л рома — на 13,5 % больше, чем годом ранее. Однако главный сюжет вовсе не в приросте: впервые локальные марки заняли почти две трети объёма, оставив импорту лишь 36 %. Ещё в 2024-м соотношение было прямо противоположным (43 % против 57 % в пользу зарубежных брендов).
Где вырос тростник, которого у нас нет
Практически 40 % всего «русского» рома нынче льётся на Тульском винокуренном заводе 1911. Дон, понятно, не превратился в Карибы; но производитель и ритейл нашли здесь золотой рецепт. Лицензионный Oakhart, переведённый на местный розлив, взлетел до 23 % рынка, опередив крепкий дуэт Captain Wolf (собственная марка Х5) и John Silver.
Команда «Ладоги» также не сидела на месте. Продажи Cool Skeleton добавляют бренду более чем 11-кратный рост, выводя его в топ категории меньше чем за 2 года.
Аромат и сахар как стратегия
Из проданных в этом году 6 млн литров для локальных напитков, около 70 % объёма производства в России приходится на пряные, ароматизированные и сладкие напитки, юридически значащиеся как «напиток спиртной», «коктейли». Формула проста: зерновой спирт «Люкс», настои, сиропы, ароматизаторы, ромовый дистиллят — и ценник 400+ руб. Сладость плюс 32-38 % ABV — и вот он, готовый «мотор» для двухлитровой колы. «Ром» же в составе остаётся где-то между «ароматизатор идентичный натуральному» и карамельным Е-шником. Любители классики морщатся, а народ улыбается и наливает «ромоколу» до краёв.
Технологи заводов научились искусно маскировать «зерно» под ромовые ноты, только «лонгрид» состава на задней этикетке выдает базу. Да и то — при условии, что вы вооружены лупой, временем и терпением разбирать, где там настой дубовой коры, а где ещё хоть что-то от тростника. Кто-нибудь, кстати, знает точное соотношение рома и спирта в этих «пряных» рецептурах? Для всех остальных — аромат, сладость и крепость работают безотказно, особенно если пить с колой и не задаваться лишними вопросами.
Линейки чистого рома российского производства на полке тоже встречаются, но многие бренды предпочитают скромно умолчать о месте происхождения сырья — даже в самых общих формулировках. Просто «ром», и точка. Без географии, без уточнений — как будто он сам собой возник в бутылке.
Импорт держит оборону
Зарубежный портфель проседает: 3,43 млн л и 370 марок продолжают бороться за полку. Доминиканский Barceló, как и прежде, прочно удерживает вторую строчку рейтинга и почти не потерял в объёме. Индийский Old Monk сохраняет свою фан-базу, а тайский SangSom демонстрирует феноменальную динамику: с 38 тыс. л в 2021 г. до 430 тыс. л в 2024-м, плюс рост за последние полгода.
Концентрация сверху, «длинный хвост» снизу
Шесть из десяти бутылок приходятся на пятёрку лидеров; первые пятнадцать брендов совокупно формируют 86 % продаж. Остальные сотни марок делят между собой чуть больше 1 млн л. и редко переходят отметку в 5 тыс. л за полгода. Рынок рома предельно олигополизирован.
Что дальше
▪️Ароматизированный сегмент рома будет прибавлять по 15–20 % в год, пока ритейл доволен «сладкой» альтернативой стагнирующей водке и падающему коньяку.
▪️Импорт рома стабилизируется в коридоре 30-40% от объемов рынка: сильный рубль и параллельный импорт пока не позволяют расширять дальше долю локальным производителям.
▪️Масс-сегмент ждёт новых СТМ/ЭТМ-проектов — все сети теперь хотят свой дешёвый «Карибский ром» на полке.
▪️Премиум-ром без инвестиций в просвещение потребителя, без дегустаций рискует полностью уйти из федеральной розницы в бутики, где меньше 5% рынка.
Итог
Рынок рома переходит из «экзотической ниши» в тяжёлый масс-ритейл. Побеждают те, кто быстрее локализовал розлив и смелее экспериментирует с вкусовыми профилями.
Любителям классического стиля рома совет один: купите билет в Гавану — там ром до сих пор делают «по старинке» из тростника.
