Птичка на хвосте принесла, что авторы возмущены, что литагенты смеют брать процент с авторов.
Я вот одного понять не могу.
Если я не хочу платить кому-то (а я часто кому-то не хочу платить) — я иду и делаю сама.
Ручками, ручками.

Плохой понедельник, мрачное настроение.
Хочу ворчать и швыряться рукописями.
А у вас как?

Вчера обсуждали с автором эффективное и неэффективное убийство младенцев. Консультация прошла плодотворно.

Первый день отпуска. Я читаю. ЧИТАЮ и прям оторваться не могу. Иронично, конечно, что я спец по тем книгам, которые я никогда не читаю для души.

Теперь мне страшно интересно, почему почти все мужчины, которые ко мне приходили на консультации, писали роман, где есть эгрегоры и трансерфинг. Если нет этого, то точно есть Кастанеда. Вот реально, 95%.

Хм. Может, есть название для этого направления, которое я не знаю.
Подумалось тут.

Ну какбе велкам бэк мне прям.

Анфиса, 3 года, зеленая мартышка. Погибла сегодня при затоплении зоопарка Казкова Дiброва в Новой Каховке, вместе с енотом Мишей, ослом Осей, пони Малышом и еще тремя сотнями животных.
#следуетпомнитьтерминcollateraldamage

Я не то, чтобы всегда люблю свою работу. Я живой человек.

Но иногда вот так проведешь консультацию (уже менторство), а с той стороны настолько твой человек, настолько с близкими ценностями и опытом, что думаешь: может, не зря я этим занимаюсь...

Вот каждый раз, когда в комментариях у нас появляется какой-нибудь токсик, к бабке не ходи — точно пишет художку. И наверняка о том, что первые 40 лет мальчика самые сложные.

Закон подлости: красить губы перед эфиром — всегда получается криво.

Вот непросто бывает.
Но есть авторы, с которыми у меня какой-то такой крутой мэтч, что мне хочется все бросить к их ногам, даже если их текст лично мне не очень отзывается.

Две недели подряд у меня будет один выходной. Надо как-то брать себя в руки и не ныть (или нет).

Короче, мне тоже нужен литтренер, который скажет мне, о чем писать.

У дебютных авторов есть такая иллюзия, что опытные авторы всегда точно знают, как работать со своим текстом. Это не так. Особенно если автор пытается поменять стратегию и направление. Я сижу перед написанными тридцатью страницами, и меня одолевает такое количество сомнений, что я описать не могу.

Вчера у нас в бюро прошли питчинги писателей.
Я слушала и впитывала обратную связь от издателей, делала себе заметки, и мне было как-то мучительно грустно, что я не могу поучаствовать в этом самом питчинге как автор — чтобы презентовать свою книгу издателям и получить обратную связь на свои задумки.

Что меня мучает? Давайте я вам расскажу честно.

Во-первых, то что я ухожу от жанра. Я больше не хочу писать фэнтези или магический реализм, я больше не хочу работать с европейскими сеттингами и стараюсь отойти от остросюжетной прозы совсем.
И если вам кажется, что это легкий переключатель — нифига.
Я сижу, перебираю книги, которые мне нравятся или рядом с которыми я хочу стоять, и мучаюсь вопросом, — а оно похоже? А если нет, то на что похоже? А если я не хочу туда, на что оно похоже?

Во-вторых, то, что я пишу прямо сейчас, вообще не проходит тест Бехдель. То, за что меня так яростно хвалили критики в последних книгах, сейчас вообще идет мимо. У меня четыре главных героя, и все мальчики-мужчины.

В-третьих, мне сложно сейчас на кого-то опереться. У меня всегда был бета-ридер, который говорил мне, куда и что. А теперь так сложилось, что то, над чем я работаю, бета-ридеру вообще мимо, он такое не любит как читатель. И я бы мечтала взять консультацию у специалистов, которые работают в этом секторе, показать им отрывки, наработки, синопсис и получить обратную связь. Короче, иногда я мечтаю быть вами.

Пару слов о позиционировании.

Зачем нужен агент, говорили они. Чем он помогает, говорили они.
Агент работает на ваш кошелек, мои дорогие. Переписка с издателем.

В очередной раз думаю, что когда текст ТВОЙ, когда он ИДЕТ, ты просто ныряешь в него и не можешь остановиться. Позавчера — 1870 слов, вчера — 1100 слов, сегодня — 1379 слов. Оно схватило, держит и не отпускает. Но у меня наконец-то у пальцев снова есть крылья.

Когда-то я очень стеснялась говорить: «я пишу книгу, можно задам странный вопрос». Потому что обычно за этим правда следовали странные вопросы.
А еще эти вопросы полагалось задавать, когда я уже точно-точно знала, что книгу допишу (то есть где-то на середине).

На седьмой книге я уже расслабила булки настолько, что за сутки нашла для странных вопросов: 1) учительницу 2) маму школьницы 3) криминалиста со специализацией на серийных маньяках 4) адвоката, которые согласились помочь и поотвечать на странные вопросы.

Вообще заметила за собой любопытную штуку. Что бы меня ни расстраивало в этой жизни, когда тебе накануне кто-то крутой похвалил твою книгу, тебе в целом поебать. То есть от эта эмоция про книгу перекрывает вообще все.

Так что хожу и улыбаюсь, потому что сама Юля Петропавловская сказала, что я молодецъ.
Еще и Полина Парс мне это сказала!