Бляха! Каштаны оказались конскими и несъедобными, так что поминайте лихом, если хотите, кто ж вам запретит, я все равно об этом не узнаю.

Чем пахнет меланхолия? Поначалу обдает горечью пепла, только вылевшего из топки крематория. Пахнет цветами: белыми лилиями и гвоздиками, какие кладут в гроб на отпевании. Пахнет покойником, натертым формалином. Пахнет сладко, но холодно, неестественно, будто и для тебя уже готова могила.

В лицо пронизывающий ветер, пробирающий до самого костного мозга. Тысячи ледяных колючек впиваются в кожу. Ноги уже не держат, перед глазами плывут зеленые круги, как рябь по поверхности болота, когда запустишь туда камнем потяжелей. Сухой щелчок сигнализации. И наконец-то родненький салон тачилы! Наконец домой!

Дворники лихорадочно мотает туда-сюда, как осинушку в ненастье. В лобовое каждый норовит кинуть смачный плевок грязи, проезжая мимо.

Вокруг густая темнота – на хлеб мазать можно. В жидком холодном свете редких фонарей перед капотом искрится черными алмазами слякоть, многократно укатанная шипованной резиной.

Есть такие места на дорогах, где кто-нибудь постоянно втискивается в плотный поток несущихся на бешеной скорости авто, и конечно же именно там, в этой черной дыре, в этом анальном аду нет ни одного фонаря.

Еду на ощупь, еще и глаза прожигают насквозь колхозным ксеноном или еще какой дрянью по встречке. Им-то хорошо, у них фары до Пекина светят, у меня машина уже в грязи по самую маковку, фары залеплены плотным слоем грязи, таким плотным, как крем из взбитых сливок на вчерашнем торте моей мамы.

Поселок Холодный назван так ни за что. Лучше бы назвали Темный. Серьезно. Ни одного фонаря. Абсолютно. Как они живут вообще?

Снежные зомби добрались до нашего двора

Все таки редактор — это кропотливая и творческая работа, а не умничанье со спесивым хлебалом, как это себе представляют некоторые, в том числе студенты с издательского дела.

Мама, мы в телевизоре!

Микроиздательства без книг с дурацкими названиями плодятся, как грибы. Волкодав, Желтый Утенок, Паттерн, Точка и Тире, теперь какая-то Лампочка.
Кто вообще издаваемые ими книги всерьез воспринимает?

В Екатеринбурге снова появились пенисы из снега — в прошлом году власти обещали с ними бороться и предлагали за них наказывать.

Когда в прошлом году власти начали бороться с пенисами из снега, а первый такой появился в ноябре рядом с корпусом УрФУ на площади Парижской Коммуны, его по требованию властей снесли коммунальщики.

После этого «членоснеговики» начали лепить по всему городу, в основном возле корпусов университетов. Горожане запустили петицию против таких изваяний, коммунальщики сначала отказывались их убирать, но мэр города Алексей Орлов назвал ситуацию «безобразием», а вице-мэр предложил полиции наказывать авторов снежных скульптур.


Истрия повторяется. Жители снова повсюду лепят «членовиков» — во дворах, парках и скверах, а коммунальщики борются со скульптурами, ломая их.

А ведь мужской половой орган во многих культурах -- символ плодородия! Опять у наших властей биполярка. Лучше бы устроили конкурс на самую красивую / физиологически точную снежную залупу.

Самый известный в Швеции писатель сказал: "Люди хотят, чтобы их любили. Если не любят, чтобы хоть ненавидели. Если и в этом ему отказано, то чтобы боялись". Угадайте, на какой я стадии?

Бинго Амелии Эванс – главной героини «Принципа домино»

Оказывается, чтобы работать юристом, нужна очень здоровая психика. Юристы, респект и уважуха, снимаю перед вами шляпу!

Котий признался, что давно выступает в музыкальной группе «Мурки пуза»

Хотелось бы рассказать о чем-то другом, но как только выдается минутка, не занятая работой, как только задумаюсь, о чем же вам рассказать, как перед глазами снова и снова всплывают детали истории с дтп, в которую я умудрилась вляпаться.

Я снова вижу, как мы стоим черной бородой без бампера к дороге, как суета вокруг куда-то рассосалась и остались только мы втроем: я, Костя и водитель газели. Как в свете фонаря сверкают редкие снежинки. Как они кружат тенями летних мошек и мотыльков на фоне сапфирово-синего неба. Я вижу голубые и прозрачные, как лед, глаза водилы, который снес мне бампер, глаза абсолютно спокойные, как вода в проруби.

И помню глаза его начальника и его коллеги, одинакового с лица, когда на следующий день они заманили меня в свое логово змеиное и заперли у себя в кабинете моими же руками. Они тоже голубые, эти глаза, и тоже спокойные, но другим спокойствием: тем спокойствием, каким кошка смотрит на пойманную мышь, каким психопат смотрит на мир, зная, что мир этот у него в кармане.

Я вспоминаю голубые глаза матери и ее мужа, мне легко представить их, ведь я видела их не раз, в серую прожилку, в тревожную рябь, когда они звонят мне и учат жизни. Я их не просила, но они не могут держать свои советы при себе: предложи этим людям отдать деньгами, раз там одна царапина, зачем тебе метка о дтп в страховой.

А когда папа говорит, что я лопух, мне тоже несложно представить его глаза: васильково-синие и всегда таящие в себе усмешку, прищур с хитрецой. Тетя узнала меня по одним этим глазам, когда мы встретились с ней впервые. Теперь, правда, отцовские глаза опухли и постоянно слезятся, а он отвечает по телефону как будто нехотя и раздраженно.

С того времени, как умер дед, папа вообще от меня отдалился. У деда тоже были голубые глаза. Голубые, как небо над его родным селом, как вода в реке напротив его дома, прозрачные и добрые, хотя тоже с фирменным прищуром. Стал бы он говорить, что я лопух?

Шедевры заголовков

Вчера отсаморедактировала треть рукописи, так что подарок на Новый год для читателей обеспечен.

А ещё нашла у себя слова-паразиты, которые создают толстую пленку между рассказчиком и читателем, говорят: кина в голове не будет. Вот они: казалось и хотелось. Автопоиск и в пизду, в пизду!
Вообще, у Ани на курсе я нахватала много инсайтов и ни разу не пожалела потраченных денег. И на третий курс пойду, потому что такого в универе не рассказывают, я точно знаю, и на всяких курсах от эксмо тоже.
Кстати, уже в феврале.