👍23❤5💯4
Трезвая Вологда-2025: когда регуляторная рулетка обнуляет стратегии
С 1 марта Вологодская область живёт по одному из самых коротких «окон продаж» алкогольных напитков в стране: будни — с 12:00 до 14:00, выходные — до 23:00. За пять месяцев область потеряла 346 легальных точек продаж алкоголя из 610. Кульминация — отказ от торговли алкоголем в сети «Красное & Белое» в регионе. Губернатор Георгий Филимонов рапортовал, что «права предпринимателей не нарушены, но торговцы смертью нам не нужны» — формулировка, которой позавидовал бы любой советский агитплакат. Формально цели губернатора созвучны «генеральной линии», но фактически именно «КиБ» стал у него персональным символом «красного фавна», которого решено изгнать.
Алкомаркет как фольклор
Термина «алкомаркет» в нормативной базе нет, зато он прекрасно звучит в пабликах. Именно расплывчатость формулировок позволяет переносить успехи с закрытых магазинов на здоровье нации без всяких статистических доказательств. Пока регион экспериментирует, в Госдуме уже обсуждают, не превратить ли вологодскую схему в общероссийский стандарт.
Мы за трезвость, но со счётчиком
Идею сокращать потребление отрасль не оспаривает. Но без оцифрованных целей — сколько литров на душу, к какому году, какими методами — инициатива превращается в лозунг. Допустимые издержки для бюджета, прирост теневого рынка — всё это остаётся вне публичного обсуждения сегодня.
Главная развилка
Соберёт ли федеральный центр все субъекты в единую «госкорзину» или позволит каждой области сочинять собственный трек-лист по ограничениям и запретам?
Пока ответа нет, бизнес-планы в индустрии длиннее квартала превращаются в бумажные самолёты: их разносит ветром от одного губернаторского заявления к другому.
От дубовой бочки к минимальной рецептуре
Категориальная деградация — это не столько следствие ограничений, сколько продукт непредсказуемости. Если сегодня два часа для торговли, а завтра – полное эмбарго на торговлю в жилых домах, логично пока отказаться от дорогих дубовых бочек и долгосрочных планов. Производители переключатся на МРЦ-поток: спирты попроще, быстрый оборот и гарантия, что инвестиции не будут заморожены на годы.
Финал без happy-end
Вологда демонстрирует: можно резко снизить количество легальных точек, но как это реально повлияет на снижение потребления мы узнаем не скоро. Возможно только косвенные данные будут показывать изменения. Без чётких метрик ограничения превращаются в регуляторный сюрприз для легальных предпринимателей, а «победа над алкомаркетами» рискует стать пирровой — для бюджета, отрасли и, в конечном счёте, потребителя.
С 1 марта Вологодская область живёт по одному из самых коротких «окон продаж» алкогольных напитков в стране: будни — с 12:00 до 14:00, выходные — до 23:00. За пять месяцев область потеряла 346 легальных точек продаж алкоголя из 610. Кульминация — отказ от торговли алкоголем в сети «Красное & Белое» в регионе. Губернатор Георгий Филимонов рапортовал, что «права предпринимателей не нарушены, но торговцы смертью нам не нужны» — формулировка, которой позавидовал бы любой советский агитплакат. Формально цели губернатора созвучны «генеральной линии», но фактически именно «КиБ» стал у него персональным символом «красного фавна», которого решено изгнать.
Алкомаркет как фольклор
Термина «алкомаркет» в нормативной базе нет, зато он прекрасно звучит в пабликах. Именно расплывчатость формулировок позволяет переносить успехи с закрытых магазинов на здоровье нации без всяких статистических доказательств. Пока регион экспериментирует, в Госдуме уже обсуждают, не превратить ли вологодскую схему в общероссийский стандарт.
Мы за трезвость, но со счётчиком
Идею сокращать потребление отрасль не оспаривает. Но без оцифрованных целей — сколько литров на душу, к какому году, какими методами — инициатива превращается в лозунг. Допустимые издержки для бюджета, прирост теневого рынка — всё это остаётся вне публичного обсуждения сегодня.
Главная развилка
Соберёт ли федеральный центр все субъекты в единую «госкорзину» или позволит каждой области сочинять собственный трек-лист по ограничениям и запретам?
Пока ответа нет, бизнес-планы в индустрии длиннее квартала превращаются в бумажные самолёты: их разносит ветром от одного губернаторского заявления к другому.
От дубовой бочки к минимальной рецептуре
Категориальная деградация — это не столько следствие ограничений, сколько продукт непредсказуемости. Если сегодня два часа для торговли, а завтра – полное эмбарго на торговлю в жилых домах, логично пока отказаться от дорогих дубовых бочек и долгосрочных планов. Производители переключатся на МРЦ-поток: спирты попроще, быстрый оборот и гарантия, что инвестиции не будут заморожены на годы.
Финал без happy-end
Вологда демонстрирует: можно резко снизить количество легальных точек, но как это реально повлияет на снижение потребления мы узнаем не скоро. Возможно только косвенные данные будут показывать изменения. Без чётких метрик ограничения превращаются в регуляторный сюрприз для легальных предпринимателей, а «победа над алкомаркетами» рискует стать пирровой — для бюджета, отрасли и, в конечном счёте, потребителя.
👍40👌3❤2🙈2🕊1
Когда «цифра» даёт сбой
Ёмкости с датчиками, автоматические системы приготовления купажа и скоростные линии розлива давно живут по командам компьютера. Перед тем как бутылка покинет завод, её «благословляет» ЕГАИС: нет отметки — нет отгрузки. Да и у вас на кассе будут извинения продавца, а не пакет с напитками если не будет привычного «пик» от сканера. Любой сбой ИТ-контура останавливает розлив, ломает логистику и обнуляет лояльность потребителя.
Чем уже пробивали защиту
ЕГАИС, май 2022 — DDoS положил документооборот почти на двое суток.
WineLab (NovaBev), июль 2025 — шифровальщик Akira выключил ИТ-системы; >2 000 точек закрылись почти на две недели.
Molson Coors, март 2021 — остановка пивоварен и логистики; прямые потери оценивают в $120–140 млн.
Campari Group, ноябрь 2020 — Ragnar Locker украл ≈2 ТБ данных; корпоративные сайты «лежали» неделями.
Brown-Forman, август 2020 — REvil заявил о краже 1 ТБ контрактов Jack Daniel’s и др.
Почему тема вышла на первые полосы
По данным Allianz Risk Barometer-2025 киберинциденты впервые заняли первую строчку глобальных бизнес-рисков (38 % респондентов). Cybersecurity Ventures оценивает возможный ущерб от мировой киберпреступности в $1,2–1,5 трлн долларов уже в этом году. Российская статистика тоже растёт: в 2024-м Роскомнадзор зафиксировал 135 утечек, затронувших более 710 млн записей. С 30 мая 2025-го действует закон 420-ФЗ; повторная утечка данных сулит оборотный штраф до 3 % выручки (минимум 25 млн руб.).
Цифровизация расширяет «площадь атаки», а нейросети удешевляют производство вредоносного кода. На теневых маркетплейсах продают «Ransomware-as-a-Service (RaaS)», что делает целевые атаки доступными едва ли не по подписке.
Сторонний взгляд дилетанта
Мы далеки от кибербезопасности, но волна свежих инцидентов – WineLab, задержанные рейсы «Аэрофлота», кассовый коллапс «Неофарма» / «Столичек», блокировка ERP у 12 Storeez – сама вывела тему на первый план. Причины разные: фишинг, устаревшие или слабые пароли, целевые эксплойты, атака на цепочку поставок (через Подрядчиков). Результат один – простой, который в итоге оплачивает компания.
Коллеги из страхового брокера «Эльбрус» рассказали, что ещё год назад клиенты интересовались киберполисами «на будущее» без устойчивого интереса, а сегодня продукт рассматривается к приобретению как финальный эшелон защиты. Спрос сегодня подпитывают реалии: полис реально компенсирует расходы на отражение атаки, форензику, PR, восстановление инфраструктуры и возмещение прямых финансовых потерь.
Даже сильная ИТ-команда не гарантирует, что всё обойдётся: защитникам нужно быть безошибочными каждый день, атакующему – один раз. Киберполис превращает ЧП из катастрофы в управляемый инцидент со счётом, который заранее понятен финансовому директору.
Мы так привыкли, что всё решается одним кликом — билет, е-коммерс, налоговая справка, доставка на час — что непрерывность цифровых сервисов воспринимаем как должное. Когда система вдруг «падает», приходится вспоминать доисторические приёмы: дозваниваться до оператора, ехать в офлайн-магазин, забирать заказ со склада лично. Немногие делают это с энтузиазмом, поэтому киберустойчивость превратилась в первое правило рынка.
Как говорил персонаж советской классики, «у меня всё застраховано: жизнь, машина, холодильник».
Сегодня к этому списку разумно добавить и бэкап серверной. Полис, конечно, не волшебный щит — он не остановит хакера, — зато станет надёжным помощником поставщику услуги, когда инцидент уже случился. и счёт за простой начинает тикать.
Вывод
Алкоголь всё ещё пахнет дубом и ванилью, но его нервная система давно цифровая. Чем короче путь от чана до кассы, тем болезненнее сбой системы. Специалисты снижают вероятность удара, киберполисы гасят волну финансовых убытков.
Ёмкости с датчиками, автоматические системы приготовления купажа и скоростные линии розлива давно живут по командам компьютера. Перед тем как бутылка покинет завод, её «благословляет» ЕГАИС: нет отметки — нет отгрузки. Да и у вас на кассе будут извинения продавца, а не пакет с напитками если не будет привычного «пик» от сканера. Любой сбой ИТ-контура останавливает розлив, ломает логистику и обнуляет лояльность потребителя.
Чем уже пробивали защиту
ЕГАИС, май 2022 — DDoS положил документооборот почти на двое суток.
WineLab (NovaBev), июль 2025 — шифровальщик Akira выключил ИТ-системы; >2 000 точек закрылись почти на две недели.
Molson Coors, март 2021 — остановка пивоварен и логистики; прямые потери оценивают в $120–140 млн.
Campari Group, ноябрь 2020 — Ragnar Locker украл ≈2 ТБ данных; корпоративные сайты «лежали» неделями.
Brown-Forman, август 2020 — REvil заявил о краже 1 ТБ контрактов Jack Daniel’s и др.
Почему тема вышла на первые полосы
По данным Allianz Risk Barometer-2025 киберинциденты впервые заняли первую строчку глобальных бизнес-рисков (38 % респондентов). Cybersecurity Ventures оценивает возможный ущерб от мировой киберпреступности в $1,2–1,5 трлн долларов уже в этом году. Российская статистика тоже растёт: в 2024-м Роскомнадзор зафиксировал 135 утечек, затронувших более 710 млн записей. С 30 мая 2025-го действует закон 420-ФЗ; повторная утечка данных сулит оборотный штраф до 3 % выручки (минимум 25 млн руб.).
Цифровизация расширяет «площадь атаки», а нейросети удешевляют производство вредоносного кода. На теневых маркетплейсах продают «Ransomware-as-a-Service (RaaS)», что делает целевые атаки доступными едва ли не по подписке.
Сторонний взгляд дилетанта
Мы далеки от кибербезопасности, но волна свежих инцидентов – WineLab, задержанные рейсы «Аэрофлота», кассовый коллапс «Неофарма» / «Столичек», блокировка ERP у 12 Storeez – сама вывела тему на первый план. Причины разные: фишинг, устаревшие или слабые пароли, целевые эксплойты, атака на цепочку поставок (через Подрядчиков). Результат один – простой, который в итоге оплачивает компания.
Коллеги из страхового брокера «Эльбрус» рассказали, что ещё год назад клиенты интересовались киберполисами «на будущее» без устойчивого интереса, а сегодня продукт рассматривается к приобретению как финальный эшелон защиты. Спрос сегодня подпитывают реалии: полис реально компенсирует расходы на отражение атаки, форензику, PR, восстановление инфраструктуры и возмещение прямых финансовых потерь.
Даже сильная ИТ-команда не гарантирует, что всё обойдётся: защитникам нужно быть безошибочными каждый день, атакующему – один раз. Киберполис превращает ЧП из катастрофы в управляемый инцидент со счётом, который заранее понятен финансовому директору.
Мы так привыкли, что всё решается одним кликом — билет, е-коммерс, налоговая справка, доставка на час — что непрерывность цифровых сервисов воспринимаем как должное. Когда система вдруг «падает», приходится вспоминать доисторические приёмы: дозваниваться до оператора, ехать в офлайн-магазин, забирать заказ со склада лично. Немногие делают это с энтузиазмом, поэтому киберустойчивость превратилась в первое правило рынка.
Как говорил персонаж советской классики, «у меня всё застраховано: жизнь, машина, холодильник».
Сегодня к этому списку разумно добавить и бэкап серверной. Полис, конечно, не волшебный щит — он не остановит хакера, — зато станет надёжным помощником поставщику услуги, когда инцидент уже случился. и счёт за простой начинает тикать.
Вывод
Алкоголь всё ещё пахнет дубом и ванилью, но его нервная система давно цифровая. Чем короче путь от чана до кассы, тем болезненнее сбой системы. Специалисты снижают вероятность удара, киберполисы гасят волну финансовых убытков.
👍16❤9👎1😱1
Джин: итоги продаж за первое полугодие 2025.
Джин — это как нефть, только пахнет ёлкой.
Российский рынок джина вошёл во второе полугодие с уже привычным раскладом: 90 % объёма приходится на локальные марки, лишь 10 % продаж делают «интуристы». Соотношение «90/10» не меняется уже второй год — надёжный признак того, что производство джина в России устойчивое и стресс-тест проходит уверенно.
Кто играет главную партию:
Barrister (ГК «Ладога») подтвердил лидерство – 46 % рынка (+14,4%). В практическом смысле это означает: ни один конкурент не подобрался даже к половине его доли. Секрет в «матричной» атаке: сезонные лимитки, региональные вкусы, плотное промо в сетях и агрессивный digital-охват закрывают почти все входы для конкуренции.
Gletcher продолжает расти без пауз и теперь занимает 14,3 %: частная марка федеральной сети Х5.
В топ-20 осталось два британца — Gordon’s и Beefeater; суммарно они не дотягивают даже до 2,5 %, превратив импортозамещение из лозунга в статистический факт.
Первая сотня рейтинга практически полностью российская; импорт уходит в «длинный хвост» для бутиков и он-трейда.
Новички и катапульты роста
Hackney — марка «Ладога» для дискаунтера «Чижик» — ворвался в ТОП и сразу взял 1,6 %. Сетке из 2 700 магазинов удалось за полугодие продать 162 000 литров. Х5 подтверждает публичную цель выйти на ₽1 трлн оборота для продаж «Чижика» к 2028-му; масштаб роста канала объясняет мгновенный результат бренда.
Hopper’s (Simple) показал классический эффект низкой базы: +4 450 % по объёму, доля поднялась до 0,9 %; присутствует уже во всех каналах, включая конечно же HoReCa.
Brooks и другие белорусские марки суммарно удвоили продажи; общая доля приблизилась к 4 % общих продаж.
Ginster (Саранск) почти удвоил объём после обновления рецептуры; в III квартале ждем премиальный Brass Monkey.
Bosford (Bacardi, локальный розлив) дебютировал и сразу взял 0,77 %, что обеспечило ему 15-е место по итогам полугодия.
Марки с минусовым знаком
Девять брендов из топ-25 закрыли шестимесячный цикл «в красном». Сильнее остальных просели Greenball (-68 %), Whitley Neill (-24 %), J. Logan’s (-24 %) и Юпитер (-23 %). Ещё жестче «сетевой нож» прошёлся по White Lace и Beatly (-95 % и -98 %): после вывода из федеральных матриц продажи практически исчезли.
Выводы
Категория остаётся эталоном импортозамещения: доля локального производства стабилизировалась и не сдаёт позиций.
При росте рынка на 11,5 % перераспределение долей продаж идёт жёстко: выигрывают те, кто инвестирует в точки продаж и расширяет портфель; «спящие» бренды вымываются до статистической погрешности.
Появление Hackney доказывает: крупный ритейлер способен «нарисовать» долю рынка за одно полугодие, если сочетаются эксклюзив и грамотный ценовой коридор.
Барьер 46–48 %, который держит Barrister, пока выглядит непробиваемым: даже самый бурный рост преследователей лишь фиксирует дистанцию, но не сокращает её.
Что дальше
Если внешних шоков не случится, сегмент способен прибавить ещё 8–10 % к декабрю. Локальные производители уже готовят новые лимитки; импорт окончательно перекочует в коктейльные карты и полки бутиков. А пока главный итог прост: в сегодняшнем джине важнее прописка на полке федеральной сети, чем вкус или аромат — и рынок не видит причин менять эту парадигму.
Джин — это как нефть, только пахнет ёлкой.
Российский рынок джина вошёл во второе полугодие с уже привычным раскладом: 90 % объёма приходится на локальные марки, лишь 10 % продаж делают «интуристы». Соотношение «90/10» не меняется уже второй год — надёжный признак того, что производство джина в России устойчивое и стресс-тест проходит уверенно.
Кто играет главную партию:
Barrister (ГК «Ладога») подтвердил лидерство – 46 % рынка (+14,4%). В практическом смысле это означает: ни один конкурент не подобрался даже к половине его доли. Секрет в «матричной» атаке: сезонные лимитки, региональные вкусы, плотное промо в сетях и агрессивный digital-охват закрывают почти все входы для конкуренции.
Gletcher продолжает расти без пауз и теперь занимает 14,3 %: частная марка федеральной сети Х5.
В топ-20 осталось два британца — Gordon’s и Beefeater; суммарно они не дотягивают даже до 2,5 %, превратив импортозамещение из лозунга в статистический факт.
Первая сотня рейтинга практически полностью российская; импорт уходит в «длинный хвост» для бутиков и он-трейда.
Новички и катапульты роста
Hackney — марка «Ладога» для дискаунтера «Чижик» — ворвался в ТОП и сразу взял 1,6 %. Сетке из 2 700 магазинов удалось за полугодие продать 162 000 литров. Х5 подтверждает публичную цель выйти на ₽1 трлн оборота для продаж «Чижика» к 2028-му; масштаб роста канала объясняет мгновенный результат бренда.
Hopper’s (Simple) показал классический эффект низкой базы: +4 450 % по объёму, доля поднялась до 0,9 %; присутствует уже во всех каналах, включая конечно же HoReCa.
Brooks и другие белорусские марки суммарно удвоили продажи; общая доля приблизилась к 4 % общих продаж.
Ginster (Саранск) почти удвоил объём после обновления рецептуры; в III квартале ждем премиальный Brass Monkey.
Bosford (Bacardi, локальный розлив) дебютировал и сразу взял 0,77 %, что обеспечило ему 15-е место по итогам полугодия.
Марки с минусовым знаком
Девять брендов из топ-25 закрыли шестимесячный цикл «в красном». Сильнее остальных просели Greenball (-68 %), Whitley Neill (-24 %), J. Logan’s (-24 %) и Юпитер (-23 %). Ещё жестче «сетевой нож» прошёлся по White Lace и Beatly (-95 % и -98 %): после вывода из федеральных матриц продажи практически исчезли.
Выводы
Категория остаётся эталоном импортозамещения: доля локального производства стабилизировалась и не сдаёт позиций.
При росте рынка на 11,5 % перераспределение долей продаж идёт жёстко: выигрывают те, кто инвестирует в точки продаж и расширяет портфель; «спящие» бренды вымываются до статистической погрешности.
Появление Hackney доказывает: крупный ритейлер способен «нарисовать» долю рынка за одно полугодие, если сочетаются эксклюзив и грамотный ценовой коридор.
Барьер 46–48 %, который держит Barrister, пока выглядит непробиваемым: даже самый бурный рост преследователей лишь фиксирует дистанцию, но не сокращает её.
Что дальше
Если внешних шоков не случится, сегмент способен прибавить ещё 8–10 % к декабрю. Локальные производители уже готовят новые лимитки; импорт окончательно перекочует в коктейльные карты и полки бутиков. А пока главный итог прост: в сегодняшнем джине важнее прописка на полке федеральной сети, чем вкус или аромат — и рынок не видит причин менять эту парадигму.
👍19❤5🤔1🤯1💩1
Русская водка меняет маршрут: а иногда и прописку.
Экспорт — это не просто логистика и контракты. Это масштабирование бизнеса, инвестиция в узнаваемость и инструмент «мягкой силы», который работает независимо от лозунгов. Там, где бренд закрепился — будь то бар в Лиме или магазин в Шанхае — он начинает работать как культурный маркер. Да, экспорт сложен: он требует времени, ресурсов и понимания внешних рынков. Но он же даёт и устойчивость — особенно в периоды нестабильности на внутреннем рынке.
Так что у нас с экспортом сегодня? Попробуем разобраться.
«Марка без родины»: почему «русская» водка всё ещё на полках Европы
Пятый пакет санкций ЕС (апрель 2022 г.) полностью запретил импорт водки произведённой в России. Если после чтения материала 1Prime возникло ощущение, что запрет «как бы обходят стороной», — это иллюзия. Ни одна российская партия водки официально не пересекает границу Союза. На полках остаётся только то, что поменяло географию розлива:
▪️Russian Standard → The Standard 1894, розлив в Канелли (Италия), маркировка Made in Italy
▪️Five Lakes / «Пять озёр» — Казахстан и Латвия
▪️White Birch / «Белая берёзка» — на французской этикетке: vodka kazakh distillée à partir de grains
▪️Beluga — производится в Никшиче (Черногория) для всех рынков, кроме РФ
▪️«Талка», «Зелёная марка» — розлив в Узбекистане
Названия остались, но для европейской таможни всё решает строка «страна происхождения». Где-то на складах ещё остаются «довоенные» партии водки — их допродают, но это уже больше «складская археология», чем экспорт.
Сегодня присутствие «русской» водки в ЕС и США — не история успеха, а вынужденная адаптация. Санкции соблюдаются, а то, что доходит до потребителя, по сути, уже не российский экспорт. Даже в мирное время поставки были дорогим и непростым делом; теперь это — инвестиции в ожидание. Надежда на то, что бренды сохранят место на полке до лучших времён.
Отдельная ремарка — спрос на настоящую российскую водку в Европе сохраняется.
Многолетняя работа на рынках не прошла даром: бренд «Russian Vodka» в алкоголе по-прежнему значим.
(А про Менделеева — в другой раз. Любопытно, когда рекламную легенду наконец перестанут упоминать в деловых новостях.)
Там, где санкций нет
Пока Европа пьёт водку с итальянской, казахской или черногорской пропиской, настоящий российский экспорт уходит на Юг и Восток:
▪️Китай к июню 2025 г. закупил 1,5 млн л. (+≈100 % г/г) на $2,1 млн долларов.
▪️ЮАР после ПМЭФ-2025 заключила долгосрочный контракт и предложила подключиться и соседним странам
▪️Аргентина ожидает первую поставку от «Татспиртпрома» к концу года; параллельно прорабатываются Перу и Колумбия
По данным «Агроэкспорта», за полгода Россия отправила 16,8 млн. л. (+21 %) водки на $25 млн (+39 %). Лидируют Азия и постсоветское пространство, но Африка и Латинская Америка активно подключаются — помогают диаспоры и мода на «русскую классику».
«Средняя температура по больнице»
Проценты и литры звучат эффектно, но без конкретных брендов и историй это лишь «средняя температура». А ведь именно реальные кейсы делают экспорт живым:
▪️Как продвигают «Тундру» в Лиме?
▪️Сколько баров Шанхая делают Moscow Mule на российской водке?
▪️Как аргентинский регулятор обошёлся с кириллицей на этикетке?
Цифры важны, но интересно увидеть реальные истории. Коллеги, расскажите о своем опыте экспорта: с какими барьерами сталкивались, что сработало, а что — нет. Именно эти кейсы формируют репутацию отрасли за рубежом. Пока же статистика выглядит как отчёт без содержания.
Итог
В ЕС «русская» водка живёт под итальянскими, латвийскими, казахстанскими паспортами — формально всё легально, но к российскому экспорту это отношения не имеет.
Зато в Азии, Африке и Латинской Америке открывается пространство для настоящего роста. Есть интерес, есть потребитель, есть узнаваемость. Теперь нужны устойчивые бизнес-модели и примеры того, как российский бренд может работать за пределами страны — не в обход, а в лоб.
Экспорт — это не просто логистика и контракты. Это масштабирование бизнеса, инвестиция в узнаваемость и инструмент «мягкой силы», который работает независимо от лозунгов. Там, где бренд закрепился — будь то бар в Лиме или магазин в Шанхае — он начинает работать как культурный маркер. Да, экспорт сложен: он требует времени, ресурсов и понимания внешних рынков. Но он же даёт и устойчивость — особенно в периоды нестабильности на внутреннем рынке.
Так что у нас с экспортом сегодня? Попробуем разобраться.
«Марка без родины»: почему «русская» водка всё ещё на полках Европы
Пятый пакет санкций ЕС (апрель 2022 г.) полностью запретил импорт водки произведённой в России. Если после чтения материала 1Prime возникло ощущение, что запрет «как бы обходят стороной», — это иллюзия. Ни одна российская партия водки официально не пересекает границу Союза. На полках остаётся только то, что поменяло географию розлива:
▪️Russian Standard → The Standard 1894, розлив в Канелли (Италия), маркировка Made in Italy
▪️Five Lakes / «Пять озёр» — Казахстан и Латвия
▪️White Birch / «Белая берёзка» — на французской этикетке: vodka kazakh distillée à partir de grains
▪️Beluga — производится в Никшиче (Черногория) для всех рынков, кроме РФ
▪️«Талка», «Зелёная марка» — розлив в Узбекистане
Названия остались, но для европейской таможни всё решает строка «страна происхождения». Где-то на складах ещё остаются «довоенные» партии водки — их допродают, но это уже больше «складская археология», чем экспорт.
Сегодня присутствие «русской» водки в ЕС и США — не история успеха, а вынужденная адаптация. Санкции соблюдаются, а то, что доходит до потребителя, по сути, уже не российский экспорт. Даже в мирное время поставки были дорогим и непростым делом; теперь это — инвестиции в ожидание. Надежда на то, что бренды сохранят место на полке до лучших времён.
Отдельная ремарка — спрос на настоящую российскую водку в Европе сохраняется.
Многолетняя работа на рынках не прошла даром: бренд «Russian Vodka» в алкоголе по-прежнему значим.
(А про Менделеева — в другой раз. Любопытно, когда рекламную легенду наконец перестанут упоминать в деловых новостях.)
Там, где санкций нет
Пока Европа пьёт водку с итальянской, казахской или черногорской пропиской, настоящий российский экспорт уходит на Юг и Восток:
▪️Китай к июню 2025 г. закупил 1,5 млн л. (+≈100 % г/г) на $2,1 млн долларов.
▪️ЮАР после ПМЭФ-2025 заключила долгосрочный контракт и предложила подключиться и соседним странам
▪️Аргентина ожидает первую поставку от «Татспиртпрома» к концу года; параллельно прорабатываются Перу и Колумбия
По данным «Агроэкспорта», за полгода Россия отправила 16,8 млн. л. (+21 %) водки на $25 млн (+39 %). Лидируют Азия и постсоветское пространство, но Африка и Латинская Америка активно подключаются — помогают диаспоры и мода на «русскую классику».
«Средняя температура по больнице»
Проценты и литры звучат эффектно, но без конкретных брендов и историй это лишь «средняя температура». А ведь именно реальные кейсы делают экспорт живым:
▪️Как продвигают «Тундру» в Лиме?
▪️Сколько баров Шанхая делают Moscow Mule на российской водке?
▪️Как аргентинский регулятор обошёлся с кириллицей на этикетке?
Цифры важны, но интересно увидеть реальные истории. Коллеги, расскажите о своем опыте экспорта: с какими барьерами сталкивались, что сработало, а что — нет. Именно эти кейсы формируют репутацию отрасли за рубежом. Пока же статистика выглядит как отчёт без содержания.
Итог
В ЕС «русская» водка живёт под итальянскими, латвийскими, казахстанскими паспортами — формально всё легально, но к российскому экспорту это отношения не имеет.
Зато в Азии, Африке и Латинской Америке открывается пространство для настоящего роста. Есть интерес, есть потребитель, есть узнаваемость. Теперь нужны устойчивые бизнес-модели и примеры того, как российский бренд может работать за пределами страны — не в обход, а в лоб.
👍22❤7🕊2🤔1